CC BY
28ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА •
4
М.И. ВТОРУШИН M.I. VTORUSHIN
ПОЗИЦИЯ ПРАВИТЕЛЬСТВА ЯПОНСКОЙ ИМПЕРИИ В ОТНОШЕНИИ ИНТЕРВЕНЦИИ
В СИБИРИ И НА ДАЛЬНЕМ ВОСТОКЕ В ГОДЫ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ В РОССИИ
По материалам мемуаров генерала В.Г. Болдырева и других представителей антисоветского движения
THE STAND OF THE IMPERIAL JAPANESE GOVERNMENT ON INTERVENTION IN SIBERIA AND THE FAR EAST DURING
THE CIVIL WAR IN RUSSIA
Based on reminiscences of General V.G, Boldyrev and other members of the anti-Soviet
movement
Сведения об авторе. Вторушин Михаил Иванович — старший преподаватель кафедры государственного муниципального управления и таможенного дела Омского государственного технического университета, кандидат исторических наук (г. Омск. E-mail: vtorushin-m2013@yandex.ru).
Аннотация. В статье рассматривается вопрос о причинах и целях вмешательства правительства Японской империи во внутренние дела России на Дальнем Востоке и в Сибири в ходе Гражданской войны.
Ключевые слова: Антанта; Белое движение; Гражданская война; Дальний Восток; интервенция; оккупация; Сибирь; Советская Россия; Японская империя.
Information about author. Mikhail Vtorushin — Senior Lecturer at the State Municipal Administration and Customs Department of Omsk State Technical University, Cand. Sc. (Hist.) (city of Omsk. E-mail: vtorushin-m2013@yandex.ru).
Summary. The paper examines the reasons for and the purpose of the Japanese Imperial Government interfering in Russia's internal affairs in the Far East and Siberia in the course of the Civil War.
Keywords: Entente; White movement; Civil War; Far East; intervention; occupation; Siberia; Soviet Russia; Japanese Empire.
В истории Гражданской войны по-прежнему остаётся не до конца выясненным вопрос о причинах и сущности военно-политической интервенции ряда стран блока Антанты на территории Сибири.
Социально-экономический кризис в России, вызванный участием в Первой мировой войне и неэффективностью самодержавной системы власти, что довело страну до катастрофического положения, о чём императору в феврале 1917 года докладывал председатель IV Государственной думы М.В. Родзянко1, предопределил коренные изменения в жизни российского социума, выразившиеся в переходе к новой общественной формации. Сам процесс
реформ на путях социалистического проекта вызвал разрушение старого государственного аппарата управления и всех его институтов, в т.ч. армии, основанных на авторитарной модели власти, а также прежнего уклада общественной жизни населения России.
Преобразования оказались очень болезненными и временно, как показали дальнейшие события, ослабили устойчивость и самостоятельность российской цивилизации. Возникшие обстоятельства использовали как страны — противники России по Первой мировой войне, так и её союзники, которые пришли к заключению, что процесс территориальной дезинтеграции принял характер необратимо-
сти2. Этот вывод обусловил империалистические претензии, главным образом держав Антанты, на окраинные территории России, в первую очередь на Сибирь, Забайкалье и Дальний Восток.
В данных условиях патриотическая часть общества России независимо от политических воззрений и отношения к Октябрьской революции разработала ряд проектов национального возрождения страны. Однако все проекты возрождения общего могущества и социально-экономического роста России противоречили коренным образом друг другу, что в конечном итоге предопределило длительную и кровавую вооружённую Гражданскую войну в российском обществе.
