Научная статья на тему 'ПОЛИТИКО-ПРАВОВОЕ ПРОТИВОДЕЙСТВИЕ ПОДРЫВУ ОСНОВ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ РОССИИ'

ПОЛИТИКО-ПРАВОВОЕ ПРОТИВОДЕЙСТВИЕ ПОДРЫВУ ОСНОВ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ РОССИИ Текст научной статьи по специальности «Политологические науки»

CC BY
209
41
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
КОНСТИТУЦИЯ РОССИИ / ПРОКУРОР / СУД / НАЦИОНАЛЬНАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ / НКО / СМИ

Аннотация научной статьи по политологическим наукам, автор научной работы — Боброва Ольга Викторовна, Подберёзкин Алексей Иванович

В работе анализируется складывающаяся правоприменительная практика и государственная политика применения средств противодействия субъектам, осуществляющим деятельность, создающую угрозу национальной безопасности России.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Похожие темы научных работ по политологическим наукам , автор научной работы — Боброва Ольга Викторовна, Подберёзкин Алексей Иванович

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

POLITICAL AND LEGAL COUNTERACTION TO THE THREATENING OF THE FOUNDATIONS OF RUSSIA’S STATEHOOD

The paper analyzes the emerging law enforcement practice and the state policy of using means of countering entities engaged in activities that pose a threat to the national security of Russia.

Текст научной работы на тему «ПОЛИТИКО-ПРАВОВОЕ ПРОТИВОДЕЙСТВИЕ ПОДРЫВУ ОСНОВ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ РОССИИ»

DOI: 10.48137/2074-2975_2021_10_5 УДК 355/359

Политико-правовое противодействие подрыву основ государственности России

Ольга БОБРОВА Алексей ПОДБЕРЁЗКИН

Лучшее государственное устройство для любого народа -это то, которое сохранило его как целое.

Мишель де Монтень

В соответствии с Конституцией Российской Федерации федеративное устройство страны основано на её государственной целостности, единстве системы государственной власти, разграничении предметов ведения и полномочий между органами государственной власти России и органами государственной власти субъектов Федерации, равноправии и самоопределении народов (ст. 5, ч. 3).

Как отметил Конституционный Суд Российской Федерации в постановлении от 1 мая 2005г. № 1-П [1], в современных условиях, когда рос-

БОБРОВА Ольга Викторовна - кандидат юридических наук, зав. отделом научной информации и издательской деятельности Университета прокуратуры РФ. E-mal [email protected]

ПОДБЕРЁЗКИН Алексей Иванович - доктор исторических наук, профессор, директор Центра Военно-политических исследований МГИМО МИД России - Концерна ВКО «Алмаз-Антей». E-mail: [email protected]

Ключевые слова: Конституция России, прокурор, суд, национальная безопасность, НКО, СМИ.

1 Постановление от 1 мая 2005 г. № 1-П // URL: http://www.consultant.ru/document/cons_ doc_LAW_19910/

сийское общество ещё не приобрело прочный опыт демократического существования, при том что имеют место серьёзные вызовы со стороны сепаратистских, националистических, террористических сил, создание региональных политических партий - поскольку они стремились бы к отстаиванию преимущественно своих, сугубо региональных и местных, интересов, - могло бы привести к нарушению государственной целостности и единства системы государственной власти как основ федеративного устройства России.

В целях защиты прав и свобод человека и гражданина, обеспечения законности, правопорядка, государственной и общественной безопасности, обороны страны, а также в иных конституционно значимых целях федеральный законодатель не только вправе, но и обязан использовать все доступные - в рамках своих дискреционных полномочий - средства, включая установление того или иного вида юридической ответственности, руководствуясь при этом общими её принципами, которые имеют универсальное значение и по своей сути относятся к основам конституционного правопорядка. На это неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации.

На современном этапе правоохранительная система страны вырабатывает комплексные научные и практические подходы оказания противодействия недружественному внедрению в общественно-политическую систему государственного устройства России.

Противодействие правовыми средствами и мерами распространению заведомо искажающей информации является важной, хотя и не главной областью информационного противоборства между субъектами международных отношений.

Это правовое противодействие носит избирательный характер.

Как отметил генеральный прокурор России И. В. Краснов, выступая на совещании «Об итогах работы органов прокуратуры в первом полугодии 2021 г. и исполнения ранее данных поручений Ге-

неральной прокуратуры Российской Федерации» для обеспечения защиты интересов страны от внешних посягательств, создающих почву для формирования угроз национальной безопасности, Генпрокуратурой России признана нежелательной деятельность девяти международных организаций, ограничен доступ к их интернет-ресурсам [2].

Органы прокуратуры на системной основе уделяют важное внимание и принимают комплекс мер прокурорского реагирования* в вопросах защиты государственности и основ Конституции страны. Возложение надзора за соблюдением Конституции Российской Федерации и исполнением законов Федеральным законом «О прокуратуре Российской Федерации» обусловлено, как указывал Конституционный Суд России, целями обеспечения верховенства

2 https://epp.genproc.gov.ru/web/gprf/mass-media/news?item=64046867

* Согласно ст. 8 ФЗ от 17 января 1992 г. № 2202-1 «О прокуратуре Российской Федерации», Указу Президента РФ от 18 апреля 1996 г. № 567 «О координации деятельности правоохранительных органов по борьбе с преступностью» органы прокуратуры осуществляют координацию деятельности правоохранительных органов на основе комплексного анализа и мониторинга состояния законности и иной правонарушаемости.

закона, единства правового пространства, укрепления законности, защиты прав и свобод человека и гражданина, а также охраняемых законом интересов общества и государства, что соотносится с положениями ст. 2, 4 (ч. 2), 15 (ч. 1 и 2) и 18 Конституции России. На органы прокуратуры распространяется требование Конституции России о соблюдении прав и свобод человека и гражданина, а реализация прокурором его полномочий не должна приводить к подмене функций других органов публичной власти*.

Приведённые положения Конституции Российской Федерации и основанные на них правовые позиции Конституционного Суда России говорят о том, что осуществляемая прокуратурой функция надзора за исполнением законов является самостоятельной (обособленной) формой реализации контрольной функции государства, в рамках которой обеспечивается неукоснительное соблюдение Конституции страны и законов, действующих на территории России, в том числе теми государственными органами, на которые возложены функции специального (ведомственного) государственного контроля (надзора).

