CC BY
128АДМИНИСТРАТИВНАЯ ПРОЦЕССУАЛЬНАЯ ФОРМА
УДК 342.9
Р. О. Опалев
Российский государственный университет правосудия (Москва)
ПОНЯТИЯ ПРОЦЕССУАЛЬНОЙ ФОРМЫ АДМИНИСТРАТИВНОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА И ПРАВА АДМИНИСТРАТИВНОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА
Автор обосновывает утверждение о том, что после принятия Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации в российском праве сформировалась самостоятельная отрасль процессуального права - право административного судопроизводства и самостоятельная процессуальная форма рассмотрения и разрешения административных дел судами общей юрисдикции - процессуальная форма административного судопроизводства. В статье формулируются понятия предмета, метода правового регулирования соответствующей отрасли права, описывается специфика ее принципов, режима правового регулирования.
К л ю ч е в ы е с л о в а: система права, административное судопроизводство, административное дело.
THE CONCEPTS OF THE PROCEDURAL FORM OF ADMINISTRATIVE JUDICIAL PROCEEDINGS AND THE LAW OF ADMINISTRATIVE JUDICIAL PROCEEDINGS
The author substantiates the assertion that after the adoption of the Code of Administrative Judicial Procedure of the Russian Federation, an independent branch of procedural law was formed in Russian law - the law of administrative judicial proceedings and the independent procedural form of consideration and resolution of administrative cases by courts of general jurisdiction - a procedural form of administrative judicial proceedings. The article formulates the concepts of the subject, the method of legal regulation of the relevant branch of law, describes the specifics of its principles, the regime of legal regulation.
K e y w o r d s: system of law, administrative judicial proceedings, administrative case.
Понятию процессуальной формы в российской процессуальной литературе уделяется значительное внимание1. При этом наиболее распространенной и правильной, на наш взгляд, является позиция, согласно которой под процессуальной формой понимается порядок осуществления правосудия2. Соответствующий порядок устанавливается при помощи правил (норм процессуального права). Таким образом, понятие процессуальной формы неразрывно связано с понятием процессуального права. Иными словами, о наличии той или иной процессуальной формы можно говорить при выделении в системе права соответствующей отрасли процессуального права.
Известно, что в отличие от многих стран континентальной Европы, Восточной Азии в России до недавнего времени отсутствовал специальный закон, посвященный порядку рассмотрения и разрешения судами дел, возникающих из адми-
© Опалев Р. О., 2021
нистративных и иных публичных правоотношений (порядку административного судопроизводства)3. В связи с этим в нашей стране исторически сложилась правовая теория, согласно которой рассмотрение и разрешение указанных дел осуществляются в рамках гражданской или арбитражной процессуальной формы. Несмотря на убедительность отдельных аргументов данной теории сегодня она, несомненно, нуждается в критическом анализе.
Очевидно, что та или иная современная процессуальная теория должна объяснять объективную правовую реальность. Такой реальностью является действующее право и правовые отношения. С принятием в 2015 г. Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации указанная реальность претерпела определенные изменения.
После соответствующих изменений невозможно, на наш взгляд, отрицать формирование в нашей стране права административного судо-
производства и правовой формы административного судопроизводства, урегулированной КАС РФ4.
Можно согласиться с аргументами о том, что указанная форма имеет много общего с гражданской процессуальной формой, однако вряд ли из этого следует, что правовой формы административного судопроизводства не существует. Такой вывод особенно странно слышать от специалистов, признавших самостоятельность арбитражного процессуального права как отрасли права и, соответственно, самостоятельность арбитражной процессуальной формы, ведь на сегодняшний день отличий между Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации и Гражданским процессуальным кодексом Российской Федерации гораздо меньше, чем между любым из этих кодексов и КАС РФ. Чтобы убедиться в этом, достаточно сравнить лишь наименования институтов особенной части названных нормативных правовых актов.
В свою очередь, экономические споры гораздо меньше отличаются от гражданских дел, нежели гражданские дела отличаются от административных. Большинство экономических споров являются гражданскими по своей сути, т. е. вытекающими из тех же правоотношений, что и гражданские дела, рассматриваемые по правилам ГПК РФ. Именно это и послужило теоретической основой для разработки проекта Единого Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации5.
