CC BY
232020 T.5 №4
Legal Bulletin
Мейлис Екатерина Борисовна
кандидат юридических наук, доцент кафедры философии,
истории, теории культуры и искусства, Московский государственный институт музыки им. А.Г. Шнитке
e-mail: ekaterinaguchua@yandex.ru
ПОЛИТИКО-ПРАВОВЫЕ ПРЕДПОСЫЛКИ ВХОЖДЕНИЯ АБХАЗИИ В СОСТАВ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ В ПЕРИОД ТУРЕЦКОГО СУЛТАНАТА (XVI- НАЧАЛО XIX ВВ.)
Аннотация. В статье рассматриваются основные аспекты политико-правового устройства Абхазии XVI-начала XIX вв. в условиях влияния турецкого султаната. Данный период представляет особый исследовательский интерес, так как указывает на самостоятельный характер развития абхазской государственности, что определило, в том числе, и предпосылки вхождения в состав Российской Империи.
Ключевые слова: Государство и право Абхазии, суверенитет Абхазии, вхождении Абхазии в состав Российской Империи.
Meylis Ekaterina B.
PhD of Law of department of philosophy, history, theory of culture and art.
Moscow A.Schnittke Music Institute e-mail: ekaterinaguchua@yandex.ru
POLITICAL AND LEGAL PRECONDITIONS FOR THE ENTRY OF ABKHAZIA INTO THE RUSSIAN EMPIRE DURING THE PERIOD OF THE TURKISH SULTANATE (XVI - EARLY XIX CENTURIES)
Abstract. The article examines the main aspects of the political and legal structure of Abkhazia in the 16th - early 19th centuries under the influence of the Turkish sultanate.
2020 T.5 №4 Legal Bulletin
This period is of particular research interest, since it indicates the independent nature of the development of the Abkhaz statehood, which determined, among other things, the prerequisites for joining the Russian Empire.
Keywords. ^e state and law of Abkhazia, the sovereignty of Abkhazia, the entry of Abkhazia into the Russian Empire.
Посвящается памяти друга и наставника, доктора юридических наук, профессора Тараса Мироновича Шамба
Признанию независимости Абхазии, состоявшемуся в августе 2008 года, предшествовали долгие годы освободительной борьбы абхазского народа за свою независимость, а порой и за право физического существования.
Абхазия прошла долгий путь восстановления суверенности, минуя военную, политическую, экономическую экспансии, сохраняя этническую самобытность и вечное стремление быть на карте мира, сохранив для будущих поколений свою территорию, язык, культуру и многовековой дух свободного абхазского народа.
Этот путь был полон событий, влияний сначала античной, потом исламской и, наконец, русской цивилизаций. Эти аспекты в большей или меньшей степени оставили свой след в истории абхазской государственности, отчасти определив направления, по которым развивалось абхазское государство, право и общество. Именно свободный дух абхазского народа, сформированный под воздействием многовековых обычаев, религиозных верований и пронизывающий все абхазское общество, стал препятствием для десуверенизации государства и права Абхазии.
В данной статье мы рассмотрим основные аспекты турецкого протектората, его влияние на политико-правовую реальность рассматриваемого периода абхазской государственности.
Данный период вызывает особый интерес не только с позиции расстановки военно-политических сил в регионе. По мнению автора, именно в этот период мог состояться конфессиональный слом, который мог бы изменить историю не только
2020 T.5 №4 Legal Bulletin
этого государства, но и соседних территорий, учитывая их расположение. Традиционные верования и христианство стали мощной преградой для распространения в Абхазии исламской традиции и, соответственно, сделали невозможным тотальное влияние Оттоманской Порты. Вероятнее всего, повсеместная исламизация региона внесла бы свои жирные правки не только в хроники Кавказа. Духовная общность с русским народом, цивилизующая роль российского государства навсегда изменили путь абхазской государственности.
