Постановление Конституционного суда РФ по делу П. В. Штукатурова и его значение для психиатрической практики Текст научной статьи по специальности «Право»

СУДЕБНАЯ ПСИХИАТРИЯ

© Н.А. Гречишкина, 2010

УДК [342.565.2(470+571):616.89](045)

#

Для корреспонденции

Гречишкина Наталия Алексеевна - младший научный сотрудник отделения научных проблем организации судебно-психиатрической службы ФГУ «Государственный научный центр социальной и судебной психиатрии им. В.П. Сербского» Адрес: 119992, г. Москва, Кропоткинский переулок, д. 23 Телефон: (495) 637-23-37 E-mail: nagrechishkina@yandex.ru

Н.А. Гречишкина

Постановление Конституционного суда РФ по делу П.В. Штукатурова и его значение для психиатрической практики

Constitutional Court of the Russian Federation ruling in the case of P.V.Shtukaturov and its implications for psychiatric practice

N.A. Grechishkina

In February 2009 The Constitutional Court of the Russian Federation issued a decree on matters relating to procedures of recognizing citizens to lack dispositive legal capacity as well as institutionalizing persons who have been declared as being legally incompetent.in a court proceeding. The text of the decree is presented in minute details. This may enable the reader not only to ascertain the essence of the decision taken by the Constitutional Court of the Russian Federation but also to find out more about the circumstances of the case reviewed, the contents of international legal documents invoked by the court, the arguments adduced by the court and legal rhetoric of this judicial document. Key words: declaring a person legally incompetent, institutionalize a person, appeal against a decision relating to legal incompetence, involuntary psychiatric hospitalization, Constitutional Court of the Russian Federation

ФГУ «Государственный научный центр социальной и судебной психиатрии им. В.П. Сербского», Москва

The Serbsky State Research Centre of Social and Forensic Psychiatry, Moscow

В феврале 2009 г. Конституционным судом РФ было вынесено постановление по вопросам, которые относятся к процедурам признания граждан недееспособными, а также к помещению лиц, уже признанных судом недееспособными, в психиатрический стационар1. Текст постановления приводится в подробном изложении. Это позволит читателю не только уяснить сущность принятого Конституционным судом РФ решения, но и ознакомиться с обстоятельствами рассмотренного дела, содержанием международно-правовых документов, на которые ссылается суд, с приводимой судом аргументацией и юридической стилистикой данного судебного документа.

Ключевые слова: признание гражданина недееспособным,

помещение лица в психиатрический стационар, обжалование решения о недееспособности, недобровольная психиатрическая госпитализация, Конституционный суд РФ

Гражданин П.В. Штукатуров оспаривал конституционность ч. 1 ст. 284 Гражданского процессуального кодекса (ГПК) РФ, предусматривающей, что заявление о признании гражданина недееспособным суд рассматривает с участием данного гражданина, заявителя, прокурора, представителя органа опеки и попечительства и что сам гражданин должен быть вызван в судебное заседание, если это возможно по состоянию его здоровья. П.В. Штукатуров просил

1 Постановление Конституционного суда от 27 февраля 2009 г. № 4-П «По делу о проверке конституционности ряда положений ст. 37, 52, 135, 222, 284, 286 и 379.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и ч. 4 ст. 28 Закона Российской Федерации "О психиатрической помощи и гарантии прав граждан при ее оказании" в связи с жалобами граждан Ю.К. Гудковой, П.В. Штукатурова и М.Я. Яшиной» // Собрание законодательства Российской Федерации от 16 марта 2009 г. № 11 ст. 1367. Основанием к рассмотрению дела явилась обнаружившаяся неопределенность в вопросе о том, соответствуют ли Конституции Российской Федерации оспариваемые заявителем законоположения.

4 Российский психиатрический журнал № 4, 2010

Н.А. Гречишкина

также проверить конституционность ч. 5 ст. 37 ГПК РФ, согласно которой права, свободы и законные интересы граждан, признанных недееспособными, защищают в процессе их законные представители - опекуны или иные лица, которым это право предоставлено законом. Кроме того, заявитель оспаривал конституционность аналогичной нормы, содержащейся в ч. 5 ст. 52 ГПК РФ, п. 3 ч. 1 ст. 135, согласно которому судья возвращает исковое заявление в случае, если оно подано недееспособным лицом; абзаца третьего ст. 380, согласно которому надзорная жалоба или представление прокурора возвращается судьей без рассмотрения по существу, если жалоба или представление прокурора поданы лицом, не имеющим права на обращение в суд надзорной инстанции и положения ч. 4 ст. 28 Закона РФ «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании», согласно которому лицо, признанное в установленном законом порядке недееспособным, помещается в психиатрический стационар по просьбе или с согласия его законного представителя.

