CC BY
16
полное значение языкового выражения: отображение сопряжения информации и дискурса
Геннадий Николаевич МАнАЕнко,
доктор филологических наук, профессор кафедры русского языка Северо-Кавказского федерального университета, е-mail: [email protected]
В статье раскрывается положение о полном значении языкового знака как включающем смыслы, связанные не только с отображением фрагмента внешней по отношению к говорящему действительности и его отношений к высказываемому, а также коммуникативными намерениями, но и смыслы, ориентированные на дискурсивные условия применения языкового знака.
Ключевые слова: информация, коммуникация, дискурс, языковой знак.
THE FULL SIGNIFICANCE OF LINGUISTIC EXPRESSION: DISPLAY INTERFACE INFORMATION AND DISCOURSE
Gennady Nikolaevich MANAENKO,
Doctor of Philology,Professor, Department of Russian Language of North-Caucasian Federal University,
е-mail: [email protected]
The article deals with the position of the full meaning of the linguistic sign as an inclusive sense, not only related to the display of track external to the speaker of reality and its relationship to what one speaks out and communicative intentions and meanings, focused on the discursive conditions for the application of the linguistic sign.
Key words: information, communication, discourse, linguistic sign.
Информация как одна из фундаментальных общенаучных категорий, без которых не обходится практически ни одна современная теория, относится к разряду «расплывчатых» категорий (или неопределенных, по л. заде). Именно в таком качестве она применяется в теории языка, выступая либо как «сведения», передаваемые в процессе коммуникации, и их содержание, либо как знаковая основа, в которой «воплощено» содержание и операции, возможные на этой основе. Соответственно, исследуются аксиологические свойства информации и особенности процессов ее приема, обработки, передачи и хранения, обусловленные свойствами знаковой основы как «носителя» информации.
Неопределенность категории информации во многом детерминирована онтологическим (атрибутивным или функциональным) пониманием природы информации и в то же время ее неявной соотнесенностью с субъектом, которая прослеживается практически во всех дефинициях понятия информации. «Субстанциональность» (сведения) и «процессуальность» (обмен и т.п.) информации обусловливают необходимость наличия субъекта (точнее, сознания), для которого информация предстает как знания и который способен осуществить все процессы по созданию, обработке, передаче, хранению этого знания. таким образом, информация предстает как абстракция от синтеза познавательных и коммуникативных процессов и необходимо существует лишь в сознании активного субъекта, концептуальную схему которого можно интерпретировать как информационную систему, поскольку вне этой системы информация не возникает, а все операции над информацией возможны только на ее основе. Следовательно, информация есть организация и способы движения результатов познавательных и коммуникативных процессов как в сознании активного субъекта, так и в сознании взаимодействующего с ним другого субъекта.
В гуманитарных областях знания понятие информации, как правило, используется метафорично (например, превращение знания в информацию, обмен знанием в информационной форме и т. п.), однако корректное применение информационного подхода требует четкого и последовательного разграничения реального мира и информационного пространства. Выявление сущности информационных процессов необходимо предполагает рассмотрение и анализ применения категории информации в отношении категорий сознания, идеального, ментальной репрезентации, значения, языкового знака на
основе деятельностного и антропоцентрического подходов. Методологическая трактовка информации, согласно которой информация выступает инструментом сознания, необходимым для его организации и преобразования и тем самым неразрывно связанным с идеальными актами, в свою очередь, индуцируемыми явлениями, отношениями и вещами объективного мира, позволяет вскрыть сущность информационных процессов как единства социального и индивидуального в субъективной реальности. Понимая психическое как деятельность, в том числе как непрерывные процессы построения образа мира (индивидуальной картины), мы можем анализировать содержание понятия информация в динамике соотношений понятий психика, сознание, идеальное, культура.
