CC BY
156
Людмила ЕРМОЛЕНКО
ГОСУДАРСТВЕННАЯ ПОЛИТИКА В СФЕРЕ ОХРАНЫ КУЛЬТУРНОГО НАСЛЕДИЯ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ ХХ в.
Статья посвящена истории государственной охраны национального достояния, основным направлениям в охранной деятельности и специфике сохранения объектов культурного наследия в разные периоды советской власти.
The article is devoted to the history of the national wealth protection by the state, the main directions of protection activity and specificity of conservation of cultural heritage in different periods of Soviet power.
Ключевые слова:
культурное наследие, охранное законодательство, Северный Кавказ; cultural heritage, security legislation, North Caucasus.
Социально-политическая ситуация, сложившаяся в стране в первой четверти ХХ в., характеризовалась нестабильностью, непрекращающимися военными действиями, анархией. Эти события обострили ситуацию в сфере сохранения культурного наследия. Отсутствие государственного участия в памятникоохранительной деятельности и надлежащей законодательной базы в области охраны культурного наследия привело не только к утечке за пределы страны огромного количества предметов старины и древности, но и к разорению и уничтожению многих историко-культурных ценностей. Эти проблемы вызвали резкий резонанс в общественных кругах интеллигенции. Необходимость разработки мер по сохранению памятников старины от разрушения и вывоза за пределы страны была признана Временным правительством и Петросоветом. В марте 1917 г. была создана так называемая Горьковская комиссия1. Ею был подготовлен документ, исходивший от новой власти и провозглашавший ее отношение к наследию прошлого. Он не имел никакой юридической силы и носил декларативный характер, но был крайне необходим в сложившихся условиях. Вместе с тем в межреволюционный период решение государством актуальных проблем сохранения памятников старины было отодвинуто на второй план и никак не регламентировалось с его стороны. Октябрьские события 1917 г. обострили проблемы, связанные с охраной историко-культурного наследия, и привели к росту вывоза ценных предметов за границу. Политику советской власти в сохранении памятников старины и древности в первые послереволюционные годы оценить однозначно очень сложно. С одной стороны, первые документы советской власти (декреты о земле, об отмене частной собственности на недвижимость в городах, об отделении церкви от государства), обосновывавшие национализацию частной собственности, сохранили и вместе с этим национализировали историко-культурные объекты. Приостановка незаконного вывоза памятников старины и искусства явилась государственной основой охраны национального достояния. Культурная политика новой власти только начала формироваться. Главмузей НКП и местные подотделы (губмузеи) были первыми организациями, созданными государственной системой,
ЕРМОЛЕНКО
Людмила
Павловна —
к.и.н., доцент
кафедры археологии
и региональной
истории
истерического
факультета
Ставропольского
государственного
университета
ФиНк77@Ьк.ги
1 Горьковская комиссия — группа деятелей культуры во главе с М. Горьким, в
задачи которой входила разработка проекта закона о запрещении вывоза куль-
турных ценностей за пределы России. Комиссия просуществовала недолго — с
4 марта по 11 апреля 1917 г., так и не решив свою главную задачу — разработать проект закона о запрещении вывоза предметов старины.
которые квалифицированно и на основе разработанного законодательства стали заниматься охраной и учетом памятников истории и культуры. С другой стороны, декреты советской власти 1918 — первой половины 1920-х гг. не только охватывали многие аспекты сохранения историко-культурного наследия, но и давали свободу местным властям при принятии решений по вопросам учета, регистрации и охраны памятников. Вследствие чего стало формироваться утилитарное отношение к культурному наследию: памятники старины региональные власти могли продать, перестроить, использовать в хозяйственных целях, разрушить.
Особенностью культурной политики в 1920-е гг. по отношению к памятникам и музеям стала декларативность. Провозглашавшиеся принципы охраны национального достояния были далеки от их реального воплощения. Одной из остро стоявших и самых сложных проблем в области охраны была проблема сохранения археологических памятников, их защита от разрушительного воздействия хозяйственной деятельности человека. И с 1920-х гг. она стала актуальной для российской действительности. Охрана и исследование памятников археологии не велись должным образом из-за некоторых пробелов в законодательстве. В Декрете от 5 октября 1918 г. отсутствовали статьи, регламентирующие принятие мер по охране и содержанию археологических памятников. Археологический подотдел Главмузея НКП, созданный в 1918 г., и РАИМК, созданный в 1919 г., в силу политической обстановки в стране почти не имели возможности вести археологические раскопки. С 1920 г. охраной памятников археологии стал заниматься Главмузей НКП, задачей которого было организовать археологические исследования по единому государственному плану. Одной из важных сторон деятельности губмузеев по охране археологических памятников являлась борьба с «кладоискательскими, хищническими» раскопками, сведения о которых поступали в музейный отдел НКП из различных регионов, в т.ч. и с Северного Кавказа. В 1923 г. был введен порядок, по которому археологические работы можно производить только на основе открытых листов, выдаваемых музейным отделом Наркомпроса. В 1923 и 1927 гг. были разработаны инструкции, определяющие
организационные формы исследования археологических памятников1.