П.В. Штукатуров по заявлению своей матери был признан недееспособным решением Василе-островского районного суда Санкт-Петербурга от 28.12.2004. О времени и месте рассмотрения дела П.В. Штукатуров извещен не был, поскольку по результатам проведенной в отношении него судебно-психиатрической экспертизы был сделан вывод, что характер заболевания не позволяет ему понимать значение своих действий и руководить ими, в связи с чем он не может присутствовать в судебном заседании.

Кассационная жалоба на данное судебное постановление и заявление о восстановлении срока обжалования, поданные представителем П.В. Шту-катурова, которого он выбрал лично, были возвращены с указанием на отсутствие у лица, признанного недееспособным, права на осуществление судебной защиты своих прав лично (определение Василеостровского районного суда Санкт-Петербурга от 22.12.2005). По тому же основанию была возвращена без рассмотрения надзорная жалоба П.В. Штукатурова.

Европейский суд по правам человека (далее -Европейский суд), рассмотрев жалобу П.В. Штукатурова, в Постановлении от 27.03.2008 по делу «Штукатуров (Б1"|1:ика1:игоу) против России» констатировал нарушение прав заявителя на свободу и личную неприкосновенность, на справедливое судебное разбирательство и на уважение частной и семейной жизни, закрепленных Конвенцией о защите прав человека и основных свобод (ст. 5, 6 и 8; далее - Конвенция). Заявитель указывал

в своей жалобе в Европейский суд, что он был признан недееспособным без его участия и помещен в психиатрическую больницу по заявлению своей матери, что позволило ей завладеть имуществом, полученным им в наследство от бабушки.

03.08.2004 мать заявителя Штукатурова обратилась в Василеостровский районный суд с требованием о признании сына недееспособным. Она указывала, что он не способен вести самостоятельную жизнь и нуждается в опекуне. Заявитель не был уведомлен о данном процессе.

28.12.2004 суд провел слушание дела. Заявитель не явился в судебное заседание, так как не был уведомлен о слушании. Дело было рассмотрено с участием районного прокурора и представителя психиатрической больницы, куда заявитель был помещен в июле 2004 г. Суд признал П.В. Штукатурова недееспособным в соответствии со ст. 29 ГК РФ. Решение суда было основано на медицинском отчете1 от 12.11.2004, в котором со ссылкой на агрессивное поведение заявителя, негативное отношение и «антисоциальный» образ жизни указывалось, что он страдал шизофренией и не мог понимать значения своих действий и контролировать их. Опекуном назначили его мать, которая, согласно закону, была наделена полномочиями действовать от имени своего подопечного сына по всем делам.

Заявитель, случайно обнаруживший копию решения суда, связался с юристом (адвокатом) МЮАС2. 02.11.2005 они встретились для обсуждения дела и написания жалобы. В ходе встречи юрист пришел к выводу, что заявитель полностью способен понимать сложные юридические вопросы.

04.11.2005 мать заявителя поместила его в психиатрический стационар. Заявитель и его юрист просили разрешения на новую встречу, но им было отказано. Тем не менее заявитель сумел подготовить доверенность юристу на подачу заявления в Европейский суд по правам человека от его имени. С декабря 2005 г. Штукатурова фактически лишили контактов с внешним миром.

Много раз в период с декабря 2005 г. по январь 2006 г. заявитель и его юрист безуспешно просили органы опеки и попечительства и органы управления здравоохранением, районного прокурора и администрацию психиатрического стационара об освобождении его из стационара.

Тем временем юрист заявителя обжаловал судебное решение, датированное декабрем 2004 г. В жалобе было отказано без рассмотрения по существу на том основании, что заявитель недееспособен и потому вправе обжаловать решение только через своего опекуна (мать). Это было сделано,

1 Имеется в виду заключение экспертов-психиатров.

2 Центр по защите прав лиц с проблемами психического здоровья.

Российский психиатрический журнал № 4, 2010 5

СУДЕБНАЯ ПСИХИАТРИЯ

#

несмотря на то, что именно мать инициировала госпитализацию сына и возражала против его выписки.

06.03.2006 Европейский суд применил меры в соответствии с Правилом 39 Процедуры Суда, в которых указал российским властям на то, что заявителю и его юристу должны быть созданы соответствующие условия для встречи и подготовки дела к слушанию в суде. В ответ власти РФ заявили, что российское законодательство подобных требований не предусматривает. Российские власти также указали, что в деле Штукатурова они не вправе действовать без согласия его матери, а выбранный самим недееспособным юрист не может рассматриваться как его представитель.

