CC BY
213
УДК 330.524:502.33:504.062
Вестник СПбГУ. Сер. 7. 2014. Вып. 1
Г. Д. Титова
ПОНЯТИЕ «ПРИРОДНЫЙ КАПИТАЛ», РАЗВИТИЕ МЕТОДОЛОГИИ И МЕТОДОВ ЕГО ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ОЦЕНКИ
Санкт-Петербургский научно-исследовательский центр экологической безопасности Российской Академии наук, 197110, Санкт-Петербург, Корпусная ул., 18 Российская Федерация
Санкт-Петербургский государственный университет, 199034, Санкт-Петербург, Университетская наб., 7/9, Российская Федерация
Природный капитал в современной системе знаний понимается как совокупность природных активов, представляющих человеку природные ресурсы (природное сырье) и услуги экосистем. Он вместе с другими формами капитала является ключевым активом для процветания экономики. Многие из услуг экологических систем имеют латентный (скрытый) характер для экономики, что до сих пор является главной причиной их недооценки в системах принятия управленческих решений и роста тенденций деградации экосистем. Поэтому Конференция ООН по охране окружающей среды и развитию в Рио-1992 приняла решение учитывать реальную ценность природного капитала в системах национальных счетов и в системах принятия управленческих решений разного уровня. За два десятилетия были проведены большие и сложные исследования по выполнению этих намерений. К настоящему времени созданы методология и методы для оценки ценности природного капитала и услуг экосистем как на национальном уровне, так и в бизнес-решениях. Некоторые государства (Великобритания, скандинавские страны) в 2011-2012 гг. завершили предварительные оценки ценности услуг наиболее важных с социально-экономической точки зрения услуг экосистем. В мире растут примеры оценки услуг экосистем частными корпорациями. Методология и методы экономической оценки услуг экосистем в настоящее время совершенствуются в контексте становления новой области знаний — «Экономики экосистем и биоразнообразия — ТЕЕВ». Эти знания имеют междисциплинарный характер и требуют для своего развития участия представителей разных наук: биологов, экономистов, географов, картографов, правоведов, специалистов по информационным технологиям и др.
К сожалению, Россия значительно отстает от западных стран по созданию государственной системы экономической оценки природного капитала. В некоторых регионах проводятся разрозненные оценки некоторых услуг экосистем, преимущественно услуг особо охраняемых территорий. Поэтому целесообразно изучить возможности контактов представителей разных кафедр факультета географии и геоэкологии Санкт-Петербургского государственного университета по продвижению в практику экономических оценок услуг экосистем в Северо-Западном регионе. Библиогр. 17 назв. Ил. 1. Табл. 1.
Ключевые слова: природный капитал, услуги экосистем, экономическая оценка.
CONCEPT "THE NATURAL CAPITAL", DEVELOPMENT OF METHODOLOGY AND METHODS OF ITS ECONOMIC VALUATION
G. D. Titova
St. Petersburg Research Centre for Ecological Safety of the Russian Academy of Sciences, ul. Korpusnaya, 18, 197110, St. Petersburg, Russian Federation
St. Petersburg State University, Universinenskaya nab., 7/9, St. Petersburg, 199034, Russian Federation
The article considers a problem of protection of the natural capital from irrational use on the basis of economic ecosystem services valuation. Stages of becoming of methodology and methods of ecosystem valuations are shown. Examples of their use in practice are given. The reasons of backlog of Russia in solving the given problem from the developed countries are discussed. Necessity of the interdisciplinary approach to tackle this problem is proved. The author asserts that coordination of a training course "The natural capital in system of national riches" with other
educational disciplines at the faculty of geography and geoecology of St. Petersburg State University is required. Refs 17. Figs 1. Tables 1.
Keywords: the natural capital, ecosystem services, the economic valuation.