На состоявшейся в 1923 г. Петроградской губернской музейной конференции в докладе археолога Б.В. Фармаковского «Охранение материальных ценностей, извлекаемых из земли» указывалось на назревшую необходимость принятия неотложных мер «для действительного охранения извлекаемых из земли материальных культурных ценностей, а также издание декрета по охране этих ценностей». «Декрет должен запретить хищнические раскопки, установить уголовную ответственность за них, определить регистрацию для случайно обнаруживаемых в земле предметов древности, установить порядок выдачи разрешений на право производства археологических раскопок и разведок»2. Некоторые из этих требований нашли отражение в Декрете СНК и ВЦИК от 7 января 1924 г. «Об учете и охране памятников искусства, старины и природы». Впервые были разработаны статьи, где предлагалось установить «достаточные меры к охране археологических памятников (курганов, городищ, стоянок и т.п.), с тем чтобы не производились никакие действия, разрушающие целость означенных памятников, а раскопки производились бы исключительно на основании открытых листов, выдаваемых Отделом по делам музеев»3. Была изменена система руководства охраной памятников археологии. Функции охраны на местах передавались местным органам власти «при непосредственном участии специальных губернских комитетов по делам музеев или заменяющих их органов». В развитие Декрета 7 июля 1924 г. была издана Инструкция об учете и охране памятников искусства, старины, быта и природы, где были разграничены функции исполкомов и музейных органов в деле охраны памятников. Совнаркомы автономных республик, областей, губернские, областные, уездные, волостные, городские и сельские исполкомы обязывались принимать действенные меры к охране памятников археологии, следить за тем, чтобы они не использовались в качестве строительного материала, не раскапывались в каких-либо хозяйственных целях,
1 Еженедельник Наркомпроса РСФСР. — М., 1927, № 10.
2 Музей. - Пг., 1923, № 1, с. 53.
3 Сборник Узаконений и Постановлений, 1924, № 18, п. 2, с. 179.
принимать все необходимые меры к прекращению самовольных раскопок. Таким образом, Декрет и Инструкция 1924 г. внесли в законодательство по охране памятников новые аспекты. К фактической охране памятников и финансированию охранительных работ привлекались местные органы власти. Декрет и инструкция имели огромное значение, так как устанавливали принципы и порядок охраны памятников археологии в новых условиях, подводили юридическую основу под эту деятельность. Но в действительности положения Декрета и Инструкции 1924 г. на местах не исполнялись.
К концу 1928 г. централизованная система охраны памятников, созданная в начале 1920-х гг., значительно изменилась. Вопросы о сохранности археологических памятников стали решаться в партийно-административных и хозяйственных кругах. Мнения ученых-историков и археологов игнорировались. Тенденции однобокого отношения к памятникам, проявившиеся в те годы в исторической науке, негативно отразились на археологии. Интерес к изучению археологических памятников значительно снизился. Ослабление контроля за охраной памятников приводило к грубейшим нарушениям законодательства, порче и уничтожению археологических объектов без фиксации.
10 февраля 1934 г. принимается Постановление ВЦИК и СНК РСФСР «Об охране археологических памятников», целью которого являлось предотвращение разного рода разрушений памятников археологии. Появление этого документа стало следствием начавшегося в конце 20-х гг. процесса индустриализации. Масштабное промышленное строительство приводило зачастую к уничтожению древних городищ, курганов, могильников. Оно стало ответом государства на многочисленные обращения ученых в государственные учреждения о необходимости сохранения археологического наследия. Одной из важных задач объявлялась подготовка списка памятников, подлежащих государственной охране. Такой список был подготовлен в 1935 г. и включал названия 500 архитектурных объектов. Ученые полагали, что этот список будет гарантией от разрушений и перестроек. Однако эти действия не остановили начавшийся процесс разрушения и уничтожения историко-культурных объектов. Необходимые
меры по охране памятников археологии игнорировались, должное изучение памятников, подлежащих уничтожению в связи со строительством, не производилось. Имело место разбазаривание и приведение в негодность ценных археологических и музейных фондов. Об этом говорилось и на археологическом совещании по выработке законодательства по охране памятников, состоявшемся в июне 1938 г. На совещании было отмечено, что существующее законодательство в области охраны памятников является недостаточным, в значительной мере устаревшим и не обеспечивает достаточно эффективных мер охраны. Одной из главных причин этого стало отсутствие в Декрете Совнаркома по учету и охране памятников от 7 января 1924 г., Постановлении ВЦИК и Совнаркома от 10 февраля 1934 г., Уголовном кодексе РСФСР и других нормативных документах этого периода норм, устанавливающих ответственность за самовольные хищнические археологические раскопки1.
