CC BY
232
УДК 069.4(09)
Р.РХайрутдинов, С.Г.Персова
ПОПЫТКИ ВОССОЗДАНИЯ МЕСТНЫХ ОРГАНОВ ОХРАНЫ ПАМЯТНИКОВ В ТАССР В ПРЕДВОЕННЫЙ ПЕРИОД
В статье рассматривается проблема восстановления структуры государственных органов охраны памятников в РСФСР и ТАССР в 1930-е гг. Особое внимание уделено деятельности Межведомственного комитета по охране памятников революции, искусства и культуры при Президиуме ВЦИК РСФСР. На основе изученных архивных источников и литературы сделан вывод о формальном подходе к воссозданию ранее репрессированной системы государственного контроля над объектами культурного наследия.
Ключевые слова: система государственной охраны объектов наследия, межведомственный комитет по охране памятников революции, искусства и культуры при Президиуме ВЦИК РСФСР, ТАССР, памятники истории, археологические памятники
R. R. Khairutdinov, S.G.Persova ATTEMPTS TO RECREATE THE LOCAL MONUMENT PROTECTION AUTHORITIES IN TASSR IN THE PREWAR PERIOD
The article considers the problem of restoring the structure of state institutes of heritage monuments in RSFSR, TASSR in the 1930s. Particular attention is paid to the action of the Interministerial Committee for the Protection of Monuments of the revolution, art and culture of the Presidium of the Central Executive Committee of RSFSR. Based on the research of archival sources and publication concluded that it was a formal approach to the reconstruction of previously repressed system of state control over cultural heritage.
Key words: the system of state protection of heritage objects, Interministerial Committee for the Protection of Monuments of the revolution, art and culture of the Presidium of the Central Executive Committee of RSFSR, TASSR, historical monuments, archaeological sites
В начале 1930-х гг. в СССР предпринимаются попытки восстановления разваленной ранее системы государственного контроля над объектами культурного наследия. Оживление музейной работы и охранной деятельности обуславливались происходившими изменениями в культурной политике и идеологической сфере. Общественно-политическая обстановка и нарастание угрозы войны потребовали от руководства страны усиления патриотического воспитания, использования в пропагандистских целях исторического прошлого народов СССР.
Этот период знаменуется новыми подходами к исторической науке. Увидели свет ряд постановлений ЦК ВКП(б) и СНК СССР, направленных на реформу народного образования (сентябрь 1931 г.), реабилитацию исторического образования, в том числе решение Политбюро «О восстановлении исторических факультетов вузов» (март 1934), постановление «О преподавании гражданской истории в школе» (май 1934 г.)1. Культурное наследие, пусть и в усеченной форме оказалось востребованным для политико-просветительских и пропагандистских задач.
Вопросы охраны памятников в 1932 г. вернулись в сферу компетенции и полномочий преемника ранее упраздненного управления Наркомпроса РСФСР Главнауки - Сектора науки НКП2. Более того, 19 сентября 1933 г. постановлением ВЦИК и СНК РСФСР «О реорганизации Народного комиссариата просвещения РСФСР» в его составе был воссоздан Музейный отдел в количестве 7 сотрудников, в том числе инспектора по охране памятников3.
Центральный республиканский (РСФСР) орган охраны памятников был образован в 1932 г. 10 июля принимается решение об учреждении при Президиуме ВЦИК РСФСР Комитета по охране исторических памятников во главе с наркомом просвещения А.С.Бубновым4. Организационное оформление Комитета завершается в августе того же года утверждением постановления ВЦИК о Междуведомственном комитете по охране памятников революции, искусства и культуры при Президиуме ВЦИК РСФСР5.
Основными задачами Комитета стали: «а) общее наблюдение за выполнением всех постановлений Правительства по вопросам охраны памятников; б) составление на основании материалов, разработанных Наркомпросом РСФСР списков памятников, подлежащих государственной охране, и
1 Сборник постановлений по музейному строительству РСФСР. 1931-34 гг. М., 1934. С. 10-11.
2 Бюллетень Наркомпроса РСФСР. 1932. № 9. Ст. 71.
3 СУ РСФСР. 1933. № 53. Ст. 227; Бюллетень Наркомпроса РСФСР. 1933. № 21. Ст. 308; ГАРФ. Ф.2306. Оп. 69. Д. 2157. Л.
98.
4 ГАРФ. Ф. А-1235. Оп 45а. Д. 52. Л. 4.