С учетом изложенного сложно принять высказанный Н. А. Громошиной аргумент о том, что предмет права административного судопроизводства не отличается от предмета гражданского процессуального права, поскольку «переименование дел не может составить новый предмет отрасли права»6. Речь в данном случае идет о делах, отличающихся не столько по своему наименованию, скольку по характеру материальных правоотношений, из которых они возникают. Обусловленные этим отличия процесса рассмотрения дел носят объективный характер. Они существовали и признавались учеными и до принятия КАС РФ7. Однако в прошлом в законодательстве использовалось общее понятие гражданских дел, которым обозначались дела, имеющие разную правовую природу. С изменением законодательства и это понятие претерпело, наконец, изменения8.
По утверждениям теоретиков права, имеются два основных критерия для выделения отрасли права: предмет и метод правового регулирования9. Предмет правового регулирования понимается как совокупность общественных отношений (отношений людей)10.
Сегодня право административного судопроизводства, несомненно, имеет самостоятельный предмет правового регулирования, который составляют общественные отношения, возникающие в связи с рассмотрением, а также при рассмотрении (разрешении) судами общей юрисдикции административных дел (ст. 1 КАС РФ).
Под административными делами понимаются дела, вытекающие из административных и иных публичных правоотношений (сродни тому, как под гражданскими делами понимаются дела, вытекающие из гражданских и иных частных правоотношений). О существенных признаках данных правоотношений можно сказать следующее.
Несмотря на широкий спектр точек зрения по поводу таких признаков, выделяемых в лите-ратуре11, на наш взгляд, бесспорными являются два из них.
1. Обязательное участие в указанных правоотношениях лиц, наделенных публичными полномочиями, т. е. субъектов, наделенных предусмотренными правом правами и обязанностями совершать действия, принимать решения, носящие обязательный характер для конкретных адресатов таких действий (решений), для неопределенного круга лиц (например, решения о наложении ареста на имущество, о взыскании исполнительского сбора).
При этом заслуживают внимания и анализа со стороны специалистов по материального праву суждения П. П. Серкова о том, что властный характер не является необходимым признаком публичных правоотношений12.
На первый взгляд, можно было бы предположить, что именно обязательность совершаемых действий, принимаемых решений, а не наличие у одной стороны конкретного правоотношения только прав, а у другой - только обязанностей свидетельствует о том, что даже публичные правоотношения горизонтального характера, правоотношения, в которых у субъекта публичных полномочий имеются лишь обязанности, а у гражданина, организации наличествуют только права, носят властный характер. Примечательно, что и гражданско-правовые отношения могут являться как простыми, т. е. такими, в которых одна сторона управомочена, а другая сторона лишь несет обязанность перед первой (например, отношения по договору займа, обязательства из причинения вреда), так и сложными13, и это, видимо, само по себе не говорит об их властном либо невластном характере. Вместе с тем, если орган власти или иное лицо, наделенное публичными полномочиями, реализует такие полномочия где-то за рамками спорного материального правоотношения (например, правоотношения по рассмотрению обращения гражданина на
основании Федерального закона от 2 мая 2006 г. № 59-ФЗ «О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации»14), неизбежно возникает вопрос о том, почему такие полномочия должны влиять на характеристику данного правоотношения.
Во всяком случае, стоит отметить, что в отличие от частных правоотношений в публичных правоотношениях без действий, решений публичного субъекта зачастую нельзя обойтись, не вступая в правоотношения с ним, а вступив в правоотношения с другим субъектом, т. е. у гражданина, организации при определенных обстоятельствах нет выбора в круге субъектов, с которыми можно вступить в правоотношения (субъектов, действиями, решениями которых можно удовлетворить соответствующий интерес, потребность).
Следует также иметь в виду, что на властный характер публичных правоотношений довольно четко указано в ч. 4 ст. 4 КАС РФ, п. 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 сентября 2016 г. № 36 «О некоторых вопросах применения судами Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации»15.
