Понятия динамики и статики в философских воззрениях Ф. В. Й. Шеллинга и их отражение в архитектуре России и Германии первой половины XIX века Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

Bibliography

1. Baradulin, V.A, Narodnaya rospisj Urala i Priuraljya. Krestjyanskiyj raspisnoyj dom. - L., 1988.

2. Semeyjskie - staroverih zabayjkaljya [Eh/r]. - R/d: http://semeyskie.ru/history_rospis.html

3. Theglova, T.K. Izbyanaya liturgiya: tradicionnaya zhilithno-stroiteljnaya kuljtura krestjyan-starozhilov predgornogo Altaya (po materialam ehkspediciyj) // Altayjskiyj sbornik. - Barnaul, 1997. - Vihp. 18.

4. Kaplan, N.I. Ocherki po narodnomu iskusstvu Altaya. - M., 1961.

Статья поступила в редакцию 12.11.12

УДК 008

Zhurin A.N. THE CONCEPTS OF DYNAMIC AND STATIC IN F.V.J. SCHELLING'S PHILOSOPHICAL VIEWS AND THEIR REFLECTION IN THE ARCHITECTURE OF RUSSIA AND GERMANY IN THE FIRST HALF OF 19th CENTURY.

The article tells about the connection between the views of the representative of German classical philosophy F.W.J. Schelling and the architecture of transition from classicism to historicism and eclecticism in Russia and Germany during the first half of 19th century. The concepts of static and dynamic in philosophy and their reflection in the work of leading German and Russian architects of that period are considered.

Key words: dynamic, static, monism, dualism, classicism, romanticism, eclecticism, historicism.

А.Н. Журин, ст. преп., соискатель НГАХА, г. Новосибирск, E-mail: [email protected]

ПОНЯТИЯ ДИНАМИКИ И СТАТИКИ В ФИЛОСОФСКИХ ВОЗЗРЕНИЯХ Ф.В.Й. ШЕЛЛИНГА И ИХ ОТРАЖЕНИЕ В АРХИТЕКТУРЕ РОССИИ И ГЕРМАНИИ ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ XIX ВЕКА

В статье идет речь о связи взглядов представителя немецкой классической философии Ф.В.Й. Шеллинга c архитектурой переходного периода от классицизма к историзму и эклектике в России и Германии первой половины XIX века. Рассматриваются понятия динамики и статики в философии Ф.В.Й. Шеллинга и их отражение в творчестве ведущих немецких и российских архитекторов данного периода.

Ключевые слова: динамика, статика, монизм, дуализм, классицизм, романтизм, эклектика, историзм.

Первая половина XIX в. характеризуется сменой культурной парадигмы, что стало очевидно после французской революции и наполеоновских войн. Победа в Отечественной войне 1812 года привела к смене ориентации России в области культуры, политики с французского направления, характерного для рационального мышления и его отражения в архитектуре в виде классицизма, в сторону немецкого, прусского пути развития. Это отразилось в тесных династических культурных, политических, научных связях двух сообществ, ищущих новые пути в осознании своей национальной идентичности, что в значительной степени было связано с общими победами в антинаполеоновских войнах. Тесные династические связи, предполагавшие особое политическое влияние в силу политического устройства двух государств на все процессы оказали влияние на область науки, культуры, политики России и Германии. Дочь прусского короля Фридриха Вильгельма III стала русской императрицей Александрой Федоровной, супругой императора Николая I, ее брат в 1840-е годы стал королем Пруссии Фридрихом Вильгельмом IV. Общность мировоззрения и культурных интересов обоих династических домов подразумевала тесные связи области культуры, в том числе и общие эстетические предпочтения в области архитектуры. Архитектура периода перехода от классицизма к эклектике и историзму является носителем философских идей, опосредованно отраженных в мировоззрении профессиональных архитекторов и их заказчиков. Творчество ведущего архитектора Пруссии К.Ф. Шинкеля и ведущего архитектора Баварии Лео фон Кленце было высоко оценено императорским двором России, а ведущие отечественные архитекторы имели тесные творческие связи с архитектурой Германии. В тоже время в России были хорошо известны философские взгляды Ф.В.Й. Шеллинга, который входил в ближайшее окружение королевских дворов Баварии и Пруссии.