По отношению к сознанию (субъективной реальности) идеальное выступает как его компонент, опосредованный бытием человека в пространстве определенной культуры и некоторого социума. Концептуальная схема (образ, картина мира) у индивида формируется на основе познавательных и коммуникативных процессов отражательного и репрезентативного характера. Создание и формирование концептов (структур знаний и представлений о мире, переживаний, непосредственно с ними связанных) из концептуальной схемы индивида на основе процедур представления (презентации) обусловливает ментальное пространство со-знания, апелляция к которому и обеспечивает координацию концептуальных схем в процессе коммуникации, а также при порождении социально значимого знания, в том числе и научного. Отсюда следует, что область взаимодействий человека с нишей (миром преобразовательных действий и преобразованных вещей) выступает областью идеальных форм событий, явлений и вещей реального мира, в том числе включающего область взаимодействий человека с собственными описаниями мира (перцептивными и апперцептивными объектами).
Единство «бытия-в-мире» (М. Хайдеггер) обусловливается информационными процессами, синтезирующими результаты познавательных и коммуникативных процессов, что возможно на основе формирования и манипулирования предметными (содержательными) значениями событий, явлений и вещей реального мира, как объективного, так и субъективного. Последнее связано с семиозисом: семиотическое «удвоение мира» (Л. С. Выготский) опосредовано созданием значений на основе репрезентации (знаковых значений как представлений представления), т.е. вторичной сигнификации. Информационные процессы прежде всего связаны не с содержанием процессов познания и коммуникации, но с организацией движения и взаимообращения их результатов в сознании индивида при его взаимодействии с природой и другими людьми, обществом.
Исходя из положения, согласно которому все эмпирические объекты (в том числе и особый вид -перцептивные) обладают для индивида значениями, детерминированными ролью эмпирических объектов в конкретный момент его жизнедеятельности, но в то же время социальными по своей сути, можно полагать, что значения актуализируют концептуальные структуры индивидуального образа мира именно в той степени, в какой они востребованы в данный конкретный момент, т. е. значения входят в концептуальные структуры, являясь как средством их организации, так и собственно информационным доступом к ним.
особую область эмпирических и перцептивных объектов составляют так называемые знаки, а точнее, знаковые системы. Знаки представляют второй план функционирования идеальных форм, что обусловлено их двойной сигнификацией: предметные значения как идеальные формы событий, явлений, вещей становятся основой импликации как идеального действия, по сути, и представляющей вторую сигнификацию. Последняя не является одиночным идеальным действием, поскольку возможна не просто на основе предметных значений, но обязательно на основе их оппозиций, противопоставленности однопорядковых предметных значений. Идеальную форму вещи (ее предметное значение), использованную в знаковой функции, не следует отождествлять с ее знаковым значением: отношение план выражения / план содержания и отношение означающее / означаемое соотносятся с разными абстрактными объектами и связаны с разными идеальными актами. Степень соответствия предметного значения события, явления, вещи их знаковому значению обусловливает способ задавания «указания» -от иконического через индексальное к символическому. При использовании идеальной формы в знаковой функции вектор второй сигнификации исходит от предметного значения (см. рис. 1).
В отличие от всех других знаковых систем естественный язык выступает первичной моделирующей системой, поскольку состоит из эмпирических объектов, изначально предназначенных для выполнения знаковой функции, для указания на иные эмпирические и абстрактные объекты. При этом языковые выражения как эмпирические объекты обладают своим собственным предметным значением, однако вектор второй сигнификации направлен на них, поскольку элементы и единицы языковой системы как таковые знаками не являются, но способны при своем комбинировании порождать их в бесконечном количестве. значимая единица языковой системы обладает знаковым значением, поскольку является апелляцией к определенной области смыслов из концептуальной схемы, однако направление апелляции (совпадения) может измениться, что зависит как от употребления данной единицы в высказывании, которое и предстает в качестве полноценного языкового знака, так и от системы знаковых значений единиц языка.