2. Второй признак публичных правоотношений заключается в представлении лицами, наделенными публичными полномочиями, в рамках соответствующих правоотношений именно публичных интересов, имея в виду то, что понятие публичных интересов (интересов общества, неопределенного круга лиц) не тождественно понятиям государственных, муниципальных интересов (понятиям интересов Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований), а тем более понятию ведомственных интересов16.
При этом большое прикладное значение для разграничения предметов правового регулирования КАС РФ и ГПК РФ имеет выработанное теорией деление отраслей права на частные и публичные, значительно облегчающее работу практиков по квалификации тех или иных конкретных материальных правоотношений в качестве частно-правовых или публично-правовых.
Предметом судебной защиты по делам, рассматриваемым в порядке административного судопроизводства, всегда выступают как субъективные публичные права, свободы, законные интересы отдельных граждан, организаций, публично-правовых образований, так и публичные интересы (интересы неопределенного круга лиц, общества в целом).
Например, при рассмотрении административных дел о взыскании налогов и иных обязательных платежей речь идет не только о защите интересов конкретного налогоплательщика,
публично-правового образования, но и о защите интересов общества в целом либо интересов населения определенного региона, муниципального образования в пополнении бюджета, средства которого служат для удовлетворения потребностей населения страны, региона, решения вопросов местного значения.
При рассмотрении административных дел об оспаривании решений о призыве на военную службу предметом судебной защиты выступают не только права, свободы, законные интересы конкретного гражданина, но и публичные интересы общества в целом, заключающиеся в обеспечении обороны страны и безопасности государства.
В результате рассмотрения административных дел о госпитализации больного туберкулезом или больного психиатрическим заболеванием защищаются не только права, свободы, законные интересы конкретного гражданина, но и правовые интересы неопределенного круга лиц на охрану жизни и здоровья.
Полагаем уместным здесь дать пояснения по вопросам использования нами терминов «интерес», «законный интерес». Полемика по поводу понятия интереса в праве носит философско-пра-вовой характер. Именно по этой причине, на наш взгляд, она длится очень долгое время. Спектр мнений на этот счет варьируется от утверждений о теоретической, практической бесполезности понятия «интерес»17 до утверждений, строящихся на придании ему важного значения в понимании явлений правовой действительности18. Не претендуя на окончательное разрешение споров, ведущихся на сотнях и сотнях страниц юридических монографий уже многие десятилетия, постараемся кратко обозначить самую общую позицию по соответствующей проблематике.
На наш взгляд, исходным понятием должно являться понятие потребности, т. е. объективной нуждаемости человека как биологического существа и (или) как личности либо общества, социальной группы как совокупности индивидов в получении абстрактных благ (питания, одежды, духовных ценностей и т. д.). Осознание потребности приводит к формированию интереса, и именно интересы, а не потребности могут по общему правилу учитываться в рамках правового анализа явлений действительности. Во всяком случае, интересы индивидов могут быть выявлены с использованием социологических методов исследования, которые применялись и применяются в современных правовых работах. Вопрос же о том, каким образом могут быть выявлены потребности, которые еще не осознаны человеком, остается открытым. На наш взгляд, можно лишь исходить из наличия таких потребностей
и оперировать понятием потребности на фило-софско-правовом, но не научном уровне анализа.
Сложно согласиться с тем, что под интересами следует понимать лишь социальные потребности, не относя к ним, в частности, физиологические потребности (например, потребность в пище)19, ведь, очевидно, что даже физиологические потребности современного человека приобретают социальное содержание (например, каждый из нас удовлетворяет свою потребность в еде, исходя не только из необходимости выживания, но и из предпочтений, сложившихся у него как личности в определенной социальной среде).
