CC BY
41
предлагает им продать себя. Вот и надо ответить на вопрос: «А что я? Имя? Фамилия? Родители? Дом? Тогда все, что Ло-пахин собой олицетворяет, для них - бред. Тогда он «хам» не оттого, что хам. А оттого что предлагает» [8, с. 96]. Мотивы бывают разные, встреча с Чеховым всегда событие гражданина, художника, мыслителя, но импульс, объединяет жизненное и художественное видение как идея, как видение жизни. П. Штайн сформулировал мотив обращения к Чехову как вопрос «стою я ли вообще чего-нибудь или ничего не стою» [9, с. 489]. Для П. Штайна это открытие человека, прежде неизвестного, но человека своего времени, «который носит в себе те же проблемы, что волнуют меня, человека, который несет в себе моральные, этические, политические, творческие проекты и одновременно не в состоянии организовать свою повседневную жизнь» [9, с. 486].
Исходя из слишком сложной природы чеховской драмы, проблему события следует рассматривать через взаимосвязь «поэтики» в развитии канона, технологии (первоэлемент события -действие) и режиссерского видения пьесы [2, с. 18].
Взгляд на театр Чехова через призму события, как основополагающей структуры сценического текста, позволяет сконцентрировать внимание на поиске модели события, которая объединяет усилия режиссера в анализе, работе с исполнителем и воплощении замысла, объединяющем время, драму, сцену, зрителя. Событие - термин достаточно освоенный, разработанный теорией и практикой театра, литературоведения. Понятие события вбирает в себя движение, развитие. Организованное как столкновение, взаимодействие идей, характеров, потребностей, принципов, воль.
В художественном произведении, отмечает А.П. Чудаков, событие - «некий акт», нарушающий равновесие (например, любовное объяснение, пропажа, приезд нового лица, убийство), такая ситуация, про которую можно сказать: до нее было так, а после - стало иначе. Оно - завершение цепи действий персонажей, его подготовивших. Одновременно оно - тот факт, который выявляет существенное в персонаже. Событие - центр фабулы». [1, с. 6] Исследуя поэтику Чехова, А.П. Чудаков подчёркивает «сложно-случайностное изображение мира», принцип, пронизывающий всю художественную систему. Чеховская фабула включает «конкретный эпизод, изображенный во всей его инди-
Библиографический список
видуальной случайностности, эпизоды, не отобранные по признаку существенности для целого, а также картины обобщенные, события результативные» [1, с. 130]. «Было изменено тем самым и «внутриклеточное» строение литературного произведения, и принципы организации самих микроединств - то есть его строение в целом» [1, с. 283].
Принцип событийности лежит в основе режиссерского мышления. «Всё, что происходит в пьесе, - события. Они выстраиваются в событийный ряд, куда входит каждый атом сценического действия, каждая его секунда - ничто не может в спектакле существовать вне этого ряда...» [6, с. 123]. Смена событий происходит в случае, «если действие внутри события исчерпало себя» и «ворвалось такое обстоятельство, которое на новый отрезок стало ведущим» [10, с 256]. С точки зрения методологической чистоты, событие в пьесах Чехова, при всем накопленном опыте, проблемное пространство, стройные технологические принципы упираются в особенности: «и фабула, и сюжет демонстрируют картину нового видения мира» [1, с. 130].
«Разнообразную и противоречивую палитру действия дает А.П. Чехов. Поведение его героев подчас чрезвычайно загадочно с точки зрения прямой логики, в которую не укладываются взаимодействия персонажей» [11, с. 127]. «Мерцающие» чеховские события наполнены случайностями, которые имеют разную природу в пьесах. Модель события включает конфликт, действие, предлагаемые обстоятельства - как факторы его проявления, существования, организации, создающие пространство драмы в живом психофизическом процессе актерского существования. Имея родовые, структурные технологические различия (фабула, событийный ряд), содержательно понятие события отражает процесс развития, движения жизни (художественной реальности). В каком-то смысле событие - структурированное временем форма бытия. Таким образом, событие как модель - видение движения жизни, принцип, который способен ответить на вопросы практической режиссуры в контексте исторических, теоретических исследований, открывающий подступы к рождению живой (здесь, сейчас) энергии психологического театра Чехова. Цель события - обнаружить форму, логику, модель организации живого психологического процесса в картине мира Чехова.