Философию Фридриха Шеллинга характеризует стремление к объединению противоположностей, таких как реальное и идеальное, общее и частное, свобода и необходимость. Подобного рода стремление может быть связано с желанием объединить и примирить противоречия окружающей действительности, связанные с новыми историческими реалиями, общими для России и Германии, исторической динамикой, сменой культурных парадигм, что в архитектуре выразилось в переходе от классицизма, связываемого с эпохой Просвещения, к историзму и эклектике, окрашенными романтическим мироощущением. Необходимо отметить, что эпоха Просвещения в какой-то степени уже харак-

теризовалась диалектичностью, а классицизм Просвещения нес в себе черты романтизма. Представители немецкой классической идеалистической философии считали, что философия должна отражать дух своего времени. Тенденция к свободе и динамичности, стремление к объединению противоположностей наблюдается в большей или меньшей степени у всех ее представителей. И. Кант, принципиально разделивший миры феноменов и ноуменов в «Критике чистого разума», в «Критике способности суждения» говорит о возможности «перехода от мышления по принципам природы к мышлению по принципам свободы». [1, с. 46]. Очень большую роль оказал на Фридриха Шеллинга взгляд Иммануила Канта на искусство как творческую и динамическую возможность объединения противоположностей реального и идеального, практического и теоретического разума. По Канту эстетика должна была занять место, которое в какой-то степени утрачивала наука. Кант говорит о природе как об «аналоге искусства» [1, с. 248], и утверждает, что не нужно переоценивать науку, что гениальность, относится не к научной деятельности ученого, а к творчеству художника. Гениальный художник принципиально отличается от ученого. Фридрих Шлегель рассматривал динамику важной составляющей своего времени и говорил о необходимости активного участия творческой личности для укрепления и консолидации этого процесса [2]. «Поскольку речь идёт о всеобщем перевороте, не следует забывать, что прочным основанием служит архитектура, общий носитель всех других образующих искусств, и что отсюда должно начаться обновление», писал Ф.В. Шлегель [цит. по: 3, с. 13]. Философские работы А.В. Шлегеля, опубликованные в Германии в 1809-1811 гг. и изданные также на русском языке, стали выражением стремления к множественности впечатлений и соединения противоположностей - классического и средневекового идеала, статичности рационализма и динамичности чувственности, что легло в основу идей, связанных с возможностью сочетания различных художественных приёмов сти-леобразования в архитектуре эпохи переходного периода от классицизма к эклектике и историзму, овеянному мировоззрением романтики.

Фридрих Шеллинг говорил о том, что догматическая философия себя исчерпала, и ведущее значение приобретает творческий, практический подход к философии, отказ от закрытости системы. Динамичность представляет собой стремление к свободе и самовыражению. Динамизм подразумевает постоянную потенциальность, и в то же время возвращение к историческим

корням, синтез старого и нового. Динамичность обусловлена давлением внешних обстоятельств, которые вынуждают подняться над формальными принципами, характеризуется подчеркиванием имманентного характера экспрессии, выходом на передний план свободного творчества и оригинальности, самобытности. Для нашего исследования большой интерес представляет тот факт, что динамическое объединение противоположностей реального и идеального, единого и множественного Шеллинг видел в сфере искусства, при этом достаточно значительное место в философии искусства Шеллинга занимает архитектура. Говоря о произведении искусства, Шеллинг утверждает, что красота представляет собой необходимость снятия противоречий конечного и бесконечного, таким образом, совершенное художественное произведение должно представлять собой единство, однако, «противоречие является условием художественного творчества» [4, с. 479].

По Шеллингу, философия должна носить развивающийся, изменчивый, корректирующийся характер. Философский путь самого Шеллинга можно определить как стремление к постоянному развитию, поиску новых путей, поэтому достаточно трудно говорить о его философской системе как о едином целом. В то же время определенные ключевые моменты Шеллинг сохранял на протяжении всего своего философского пути.

