CC BY
41
О.Д. Волкогонова, А.Ю. Полунов
ПОЛИТИЗАЦИЯ ЭТНИЧНОСТИ В СОВРЕМЕННОЙ УКРАИНЕ: РУССКАЯ ДИАСПОРА И МЕЖНАЦИОНАЛЬНЫЕ ОТНОШЕНИЯ В КРЫМУ*
Волкогонова Ольга Дмитриевна - доктор философских наук, профессор, заведующая кафедрой философии естественных факультетов МГУ им. М. В. Ломоносова.
Полунов Александр Юрьевич - кандидат исторических наук, доцент факультета государственного управления МГУ им. М. В. Ломоносова.
Прошедшие в октябре 2007 г. досрочные выборы в Верховную раду еще раз показали, что Украину сегодня вряд ли можно назвать единой - страна расколота, причем раскол является не политическим, а региональным. Некоторые политологи заговорили о том, что многие проблемы страны могут быть решены при переходе к федеративному устройству. Визуальным образом раскола стали палаточные поселения вокруг Верховной рады, которые бросались в глаза любому приезжему: с одной стороны - «оранжевые» палатки, с другой - «бело-голубые». Авторы статьи в Newsweek остроумно и верно заметили, что украинские «избиратели голосуют не столько за политическую программу, сколько за "политическую национальность" кандидатов»1. В этой связи вновь встает непростая проблема русских, проживающих на украинской территории, причем проблема эта влияет как на украинскую, так и на российскую политику.
* Статья подготовлена при финансовой поддержке РГНФ, грант № 07-03-00197а.
1. Найем М., Попович А., Баунов А. Две в одной. - Newsweek, 08.10 - 14.10.2007. -С. 28.
Многие исследователи, обращающиеся к анализу современных российско-украинских отношений, отмечают, что присущая им напряженность определяется не столько взаимной враждебностью, сколько неким недопониманием, неспособностью сформулировать внятный курс в отношении друг друга и последовательно его придерживаться. Очевидно, что в основе этого феномена лежат какие-то важные закономерности, относящиеся не только к сфере дипломатии, но и к проблемам внутреннего развития двух обществ. Представляется, что для Украины такая ситуация во многом обусловлена состоянием, которое киевские социологи Е.И. Головаха и Н.В. Панина определили как «аномия» и «двойная институционализация»2. Суть его заключается в том, что общество как бы застыло на распутье между старым и новым, не решаясь сделать определенный выбор. В результате триумфально утвердившиеся после 1991 г. институты и отношения (политическая демократия, многопартийность, разделение властей, рыночная экономика и др.) во многом оказались прикрытием для порядков, унаследованных от позднесоветского времени. К их числу в течение долгого времени относилось фактическое господство старой номенклатурной элиты, сосредоточившей в своих руках значительную часть псевдоприватизированной государственной собственности, отстраненность широких масс населения от реальной политической жизни.
Подобная ситуация придавала украинскому обществу черты некого кентавра, живущего одновременно в двух измерениях, однако значительная часть украинского общества сознательно или бессознательно мирилась с подобным положением. Она не была готова отказаться от многих «завоеваний социализма», таких, как государственный патернализм, гарантированная занятость и др. Сказалось и то, что в обществе с подачи властей «культивировался тотальный страх перед любыми конфликтами»3. Составной частью «двойной институционализации» был и отказ от определенного геостратегического выбора, а внутри страны - стремление балансировать между интересами русскоязычного Юго-Востока и украиноязычного Северо-Запада. Результат подобной политики лавирования был в высшей степени противоречив. Украине действительно удалось избежать открытого внутреннего конфликта, однако ценой «худого мира» оказалось угасание экономики и социально-политической активности населения. В рамках механизма власти сложился своеобразный «центристский буфер» (раздел сфер влияния между неономенклатурной и умеренно-националистической элитой), в результате чего правые и левые радикалы оказались оттеснены на обочину политическо-
2. См.: Головаха Е.И., Панина Н.В. Основные этапы и тенденции трансформации украинского общества: От перестройки до парламентского кризиса 2007 г. // Вестник Института Кеннана в России. - Вып. 11. - М., 2007. - С. 18-35.
3. Головаха Е.И., Панина Н.В. Указ. соч. - С. 23.
го процесса. Основная масса населения, придавленная тяготами борьбы за выживание, не выражала открытого протеста против сложившейся ситуации, а власти имели возможность рапортовать о сохранении внутреннего мира и стабильности как о важнейшей своей заслуге.
Очевидно, что такая ситуация не могла продолжаться бесконечно. Всплеску недовольства способствовало, как ни парадоксально, некоторое улучшение экономической ситуации на Украине к началу 2000-х годов. Оно позволило значительным массам населения несколько отвлечься от повседневной борьбы за существование и задуматься о политических вопросах. В то же время укрепились позиции новых элит, способных бросить вызов существующему режиму. Результатом стала вспышка общественной активности вокруг президентских выборов 2004 г. и последовавший затем длительный период нестабильности, составной частью которого стало заметное обострение отношений между Юго-Востоком и Северо-Западом. Задача настоящей статьи - рассмотреть в данном контексте настроения русской диаспоры в Крыму, который по ряду причин стал средоточием многих присущих современной Украине противоречий.