Введение
Конференция ООН по охране окружающей среды и развитию в Рио-де-Жанейро (1992) значительно расширила понятие природный капитал. Если до нее в литературе он характеризовался как «совокупность природных ресурсов, стоимость которых измеряется на основе рыночных цен на сырье и товары», то после Рио под ним стала пониматься «совокупность природных активов, предоставляющих человечеству природные ресурсы (сырье) и экосистемные услуги или услуги экосистем (УЭ)» [1].
Расширение понятия потребовалось для выведения множества полезных свойств природы из латентного (скрытого, экстернального) для экономики характера в понятные для практиков и населения денежные категории. Восприятие бесплатными даров природы и недооценка их в системах принятия управленческих решений стали главной причиной роста тенденций деградации экосистем. Действующий после Стокгольмской конференции ООН по охране окружающей среды (1972) механизм компенсации вреда, причиняемого окружающей среде, по принципу «загрязнитель — платит» способен погасить не более 1/10 реальной суммы экологического ущерба. Установлено, что в настоящее время глобальные экологические потребности составляют 6,6 трлн долл. США, или 11% мирового ВВП, а на компенсацию ущерба ежегодно направляется не более 1% ВВП, поэтому экологический долг нарастает [2].
Поэтому в Рио-1992 был продекларирован переход к новой экономической модели защиты природы, в основе которой лежат стоимостные оценки природного капитала. Глава 8 Повестки дня на XXI век «Учет вопросов окружающей среды и развития в процессе принятия решений» призывет государства «более полно отражать в ценах на товары экологические расходы, а также реальную стоимость природных ресурсов в условиях роста их дефицита» (п. 8.31), «предумотреть разработку более эффективных методов оценки окружающей среды как источника природного капитала» (п. 8.42) и «расширить существующие системы национальных счетов с целью комплексного учета социо-эколого-экономических параметров устойчивого развития» (п. 8. 43).
Для достижения этих целей стал формироваться новый экономический механизм защиты природы. Он направлен на устранение неполноценности оценки природного капитала на всех уровнях управленческой вертикали.
Методология и методы экономической оценки природного капитала и этапы их формирования
Реализация решений Рио-1992 потребовала не только обобщения накопленных к началу 1990-х годов знаний по методологии стоимостной оценки природного капитала, но и разработки методов для практической реализации новых идей.
Результаты первых попыток оценки общей стоимости услуг планетарных экосистем, выполненные группой американских ученых под руководством Роберта Констанзы, опубликованы в 1997 г. в журнале Nature. В ходе исследований были оценены такие УЭ как процессы почвообразования, водооборот и водообеспечение, кругооборот азота, регулирование климата (температура и влажность), баланс атмосферного воздуха, местообитания, защита побережий от наводнений и штормов, поставка продуктов питания и сырья, генетические ресурсы, рекреация, опыление и др. По расчетам, общая стоимость УЭ составила 33 трлн долл. США, т. е. оказалась сопоставимой с мировым валовым продуктом 1994 г. [3].
Цифры вызвали шок мировой общественности и неоднозначно были приняты в научных кругах. Начались острые дискуссии по результатам оценок, а также непредсказуемости последствий для экономики в случае включения УЭ в цены на товары. И все же, несмотря на противоречивость оценок, американские ученые достигли цели: оценки в денежном эквиваленте более наглядно показали уровень экологических угроз, возникающих в результате истощения природного капитала. Они свидетельствовали о растущем экологическом долге в результате неполной компенсации вреда, причиняемого окружающей среде. Процесс совершенствования методологии и методов адекватных стоимостных оценок природного капитала продолжился. Появлялись новые свидетельства о том, что внешние (экстернальные) для рынка УЭ могут получить денежную или иную оценку, понятную для лиц, принимающих решения в сфере природопользования.
