CC BY
198
нальной юстиции: материалы курса. СПб., 2003. С. 11; ТкачевВ.Н. Специализация судей по делам несовершеннолетних как модель будущего ювенального суда в России // Российская юстиция. 2005. № 10. С. 21.
22 См.: Кравчук Н.В. Порядок защиты прав ребенка // Защита прав граждан и юридических лиц в российском и зарубежном праве (проблемы теории и практики) / отв. ред. Т.Е. Абова. С. 87; ПредеинаИ.В. Правовые и теоретические основы развития ювенальной юстиции в России: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2006. С. 5.
23 См.: Мельникова Э. Российская модель ювенальной юстиции // Правозащитник. 1996. № 1. С. 26.
24 См.: ШерстневаН.С. Указ. соч. С. 85; СавельеваН.М. Указ. соч. С. 3; Цепкова Т.М. Проблемы судебной защиты прав и интересов детей в делах, возникающих из семейных правоотношений // Актуальные проблемы процессуальной цивилистической науки: материалы научно-практической конференции. Саратов, 2003. С. 85; Кравчук Н.В. Защита прав ребенка в судебном порядке // Государство и право. 2004. № 6. С. 67.
25 См.: Цепкова Т.М. Судопроизводство по делам об ограничении родительских прав // Вестник Саратовской государственной академии права. 1999. № 1. С. 73; Лысова А.З. История возникновения и развития института лишения родительских прав в семейном праве России // Теория и практика субъективных прав и процессуальные формы их защиты: сборник научных статей / под ред. Н.В. Ченцова, М.В. Самойловой. Тверь, 2000. С. 95.
26 См.: Челябиева Н.С. Право ребенка выражать свое мнение и защищать свои интересы // Защита прав граждан и юридических лиц в российском и зарубежном праве (проблемы теории и практики) / отв. ред. Т.Е. Абова. С. 105.
27 См.: Насилие над детьми, находящимися под опекой государства // Российский вестник международной амнистии. 2000. № 18. С. 8.
28 См.: Еременко Е. Детство нуждается в защите // Милиция. 2005. № 6. С. 36.
29 См.: Вострокнутов Н.В., Харитонова Н.К, Сафуанов Ф.С. Методологические основы экспертного подхода к правовой защите детей (судебно-психиатрический и судебно-психологический аспекты). М., 2005. С. 8.
30 См.: Волкова А. Указ. соч. С. 25.
31 См.: Вострокнутов Н.В., Харитонова Н.К., Сафуанов Ф.С. Указ. соч. С. 12.
32 См.: Еременко Е. Указ. соч. С. 36.
33 См.: Волкова А. Указ. соч. С. 26.
34 На данное обстоятельство указывают все специалисты (см., например: Кравчук Н.В. Защита прав ребенка в судебном порядке // Государство и право. 2004. № 6. С. 66).
35 См.: Власова В.П. Указ. соч. С. 39.
36 См.: Собр. законодательства Рос. Федерации. 1999. № 26, ст. 3177
37 См.: Фомина Е.А. Споры о праве на воспитание детей (материально-правовые и процессуально-правовые проблемы): автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2004. С. 13.
38 См.: Власова В.П. Указ. соч. С. 4.
39 См.: Волкова А. Указ. соч. С. 27.
40 См.: Шакарян М.С. Защита прав человека в гражданском судопроизводстве: закон и практика // Вестник Саратовской государственной академии права. 1999. № 1. С. 7.
41 См.: Власова В.П. Указ. соч. С. 63.
С.Ж. Соловых
ПОНЯТИЕ И СОДЕРЖАНИЕ АРБИТРАЖНОЙ ПРОЦЕССУАЛЬНОЙ ПРАВОСУБЪЕКТНОСТИ
В статье анализируются существующие в правовой науке точки зрения на определение понятия «правосубъектность».
Ключевые слова: правоспособность, субъективные процессуальные права, арбитражная процессуальная правосубъектность.
S.Zh. Solovykh
CONCEPT AND CONTENT OF THE LEGAL PERSONALITY OF THE ARBITRATION PROCEDURE
The paper analyzes existing in legal science point of view on the definition of "personality". Key words: legal capacity, subjective process rights, legal personality of the arbitration procedure.