1. Чудаков А. Поэтика Чехова. Москва, 1971.
2. Шах-Азизова Т. Полвека в театре Чехова. Москва, 2011.
3. Брук П. Метафизика театра. Режиссёрский театр. Разговоры под занавес века. Москва, 2001: 19 - 28.
4. Скафтымов А.П. К вопросу о принципах построения пьес А.П. Чехова Нравственные искания русских писателей. Статьи и исследования о русских классиках. Москва, 1972.
5. Станиславский К.С. Собрание сочинений: в 8 тт. Москва, 1954; Т. 1.
6. Товстоногов Г.А. Беседы с коллегами. Москва, 1988.
7. Бибихин В.В. Язык философии. Санкт-Петербург, 2007.
8. Хейфец Л. Музыка в лифте. Москва 2004.
9. Штайн П. «Мой Чехов». Режиссёрский театр. Разговоры под занавес века. Москва, 2001: 235 - 239.
10. Товстоногов Г. репетирует и учит. Литературная запись С. Лосева. Санкт-Петербург, 2007.
11. Кудряшов О.Л. Кое-что о живописи, театре и молодых людях, рассматривающих картинки и слушающих музыку. Москва, 2013. References
1. Chudakov A. Po'etika Chehova. Moskva, 1971.
2. Shah-Azizova T. Polveka v teatre Chehova. Moskva, 2011.
3. Bruk P. Metafizika teatra. Rezhisserskij teatr. Razgovory pod zanaves veka. Moskva, 2001: 19 - 28.
4. Skaftymov A.P. K voprosu o principah postroeniya p'es A.P. Chehova Nravstvennye iskaniya russkih pisatelej. Stat'iiissledovaniya o russkih klassikah. Moskva, 1972.
5. Stanislavskij K.S. Sobranie sochinenij: v 8 tt. Moskva, 1954; T. 1.
6. Tovstonogov G.A. Besedy s kollegami. Moskva, 1988.
7. Bibihin V.V. Yazyk filosofii. Sankt-Peterburg, 2007.
8. Hejfec L. Muzyka v lifte. Moskva 2004.
9. Shtajn P. «Moj Chehov». Rezhisserskij teatr. Razgovory pod zanaves veka. Moskva, 2001: 235 - 239.
10. Tovstonogov G. repetiruet i uchit. Literaturnaya zapis' S. Loseva. Sankt-Peterburg, 2007.
11. Kudryashov O.L. Koe-chto o zhivopisi, teatre i molodyh lyudyah, rassmatrivayuschih kartinkii slushayuschih muzyku. Moskva, 2013.
Статья поступила в редакцию 07.06.16
УДК 811
Akhmaeva Sh.M., postgraduate, Arabic Language Department, Dagestan State University (Makhachkala, Russia), E-mail: [email protected]
UNDERSTANDING OF FEMALE BEAUTY IN THE PROVERBS' PICTURE OF THE WORLD IN THE ARABIC AND AVAR LANGUAGES. The problem of language and culture interrelation takes a central place in the modern linguistics. The comparison of the concept of female beauty in the Arabic and Avar paremiological picture of the world has been conducted in the paper. The author makes an attempt to reveal the value idea of inner and outer female beauty and its correlation with gender marking. The author
concludes that in the analyzed material of the Arabic and Avar languages the external female beauty is vested in rather negative connotation. In paremiological terms with the concept of "a woman" requirements in terms of moral and domestic criteria are expressed, social roles and qualities that are considered useful and positive to create happiness and life are defined. The Avar and Arab have many similar ideas about feminine features.
Key words: proverbs' picture of the world, Arabic language, Avar language, concept of beauty, paremias.