Как сказано выше, интерес представляет собой осознанную потребность. Не могут быть приняты идеи, строящиеся на полном уходе от учета субъективной составляющей правовой деятельности (поведения) путем постановки на передний план якобы совершенно объективных интересов (потребностей). В данном случае сразу же возникает вопрос о том, кто является субъектом познания этих объективных интересов (потребностей). Абсолютный разум, Бог? Видимо, нет. Люди принимают нормативные правовые акты, решения, совершают гражданско-правовые сделки, пишут статьи, монографии и диссертации исходя из своего субъективного понимания потребностей. Нивелировать это при всём желании (если оно имеется) просто невозможно. Такова действительность (реальность).
В реальном правовом регулировании невозможно с абсолютной достоверностью обнаружить объективные интересы (потребности). Вопрос, как правило, состоит в том, кто выступает субъектом познания, выражения, проведения в жизнь того, что одни назовут объективными интересами, другие - потребностями. Таким образом, объективные интересы (потребности), на наш взгляд, приобретают с точки зрения права какое-либо практическое, в том числе научно-практическое, значение лишь после их осознания людьми. Даже если идеализировать современное право и полагать, что в нем отражены объективные интересы (потребности), нужно понимать, что уяснение этих интересов (потребностей) зависит от субъекта толкования. При этом даже в результате толкования гипотез, диспозиций и санкций правовых норм в теории и правоприменительной практике возникают разные точки зрения, что уж говорить об уяснении содержания интереса, т. е. смысла, прямо не сформулированного в нормативных правовых актах, стоящего за нормами права.
С учетом этого высказанные в советской теории гражданского процесса утверждения об интересе как объективной потребности20, предложения вытеснить из сферы правового анализа
понятие «интерес», заменив его понятием потребности, вызывают возражения. В интересе объективное преломляется через субъективное (сознание человека, сознания совокупности людей)21, и это нельзя изменить или проигнорировать.
В процессе познания потребностей (формирования интересов) возможны отклонения, ошибки, в результате которых в сознании формируются идеи не об объективно существующих потребностях, а заблуждения относительно них. В таких случаях люди (иногда даже целые общества) исходят из мнимых, а не реально существующих потребностей, ошибочно возводя их в ранг целей, мотивов своей деятельности (на соответствующих этапах наступает неверное осознание не только самих потребностей, но и предметов, при помощи которых они могут удовлетворяться), а также возводя их в ранг закрепленных правом интересов (не исключено опосредование мнимых потребностей субъективными правами, обязанностями, полномочиями).
Так или иначе, но на уровне прикладной юридической теории (за рамками политики, философии, социологии права) на первый план, как правило, выходят сами субъективные права, обязанности, полномочия, а не стоящие за ними интересы (потребности). Иными словами, подавляющее число интересов, которые вовлекаются в правовую сферу, в прикладных юридических теориях рассматриваются через призму прав, обязанностей, полномочий, имеющих конкретное юридическое содержание. На наш взгляд, в значительном числе случаев это совершенно оправдано, поскольку многие отраслевые исследования ориентированы на решение конкретных проблем правоприменительной практики и зачастую сложно обнаружить в современном правовом регулировании интересы, признаваемые правом, но не опосредованные юридическими правами, обязанностями, полномочиями. Подобные интересы являются сравнительно редким явлением. Применительно к гражданам, организациям они обозначаются законодателем с использованием термина «законные интересы» (например, в качестве законного интереса можно квалифицировать интерес супругов в совместном проживании, который учитывается при решении вопроса о признании нежелательным пребывания в стране одного из них).
В случаях же, когда речь идет не о защите законных интересов, а о защите субъективных прав, лежащие в их основе интересы, безусловно, не составляющие содержание таких прав, могут изучаться юристами в качестве предпосылок возникновения, реализации, в том числе защиты, субъективных прав, а также в качестве целей их осуществления22.
В целом праву административного судопроизводства присущ такой же метод правового регулирования, как арбитражному процессуальному праву, гражданскому процессуальному праву, - императивно-диспозитивный. Однако в нем императивные начала проявляются гораздо шире, чем в гражданском процессуальном и арбитражном процессуальном праве: суд обладает более широкими полномочиями по самостоятельному собиранию доказательств, принятию мер предварительной защиты (обеспечительных мер) и применению мер процессуального принуждения, он в меньшей степени связан содержанием искового заявления, апелляционной, кассационной жалобы.