5 Положение о Междуведомственном комитете по охране памятников революции, искусства и культуры при Президиуме ВЦИК. Постановление ВЦИК от 20.08.1932 г. // СУ РСФСР. 1932. № 69. Ст. 309.
представление этих списков на утверждение Президиума ВЦИК; в) разрешение вопросов об использовании, переделках, реставрации и, в случаях необходимости, разборке памятников, подлежащих охране».
В середине 1930-х гг. именно Комитет являлся наиболее авторитетной организацией по контролю и руководству охраной памятников в РСФСР, способствовал разработке и принятию правительством ряда важных решений в охранной сфере, проводил относительно последовательную политику по работе с местными органами власти и управления в отношении объектов историко-культурного наследия.
Среди результатов деятельности Комитета следует особо отметить работу по подготовке постановлений ВЦИК и СНК РСФСР «Об охране исторических памятников» (10.08.1933 г.)6 и «Об охране археологических памятников» (10.02.1934 г.)7. Несмотря на очевидную декларативность принятых документов и непоследовательность в реализации поставленных в них задач, тем не менее, постановления ставили препоны нерациональному использованию памятников старины и искусства8.
Наркомпросы автономных республик и ОНО обязывались завершить заключение соответствующих договоров не позднее 1 октября 1933 г. В те же сроки Комитету по охране памятников поручалось составление списка памятников государственного значения, а ЦИК АССР, краевым и областным исполкомам, по согласованию с Комитетом, не позднее, чем в двухмесячный срок - утверждение списка памятников местного значения.
Существенное значение для сохранения объектов археологического наследия имело постановление ВЦИК и СНК РСФСР от 10 февраля 1934 г. В условиях политики индустриализации и коллективизации, активно ведущегося промышленного строительства безвозвратно гибли многочисленные памятники археологии, древние городища, селища, стоянки, курганы и могильники, уничтожались вещественные находки. Постановление, по сути, представляло собой попытку приостановить развернувшиеся в 1930-е гг. процессы разрушения историко-культурного наследия.
Одной из важнейших задач объявлялась подготовка списка памятников археологии, «имеющих крупное научное значение, которые должны быть признаны археологическими заповедниками» и подлежащих государственной охране. Таким образом, впервые практика создания археологических музеев-заповедников получила законодательную поддержку9.
На местном уровне осуществление контрольно-наблюдательных функций и ответственность за исполнение постановлений правительства в сфере охраны памятников и постановление ВЦИК от 1 февраля 1933 г. «По вопросу об участии Исполкомов и Советов, а также отделов народного образования в деле охраны памятников революции, искусства и культуры» было возложено в АССР на народных комиссаров по просвещению; в краях, областях и городах - на заведующих отделами (управлениями) народного образования, «являющихся членами Президиума соответствующего исполкома или горсовета, а где таковые членами Президиума не являются, - то на одного из членов Президиума»10.
Накопленный опыт взаимоотношений республиканских и местных учреждений охраны свиде-тельствовал о том, что деятельность центральных органов без формирования региональной струк-туры не могла быть сколько-нибудь эффективной. С этой целью на протяжении 1934-35 гг. на местах формируется институт уполномоченных, а также инспекторов местных ОНО по музеям и памятникам старины.
Постановление СНК РСФСР от 15 августа 1934 г. предусматривало наличие в каждом регионе одного «инспектора по музеям и памятникам старины»11. В мае 1936 г. постановлением правительства были утверждены структура краевых и областных ОНО, а также наркомпросов автономных республик, закрепив в их штатах инспектуру по музеям12. Тогда же Наркомпрос РСФСР разработал и утвердил положение об инспекторах по музеям при ОНО, назначавшихся на
6 СУ РСФСР. 1933. №> 44. Ст. 179.
7 СУ РСФСР. 1934. №> 9. Ст. 52.
8 Сохранение культурных ценностей в России. Саратов. 2003. С. 32.
9 Медведь А.Н. Музеефикация памятников археологии в России (прошлое и настоящее). М., 2004. С. 32.
10 ГАРФ. Ф. 1235. Оп. 45а. Д. 69. Л. 11; НА РТ. Ф. Р-3682. Оп. 1. Д. 2024. Л. 36об.
11 СУ РСФСР. 1934. №> 32. Ст. 193.
12 СУ РСФСР. 1936. №> 14. Ст. 97.