Политики вынуждены были отреагировать на результаты оценки стоимости УЭ. В рамках работ по подготовке к Саммиту тысячелетия Генеральным секретарем ООН Кофи Аннаном были инициированы широкомасштабные исследования по Оценке экосистем на пороге тысячелетия (ОЭПТ). Они были проведены UNEP в 2000-2005 гг. с участием более 1300 исследователей из стран пяти континентов. Результатами работ стали: диагноз состояния планетарных экосистем в динамике; классификация экосистем по типам и их операционные характеристики; перечень услуг и функций по типам экосистем; оценка роли экосистем в разных областях деятельности и борьбе с бедностью; принципиальный подход к методам экономической оценки услуг экосистем [4]. Одновременно с оценками UNEP по ОЭПТ во многих странах мира, включая Россию, изучались возможности применения оценки УЭ на практике. По принятой ОЭПТ классификации выгоды от УЭ, подлежащие ценностной оценке, включают обеспечивающие услуги (пища, вода, природное сырье и т. д.); регулирующие услуги (контроль наводнений, погоды и т. п.); культурные услуги (природные красоты, духовные, рекреационные и т. д.); поддерживающие услуги (первичная продуктивность, трофические связи, круговорот питательных веществ, депонирование СО2, способность к ассимиляции загрязнений и т. д.).
В таблице приведен примерный перечень услуг лесных экосистем и их получателей.
В мире все больше осознавался факт, что повышение устойчивости экономического развития можно обеспечить только в случае оценки реальной стоимости природного капитала в системах национального богатства и отношения к нему также как к другим капитальным активам, в частности, к основным фондам, для которых формируются амортизационные отчисления для восстановления в случае физического износа. Иными словами, лица, принимающие управленческие решения,
Услуги лесных экосистем и получатели выгод от их использования [по: 5]
Услуга лесной экосистемы Выгоды Получатель выгод
Поглощение СО2 Предотвращение изменения климата Мировое сообщество
Предотвращение эрозии почв Увеличение урожаев Сельское хозяйство
Водорегулирование в водоохранных зонах Предотвращение наводнений Расположенные вниз по течению поселения и экономические объекты
Очищение воздуха от загрязнений Здоровье населения Локальные
Сохранение биоразнообразия Продовольствие, медицинские товары, эстетика Сообщества различных уровней; добывающий, перерабатывающий, медицинский секторы товаров и услуг
Продуцирование побочных продуктов леса Сбор грибов, ягод, лекарственных растений В основном локальные сообщества
должны быть осведомлены об уровне истощения (по аналогии с основными фондами — изношенности) природного капитала. Для этого были необходимы максимально приближенные к практике руководства для оценки УЭ. В 2007 г. Германией был предложен международный проект «Экономика экосистем и биоразнообразия — TEEB» (The Economics of Ecosystems and Biodiversity — TEEB), разработка которого преследовала цели подготовки таких руководств и была одобрена лидерами стран «Большой восьмерки + 5»1 в июне 2007 г. в Хайлигендамме (Германия). По завершении проекта в 2010 г. были подготовлены следующие руководства [6]:
— «TEEB для тех, кто определяет политику в стране и в мире»;
— «TEEB для политиков и руководителей местного уровня»;
— «TEEB для бизнеса»;
— «TEEB для граждан».
В результате многолетнего поиска сложились принципиальные подходы к экономической оценке УЭ. Признано, что большинство УЭ нельзя оценить в денежном эквиваленте. Но денежные оценки можно дополнить количественными и качественными (описательными) характеристиками. Три вида оценки были объединены общим понятием — «ценностные» оценки. При этом термин «ценность» означал важность, значимость, полезность УЭ и для человека, и для окружающей среды. В данном случае ценность — не синоним рыночной цены, хотя последняя также используется для формирования общей экономической ценности УЭ. То есть вне контекста денежных оценок, ценность характеризует качественные или количественные параметры тех свойств экосистемы, которые невозможно измерить в денежном выражении.