Генерал В.Г. Болдырев
Верховный правитель России Атаман Г.М. Семёнов адмирал A.B. Колчак
Вариант национального возрождения России, выдвигавшийся антисоветским лагерем, считавшим советское правительство ставленником Германии, предусматривал для его реализации возможность привлечь вооружённые силы и материальную помощь партнёров по блоку Антанта. В свою очередь бывшие союзники Российской империи пытались использовать антисоветские силы для завершения территориальной дезинтеграции России с возможным отторжением ряда окраин страны, например, под предлогом выплаты внешних государственных долгов, достигших к концу
1917 года цифры в 17 млрд рублей золотом3. И это при том, что стоимость национального богатства составляла, по разным оценкам, от 604, если считать материальную базу, до 1205, если учитывать ещё и природные богатства страны, млрд рублей золотом по довоенному курсу. В итоге возник казус «вращающейся двери», которая должна была «ударить по ногам» кому-нибудь из участников данной геостратегической и политической ситуации (игры) вокруг России.
В реалиях внутрироссийских и международных событий
1918 года, а также в ходе создания Версальско-Вашингтон-ской системы международных отношений такой исход (вариант) борьбы против советского режима власти в России ни-
кто из внутренних и внешних участников антисоветского движения не учитывал. В этом плане при изучении вопроса представляет интерес мнение участников антисоветского движения Востока России. После окончания Гражданской войны в Сибири и на Дальнем Востоке в свет вышли воспоминания и дневники видных деятелей этого движения в регионе — А.П. Будберга6, П.В. Вологодского7, Г.К. Гин-са8, Л.А. Кроля9, П.П. Петрова10, К.В. Сахарова11, И.И. Серебренникова12, И.И. Сукина13, Д.В. Филатьева14 и др. В них в той или иной степени освещаются непростые вопросы взаимоотношений и взаимодействия антисоветских правительств Востока России с агентами держав Антанты и командирами воинских кон-тингентов армий интервентов, принимавших участие в вооружённой борьбе против Красной армии и движения красных партизан Сибири и Дальнего Востока.
При этом анализ позиции японского правительства в отношении будущего статуса Сибири и Дальнего Востока в материалах вождей восточного антисоветского движения очень скуден. Так, управляющий делами правительства A.B. Колчака Г.К. Гинс негодовал по поводу политики Японии в отношении Дальнего Востока, считая, что, «заключив под гром войны в 1915 г. договор с
Китаем, а в 1916 г. — с Россией, обеспечив себе очень ценные приобретения, Япония уже не решится без одобрения Соединённых Штатов проявить новую активность на Дальнем Востоке. Действительно, указанные договоры дали Японии так много, что, казалось, новым притязаниям с её стороны не должно быть места»15.
Генерал А.П. Будберг недоумевал по поводу позиции Японии в отношении казачьих атаманов Забайкалья, разрушавших своим произволом идею «Единой и неделимой России» Белого движения: «Если Семёнов нужен Японии для её монгольских планов и для получения каких-либо концессий и других реальных выгод, то всё это можно осуществить иными, лояльными путями, не вызывая у нас таких опасных воспалений, которые хуже всяких большевиков, ибо точат власть внутри, губят её авторитет и хуже всякой красной пропаганды валят и дискредитируют и без того шаткий и неокрепший престиж Омска. Неужели же наши друзья японцы руководствуются девизом "divide et impera"16 (разделяй и властвуй. — Прим. авт.)».
И.И. Сукин, ведавший внешней политикой в правительстве A.B. Колчака, писал, что «Японии было предложено принять участие на равных началах с Америкой, в межсоюзнической экспедиции, приведшей к нестройным союзным действи-
M. И. ВТОРУШИН. Позиция правительства Японской империи... •
ma
ям во Владивостоке. Япония согласилась, видимо, нехотя. Вообще в этот первый период (начало интервенции на Востоке России. — Прим. авт.) она относилась к своим задачам в Сибири без всякого энтузиазма... Она одновременно нащупывала почву и искала каких-либо более жизненных каналов для своего участия в судьбах Сибири. Эти свои попытки она делала, пользуясь традиционными приёмами японской политики, т.е., главным образом, путём приобретения личных сторонников среди генералов и политических деятелей»17. Глава правительства A.B. Колчака П.В. Вологодский в своём дневнике отметил, анализируя отношение белых офицеров к Японии: «Уступить лучше Японии то, чего она домогается, — Сахалин, Камчатку, рыбную ловлю, Восточно-Китайскую дорогу»18. Генерал П.П. Петров, активный участник событий 1920—1922 гг. на Дальнем Востоке, лишь констатировал: «Япония, или, вернее, военная партия в ней после эвакуации своих войск из Забайкалья, по-видимому, не оставила мысль о создании буферного правительства»19. Туже мысль высказал лидер уральских кадетов Л.А. Кроль: «Приморье фактически было оккупировано японцами; грозила потеря края Россией»20.