П.В. Штукатуров был выписан 16.05.2006, но в следующем году мать вновь поместила его в психиатрическую больницу.

Европейский суд неоднократно указывал, что в делах, касающихся принудительной госпитализации, душевнобольной должен быть заслушан лично или, если имеется такая необходимость, с использованием какой-либо формы представительства. В рассматриваемом случае заявителю, который, несмотря на болезнь, был вполне способен к совершению самостоятельных действий, не была предоставлена возможность принять участие в процессе, касающемся его дееспособности.

С учетом последствий этого судебного процесса для личной самостоятельности и независимости заявителя и его свободы его присутствие на судебном заседании могло бы дать возможность не только ему представить свои интересы надлежащим образом, но и судье получить объективное мнение по поводу его дееспособности. В этой связи Европейский суд пришел к выводу, что решение от 28.12.2004, основанное только на письменных документах, было необоснованным и нарушало принцип гласности, гарантированный ст. 6.1 Конвенции.

Более того, заявитель не имел даже возможности обжаловать судебное решение о признании его недееспособным, ибо его жалоба на это решение была отклонена без рассмотрения ее по существу.

Европейский суд констатировал нарушение ст. 6.1 Конвенции, так как заявителю не были обеспечены гарантии справедливого судебного разбирательства. Вмешательство в частную жизнь заявителя было очень серьезным: оно сделало его полностью зависимым от официально назначенного опекуна почти во всех сферах его жизни на неопределенный период. И это вмешательство не могло быть обжаловано или отменено иначе как по заявлению опекуна (матери), действия которой заявитель как раз и пытался оспорить.

Обоснование и мотивировка решения районного суда также не были надлежащими, поскольку он опирался исключительно на экспертное заключение

от 12.12.2004, которое не отражало всех обстоятельств, способных влиять на недееспособность заявителя. В заключении не содержалась информация о последствиях болезни для социальной жизни больного, его здоровья и личных интересов; из заключения не явствовало также, в чем именно выражалась неспособность Штукатурова понимать значение своих действий и руководить ими.

Российское законодательство допускает для лиц с психическими расстройствами только два возможных варианта: дееспособность либо недееспособность. Промежуточных вариантов оно не содержит.

Европейский суд пришел к выводу, что вмешательство в частную жизнь заявителя было непропорциональным преследуемой цели - цели охраны его здоровья и защиты его законных интересов, и это нарушает ст. 8 Конвенции.

Российские власти не дали объяснений по вопросу о том, почему мать заявителя требовала его госпитализации 04.11.2005. При помещении заявителя в стационар не было составлено никаких медицинских заключений, которые свидетельствовали бы, что он был обследован медицинским специалистом. Как выяснилось лишь 10 мес спустя, решение о госпитализации основывалось просто на правовом статусе В.П. Штукатурова (его статусе лица, признанного недееспособным). Европейский суд счел, что в таких условиях не было достаточных оснований полагать, что психическое состояние заявителя требовало госпитализации. Следовательно, сама госпитализация В.П. Штукатурова в период с 04.11.2005 по 15.05.2006 не была законной. Она проводилась с нарушением п. «е» ч. 1 ст. 5 Конвенции.

Госпитализация заявителя осуществлялась по требованию его матери и поэтому рассматривалась как «добровольная» по смыслу российского законодательства. Суды не были задействованы в решении данного вопроса. Более того, при помещении в стационар недееспособных лиц российское законодательство не предусматривает ни автоматического судебного контроля, ни возможности для пациента обжаловать решение о своей госпитализации.

Заявитель не мог инициировать процесс и через свою мать, поскольку она возражала против его освобождения из стационара. Остается неясно, касался ли запрос прокурора законности госпитализации заявителя, однако в любом случае, согласно требованиям ст. 5.4 Конвенции, такой запрос не мог рассматриваться как судебный пересмотр решения о госпитализации.

Препятствуя в течение долгого периода во встрече с адвокатом и общении с ним и отказавшись выполнить требования Европейского суда о неотложных мерах, российские власти не позволили заявителю подать жалобу в суд и тем самым нару-

6

Н.А. Гречишкина

шили свое обязательство по ст. 34 Конвенции - не препятствовать реализации права на подачу индивидуальной жалобы.