местах, но с последующим их утверждением Музейным отделом13.
1 июля 1934 г. Ф.Я.Кон направил в Казань список архитектурных памятников республики, утвержденных 20 марта 1934 г. Президиумом ВЦИК. В своем письме председатель Комитета обратился к наркому просвещения ТАССР с просьбой «установить с нами деловую связь», а также сообщить в Москву фамилии уполномоченных лиц, утвержденных Президиумом ТатЦИКа и предоставить сведения о состоянии и использовании памятников, находящихся на государственной охране14.
В конце июля заместитель председателя Комитета Бык-Бек обратился непосредственно в ЦИК ТАССР с просьбой информировать Комитет о том, на кого из членов Президиума ЦИК республики возложены эти обязанности. Комитет полагал целесообразным для активизации работы по охране памятников организовать при уполномоченном постоянное совещание из архитекторов, заведующих музеями и представителей иных организаций, персонально утвержденных Президиумом. Комитет также рекомендовал предусмотреть в бюджете ТАССР на 1935 г. необходимые ассигнования по охране и ремонту памятников15.
Аналогичная переписка на протяжении года велась и между Музейным отделом Наркомпроса РСФСР и Наркомпросом ТАССР, в которой стороны сетовали на недостаточное внимание к своим обращениям об оказании содействия в вопросах сохранения объектов наследия и реорганизации музейной работы. Так, в письме от 8 марта 1935 г. заведующий отделом изб-читален Татнаркомпроса писал о том, что в 1934 - 35 гг. в Наркомпросе ТАССР не имелось инструктора по музеям и памятникам старины, отсутствие, которого - «сказывается на качестве повседневного оперативного руководства музеями».
Напоминая Ф.Я.Кону о ходатайстве прислать в помощь Центральному музею квалифицированного специалиста, Наркомпрос республики обращался в Музейный отдел с запросом о направлении в Казань «из окончивших Политпросвет институт в Ленинграде татар, одного - двух товарищей, в частности т. Норулина (направляемого в Казахстан), который изъявляет желание работать в Татарии». В том же письме была высказана просьба «дать разъяснение, как быть с памятниками революции и старины, так как на охрану их и восстановление по бюджету ничего не предусматривается, [...] как быть с церквями и мечетями, предназначенными к слому»16.
Только 16 декабря 1935 г., в ответ на очередной запрос Комитета, начальник политпросвета НКП ТАССР Тюрин сообщил, что уполномоченным по охране памятников революции, искусства и культуры правительством Татарской республики ранее был утвержден т. Исхаков - заместитель наркома по просвещению, переведенный на постоянную работу в ноябре того же года в один из сельских районов. Исполнение обязанностей уполномоченного Комитета было возложено на Ф.М. Уральского - инспектора по музеям, памятникам революции и старины Наркомпроса ТАССР.
Пленум Комитета 27 декабря 1935 г. утвердил и разослал на места для ознакомления и инструктажа членов районных исполкомов и горсоветов, областных, краевых и районных музейных работников, выполняющих на местах работу по охране памятников, «Положение о краевых и областных уполномоченных Комитета и уполномоченных по городам Москве и Ленинграду». В нем разъяснялись права и полномочия уполномоченных Комитета, прописывался порядок рассмотрения и заключения хозяйственных договоров на эксплуатацию памятников и контроль за расходом поступивших от аренды средств.
В документе особо подчеркивалось, что «все памятники (революции, культуры, искусства, гражданской войны и археологии) монументальные и вещевые, находящиеся на территории края, области, состоят в ведении уполномоченного комитета (по краю, области), который ведет наблюдение за сохранностью последних и является ответственным перед Комитетом.
Надзор за правильной хозяйственной эксплуатацией памятников, заключением договоров с учреждениями, предприятиями и организациями на использование их, расход средств на содержание аппарата и на работы по ремонту и реставрации - осуществляются уполномоченным через членов районных исполкомов, назначаемых по согласованию с Президиумами
13 В помощь работнику музея (законы, распоряжения, разъяснения по музейному строительству). М., 1936. С. 5 - 6; Кузина Г.А. Указ. соч. С. 146.
14 НА РТ. Ф. Р-3682. Оп. 1. Д. 2024. Л. 1.
15 НА РТ. Ф. Р-3682. Оп. 1. Д. 2024. Л. 9.