Атаман И.П. Калмыков
В связи с отсутствием полной и реальной оценки деятелями антисоветского движения позиции правительства Японии в отношении дальневосточной окраины бывшей Российской империи особое место занимают воспоминания и дневник, которые стоит отнести к категории официальной платформы «демократического» антисоветского движения Сибири, под общим названием «Директория. Колчак. Интервенты»21 генерал-лейтенанта Русской императорской армии Василия Георгиевича Болдырева, занявшего осенью 1918 года на короткий, но очень важный период укрепления антисоветского боевого фронта должность командующего объединёнными вооружёнными силами контрреволюционных правительств Востока России и иностранными воинскими частями с одновременным вхождением в состав высшего органа власти антисоветской России — Директории.
Важно отметить, что в отличие от ряда других мемуаристов В.Г. Болдырев при изложении интересующих нас событий при всём неприятии социалистической революции в стране стремился в той или иной степени занимать взвешенную позицию, что придаёт его работам более или менее объективный харак-
Генерал К.В. Сахаров
тер. Видимо, по этой причине автор справочной работы C.B. Волков «Белое движение. Энциклопедия гражданской войны»22 не указывает в библиографическом списке мемуаров участников Белого движения труд В.Г. Болдырева. Стоит указать, что почти во всех справочных изданиях он фигурирует как белогвардеец, что не соответствует истине, т.к. В.Г. Болдырев представлял «демократическую ветвь» восточного антисоветского движения в годы Гражданской войны, тем более что печать Верховного правителя России его называла не иначе как «социалистический генерал»23.
Свергнутый 18 ноября 1918 года с поста главнокомандующего в результате государственного переворота в Омске и прихода к власти сторонников диктаторской военной формы правления во главе с адмиралом A.B. Колчаком, В.Г. Болдырев отправился в вынужденное изгнание в Японию, где со стороны наблюдал за ходом реализации «белой версии» национального возрождения России как суверенной державы, а также за сложными процессами империалистических притязаний держав Антанты на окраинные регионы страны. Его анализ всех указанных процессов, как правило, получал подтвержде-
Н.В. Устрялов
Генерал-губернатор Маньчжурии Чжан Цзолинь
ние всем ходом дальнейших событий. Этому способствовали академическое образование генерала, его большой военно-дипломэтический опыт, элементы плюрализма в политических воззрениях, а также, несомненно, пролетарское происхождение. По этим причинам В.Г. Болдырев во многом был лишён начал военной кастовости, а также классовой, национальной, расовой и религиозной предубеждённости, столь присущих большинству вождей восточного Белого движения России, не понявших характера как российской многонациональной цивилизации и сущности про-
Американский посол США в Японии (1917—1920) Роланд Слетор Моррис
изошедшей революции, так и специфики международных отношений, где доминировал английский принцип, суть которого заключалась в тезисе, что у британского правительства нет постоянных врагов и друзей, а есть только постоянные интересы.
Стоит отметить, что В.Г. Болдырев не был пассивным аналитиком происходивших в России и на международной арене событий. Будучи активным деятелем «Союза возрождения России», включавшего все умеренные антисоветские политические течения, от левых кадетов до правых меньшевиков и эсеров, а также элементы беспартийной военной и трудовой интеллигенции, бывшего мелкого и среднего чиновничества24, находясь во власти, а затем в изгнании, он делал всё от него зависевшее, чтобы программа его организации по воссозданию демократической России образца Февральской революции 1917 года была реализована.