© Соловых Светлана Жорисовна, 2012
Кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры арбитражного процесса (Саратовская государственная юридическая академия).
Обладание субъективными процессуальными правами, а также реализация субъективных процессуальных прав и обязанностей возможны только при сознательном понимании субъектом содержания и смысла своих действий. В связи с этим возникает необходимость рассмотрения соотношения категорий «арбитражная процессуальная правоспособность» и «субъективные процессуальные права».
Основываясь на исследованиях общей теории права, а также иных отраслевых наук, можно сделать вывод относительно того, что при определении понятия «правоспособность» единства во взглядах ученых не наблюдается. Ряд авторов определяют «правоспособность» через призму динамики, т. е. «правоспособность для каждого лица в каждый определенный момент означает возможность иметь определенные конкретные права и обязанности в зависимости от его взаимоотношений с другими лицами»1.
Вряд ли с этим можно согласиться, т.к. отождествление объема правоспособности с объемом субъективных прав, принадлежащих лицу, в каждый момент приводит к выводу о неравенстве субъектов, что противоречит ст. 43 АПК РФ, которая признает в равной мере за всеми субъектами арбитражного процесса арбитражно-процессуальную правоспособность.
Отрицательное отношение к теории динамической правоспособности высказал С.Н. Братусь. По его мнению, «правоспособность — это определенное общественное свойство, вытекающее из необходимости обеспечить как преемственность гражданских прав и обязанностей, так и возможность возникновения новых прав и обязанностей, независимо от возраста и психологического состояния, за всеми и у всех членов общества»2. Если рассматривать правоспособность в та-2 ком качестве, то арбитражная процессуальная правосубектность выступает как ? предпосылка обладания процессуальными правами.
5 Также в общей теории права было сформулирована концепция, которая рас-
| крывает правосубъектность как особое субъективное право, входящее в состав I общерегулятивных правоотношений3. Смысл данной идеи выражается в том, что
1 правосубъектность может быть охарактеризована как бланкетная возможность, | т. е. возможность лица быть субъектом права вообще, а в пределах отдельных от-§ раслей — субъектом правоотношений. Одновременно правосубъектность имеет | конкретизированный характер по другим своим элементам, в качестве которых
2 выступают конституционные права и обязанности, характеризующие содержание ° (объем) правосубъектности4. То есть принципиальная важность данной идеи со-£ стоит в том, что правоспособность рассматривается как выражение определенно-| го состояния прав и обязанностей личности (до момента их реального обладания). е Идею рассматривать правоспособность как особое субъективное право разде-1 ляет и В.В. Ровный, который указывает, что правоспособность представляет со-
0
° бой специфическое субъективное право5.
¿5 Оппонентом данной концепции выступает Н.Г. Юркевич, считающий, что пра-
1 воспособность не может отождествляться с правом, а должна определяться как
о 6
юридическая возможность, т.е. предусмотренная нормами права6.
Е.А. Флейшиц при исследовании правоспособности в соотношении с субъективным правом указывала на то, что данные правовые конструкции следует рассматривать как возможности, последовательно сменяющие друг друга. Правоспособность — возможность иметь любые права, причем закон перечисляет их примерно, субъективное право — конкретизированная возможность (конкретное субъ-134 ективное право, возникающее на основе и в результате осуществления первой)7.
В.Ф. Яковлев указывает на то, что «правоспособность означает, с одной стороны, наделение субъектов определенными социально-правовыми возможностями, а с другой стороны — установление их пределов. Правосопособность без конкретного содержания не могла бы выполнить эти функции. Она абстрактна по своему содержанию лишь в том смысле, что сама по себе не состоит из конкретных субъективных прав и обязанностей, а включает только возможность быть их носителем, служит предпосылкой к их возникновению у данного лица» 8.
В науке гражданского права существует теория, которая рассматривает правоспособность как стадию существования субъективного права в потенции или как потенциальное состояние субъективного права, выделяя при этом стадию правоспособности — потенциальное состояние субъективного права; возникновение субъективного права; реализацию субъективного права, т. е. стадию правомочия в конкретном правоотношении9.