При этом, как известно, в прошлом даже наличие одинакового метода правового регулирования не помешало признанию многими учеными арбитражного процессуального права в качестве самостоятельной отрасли права23. Было бы странным, если бы соответствующий аргумент вдруг приобрел решающее значение для обоснования самостоятельности права административного судопроизводства, имеющего гораздо больше отличий в предмете правового регулирования с гражданским процессуальным правом, нежели обнаруживаются при сравнении предметов правового регулирования гражданского процессуального права и арбитражного процессуального права. Вместе с тем можно предположить, что метод правового регулирования права административного судопроизводства мог бы заслуживать отдельного внимания в рамках самостоятельного теоретического исследования24.
Отметим также, что, по мнению А. Б. Венге-рова, единство предмета и метода характеризует не все отрасли права. Возникают новые отрасли, которые обособляются только по своему предмету, а метод регулирования для соответствующих отношений может еще вырабатываться, может быть смешанным или вообще не иметь четкого содержания25. В свою очередь, А. Ф. Черданцев указывал, что отдельные черты метода в некоторых отраслях могут совпадать или ряд отраслей может иметь идентичный метод26.
По выражению С. С. Алексеева: «...правовые принципы, выражая интеллектуально-волевое содержание отрасли, в то же время становятся носителями качественного своеобразия метода и механизма регулирования и, следовательно, решающими концентрированными показателями юридических особенностей отрасли целом»27.
Здесь уместно отметить, что попытки обосновать наличие в арбитражном процессуальном праве принципов, которые не были бы присущи гражданскому процессуального праву, на наш взгляд, не выглядели убедительно и не увенча-
лись успехом28. Так, принцип осуществления правосудия только арбитражным судом, скорее всего, является принципом отдельного института арбитражного процессуального права (института компетенции арбитражных судов), а не отрасли права в целом. Принципы доступности правосудия и права быть услышанным (выслушанным), если их выделять, присущи не только арбитражному судопроизводству, но гражданскому, административному судопроизводству. Более того, первый из них обоснован еще в 80-е гг. прошлого века применительно к гражданскому процессуальному законодательству СССР29. Второй вытекает из положений Конвенции о защите прав и свобод человека 1950 г. и в странах Европы распространяется не только на весь судебный процесс, но и на административные процедуры.
Во всяком случае сам текст АПК РФ не содержит формулировок принципов права, которые существенно отличаются от формулировок ГПК РФ. Напротив, КАС РФ предусматривает сформулированный в самом законе и имеющий самое существенное значение для характеристики административного судопроизводства принцип, отсутствующий в гражданском процессуальном праве. Речь идет о принципе состязательности и равноправия сторон административного судопроизводства при активной роли суда.
Есть все основания утверждать, что в праве административного судопроизводства имеется основной правовой институт данной отрасли права30, т. е. комплекс нормативных предписаний, посвященных определению предмета отрасли (ст. 1 КАС РФ), ее задачам (ст. 3 КАС РФ), принципам.
В завершение анализа важно также подчеркнуть, что каких бы теоретических моделей ни придерживались исследователи, эти модели должны позволять решать практические вопросы. Теоретическая модель, согласно которой права административного судопроизводства (процессуальной формы административного судопроизводства) не существует, не позволяет этого. Готовы взять свои слова обратно, если сторонники соответствующего подхода покажут принятые за последние семь лет постановления Пленума или Президиума Верховного Суда Российской Федерации, из которых видно, что нормы гражданского процессуального законодательства применяются в ходе административного судопроизводства. При анализе текстов указанных документов можно увидеть, что это возможно лишь на основании межотраслевой аналогии процессуального закона, т. е. со ссылкой на ч. 4 ст. 2 КАС РФ. Таким образом, с практической точки зрения вопроса о самостоятельности права административного судопроизводства (процес-
суальной формы административного судопроизводства) не существует. В судебной практике он давно решен положительно.
Тем не менее расположение нормативного правового материала, отнесение или не отнесение его к той или иной отрасли права, на наш взгляд, не имеет решающего значения для главного, что должно интересовать юристов, -защиты прав граждан и организаций.