На первом этапе своей политической миссии в должности главнокомандующего генерал В.Г. Болдырев, активно контактируя с представителями держав Антанты на Востоке России, пока ещё в надежде на бескорыстную помощь союзников за участие в войне против Германии, стремился получить от них материальную и военную помощь для реорганизации антисоветских вооружённых сил, чтобы возродить суверенное Российское государство после победы в Гражданской войне. Общение с агентами союзников его разочаровало: он убедился в своекорыстии каждой из держав Антанты в отдельности и в их нежелании восстановить статусную роль России25. Однако понимая, что без всесторонней помощи, включая участие в боевых действиях против Красной армии одной из стран Антанты, антисоветским силам из-за узости социальной базы так или иначе обойтись было невозможно, он обратил своё внимание на Японию, имевшую
в тот период наиболее боеспособные вооружённые силы на Дальнем Востоке и узел острых противоречий с другими странами-интервентами26.
В.Г. Болдырев, находясь в изгнании и общаясь с высшим военным руководством японской армии, выполнял негласную дипломатическую миссию от имени «Союза возрождения России», желая сделать японские правящие круги союзником данной организации. Это требовалось Болдыреву, чтобы с помощью японцев сделать её ведущей силой в антисоветском движении Сибири. Для этого он, например, обещал правительству Японской империи в обмен на военную помощь в борьбе с советской властью концессии японским деловым кругам27. От своего имени предложил властям Японии перебросить 100-тысячный контингент их войск в район Урала, чтобы остановить натиск Красной армии, и ещё 150 тысяч направить в Сибирь для контроля за политической ситуацией в регионе28. Тем самым В.Г. Болдырев стремился руками Японии не только одержать победу над Красной армией, но и выдавить из Сибири и Приморья те войска интервентов, которые поддерживали A.B. Колчака. Такой вариант русско-японского альянса, т.е. концессии в обмен на военную помощь, позволял, как рассчитывал В.Г. Болдырев, снять вероятную угрозу оккупации Японией дальневосточных земель с возможным их отторжением и восстановить над ними суверенитет России. Он предполагал, что в конечном итоге судьба русских окраин должна была решиться на предстоявшей мирной конференции по Тихому океану, т.к. глубокие противоречия морских держав позволяли надеяться, что ни одна из них не могла рассчитывать на беспрепятственный захват русского Дальнего Востока. В данном случае В.Г. Болдырев проявил способность предвидения и анализа возможного развития событий, политического лавирования,
М.И. ВТОРУШИН. Позиция правительства Японской империи... •
м\
или особого «внешнеполитического бонапартизма», в сложных отношениях с бывшими союзниками по Первой мировой войне.
Однако правительство Японии, предоставив ему политическое убежище, в свою очередь очень тонко стремилось использовать имя достаточно популярного генерала в кругах антисоветской демократической и антиколчаковской общественности Сибири в своих целях, заключавшихся в превращении японской интервенции в конечную оккупацию Приморья и Забайкалья, чтобы реализовать план по созданию «континентальной Японии» или, как говорили японские генералы, «Великой Японии на материке»29. Для этого в ряде случаев демонстрировались антиколчаковские настроения, т.к. Верховный правитель России стремился подчинить своей власти «испытанных патриотов», т.е. казачьих атаманов Забайкалья, Приамурья и Приморья, на которых в геостратегических целях делало ставку правительство Японии. Кроме того, японцы отказались посылать свои войска на Уральский фронт, чтобы не усиливать позиции адмирала A.B. Колчака в антисоветском лагере30.