Принципиальное требование п. 2 ст. 21 ФЗ «О прокуратуре Российской Федерации», согласно которому при осуществлении надзора за исполнением законов органы прокуратуры не подменяют иные государственные органы, подчёркивает

именно вневедомственный и межотраслевой характер прокурорского надзора как института, предназначенного для универсальной, постоянной и эффективной защиты конституционно значимых ценностей. При этом во взаимоотношениях с другими государственными органами, осуществляющими функции государственного контроля (надзора), прокуратура Российской Федерации занимает координирующее положение на основе специального правового регулирования порядка реализации ею надзорных функций**.

Так, 23 августа 2021 г. по результатам изучения поступивших материалов в Генеральной прокуратуре России принято решение о признании нежелательной на территории страны деятельности следующих неправительственных организаций (НПО):

- Международное христианское движение «Новое поколение» (Латвийская Республика);

- Evangëlisko ^^еёи Ыапка <^аипа Рааидхе» (Евангельская христианская церковь «Новое поколение») (Латвийская Республика);

- Духовне Управп1ння Сеангвльських Християн УкраТнськоТХристиянськоТЦеркеи «Ноев Покол1ння» (Духовное управление евангельских христиан Украинской христианской церкви «Новое поколение») (Украина);

- Духоений Наечальний Заклад МИжнародний Б1блшний Коледж «Ноев Покол1ння» (духовное учебное заведение Международный библейский колледж «Новое поколение») (Украина).

Поводом для принятия данного решения послужило то, что их деятельность представляет угрозу осно-

* Постановления от 18 февраля 2000 г. № 3-П и от 11 апреля 2000 г. № 6-П; определение от 24 февраля 2005 г. № 84-О.

** Постановление Конституционного Суда РФ от 17 февраля 2015 г. № 2-П // URL: http:// www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_137857/

вам конституционного строя и безопасности Российской Федерации.

Признание нежелательной на российской территории деятельности иностранной или международной НПО влечёт за собой в том числе запрет на создание на территории России структурных подразделений и прекращение деятельности ранее созданных.

За деятельность этих организаций на территории России законодательством предусмотрена административная и уголовная ответственность. Информация о принятом решении направлена в Минюст России для внесения сведений в перечень иностранных и международных НПО, деятельность которых признана нежелательной на территории Российской Федерации, и их обнародования [3].

По мнению экспертов В. В. Гончарова и С. Ю. Пояркова, «проблема организации и осуществления взаимного контроля гражданского общества и государственного механизма обусловлена необходимостью, с одной стороны, ограничить произвол государственных чиновников и подчинить их деятельность исключительно закону, а с другой стороны, поставить деятельность институтов гражданского общества под пристальный контроль органов власти с целью недопущения проникновения в институты гражданского общества

агентов иностранного влияния с целью подрыва государственного суверенитета, независимости государственной власти, насильственной смены политического режима, подрыва обороноспособности, экономической мощи государства в интересах иных государств, межгосударственных и международных организаций» [4].

С принятием ФЗ от 20 июля 2012 г. № 121-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части регулирования деятельности некоммерческих организаций, выполняющих функции иностранного агента» в российском законодательстве закрепилось и легализовалось понятие «НКО, выполняющая функции иностранного агента» *.

Федеральным законом от 5 апреля 2021 г. № 75-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон "О некоммерческих организациях"» законодатель внёс ряд изменений, направленных на совершенствование регулирования деятельности НКО, выполняющих функции иностранного агента.

В новеллах среди прочего предусматривается:

- запрет на регистрацию структурных подразделений иностранных НКО в жилых помещениях;

3 https://epp.genproc.gov.ru/web/gprf/mass-media/news?item=64687452

4 Гончаров В. В., Поярков С. Ю. Взаимодействие государства и гражданского общества в контексте конституционализма: теоретико-методологические проблемы и пути их разрешения // Современное право. 2015. № 5. С. 23.

* НКО - иностранный агент - общественная организация, выполняющая функцию зарубежного государственного института. Под понятием «иностранный агент» понимаются российские некоммерческие организации, получающие денежные средства и иное имущество от иностранных государств, их государственных органов, международных и иностранных организаций, иностранных граждан, лиц без гражданства (либо уполномоченных ими лиц и (или) от российских юридических лиц, получающих денежные средства и иное имущество от указанных источников (за исключением открытых акционерных обществ с государственным участием и их дочерних обществ), и участвующие в том числе в интересах иностранных источников в политической деятельности, осуществляемой на территории Российской Федерации.

- введение дополнительного основания для проведения внеплановой проверки;

- обязанность НКО, выполняющих функции иностранного агента, и структурных подразделений иностранных НКО представлять в Минюст России программы и иные документы, являющиеся основанием для проведения мероприятий, и отчёт об их исполнении.

Этот закон может коснуться любого, кто в интересах другого государства участвует в политике или собирает значимые сведения.

Так, более 990 млн руб. в 2020 г. были переведены на счета 44 НКО - иноагентов в России. Об этом сообщил глава комиссии Госдумы по расследованию фактов вмешательства иностранных государств во внутренние дела страны В. Пи-скарев. По его словам, объём перечислений показывает тенденцию к росту. «На протяжении 2020 года на счета 44 из 75 НКО-иноагентов от иностранных источников получено порядка 994 млн рублей. Объём перечислений в 2020 году увеличился примерно на 20% по сравнению с 2019 годом». Наибольшие суммы для НКО-иноагентов поступали от иностранных плательщиков из Великобритании, Бельгии, Швейцарии и Германии.

Депутат Госдумы Е. Фёдоров выступил с предложением о запрете НКО и СМИ, признанных правительством России иностранными агентами, осуществлять социологические опросы во время избирательных кампаний.

30 апреля 2021 г. президент России В. В. Путин подписал закон, предусматривающий введение штрафов за публикацию в СМИ материалов СМИ-иноагентов без соответствующей маркировки.

Из-за неисполнения этого требования в отношении иноагентов составляются протоколы [5].

Эффективное современное противоборство в мире возможно только при условии понимания целей и средств политики потенциального противника, прежде всего особенностей силовой политики.

В XXI в. главной особенностью такой политики стало быстрое приобретение институтами государства и общества самостоятельных силовых политических функций как во внешней политике («цветные революции» в ряде стран Северной Африки, на Украине, в Грузии, Молдавии и Армении), так и во внутренней политике (бунт БЛМ в США, эмигрантские бунты в Германии и других странах Европы, «оранжевые жилеты» - во Франции и т. д.). Именно такие институты стали ведущими акторами* мировой политики, что ещё раз продемонстрировали события в Афганистане.