Ш.М. Ахмаева, магистрант каф. арабского языка ДГУ, г Махачкала, [email protected]
ПОНИМАНИЕ ЖЕНСКОЙ КРАСОТЫ В ПОСЛОВИЧНОЙ КАРТИНЕ МИРА АВАРСКОГО И АРАБСКОГО ЯЗЫКОВ
Проблема взаимоотношения языка и культуры занимает в современной лингвистике центральное место. В данной статье проводится сопоставление представления о женской красоте в аварской и арабской паремиологических картинах мира. Осуществляется попытка выявить оценочное представление о внешней и внутренней красоте женщин и его соотнесение с гендерной маркированностью. Автор делает вывод о том, что в проанализированном материале арабского и аварского языков внешняя женская красота наделяется скорее отрицательной коннотацией. В пословичных выражениях с концептом «женщина» репрезентированы требования с точки зрения моральных и бытовых критериев, определены социальные роли женщины и качества, которые считаются полезными и положительными для создания семейного счастья и быта. Аварские и арабские паремии при этом обнаруживают больше схожих, общих представлений о фемининности.
Ключевые слова: пословичная картина мира, арабский язык, аварский язык, концепт «красота», паремии.
Пословицы и поговорки являются ценнейшим источником информации о быте и культуре народа, отражая реальные условия жизни и специфику менталитета этноса. Пословичный фонд представлен не случайными высказываниями, а определенной системой взглядов и правил, выработанными веками в мышлении и нравственных ценностях народов. В.И. Даль писал: «Пословица - краткое изречение в виде притчи; пословица есть особь языка, народной речи, не сочиняется, а рождается сама; это ходячий ум народа» [1, с. 8]. То есть из пословиц и поговорок мы узнаём мировоззрение того или народа, его социально-бытовые, культурно-эстетические отношения и взгляды.
Языковой корпус исследованного материала составил 50 арабских и 60 аварских пословичных выражений.
Религия и её догматы для арабского народа всегда были на первом месте, и, несомненно, при создании семьи и выборе спутницы жизни, народ обращается к Священному Корану и изречениям пророка Мухаммада. Так какой же образ идеальной женщины в исламе? Ответ на данный вопрос мы можем почерпнуть из Корана в описании райских гурий. «Они - точно яхонт и жемчуг» [2, с. 55, 58]. Эти девушки «черноокие, большеглазые, подобные жемчугу хранимому» [2, с. 22, 23]. Из этого можно обозначить главные качества женской красоты: скромность, белизна, большие черные глаза. Эти качества соответствуют и народному взгляду арабов на красоту: иы^1 ^оО «Бе-
лизна - половина красоты» [3], Ц/о й^и мЦ^м «Красота не в одежде» [3].
Что же касается земной женщины, то требования к ней тоже указаны в Коране. Ислам велит женщине быть целомудренной и скрывать свою красоту от посторонних взглядов. Скромность и благой нрав это обязательные качества достойной женщины как для арабского народа, так и для аварского. Таким образом, под красотой понимается не только внешняя привлекательность, но и внутренняя красота души и характера: У^и Ци^о «Красота лица - в красоте характера» [4, с. 60], J и^и» сои '¿¿из «Женщину украшает белизна лица и добронравие (досл. Красота - это белизна лица, а украшение - это красота нрава)» [5, с. 11].
У аварцев женская красота больше ассоциируется с умом, добропорядочностью и благим нравом, на что часто указывает пословичный фонд аварского языка: Берциналъухь хал гьабе, лъик1алъухъ рокьи гьабе (букв.На красивую обрати внимание, а любовь прояви к хорошей) [6], Берцинлъиялъ хъамурай, хъа-х1азулъа йищарай, бищун квешай ятарай (букв. Самая красивая и белолицая, оказалась самой плохой) [6], то есть предпочтение отдаётся внутренней красоте.