Главная цель ценностных оценок — не замена принятых методов оценки ущерба, а подкрепление их аргументами и доводами для защиты живой природы, которые были бы понятны лицам, принимающим решения, и удерживали их от опрометчивых шагов.
1 К странам «Большой восьмерки» присоединились 5 лидирующих развивающихся государств: Бразилия, Индия, Китай, Мексика и Южная Африка.
Без учета истинной ценности УЭ невозможно осознать «экологическую цену» управленческих решений (или «цену бездействия») и перенастроить неисправный экономический компас в сторону сбережения природы. Оценки должны использоваться, прежде всего, при выборе альтернатив развития и подкрепления принципа предосторожности в управлении природопользованием, гласящего, что следует избегать решений с непонятными экологическими последствиями и всегда принимать их в пользу природы.
На рисунке приведена принципиальная схема оценки услуг морских экосистем [по: 7].
Проведение ценностной оценки любой экосистемной услуги и последующее использование ее результатов в экономике предполагает выполнение, как минимум, следующих этапов:
— идентификация экосистемной услуги;
— определение ее ценности и выгод, связанных с ней;
— определение получателя выгод от услуги;
— формирование механизма платежей за экоуслуги и обоснование иных направлений использования результатов оценки.
Принципиальная схема оценки общей ценности услуг морских экосистем
Несмотря на сложности, для оценки УЭ предпочтение отдается денежным оценкам. В этих целях применяются традиционные методы оценки («затраты — выгоды» или определение восстановительной стоимости в случае утраты экосистемой ее функций), которые дополняют косвенными приемами. Используются имитации в форме сконструированного (гипотетического) рынка; методы оценки издержек замены, предусматривающие применение аналогий по альтернативным способам производства экологических товаров и услуг; методы гедонистического ценообразования и субъективной оценки, т. е. прямой опрос населения о готовности оплачивать использование или сохранение нетронутыми объектов и услуг природы. Перечисленные методы широко обсуждены в публикациях и отражены в учебниках по экономике природопользования [см., например, 8].
Сформированный методологический аппарат и результаты предварительной оценки УЭ на практике позволили мировым политикам подвести правовые основы для включения их в национальные системы регулирования экономики. Для стран-участниц Конвенции ООН по биоразнообразию (в состав которых входит и Россия) они появились в 2010 г. после принятия решений 10-ой Конференцией ООН по биоразнообразию в Нагое (Япония). В их числе стратегический план «Цели-2020» по сохранению биоразнообразия и экосистем на 2011-2020 гг. и Протокол по генетическим ресурсам, регламентирующий участие стран-поставщиков биосырья в распределении прибыли от эксплуатации принадлежащих им биологических и генетических ресурсов (от животных и растений до грибов). Конференция ООН в Нагое предписала странам-участницам Конвенции ООН по биоразнообразию предпринять усилия по учету стоимости природного капитала в системах национальных счетов, а также поставила перед ними серьезную задачу — научиться измерять и учитывать ценность УЭ в системах принятия управленческих решений всех уровней. Для чего рекомендовала в этих целях использовать результаты исследований по экономике экосистем и биоразнообразия [9].
Результаты оценки услуг экосистем и их обсуждение
Особенно активизировалась работа по оценке УЭ при подготовке к юбилейному Всемирному Саммиту Рио+20. Кроме указанных выше руководств, появились и другие инструкции по оценке УЭ, а также результаты использования их на практике. Так, в 2011 г. 14 крупных корпораций (Energías de Portugal; Eskom; Mondi; Rio Tinto; US BCSD; GHD; Holcim; Lafarge; AkzoNobel; Syngenta; Veolia Water;Weyerhaeuser; Eni; Hitachi) под контролем Всемирного бизнес-совета по устойчивому развитию (WBCSD)2, разработали «Руководство для оценки услуг экосистем корпорациями» и апробировали его в промышленных условиях [10].