Эти институты можно разделить на несколько групп, прежде всего на государственные и негосударственные (общественные, бизнес, личные), хотя такое деление достаточно условно.

Так, например, СМИ, которые российский Минюст относит к «иностранным агентам» или выполняющими их функции, могут быть как государственными, так и общественными, и частными, и личными как по форме собственности, так и по источникам финансирования [ 6].

5 https://iz.ru/1176071/2021-06-08/v-gosdume-nazvali-obem-finanslrovanlia-nko-inoagentov-v-rf-iz-za-rubezha

6 Подберёзкин А., Родионов О. Институты развития национального человеческого капитала -альтернатива силовым средствам политики // Обозреватель-Observer. 2021.№ 7.

* Акторы - негосударственные субъекты политики, как правило, институты развития общества.

У государства (в лице его институтов) существует немало инструментов влияния на враждебные информационно-когнитивные средства (СМИ и другие средства влияние на общественное мнение) как национальные, так и международные. Можно выделить основные:

- политико-административные ресурсы (вплоть до запрета (ликвидации) всех негосударственных оппозиционных организаций развития в тоталитарных странах или их полного контроля со стороны властей);

- финансово-экономические средства (от прямого финансирования до налоговых ограничений и запретов);

- информационно-пропагандистские средства (информационно-популистская поддержка либо ограничения в деятельности СМИ);

- морально-политические средства (от прямой политической поддержки институтов развития (ИР) до создания негативного политического климата);

- средства и меры правового регулирования деятельности зарубежных и национальных негосударственных институтов.

Особенность правового принуждения состоит в том, что в результате воздействия средствами всех перечисленных инструментов государства обеспечивается соблюдение общественно-политического баланса. Более того, нередко правовая гильотина - это главный, а порой и

единственный инструмент влияния государства на деятельность государственных и негосударственных институтов.

Наиболее действенным средством является информационное противоборство, которое за многовековую историю дезинформации как средство достижения победы над противником стало основным. Это вызвано объективными изменениями:

- современный человек погружён в «информационный конгломерат-паутину», абстрагироваться от которого у него нет возможности;

- состав информации контролируется (в порядке убывания влияния) глобальными Т-корпорациями, государствами, бизнесом, социальными объединениями и институтами;

- потребители участвуют в создании контента, давая материал для изучения себя и в конечном счёте для манипуляции собою;

- предлагаемые традиционные меры и методики противодействия подобному воздействию оказываются малоэффективными.

Последние 50 лет политика субъектов международной обстановки находится под усиливающимся воздействием информационной среды, которая представляет собой широкий спектр систем, субъектов, технологий и соответствующих механизмов и мер по развитию и использованию информации*.

* Под информационной сферой понимается совокупность информации, объектов информатизации, информационных систем, сайтов в информационно-телекоммуникационной сети Интернет, сетей связи, информационных технологий, субъектов, деятельность которых связана с формированием и обработкой информации, развитием и использованием названных технологий, обеспечением информационной безопасности, а также совокупность механизмов регулирования соответствующих общественных отношений (Указ президента РФ от 5 декабря 2016 г. № 646 «Доктрина информационной безопасности»).

Такое широкое понимание и толкование объекта (информационной среды) расширяет как политическую, так и правовую основу его регулирования до практически бесконечных пределов, создавая объективные и часто труднопреодолимые преграды для регулирования и организации эффективного противодействия. Это же обстоятельство объясняет трудности в определении угроз использования заведомо ложной информации*, её основных направлений и способов, прежде всего в отношении интересов национальной безопасности.

Общее определение угроз информационной безопасности дано в Доктрине информационной безопасности.

В указанной доктрине угроза сформулирована следующим образом:

«б) угроза информационной безопасности Российской Федерации (далее - информационная угроза) - совокупность действий и факторов, создающих опасность нанесения ущерба национальным интересам в информационной сфере» [7].

Как кажется, это общее представление должно быть положено в качестве основания для оценки угроз информационной безопасности страны. Но это предполагает отступление от чёткой правовой оценки регламентации в сторону политической, достаточно субъективной, оценки информационной угрозы.

Проблема пресечения влияния заведомо ложной информации -прямое следствие и часть более об-

щей проблемы того, что в последние десятилетия противники России используют в качестве силовых инструментов своей политики влияния на институты развития (ИР) государства и общества.

В более точной формулировке эта тема может быть охарактеризована следующим образом: государственные и общественные институты развития национального человеческого капитала (НЧК) России выступают как инструменты противоборства с враждебными ИР НЧК других субъектов военно-политической обстановки (ВПО) в условиях обострения противостояния с западной военно-политической коалицией. Собственно дезинформация - это только относительно небольшая часть деятельности по формированию необходимой информационной среды у противника. Таким образом, главным предметом информационного противоборства являются государственные и негосударственные институты развития национального человеческого капитала, противостоящие ИР НЧК противника, в частности НКО, другие субъекты международных отношений.

Развитые западные государства и их институты в последние десятилетия не только уделяют в своей информационно-силовой политике приоритетное внимание силовым возможностям негосударственным

7 Указ президента РФ от 5 декабря 2016 г. № 646 «Доктрина информационной безопасности» // URL: https://www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/71456224/

* Заведомо ложная информация - клевета. Если лицо, распространившее ложные измышления, добросовестно заблуждалось относительно соответствия действительности распространяемых им сведений, однако высказывания его носили оскорбительный характер, оно может быть привлечено к ответственности за оскорбление, а не за клевету.

институтам*, но и тщательно скрывают своё участие в создании и деятельности таких «негосударственных» институтов, масштабы которых трудно представить полностью.

Так, бывший сотрудник ЦРУ Э. Сноуден говорил ещё в 2013 г. о более 60 тыс. сотрудниках ЦРУ и СНБ, которые формально работают в бизнес-структурах и некоммерческих организациях [8].

Примерно столько же числится и в негосударственных военных частных компаниях (ВЧК) США, а в некоторых странах (в Ираке, например) их численность была ещё больше.

Очевидно, что увеличение таких силовых функций ИР в политике Запада требует мер по повышению эффективности всего спектра мер и средств противодействия. Причём в самом широком контексте политики национальной безопасности от военно-силовых до информационных, административно-правовых и ментально-когнитивных [9].