Так, в законодательстве государств, опирающихся на английскую правовую традицию, правила, регулирующие защиту прав из публичных правоотношений, расположены в нормативных актах, посвященных гражданскому судопроиз-водству31. Однако вряд ли стоит утверждать, что защита таких прав в странах англо-саксонской правовой семьи осуществляется менее успешно, чем в странах континентальной правовой системы или отдельных странах Восточной Азии. И, наоборот, не стоит утверждать, что защита прав из публичных правоотношений в последней группе стран находится на менее высоком уровне. Подобные умозаключения неизбежно будут носить политический, но не научный характер, а обосновать их практически невозможно.
Представляется, что выбор той или иной юри-дико-технической модели зависит от решения законодателя и сам по себе такой выбор не определяет качество правосудия по тем или иным делам. Другими словами, эффективность судебной защиты прав граждан и организаций зависит прежде всего от содержания нормативного правового материала, а не от его расположения32.
Вместе с тем при характеристике российского права нельзя игнорировать правовую реальность, в частности, принятие в нашей стране КАС РФ, имеющего самостоятельный предмет правового регулирования и строящего такое регулирование на основе принципов, отсутствующих в других отраслях процессуального права. Это дает самые веские основания утверждать, что в России сформировалась самостоятельная отрасль процессуального права - право административного судопроизводства и, соответственно, самостоятельная процессуальная форма административного судопроизводства.
1 См.: Азаров В. А., Боярская А. В. Уголовно-процессуальная форма : понятие, свойства, система // Вестник Томского гос. ун-та. Право. 2020. № 37 ; Гро-мошина Н. А. Дифференциация и унификация в гражданском судопроизводстве : автореф. ... д-ра юрид. наук. М., 2010. С. 41 ; Попова Е. С. О гражданско-процессуальных формах при осуществлении защиты прав граждан // Юридическая клиника как фактор повышения качества юридического образования : материалы Всерос. экспертного семинара. СПб., 2016 ; Ста-сюк И. В. Значение гражданской процессуальной
формы для правильного и своевременного разрешения гражданского дела // Судебная реформа и проблемы развития гражданского и арбитражного процессуального законодательства : материалы междунар. на-уч.-практ. конф.. М. : РАП, 2012.
2 См.: Рассахатская Н. А. Некоторые вопросы гражданской процессуальной формы // Актуальные проблемы развития гражданского права и гражданского процесса. Краснодар, 2007. С. 222.
3 Например, в Югославии подобный закон принят в 1952 г., в Испании - в 1956 г., в ФРГ - в 1960 г., в Японии - в 1962 г., в Китае - в 1989 г., в Финляндии - в 1996 г. См. об этом, например: Соловьев А. А., Опа-лев Р. О. Административная юстиция в зарубежных государствах : особенности функционирования отдельных институтов административного судопроизводства : монография. М. : Моск. гос. юрид. ун-т им. О. Е. Кутафина (МГЮА), 2017 ; Закон Японии о судебном процессе по административным делам / пер. и вступ. слово Р. О. Опалева. М. : Статут, 2018 ; Законодательство Финляндии об административном судопроизводстве и административных процедурах / пер. и вступ. слово Р. О. Опалева. М. : Статут, 2019 ; Административный процессуальный кодекс Китайской Народной Республики / пер. К. О. Огневой и А. А. Ма-линского. М. : Статут, 2019.
4 См. об этом, например: Административное судопроизводство : учебник / под ред. С. В. Никитина. М., 2018. С. 14 ; Административное судопроизводство : учеб. для студ. высш. учеб. заведений по направлению «Юриспруденция» (специалист, бакалавр, магистр) / под ред. В. В. Яркова. М., 2016. С. 14 ; Сахнова Т. В. Административное судопроизводство : проблемы самоидентификации // Арбитражный и гражданский процесс. 2016. № 9. С. 35-40 ; № 10. С. 45-48.
5 См.: Опалев Р. О. К вопросу о соотношении административного судопроизводства и административных процедур // Вестник гражданского процесс. 2021. № 2. С. 69.