Стоит отметить, что стратегия правящих кругов Японии, направленная на инфильтрацию в пределы русского Дальнего Востока с последующей его оккупацией, состояла в выжидательной позиции по отношению к другим участникам интервенции из западных стран. Японское правительство надеялось на усталость солдат армий европейских интервентов от войны и на серьёзные экономические проблемы Запада после Первой мировой войны, которые рано или поздно должны были заставить Англию, Италию, США и Францию уйти с Востока России. Как заметил барон Мега-то, неофициальный представитель японского руководства, в беседе с В.Г. Болдыревым, «надо только подождать, когда устанут другие союзники»31.
Кроме того, некоторые военные круги Японии при определённых условиях готовы были осуществить в Омске контрпереворот, сместив A.B. Колчака — ставленника британского правительства, и заменить его на В.Г. Болдырева, которого они считали своей креатурой, на что генерал не соглашался, чтобы не разрушать боевой антисоветский фронт32.
Общаясь с политическими и военными деятелями этой страны, В.Г. Болдырев выявил ряд уязвимых точек в политике японского правительства на русском Дальнем Востоке. Так, он определил сущность экономических противоречий между Японией и США по Сибири, которые заключались, например, в борьбе за железные дороги края, т.к. кто владел этими дорогами — был хозяином всего огромного региона. В данное время Транссибирская магистраль нуждалась в модернизации, но у Японии не было на это средств. В таком случае американцы, предоставляя для её обновления материальную и финансовую помощь, имели шанс полностью блокировать японское влияние в регионе и не допускать японские товары в Сибирь. При этом они делали ставку на генерала Д.Л. Хорвата, управляющего КВЖД. В.Г. Болдырев в обмен на военную помощь в борьбе с Красной армией в качестве
Командующий японскими войсками на Дальнем Востоке Кикудзе Отани
апеллента предлагал изменить ситуацию на железных дорогах Сибири в пользу Японии33.
Далее, он установил ещё один аспект противоречий этих стран, состоявший в сырьевой зависимости японской промышленности, которая в годы мировой войны серьёзно увеличила своё производство, от поставок хлопка, железной руды, готового металла, других продуктов из Америки. Американское правительство, опасаясь роста морских вооружений Японии как угрозы могуществу США на Тихом океане, эти поставки после войны резко уменьшило, что стало прелюдией кдиплома-
Управляющий КВЖД генерал Д.Л. Хорват с офицерами армий-интервентов
Казачьи атаманы вместе с японскими офицерами
тической борьбе в Версале в 1919 году и на Вашингтонской конференции 1922 года. Сокращение поставок сырьевых товаров из США простимулировало безработицу и массовое рабочее движение протеста в стране. Правительство Японии по этой причине хотело прочно «стать ногой» в Забайкалье, Приамурье и Приморье, чтобы за счёт местных ресурсов ослабить сырьевую зависимость от США и снять «рабочий вопрос» с повестки дня. В.Г. Болдырев, учитывая ситуацию, соглашался лишь на выгодные для японских промышленников концессии34. В дальнейшем, т.е. после восстановления целостности и суверенитета страны, сырьевой дефицит в экономике Японии он, видимо, хотел использовать в качестве «узды» для пресечения её империалисти-
Уфимская Директория
ческихустремлений в отношении России. Тем самым выявленные противоречия США и Японии позволяли ему лавировать в качестве вероятного правителя России в дипломатической «игре интересов» ведущих тихоокеанских держав для возрождения суверенитета России над зауральским краем. Для этого он имел через подставных лиц негласные контакты с американским послом в Японии Роландом Моррисом, видимо, по проблеме урегулирования экономических претензий США в Сибири и на Дальнем Востоке35.
Параллельно В.Г. Болдырев, предлагая правящим кругам Японии на официальной основе получить выгодные контракты на концессии на Дальнем Востоке, стремился прекратить открытый грабёж жителей этой окраинной территории
России японскими военными, а также бесконтрольный вывоз природных богатств края, т.к. это возбуждало всеобщее возмущение населения и партизанскую борьбу против как интервентов в целом, так и всего антисоветского движения в регионе.