Применительно к противодействию враждебным ИР НЧК современная эффективная стратегия национальной безопасности государства должна быть скорректирована.

Во-первых, приоритеты развития собственных институтов, как государственных, так и негосударствен-

ных, относительно других областей развития экономики, общества и человека.

Практически в любой области жизнедеятельности требуется переоценка значения ИР НЧК относительно других ресурсов и средств.

Так, например, если говорить о здравоохранении и образовании, то требуется акцентировать внимание не столько на строительстве новых объектов и закупке оборудования (что делается в первую очередь чиновниками), а на подготовке кадров и улучшении условий их работы.

Развитие институтов НЧК в политике, общественной и экономической жизни - главное средство укрепления внутриполитической стабильности и повышения эффективности управления. Развитие материальных возможностей политики без развития институтов (в том числе идей, концепций, человеческого потенциала) -малоэффективно.

Пример проводимой политики М. Горбачёва, которая не опиралась на продуманные стратегии и планы, институты, очень показателен. Огромные государственные запасы, внешние займы, закупки оборудования в конце 80-х годов оказались в итоге бессмысленными, а как показали дальнейшие события - и вредными**.

8 Сноуден Э. Личное дело / пер. с англ. Л. Лазаревой. М.: Эксмо, 2020. С. 10-17.

9 Байгузин Р. Н, Подберёзкин А. И. Политика и стратегия. Оценка и прогноз развития стратегической обстановки и военной политики России. М.: Юстицинформ, 2021.

* Дж. Байден в своей первой речи, посвященной национальной безопасности, прямо подчеркнул значение американского превосходства в институтах развития (Biden J. R. Interim National Security Strategy Guidance. Wash.: White House, 2021. March).

** К концу 80-х годов в СССР появилось огромное количество импортного неустановленного оборудования и значительные объёмы незавершённого строительства, которое позже было растащено и приватизировано, но легло тяжёлым бременем внешнего долга на Россию как преемницу СССР. В это время А.И. Подберёзкиным с коллегами были составлены тома справочников по незавершённым сверхлимитным стройкам и неустановленному оборудованию, которое было закуплено, но не использовалось, нередко просто пропадало, а его стоимость составляла сотни миллиардов долларов.

Следствием политико-идеологического хаоса конца 80-х - начала 90-х годов стала неэффективность всего государственного управления в СССР, а затем и России. Этот кризис затянулся вплоть до сегодняшнего дня, превратившись в государственном управлении в доминирование принципов обогащения и стремления к власти. Внешнеполитические приоритеты и приоритеты безопасности в стране не приобрели системно чётких контуров.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Внешнеполитические приоритеты и приоритеты безопасности в России находятся в стадии формирования. Примечательно в этой связи признание многолетнего директора филиала фонда Карнеги в Москве Д. Тренина: «Главный признак великой державы - самостоятельность и устойчивость во внешней политике, свобода выбора..., а также определённый уровень политического влияния на глобальном уровне.

Этот статус предполагает наличие соответствующего военного потенциала, существенных экономических и особенно технологических возможностей [10], а также политической воли, опирающейся не только на устойчивую поддержку элит и большинства населения, но и на национальную духовно-нравственную, правовую и политическую культуру» [11, с. 71].

Во-вторых, институты развития НЧК объективно стали в последние десятилетия главными инструментами не только политики безопасности, но и всей внешней политики

государств, в конечном счёте демонстрируя способности эффективного противоборства, от которых у государств (и даже некоторых акторов, например, запрещённых в России движений ИГИЛ и «Талибан») зависит степень государственного и национального суверенитета.

Присутствие суверенных в той или иной степени национальных ИР и участие в международных институтах стало важнейшим условием деятельности государства - от спортивного движения, научных и культурных обменов, международных инструментов безопасности до ограничения вооружений и военной деятельности. При этом деятельность тех или иных субъектов и их институтов развития в международной жизни в ряде вопросов лимитировано реальным, а не формальным суверенитетом.

Широкий спектр разработки и применения самых разнообразных санкций в отношении России (отдельных её представителей политического, культурного корпуса и др.) в 2008-2021 гг. показал, что все они укладываются в более общую схему разработанной стратегии морально-политической дискредитации и изоляции России, которая во многом повторяла европейскую политику XIX в.

Об этом писал ещё русский дипломат и поэт Ф. И. Тютчев в серии статей на французском языке, посвя-щённых отношениям России с Европой: «Письмо к г-ну доктору Кольбу» (1844г.), «Записка царю» (1845 г.), «Россия и революция» (1849 г.), «Пап-

10 Зарудницкий В. Б. Факторы достижения победы в военных конфликтах будущего // Военная мысль. 2021. № 8.

11 Тренин Д. Новый баланс сил: Россия в поисках внешнеполитического равновесия. М.: Альпина Паблишер, 2021.

ство и римский вопрос» (1850 г.). Две последние являются одними из глав незавершённого трактата «Россия и Запад». Эти отношения, как известно, перешли в Крымскую войну, где Россия противостояла «коллективному Западу», включая и те страны, которые ей были обязаны своим суверенитетом и независимостью.

В XXI в. ситуация во многом повторяется с той разницей, что кроме Запада появились новые влиятельные политические и экономические центры силы за пределами Атлантики, которые стремятся освободиться от навязанных им норм и развить в полной мере суверенитет.

Интересен пример в этой связи Индии, которая настойчиво укрепляет формально неформальный суверенитет, например, в военно-технической области, развивая собственный ВПК и диверсифицируя внешнеэкономические связи с США, Россией и Францией.

Тем не менее информационное лидерство Запада накладывает особенные отпечатки на усиление его противоборства с Россией. Это вызвано прежде всего тем, что основной областью такого противоборства становится информационно-когнитивная область - область, где формируются системы духовно-нравственных ценностей, национальная идентичность и национальные приоритеты*.

В-третьих, смена главной цели -уничтожение суверенитета (её пре-

вращение в промежуточную цель) на цивилизационную - уничтожение исторического и духовного наследия нации, культуры и науки привело к тому, что институты развития, ориентированные теперь уже на эти цели (как силовые, так и несиловые - государственные и негосударственные), стали не только главными, но и самыми эффективными средствами внешней политики.

По мере развития информационных средств в последующие годы, в особенности в связи с появлением Интернета, происходила смена средств и способов информационно-когнитивной борьбы с правящими группами и обществом в противостоящих государствах.