Результаты корпоративных оценок УЭ обнадеживают. Из них можно сделать несколько важных выводов. Оценка УЭ на уровне корпораций, как минимум: 1) меняет менталитет и поведение в отношении экологических проблем, как у руководителей корпораций и работающих в них, так и у заинтересованных лиц вне корпораций; 2) повышает ответственность бизнеса перед обществом за состояние окружающей среды; 3) позволяет лучше понимать выгоды от применения оценки, которые заключаются не только в достижении оптимального соотношения социальных, экологических и финансовых итогов деятельности корпораций, но и в оправдании экологических наценок на продукцию; 4) поднимает престиж корпораций в обществе и на мировых рынках.
В 2011 г. в Великобритании завершена оценка тенденций изменения состояния экосистем в ретроспективе за несколько десятилетий. Проведены предварительные оценки ценности УЭ и выгоды от их использования в различных сценариях экономического развития в долгосрочной перспективе. Сценарии подтверждают сохранение ощутимых доходов общества от сбережения УЭ [11].
В 2012 г. завершили сплошные ценностные оценки национальных экосистем скандинавские страны (Финляндия, Швеция, Норвегия, Дания, включая Гренландию, Исландия) [12].
2 Совет учрежден в 1992 г. 200 крупными промышленными компаниями/корпорациями.
Примером платежей за экосистемные услуги является оплата выбросов СО2 в атмосферу по Киотскому протоколу. Это, можно сказать, первая попытка в глобальном масштабе включить во взаиморасчеты между разными компаниями и отдельными странами УЭ, которые во многом виртуальны (без участия реальных денег) и носят характер обмена.
Европейские страны разработали Рекомендации, касающиеся платы за услуги экосистем в контексте управления водными ресурсами, и делают попытки установления платы за УЭ как внутри стран, так и в расчетах между странами (водные трансграничные переносы) [13].
На юбилейном Всемирном Саммите Рио + 20 лидеры многих стран, включая Россию, подтвердили свою приверженность требованиям перехода к «зеленой» экономике, обязательным условием которой является ценностная оценка УЭ и учет их в стратегических планах развития. В преддверии открытия Саммита более чем 50 стран приняли обязательства использовать стоимостные оценки природного капитала в системах национальных счетов, а 86 частных компаний — ценностные оценки УЭ при планировании своей деятельности [14].
К сожалению, Россия, формально одобрившая проект ТЕЕВ в числе стран G8 + 5, не принимала участия в его разработке, точно также как проекты ОЭПТ были выполнены без участия российских ученых. Спустя 4 года по завершении проекта ТЕЕВ, в России не создана рабочая группа на уровне МПР РФ или другого федерального ведомства по проведению работ по стоимостной оценке природного капитала по требованиям времени. И это при том, что по многим параметрам Россия является «экологическим донором планеты» и должна быть заинтересована в адекватной оценке УЭ в целях защиты национальных интересов. Эта потребность возросла после вступления в ВТО.
Инициативу по оценке УЭ в России пока проявляют разрозненные научные коллективы, в первую очередь ученые-члены Российского общества экологической экономики (РОЭЭ). Во многом их усилиями в учебники по экономике природопользования для российских вузов включены знания по методам стоимостной оценки природного капитала и УЭ. Эпизодически проводятся экономические оценки биоразнообразия, редких и общераспространенных животных и особо охраняемых природных территорий (ООПТ) на принципах устойчивого использования [15].
В этом плане следует отметить работы Ярославского Института «Кадастр», который по аналогии со многими зарубежными странами сделал попытку уйти от изоляционистского подхода к использованию ООПТ и перейти к интеграционной схеме эксплуатации. Первый подход рассматривает ООПТ как территории, предназначенные исключительно для целей сохранения биоразнообразия при минимизации вмешательства человека. Он связан с полным изъятием земель из хозяйственного оборота и изоляцией их от процессов экономического и социального развития, полагается на исключительную роль государственных органов в деятельности ООПТ и бюджетное финансирование при фактическом отрицании возможной заинтересованности в сохранении биоразнообразия местного населения, бизнес-структур и других заинтересованных лиц. При изоляционистском подходе экономическая оценка УЭ ООПТ реальными природопользователями не востребована, поскольку фактически отрицается сама необходимость интеграции ООПТ в социально-экономическое развитие [16].