Динамичность и статичность в философии Шеллинга представляют собой объединение частного, индивидуального и меняющегося вместе с целым, неизменным, вечным. Связь общего и частного не позволяет существовать покою и изменчивости, статичности и динамичности изолированно, независимо друг от друга. Понятия развития и динамики относятся как к природе, так и к сознанию. Шеллинг говорит об объединении развития сознания и развития природы, которое он называет «продуктивностью», причем это объединение должно стоять на равноправных позициях. Вместе с тем, несмотря на желание завершить свою систему объединения реального и идеального, нельзя сказать, что Шеллинг сам оценивал свои результаты как полностью положительные, в своих поздних работах он говорил об обособленности сознания субъекта от природы. В работе Шеллинга «Письма о догматизме и критицизме» можно увидеть его скептицизм относительно возможностей теоретической философии по сравнению с практической философией, которая, однако, также не может быть окончательно завершена и может только представлять бесконечное движение к окончательной цели. Абсолют никогда не может быть достигнут и познан в полной мере, быть полностью выраженным, в познании Абсолюта всегда будут присутствовать бессознательные, иррациональные черты. Говоря о неполноте как догматической, так и критической позиций, первая из которых связана с объективистской позицией, а вторая с субъективистской, и которые также могут быть связаны с объективизмом классицизма и субъективизмом романтизма, Шеллинг большее предпочтение все же отдавал критицизму, для которого характерно подчеркивание динамичности и активности субъекта, тогда как догматизм связывается с пассивностью и отрицанием свободы.

Категория Абсолюта традиционно в большей степени применима к классицистическому искусству, так как она подразумевает наличие строгих правил и не предполагает возможности изменений и каких-либо индивидуальных интерпретаций. Личностные субъективные предпочтения художника могут скорее только помешать выразить объективно существующий идеал. Архитектура классицизма XVIII в. своей рациональной красотой, абстрактными геометрическими формами планов и фасадов, математическим приёмами композиции и построения объёмов, как никакое другое искусство, иллюстрировало и наглядно просвещало её зрителей и заказчиков в области рационалистического мышления. Архитектурное классицистическое сооружение было композиционно закончено, завершено, т.е. статично и неизменно. Его воплощенная идеальная реальность была материализованной истинной, подобной математической формуле. М.В. Ломоносов в «Слове благодарственном по случаю открытия университета» ставил архитектуру XVIII в., то есть эпохи барокко и нарождающегося русского классицизма в один ряд с наукой, логически выстроенной в русле математического мышления [5]. Н.А. Евсина приводит также высказывание другого современника М.В. Ломоносова - Н.Н. Поповского, ректора гимназии при Московском университете, профессора элоквенции и магистра философии. В своей «Речи, говоренной в начатии философских лекций» он сравнивал архитектуру и её математически точные, пропорциональные сооружения с философией: «Подобно как архитектор не вмешиваясь в подробное сложение каждой части здания, однако каждому художнику предписывает правила, порядок, меру, сходство частей и положение

всего строения, так что без оного его самые искуснейшие художники успеть не могут» [цит по: 5, с. 125]. Таким образом, научные методы построения архитектурного сооружения классицизма эпохи Просвещения буквально корреспондируются с рациональной философией Просвещения, которая, по мнению Н. Н. Поповского, «мать всех наук и художеств... кто непосредственное старание приложит к познанию философии, тот довольное понятие, по крайней мере, довольную способность, при-обрящет и к прочим наукам и художествам» [цит. по: 5, с. 123]. «Абстрактность, отвлеченность архитектурных образов привлекала, очевидно, авторов сугубо теоретических работ по философии, логике, математике» [5, с. 125].

Сама классическая архитектура в идеале статична и центростремительна в построении плана и фасада архитектурного сооружения и не требует особого согласования с окружающей средой, которая, по существу, не берётся во внимание, либо воспринимается как помеха совершенному творческому замыслу архитектора-классициста. Такой же проблемой становилась для многих авторов усложнение функциональной наполненности планов зданий, что затрудняло наполнение статичного и центростремительного плана всё более разнообразными составляющими. Как правило, это противоречие решалось в классицизме в пользу сложившихся эстетических предпочтений, а усложнение функции скорее воспринималось как досадная помеха ещё не оказавшая решительного влияния на формообразование в переходе от статики к динамике. Подчеркивание роли личности, субъективизма в творчестве являются характерными для романтического мировоззрения. Статичность и монументальность форм классицизма «переплетались» с новыми романтическими тенденциями, ассоциирующимися, в том числе, с идеями развития и динамичного восприятия архитектурного образа во времени и историческом пространстве. Этот процесс детально отражен в специальной искусствоведческой литературе Е.А. Борисовой, Е.И. Кириченко, Н.А. Евсиной, А.В. Иконниковым, Г.И. Ревзиным и другими авторами.