Итак, влияние турецкого господства на Абхазию проявлялось в том, что Турция направила в Абхазию своего представителя - бея. При этом он не обладал исключительными правами. Со слов Ф.Ф. Торнау, подданные султану кавказские племена никогда ему не подчинялись, не выплачивали дани, не представляли солдат для прохождения военной службы под знаменами Турции. Сами же турки, заняв в Абхазии незначительное количество крепостей, не могли вмешиваться во внутренние дела местного населения, которое било их «без пощады при всяком подобном вмешательстве...» [1].
По мнению Р. де Скасси, власти Турции не пользовались у абхазов никаким авторитетом и все ее влияние в данном регионе было продиктовано исключительно войнами, которые она вела с Россией [2]. Он выражал уверенность в том, что предложи Россия абхазцам аналогичные товары, участвовавшие в повседневном обороте, по более привлекательной цене, нежели им поставляли турки, они прекратили бы импорт и экспорт товаров с Турцией.
Нараставшее напряжение с турками привело к военным действиям, которые имели своей целью упразднение турецкого влияния и освобождение от последних территории Абхазии.
В 1771 году абхазы «возмутились. против пророка и его заместителя, великого султана. и объявили свою свободу с восстановлением прежних обычаев»[3]. Победив в этой битве турок, армия Абхазии смогла усилить свои позиции.
2020 Т.5 №4 Legal Bulletin
Еще одним негативным фактором для Абхазии явилось насаждение ислама, осуществляемое на фоне турецкого влияния в регионе. Этот аспект привел к ограничению торговли и общему спаду экономики [4].
Эти обстоятельства свидетельствуют о том, что исламизация как некий рычаг управления Абхазией не оказал ожидаемых турецкой властью результатов.
На фоне этих событий, бесконечных военных конфликтов с турками стала очевидна необходимость заручиться поддержкой Российской империи. Однако, учитывая, пребывание самой России в состоянии войны с Турцией и необходимость закрепить за собой возможность управления на Кавказе, единственным выходом из сложившейся ситуации было объединение усилий владетельных фамилий Абхазии с русской властью.
Усиление турецкого гнета угрожало не только суверенитету Абхазии, но и целому ряду разрозненных грузинских княжеств, независимость которых напрямую зависела от расстановки русских и турецких политических сил на Кавказе и в Закавказье. Полная незащищенность и прямая угроза государственности вынудили картли-кахетинских владетелей обратиться с просьбой о защите к российской короне.
По мнению Ф.Энгельса «Россия действительно играет прогрессивную роль по отношению к Востоку... Господство России играет цивилизующую роль для Черного и Каспийского морей и Центральной Азии. » [5].
Георгиевский трактат 1801 года положил конец турецко-персидским посягательствам в отношении картли-кахетинских политико-территориальных образований. Кроме того, благодаря этому документу и поддержке царского правительства, «Грузии» удалось вернуть ранее аннексированные Портой земли.
Однако, этим же документом, установившим русское подданство картли-кахетинских владетелей, был ликвидирован (самоликвидирован) суверенитет их территорий.
По мнению видного российского и абхазского ученого Т.М.Шамбы, «суверенная Абхазия не имела никакого отношения к перечисленным выше
2020 T.5 №4 Legal Bulletin
договорам, в которых отсутствует какое-либо упоминание о ней и к перечисленным выше государствам и, тем более, к фантомному государству «Грузия»» [6].
Все эти обстоятельства, усугубление положения абхазского населения турецкой экспансией привели к тому, что владетельный князь Абхазии Келеш-бей Шервашидзе, в заре своей политической карьеры и пользовавшийся расположением со стороны Оттоманской Порты, пришел к необходимости освобождения своих владений от турецкого господства. В результате этого в 1803 г. им были предприняты первые попытки, направленные на объединение с Российской империей. П.Д.Цицианов в письме Г. Дадиани писал «... Келеш-бек Шервашидзе, абхазский владетель, ищет покровительства всероссийского престола, желая войти на вечные времена со всем владением своим в подданство Е.И.В. ...» [4]. Подтверждением суверенитета Абхазии также является фраза в письме о том, что «.он (Келеш-бей - М.Е.) охраняет своими людьми не по найму от порты Оттоманской, а как собственное свое владение, которое также подвергает в вечное подданство Е.И.В....» [4].