Вслед за решением Европейского суда последовала жалоба в Конституционный суд РФ, которая была подписана П.В. Штукатуровым и подана представителем, выбранным им лично. В жалобе утверждается, что оспариваемые заявителем законоположения, допускающие возможность рассмотрения судом заявления о признании гражданина недееспособным без участия самого гражданина и без предоставления гражданину, уже признанному недееспособным, возможности самостоятельно (т.е. от своего имени и вне зависимости от мнения опекуна) обратиться в суд для защиты своих прав и законных интересов, а также допускающие возможность госпитализации недееспособного лица в недобровольном порядке без судебного решения, нарушают права, гарантированные ст. 19, 22, 23, 24, 45, 46 и 123 Конституции РФ.

Разрешая вопрос о допустимости принятия жалобы заявителя к рассмотрению с учетом того, что вступившим в законную силу судебным решением он признан недееспособным и что жалоба в Конституционный суд РФ подана не его законным представителем (опекуном), а лицом, которого он лично выбрал в качестве своего представителя, Конституционный суд РФ пришел к следующим выводам.

Согласно Конституции РФ, гражданин Российской Федерации может самостоятельно осуществлять в полном объеме свои права и обязанности с 18 лет (ст. 60); граждане, признанные судом недееспособными, не имеют права избирать и быть избранными (ст. 32, ч. 3). Каких-либо других ограничений в отношении недееспособных лиц Конституция РФ непосредственно не предусматривает.

Гражданин может быть признан недееспособным на основании федерального закона в рамках надлежащей судебной процедуры. При этом лицо, страдающее психическим расстройством, как следует из ст. 22 Конституции РФ, закрепляющей право каждого на свободу и личную неприкосновенность, может быть лишено свободы в целях принудительного лечения1 только по судебному решению в порядке, установленном законом. Это предполагает, что предоставляемая такому лицу судебная защита должна быть справедливой, полной и эффективной, включая обеспечение ему права на получение квалифицированной юридической помощи, в том числе права пользоваться помощью выбранного им самим адвоката (ст. 48 Конституции РФ). Ограничения, связанные с процедурами признания лица недееспособным, должны отвечать критериям разумности и соразмерности.

Положениям Конституции РФ корреспондируют положения актов международных организаций, в которых на основе универсальных принципов верховенства права, гуманизма, справедливости и равенства сформулированы принципы, общепризнанные в современных демократических государствах, с учетом которых должны устанавливаться процедуры признания лиц недееспособными и осуществляться принудительное помещение таких лиц в психиатрический стационар.

Так, Принципы защиты психически больных лиц и улучшения психиатрической помощи (приняты 17.12.1991. Резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН 46/119) прямо указывают на недопустимость какой-либо дискриминации, т.е. установления в связи с психическим заболеванием лица таких отличий, исключений или предпочтений, следствием которых являются отмена или затруднение равного пользования всеми международно признанными гражданскими, политическими, экономическими, социальными и культурными правами (п. 4 и 5 принципа 1), и предусматривают право лица, дееспособность которого является предметом судебного разбирательства, быть представленным адвокатом, а также право наравне со своим личным представителем, если таковой имеется, и любым другим заинтересованным лицом обжаловать любое решение о недееспособности в вышестоящем суде (п. 6 принципа 1).

В рекомендации Парламентской ассамблеи Совета Европы от 08.10.1977 818 (1977) «О положении психически больных», рекомендациях Комитета министров Совета Европы от 22.02.1983 Я (83) 2 «Относительно правовой защиты лиц, страдающих психическим расстройством, которые были госпитализированы в принудительном порядке», от 23.02.1999 Я (99) 4 «О принципах, касающихся правовой защиты недееспособных взрослых», от 24.02.2004 Я (2004) 10 «Относительно защиты прав человека и достоинства лиц с психическим расстройством» также указывается, что лица с психическими расстройствами должны иметь возможность осуществлять все гражданские и политические права, а ограничения этих прав допускаются строго в соответствии с Конвенцией о защите прав человека и основных свобод и не могут основываться на одном лишь факте наличия у лица психического заболевания. При этом государствам -членам Совета Европы предлагается установить, что судебное решение не может приниматься на основании одного лишь медицинского заключения, что лицу, страдающему психическим заболеванием, как и любому другому лицу, должно быть обеспечено право быть выслушанным и что в течение всего разбирательства должен присутствовать адвокат.

1 В данном случае имеется в виду недобровольная психиатрическая госпитализация, предусмотренная Законом РФ «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании».

Российский психиатрический журнал № 4, 2010 7

СУДЕБНАЯ ПСИХИАТРИЯ

#

По смыслу ст. 46 Конституции РФ во взаимосвязи с ее ст. 55 (ч. 3) и 60, сам факт обращения с заявлением о признании гражданина недееспособным не предрешает решение суда и, следовательно, не может являться основанием для лишения этого гражданина гражданской процессуальной дееспособности, т.е. возможности своими действиями в полном объеме осуществлять принадлежащие ему процессуальные права, выполнять процессуальные обязанности и поручать ведение дела в суде представителю.