Ф.В. Й. Шеллинг объединяет субъективное и объективное, действие и бытие, статичность и динамику в понятии Абсолютного Я. Рассуждая о классическом искусстве, он соединяет противоположности Абсолюта и временности, природности. Шеллинг говорит о преобладании неизменности и замкнутости в античном мире и античном искусстве. Строгость классицизма античности он связывает с природой, существующей по закону необходимости, утверждает, что в искусство характеризуется единством вечного и преходящего, случайного и необходимого, происходит актуализация трансцендентного. Шеллинг подчеркивает необходимость единства художественного произведения, в котором должна существовать упорядоченность, второстепенные черты не должны превалировать над первостепенными или быть равноценными с ними, что характерно для классицистического рационализма. Идеальный характер художественного произведения по Шеллингу достигается при помощи симметрии, подразумевающей парность и середину. В то же время он не подчеркивает необходимость абсолютной симметрии, а говорит об «относительном равновесии» [6, с. 234] составляющих художественного произведения. Эти черты уже являются особенностями не «строгого», а романтического классицизма первой трети XIX века. Геометричность и статичность, по Шеллингу, рассматриваются как определенная ступень, необходимая в архитектуре, но не являющаяся ее вершиной, а подразумевающая ее дальнейшее развитие, что находит выражение в творчестве таких немецких архитекторов как К.Ф. Шинкель, Лео фон Кленце и отечественных зодчих периода ранней эклектики - А.П. Брюллова, А.И. Штакеншнейдера, Г.Ю. Боссе. Геометричность по Шеллингу есть выражение рассудка, а не разума, для которого истинными являются органические, природные, развивающиеся, а не статичные математические формы. Динамичность подразумевает отход от строгих геометрических форм и близость к природе. Классицистические архитектурные композиционные приёмы в виде симметрии и статики составляющих элементов, решенных в виде цитируемых античных элементов свободно включаются в общую ассиметричную динамичную и развивающую композицию, легко переходящую в окружающее природное окружение. Это дворец Шарлотенгоф близ Потсдама (1826 г.) и «Дом королевского садовника» (1829 г.), Римские купальни (182937 гг.), Дворец Глинеке (1820-40-е гг.), архитектор К.Ф. Шинкель. Аналогичные композиционные приёмы, состоящие из сочетания динамики и статики, симметричных составляющих объёмов, отражены в парковых павильонах Нового Петергофа, в реализованном проекте дворца в Ореанде в Крыму, выполненным отечественным архитектором А.И. Штакеншнейдером в связи с экономической невозможностью реализации грандиозного проекта

К.Ф. Шинкеля. Динамичность их формы строилась на сочетании элементов композиции в виде статичного «греческого» храма в сочетании с живописной, структурой других составляющих объемных элементов. Стилистически решения оформление фасадов и интерьеров часто выполнялись на основе того же статичного классического идеала, но в его новой художественной трактовке в виде исторически выверенных стилей - «неогрек», «неоренессанс», «необарокко», «помпеянский» Из цельного, композиционно законченного, замкнутого в себе объёмно-пространственного решения построек классицизма это направление часто эволюционирует в сторону расчленения объёма на отдельные разновеликие, статичные составляющие, скомпонованные в ассиметричную, динамичную, как бы незаконченную структуру, открытую для возможности дальнейшего развития. Ассиметрия, динамика в причудливом сочетании со статикой, композиционная открытость и разнообразие, неожиданные ракурсы восприятия архитектуры в сочетании с живописным ландшафтным окружением - вот ключевые слова, которыми характеризуются загородные постройки К.Ф. Шинкеля в Германии, А.И. Штакеншнейдера и Г.Ю. Боссе в России. К.Ф. Шинкель считал, что в Шарлотенгофе он создал «никогда не заканчивающуюся в своём развитие архитектуру, включение в которую новых элементов будет всегда возможно. К. Ф. Шинкель, как отмечают исследователи его творчества, находился под непосредственным влиянием немецкой романтической философии [7].

