CC BY
87
В.Б. Анохин, А.Н. Трошичев
(Череповец, Россия)
ПОСТРАЦИОНАЛЬНОСТЬ СЕТЕВОГО ОБЩЕСТВА
Вопреки представлениям постмодернистов о начале эры иррационализма, мы защищаем тезис о новой форме рациональности - пострациональности. Культура виртуальной реальности создает условия для возникновения новой рациональности, которая определяется логикой сетевого общества. По виду она противоположна классической рациональности, поскольку использует специфические методы и средства для решения своих проблем.
Однако суть рационализма не исчезает - достижение цели при оптимизации средств ее осуществления. С позиций эволюционизма, рациональность осмысливается как способ адаптации понятий, идей, методов и т.п. к природной, интеллектуальной и социокультурной «нише». Говоря о понятиях, мы имеем в виду, прежде всего, те понятия, которые обладают четко выраженным приспособительным характером или являются условиями выделения фундаментальных сущностей универсума. Такими понятиями являются пространство, время. Пространство и время в природе (физике) есть выражение динамики материи. В обществе - динамики общества. Поскольку общество подвергается структурной трансформации, разумно предположить, что в настоящее время возникают новые пространственные формы и процессы.
Симптоматично, что вместе с интенсивным развитием сетевого общества появляются новые научные и философские концепции, образуя в совокупности предпосылку его осмысления. Теория хаоса (синергетика) с физической точки зрения ставит проблему сжатия времени и пространства в атракторных системах. Она объясняет возникновение порядка из хаоса и вводит новые представления о детерминизме (детерминированный хаос), где любая часть пространства есть слепок всего пространства.
Радикальный конструктивизм рассматривает
саморазвивающиеся системы как аутопоэтические системы,
которые замкнуты на логику своего развития по принципу кибернетики второго порядка, то есть осуществляют свои движения в процессе самореференции, определяя тем самым окружающую среду как собственные значения (процесс различения).
Постмодернизм проводит деформатизацию пространства, представляя его в виде «ризомы» - корневой системы без стержня, зато с множеством непредсказуемо хаотических корневых переплетений, причем выход из строя одного или нескольких из них не ведет к тотальной гибели системы, которая способна регенерироваться либо развиваться в других, более благоприятных направлениях.
Человек, как биологическое существо, неразрывно связан с мезокосмосом. Этим определены его врожденные познавательные структуры. Однако, будучи разумным существом, он в состоянии выйти за пределы мезокосмоса, приспосабливая свои когнитивные способности к возможным мирам. С вступлением в сетевое общество этот процесс становится более наглядным. Новая рациональность неразрывно связана с медиасистемой (медиакосмосом), которая адаптирована для послания любого сообщения любой аудитории. Соответственно послание структурирует среду и порождает новую культуру реальной виртуальности, поскольку наша реальность во многом складывается из ежедневного опыта, получаемого в рамках виртуального мира [1].
Меняются наши представления о пространстве и времени. Классическое представление о пространстве определяется возможностью перемещения биологического тела в мезокосмосе. В сетевом обществе ситуация меняется существенным образом. Медиакосмос гипертекстуален. В нем нет перемещения тел, как и нет проблемы их встречи (одновременности), определяемой классическими часами. Встречаются не биологические тела, а медиумы сообщений.
Одновременность их встречи не зависит от физического расстояния. Переход от гипертекста к тексту осуществляется практически мгновенно. Появляется новое ощущение пространства. Согласно Г. Маклюэну, в механические эпохи «мы продолжили свои тела в пространство. Сегодня,
после более, чем столетнего периода использования электрических технологий мы распространили нашу собственную центральную нервную систему в глобальное окружение, упраздняя пространство и время в таком объеме, в каком освоена планета» [2].
Любая саморазвивающаяся часть медиакосмоса (например, сайт) может быть представлена как аутопоэтическая система, может быть рассмотрена как аттракторная система. Аутопоэтическая система есть поле коммуникации, в котором происходит различение себя со средой. Причем те, кто не участвует в процессе коммуникации не входят в среду системы. Для М. Кастельса сетевое общество есть информациональное [3] общество, где меняются все прежние философские представления о мире, времени и пространстве.
На смену восприятиям пространства в связи с динамикой социальных отношений людей в их временной практике в информациональном обществе приходят идеи поточного пространства, которое вне временных границ образуется вокруг потоков капитала, потоков информации, потоков технологии, потоков организационного взаимодействия, потоков образов, звуков и символов, доминирующих в процессах нашей экономической, политической и знаковой жизни. Идеи поточного пространства придают социальной практике фрагментированный характер.