Гражданин, в отношении которого рассматривается дело о признании его недееспособным, как это следует из ст. 34 и ч. 2 ст. 263 ГПК РФ, являясь заинтересованным лицом, приобретает статус лица, участвующего в деле, и в этом качестве в соответствии со ст. 35 данного Кодекса наделен процессуальными правами. В их числе право знакомиться с материалами дела, делать из них выписки, снимать копии, заявлять отводы, представлять доказательства и участвовать в их исследовании, задавать вопросы другим лицам, участвующим в деле, свидетелям, экспертам и специалистам, заявлять ходатайства, в том числе об истребовании доказательств, давать объяснения суду в устной и письменной форме, приводить свои доводы по всем возникающим в ходе судебного разбирательства вопросам, возражать относительно ходатайств и доводов других лиц, участвующих в деле, обжаловать судебные постановления и использовать предоставленные законодательством о гражданском судопроизводстве и другие права.

Часть 1 ст. 284 ГПК РФ предусматривает, что заявление о признании гражданина недееспособным суд рассматривает с участием самого гражданина, заявителя, прокурора, представителя органа опеки и попечительства; причем гражданин, в отношении которого рассматривается дело, должен быть вызван в судебное заседание, если это возможно по состоянию его здоровья. Таким образом, возможность для этого гражданина участвовать в судебном разбирательстве не исключается.

При этом закон не устанавливает, в какой процедуре и на основании каких критериев определяется, возможна (или невозможна) личная явка гражданина в судебное заседание, извещается ли он о времени и месте слушания дела, должен ли суд обеспечить гражданину возможность использовать иные средства для распоряжения на равных основаниях с другими лицами, участвующими в деле, процессуальными правами (например, путем назначения ему адвоката для обеспечения квалифицированной юридической помощи). Такая неопределенность допускает неоднозначное истолкование и, следовательно, произвольное применение положения ч. 1 ст. 284 ГПК РФ как составной части процессуального механизма, регулирующего производство по делам о признании гражданина

недееспособным. Тем самым нарушается общеправовой принцип формального равенства, закрепленный ст. 19 (ч. 1 и 2) Конституции РФ.

Согласно ст. 283 ГПК РФ, судья в порядке подготовки к судебному разбирательству дела о признании гражданина недееспособным при наличии достаточных данных о психическом расстройстве гражданина назначает для определения его психического состояния судебно-психиатрическую экспертизу. В правоприменительной практике (в том числе в делах заявителей по настоящему делу) заключение судебно-психиатрической экспертизы о том, что гражданин по характеру заболевания не может понимать значение своих действий, руководить ими и не может присутствовать в судебном заседании, рассматривается как достаточное основание для того, чтобы не вызывать его в судебное заседание.

В результате гражданин, по сути, лишается прав, которыми ГПК РФ наделяет участвующих в деле лиц: вести дело в суде лично или через представителей, выбранных им самостоятельно (ч. 1 ст. 48), давать объяснения по делу (ст. 68), лично или через представителя просить суд назначить проведение экспертизы в конкретном судебно-экспертном учреждении или поручить ее конкретному эксперту, заявлять отвод эксперту, формулировать вопросы для эксперта, знакомиться с определением суда о назначении экспертизы и со сформулированными в нем вопросами, знакомиться с заключением эксперта, ходатайствовать перед судом о назначении повторной, дополнительной, комплексной или комиссионной экспертизы (ч. 2 ст. 79 ГПК).

Тем самым лицу, в отношении которого рассматривается дело о признании недееспособным, не обеспечиваются равные с другими участниками разбирательства процессуальные возможности по отстаиванию своей позиции и защите своих интересов, что означает нарушение принципов справедливости правосудия, а также состязательности и равноправия сторон в судебном процессе, а следовательно, нарушение ст. 15 (ч. 4), 17 (ч. 1), 46 и 123 (ч. 3) Конституции РФ и ст. 6 Конвенции.

Дела о признании граждан недееспособными рассматриваются в порядке особого производства (гл. 31 ГПК РФ). Хотя в таких делах, с учетом их специфики, стороны в обычном процессуальном смысле отсутствуют, тем не менее интересы участников разбирательства могут быть разнонаправленными и как таковые подлежат защите и отстаиванию посредством универсального принципа состязательности и равноправия сторон в судопроизводстве (ст. 123, ч. 3 Конституции РФ).