Желание владетельного князя Абхазии вступить в российское подданство прослеживается также в ряде других источников: в письме П.Д.Цицианова А.Р.Воронцову от 27 октября 1803 г.; в письме А.Р.Воронцова от 23 декабря 1803 г. П.Д,Цицианову; в Рапорте С.С. П.М.Литвинова от 27 июля 1804 г. П.Д.Цицианову; в Письме Келеш-бея Шервашидзе от 1805 г. П.Д.Цицианову; в письме Саид-Махмута Таяр-паши трапезундского от 1805 г. П.Д.Цицианову; в Рапорте Э.О.Де-Ришелье от 18 января 1806 г. А.Я. Будбергу; в Секретном сообщении А.А.Чарторыйского от 5 июня 1806 г. П.С. Яковлеву; в письме А.А.Чарторыйского от 8 июня 1806 г. Г.И. Глазенапу; в письме А.Я.Будмерга от 5 сентября 1806 г. И.В. Гудовичу; в письме Келеш-бея Шервашидзе от 28 сентября 1806 г. П.Д.Несветаеву; в записке Таяр-паши от 13 октября 1806 г. Э.О. Де-Ришелье.
Результатом многократно выраженного в переписке с русскими высокопоставленными чиновниками желания владетельного князя Абхазии стать подданным российской короны стало направление 9 ноября 1806 года по
2020 Т.5 №4 Legal Bulletin
поручению императора Александра I депеши министра иностранных дел А.Я. Будберга генералу-губернатору Э.О. Де-Ришелье. Учитывая сложившуюся политическую ситуацию, противостояние с турками в регионе, столь близком к границам самой империи, министр Будберг писал: « Не вызывает сомнения, что приобретение такого человека как Келеш-бей следует, разумеется, считать очень важным вопросом, имеющим большое значение для наших границ.», при этом особо следовало прояснить какие именно выгоды и приобретения получит от такого приобретения российская власть [4]. Процесс переговоров с владетелем Абхазии был поручен Таяр-паше.
Император выразил готовность сохранить за Келеш-беем титул пожизненного правителя Абхазии, присвоить чин генерала с жалованием соответствующим 10000 пиастров, которые тот получал от турок. Сефер-бею (сыну Келеш-бея) был обещан чин полковника с соответствующим жалованием. В отношении младшего сына было предложено его нахождение в России, где ему гарантировалось полное содержание, а также возможности для образования и воспитания [7]. Хотя фактически такое «приглашение» для младшего сына владетеля означало пребывание в статусе заложника в больших политических играх.
Имеретинские и мингрельские князья оказали поддержку в процессе присоединения Абхазии к Российской империи. Однако, взяв на себя роль посредников между российской и абхазской властью, они пытались расширить свою миссию, стремясь установить собственное господство в Абхазии [6].
Так, прошением князя Г. Дадиани он фигурирует как «законный представитель Одишский, Лучхумский, Сванетский и Абхазский» [6]. Таким образом, Мингрелия претендовала на признание русской властью Абхазии как части Мингрелии. Тем не менее, посредничество соседей не означало отсутствия суверенитета Абхазии и уж тем более протектората Грузии в отношении Абхазии. Войдя в состав Российской империи в 1801 г., владетели этих политико-территориальных образований, достаточно быстро освоились в российском политическом пространстве, решив использовать возможность извлечь личную выгоду в процессе вхождения Абхазии в состав России.