Общественно-политическая роль Крыма очевидна и в свете развития российско-украинских отношений, и с точки зрения внутренней ситуации на Украине. Крым является местом сосредоточения одного из самых крупных в стране массивов русскоязычного населения. Население Крыма сегодня - почти 2,5 млн. человек. В целом по Крыму доля русских составляет 64% населения, в Севастополе этот показатель достигает 74,3% . Согласно данным переписи населения Украины 2002 г., русский язык считают родным 84% крым-чан, т.е. русскоязычными являются и многие этнические украинцы. Крым в целом, а особенно - Севастополь имеют для России огромное историко-символическое значение и как исток христианства на Руси, и как память о блестящих успехах Российской империи при Екатерине II, и как памятник воинской доблести в годы Крымской и Великой Отечественной войн. Очевидно, что коллизии, характерные для эпохи «двойной институционализа-ции», должны были отразиться на русскоязычном населении Крыма с особой остротой.
Крымской геополитической проблемы в глазах ведущих мировых политиков официально не существует. Иллюстрацией Крыма как культурной проблемы может быть ситуация из пьесы польского драматурга С. Мрожека, где в финале два матроса, украинский и русский, идут в тумане, широко расставив руки, пытаются найти друг друга, но проходят мимо. По сути, истинное место встречи Украины и России находится именно в Крыму. Перефразируя
4. Статистический сборник за 2002 год. -тет статистики Украины, 2003. - С. 159.
Севастополь: Государственный коми-
известную латинскую поговорку, в отношениях между Россией и Украиной «все дороги ведут в Крым», хотя и проходят вдоль газовой трубы... Еще точнее - самой болезненной точкой российско-украинских отношений остается Севастополь, который воспринимается русскими (независимо от их места жительства) как «город русской славы» и героическая часть русской истории и где дислоцируется Черноморский Флот России.
Постсоветское развитие Украины шло в условиях глубокого социокультурного кризиса, связанного с разрушением прежней идентичности и поисками новых ценностных ориентиров и норм социальной регуляции. Среди этих ориентиров большое место занимает этнонациональная традиция (как правило, мифологизированная и заново конструируемая), которая становится фактором складывания «воображаемого» этнического сообщества (используя термин Б. Андерсона). Причем процессы эти свойственны как украинской, так и русской общностям. Для большинства людей в неустойчивой ситуации переходного общества семейная и этническая принадлежность (восприятие себя членом «семьи» - маленькой или большой) становится наиболее приемлемым способом вновь ощутить себя частью некоего целого, найти психологическую поддержку в традиции. Отсюда - повышенное внимание к этнической идентификации, потребность консолидации этнической общности, попытки выработки интегрирующего национального идеала в новых социальных условиях, «охранение» и обособление своей национальной мифологии, культуры, истории, языка от других. В переходных обществах, как правило, имеет место процесс политизации этничности, что можно наблюдать и в современной Украине.
Можно назвать по меньшей мере три причины подобного повышения роли этничности: во-первых, затянувшийся переход к другому типу социальной организации (реакцией на который является обращение к традиционности и устойчивости), во-вторых, ответ на былую политику русификации в СССР и, в-третьих, направленное идеологическое воздействие. Чрезвычайно важным представляется именно третий фактор: чувство этнического единения возникает не столько стихийно (из сходного жизненного опыта, объективной общности «крови» и «почвы»), сколько формируется целенаправленно. В конечном счете, нация конструируется элитой, ведь вера в наличие неких естественных связей между членами этнической общности значит больше, чем реальное наличие этих связей. В этом смысле, именно идеологи декларируют единство на основе общей истории этноса (о которой рядовой член общности может иногда иметь весьма смутное представление), единой культуры (несмотря на то, что в условиях господства массовой культуры, этнодифферен-цирующий аспект культура имеет, главным образом, лишь для интеллигенции), религии (хотя речь идет в большинстве случаях о мировых религиях, и православный алеут не менее православен, чем православный русский или
украинец) и т.д. Национальная идентичность (и украинская, и русская, и татарская) в современном Крыму используется как инструмент для политической «мобилизации» самыми разными силами. Идеологи находят в процедуре этнонациональной идентификации тот ритуал, который позволяет выражать солидарность больших анонимных общностей и является катализатором социальной активности.
Этнонациональный фактор играет особенно большую роль в Юго-Восточных областях Украины, в частности на Крымском полуострове. Правительство Украины не обладало достаточными возможностями для того, чтобы конструктивно обратить внимание на ухудшающуюся экономическую ситуацию в Крыму. Ограниченные финансовые средства, которые были предназначены, чтобы помочь региону, были значительно сокращены в государственном бюджете. Опыт многих стран показывает, что влияние экономического фактора резко усиливает этнокультурные проблемы на многонациональных территориях: в условиях трудностей ищут «виноватого», которым всегда оказываются «другие». В Западной Европе в 70-е годы вошло в обиход понятие «новая этничность». Это понятие связано с групповым поведением, когда группа преследует цели признания ее социально-политических интересов другими группами. В такой ситуации этничность становится одним из источников стратификации5. Поэтому при анализе положения в Крыму встает важный вопрос: какую роль играет этничность в реальном и воображаемом социальном неравенстве на полуострове? Как этнонациональная принадлежность влияет на политические пристрастия и поведение населения?
Весной 2003 г. студентами и сотрудниками Черноморского филиала Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова среди населения г. Севастополь был проведен анкетный опрос с целью выявить взаимосвязь между национальной принадлежностью респондентов и их политической позицией, отношением к будущему Крыма, оценкой влияния национальности на перспективы карьерного роста. Для выявления динамики изменений подобный опрос был проведен еще раз в 2007 г. (при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда). Программа исследования предусматривала опрос взрослого (старше 18 лет) населения города. Были опрошены 558 человек в 2004 г. и 615 человек в 2007 г., причем распределение респондентов по возрасту и национальности совпало со средними данными Севастопольского городского управления статистики, что позволяет считать выборку репрезентативной.