6 Громошина Н. А. О единстве процесса и месте административного судопроизводства в системе российского права : продолжение дискуссии. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
7 См. об этом: Боннер А. Т. Производство по делам, возникающим из административно-правовых отношений : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1966. Цит. по: Его же. Избранные труды по гражданскому процессу. СПб., 2005. С. 865-866 ; Воронов А. Ф. О порядке судебной защиты прав граждан от решений и действий (бездействия) органов и организаций, наделенных отдельными государственными и иными публичными полномочиями // Вестник Моск. ун-та. Сер. 11 : Право. 2013. № 4. С. 7, 23-24 ; КаллистратоваР. Ф. Избранные труды по арбитражному и гражданскому процессам. Краснодар : Совет. Кубань, 2007. С. 363, 403-404 ; Че-чина Н. А. Рассмотрение судами дел, возникающих из административно-правовых отношений : (к проекту ГПК РФ). Цит. по: Ее же. Избранные труды по гражданскому процессу. СПб., 2004. С. 647.
8 См.: Опалев Р. О. Арбитражная процессуальная форма и процессуальная форма административного судопроизводства : проблемы соотношения // Экономическое правосудие в Уральском округе. 2021. № 1 (57). С. 142-145.
9 См.: Общая теория государства и права : академ. курс : в 3 т. / отв. ред. М. Н. Марченко. М. : Норма, 2007. С. 579 ; СырыхВ. М. Теория государства и права : учеб. для вузов. М., 2007. С. 240 ; Теория государства и права : учеб. для вузов / отв. ред. В. Д. Перевалов. М., 2004. С. 176 ; Черданцев А. Ф. Теория государства и права : учеб. для вузов. М. : Юрайт, 2000. С. 237.
10 См.: Сырых В. М. Теория государства и права. С. 240 ; Теория государства и права : учеб. для вузов / отв. ред. В. Д. Перевалов. С. 176 ; Черданцев А. Ф. Указ. соч. С. 237.
11 См. об этом, например: Бурмистрова С. А. Способы защиты публично-правовых интересов в циви-листическом процессе // Правосудие. 2021. Т. 3, № 1. С. 69-85 ; Михайлова Е. В. Процессуальные формы защиты субъективных гражданских прав, свобод и законных интересов в Российской Федерации (судебные и несудебные) : автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2013. С. 23 ; Ее же. Административное судопроизводство как процессуальная форма защиты нарушенных публичных прав // Арбитражный и гражданский процесс. 2016. № 4. С. 35-39 ; Ее же. О критериях разграничения административного и гражданского судопроизводств : вопросы теории и практики // Администратор суда. 2021. № 3. С. 30-35 ; Лупарев Е. Б., Добробаба М. Б., Мокина Т. В. Общая теория публичных правоотношений : монография. М. : Юрлитинформ, 2001. С. 4-28 ; Серков П. П. Правоотношение : (теория и практика современного правового регулирования) : монография : в 3 . М. : Норма, 2019. Ч. 2-3. С. 269 ; Тихомиров Ю. А. Современное публичное право : монограф. учебник. М. : Эксмо, 2008. С. 8-33.
12 См.: Серков П. П. Правоотношение... Ч. 2-3. С. 297-299 и далее. См. об этом также: Громошина Н. А. Дифференциация и унификация в гражданском судопроизводстве : автореф. .. С. 24.
13 См. об этом понятии: Кулаков В. В. Состав и структура сложного обязательства. М. : РАП, 2011. С. 87-131.
14 Собр. законодательства Рос. Федерации. 2006. № 19. Ст. 2060.
15 Текст указанного постановления размещен на официальном сайте Верховного Суда Российской Федерации. URL: http://supcourt.ru/
16 См. об этом: Сырых В. М. Объективные основы публичного права // Lex russica. 2016. № 5 (114). С. 40-47.