Аналогичная позиция выражена в работах В.А. Мусина10. Высказывая свою точку зрения относительно определения понятия «правоспособность», Н.В. Витрук указывает, что «более правильно понимать правоспособность как способность иметь права и обязанности. Именно такая способность, а не сами права и обязанности хоты бы и общего характера составляет содержание правоспособности»11. Следует согласиться с данной точкой зрения по следующим причинам.
Во-первых, «способность» как термин наиболее точно указывает на содержание правоспособности, т.е. умения (способность, приобретенная знанием, опытом), а также возможность производить какие-нибудь действия12. Таким образом, умение, как способность, приобретенная знанием и опытом, указывает на инди- ш видуальные особенности лица, являющиеся субъективными условиями успеш- н ного осуществления деятельности. Иными словами — это свойство лица, кото- С
а
рое влияет на возможность как производить какие-либо действия, так и на эф- т
о
фективность деятельности. к
о
Во-вторых, участник арбитражного процесса должен быть наделен правоспо- о' собностью, чтобы он мог стать носителем процессуальных прав и обязанностей, | закрепленных в нормах арбитражного процессуального права. Объем этих прав о определен для лиц, обладающих арбитражной процессуальной правосубъектно- нн
О
стью, а не в результате ее осуществления. Закрепленные процессуальные права Ю возникают у лица одновременно в силу закона. и
Сформулированные в правовой науке мнения ученых относительно определе- с
к
ния правоспособности определяют ее по-разному: как свойство, качество, способ- а ность, возможности, права и т.д. Л
Относительно арбитражной процессуальной правоспособности с учетом смысла | действующего законодательства, следует сделать вывод, что это реальная, пред- • усмотренная законом и гарантированная государством способность лица к при- 8 обретению определенных субъективных процессуальных прав и обязанностей, ^ имеющая значение предпосылки участия в конкретном правоотношении. 2
При рассмотрении вопроса об арбитражной процессуальной правосубъектности первоначально необходимо обратить внимание на то, что разграничение понятий «правосубъектность» и «правоспособность» не является целесообразным, т.к. способность быть участником арбитражных процессуальных правоотношений предполагает, что лицо не только обладает процессуальными правами и процессуальными обязанностями, но и способностью к их самостоятельному осу- 135
ществлению. Вычленение «правоспособности» из общей формулы «правосубъектности» и наделение ее определенной самостоятельностью может привести к неправильному выводу о том, что лица, не способные к самостоятельному распоряжению своими процессуальными правами, не обладают правосубъектностью. Поэтому структуру содержания арбитражной процессуальной правосубъектности следует рассматривать как единство двух элементов: а) арбитражная процессуальная правоспособность, признанная арбитражно-процессуальным законодательством способность иметь процессуальные права и нести процессуальные обязанности; б) арбитражная процессуальная дееспособность, признанная арбитражно-процессуальным законодательством способность осуществлять процессуальные права и исполнять процессуальные обязанности.
В то же время разъединение правоспособности и дееспособности объясняется правовой природой процессуальных прав, т. к. они могут принадлежать одному лицу, а осуществлять их могут другие лица. Например, такая ситуация складывается, когда от имени лица, участвующего в деле, выступает судебный представитель. Осуществление процессуальных прав от имени юридического лица, либо органа государственной власти, органа местного самоуправления производит представитель данного юридического лица. И здесь возможны два варианта: либо это законный представитель юридического лица, действующий в соответствии с учредительными документами в силу ст. 53 ГК РФ, либо это судебный представитель по доверенности в силу ч. 4 ст. 59 АПК РФ. Во втором случае при ненадлежащем исполнении процессуальной обязанности судебным представителем к процессуальной ответственности привлекается непосредственно юридиче-2 ское лицо как субъект процессуальных правоотношений в лице, например, ру-? ководителя исполнительного органа (ч. 2 ст. 119 и ч. 4 ст. 22 54 АПК РФ). 5 Таким образом «правосубъектность» охватывает своим содержанием как пра-
| воспособность, которая указывает на свойство субъекта, так и дееспособность, т. е. I арбитражная процессуальная правосубъектность представляет собой неразрыв-
1 ное единство структурных элементов, которые в совокупности указывают как на | «способность обладания правами и обязанностями, так и их осуществления»13.
| В связи с этим следует согласиться с мнением Н.А. Чечиной относительно того,
| что правоспособность — это понятие, необходимое для выражения возможности
2 потенциального обладания совокупностью имущественных правомочий и обя-° занностей при осуществлении их иными лицами (представителями) и данное по-ж нятие нельзя рассматривать как общее правовое понятие, применяемое в любой | отрасли права14.