2020 Т.5 №4 Legal Bulletin
Первые попытки сблизиться с Россией имели для Келеш-бея свои положительные черты, однако скоро стало очевидным, что царский режим откровенно использовал его в борьбе с Портой. Человеческие потери пугали князя, и он старался уклоняться от ряда шагов, которые от него требовала российская корона. Российско-турецкие политические интриги привели к смерти владетеля Абхазии, убитого собственным сыном Аслабеем. Тот, в свою очередь, участвовал в заговоре на стороне турок против отца. Другой сын Келеш-бея - Сефер-бей, который был тайно крещен в детстве, получив при крещении имя Георгий, продолжил дело своего отца - освобождение народа Абхазии от турецкого владычества.
Вслед за своим отцом в 1808 году Г. Шервашидзе направил письмо И.И.Рыкгофу, выразив в нем желание стать подданным России. В письме он писал, что так же как его отец отдал себя, так и он желает отдать себя российскому государю. «Я и до сих пор хотел христианином быть, а теперь как такое дело случилось, то я хочу свое владение отдать, как Грузия (Картли-кахетинское царство - М.Е.) и Одиши государю принадлежат» - писал князь. [8]. После переговоров с генералом Рыкгофом по вопросу русского подданства, 12 августа 1808 г. Георгий направил императору соответствующее прошение.
Следствием этого стало подписание Александром I 17 февраля 1810 г. Грамоты о принятии владетеля Абхазии Г. Шервашизде в подданство России.
«Снисходя на прошение ваше поступить в вечное подданство Российской империи, и не сомневаясь в преданности вашей к высокому нашему престолу, изъясненной в обязательном письме вашем на высочайшее имя наше присланном, утверждаем и признаем вас нашего любезноверноподданного наследственным князем абхазского владения под верховным покровительством державою, и защитою Российской империи, и включая вас и дом ваш и всех абхазского владения жителей в число наших верноподданных, обещаем вам и преемникам вашим нашу императорскую милость и благоволение», [8] - отмечалось в документе.
Особое внимание обращает на себя тот факт, что данный документ был подписан императором спустя 9 лет, после издания Георгиевского трактата 1801 г.
2020 T.5 №4 Legal Bulletin
о присоединении Грузии. Таким образом, это доказывает независимый и добровольный процесс вхождения Абхазии как самостоятельного государства в состав Российской империи.
Однако далеко не весь абхазский народ разделял прароссийские устремления владетельных князей. Значительную роль в расколе абхазского общества сыграл сын Келеш-бея - Асланбей, который был ярым противником православия, русской культуры, государственных и правовых институтов России.
Отрицательное отношение этой части общества к сближению с Россией было вызвано, на наш взгляд, следующими обстоятельствами:
Во-первых, исламизация региона со стороны Турции все же дала свои результаты - абхазцы частично уже были обращены в ислам, что положительно сказалось на процессе объединения с другими кавказскими народами, также являвшимися мусульманами и воевавшими на стороне Турции, что несомненно, усилило военные позиции последней. Однако переоценивать значение исламизации Абхазии было бы неправильно, т.к. по мнению П.Гибаля, являвшегося очевидцем событий, «некоторые абхазцы называют себя магометанами, но единственное, что у них есть мусульманской религии, - это только чалма» [8]. В рукописи «Подробное описание Абхазии» также приводятся факты о недостаточном понимании магометанской религии среди народа Абхазии [4]. Ф.Ф.Торнау, в свою очередь, писал о том, что, несмотря на пребывание турок в Абхазии, ислам не имел широкого распространения среди местного населения: «одни только князья и уздени ее исповедуют, и те держатся весьма слабо предписываемым ею правилам и обрядам» [9]. По мнению Торнау, народ не имел расположенности к какой-то конкретной религии, духовная жизнь большинства представляла собой смесь суеверий, магометанства и идолослужения. По мнению профессора Г.В.Смыра, турки, несмотря на проводимую политику исламизации Абхазии, никому не запрещали отправления языческих и христианских культов, которые были преобразованы в соответствии с требованиями свода этических правил «апсуара» [10].