Язык, следовательно, предстает когнитивным инструментом, системой продуцирования знаков, использующихся в репрезентации ментальных презентаций и в видоизменении структур знаний: «значения приравниваются концептуализации, т. е. эксплицируются как когнитивная переработка. ...Лингвистическая семантика в концепции К. Г. имеет энциклопедический характер, так как лингвистические выражения значимы не сами по себе, а в силу того, что они обеспечивают доступ к различным структурам знаний, которые и позволяют «обнаруживать» смысл высказывания» [2: 50]. Необходимо подчеркнуть, что под «значением» имеется в виду знаковое значение языковых выражений, благодаря которому и осуществляется «указание». Структуры знаний, к которым обеспечивается таким образом «доступ», и есть означаемое языкового выражения как знака.
знаковое значение языкового выражения кодифицировано в «направлении совпадения» как общепринятой апелляции к определенной области смыслов концептуальной схемы, а также в плане формирования определенного типа мысли как движения и столкновения смыслов. Знаковое значение языкового выражения указывает на те смыслы, которые традиционно актуализируются в коммуникации, тем самым закрепляясь за ними (ср.: выражение «стоит за словом»), «растворяясь» в них. Это «ближняя», наиболее частотная и актуализированная зона смыслов, так называемое ближайшее значение мыслительного содержания, по А. А. Потебне.
Апелляция к тем или иным смыслам концептуальной схемы сознания (со-знания), ее направление определяется целями и задачами коммуникации и типом дискурса (ср.: «вода» - питье, сырость, химический элемент, несущественная информация, свободное или большое водное пространство и т. п.). Значение языкового выражения апеллирует не к одному смыслу, но к конфигурации смыслов в различных структурах знания, которые идеальны, т. е. принадлежат сознанию, но могут частично включать индивидуально-личностные смыслы. Значения языковых выражений как апелляция к социально за-
крепленным конфигурациям смыслов определяют параметры концептуализации мира определенным социумом, но не являются собственно формируемыми концептами. Иначе говоря, знаковые значения языковых выражений устанавливают границы содержания (означаемого) концептов со-знания каждого члена данного социума, ассоциируемые с языковым знаком.
Таким образом, сущность языкового знака заключается в апелляции к мысли как движению и столкновению смыслов через апелляцию к этим смыслам (указание только на смыслы не может обеспечить коммуникации): «Употребление в высказывании для целей его внутренней организации тех или иных языковых единиц или средств диктуется закономерностями этой организации; ее универсальность лишь ограничена типологическими особенностями конкретного знака. Структура высказывания, даже если оставаться в рамках его денотативной функции и отвлечься на время от коммуникативного типа, актуального членения и т. д., представляется как система операций над исходными содержательными элементами. Структура высказывания - это своего рода система векторов или операторов, прилагаемых к этим исходным элементам» [3: 218]. Синтаксическая конструкция как единица языка представляет отображение операций формирования, направления и движения мысли, выступая ориентировочной базой для взаимодействия коммуникантов. Следует отметить, что языковое выражение не только передает информацию о внешнем по отношению к субъекту высказывания фрагменте мира, но и обязательно включает коммуникативно значимые для него смыслы, связанные с отображением в языковом знаке его когнитивных и коммуникативных интенций, формирующих нужный для говорящего ракурс восприятия информации (см. подробнее: [5; 6; 7]).
Поскольку семантика языковых выражений не выводится только из языковых категорий, а сами высказывания производятся в определенных условиях, связь между значениями, реализованными в тексте, и социально-историческими условиями порождения данного текста предстает составляющей этих значений. таким образом, существенную роль в процессах порождения и понимания речи как социальных взаимодействий играет дискурс, или «действительная реальность языка-речи»: общепринятый тип когнитивно-коммуникативного поведения субъекта в определенной сфере человеческой деятельности, детерминированный социально-историческими условиями и стереотипами организации и интерпретации текстов как компонентов, отображающих его специфику [см.: 4]. Соответственно, дискурс есть социально детерминированный тип осуществления речевого общения, текст - форма осуществления речевого общения, язык - средство для осуществления данной деятельности.