Один из пунктов анкеты был посвящен оценке межнациональных отношений в регионе. Необходимо отметить, что первое анкетирование проводи-
5. Впервые этнические группы как одно из полей стратификации стали рассматриваться О.И. Шкаратаном.
лось в относительно спокойной политической обстановке, до президентских выборов в Украине, тем не менее более половины опрошенных высказали ту или иную степень озабоченности состоянием межнациональных отношений в регионе. Большинство опрошенных (около 50%) оценили межнациональные отношения как «внешне спокойные, но внутренне напряженные», причем украинцами оценки давались более оптимистичные, чем людьми других национальностей. (Самые пессимистичные оценки принадлежали этническим татарам).
Таблица 1
КАК ВЫ ОЦЕНИВАЕТЕ МЕЖНАЦИОНАЛЬНЫЕ ОТНОШЕНИЯ В КРЫМУ? (2003)
Варианты ответа Количество ответивших % от общего числа ответивших % среди опрошенных русских % среди опрошенных украинцев % среди опрошенных татар
Спокойные 222 40 35 53 32
Внешне
спокойные,
но внутренне напряженные 278 50 51,5 44 51,6
Напряженные 44 8 9,3 4 16
На грани столкновений 14 1,25 4 нет нет
Это анкетирование и некоторые иные исследования показали, что у русских, живущих в Украине, была выше критичность по отношению к происходящим в стране изменениям, чем у лиц титульной национальности. Какие же изменения произошли на полуострове за четыре года?
Результаты исследования 2007 г. были для нас несколько неожиданными. Мы ждали более пессимистичных оценок межнациональных отношений в регионе (и оказались правы), но то, что критичность этнических украинцев стала даже чуть выше, чем у русских и татар, заставило задуматься о причинах произошедших негативных перемен. Можно предположить, что дала знать о себе парадоксальность ситуации, когда «титульная» национальность ощущает себя меньшинством на своей земле, а кипящие в Крыму споры о статусе русского языка, изменениях в школьных программах по истории и т.п. заставляют подчас украинцев занимать «оборонительную» или «наступательную» позиции, что отражается в формировании субъективного представления о ситуации как конфликтной. Кроме того, на восприятие межнациональных отношений живущими в Крыму этническими украинцами (и русскими) оказало влияние продолжающееся переселение на полуостров крымских татар и связанные с ними проблемы (социальные, экономические, религиозные).
Таблица 2
КАК ВЫ ОЦЕНИВАЕТЕ МЕЖНАЦИОНАЛЬНЫЕ ОТНОШЕНИЯ В КРЫМУ? (2007^
Варианты ответа Количество ответивших % от общего числа ответивших % среди опрошенных русских % среди опрошенных украинцев % среди опрошенных татар
Спокойные 155 23 24,6 25,8 33,3
Внешне
спокойные,
но внутренне напряженные 231 37,6 39,3 34,7 16,7
Напряженные 171 27,8 27,4 28,2 44,4
На грани столкновений 58 9,4 8,7 12 5,6
В целом, очевидно, что крымчане ощущают отрицательную динамику в этнонациональной сфере, напряженность в этих вопросах возрастает: если в 2003 г. 40% респондентов характеризовали межнациональные отношения как «спокойные», то через четыре года таких было лишь 23%, зато в несколько раз больше стало людей, оценивающих эти отношения как «напряженные» и «на грани столкновений». Подобные результаты являются крайне тревожным сигналом, косвенно говорящим о неспособности власти урегулировать возникающие проблемы.
После неоднозначных результатов президентских выборов и «оранжевой революции» (большинство населения Крыма голосовало за В. Януковича) у части крымского населения возникло чувство дискриминации их политических интересов. Ситуация не изменилась и после прошедших парламентских выборов, и после объявленных в 2007 г. досрочных выборов в Верховную раду: многие русские испытывают психологический дискомфорт, причем «катализатором» для их критичности выступает болезненная проблема языка.
В Украине происходит вполне закономерное и ожидаемое сужение сферы функционирования русского языка. Имевшая в прошлом место политика русификации породила естественное стремление к развитию и распространению украинского языка, пережившего долгие годы отношения к себе как «второсортному». Но подобная реакция приводит к крайностям иного рода: согласно официальным данным переписи населения Украины 2002 г., около трети населения Украины считают русский язык родным, тем не менее вопрос о его статусе обсуждается в стране уже 15 лет и ставится в прямую зависимость от того, кто стоит у руля власти. Многочисленные опросы показывают, что население страны, в том числе и этнические украинцы, в целом то-лерантно относятся к перспективе двуязычия. А проведенный в июне 2007 г.
опрос ФОМ-Украина показал, что русский признает языком бытового общения половина населения Украины6 (см. рис. 1).
смесь украинско по и русского 6%
Рис. 1
Как верно заметила Л.М. Дробижева: «Язык в условиях социальных и политических перемен часто играет роль политического символа» . Политический характер проблемы статуса русского языка в Украине очевиден: языковая проблема, с одной стороны, является катализатором политического недовольства юга и востока страны, а с другой - очевидны политические же причины, по которым украинская власть не может потушить эту напряженность.