Динамизм применительно к архитектуре подразумевает определенный волюнтаризм, и Шеллинг подчеркивал важнейшее значение «свободной воли человека» [4, с. 84]. Шеллинг утверждает, что воля есть вершина, которую может достичь теоретическая философия. В то же время он говорит о существовании абсолютной воли, которая не является произволом, так как свобода есть «явление абсолютной воли» [4, с. 440], и которая стоит над понятиями свободы и несвободы, субъективной и объективной деятельности, объединяя их. П.Я. Чаадаев в «Первом философическом письме» утверждал, что «... действие христианства отнюдь не ограничивается его прямым и непосредственным влиянием на дух человека. Огромная задача, которое оно должно исполнить, может быть осуществлена лишь путём бесчисленных нравственных, умственных и общественных комбинаций, где должна найти себе полный простор безусловная свобода человеческого духа» [8, с 40]. Это осуществление «бесчисленных, умственных и общественных комбинаций» является характеристикой архитектуры, которая через свои абстрактные формы, иллюстрирует и создает определённые образы и впечатления в сознании созерцающих её, находящихся в её объёмно-пространственном окружении.

Понятия статичности и динамичности у Шеллинга рассматриваются с позиций дуализма и монизма. При дуалистической позиции, характерной для философии Платона, затруднительно говорить о развитии и прогрессивном, динамичном объединении противоположностей. Н.А. Бердяев говорил о статическом дуализме Платона, также он рассматривал такую его крайнюю противоположность, как статический монизм христианства. Для подхода Шеллинга, характерен взгляд на противоположности как на части единого целого, что выражается в намеренном и целенаправленном движении и развитии. Для определенных работ Шеллинга, например, «Философии Искусства», характерна преобладающая платоническая направленность, здесь можно увидеть, как Шеллинг говорит о примате единого и вечного над множественным и преходящим, вместе с тем, как писал М.Ф. Овсянников, «Шеллинг в мистифицированной форме выдвигает диалектические догадки» [6, с. 32]. Можно сказать, что на протяжении своей жизни у Шеллинга можно увидеть приверженность как дуалистической, так и монистической позиции, но также и объединенной позиции монистического дуализма, который подразумевает одновременное существование противоположностей, динамично объединяющихся в единое. Шеллинг говорит и о дуализме, «который мы обнаруживаем с одинаковой несомненностью, как в единичных явлениях, так и в целостности мира» [9, с. 35], утверждает, что «дуализм. заключен в первых принципах натурфилософии» [4, с. 155]. В работе «Система трансцендентального идеализма» он говорит о невозможности объединения идеального и реального, философии природы и трансцендентальной философии, эта позиция несет в себе черты статического дуализма. Шеллинг заявляет о «параллелизме природы и интеллигенции» [4, с. 229], невозможности их объединения. Вместе с тем, для каждой из этих частей, идеального и реального, характерны развитие и динамичность, эволюционный характер. В работе «Введение к наброску системы натурфилософии» он утверждает, что дуалистические противоположности субъекта и объекта объединяются в природе [4], а так-

же, исходя из равноправия субъекта и объекта, дуализм в его понимании предполагает объединение противоположностей в субъекте. Принцип развития является основополагающим в философии природы Шеллинга. Материя характеризуется изначальным движением, природа есть не только продукт, но и продуктивность, «абсолютная деятельность» [4, с. 16]. Во «Введении к наброску системы натурфилософии» он объединяет динамичность и покой в природе, утверждая, что движение возникает из покоя, «в самом покое природы таится движение» [4, с.185]. В «Философских письмах о догматизме и критицизме» утверждается существование вечного, неизменного и сущностного, вневременного, что «есть самый глубокий внутренний опыт, от которого зависит все то, что известно нам о сверхчувственном мире, на чем основана наша вера в него» [4, с. 68]. Здесь Шеллинг для объяснения своей позиции ссылается на Платона, говоря о существовании интеллектуальных первообразов. Шеллинг, вслед за Кантом утверждает существование динамических категорий в природе. Вместе с тем в его натурфилософии можно увидеть утверждение единства природы, существования мировой души, Шеллинг сам здесь говорит о родстве своих взглядов со взглядами Платона [6]. Шеллинг также рассматривает целое как развивающий процесс самоорганизации и становления, стремится преодолеть дуалистическое восприятие мира, состоящего из статичной и динамичной частей, хотя он в полной мере не смог отойти от него, что видно в делении природы на производящую (natura naturans) и производную (natura naturata). Шеллинг говорит о существовании неизменных законов природы и только видимости беспорядка.