В теоретической модели дискурса выделяются компоненты «Среда», «Социальный субъект», «Содержание» и «текст». «Среда» определяется следующими параметрами: 1) тип социального события, 2) функция социального события, 3) социально-идеологические условия, 4) обстановка; «Социальный субъект» - 1) социальный статус, 2) ролевые отношения, 3) социальная активность субъекта, 4) личные взаимоотношения; «Содержание» - 1) интенции и цели в коммуникации, 2) затрагиваемые мировоззренческие позиции, 3) степень компетенции, 4) отображенные правила и навыки речевого общения; «Текст» - 1) тема речевого общения, 2) отнесенность к жанру, 3) композиционное построение высказываний и последовательность коммуникативных действий и речевых актов, 4) специфика языковых средств. Как сами компоненты дискурса, так и отдельные их параметры могут использоваться в качестве исходных точек и задаваемых ракурсов лингвистического исследования феноменов речевого взаимодействия, детерминирующих и формирующих информационное пространство в его гуманитарном аспекте. Теоретическая модель дискурса в приложении к проблемному полю языкознания позволяет находить интегральные решения, существенные для каждой из гуманитарных областей знания, и вскрывать их глубинные взаимосвязи.
Следует разграничивать «мир дискурса» и «мир текста», «... то, что лежит за словом и его возможное вербальное описание как последующий этап. На самом деле любое вербальное описание того, что лежит за словом, представляет собой выводное знание, обеспечиваемое соответствующими механизмами и построенное на базе потенциального набора активируемых в памяти репрезентаций некоторых сущностей или событий» [1: 67]. Действительно, языковой знак, сочетаясь с другими языковыми знаками, создает «мир текста» и соотносится с ситуацией своего применения, что и образует контекст. Именно в контексте происходит переориентация указания, реализованного на основе системы знаковых значений языковых выражений на другую область концептуальной схемы как структур знаний и пред-
г. н. МАнАЕнко
ставлений о мире. Все это возможно, поскольку области конфигураций смыслов как знаний и представлений о мире пересекаются, имеют общие точки (т. е. «обладают» одними и теми же смыслами. Совпадение «направления совпадения», т.е. областей смыслов как структур знаний и представлений о мире у разных индивидов образует «мир дискурса» и обусловлено как биологическим единством человека, так и принадлежностью индивидов к одному социокультурному пространству.
Учет данного теоретического разграничения, с нашей точки зрения, позволяет не только диалектически подходить к проблеме соотношения значения языкового выражения, понятия и концепта, но и адекватно представлять всю специфику механизма коммуникации и использования языковых знаков, так как только с учетом ситуации общения, предшествующего контекста и имеющегося фонда знаний (разделенных и личностных) участников коммуникации действительно устанавливается, как и насколько будет актуализировано в общении то или иное содержание концепта, какие «дернутся» нити и, соответственно, в какой степени будут задействованы концептуальные структуры общающихся индивидуумов, а также какой по содержанию будет «общая (совмещенная) площадь» личностных концептов, определяющая как социокультурную и идеологическую общность коммуникантов, так и успешность самой коммуникации.
ЛИТЕРАТУРА
1. Залевская А. А. Некоторые проблемы теории понимания текста // Вопросы языкознания. 2002. № 3.
2. Кубрякова Е. С., Демьянков В. З., Панкрац Ю. Г., Лузина Л. Г. Краткий словарь когнитивных терминов. М.: МГУ, 1996. 246 с.
3. Леонтьев А. А. Язык и речевая деятельность в общей и педагогической психологии: избранные психологические труды. М.: Московский психолого-социальный институт, Воронеж: НПО «МОДЭК», 2001. 448 с.
4. Манаенко Г. Н. Лингвистические координаты понятия «дискурс» // Вопросы когнитивной лингвистики. 2011. № 4.
5. Манаенко С. А. Дискурсивные слова как средство обеспечения достоверности и модальности текста // Язык. Текст. Дискурс. 2010. № 8.
6. Манаенко С. А. Комментарий в аналитическом публицистическом тексте: роль дискурсивных слов // Язык. Текст. Дискурс. 2006. № 4.
7. Манаенко С. А. Непрямое выражение интенций в публицистическом дискурсе // Язык. Текст. Дискурс. 2007. № 5.