В Крыму, где русский является основным языком общения (в Севастополе, например, даже 70,1% этнических украинцев родным считают русский язык8), нерешенность данного вопроса является одним из мощных факторов дестабилизации политической обстановки. Интересно, что позиция русских граждан Украины чрезвычайно далека от «великодержавного настроя». Опрос жителей Севастополя показал, что большинство из них приветствуют изучение украинского языка («необходимо знать язык страны, в которой живешь»), но считают, что «наравне с украинским необходимо использовать в качестве официального языка русский» (89% опрошенных) как родной для большинства населения региона.
По Ф. Барту, не сами культурные различия, а «этническая граница» (маркеры) определяет группу. Маркером могут быть и политические пристрастия.
6. www.fom.ru
7. Дробижева Л.М. Социальные проблемы межнациональных отношений в постсоветской России. - М., 2003. - С. 65.
8. См.: Статистический сборник за 2002 год. - Севастополь: Государственный комитет статистики Украины, 2003. - С. 159.
Рабочей гипотезой для проведенного в Севастополе исследования стала идея о «ресоветизации» сознания русской диаспоры. Вероятность подобного предположения была велика, ведь в транзитных обществах всегда существует тяга к прошлому, причем это прошлое, как отметил М. Мерло-Понти9, не живет в сознании в виде «объективного сознания» или датированного момента, - ему свойственно жить в памяти как стилю бытия, в обобщенном виде. Эта гипотеза получила свое подтверждение в 2003 г. лишь отчасти (и потому не разрабатывалась в повторном исследовании). Действительно, ностальгию по бывшему СССР переживают 49% опрошенных, но у русских она не сильнее, чем у представителей других национальных групп. Гораздо более важным в этом вопросе является фактор возраста, а не национальности (среди лиц старше 55 лет отрицательно относятся к распаду СССР 90%). В целом показательно, что большинство опрошенных крымчан, как русских, так и украинцев (!), в 2003 г. связали политическое будущее полуострова с Россией.
Таблица 3
КАКОЕ ПОЛИТИЧЕСКОЕ БУДУЩЕЕ ВЫ СЧИТАЕТЕ ПРЕДПОЧТИТЕЛЬНЫМ ДЛЯ КРЫМА? (2003)
Варианты ответа Количество ответивших % от общего числа ответивших % среди опрошенных русских % среди опрошенных украинцев % среди опрошенных крымских татар
Остаться в составе Украины 108 19,35 12,28 33,9 25,8
Получить независимость 38 6,8 7,6 3,2 9,6
Войти в состав Российской Федерации 378 67,7 75,44 61,3 41,9
Другое 34 6,1 4,7 1,6 22,6
Вполне ожидаемым результатом стал тот факт, что среди русских респондентов процент ориентированных на «историческую родину» был значительно выше. Тем не менее, если вспомнить, что 1 декабря 1991 г. в референдуме 54% населения Крыма и около 43% севастопольцев проголосовало за независимость Украины, то прослеживается тенденция разочарования в политическом курсе украинского правительства. Показательно, что даже среди этнических украинцев - жителей города большинство предпочли включенность полуострова в состав РФ. Мы предположили возможность того, что
9. См.: Мерло-Понти М. Феноменология восприятия. - М., 1999. 152
такая ситуация была вызвана недовольством линией Л. Кучмы и произошедшая «оранжевая революция» несколько изменила положение. Повторное анкетирование населения весной 2007 г. показало, что изменения произошли, но лояльность к центральной власти не выросла значительно, заметным образом «подрос» лишь процент людей, чьи политические настроения направлены на независимость Крыма и от России, и от Украины. По сути, такая динамика дает однозначно негативную оценку как внешнеполитическим шагам России в отношении Украины и соотечественников в ней, так и деятельности киевского правительства. Русское большинство по-прежнему связывает будущее полуострова с Россией, хотя этнических украинцев и татар, придерживающихся такой точки зрения, стало значительно меньше. Важно, что наиболее желаемая модель будущего у крымских татар значительно отличается от моделей представителей других этнических групп, - большинство из них теперь выступает уже за независимость Крыма (см. табл. 4).
Таблица 4
КАКОЕ ПОЛИТИЧЕСКОЕ БУДУЩЕЕ ВЫ СЧИТАЕТЕ ПРЕДПОЧТИТЕЛЬНЫМ ДЛЯ КРЫМА? (2007)
Варианты ответа Количество ответивших % от общего числа ответивших % среди опрошенных русских % среди опрошенных украинцев % среди опрошенных крымских татар
Остаться
в составе Украины 136 22,1 12,9 52 22,2
Получить независимость 103 16,7 15,6 14,4 66,7
Войти
в состав Российской Федерации 346 56,3 66,2 28 11,1
Другое 30 4,9 4,6 3,2 нет
Эти цифры можно проинтерпретировать и в том смысле, что в иерархии идентичностей национальная (в том числе, украинская) и крымская идентичности не являются равноценными для жителей региона. Когда респондентам (по тесту М. Куна) было предложено ответить на вопрос: «Как в первую очередь вы бы охарактеризовали себя? Кем вы себя ощущаете прежде всего?», причем они могли выбрать не более двух из предложенных вариантов ответов («Гражданин Украины», «Житель Крыма», «Житель своего города/деревни», «Представитель той или иной профессии (студент)», «Представитель той или иной национальности», «Верующий той или иной конфессии (православный, мусульманин и т.д.)», «Человек, имеющий определенные по-
литические убеждения (коммунист, либерал и т.д.)», «Мужчина/женщина» и др.), самая высокая интенсивность была зафиксирована именно у крымской идентичности (ее выбрали 250 человек или около 45% опрошенных в 2003 г. и 245 человек или 39,5 % в 2007 г.). Данный факт трудно переоценить: несмотря на обострение этнических проблем, население многонационального региона ощущает себя как единую общность, что является объективной предпосылкой для предотвращения серьезных этнических конфликтов и формирования толерантности в этнонациональных вопросах. Один из исследователей крымской темы в литературоведческом аспекте, А.П. Люсый, отреагировал на сложившуюся ситуацию введением термина «homo tauricus»10.