ё В арбитражном процессе все субъекты обладают процессуальными правами и
1 обязанностями, которые они могут осуществлять лично в процессе судебной дея-
0 _
° тельности либо через представителей (ст. 59 АПК РФ). Осуществление процессу-¿5 альных прав через судебного представителя не лишает участника арбитражного
1 процесса возможности личного ведения дела и осуществления процессуальных I прав самостоятельно. Таким образом, субъект не исключается из состава субъектов арбитражных процессуальных правоотношений.
Арбитражная процессуальная правоспособность, являясь абстрактной способностью к правообладанию, в свою очередь не лишена определенного конкретного самостоятельного содержания и ограничена соответствующими пределами. Абстрактно любой правоспособный субъект (юридическое либо физическое лицо,
136
осуществляющее предпринимательскую или иную экономическую деятельность)
может быть субъектом только таких субъективных процессуальных прав, которые предусмотрены процессуальным законодательством. То есть объем и вид процессуальных прав субъектов арбитражных процессуальных правоотношений, предусмотренные арбитражным процессуальным законодательством, различны. Различия в объеме и виде субъективных процессуальных прав ставятся в зависимость от вида процессуального производства, в порядке, в котором происходит судебное разбирательство.
Например, в исковом производстве объем процессуальных прав и обязанностей определяется ст. 41, 49 АПК РФ, они имеют общий характер и осуществляются лицами, участвующими в деле по своему усмотрению. В публичном производстве, которое регулируется разд. 3 АПК РФ, исходя из существа материальных требований, подлежащих рассмотрению, не представляется возможным использовать некоторые распорядительные права, право на заключение мирового соглашения. Право на отказ от иска при рассмотрении дел об оспаривании нормативно-правовых актов включает в свое содержание возможности, которые направлены на отказ от участия в судебном рассмотрении, но само заявленное требование в дальнейшем будет оставаться предметом судебного разбирательства и по нему будет принято соответствующее решение. Также и по делам о привлечении к административной ответственности административный орган в силу исполнения своих функций не может отказаться от возбуждения производства по делу о привлечении к административной ответственности лица, совершившего административное правонарушение, предусмотренное законом. По делам, рассматриваемым в порядке группового иска, осуществление процессуальных прав, относящихся к распорядительным правам, возможно только в соста- ш ве присоединившихся к группе. н
Таким образом, признавая лицо способным к правообладанию, закон не свя- С
а
зывает это с конкретным субъектом, с конкретным видом субъективных про- т
о
цессуальных прав, которые он может приобрести (абстрактная возможность), к
о
но одновременно процессуальный закон предполагает, какие виды субъектив- о' ных процессуальных прав может, а какие виды не может приобрести субъект, | исходя из своего процессуального статуса, тем самым определяя границы, его В способности к правообладанию (конкретная правоспособность). Наиболее ярко нн
о
это иллюстрируется примером по делам о защите групповых интересов в по- Ю рядке гл. 282 АПК РФ, указывая на виды субъективных процессуальных прав, и которыми не обладают участники соответствующих правоотношений, а имен- с
к
но исключение возможности самостоятельного представления доказательств, а участие в их исследовании (ч. 3 ст. 22516 АПК РФ). Поэтому содержание арби- Ц тражной процессуальной правосубъектности не включает в себя конкретные | субъективные процессуальные права и обязанности, а охватывает только спо- • собность быть их носителем, а также служит предпосылкой к их возникнове- 88 нию у конкретного лица. ^
Арбитражная процессуальная правосубъектность, как способность иметь и 2 осуществлять процессуальные права и обязанности, означает также и то, что входящие в нее элементы, а именно правоспособность и дееспособность, совпадают как по моменту возникновения их у лица, так и по моменту их прекращения. Таким образом, момент возникновения арбитражной процессуальной правоспособности связывается с моментом государственной регистрация у юридического лица либо индивидуального предпринимателя в качестве такового, а момент ее 137
прекращения с моментом ликвидации юридического лица либо прекращением деятельности индивидуального предпринимателя в этом статусе.