Интеграционный поход, который в последние 15 лет все шире применяется во многих странах мира, базируется на принципиально иной парадигме сохранения природного и культурного наследия в контексте устойчивого развития регионов. ООПТ (в первую очередь, биорезерваты и национальные парки) рассматриваются как поставщики различных природных благ и УЭ. Тем самым в общественном сознании из изолированных от внешнего мира островков экологического благополучия они трансформируются в зоны, выполняющие важнейшие, ничем не заменимые функции по обеспечению населения все более дефицитными природными благами.
При интеграционном подходе природоохранная политика концентрируется на координации целей охраны ООПТ и социально-экономического развития при широкой поддержке деятельности ООПТ заинтересованными сторонами и поощрении местных инициатив. Этот подход ориентирован на привлечение к охране ООПТ местных жителей и их объединений, стимулирование поддержки малого и среднего бизнеса, создание новых рабочих мест, в том числе за счет экотуризма. При этом подходе снижается зависимость от бюджетного финансирования: все желающие за определенную плату получают право на пользование благами, создаваемыми особо ценными объектами природного и культурного наследия.
Интеграционный подход позволяет более объективно оценить УЭ, предоставляемые ООПТ различным пользователям, по методологии оценки полной экономической ценности. Он помогает не только реализовать на практике ряд концептуальных положений по оценке УЭ в планировании развития и использования территорий, но и способствует распространению знаний о новых стоимостных методах защиты природных экосистем среди населения.
К настоящему времени институт «Кадастр» (в большинстве случаев в рамках международных экологических проектов) провел исследования по экономической оценке УЭ в аспекте интеграции ООПТ в социально-экономическое развитие территорий в 15 регионах России. Ставились различные задачи — от совершенствования деятельности по сохранению биоразнообразия до выбора режима природоохранных ограничений и разрешения конфликтных ситуаций между природопользовате-лями. Выполнялись и задачи отражения экономической ценности ООПТ в составе национального богатства.
Много лет занимается исследованием методологии эколого-экономической оценки деятельности ООПТ Институт географии РАН, где коллективом под руководством А. А. Тишкова дана характеристика биосферных функций и УЭ ООПТ, а также осуществлена денежная оценка климаторегулирующих, водорегулирующих, ассимиляционных, биопродукционных, биоресурсных функций, услуг по сохранению генетического биоразнообразия, а также оздоровительных, рекреационных (коммерческое использование), гедонических (некоммерческое использование, существование) услуг. По оценкам, стоимость УЭ в расчете на 1 га в год варьирует от 900 до 6000 руб. Суммарная стоимость российских федеральных ООПТ оценена в 199 млрд руб. [17]. Эти предварительные оценки, как считают исследователи, могут стать косвенным аргументом при выборе схемы использования территории и выявлении экологического ущерба и размера компенсации за причинение вреда окружающей среде.
В настоящее время имеются расчеты, подтверждающие высокую экономическую отдачу от сохранения УЭ ООПТ. Так, согласно им, ежегодные инвестиции
в размере 45 млрд долл. в ООПТ позволяют сохранить УЭ на 5 трлн долл. США. Это свидетельствует о выгодном соотношении прибыли и затрат [5].
Несмотря на ширящиеся в мире масштабы работ по оценке УЭ, выполненные оценки выявили наличие множества нерешенных проблем. Более благополучно обстоит положение со сбором информации для социально-экономической оценки УЭ (особенно обеспечивающих услуг). Однако и для них существует фундаментальная потребность совершенствования системы индикаторов для оценки биофизического состояния экосистем, позволяющих с меньшей погрешностью определять долгосрочную способность природы поставлять услуги.