В-четвёртых, следует учитывать, что противоборство с враждебными институтами - государственными и негосударственными - субъектов международных отношений происходит в конкретной военно-политической обстановке, которая характеризуется тем или иным сценарием (и конкретным вариантом развития такого сценария) при использовании наиболее эффективных имеющихся конкретных средств и методов противоборства, как правило, прежде всего СМИ, Интернета, НКО и т. п. [12].

Особую группу некоммерческих организаций, оказывающих существенное влияние на информационную безопасность, безотносительно к их организационно-правовым

12 Подберёзкин А. И., Александров М. А., Артамонов Н. В. Теоретические и математические методы анализа факторов формирования оборонно-промышленного комплекса / отв. ред. А. И. Подберёзкин. М.: МГИМО-Университет, 2021. С. 138-227.

* Советник МО России А. М. Ильницкий настойчиво называет её «ментальной» областью, предлагая новую форму борьбы - «ментальную войну» (Ильницкий А. М. Ментальная война России // Военная мысль. 2021. № 8).

формам, образуют некоммерческие организации, выполняющие функции иностранного агента. По целям создания такие НКО представляют политические инструменты зарубежных государственных ИР НЧК.

Считается, что с начала XX в. в США и ряде других стран сформулировали достаточно жёсткое отношение институтов государства к негосударственным институтам, выполняющим волю зарубежных государств*.

В отличие от дипломатов, действующих легально, иностранные агенты работают, как правило, замаскированно под видом какой-либо легальной деятельности.

Именно участие в политической деятельности является основным критерием отнесения данных организаций к иностранным агентам. Этот критерий, с учётом разъяснений Конституционного Суда России [13], неоднократно, но безуспешно пытаются пересмотреть в сторону его исключения!

В этой связи нельзя не отметить особый статус Минюста России, обладающего контрольно-надзорными

функциями как механизмом воздействия на НКО.

В соответствии с постановлением Правительства России от 11 июля 2012 г. № 705 «Об утверждении Положения о федеральном государственном надзоре за деятельностью некоммерческих организаций» государственный надзор осуществляется Министерством юстиции Российской Федерации и его территориальными органами посредством проведения плановых и внеплановых документарных и выездных проверок соблюдения некоммерческими организациями требований, установленных ФЗ «О некоммерческих организациях» и иными федеральными законами, а также выполнения предупреждений (представлений) должностных лиц органов государственного надзора об устранении выявленных нарушений указанных требований.

Согласно требованиям указанного положения предметом проверок является:

а) соблюдение некоммерческими организациями (за исключением политических партий, региональных отделений и иных структурных подразделений политических партий) требований законо-

13 Постановление Конституционного Суда РФ от 8 апреля 2014 г. № 10-П // URL: http:// www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_161690/

* По состоянию на март 2021 г. иностранные агенты в России делятся на три группы, которые в разные годы были определены законодательно:

- некоммерческие организации - иностранные агенты - с 2012 г.;

- СМИ - иностранные агенты - с 2017 г.;

- физические лица - иностранные агенты с 2020 г. Физическое лицо - иноагент может быть дополнительно признано СМИ, что влечёт для него обязанность регистрации соответствующего юридического лица;

- религиозные организации.

Реестры иноагентов ведёт Минюст РФ, добавляя в них информацию или удаляя оттуда организации. Минюст России может установить статус НКО как иностранного агента по своей инициативе и потребовать от НКО подать заявление о включении в реестр. При отказе Минюст имеет право оштрафовать организацию или приостановить её работу на срок до полугода. Решение Минюста может быть оспорено в судебном порядке.

дательства Российской Федерации и целей, предусмотренных их учредительными документами, в том числе требований по расходованию некоммерческими организациями денежных средств и использованию ими иного имущества;

б) соблюдение политическими партиями, региональными отделениями и иными структурными подразделениями политических партий законодательства Российской Федерации и соответствие их деятельности положениям, целям и задачам, предусмотренным уставами политических партий.

По результатам проверки должностные лица органа государственного надзора принимают меры, предусмотренные ФЗ «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при осуществлении государственного контроля (надзора) и муниципального контроля», «О некоммерческих организациях», «Об общественных объединениях», «О политических партиях», «О противодействии экстремистской деятельности», Кодексом Российской Федерации об административных правонарушениях и иными нормативными правовыми актами.

Законодатель отдельно закрепил, что плановые проверки некоммерческой организации, выполняющей функции иностранного агента, проводятся не чаще чем один раз в год.

Внеплановые же проверки некоммерческой организации, выполняющей функции иностранного агента, проходят по основаниям, указанным в п. 4.2 и с учётом положений п. 4.3 и 4.4 ст. 32 Федерального закона от 12 января 1996 г. № 7-ФЗ «О некоммерческих организациях».

Так, Минюст России обратился в Верховный Суд Российской Федерации с административным исковым заявлением о ликвидации Общероссийского общественного движения защиты прав человека «За права человека» (далее - Движение) в связи с неоднократными и грубыми нарушениями им законодательства Российской Федерации и положений, предусмотренных его уставом.

Решением Верховного Суда РФ от 1 ноября 2019 г. административное исковое заявление Минюста России удовлетворено, Движение, его региональные отделения и иные структурные подразделения ликвидированы.

Подвергнув судебному контролю решения суда по жалобе Движения, Апелляционная коллегия Верховного Суда Российской Федерации оснований для его отмены не установила по следующим основаниям.

Общественные отношения, возникающие в связи с реализацией гражданами права на объединение, созданием, деятельностью, реорганизацией и (или) ликвидацией общественных объединений, регулируются Федеральным законом от 19 мая

1995 г. № 82-ФЗ «Об общественных объединениях», который в ст. 7 называет общественное движение как одну из организационно-правовых форм общественных объединений.

В соответствии с ч. 1 ст. 29 названного закона общественное объединение обязано соблюдать законодательство Российской Федерации, информировать федеральный орган государственной регистрации об объёме денежных средств и иного имущества, полученных от иностранных источников, которые указаны в п. 6 ст. 2 ФЗ от 12 января

1996 г. № 7-ФЗ «О некоммерческих организациях», о целях расходования этих денежных средств и использования иного имущества и об их фактическом расходовании и использовании по форме и в сроки, которые установлены уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

В силу ч. 1 ст. 26, ч. 1, 3 ст. 44 Закона «Об общественных объединениях» общественное объединение может быть ликвидировано по решению суда на основании заявления федерального органа государственной регистрации в случаях нарушения общественным объединением прав и свобод человека и гражданина; неоднократного или грубого нарушения общественным объединением Конституции Российской Федерации, федеральных конституционных законов, федеральных законов или иных нормативных правовых актов либо систематического осуществления общественным объединением деятельности, противоречащей его уставным целям; неустранение в срок, установленный

федеральным органом государственной регистрации или его территориальным органом, нарушений, послуживших основанием для приостановления деятельности общественного объединения.

В постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2016 г. № 64 «О некоторых вопросах, возникающих при рассмотрении судами дел, связанных с приостановлением деятельности или ликвидацией некоммерческих организаций, а также запретом деятельности общественных или религиозных объединений, не являющихся юридическими лицами» разъяснено, что оценка того, является ли допущенное объединением граждан нарушение закона грубым и влекущим ликвидацию либо запрет деятельности объединения граждан, осуществляется судом. В этом же постановлении даны разъяснения, что относится к грубым нарушениям (п. 26, 27).

Как установлено судом первой инстанции и подтверждается материалами административного дела, в связи с требованием Генеральной прокуратуры Российской Федерации от 7 декабря 2018 г. о проведении внеплановой проверки Движения на предмет соблюдения им законодательства о некоммерческих организациях и соответствия деятельности уставным целям Минюстом России в период с 14 января по 8 февраля 2019 г. проведена внеплановая документарная проверка Движения. По результатам этой проверки выявлены неоднократные и грубые нарушения административным ответчиком при осуществлении уставной деятельности законодательства Российской Федерации и положений устава.

Так, проведённая Минюстом России проверка установила, что протокол VIII внеочередного съезда Движения от 31 марта 2018 г. (далее - Внеочередной съезд) не соответствует положениям действующего законодательства, уставу, протоколам об избрании делегатов на данный съезд и содержит внутренние противоречия.

Представленные Движением протоколы общих собраний региональных отделений об избрании делегатов на Внеочередной съезд составлены с нарушениями действующего законодательства Российской Федерации.

Также имелись и другие нарушения.

Недостатки в оформлении документов, касающихся проведения Внеочередного съезда, не позволяют признать его легитимным, следовательно, его материалы не могут быть использованы для внесения изменений в учредительные документы организации.

Делая такой вывод, суд первой инстанции обоснованно учёл, что 8 апреля 2019 г. административным ответчиком в Минюст России были представлены документы о проведении IX съезда Движения 31 марта 2019 г., на котором утверждены Устав Движения в новой редакции и эмблема Движения.

Установлено также, что Движение не представило в Минюст России полные и достоверные сведения о его региональных и местных отделениях, что нарушило положения ст. 29 закона «Об общественных объединениях». В частности, не представлены решения (протоколы) о ликвидации отделений Движения в Республике Ингушетия и Ярославской области в порядке, предусмотренном уставом, а также решение Совета Движения и протокол общего собрания о создании Вологодского регионального отделения.

Пунктом 8.1 Устава определено, что организационной основой Движения являются местные и региональные отделения, однако сведения о местных отделениях Движения в Минюст России представлены не были.

В ходе проведения проверки Минюстом России выявлены также нарушения, касающиеся деятельности Совета Движения и контрольно-ревизионной комиссии.

Минюстом России одновременно выявлены признаки того, что административный ответчик является НКО, выполняющей функции иностранного агента, так как опосредованно получает денежные средства из иностранных источников и участвует в политической деятельности (абз. 1, 2 п. 6 ст. 2 Закона о некоммерческих организациях).

Распоряжением Минюста России от 12 февраля 2019 г. № 144-р Движение включено в реестр некоммерческих организаций, выполняющих функции иностранного агента.

Постановлением судьи Мещанского районного суда г. Москвы от 23 апреля 2019 г. Движение

признано виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 19.34 КоАП РФ (осуществление деятельности некоммерческой организацией, выполняющей функции иностранного агента, не включённой в реестр некоммерческих организаций, выполняющих функции иностранного агента), и ему назначено наказание в виде административного штрафа в размере 300 000 руб.

Данное постановление оставлено без изменения решением Московского городского суда от 22 мая 2019 г.

Также установлено, что Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций в 2019 г. возбуждено дело о совершении исполнительным директором Движения Пономаревым Л. А. административного правонарушения, ответственность за которое предусмотрена ч. 2 ст. 19.34 КоАП РФ (издание некоммерческой организацией, выполняющей функции иностранного агента, материалов и (или) их распространение, в том числе через средства массовой информации и (или) с использованием сети «Интернет», без указания на то, что эти материалы изданы и (или) распространены некоммерческой организацией, выполняющей функции иностранного агента) и направлено для рассмотрения в Мещанский районный суд г. Москвы.

Постановлением судьи Мещанского районного суда г. Москвы от 15 августа 2019 г. исполнительный директор Движения Пономарев Л. А. признан виновным в совершении указанного административного правонарушения, ему назначено наказание в виде административного штрафа в размере 100 000 руб.

Данное постановление оставлено без изменения решением Московского городского суда от 6 сентября 2019 г.

Совершение Движением и его должностным лицом - исполнительным директором Пономаревым Л. А. названных административных правонарушений с учётом разъяснений, изложенных в п. 27 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2016 г. № 64, свидетельствует о неоднократности нарушений закона, влекущих ликвидацию Движения.

Суд первой инстанции пришёл к обоснованному выводу, что Движением грубо и неоднократно нарушались нормы законодательства Российской Федерации и положения устава. В связи с этим имеются законные основания для удовлетворения административного иска.

В настоящее время противодействие иностранным НКО постепенно нарастает среди применяемых средств государственного принуждения, и прежде всего судебных и иных правовых институтов России. В ней ключевую роль играет Генеральная прокуратура Российской Федерации.

Так, например, по результатам изучения поступивших материалов на 26 мая 2021 г. Генеральной прокуратурой Российской Федерации принято решение о признании нежелательной на территории Российской Федерации деятельности следующих иностранных неправительственных организаций, финансируемых ФРГ:

- Forum Russischsprachiger Europäer e.V. (Форум русскоязычных европейцев - ФРЕ);

- Zentrum für die Liberale Moderne GmbH (Центр либеральной современности - ЦЛС);

- Deutsch-Russischer Austausch e.V. («Немецко-русский обмен» - НРО).