Анализируя аспекты внешней политики Японии, которые в той или иной степени касались России, В.Г. Болдырев выявил внутренние противоречия в японских правящих кругах по вопросам внешнеполитической экспансии империи. Он установил, что они были итогом борьбы между двумя группировками военных, возглавлявших парламентские партии страны. Если партия «Ямагучи», во главе которой стояли генералы, стремилась реализовать континентальную стратегию, чтобы, видимо, закрепиться на русском Дальнем Востоке и в Сибири, а возможно и в Маньчжурии, то партия «Козешима» («Сат-цума») во главе с адмиралами намеревалась занять, как показали дальнейшие события мировой истории, территории южных морей, чтобы получать оттуда столь необходимое сырьё для японской индустрии. Соперничество этих партий по вопросам внешней экспансии обостряла в стране внутриполитическую ситуацию36.
Этот фактор был в интересах русского антисоветского патриотического движения, т.к. острые противоречия японских военных кругов серьёзно ослабляли позиции Японской империи на российском Дальнем Востоке. Что позволяло надеяться на благоприятный исход борьбы за суверенитет России над этой территорией.
В результате стремления участников данной дипломатической игры использовать друг друга в достижении своих геостратегических целей возник эффект «вращающейся двери», и лишь расстановка политических сил, включая интервентов всех стран, на русском Дальнем Востоке, а также военное противостоя-
М.И. ВТОРУШИН. Позиция правительства Японской империи... •
Японские интервенты во Владивостоке
19 августа 1918 г.
ние на фронтах Гражданской войны в России должны были определить, кому «вращающаяся дверь» в конечном счёте «ударит по ногам». Активные дипломатические манёвры В.Г. Болдырева в переговорах с правящими кругами Японии завершились оформлением проекта намерений, которые, как указывалось, носили скрытый характер «вращающейся двери», позволявшей его участникам использовать этот проект друг против друга в достижении поставленных стратегических целей.
Сильным козырем в сложной дипломатической игре с правящими кругами Японии для В.Г. Болдырева была поддержка Китая. Он отметил в дневнике: «...Мне кто-то передавал во Владивостоке вопрос китайцев: когда же мы будем гнать японцев? — они, китайцы, обязательно помогут нам»37. По этой причине В.Г. Болдырев, видимо, рассчитывал на поддержку китайской стороны в пресечении империалистических устремлений Японской империи в отношении окраинных районов России. По его мнению, а оно было подтверждено ходом дипломатической борьбы на Вашингтонской конференции, унизительные договоры 1915 года («Двадцать одно требование») между Китаем и Японией неизбежно вели эти страны к вооружённому столкновению, что в принципе при любом социально-политическом режиме было в интересах России, которая могла бы выступать в качестве гаранта возможного разрешения конфликта. В.Г. Болдырев, однако, не учитывал,что в тайной дипломатической игре на Дальнем Востоке активно участвовал негласный «хозяин Маньчжурии» — китайский генерал Чжан Цзолинь, который, стремясь к полной власти в данном регионе Китая, в свою очередь пытался столкнуть между собой Японию и российскую сторону, чтобы установить полный контроль над территорией Маньчжурии.
Осложнения на Дальнем Востоке и в Забайкалье в связи с острыми противоречиями с другими участниками интервенции вынудили японские правящие круги уже зимой 1919 года выдвинуть план создания так называемого буферного государства. Скрытая идея этого плана состояла в том, чтобы экономически разделить бывшую зауральскую колонию России между Великобританией, США и Японией. По этому плану под английским контролем оставалась Сибирь, Камчатка отходила в сферу интересов Америки, а Япония получала господство в Забайкалье, Приамурье и Приморье, создав на их территории под предлогом защиты от «большевистской заразы» марионеточное государственное образование. Это была попытка правительства Японии и военных кругов оправдать в глазах общественности своей страны интервенцию и борьбу с партизанским движением, так как эти мероприятия оказались затратными: общие расходы доходили до 250 млн иен в год. По этой причине цены на товары повседневного спроса в связи с расходами на военные действия только за 1919 год выросли в Японии по сравнению с довоенными на 300—400 проц.38 Тотальное разграбление богатств Даль-
него Востока России уже не покрывало затрат на военную интервенцию.