Недостаточно надежны индикаторы для многих услуг регулирования. Это относится как к биофизическим, так и социально-экономическим индикаторам, которые в ряде случаев отсутствуют [12, 14].
Приступая к оценке УЭ, следует учитывать, что выгоды от них размещены по территории неравномерно. Анализ диффузии услуг и получения выгод различными потребителями, а также дифференциация доходов требуют связи оценки УЭ с задачами пространственного планирования и стратегического развития секторов экономики. Для многих приморских регионов, включая Санкт-Петербург, весьма актуальна проблема стирания границы «суша—море» и оценка услуг морских экосистем, менее других изученных в теоретическом аспекте, а также устранение существенных законодательных пробелов при стирании этой границы.
В международных отношениях УЭ все чаще связываются с такими новыми для всего мира терминами как «платежи за УЭ», «экологический донор», «компенсационный механизм», «долги в обмен на природу» и др. [5], что подтверждает не только фундаментальность, но и прикладной характер экономической категории «услуги экосистем».
Знания по оценке УЭ имеют междисциплинарный характер и требуют для своего развития участия представителей разных наук: биологов, экономистов, географов, картографов, правоведов, специалистов по информационным технологиям и др. Они рассматривают оценку УЭ через призму пространственного планирования. Наиболее правильный путь к решению проблемы — сконцентрировать большую часть научного поиска в рамках формируемой в мире новой области знаний — «Экономики экосистем и биоразнообразия — ТЕЕВ». Анализ тенденций ее развития позволяет назвать основные направления поиска. В их составе:
— методология и методы применения ценностных оценок УЭ в системе принятия решений по комплексному управлению природопользованием;
— методы классификации УЭ, формирование их качественных и количественных характеристик и индикаторов, пригодных для целей ценностной оценки социально-экономических и биофизических параметров;
— совершенствование методологии и методов интегрированного управления природопользованием с углублением экосистемных подходов, а также методологии и методов пространственного планирования с включением в них новых принципов ценностной оценки УЭ;
— новая концепция экологического долга с применением приемов его капитализации на основе адекватных ставок дисконтирования;
— правовое обеспечение применения УЭ на практике.
Перечисленные проблемы требуют междисциплинарного решения и конструк-
тивного диалога специалистов разных областей знаний, что можно обеспечить только в рамках программы комплексных исследований, одобренной всеми заинтересованными сторонами.
В этом году состоится 12-я Международная научно-практическая конференция РОЭЭ, на которой наряду с проблемами общих мировых тенденций экологической экономики и новых измерений УЭ будет обсуждаться и образовательный вектор экологической экономики, предназначение которой — ценностная оценка природного капитала. К сожалению, петербургские ученые не принимают участия в работе этой конференции. Также как не принимают участия в практических работах по оценке УЭ.
Заключение
1. В мире растет осознание фундаментальной роли природного капитала и УЭ в жизнедеятельности человека. Формируются новые экономические механизмы защиты его от нерационального использования, в основе которых лежат ценностные оценки УЭ.
2. Многие страны применяют ценностные оценки УЭ в практической деятельности. Россия значительно отстает от них в решении данной проблемы. Лица, принимающие управленческие решения в природопользовании, и население не осведомлены о современных экономических механизмах защиты природы.
3. Санкт-Петербургские ученые практически не участвуют в исследованиях по оценке УЭ.
4. Целесообразно активизировать взаимодействия представителей разных кафедр факультета географии и геоэкологии СПбГУ по вопросам продвижения в практику ценностных оценок УЭ, а также изучить возможности применения оценки УЭ (прежде всего ООПТ) в Санкт-Петербурге и Ленинградской области и возглавить эти работы.
Литература
1. Costanza R., Daly H. Natural capital and sustainable development // Conservation Biology. 1992. Vol. 6, N 1. P. 37-46.