Разумеется, все идентичности контекстуальны. Возможно, сам факт заполнения анкеты создал для респондентов ситуацию, когда та или иная идентичность стала представляться более значимой. Тем не менее интересно субъективное приписывание себе той или иной идентичности как первостепенной. Показательно, что восприятие себя как крымчанина «обошло» по показателям все остальные идентичности, - даже гендерную (36,4%). В то же время, опрошенные в процессе анкетирования крымские татары идентифицируют себя прежде всего по национальности (более 60%).
Уточняющим место национальной идентичности стал следующий вопрос анкеты (см. табл. 5 и 6).
Таблица 5
КАКОЕ ЗНАЧЕНИЕ ДЛЯ ВАС ИМЕЕТ ВАША ЭТНИЧЕСКАЯ (НАЦИОНАЛЬНАЯ) ПРИНАДЛЕЖНОСТЬ? (2003)
Варианты ответа Количество ответивших % от общего числа ответивших % среди опрошенных русских % среди опрошенных украинцев % среди опрошенных крымских татар
Я всегда помню, что я
член своей этнической
группы, человек
определенной национальности 132 23,7 21,6 16,1 51,6
Для меня этническая
(национальная)
принадлежность
не имеет существенного значения 274 49,1 48 58 38,7
Это зависит от ситуации 152 27 30 25,8 9,6
10. Люсый А.П. Крымский текст в русской литературе. - СПб., 2003. - С. 319, 311 и др.
Полученные данные показали, что в 2003 г. наименьшее значение национальная принадлежность имела для украинцев, которые, с одной стороны, ощущали себя «титульной» нацией на полуострове, а с другой - процесс «воображения» нации (Б. Андерсон) был еще далек от завершения. Русские, в силу сходства своего образа жизни, поведения и т.п. с образом жизни, поведением украинцев, также не придавали решающего значения национальности. Но ситуация коренным образом менялась, когда отвечали респонденты-татары, - у более половины из опрошенных национальная идентификация носила базовый характер. Повторное анкетирование выявило тенденцию роста значения этнонациональной принадлежности для респондентов, особенно явно подобная динамика наблюдается среди этнических украинцев. Тем не менее среди крымских татар значение этнонациональной идентификации все равно остается почти в два раза выше, чем среди остальных крымчан (см. табл. 6).
Таблица 6
КАКОЕ ЗНАЧЕНИЕ ДЛЯ ВАС ИМЕЕТ ВАША ЭТНИЧЕСКАЯ (НАЦИОНАЛЬНАЯ) ПРИНАДЛЕЖНОСТЬ? (2007)
Варианты ответа Количество ответивших % от общего числа ответивших % среди опрошенных русских % среди опрошенных украинцев % среди опрошенных крымских татар
Я всегда помню, что я член своей этнической группы, человек определенной национальности 171 27,8 26 30 55,6
Для меня этническая (национальная) принадлежность не имеет существенного значения 231 37,6 37,5 42,7 16,7
Это зависит от ситуации 213 34,6 36,6 27,4 27,8
Одной из наиболее интересных задач исследования стало выявление взаимосвязей между этнической принадлежностью и социальным статусом, доходом, властным ресурсом этнической группы и ее представителей. Респондентам был предложен соответствующий вопрос (см. табл. 7).
Таблица 7
У ЛЮДЕЙ КАКИХ НАЦИОНАЛЬНОСТЕЙ В СОВРЕМЕННОМ КРЫМУ БОЛЬШЕ ВОЗМОЖНОСТЕЙ? (2003) (%)
Не знаю, нет ответа Не зависит от националь- У крымских У русских У украинцев Другой ответ
ности татар
Занять высо-
кий пост в
органах власти 10,4 41,6 5 11,1 28,3 3,6
Получить
хорошо опла-
чиваемую работу 7,9 59,9 3,5 11,5 13 4,3
Открыть свое дело 6 67 6,8 8,2 7,5 4,3
В целом, результаты ответа на этот вопрос в 2003 г. показали, что большая часть респондентов не прослеживает прямой зависимости между жизненным успехом и национальной принадлежностью. Тем не менее, если положение дел в бизнесе видится таковым для 67% опрошенных, то занятие высокого поста в органах власти не связывают с национальностью лишь 41,6%, а 28,3% считают украинскую идентичность, способствующей государственной карьере. Отрадно, что в 2007 г. большинство также не увидели прямой зависимости между национальностью и карьерой (см. табл. 8), однако, по мнению респондентов, властные органы наиболее «восприимчивы» к этнона-циональной принадлежности человека (около 40% опрошенных увидели взаимосвязь между национальностью и карьерой в органах власти, правда наряду с украинской идентичностью почти столь же часто упоминалась и крымско-татарская). Примечательно, что опрошенные севастопольцы (большинство из которых русские) стали приписывать уже не этническим украинцам, а крымским татарам большую вероятность успеха в связи с их национальной принадлежностью. Видимо, это связано с реакцией населения на политику льгот по отношению к возвращающимся в Крым татарам.