Женитьба для арабов и аварцев - это продолжение рода и появление наследников. Отсюда и вытекает общий характерный признак, то есть одинаковое понимание социальной роли женщины. Но следует отметить, что отношение к женщине и к институту брака в целом у арабов и аварцев формировалось под влиянием ислама. Следовательно, при выборе жены опирались на слова пророка Мухаммада: «Заключайте брак с теми, которые могут подарить вам детей, так как я за увеличение общины» [7]. Об этом говорят и пословицы: ^и» Ц^Ь о^Ь»1 J Ци'» ы^и»! «Дом красив занавесками, а женщина - детьми» [8, с. 26],^^»
Ц «Дерево, которое не приносит плодов можно и сру-
бить» [5, с. 8]. У аварцев же говорят: Вас лъала, ч1ужу ячиндал, ч1ужу лъала, лъимер гьабидал (букв. Сына узнают, когда поженится, жену, когда родит ребёнка) [6], Къалъич1ого къо беццуге, къинлъич1ого нус еццунге (букв. Пока не наступит обед, не хвали день, пока не родит, не хвали невестку) [6].
В другом своем предании пророк Мухаммад говорил: «Женитесь на женщине по четырем признакам, из-за её богатства, её рода, красоты и религии; опылятся руки того, кто женится из-за религии» [9].
Часто брак с женщиной заключается из-за богатства, тем самым мужчина облегчает себе обеспечение семьи. Но пословицы говорят иначе, богатство не всегда приносит счастье, порой даже затрудняет семейную жизнь: '¿^ ЦЫ/Ц J «Же-
нись на порядочной и сиди на циновке» [8]. В пословицах аварского народа богатство жены тоже описывается с отрицательной стороны: Бет1ералда лъезе тажалдаса, гъоркь лъезе бак1 лъи-к1аб «букв. Чем корона на голове, лучше сидеть на стуле» [6]. Данная пословица интерпретируется в значении: лучше бедная жена, чем богатая.
Но при этом женская красота является основной причиной, побуждающей мужчину связывает себя узами брака:^и£ м^сои1' ^^ «Женись на красавице и наслаждайся» [8. С. 327],4Ц J ^ие м^сои1' «Ешь только яблоки и женись
лишь на красавицах» [8, с. 327].Ограничившись красотой лица все становится бессмысленным, ведь сколько слухов и споров это влечёт за собой: Уми^ ЦЦ/с* ^^/с» «Дочь красавица до скандала доведет» [10, с. 155].
Пословицы и поговорки аварского народа также содержат в себе свидетельства об исторических событиях и материальной культуре. Они дают нам представление о семейных отношениях, о месте и положении женщины в обществе, а также об обычаях и нравах. Женщина в аварском понимании должна быть скромной, трудолюбивой и хозяйственной. Аварские пословицы реалистично воссоздают картину жизни в горах, где учитываются климатические особенности, своеобразие расположение сел и характер их хозяйственно-экономического развития. Жизнь в горной местности требует физического труда, где этим занимаются не только мужчины, но и женщины. Поэтому женская красота в аварской паремиологической картине мира оценивается отрицательно, как и во многих дагестанских языках. Женщина в их понимании должна иметь такие качества, которые помогут ей в быту, красота же бесполезна для семейной жизни: Ч1ужу берцинай йик1ин росасе рец гуро (Красота жены не достоинство мужа), «Ч1ужу чияр берцинай лъик1, чу нилъерго берцинаб лъик1 (букв. Красивая жена лучше у чужих, красивый конь лучше у себя)», «Берци-най ч1ужу мадугьаласе лъик1ацила (букв. Красивая жена хороша для соседа)».
Важным при выборе будущей супруги является ее происхождение. Такая девушка заботится о чести своей семьи, поэтому прежде подумает тысячу раз, как поступить: '¿^ ЦЫ/Ц J ^ ^О^ «Бери дочь благородных людей, даже если она
ущербна (бедна или некрасива)» [8, с. 326], «Бери родовитую, даже если она (спит)на циновке (бедна)» [8. С. 326], '¿^ ЦЫ/Ц J ^ ^¿1^ «Бери (девушку) хорошего рода, даже если боишься
размера махра» [8, с. 326]. Аварцы же смотрят на это по-другому: Тухум лъик1ай дуйго те, жийго лъик1ай дие кье «букв. Из хорошего рода оставь себе, с хорошими манерами отдай мне». Можно сделать вывод, что дагестанцы более прагматично подходили к выбору жены.