Пространство начинает казаться лишенным локальности (места), а время - безвременным континуумом, если полагать, что многие важные явления, ситуации и процессы в жизни зависят от безвременных и безлокальных потоков информации, которые в сетевом обществе управляют всеми его основными сферами. Время дробится на куски в сетевом обществе. Оно релятивизируется и мы возвращаемся к временной обратимости. Капитал освобождается от времени, культура избавляется от часов.
Сетевое общество создает новую темпоральность, которую Кастельс называет вневременное время [4]. Пространство потоков придает новую форму времени. Меняется порядок следований явлений. Устранение очередности создает недифференцированное время, которое равнозначно вечности.
Секундные трансакции капитала, гибкое предпринимательство, варьируемое рабочее время жизни, размывание жизненного цикла являются фундаментальными явлениями, характерными для сетевого общества. «Фактически, большинство людей и большинство мест в нашем мире живут в другой темпоральности» [5].
М. Кастельс выделяет две формы трансформации представлений о времени в мультимедийной культуре, возникающие вследствие одновременности трансляции множества сообщений по разным каналам связи и их коллажного объединения в образующихся гипертекстовых потоках, что придает образам этой информациональной культуры, с одной стороны, беспрерывный характер, а с другой - эфемерный. Это в свою очередь соответствует постмодернистским концепциям, основанным на ироническом отношении к традиционным культурным ценностям и понятиям, определяющим назначение человеческого бытия, и "логике гибкого капитализма и динамике сетевого общества", которые порождают "безвременность в качестве повторяющейся темы культурных выражений нашего века" [6].
Кастельс ссылается на идеи французских структуралистов, утверждавших, что "культуры создаются из коммуникационных процессов", а "все формы коммуникаций базируются на производстве и потреблении знаков". Из этих идей следует, что во все времена в различных обществах люди жили в "символической среде". Исторической спецификой современной новой электронно-коммуникационной системы знаковости является ее способность не стимулировать виртуальную реальность, а конструировать реальную виртуальность " [7], т.е. так достоверно имитировать
действительность на экранах видеотехники, что люди начинают считать электронные имиджи более истинными и важными для себя, чем то, что видят в повседневном окружении.
От прежних форм и стадий культурного развития человечества нынешняя культура реальной виртуальности отличается глобальными масштабами своего распространения и воздействия на все сферы и устои общественной жизни и человеческого бытия в целом. Объясняется это тем, что новая
коммуникационная система радикально трансформирует пространство и время - основные измерения человеческой жизни.
Местоположения освобождаются от своих культурных, исторических, географических значений и реинтегрируются в функциональные сети или в коллажи из имиджей, включенные в поточное пространство, которое замещает конкретное пространство или местоположение. Время тоже стирается в новой коммуникационной системе, где прошлое, настоящее и будущее могут программироваться для взаимодействия друг-с другом в одном и том же сообщении. Поточное пространство и безвременное время оказываются материальными основами новой культуры, которая выходит за границы определенного опыта и включает в себя разнообразие исторически передававшихся по наследству систем репрезентации. В такой культуре конструирование динамичных объектов виртуальной реальности становится формой жизни. В ее рамках границы между действительным и воображаемым стираются.
Виртуальная культура являет собой новую форму рациональности, суть которой раскрывается в следующих аспектах: гипертекстуальность, сжатость пространства,
вневременным временем и т.п.
Библиографический список
1. Castells Manuel. The Information Age: Economy, Society and Culture Vol.I: The Rise of the Network Society. Cambridge MA. Oxford UK: Blackwell Publishers, 1996. - P.373.
2. McLuhan Marshall. Understanding Media: The
Extensions of Man. University of Toronto Press, 1966. -[Электронный ресурс]. Режим доступа:
http: //www. conceptlab. com/notes/mcluhan-understanding_media.html. (Дата обращения 12.03.10).
3. Термин, введенный М. Кастельсом. Кастельс М.
Информационная эпоха: экономика, общество и культура. Информационализм и капиталистическая «перестройка». [Электронный ресурс]. Режим доступа:
http://polbu.ru/kastels_informepoch/ch05_all.html.
(Дата обращения 20.04.10).
4. Castells Manuel. 1996.- P. 411
5. Castells M. Materials for an exploratory theory of network society. - The British Journal of Sociology, 2000, N 51 (1), p. 14.
6. Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и
культура. Виртуальное время. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://polbu.ru/kastels_informepoch/ch65_all.html.
(Дата обращения 15.02.10).
7. Кастельс М. Информационная эпоха: экономика,
общество и культура. Культура виртуальной
реальности. [Электронный ресурс]. Режим доступа:
http: //polbu.ru/kastels_informepoch/ch4 8_all. html.
(Дата обращения 10.04.10).