16 НА РТ. Ф. Р-3682. Оп. 1. Д. 2080. Л. 21.
райисполкомов»17.
В реальной практике работа уполномоченного на местах во многом ограничивалась рамками наркоматов и ОНО, возлагавших на уполномоченных самые различные виды инспекторской деятельности. В своем отчете о проделанной работе за период с 17 марта по 15 сентября 1935 г. Ф.М.Уральский признавал: «Надо отметить, что в начале своей работы в НКП в качестве инспектора по музеям и памятникам я не был использован по назначению, разбрасывался, был перегружен другими видами работы. Прошу дать мне больше возможности работать по назначению, как инспектора НКП по музеям и памятникам революции и старины»18.
Несмотря на все призывы центра усилить деятельность местных органов власти и управления по соблюдению законодательства в сфере охраны памятников, упорядочить учет и охрану объектов наследия, создать соответствующую нормативную базу, увеличить финансирование ремонтно-реставрационных работ, отрегулировать арендные отношения, в середине 1930-х гг. ситуация на региональном уровне оставалась кризисной.
Одной из главных причин стагнации государственной памятникоохранительной системы помимо отсутствия финансирования и идеологического ранжирования объектов наследия стала нарастающая волна репрессий, обрушившаяся на музейных работников, специалистов в области охранного дела - историков, архитекторов, реставраторов. В условиях политики «большого террора», борьбы за уничтожение политических противников, произвола и бездействия местных властей массовые гонения на интеллигенцию практически парализовали работу научных, культурно-просве-тительных организаций и обществ, всей музейной и охранной сферы.
В июне 1938 г. произошла очередная реорганизация структуры управления охраной памятников. Постановлением ВЦИК охрана исторических памятников была передана Управлению по делам искусств при СНК РСФСР, а Комитет при Президиуме ВЦИК ликвидирован19. Местные уполномоченные Комитета заменялись отделами искусств при исполкомах20.
Таким образом, функции государственной охраны от законодательной власти были переданы власти исполнительной - в лице Управления по делам искусств при СНК РСФСР. Необходимо отметить, что против передачи своих полномочий в качестве межведомственного органа по охране памятников в РСФСР категорически возражал Пленум Комитета. Бывший председатель Комитета Степанов, возглавивший созданный в Управлении по делам искусств Отдел по охране памятников, в докладной записке «Об упорядочении дела государственной охраны памятников революции, гражданской войны, истории, культуры и археологических заказников и заповедников в РСФСР», направленной на имя заместителя председателя СНК РСФСР, пытался доказать нецелесообразность механической передачи дел Управлению, ликвидирующую «по существу всякую охрану» 21.
Это решение привело к дальнейшей стагнации ранее малоэффективной, но все же функционирующей структуры органов государственной охраны памятников, к дроблению средств, кадров, мно-гочисленным недоразумениям между отдельными ведомствами, местными советами, край- и облисполкомами. Руководство охраной памятников на местах, после ликвидации Комитета при Президиуме ВЦИК и уполномоченных комитета, приняло хаотичный и бесконтрольный характер. В одних случаях оно было поручено отделам народного образования, в ряде краев и областей образованы специальные комиссии, в других - дело охраны памятников вменялось краеведческим музеям Наркомпроса. В некоторых регионах по вопросам охраны исторических памятников вовсе не было принято каких-либо решений.
Организационный беспорядок приводил к дублированию функций и полномочий ведомственных органов охраны. Так, в ведении местных районных и городских советов и их коммунальных служб находились памятники революции, гражданской войны, монументы революционным и общественным деятелям, историко-археологические заповедники, древние военно-крепостные сооружения, некрополи и другие объекты. Целый ряд историко-архитектурных памятников использовался местными музеями Наркомпроса РСФСР. Немало памятников находилось в ведении других союзных и республиканских ведомств, например
17 НА РТ. Ф. Р-3682. Оп. 1. Д. 2407. Л. 107.
18 НА РТ. Ф. Р-3682. Оп. 1. Д. 2022. Л. 19об.
19 ГАРФ. Ф. А-259. Оп. 2. Д. 754. Л. 23.
20 ГАРФ. Ф. А-259. Оп. 38. Д. 377. Л. 163.
21 ГАРФ. Ф. А-2306. Оп. 69. Д. 2529. Л. 3.
Народного комиссариата обороны, НКВД, Народного комиссариата жилищно - коммунального хозяйства и т.д.