Идея «буферного государства» для В.Г. Болдырева была приемлемой, но он считал, что «буфер» должен был быть «демократическим». Тем самым он признал факт поражения Белого движения в борьбе с Советской Россией за единство страны и в новых условиях готов был принять вариант буржуазно-демократического государства, независимого от Советов и от Японии, т.е. избежать как советизации края, так и японской оккупации. Однако население восточных областей страны в 1920 году уже не рассматривало себя отдельно от остальной России. В этом состоял просчёт В.Г. Болдырева, который не учёл резкой смены настроения жителей окраинных территорий страны в пользу Советской власти. Вернувшись во Владивосток в начале 1920 года после падения в Сибири белого режима власти адмирала A.B. Колчака, В.Г. Болдырев должен был это признать39. Массовое сопротивление населения Дальнего Востока попыткам иностранной оккупации вынудило его изменить свою позицию по отношению к власти Советов. В конечном итоге из пересмотра позиций в отношении усиливавшегося Советского госу-
дарства социальных слоёв и лидеров, которые разделяли программу «Союза возрождения России», оформилась идея «смены вех», т.е. признание и сотрудничество с советской властью в интересах народа России. Тем более что основой этого признания являлась новая экономическая политика советского правительства, вполне отвечавшая экономическим запросам непролетарских слоёв населения страны.
В данных условиях идейные вожди демократического антисоветского движения Востока России — видный кадет, профессор Н.В. Устрялов и генерал В.Г. Болдырев — явились идеологами нового течения общественной мысли (сменовеховство) постреволюционной России по примирению участников Гражданской войны из антисоветского лагеря с Советским государством в интересах всестороннего возрождения страны40.
Этим посылом лидеры демократического антисоветского вооружённого движения, которые до конца сохранили идею суверенитета России в своих политических действиях, отличались от руководителей Белого движения Востока России, потерявших под влиянием поражений на фронтах Гражданской войны и в борьбе с массовым партизанским движением в регионе социальные ориентиры, готовых в связи с этими неудачами пойти ради военной помощи иностранных держав на территориальные уступки. Об этом, например, говорил в ноябре 1919 года главнокомандующий Белой армией адмирала A.B. Колчака генерал К.В. Сахаров: «...B интересах дела возрождения России, вплоть до заключения, если понадобится, секретных договоров со странами, действительно дружески действующими по отношению к нашему Отечеству»41. Белое движение, таким образом, будучи не только антинародным по своей сути, приобрело ещё и антинациональный характер,
т.к. его лозунг о «великой, единой и неделимой России» стал в новых условиях профанацией, что было недопустимо при всём антибольшевизме для других политических течений восточного антисоветского движения.
Резюмируя, стоит признать, оценивая научный анализ и мнение В.Г. Болдырева, изложенные в мемуарах и дневнике генерала, что о причинах, целях и последствиях японской интервенции на русском Дальнем Востоке, как и всей военной интервенции в Сибири, в известной мере его выводы подтвердились, т.е. бывшие союзники России по Первой мировой войне преследовали узкокорыстные интересы, стремясь использовать временную дезинтеграцию страны ради территориальных приобретений и разрешения внутриэкономи-ческих проблем, например, для Японии ситуации с продовольствием42, за счёт бывшего партнёра в войне против Германии. Также важно отметить, что анализ ряда аспектов внутренней и внешней политики правящих кругов Японской империи в годы Гражданской войны и интервенции на Востоке России, которые В.Г. Болдырев изложил в своём труде, по всей видимости, лёг в основу направлений советской дипломатии при разрешении сложных вопросов советско-японских и советско-китайских отношений в 1920—1930-х годах. Тем более что из-за «оплошности» японских военных кругов, предоставивших В.Г. Болдыреву возможность активно перемещаться по всей территории страны для её изучения, включая институты императорской армии, ему удалось в известной степени исследовать «закрытое японское общество», т.е. была выполнена по существу разведывательная работа, которую невозможно было осуществить в других условиях из-за активного противодействия в целом эффективных спецслужб Японии.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Записка М.В. Родзянко (Экономическое положение России перед революцией) // Красный архив. 1925. № 3(10). С. 69-86.