Колебания Шеллинга между объединяющимися крайностями монизма и дуализма, а также их выражением в виде динамики и статики можно увидеть на примере его отношения к монистической философии Спинозы. И в начале своей жизни, и на склоне лет он разделял точку зрения таких философов, как Лес-синг и Спиноза, утверждавших приоритет единого [4]. На протяжении всей жизни Шеллинга можно увидеть взгляды, роднящие его с пантеизмом Спинозы. В то же время в «Письмах о догматизме и критицизме», называя реализм Спинозы догматическим, и подчеркивая такую его характеристику, как неподвижность бытия и статичность, Шеллинг говорит о догматизме, как об однобокой системе, неполной без своей противоположности в виде критицизма, что уже является диалектическим подходом. Можно увидеть определенные колебания Шеллинга между дуалис-тичностью платонизма, в котором в большей степени преобладает статика и диалектическим подходом объединения противоположностей, развития и динамики.

Сама идея классицизма как стиля подразумевает ориентацию на классический античный идеал, его законченность, придание всем его составляющим целостности выражения за счет четко выстроенной иерархии объемно-пространственных форм, уравновешенности общих масс и их частей. Определённый монизм мышления «строгого» классицизма всё больше вступал в противоречие с наступающей реальностью синтеза противоположных начал, придавших движение и динамику перемен классицизму первой трети XIX века. Романтическое и рациональное мышление - два объединенных противоположных начала, придали позднему классицизму движение, изменчивость и динамику - как самому классицистическому мышлению авторов, так и восприятию его результатов публикой. Объединение противоположных начал - это соединение результатов научного мышления, антиковедения с поэтическим, романтическим восприятием. Смена исторических адресатов архитектурных впечатлений воспринималась современниками как бы в динамике, как непрерывный процесс, находящийся в развитии. Здания, выполненные в классической манере, их ансамбли становятся своеобразными историческими вехами, наглядной чередой сменяющихся впечатлений. Этот своеобразный дуализм: Древнегреческий храм и Фондовая биржа в Петербурге, триумфальные арки Древнего Рима и Арка Главного штаба с Александрийским столпом в ансамбле Дворцовой площади, Собор св. Петра в Риме и проект Казанского собора в Петербурге - все эти исторические вехи реализации классического идеала открывались просвещенному зрителю как бы в динамике их исторического развития. Эта тенденция сочетания статики и динамичности в формообразовании наиболее проявилась в творчестве отечественных архитекторов второй трети XIX в. - А.П. Брюллова, А.И. Штакеншнейдера, Г.Ю. Боссе и других авторов, которые наиболее остро чувствовали и воспринимали новые, перспективные тенденции в развитии европейской архитектуры, выраженные в творчестве ведущих архитекторов Германии - К.Ф. Шинкеля и Лео фон Кленце, также проектировавших в стилях неоготики и романтического классицизма. Все эти ансамбли и постройки

объединены не только общностью стилистического направления - «высокого» классицизма, временем и местом строительства. Есть и новые черты в их эстетике - это соединение динамики и статики в их формообразовании, яркие динамичные и разнообразные перспективы их восприятия с активным включением окружающего городского пространства с его романтическим прочтением. Живописность и динамика в композиции фасадов и планов архитектурного сооружения, характерная для европейского средневековья, также нашла своё отражение в эстетике нарождающейся эклектики и историзма. Выделяя в этом процессе стремление в средневековой стилистике к динамике, современники видели прямую аналогию с развивающимися процессами в архитектуре позднего классицизма, ранней эклектики и историзма.

Библиографический список

Движение и развитие, изменчивость, безграничность и свобода человеческого духа, с одной стороны, и сохраняющиеся представления о неизменности классицистического идеала: его статичность, нормативность, законченность, с другой стороны

- вот ключевые слова, характеризующие сплав романтизма и классицизма первой половины XIX века в европейской культуре

- периода сложного переплетения рационального мышления со стилеобразующими новыми приёмами эстетики историзма и эклектики, окрашенными чертами иррационального романтического мышления. Динамичная в своём развитии архитектура России и Германии первой половины XIX века, несущая в себе статичные элементы античной классики и динамичные воззрения романтизма, в материальной форме опосредованно отражала философию своего сложного переходного времени.

1. Кант, И. Критика способности суждения. - М., 1994.