17 См., например: Михайлова Е. В. Указ. соч. С. 15, 24 ; Серков П. П. Правоотношение... Ч. 2-3. С. 124-148, 254-275. П. П. Серковым по сути предложено исключить понятие «интерес» из сферы правового анализа и оперировать понятием потребности. Вместе с тем стоит отметить, что в прошлом данное понятие им активно использовалось (см.: Его же. Об административно-правовых признаках экономического спора // Административное право и процесс. 2013. № 2. С. 8-12.).
Российский государственный университет правосудия (Москва)
Опалев Р. О., кандидат юридических наук, доцент кафедры гражданского и административного судопроизводства
e-mail: CivilRAP@yandex.ru
18 См., например: Шершеневич Г. Ф. Общая теория права. М., 1910. Т. III—IV. С. 607-609 ; Гукасян Р. Е. Проблема интереса в советском гражданском процессуальном праве. Саратов, 1970 ; Бурмистрова С. А. Правовой интерес как отдельная правовая возможность : механизм защиты в цивилистическом процессе // Журнал российского права. 2020. № 6. С. 134-147.
19 Гукасян Р. Е. Проблема интереса в советском гражданском процессуальном праве // Избранные труды по гражданскому процессу. М. : Проспект, 2009. С. 16, 40, 45.
20 Там же. С. 16-17, 45 ; Чечот Д. М. Субъективное право и формы его защиты // Избранные труды по гражданскому процессу. СПб., 2005. С. 39-42.
21 Аналогичную точку зрения см.: Шершеневич Г. Ф. Указ. соч. Т. III-IV. С. 607 ; Грибанов В. П. Осуществление и защита гражданских прав. М. : Статут, 2001. С. 234-240.
22 Подробнее об этом см.: Грибанов В. П. Указ. соч. С. 241-244 ; Чечот Д. М. Указ. соч. С. 44-45.
23 См., например: Арбитражный процесс : учебник / под ред. С. В. Никитина. М. : РГУП, 2017. С. 9-10 ; Арбитражный процесс : учебник / отв. ред. В. В. Ярков. М. : Инфотропик Медиа, 2014. С. 16 ; Арбитражный процесс : учеб. для студ. юрид. вузов и ф-тов / под ред. М. К. Треушникова (§ 1 гл. 5). 3-е изд., испр. и доп. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс» ; Арбитражный процесс : учеб. для вузов / под общ. ред. Я. Фархтдинова [и др.]. СПб. : Питер, 2004. С. 15.
24 Пример такого исследования в сфере гражданского права см.: Яковлев В. Ф. Гражданско-правовой метод регулирования общественных отношений. М. : Статут, 2006.
25 См.: Венгеров А. Б. Теория государства и права : учеб. для юрид. вузов. М. : Нов. Юрист, 1998. С. 454.
26 См.: Черданцев А. Ф. Указ. соч. С. 239.
27 Алексеев С. С. Структура советского права. М. : Юрид. лит., 1975. С. 192.
28 См. об этом: ШерстюкВ. М. Развитие принципов арбитражного процессуального права. М., 2004.
29 См.: Семенов В. М. Конституционные принципы гражданского судопроизводства. М., 1982. С. 110-117.
30 См. об этом понятии: Алексеев С. С. Указ. соч. С. 146, 167.
31 См., например: ч. 54 Правил гражданского процесса Великобритании. URL: https://www.justice.gov. uk/courts/procedure-rules/civil/rules/part54 ; ст. 529535 Кодекса гражданского процесса провинции Квебек. URL: https://www.canlii.org/en/qc/laws/stat/cqlr-c-c-25.01/181726/cqlr-c-c-25.01.html?searchUrl-Hash=AAAAAQAOYWRtaW5pc3RyYXRpdmUAAAAAAQ&off-set=300
32 См.: Опалев Р. О. Арбитражная процессуальная форма и процессуальная форма административного судопроизводства... С. 146-147 ; Его же. К вопросу о соотношении административного судопроизводства и административных процедур. С. 67-71.
Russian State University of Justice (Moscow) Opalev R. O., Candidate of Legal Sciences, Associate Professor of the Civil and Administrative Judicial Procedure Department
e-mail: CivilRAP@yandex.ru