Полученные сведения позволяют сделать ряд выводов и предположений. С одной стороны, долгий опыт многонациональной истории Крыма является фактором, гармонизирующим этнонациональные отношения в регионе. Тем не менее этот инерционный запас не безграничен и может быть достаточно быстро исчерпан (недаром отношения в регионе были оценены большинством «как внешне спокойные, но внутренне напряженные» и «напряженные») при обострении экономических трудностей. В Крыму практически отсутствует средний класс, являющийся естественным стабилизатором социальной об-
становки. Налицо положительная динамика в этом отношении: если в 2003 г. 36% опрошенных считали, что их материальное положение за последние десять лет ухудшилось, то в 2007 г. так заявили только 13,2%. Тем не менее ежемесячный доход у 18% респондентов чрезвычайно низок и приблизительно равен 100 долл. США в месяц. Дестабилизация ситуации возможна и в случае непринятия властями адекватного решения по проблеме двуязычия в регионе.
Таблица 8
У ЛЮДЕЙ КАКИХ НАЦИОНАЛЬНОСТЕЙ В СОВРЕМЕННОМ КРЫМУ БОЛЬШЕ ВОЗМОЖНОСТЕЙ? (2007) (%)
Не знаю, нет ответа Не зависит от национальности У крымских татар У русских У украинцев Другой ответ
Занять высокий
пост в органах власти 17,2 42,9 16 2,1 18,2 3,4
Получить
хорошо
оплачиваемую работу 10,4 62 13,7 3,1 8,4 3,1
Открыть свое дело 13,8 55,4 11 5,7 7,8 6,2
Результаты исследования подтвердили гипотезу о смещении интересов представителей русского сообщества данного региона в процессе национальной идентификации из сфер культурной и психологической в сферы государственно-политическую и социально-экономическую. По сути, этнонацио-нальная идентификация становится процедурой политического сплочения группы. Отчасти эту гипотезу подтвердили и прошедшие парламентские выборы, в ходе которых этнический и языковой факторы стали одним из наиболее значимых при предпочтении того или иного кандидата и партии.
Наряду с данными социологического характера, определенное представление о настроениях русскоязычного населения могут дать материалы общественных организаций, объединяющих наиболее активную часть диаспоры. Их изучение особенно важно в связи с тем, что, по мнению ряда ученых, важнейшим признаком существования диаспоры является именно наличие у нее организационных структур (землячеств, движений и др.)11 В настоящей статье использованы материалы двух известных общественных организаций - публикации Российской общины Севастополя и материалы веб-сайта Народного фронта «Севастополь-Крым-Россия» (http://sevkrimrus.narod.ru/). Первая организация является одной из старейших в Крыму (издает свою газе-
11. См.: Попков В.Д. Феномен этнических диаспор. - М., 2003. - С. 32, 38.
ту с апреля 1993 г.). Вторая, созданная в августе 2005 г. на волне политической нестабильности, последовавшей за президентскими выборами 2004 г., объединяет в своем составе 14 русских организаций из восьми городов Крыма (Российское народное вече Севастополя, Русскую общину Евпатории, Клуб избирателей Ялты, Российскую общину Керчи и др.). Разумеется, политически активная часть диаспоры входит в другие структуры12. Однако анализ публикаций показывает, что высказываемые в них идеи в целом совпадают с материалами двух вышеуказанных организаций. Какими же чертами характеризуются настроения политически активной части русской диаспоры в Крыму?
Одна из важнейших особенностей, сразу бросающихся в глаза стороннему наблюдателю, - это разделяемое многими представителями диаспоры чувство глубокой отчужденности от окружающего мира, его политических организаций и властных структур, включая «ближайшую» - крымскую власть. В отношении крымских властей чувство это особенно усилилось после 19951996 гг., когда Киеву удалось настоять на изменении Конституции Автономной Республики Крым (АРК), принятой в 1992 г., и существенно ограничить самостоятельность республики. С этого времени руководители Крыма стали восприниматься как порождение характерной для всей Украины ситуации «аномии» и «двойной институционализации». По словам К.Ф. Затулина, недавно сочувственно процитированным на веб-сайте Народного фронта, «политическое поле» Крыма оказалось занято «ложными авторитетами, коррумпированными функционерами, людьми, которые уже запутались, когда и кому они изменяли»13. Результаты опросов, обобщенные крымским социологом П.А. Хриенко, демонстрируют весьма низкий уровень доверия крымчан к властям автономии (Верховному Совету и Совету Министров АРК), не превышающий с середины 1990-х годов 15%14.
Еще более напряженным является отношение общественных организаций диаспоры к правительству Украины. Большинство начинаний киевских властей вызывает протест, отражающийся в резко негативных оценках украинской государственности, требованиях активизировать сближение с Россией, вплоть до включения Крыма в ее состав. Подобная конфликтная ситуация связана с крайне болезненным, противоречивым процессом становления современной украинской нации, которая в зависимости от обстоятельств рас-
12. Укажем среди них Крымскую республиканскую организацию Славянской партии (http://kro-krim.narod.ru), Крымскую республиканскую организацию партии «Русский блок» (http://www.ruscrimea.ru/), Русский молодежный центр Крыма (http://russ-centr.narod.ru/) и др.
13. Из интервью К.Ф. Затулина «Литературной газете» (23 июля 2003 г.)