Великая Отечественная война помешала начавшимся в 1930-х гг. процессам реформирования законодательства об охране историко-культурного наследия. Экономическая и культурная жизнь перестраивалась на военный лад. В сфере охраны памятников на первый план выдвинулась задача сохранения уникальных музейных коллекций, архитектурного и исторического наследия. В эти годы многие ценности были спасены благодаря героическим усилиям ученых, музейных работников, архитекторов, реставраторов и обычных людей. Однако разрушения были огромны. Особенно пострадали те регионы, где проходили линии фронта. Большие потери понесли Новгородская, Смоленская, Псковская земли, особый ущерб был причинен Ленинграду и его пригородам. Война не обошла стороной и территорию Северного Кавказа. Так, например, в 1942 г. авиация подвергла бомбардировке всю горную Чечено-Ингушетию2. Многие археологические объекты пострадали от устройства окопов,
1 Архив ИИМК РАН, ф. 312, оп. 1, д. 22, 1938, л. 3, 4, 5, 7 и др.
2 Бурков С.Б. Памятники истории и культуры Ингушетии в истории региональных военных конфликтов // Северный Кавказ и кочевой мир степей Евразии. IX Минаевские чтения по археологии, этнографии и региональной истории Северного Кавказа. — Ставрополь, 2009, с. 22.
музеи потеряли часть экспонатов в результате кражи и вывоза на свалку предметов немцами. В результате боевых действий на территории Северо-Кавказского региона было уничтожено большое количество исторических и археологических памятников. В годы войны определились специфические направления деятельности по охране памятников. С освобождением территорий начались учет и фиксация произведенных немцами разрушений. Этому были посвящены приказы Наркомпроса РСФСР «Об учете разрушений, нанесенных немецкими оккупантами музеям и памятникам революции, истории и культуры» (9 марта 1942 г.) и «Об упорядочении учета разрушений, нанесенных фашистскими оккупантами музеям и памятникам» (27 марта 1942 г.). 2 ноября 1942 г. Президиум Верховного Совета СССР издал Указ о создании Чрезвычайной государственной комиссии (ЧГК). В 1943 г. Московское отделение ИИМК разработало проект Инструкции по учету разрушений и ущерба, нанесенного немецкими оккупантами культурным ценностям СССР. В частности, сотрудниками ИИМК был составлен проект плана обследований экспедициями летом 1943/44 г. и разработаны материалы, оформленные в виде докладной записки «О принципах оценки разрушений историко-культурных ценностей», составлен список главнейших археологических памятников, памятников древнерусской архитектуры и музеев.
В 1944 г. по плану археологических обследований, утвержденному ЧГК, был намечен выезд специалистов-археологов — экспертов ЧГК в освобожденные от оккупации районы. Все работы по обследованиям в 1944 г. финансировались из средств ИИМК, выданных Президиумом АН СССР специально на расходы по обследованию археологических памятников в освобожденных районах. В связи с этим ЧГК оказала содействие в организации намеченных обследований путем выдачи начальникам экспедиционных отрядов мандатов ЧГК на право производства обследований и содействия в получении разрешения на проведение обследований от военного командования. Все обследования в освобожденных районах по учету разрушений исторических и музейных ценностей были поручены МО ИИМК им. Н.Я. Марра АН СССР. 25 июля 1944 г. сро-
ком на 2 месяца на Северный Кавказ была направлена специальная группа в составе экспертов ЧГК проф. А.П. Смирнова, проф. В.Н. Чернецова, старшего научного сотрудника А.В. Збруевой и аспиранта Г.Б. Федорова. По результатам обследований районов Северного Кавказа комиссией был составлен список главнейших археологических памятников и музеев (в основном с археологическими коллекциями), отчеты и акты (с подробным описанием археологических памятников) ЧГК по ущербу, нанесенному немецко-фашистскими захватчиками.
Пристальное внимание со стороны государственных органов к охране историкокультурного наследия в послевоенный период объясняется огромными потерями движимых и недвижимых культурных ценностей, понесенными страной в военные годы. В 1948 г. был создан научнометодический совет по охране памятников истории и культуры при Президиуме АН СССР, в послевоенные годы издается ряд нормативных документов, инструкция о порядке учета, регистрации и содержания археологических и исторических памятников, их паспортизация, создаются государственные списки археологических и исторических памятников. Первым законодательным актом в послевоенное время стало Постановление СМ СССР № 3898 от 14 октября 1948 г. «О мерах улучшения охраны памятников истории и культуры»1, дальнейшая нормативная проработка которого осуществлялась в рамках Положения об охране памятников культуры. Запрещалось изменять, переделывать, перемещать, сносить памятники, застраивать территории историко-культурных заповедников без особого разрешения.
В целом, в первой половине ХХ в. культуроохранительная политика государства являлась одним из элементов духовной жизни общества и менялась в зависимости от коррекции идеологических ориентиров и эволюции общественно-политических реалий.
Статья выполнена при поддержке РГНФ в рамиах гранта № 11-31-00712м.
1 Охрана памятников истории и культуры : сборник документов. — М., 1973, с. 65—75.