Лишение гражданина возможности лично или через выбранных им самим представителей отстаивать свою позицию не позволяет с достаточной полнотой установить обстоятельства дела, заслушать объяснения всех заинтересованных лиц, со-

8

Н.А. Гречишкина

брать иные необходимые доказательства. Такая мера - исходя из требований статьи 55 (ч. 3) Конституции Российской Федерации применительно к возможности ограничения прав человека и гражданина, в том числе прав на свободу, невмешательство в частную жизнь, на самостоятельное осуществление гражданином в полном объеме своих прав и обязанностей (ст. 22, ч. 1; ст. 23, ч. 1; ст. 60 Конституции Российской Федерации), должна применяться лишь в том случае, если она обусловливается характером психического заболевания, его видом и степенью, т.е. отвечает критериям необходимости и соразмерности преследуемой цели. К этой мере необходимо прибегать с соблюдением справедливых процедур, обеспечивающих достоинство личности и уважение интересов гражданина.

При этом, как следует из ст. 67 ГПК РФ, заключение эксперта не имеет для судьи заранее установленной силы и подлежит оценке в совокупности с другими доказательствами (в том числе объяснениями самого гражданина), на основе внутреннего убеждения судьи в том, что отсутствуют основания для сомнений в достоверности, подлинности, профессиональном уровне и полноте заключения экспертов о характере и тяжести заболевания, о возможных последствиях болезни гражданина для его социальной жизни, здоровья, имущественных интересов, о том, какого рода действия он не может понимать и контролировать, и т.д. В случае возникновения сомнений в достоверности и полноте выводов, содержащихся в экспертном заключении, судья обязан назначить повторную экспертизу.

Участие самого гражданина в судебном заседании, таким образом, необходимо не только для того, чтобы дать возможность ему как заинтересованному лицу представлять свою позицию по делу, но и для того, чтобы позволить судье составить собственное мнение о психическом состоянии гражданина и непосредственно убедиться в том, что тот не может понимать значение своих действий и руководить ими. При таких обстоятельствах судья, с тем чтобы обеспечить полную и эффективную судебную защиту, избежать произвольного вмешательства в право на свободу и неприкосновенность личной жизни и соблюсти требования справедливости, разумности и пропорциональности при вынесении решения о признании лица недееспособным, не должен ограничиваться лишь письменным заключением специалистов. Иначе нарушается право на справедливое правосудие и возникает риск того, что признание гражданина недееспособным будет несоразмерно конституционно признаваемым целям, закрепленным в ст. 55 (ч. 3) Конституции Российской Федерации.

Рассмотрение дела в отсутствие самого гражданина (вопреки его желанию) допустимо лишь при наличии особых обстоятельств, например, тогда,

когда существуют достаточные основания предполагать, что лицо представляет реальную опасность для окружающих либо состояние здоровья не позволяет ему предстать перед судом. Однако и в этих случаях, поскольку речь идет о существенном изменении правового положения гражданина, предпочтительно личное ознакомление суда с его состоянием, для того чтобы выяснить реальную способность гражданина присутствовать в судебном заседании и предупредить случаи необоснованного лишения его статуса дееспособного лица.

Таким образом, положение ч. 1 ст. 284 ГПК РФ, предусматривающее, что гражданин, в отношении которого рассматривается дело о признании его недееспособным, должен быть вызван в судебное заседание, если это возможно по состоянию его здоровья, в той мере, в какой данное положение (по смыслу, придаваемому ему правоприменительной практикой) позволяет суду принимать решение о признании гражданина недееспособным на основе одного лишь заключения судебно-психиат-рической экспертизы, без предоставления гражданину, если его присутствие в судебном заседании не создает опасности для его жизни или здоровья либо для жизни или здоровья окружающих, возможности изложить суду свою позицию лично либо через выбранных им самим представителей, -не соответствует Конституции Российской Федерации, ее ст. 19 (ч. 1 и 2), 45 (ч. 2), 46 (ч. 1), 55 (ч. 3), 60 и 123 (ч. 3).

Согласно ст. 336 и 337 ГПК РФ, не вступившие в законную силу решения суда первой инстанции (за исключением решений мировых судей) могут быть обжалованы в кассационном порядке: сторонами и другими лицами, участвующими в деле, может быть принесена кассационная жалоба, а прокурором, участвующим в деле, - кассационное представление.