2020 Т.5 №4 Legal Bulletin
Причиной этому, на наш взгляд, является относительно непродолжительная исламизация Абхазии, тогда как языческие верования и христианство имели место весьма продолжительное время и не могли быть вытеснены из народного сознания за столь короткий период. Таким образом, религиозный аспект лишь частично может объяснить отрицательное отношение некоторых представителей абхазского общества к объединению с Россией, и его следует рассматривать как одну из причин такого противостояния в совокупности с другими.
Во-вторых, работорговля длительное время была распространена на территории Абхазии, выступая существенной частью ее экономики. Похищения и продажа людей в рабство не осуждались и не пресекались со стороны действующей власти. Обыденность работорговли подтверждается заметками французского путешественника Ф. Дюбуа де Монпере о жизни в Закавказье в 1832-1833 гг. [11]. Однако продажа в рабство соплеменников не имела места в абхазском обществе, т.к. абхазцы избегали этого «страшась кровного закона, или кровавой мести, которая будет так же беспощадна к нему, как к убийце. князь не мог продать крепостного». Тем не менее, по решению народного суда продажа в рабство могла выступать в качестве наказания «разве только за измену или вероломство» [8].
Наряду с работорговлей практиковался институт освобождения раба. В этой связи эти отношения очень схожи с представленными с работе Ф.Энгельса обычаями племени ирокезов, которые либо убивали плененных мужчин, либо «принимали как братьев в племя победителей», женщин, захваченных в плен брали в жены или иным способом принимали в племя вместе с детьми [12].
Отметим, что распространение рабства и работорговли значительно усилились в условиях турецкой экспансии Абхазии.
Россия же выступала против работорговли, став угрозой для этого промысла. Не удивительно, что в этих обстоятельствах часть абхазского общества была категорична в отношении объединения с Россией, рассматривая работорговлю ни как социальное зло и пережиток, препятствующие развитию производства и экономики в целом, а как возможность сохранения собственной финансовой устойчивости.
2020 Т.5 №4 Legal Bulletin
В-третьих, относительная устойчивость абхазской экономики обеспечивалась также торговыми связями с Турцией. Так, из Турции в Абхазию поставлялись железо, соль, шелк и хлопок, а также порох, необходимость в котором ощущалась особенно остро в условиях непрекращающихся войн. В свою очередь, абхазцы поставляли в Турцию кукурузу, лес, мех и рабов [8]. Российское вмешательство в политику и экономику страны означало для людей, связанных с этими видами торговли, прекращение торговых связей с Турцией и, как следствие, потерю доходов.
Приведенные выше обстоятельства, на наш взгляд, объясняют причины раскола, имевшего место в абхазском обществе по вопросу объединения с Россией.
Несмотря на Грамоту, изданную в 1810 г. о принятии Г.Шервашидзе в подданство России, еще долгое время авторитет российской власти в регионе не признавался среди населения. Так, спустя пятьдесят лет, генерал М.Т. Лорис-Меликов писал: « влияние наше в Абхазии нисколько не увеличилось, что действительно, как выразился генерал Филипсон, мы не владеем, а только занимаем ее» [6].
Князья Шервашидзе тем временем объединили усилия с российской властью по дальнейшему вхождению Абхазии в состав Российской империи. Выступая в качестве проводников воли своего народа, а по сути своей собственной воли, они смогли добиться существенной автономии в решении внутриполитических вопросов в Абхазии. В целях разрешения особо острых внутренних проблем (смуты, бунты, вооруженные восстания) князь Шервашидзе неоднократно прибегал к помощи русской армии для борьбы с местным сопротивлением [13].
Так, при поддержке русского правительства, приславшего в Абхазию отдельный военный полк, владетельный князь заставил повиноваться себе протестующие кланы. Но даже тогда местные князья не прекратили свою борьбу против владетеля и России. И лишь спустя полвека российская власть в Абхазии смогла укрепиться.
2020 Т.5 №4 Legal Bulletin
В рассматриваемый период территория Абхазии имела границы с северо-запада по реке Бзыбь, с юга по реке Ингур, с юго-запада омывалась Черным морем, а северо-восточные границы простирались до Кавказского хребта.