Установлено, что их деятельность представляет угрозу основам конституционного строя и безопасности Российской Федерации. Информация о принятом решении направлена в Минюст России для внесения сведений в перечень иностранных и международных неправительственных организаций, деятельность которых признана нежелательной на территории Российской Федерации, и их обнародования.

9 июля 2021 г. Минюстом России в перечень иностранных и международных неправительственных организаций, деятельность которых признана нежелательной на территории Российской Федерации, вклю-

чены следующие иностранные неправительственные организации:

- Spolecnost Svobody Informace, Z.S. («Компания свободы информации, з.с.», «Общество свободы информации, з.с.», Чешская Республика);

- European Choice («Европейский выбор», Франция);

- Oxford Russia Fund («Оксфордский российский фонд», Великобритания);

- Future of Russia Foundation («Фонд Будущее России», Великобритания);

- Khodorkovsky Foundation («Фонд Ходорковского», Великобритания).

Организации включены в перечень в соответствии с ч. 1, 4 и 7 ст. 3.1 ФЗ «О мерах воздействия на лиц, причастных к нарушениям основополагающих прав и свобод человека, прав и свобод граждан Российской Федерации» и на основании решений заместителя генерального прокурора Российской Федерации от 29 июня 2021 г. и 30 июня 2021 г. [14].

23 июля 2021 г. Минюстом России в указанный перечень, деятельность которых признана нежелательной на территории Российской Федерации, включена иностранная неправительственная организация Project Media,, Inc. («Проект Медиа», США).

Организация включена в перечень в соответствии нормами приведённого выше закона и на основании решения заместителя генерального

прокурора Российской Федерации от 15 июля 2021 г. [15].

15 июля 2021 г. в реестр некоммерческих организаций, выполняющих функции иностранного агента, включена автономная некоммерческая организация «Институт права и публичной политики» [16].

В целом благоприятное отношение к НКО, которое сформировалось в предыдущие десятилетия, сохраняется и до настоящего времени у российского населения [17]. Как видно из исследования Общественной палаты России, значительная часть граждан считает допустимым финансирование НКО не только национальными ИР НЧК, но и зарубежными [18].

Действующий сценарий военно-политической обстановки (ВПО) во многом предопределяет развитие силовых (военных и невоенных) ИР НЧК.

Так, например, военно-силовой сценарий ВПО в первом десятилетии нового столетия, который откровенно угрожал нашей стране, стал главным мотивом начала военного строительства в России во вто-ром-третьем десятилетиях.

Геополитическое значение развития ВПО, нарастающая мощь Китая в АТР заставило США радикально пересмотреть свои военно-политические приоритеты и планы военного строительства, политику в Центральной Азии в отношении Ирака, Афганистана и Сирии, где

14 https://minjust.gov.ru/ru/events/48518/

15 https://minjust.gov.ru/ru/events/48534/

16 https://minjust.gov.ru/ru/events/48525/

17 Флорида Р. Креативный класс: люди, которые меняют будущее / пер. с англ. М.: Классика-XXI, 2005.

18 https://report2018.oprf.ru/ru/3.php

собственно прямое военное участие страны стало быстро сокращаться.

Это означает, что стали меняться и роль силовых институтов государств в новом веке, и, соответственно, способы борьбы - политические и правовые, информационные, экономические и прочие с такими институтами.

Дискредитирующей информации придаётся важное значение при формировании образа врага, а следовательно, и в сплочении любого этноса в соответствии с принципом «против кого дружим?». За короткий современный период, который можно выделить в стремительном развитии силовых функций государственных и негосударственных институтов, с 80-х годов прошлого века по наши дни, произошёл качественно новый процесс, характеризующийся следующими особенностями.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

1. Наличие мощных электронных СМИ предоставило возможность тем, кто их контролирует, суще-

ственно менять не только общественное мнение, но и форматировать его, поэтапно трансформируя это мнение в свою противоположность, в заданном направлении.

Впервые это произошло в гитлеровской Германии в 30-е годы, когда в целом пацифистское общественное мнение пришло к фашизации в течение каких-то 7-10 лет, радикально изменив общественно-политические реалии и представления о них в стране.

В последующие десятилетия по мере развития электронных СМИ стало очевидным, что так называемые «окна Овертона»* - простая реальность, вытекающая из политического заказа и соответствующей политико-идеологической обработки населения. Стало ясно, что общественное мнение большинства граждан может быть изменено в нужном направлении за короткие отрезки времени (рис.).

Окно Овертона

Немыслимо Радикально Приемлемо Разумно Популярно Полит./Норма

1 2 3 4 5 6

Рис. Пошаговая схема внедрения аморально недопустимых явлений в обществе.

2. Инструменты «мягкой силы», или иного субъекта, были превраще-т. е. организации, создающие при- ны во многом в элементы политики влекательный образ политики того «силового принуждения», когда от

* Своё название «окно Овертона» получило по имени американского социолога Джозефа Овертона, который в середине 90-х годов предложил концепцию оценки суждения общественного мнения и степени его приемлемости. Он описал технологию, которая действует на протяжении всего существования человека, но в древние времена она понималась интуитивно, подсознательно, а в век технологий обрела конкретные формы и математическую точность.

практики демонстрации преимуществ (нередко искусственных и мнимых) перешли к практике навязывания примеров и норм поведения.

3. Механизмы политики «силового принуждения», существовавшие до 80-х годов, были в 90-е годы публично политически легализованы, превратившись в основные силовые средства политического противоборства. В последующем это получило дальнейшее развитие, превратившись в противоречащую дипломатии практику политических провокаций, допущений и прочих приёмов, которые нашли своё выражение в циничных политических демонстрациях по типу «хайли-лайкли» (hLgЫy likely).

4. Произошла реанимация военно-силовых средств политики, хотя до 80-х годов самыми разными способами внедрялись концепции и идеи «потери значения военной силы» и «девальвации военно-технических средств».

Интервенция США и их союзников в Ирак (1990 г.) ещё воспринималась как акция «восстановления справедливости» и «наказания агрессии», когда постарались сделать вид, что это не возвращение к военно-силовой политике, а просто реакция на агрессию Ирака. В 1999 г., когда началась подготовленная агрессия НАТО против Югославии, этот поворот в использовании военной силы в политике тоже попытались выдать за гуманитарную акцию, но последующие военно-силовые действия США против Афганистана, Ирака, Ливии, Сирии и других государств сделали то, что и было реальностью в политике - вернули военную силу в политическую практику между отношениями субъектов МО.