Следовательно, гражданин, в отношении которого вынесено решение суда о признании его недееспособным, вправе как лицо, участвующее в деле (ст. 34 и 35 ГПК РФ), обжаловать данное решение в суд кассационной инстанции. Если, однако, суд первой инстанции - вопреки вытекающим из Конституции РФ требованиям - не предпринял должных мер к выяснению реальной способности гражданина лично участвовать в судебном разбирательстве, посчитал возможным рассмотреть дело в его отсутствие и, полагаясь лишь на врачебное заключение, не известил гражданина о времени и месте проведения разбирательства, то в таком случае гражданин может узнать о решении суда о признании его недееспособным уже по истечении срока на кассационное обжалование, т.е. тогда, когда решение вступило в законную силу и исполняется, что влечет за собой в числе прочего назначение опекуна. В результате гражданин, не принимавший по указанным причинам участие в судебном разби-

9

СУДЕБНАЯ ПСИХИАТРИЯ

#

рательстве лично или через выбранных им самим представителей, не может воспользоваться и правом на кассационное обжалование решения суда: в силу взаимосвязанных положений ч. 5 ст. 37, ч. 1 ст. 52, п. 3 ч. 1 ст. 135 и ч. 1 ст. 284 ГПК РФ - по смыслу, придаваемому им правоприменительной практикой, - он как лицо, признанное недееспособным, уже лишен права самостоятельно осуществлять процессуальные действия, в том числе обращаться в суд кассационной инстанции.

Аналогичным образом в правоприменительной практике истолковывается положение п. 2 ч. 1 ст. 379.1 ГПК РФ, согласно которому надзорная жалоба, поданная лицом, не имеющим права на обращение в суд надзорной инстанции, возвращается судьей без рассмотрения по существу. Данное положение во взаимосвязи с ч. 5 ст. 37, ч. 1 ст. 52, п. 3 ч. 1 ст. 135 и ч. 1 ст. 284 ГПК Российской Федерации служит основанием для отказа гражданину, признанному недееспособным, в обжаловании соответствующего решения, вступившего в законную силу.

Кроме того, гражданин, пропустивший срок на кассационное обжалование из-за того, что он не был уведомлен ни о рассмотрении судом заявления о признании его недееспособным, ни о его результатах, лишается возможности обжаловать решение суда о признании его недееспособным в порядке надзора также и потому, что в соответствии с ч. 2 ст. 376 ГПК РФ в редакции Федерального закона от 04.12.2007 № 330-ФЗ судебные постановления могут быть обжалованы в суд надзорной инстанции при условии, что исчерпаны иные установленные данным Кодексом способы обжалования.

Таким образом, лица, признанные в их отсутствие (в отсутствие их представителей) недееспособными, не извещенные о времени и месте рассмотрения соответствующего заявления и пропустившие по этой причине срок на кассационное обжалование, вообще лишаются процессуальных возможностей обжаловать судебное решение и, следовательно, процессуальных гарантий для защиты от необоснованных ограничений конституционного права самостоятельно осуществлять в полном объеме свои права и обязанности с 18 лет. Между тем (с учетом последствий признания гражданина недееспособным, который в таком случае по сути лишается данного конституционного права) ему должна быть гарантирована полная и эффективная судебная защита.

В связи с этим гражданину, в отношении которого решается вопрос о признании недееспособным, должны быть обеспечены как квалифицированная юридическая помощь, оказываемая ему выбранными им самим представителями (ст. 48, ч. 1, Конституции РФ), так и вытекающая из ст. 46, 56 (ч. 3), 118, 125 и 126 Конституции Российской Федерации возможность обращения ко всем име-

ющимся внутригосударственным средствам правовой защиты от нарушения прав необоснованным признанием недееспособным, включая обжалование решения во всех предусмотренных законом инстанциях в системе судов общей юрисдикции, в том числе осуществляющих проверку судебных постановлений, вступивших в законную силу.

Исходя из изложенного, Конституционный суд РФ постановил:

• признать положение ч. 1 ст. 284 ГПК РФ, предусматривающее, что гражданин, в отношении которого рассматривается дело о признании его недееспособным, должен быть вызван в судебное заседание, если это возможно по состоянию его здоровья, не соответствующим Конституции Российской Федерации, ее ст. 19 (ч. 1 и 2), 45 (ч. 2), 46 (ч. 1), 55 (ч. 3), 60 и 123 (ч. 3), в той мере, в какой данное положение (по смыслу, придаваемому ему сложившейся правоприменительной практикой) позволяет суду принимать решение о признании гражданина недееспособным на основе одного лишь заключения судебно-пси-хиатрической экспертизы, без предоставления гражданину, если его присутствие в судебном заседании не создает опасности для его жизни или здоровья либо для жизни или здоровья окружающих, возможности изложить суду свою позицию лично либо через выбранных им самим представителей;