14. См. принадлежащую П.А. Хриенко публикацию «Экономические и политические приоритеты в общественном мнении населения Крыма» на веб-сайте Народного фронта. http://sevkrimrus.narod.ru/
сматривается то как гражданское, то как этническое образование15. В этих условиях всякая попытка педалировать «этничность», предпринимаемая киевскими властями, вызывает резкое недовольство в традиционно русскоязычном Крыму. Крымчане протестуют против сокращения теле- и радиовещания на русском языке, против содержания учебников и учебных программ для средних школ и др.16 Полем чрезвычайно ожесточенной борьбы становится сфера истории и культурных символов. Так, резко негативную реакцию вызвало переложение на украинский язык песни «Легендарный Севастополь» с превращением последнего в «столицу украинских моряков» (раньше в песне были строки о том, что это «город русских моряков»), решение президента В. А. Ющенко отметить в государственном масштабе столетний юбилей вождя Украинской повстанческой армии Романа Шухевича и др.17
Степень неприятия власти хорошо видна по выражениям, которыми оценивается политика правительства Украины в Крыму - «оккупация», «колонизация», «аннексия», «этноцид». Процессы, в результате которых русскоязычное население Крыма оказалось в составе украинского государства (т.е. на «новой родине»), расцениваются как «депортация»18. Внимательный анализ, однако, показывает, что за подобными заявлениями нередко стоит не идеологическая ангажированность, а прагматическое желание выжить в хаосе, порожденном как состоянием «двойной институционализации», так и неизбежно болезненным выходом из него. На веб-сайте Народного фронта подчеркивается, что «государство Украина на протяжении уже более двух лет находится в состоянии прогрессирующего перманентного гражданского конфликта, ведущего к открытому вооруженному противостоянию, ставящему под угрозу мир и стабильность в Крыму»19.
15. См. об этом: Майборода А.Н. Этнополитическая сфера в Украине // Политические и экономические преобразования в России и Украине. - М., 2003. - С. 293-334.
16. См. критическую оценку современных украинских учебников по истории учеными Таврического национального университета: Моисеенкова Л., Марцинковский П. Россия в украинских учебниках истории: Новое видение или проявление конкуренции на идеологическом рынке? Взгляд из Крыма // Россия и страны Балтии, Центральной и Восточной Европы, Южного Кавказа, Центральной Азии: Старые и новые образы в современных учебниках истории. - М., 2003.
17. См.: Стрелецкий Д. От президента Украины - гауптштурмфюреру СС. - Российская община Севастополя. Июнь 2007.
18. Отметим, что в данном случае описывается одна из известных науке форм образования диаспоры - в результате движения границ государства (наряду с движением населения через государственные границы). Коллизия первого рода особенно болезненна, так как в данном случае диаспора (так называемая «диаспора катаклизма») возникает мгновенно и вопреки воле людей. См.: Попков В.Д. Указ. соч. - С. 37-38.
19. Из обращения Народного фронта к депутатам Верховного Совета АРК, 7 мая 2005 г.
В сложившейся ситуации можно было бы предположить, что политически активная часть диаспоры сделает ставку на силы, представляющие русскоязычный Юго-Восток в развернувшейся с 2004 г. политической борьбе. В реальности, однако, Партия регионов и ее лидеры получают на страницах изданий диаспоры едва ли не более резкие оценки, чем их оппоненты. «Оранжевые и бело-голубые оккупанты одинаково ненавистны крымчанам и севастопольцам», - говорится в заявлении Народного фронта от 24 августа 2006 г. Представителей Партии регионов обвиняют в преследовании узкокорыстных интересов, характерном для всех отрядов украинской «олигархии», готовности предать политические идеалы в ходе борьбы за власть. Очевидно, что чувство отчужденности, недоверия и разочарования, характерное для диаспоры, распространяется и на потенциально близкие ей по идеологии течения, порождая стремление рассчитывать только на себя и опираться на собственные силы, делая данные движения маргинальными. Настроения подобных организаций нельзя расценивать как настроения всего русского населения полуострова, речь идет лишь о наиболее радикально настроенном течении внутри диаспоры. Тем не менее эти настроения интересны как раз в качестве «наиболее концентрированных».
Недоверие и разочарование, как ни парадоксально, отчасти распространяются и на историческую родину - Россию. Разумеется, в официальных заявлениях русских организаций подчеркивается их тесная связь с Россией и стремление к сближению к ней, вплоть до включения Крыма в ее состав. Вопросы изучения русского языка, истории и культуры России, описание связанных с Россией празднеств (День России 12 июня, День Военно-морского флота России и др.) - все это находит самое широкое освещение в изданиях диаспоры. В организуемых диаспорой школах, на курсах школьники знакомятся с наиболее выдающимися событиями русской истории, достижениями науки и техники, страницами воинской славы. Вместе с тем политика современных российских властей, характеризующаяся известной двойственностью и противоречивостью, вызывает у диаспоры критическую реакцию. Неслучаен призыв, с которым к российским властям обратилась одна из организаций, действующая в контакте с Народным фронтом (Евразийский союз молодежи): к «проявлению смелости, пробуждению совести».
Высказываниям российских оппозиционных политиков (С.Н. Бабурин, К.Р. Затулина), ориентирующихся на идеалы «державности» и «национального возрождения», уделяется в изданиях организаций русской диаспоры особое место. Многие лозунги этих лидеров - ужесточение внешнеполитического курса России по отношению к Западу, активизация политики России на постсоветском пространстве, углубление реинтеграционных процессов в рамках СНГ - весьма близки политически активной части русского населения. Народный фронт отметил особыми акциями годовщины денонсации Бе-
ловежских соглашений Государственной думой РФ в 1996 г. и обороны Белого Дома в 1993 г. Последнее событие имеет для политически активной части российской диаспоры особое значение, ибо разогнанный Б.Н. Ельциным Верховный Совет РФ успел в 1992-1993 гг. принять постановления, признающие неправомочность передачи Крыма Украине в 1954 г. и утверждавшие российский статус Севастополя20.