2. Bubner R. The Innovations of Idealism. N.Y.: Cambridge univ. press, 2003.

3. Борисова, Е.А. Русская архитектура в эпоху романтизма. - СПб., 1999.

4. Шеллинг, Ф.В.Й. Сочинения: в 2 т. - М., 1987. - Т. 1.

5. Евсина, Н.А. Архитектурная теория в России XVIII в. 1700-1760-е годы. - М., 1975.

6. Шеллинг, Ф. Философия искусства. - М., 1966.

7. Watkin, D. German architecture and classical ideal. 1740-1840. Thames and Hudson, 1987.

8. Чаадаев, П.Я.Статьи и письма. - М., 1989.

9. Шеллинг, Ф.В.Й. Сочинения: в 2 т. - М., 1989. - Т. 2.

10. Lauer Cr. The suspension of reason in Hegel and Schelling. Continuum intern. publ. gr., 2010. Bibliography

1. Kant, I. Kritika sposobnosti suzhdeniya. - M., 1994.

2. Bubner R. The Innovations of Idealism. N.Y.: Cambridge univ. press, 2003.

3. Borisova, E.A. Russkaya arkhitektura v ehpokhu romantizma. - SPb., 1999.

4. Shelling, F.V.Yj. Sochineniya: v 2 t. - M., 1987. - T. 1.

5. Evsina, N.A. Arkhitekturnaya teoriya v Rossii XVIII v. 1700-1760-e godih. - M., 1975.

6. Shelling, F. Filosofiya iskusstva. - M., 1966.

7. Watkin, D. German architecture and classical ideal. 1740-1840. Thames and Hudson, 1987.

8. Chaadaev, P.Ya.Statji i pisjma. - M., 1989.

9. Shelling, F.V.Yj. Sochineniya: v 2 t. - M., 1989. - T. 2.

10. Lauer Cr. The suspension of reason in Hegel and Schelling. Continuum intern. publ. gr., 2010.

Статья поступила в редакцию 20.11.12

УДК 008:316

Grishanin N.V. Lutsenko J.V. THE SIGNIFICANCE OF SYSTEMATIC WORK WITH CITIZENS IN THE FRAMES OF SPORT BRANDING. In the research reflects the problem of the one-side approach to the territorial sport branding, which is focuses on big sports events. Careful systematic work with the citizens pushed into the background, that's why the main idea and the suitability of paying for such branding remains obscure. The decision of this problem, which is suggests, is based on the author's experience in the working in the youth sport organization.

Key words: sport branding, systematic work, youth organization, systematical sport's trainings.

Н.В. Гришанин, канд. культур., доц. Санкт-Петербургский гуманитарный университет профсоюзов,

г. Санкт-Петербург, E-mail: [email protected]; Ю.В. Луценко, аспирант Санкт-Петербургского

Гуманитарного Университета Профсоюзов, г. Санкт-Петербург, E-mail: [email protected]

РОЛЬ СИСТЕМНОЙ РАБОТЫ С ГОРОЖАНАМИ В РАМКАХ СПОРТИВНОГО БРЕНДИНГА ТЕРРИТОРИЙ

В работе отражена проблема одностороннего подхода к спортивному брендингу территорий, ориентирующегося только на крупные спортивные события. Глубокая системная работа с населением отодвигается на второй план, что влечет за собой не понимание основной идеи и целесообразности затрат на брендинг. В статье предлагается решение проблемы, с учетом опыта работы автора в молодежной спортивной организации.

Ключевые слова: спортивный брендинг, системная работа, молодежные организации, систематические спортивные тренировки.

Бренд города - это существующий в сознании совокупности различных групп реальных и потенциальных потребителей комплекс образов, ассоциаций, ожиданий по отношению к конкретной территории/городу, который представляет рациональную и/или эмоциональную ценность, формируемую в процессе взаимоотношений между брендом и его потребителем. Представление города как бренда делает возможным выделить его из числа подобных и, тем самым, провести отстройку от конкурентов. Бренд содействует формированию привлекательности вы-

зывающего доверия образа, а также объединению и усилению возможных, связанных с городом положительных эмоций [1].

Свой вклад в развитие территориального брендинга внесли многие исследователи, например:

• М. Вебер (развитие города рассматривал в контексте развития общества, экономического строя, политических институтов, культуры);

• Г. Зиммель (выделил сущностные черты жизни индивида в большом городе);