• признать взаимосвязанные положения ч. 5 ст. 37, ч. 1 ст. 52, п. 3 ч. 1 ст. 135, ч. 1 ст. 284 и п. 2 ч. 1 ст. 379.1 ГПК РФ не соответствующими Конституции РФ, ее ст. 19 (ч. 1 и 2), 45 (ч. 2), 46 (ч. 1), 55 (ч. 3), 60 и 123 (ч. 3), в той мере, в какой эти положения (по смыслу, придаваемому им сложившейся правоприменительной практикой в системе действующего правового регулирования кассационного и надзорного производства) не позволяют гражданину, признанному судом недееспособным, обжаловать решение суда в кассационном и надзорном порядке в случаях, когда суд первой инстанции не предоставил этому гражданину возможность изложить свою позицию лично либо через выбранных им представителей, при том что его присутствие в судебном заседании не было признано опасным для его жизни или здоровья либо для жизни или здоровья окружающих;

• признать положение ч. 4 ст. 28 Закона РФ «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании», согласно которому лицо, признанное в установленном законом порядке недееспособным, помещается в психиатрический стационар по просьбе или с согласия его законного представителя, не соответствующим Конституции РФ, ее ст. 19 (ч. 1 и 2), 22 (ч. 1), 46 (ч. 1 и 2) и 55 (ч. 3), в той мере, в какой данное положение предполагает помещение недееспо-

10

■■■

собного лица в психиатрический стационар без судебного решения, принимаемого по результатам проверки обоснованности госпитализации в недобровольном порядке.

Далее Конституционный суд РФ указывает, что дело гражданина Павла Владимировича Штука-турова подлежит пересмотру судом в обычном порядке с учетом настоящего Постановления.

Приведенное Постановление Конституционного суда РФ требует серьезного изучения. Не претендуя на его глубокий и обстоятельный анализ, хотелось бы обратить внимание на три обстоятельства, которые важны для практической деятельности психиатра.

1. Признание не соответствующими Конституции РФ положений ст. 28 Закона РФ «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании» в части, касающейся возможности помещать в психиатрический стационар без судебного решения недееспособных лиц, безусловно, требует скорейшего внесения в указанную статью (и, возможно, в некоторые другие статьи названного Закона) соответствующих изменений. Действующая его редакция не предоставляет достаточной законодательной базы для удовлетворительного решения вопросов, связанных с необходимостью соблюдения обязательной судебной процедуры психиатрической госпитализации недееспособных граждан.

2. В рассматриваемом Постановлении Конституционного суда РФ сформулированы требования, которым должно отвечать экспертное заключение по делам о признании гражданина недееспособным. Они выражаются в том, что эксперты обязаны обосновать свой вывод относительно неспособности испытуемого понимать значение своих действий или руководить ими. В экспертном заключении должны, в частности, присутствовать сведения о характере и тяжести выявленного психического расстройства, о его возможных последствиях для социальной жизни и здоровья больного, о том,

# гшгш тп

Н.А. Гречишкина

какие действия он не может понимать и контролировать, и т.д. Поэтому дальнейшую разработку судебно-психиатрических критериев психических расстройств, исключающих гражданскую дееспособность, следует проводить с учетом перечисленных требований Конституционного Суда РФ. При этом следует помнить, что все экспертные выводы должно быть изложены в форме, понятной не только самим экспертам, но и доступной для понимания других участвующих в деле лиц, которые не обладают специальными психиатрическими знаниями.

3. В Постановлении Конституционного суда РФ поднят также вопрос о критериях процессуальной дее- и неедееспособности гражданина, в отношении которого решается вопрос о признании его недееспособным. В Постановлении справедливо указывается, что сам по себе факт наличия у лица психического расстройства нельзя считать достаточным для вывода о невозможности этого лица участвовать в производстве по делу, самостоятельно осуществляя предоставленные ему законом процессуальные права. Вместе с тем фигурирующий в Постановлении такой критерий, как «реальная опасность для окружающих», на наш взгляд, не является специфическим именно для процессуальной недееспособности. А в сформулированном Конституционным судом РФ положении, согласно которому дело может рассматриваться в отсутствие гражданина, если «состояние его здоровья не позволяет ему предстать перед судом», критерии отсутствуют вообще.

Видимо, при решении данного вопроса целесообразно опираться на методические положения, разработанные к настоящему времени применительно к критериям уголовно-процессуальной дееспособности, в основу которых положена способность лица к пониманию характера и значения судопроизводства, а также его способность к самостоятельному совершению действий, направленных на реализацию своих процессуальных прав и обязанностей1.

1 См.: Экспертная оценка психических расстройств, влияющих на уголовно-процессуальную дееспособность, в свете Постановления Конституционного суда РФ от 20.11.2007 № 13-П. Информационное письмо. - М., 2009.

Российский психиатрический журнал № 4, 2010 11