Об умонастроениях и идеологических предпочтениях политически активной части диаспоры можно судить по высказываниям о тотальной враждебности Запада к России, резко критической оценке Запада в целом, опасениям, что «евроатлантический» курс руководства Украины является одним из звеньев в цепи плана установления глобального господства США и т.д. Однако делать на основании этих данных вывод о «ресоветизации» мировоззрения этой части диаспоры было бы преждевременно.
Стремясь найти опору в русской истории и культуре, воспринимая их как единое целое, идеологи диаспоры относятся неоднозначно к советскому периоду уже потому, что его истоком была революция, знаменовавшая явный разрыв исторической преемственности. В связи с этим на страницах изданий диаспоры можно встретить и выпады в адрес «наследников Ульянова», и призывы вернуться к церковным истокам русского языка с критикой советской реформы алфавита. Кроме обращения к давнему прошлому, у русского населения есть и более веские причины для критики советского строя. Ведь именно в рамках этого строя Крым в 1954 г. был передан Украине, причем сама эта передача производилась с характерным для тоталитарного режима
пренебрежением к правовым нормам и мнению тех, чьими судьбами власть
22
распоряжалась .
Отвергая эту сторону советского наследия, русские, участвующие в политической жизни Крыма, призывали к соблюдению демократических процедур. Такие призывы имеют и тактический смысл в отношениях с Киевом -
20. Постановления Верховного совета РФ «О правовой оценке решений высших органов государственной власти РСФСР по изменению статуса Крыма, принятых в 1954 г.» (21 мая 1992 г.) и «О статусе города Севастополя» (9 июля 1993 г.).
21. См. публикации в газете Российской общины Севастополя: «План Даллеса для СССР» (июнь 2007 г.); «Севастополь проголосовал за Черноморский флот России», «Севастополь - русский город», «Ни один российский корабль не будет перебазирован из Севастополя», «Украина и Грузия против России» (август 2007 г.) и др.
22. См. статью Дм. Куликова «Миллион нас - в подарок» («Крымская правда», 15 февраля 2007 г.): «Утверждаете, что подарить человека невозможно - все-таки давно в цивилизованном мире живем и строй далеко не рабовладельческий! Тогда посмотрите друг на друга, крымчане: мы с вами в большинстве своем и есть подарок... Почти миллион жителей заснули в своих домах в границах одной республики, а проснулись в другой».
они зачастую ставят украинские власти в сложное положение. Последние, осуждая деяния тоталитарного режима как главный источник проблем Украины, должны, следуя логике, осудить и передачу Крыма, которая тем же режимом была осуществлена. Провозглашая приоритет демократических принципов, они обязаны уважать мнение большинства населения Крыма, которое по многим пунктам враждебно проводимому украинскими властями курсу. В материале, размещенном профессором П.А. Хриенко на веб-сайте Народного фронта, обобщены данные социологических опросов населения Крыма начиная с 2000 г. Согласно этим опросам, население полуострова стабильно поддерживает реинтеграционные процессы на территории бывшего СССР (создание единого экономического пространства и т.д.), выражает недоверие украинским властям, выступает против расширения сотрудничества с НАТО. Идеологи русской организации призывают уважать результаты всенародного голосования в Крыму 20 января 1991 г., принявшего решение о восстановлении крымской автономии в составе СССР, референдума 17 марта 1991 г., высказавшегося за сохранение СССР23 и других актов народного волеизъявления.
Следует заметить, и присущий советскому строю «юридический нигилизм», и «национально-освободительный энтузиазм» начала 1990-х годов оставили в вопросе о статусе Крыма и Севастополя массу правовых прорех, которые в настоящее время являются предметом оживленных дискуссий. Так, представители диаспоры указывают, что решение 1954 г. о передаче Крыма из состава России в состав Украины было принято с нарушением действовавшей на тот момент Конституции РСФСР, ибо изменение территории республики не входило в перечень компетенций ее Верховного Совета. При передаче Крыма «забыли», что Севастополь еще в 1948 г. был объявлен городом союзного подчинения, а значит, и решение о передаче на него не распространялось. Постановление 1954 г. было признано неправомочным по решению Верховного Совета РФ 1992 г., и поскольку этого акта никто не отменял, он остается юридически действующим. Эти и другие «прорехи» дают возможность рассматривать вопрос о статусе Крыма и Севастополя как серьезную правовую проблему.
Совершенно очевидно, что вопрос о русских, проживающих в современной Украине, может стать одним из ключевых для выстраивания внутриполитического курса украинских властей. При этом данный вопрос имеет нема-
23. Украинский референдум 1 декабря 1991 г. отвергается как проведенный с нарушением правовых норм. В частности, согласно действовавшему на тот момент Закону о выходе союзных республик из состава СССР, голосование по этому вопросу должно было проводиться отдельно в автономиях и на территориях компактного проживания национальных групп.
ловажное значение и для выстраивания внешнеполитического курса обеих сторон - и России, и Украины. Наиболее чувствительной к колебаниям российско-украинских отношений социальной группой является русское население Украины, интересы которого должны найти свое отражение в политике обеих стран.