В отличие от иных видов правосубъектности, например гражданской, единство момента возникновения не нарушается и в случаях с субъектами, интересы которых представляют законные представители. В этом случае самостоятельность их участия в арбитражном процессе определяется в соответствии с процессуальным законом, который наделяет их такими же процессуальными правами и обязанностями, но предусматривает определенные меры для того, чтобы в процессе реализации они были представлены другими лицами, способными к конструктивному решению в выборе определенных юридических действий в интересах указанных субъектов. Таким образом, «право не терпит отсутствия юридически значимой воли у субъекта, оно восполняет его волей другого лица, отвечающей разумным и общепринятым требованиям»15.
Арбитражная процессуальная правоспособность, указывая на потенциального субъекта права, позволяет путем распределения элементов (правоспособности и дееспособности) между субъектом права и его законным представителем, установить юридически значимую волю лица — субъекта права, т. е. правоспособность недееспособного лица дополняется дееспособностью другого лица — законного представителя, который и осуществляет, процессуальные права, принадлежащие представляемому.
Таким образом, арбитражная процессуальная правосубъектность, являясь абстрактной категорией, определяет круг потенциальных субъектов путем признания их в качестве таковых, но в то же время еще не влечет за собой возникновения конкретных правоотношений между конкретными лицами и арбитражным судом. Это приводит к мысли, что грани между введением закона в действие и его реализацией не существует. Поэтому, предопределяя круг потенциальных субъектов, арбитражная процессуальная правосубъектность указывает на способность субъекта права, когда при наступлении определенных юридических фактов он становиться субъектом арбитражных процессуальных правоотношений, т. е. носителем субъективных процессуальных прав, включая способность сознательно осуществлять процессуальные права и отвечать за их неправомерную реализацию.
1 Агарков М.М. Обязательство по советскому гражданскому праву. М., 1940. С. 40.
2 Братусь С.Н. Субъекты гражданского права. М., 1950. С. 18.
3 См.: Алексеев С.С. Проблемы теории права. Свердловск, 1972. Т. 1. С. 279.
4 См.: Там же. С. 280-282.
5 См.: Ровный В.В. Проблемы единства российского частного права. Иркутск, 1999. С. 130.
6 См.: ЮркевичН.Г. Правоспособность гражданина СССР по советскому гражданскому праву: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Минск, 1954. С. 18.
7 См.: Флейшиц Е.А. Соотношение правоспособности и субъективных прав// Вопросы общей теории советского права. М., 1960. С. 271-281.
8 Яковлев В.Ф. Отраслевой метод регулирования и гражданская правосубъектность // Правовые проблемы гражданской правосубъектности. Свердловск, 1978. С. 30.
9 См.: Ямпольская Ц.А. О субъективных правах советских граждан и их гарантиях// Вопросы советского государственного права. М., 1959. С. 161.
10 См.: Мусин В.А. К вопросу о соотношении гражданской правоспособности субъективных прав // Вестник МГУ. 1964. № 17. С. 111.
11 Витрук Н.В. Общая теория правового положения личности. М., 2008. С. 213.
12 См.: Ожегов С.Н. Словарь русского языка / под общ. ред. Л.И. Скворцова. 25-е изд., испр. и доп. М., 2007. С. 744.
13 Иоффе О.С., Шаргородский М.Д. Вопросы теории права. М., 1961. С. 206.
14 См.: Чечина Н.А. Гражданские процессуальные отношения: избранные труды по гражданскому процессу. СПб., 2004. С. 35.
15 Мальцев Г.В. Социалистическое право и свобода личности (теоретические вопросы). М., 1968. С. 34.