2 Сукин НИ. Записки о Правительстве Колчака // За спиной Колчака: документы и материалы / Под ред. A.B. Ква-кина. М.: Аграф, 2005. С. 327.
3 Галин В.В. Интервенция и гражданская война. М.: Алгоритм, 2004. С. 498.
4 Милютин В.П. Сколько стоит война и кто должен расплачиваться за неё. М.: тип. М.И. Смирнова, 1917. С. 6.
5 Вестник финансов, промышленности и торговли. 1919. № 10—11. С. 6.
6 БудбергАП. Дневник белогвардейца: воспоминания, мемуары. Минск: Хар-вест; М.: ACT, 2001. 336 с.
7 Вологодский П.В. Дневник // За спиной Колчака: документы и материалы. С. 47-302.
8 Гинс Г.К Сибирь, союзники и Колчак: поворотный момент русской истории.
1918-1920. М.: Айрис-пресс, 2008. 672 с.
9 Кроль JT.A. За три года: воспоминания, впечатления и встречи. Владивосток: Свободная Россия, 1921. 216 с.
10 Петров 77.77. От Волги до Тихого океана в рядах белых: воспоминания. М.: Айрис-пресс, 2011. 544 с.
11 Сахаров К.В. Белая Сибирь: чешское предательство. М.: Вече, 2018. 325 с.
12 Серебренников И.И. Великий отход: рассеяние по Азии белых русских армий,
1919—1923: мои воспоминания // Гражданская война в России. М.: ACT, 2003.695 с.
13 Сукин И.И. Указ. соч. С. 325-510.
14 Филатьев Д.В. Катастрофа белого движения в Сибири // Гражданская война в России. М.: ACT: Транзиткнига; СПб.: Terra Fantastica, 2005. С. 9—128.
15 Гинс Г.К. Указ. соч. С. 257.
16 БудбергАП. Указ. соч. С. 15.
17 Сукин НИ. Указ. соч. С. 354.
18 Вологодский П.В. Указ. соч. С. 153.
19 Петров ПЛ. Указ. соч. С. 212.
20 Кроль Л.А. Указ. соч. С. 211.
21 Болдырев В.Г. Директория. Колчак. Интервенты. М.: Центрполиграф, 2017. 735 с.
22 Волков C.B. Белое движение: энциклопедия гражданской войны. СПб.: Нева; М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2003. 627 с.
23 Болдырев В.Г. Указ. соч. С. 691.
24 Там же. С. 68.
25 Там же. С. 90,119, 236,676.
26 Там же. С. 689-694.
27 Там же. С. 216.
28 Там же. С. 696.
29 Там же. С. 182.
30 Там же. С. 208,215, 268.
31 Там же. С. 268.
32 Там же. С. 185, 228.
33 Там же. С. 181,228,246.
34 Там же. С. 224.
35 Там же. С. 186.
36 Там же. С. 189, 219.
37 Там же. С. 167.
38 Там же. С. 239, 268, 353, 359.
39 Там же. С. 306, 310, 345, 419.
40 Шкаренков JI.K. Агония белой эмиграции. М.: Мысль, 1986. С. 74—92.
41 Сахаров КВ. Указ. соч. С. 185.
42 Болдырев В.Г. Япония и Советский Дальний Восток // Сибирские огни. 1925. № 1. С. 190. ■