2. UNEP. Toward a market-based financial mechanism to support biodiversity and development. The GDM 2010 Initiative Report / An information document for the 10th Conference of the Parties of the Convention on Biological Diversity. Nagoya, Japan, 18-29 October 2010. 48 p.
3. Costanza R. et. al. The value of the world's ecosystem services and natural capital // Nature. 1997. Vol. 387. P. 253-260.
4. Оценка экосистем на пороге тысячелетия. Экосистемы и благосостояние людей: рамки оценки. Вашингтон; Ковело; Лондон: World Resources Institute, 2005. 283 с.
5. Бобылев С. В., Захаров В. М. Экосистемные услуги и механизмы компенсации: потенциал России // Экономика экосистем и биоразнообразия: потенциал и перспективы стран Северной Евразии. Материалы совещания. М.: Изд-во Центра охраны живой природы, 2010. С. 27-33.
6. TEEB — The Economics of Ecosystems and Biodiversity: Mainstreaming the economics of nature. A synthesis of the approach, conclusions and recommendations of TEEB. Malta: Progress Press, 2010. 49 p.
7. Титова Г. Д. Проблемы становления экономики морских экосистем // Вестник РАЕН. 2012. № 2. С. 120-125.
8. Экономика природопользования: учебник / под ред. К. В. Папенова. М.: Изд-во МГУ, 2012. 928 с.
9. Переход к экономике «зеленых» счетов. Исторические решения 10-й Конференции стран-участниц Конвенции ООН по биоразнообразию в Нагое. Октябрь, 2010. URL: http://www.regreenlab. ru/ru/the-news/83-amazingcop10 (дата обращения: 21.04.2011).
10. Guide to corporate ecosystem valuation. A framework for improving corporate decision-making. Switzerland: Atar Roto Presse SA, 2011. 73 p.
11. UNEP-WCMC. UK NAE — The UK National Ecosystem Assessment. Cambridge, 2011. URL: http:// web.mit.edu/newsoffice/2006/beetles-0614.html (дата обращения: 08.04.2013).
12. Socio-economic importance of ecosystem services in the Nordic Countries Synthesis in the context of The Economics of Ecosystems and Biodiversity (TEEB) / Kettunen M., Vihervaara P., Kinnunen S., D'Amato D., Badura T., Argimon M., Ten Brink P. Copenhagen: Nordic Council of Ministers, 2012. 293 р.
13. ООН. Рекомендации, касающиеся платы за услуги экосистем в контексте управления водными ресурсами. Нью-Йорк; Женева, 2007. 60 с.
14. Nature and its role in the transition to a green economy / Ten Brink P., Mazza L., Badura T., Kettunen M., Withana S. Brussels; London: The Institute for European Environmental Policy (IEEP), 2012. 72 р.
15. Экономика экосистем и биоразнообразия: потенциал и перспективы стран Северной Евразии / Матер. совещания. М.: Изд-во Центра охраны живой природы, 2010. 170 с.
16. Фоменко Г. А., Фоменко М. А. Институциональные условия и проблемы использования экоси-стемных услуг в управлении ООПТ // Экономика экосистем и биоразнообразия: потенциал и перспективы стран Северной Евразии. Материалы совещания. М.: Изд-во Центра охраны живой природы, 2010. С. 88-93.
17. Тишков А. А. Биосферные функции и экосистемные услуги: к методологии эколого-экономи-ческих оценок деятельности ООПТ России // Экономика экосистем и биоразнообразия: потенциал и перспективы стран Северной Евразии. Материалы совещания. М.: Изд-во Центра охраны живой природы, 2010. С. 81-88.
Статья поступила в редакцию 26 сентября 2013 г.
Контактная информация
Титова Галина Дмитриевна — доктор экономических наук, профессор; e-mail: [email protected] Titova G. D. — Doctor of Economic Sciences, Professor; e-mail: [email protected]