Политико-правовое устройство было представлено аристократическими общинами и демократическими вольными обществами [14]. Основой общественного устройства выступали союзы родов. Их основной задачей была защита территорий от нападения извне. Это было обусловлено тем, что вольные горские племена, граничащие с Абхазией, регулярно нападали на абхазцев, похищали скот, людей для продажи в рабство и грабили жителей.
Не упускали возможности вторгнуться к соседям и мингрельские князья Дадиани, как в «страну им неприязненную» [15]. Из-за отсутствия сильной централизованной власти, безнаказанности преступников и неподчинения владетелю отдельных родов, родовые союзы были единственным оплотом и защитой населения, проживавшего в отдельных регионах Абхазии. Они и в дальнейшем могли бы выполнять эти функции, но ситуация усугубилась турецкой экспансией, а в этих условиях остро ощущался недостаток сил, армии и вооружения. Абхазское государство остро нуждалось в установлении порядка при помощи сильного соседа в лице Российской империи.
Как отмечалось ранее, после принятия Г. Шервашидзе в русское подданство, его власть значительно усилилась. В то же время в целях сохранения стабильности среди населения региону были предоставлены свобода в регулировании вопросов внутренней политики, владетель пользовался поддержкой со стороны русской короны, имел право безотчетного суда, что нередко приводило к расправам над лицами, неугодными или оппозиционными к его режиму. Российская поддержка способствовала введению новых штрафов, сборов и пошлин. На фоне этих обстоятельств власть владетеля приобрела более централизованный характер, а его финансовое положение стало значительно улучшаться.
Правовую систему данного периода можно охарактеризовать как переходную. Обычное право продолжало применяться в качестве основного источника права в судах. Правила поведения религиозного характера также использовались в
2020 Т.5 №4 Legal Bulletin
процессе отправления правосудия. Судебная система была представлена княжеским судом и судами старейшин. Наиболее распространенными в применении были нормы христианства, иудейства и ислама. Однако, по мнению некоторых исследователей, «к шариату прибегали редко, т.к. магометанство не было в значительной степени развито между народом»[15]. Разнообразие судов способствовало тому, что стороны в процессе, исходя из обстоятельств дела и прогнозируя свою выгоду, обладали правом выбора суда, а точнее, норм, которые этими судами будут применяться в процессе. Шариат был привлекателен тем, что согласно Корану все были равны. Адат же проводил различия между сословиями, посему кровь князя стоила дороже крови простолюдина [15]. Несмотря на распространение ислама, судьи чаще всего выносили решение на основе норм обычного права, даже в регионах, где массово проживали мусульмане [16]. С усилением русского влияния нормы ислама применяться перестали вообще.
Правовой статус личности определялся в древних обычаях, сохранивших свое социальное значение с незапамятных времен [8].
Господство обычного права в правовой системе Абхазии продолжалось и после вхождения в состав империи. Обычаи по-прежнему регулировали многообразные общественные отношения.
Т.Лапинский, отмечал крепкую социальную организацию абхазского народа, основой которой являются традиции и обычаи, способные наилучшим образом защитить как личность, так и имущество каждого гражданина. Именно обычное право, по мнению Лапинского, делало почти невозможным любые попытки покорения Абхазии [17].
Вышеизложенные обстоятельства позволяют нам сделать следующие выводы:
1. В первой половине XIX века Абхазия являлась фактически независимым государством феодального типа, с элементами вассального подчинения наряду с сохранением родоплеменных отношений.
2. Абхазское княжество в лице владетелей самостоятельно избрало вектор развития государственности, выразив намерение присоединиться к России. В свою очередь, Манифест Александра I навсегда определил будущее Абхазии, оказал
2020 Т.5 №4 Legal Bulletin
влияние на политико-экономические и социально-культурные изменения в абхазском обществе.