Религиозность как в арабских, так и в аварских паремиоло-гических единицах выступает обязательным положительным качеством жены. Религия призывает женщину к следованию предписаний, покорности мужу и добропорядочности: Ц^и «Скромность от веры» [11]. Женщина в исламе должна быть опорой для мужчины и содействовать ему во всем. Все выше упомянутые причины объединены в религии и женившись на женщине по этой причине, он увидит в ней истинную красоту. Все это сформировало те качества, которые являются положительными: скромность, религиозность, покорность. Поэтому при выборе невесты, помимо скромности и добропорядочности рассматрива-
Библиографический список
ется и религиозность девушки. А благой нрав - это религия, а с распространением ислама многие дагестанские народы начали смотреть на все сферы жизни через призму религии ислама: Вас капурав вугониги, нус бусурманай щваги (букв. Если сын неверующий, то невестка пусть достанется религиозной (мусульманка). Мудрость пословицы заключается в том, что несмотря на скверный характер мужа, с благородной женой он станет лучше.
Таким образом, в проанализированном материале арабского и аварского языков внешняя женская красота наделяется скорее отрицательной коннотацией. В пословичных выражениях с концептом «женщина» репрезентированы требования с точки зрения моральных и бытовых критериев, определены социальные роли женщины и качества, которые считаются полезными и положительными для создания семейного счастья и быта. Аварские и арабские паремии при этом обнаруживают больше схожих, общих представления о фемининности.
1. Даль В.И. Пословицы русского народа. Москва, 2000.
2. Коран. Перевод И.Ю. Крачковского. Москва, 1990.
3. Магомедов М.И. Арабско-русский словарь пословиц и поговорок. Пятигорск, 2004.
4. Брегель Ю.Э. Пословицы и поговорки народов востока. Москва, 1961.
5. Аль-Амед Хани. Образ женщины в иорданских народных пословицах. Амман: Джамиа Амман, 2005.
6. Алихановы З. и С. Аварские пословицы и поговорки. Махачкала, 2012.
7. ^jj IJ^jf^ = IJ^If^. IJ^c^c' IJifIf Üc'^^ fcf^ vj vj IJ^jf^' f^jjs J^ ^J ic^^ IJ^jI^ IJ^jv^' JvjIj.
8. Любани Хусейн Али. Сборник палестинских пословиц. Бейрут: Мактаба Любнан наширут, 1999.
9. ^c^c IJvc'j^ = iJ^c^C IJft^^j: ^^'v Ijj^'c' IJifIf fCfJ vj iJvc'ji^ 1422 -jj IJj^E' JvjIj.
10. Аль-Амед Хани. lordanskie narodnie poslovitsi. Амман: Визара ас-сакафаваш-шабаб,1978.
11. Абуль-Фадль аль-Майданий. Сборник арабских пословиц и поговорок- Махачкала. 1989
12. Баранов Х.К. Арабско-русский словарь. Москва, 1989.
13. Гасанова М.А. Памятка к стилю «женского знака»: единицы лингвофольклорного моделирования. Вопросы когнитивной лингвистики. 2015; 4: 129 - 133.
14. Ливийские народные пословицы и поговорки (На ливийском диалекте арабского языка). Составитель Ю.Н. Кудрявцев. Москва, 1988.
15. Маслова В.А. Лингвокультурология. Москва, 2001.
16. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. Москва, 1995. References
1. Dal' V.I. Poslovicy russkogo naroda. Moskva, 2000.
2. Koran. Perevod I.Yu. Krachkovskogo. Moskva, 1990.
3. Magomedov M.I. Arabsko-russkij slovar'poslovic ipogovorok. Pyatigorsk, 2004.
4. Bregel' Yu.'E. Poslovicy ipogovorki narodov vostoka. Moskva, 1961.
5. Al'-Amed Hani. Obraz zhenschiny viordanskih narodnyh poslovicah. Amman: Dzhamia Amman, 2005.
6. Alihanovy Z. i S. Avarskie poslovicy ipogovorki. Mahachkala, 2012.
7. ^jj IJ^jf^ = IJ^If^ IJ^c^c' IJiflf 'Jc'^^ fcfJ vj vj IJ^jf^' f^jjs J^ ^'j IJ^jl^ IJ^jv^' JvjIj.
8. Lyubani Husejn Ali. Sbornik palestinskih poslovic. Bejrut: Maktaba Lyubnan nashirut, 1999.
9. ^c^c IJvcIj^ = IJ^If^ IJf^jJ IJ^c^c IJfC^^j: ^^Iv IJj^Ic' IJifIf IJcI^ fcfJ vj IJvcIj^ 1422 ^>Ij -jj IJj^I»' JvjIj.
10. Al'-Amed Hani. lordanskie narodnie poslovitsi. Amman: Vizara as-sakafavash-shabab,1978.
11. Abul'-Fadl' al'-Majdanij. Sbornik arabskih poslovic ipogovorok- Mahachkala. 1989
12. Baranov H.K. Arabsko-russkij slovar'. Moskva, 1989.
13. Gasanova M.A. Pamyatka k stilyu «zhenskogo znaka»: edinicy lingvofol'klornogo modelirovaniya. Voprosy kognitivnoj lingvistiki. 2015; 4: 129 - 133.
14. Livijskie narodnye poslovicy ipogovorki (Na livijskom dialekte arabskogo yazyka). Sostavitel' Yu.N. Kudryavcev. Moskva, 1988.
15. Maslova V.A. Lingvokul'turologiya. Moskva, 2001.
16. Ozhegov S.I., Shvedova N.Yu. Tolkovyjslovar'russkogo yazyka. Moskva, 1995.
Статья поступила в редакцию 12.06.17
УДК 398.33
Dmitrieva O.N., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, North-Eastern Federal University (Yakutsk, Russia),
E-mail: [email protected]
RITUALS AND SPELLS DEDICATED TO THE GODDESS AIYYSYT. The article discusses ritual poetry of the Yakuts in the context of their family-household folklore. The researcher analyzes rituals and spells dedicated to the goddess Aiyysyt. The Yakut mother-goddess Aiyysyt in her roles and assignments corresponds to the following goddesses: the Turkic Umai - Umai-ene (coumadin.), Imei-ene (kachinsk.), Mau-ene (Teleut.) and the Indian Uma and Arta of the ancient Iranian. In the Yakut mythology Akhtar Aiyysyt, or in her other names Nalygyr Aiyysyt, or Nelbei Aiyysyt is the goddess that cares about the reproduction of people. Along with laahcit she seeks from Urun Aar Toyon a soul (lye-Kut) of a child and implements it via the crown of men. In fairy tales it is said that Aiyysyt or Iaahcit brings to the earth the soul of a boy-child, turning it into a knife or arrow, and a soul of a girl, turning it into a pair of scissors. White shamans turned to Aiyysyt with the request that she gave a soul of a child to the person protected. Aiyysyt appears during childbirth and helps a successful resolution of the labors. She has the power to give or not to give the child, or rather, without her petition Urun Aar Toyon the woman cannot become pregnant. Goddess Aiyysyt leaves the house of that mother on the third day after child birth. Her services are celebrated very solemnly and extremely originally and exclusively only by women.
Key-words: folklore, Yakut mythology, rituals and spells, Aiyysyt, goddess, soul of a boy-child.
О.Н. Дмитриева, канд. филол. наук, доц. Северо-Восточного федерального университета имени М.К. Аммосова,
г. Якутск, E-mail: [email protected]