3. Право Абхазии первой половины XIX в. носило самостоятельный, самодостаточный характер и представляло собой совокупность местных обычаев, религиозных, нравственно-этических норм, а также судебной практики, формировавшейся в результате деятельности владетельного суда и народных посреднических (медиаторских) судов в виде совета старейшин и сходов населения. Шариат оказал незначительное влияние на развитие правовой системы рассматриваемого периода. Особенностью обычного права Абхазии XIX в. являлась его устная форма. Ведущее значение обычного права сохранялось и после присоединения Абхазии к Российской империи. После 1864 г., когда Абхазия стала управляться уже непосредственно властью России, нормы обычного права стали изменяться под влиянием новых политико-экономических реалий, а часть из них перестала применяться в силу замены нормами права Российской Империи.
Библиографический список.
1. Торнау Ф. Ф. Воспоминания кавказского офицера. М.: Аиро-ХХ, 2000, с.
5-6.
2. Из докладной записки генуэзского коммерсанта, чиновника министерства иностранных дел России Р.де Скасси о Сухуме и возможностях торговли с Абхазией // Дзидзария Г.А. Материалы по истории Абхазии XIX века. 1803 - 1839 гг. Сухум, 2008, с.128.
3. Рейнегс Я. Всеобщее историко-топографическое описание Кавказа. II.
С-Пб., 1797, с. 2-3.
4. Дзидзария Г.А. Материалы по истории Абхазии XIX в. (1803-1839). Сухум, 2008, С.16, 17, 48,49, 126.
5. Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Том XXI. М., 1986, с. 211.
6. Шамба Т.М., Непрошин А.Ю. Абхазия: правовые основы государственности и суверенитета. М., 2004, с. 61, 62, 67.
7. АВПР, ф. Главный архив, 1-10, 1806 г., д.2, лл. 45-48 об.
8. Материалы по истории Абхазии XIX века. Часть 1. Сухум, 2008, с. С.79, 95, 150, 151, 161, 208.
9. ЦГВИА, ф. ВУА, д. 18510, лл. 1-8 об.
10. Смыр Г.В.Религиозные верования абхазов. Историческая эволюция и особенности. Гагра: ИНОА им. Г.А,Дзидзария, 1994, с. 10.
2020 Т.5 №4 Legal Bulletin
11. Фредерик Дюбуа де Монпере. Путешествие вокруг Кавказа. Том I. (Грузинский филиал АН СССР. Труды института абхазской культуры. Выпуск VI. Свидетельства иностранцев об Абхазии). Сухуми: Абгиз, 1937.
12. Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства. По изданию: Маркс К., Энгельс Ф.; Избранные произведения. В 3-х т.Т. 3. М.: Политиздат, 1986, с. 45.
13. Письмо Георгия к ген.-м.Курнатовскому от 25.04.1818.// АКАК.т.6, с. 664.
14. Броневский С. Новейшие географические и исторические известия о Кавказе. Ч.1. М. 1823, с.39-40.
15. Дубровин Н. История войны и владычества русских на Кавказе. Том 1. Книга 2. С-Пб.: Типография департамента уделов, 1871, с.61, 79.
16. См.: Гучуа Е.Б. Нормы обычного права в практике медиаторских судов Абхазии до введения системы русского судопроизводства // Вестник факультета юриспруденции и ювенальной юстиции. М., 2009, с. 107-113; Гучуа Е.Б. Уголовное право и процесс Абхазии конца XVIII - начала XIX века (историко-правовой аспект). М., Пробелы в российском законодательстве, 2011, №1, с. 227-228; Логинов А.В. Особенности применения института «кровной мести» в соответствии с нормами обычного права на территории Абхазии.// International law journal, 2019, т.2, №1, с. 30-40.
17. Теофил Лапинский. Горцы Кавказа и их освободительная борьба против русских. Описание очевидца Теофила Лапинского (Теффик-бея) полковника и командира польского отряда в стране независимых горцев. Нальчик: Эль-Фа, 1995, с.77.