5. Параллельно с этим разворачивался процесс нарастающего использования институтов в качестве инструментов политики «силового принуждения», где особенно важную роль стали играть негосударственные (и полностью контролируемые государством) институты развития человеческого капитала (ИР НЧК), прежде всего: НКО, СМИ, разного рода фонды, ассоциации и прочие ИР, которым в новом веке удалось решить стратегические политические задачи без применения военного насилия. При этом эффективность использования этих ИР НЧК по сравнению с военными средствами и мерами оказалась очень высока.

Так, если интервенция международной коалиции в Ираке обошлась порядка 1200 млрд долл., то переворот на Украине, по официальным оценкам, - порядка 5 млрд долл. (это только видимая в 2014 г. часть затрат США).

Естественно, что в таком противоборстве в конкретном субъекте мировой политики (в зависимости от политической ситуации) происходит поиск наиболее эффективных средств противодействия враждебным институтам, т. е. объективно развиваются процессы политической и правоприменительной практики, которые неизбежно в той или иной степени отражают существующие реалии как в мире, так и внутри страны.

Это происходит у субъектов международных отношений нередко стихийно, независимо от субъективных решений военно-политического руководства (оно может в силу конъюнктурных и меркантильных причин дистанцироваться от борьбы), однако выбор правящей элитой субъекта, в конечном счёте тех или

иных конкретных силовых средств прямо сказывается на появлении и использовании мер и средств противоборства.

Так, в относительно благоприятной мировой обстановке 90-х годов, которая стала во многом следствием односторонних уступок СССР и России, против последней использовались преимущественно инструменты «мягкой силы». Это были попытки представить в качестве идеального образ Запада, перенести на российскую почву ценности и представления, в том числе нарушающие интересы безопасности*.

Другие силовые инструменты (шантаж, подкуп и пр.) использовались против России скрытно, не афишировались, хотя нередко и откровенно нагло. Сочетание подлого (но не признаваемого публично) использования против СССР/России инструментов «мягкой силы» оказа-

лось возможным благодаря тому, что на стороне Запада стояла значительная часть авторитетной элиты страны, которая беспринципно действовала против национальных интересов. Представители этой части правящей элиты - коллаборационисты, компрадоры и откровенные предатели и преступники - просто воспользовались хаосом в стране для личного обогащения.

Идеологически всё это время в российском обществе менялся приоритет ценностей.

Примечательно признание авторитетного либерала в России - Д. Тренина, который в 2021 г. написал: «Наиболее серьёзным фактором слабости страны, являются низкие моральные качества властвующей - и одновременно владеющей богатствами страны - элиты современной России» [11, с. 81].

Представители Дж. Сороса фактически оказались в руководстве многих российских государственных институтов - экономики, науки, образовании**.

Можно констатировать, что структурно организованного и методически проработанного противодействия в России создано не было, поэтому экономические, культурные, духовные, социальные и военные издержки «отношений с западными партнёрами» оказались огромными, вполне сопоставимыми с потерями СССР во время Второй мировой войны [9]. Кроме того, политика противодействия влиянию западных ИР НЧК развивается медленно, встречая достаточно организованное сопротивление у той части правящей элиты, прежде всего в экономике, финансах, образовании и науке, которая была сформирована в 90-е годы и сохранилась до настоящего времени***.

Обострение мировой обстановки к концу первого десятилетия нового века и попытки руководства России постепенно и достаточно осторожно вернуть государственный суверенитет и защитить национальные интересы, привели к нарастающему конфликту с Западом, который отчётли-

* Абсолютная неспособность власти в 90-е годы противопоставить свои инструменты «мягкой силы» продемонстрировала чеченская война, которая была проиграна не только террористам, но и тем, кто инспирировал их деятельность в политико-информационном плане.

** Многие из этих лиц и сегодня сохраняют руководящие позиции в этих областях жизни России.

*** По некоторым оценкам, в правящей элите страны доля сторонников либеральных ценностей во втором десятилетии XXI в. превышала 70%.

во проявился в августе 2008 г. после нападения Грузии на Южную Осетию и особенно после военного переворота на Украине. В этот период борьбы за возвращение суверенитета наравне с инструментами «мягкой силы» всё чаще и откровеннее стали использоваться инструменты политики «силового принуждения», а затем и военной силы: эскалация развития военно-силового сценария международной обстановки сопровождалась сменой инструментов силовой политики, точнее - добавлением всё более явных силовых инструментов к ассортименту «мягкой силы» институтов развития НЧК.

Это проявилось, в частности, в резком увеличении численности и активности военных сил Запада, участвующих в маневрах на территориях сопредельных государств, росте разведывательных полётов, провокациях (июнь 2021 г. в Чёрном море с британским эсминцем «Дефендер» и т. п.).

Параллельно с этим процессом в самой России шла политическая переоценка не только политических и иных приоритетов, но и значения институтов государства и общества в качестве средств и мер силовой политики, прежде всего с точки зрения противодействия нарастающему внешнему давлению. При этом собственно военно-технические программы стали ускоренно развиваться только со второго десятилетия: в Южной Осетии воевала ещё старая советско-российская армия с советским оружием и военной техникой [9], но уже с опытом не только афганской, но и чеченских войн. К тому времени особенности современных локальных войн нашли отражение в новых концепциях, делавших ставку на усиление политического содержания, использование Воздушно-космических сил (ВКС) и Сил специальных операций (ССО), координацию сил разведки, политиков и новейших информационных технологий [19].

Особенно быстро развивался поиск эффективных силовых политико-правовых и информационно-когнитивных мер и средств силового противодействия средствам и мерам политики «силового принуждения», которые через относительно короткий период стали доминировать в отношениях между государствами, существенно изменив характер международных отношений и дипломатическую практику, политическую риторику и даже характер общения между политическими лидерами.

Своевременная разработка научных, политических и правовых силовых мер противодействия является подготовкой к их применению в случае возникновения необходимости, а их отсутствие может вести к запаздыванию с реакцией на возникающие угрозы*. Эти меры и способы в конечном счёте

19 Усиков А. В. [и др.]. Военное искусство в локальных войнах и вооружённых конфликтах: вторая половина XX начало - XXI века / под общ. ред. А. С. Рукшина. М.: Военное издательство, 2009. С. 86-116.

* Типичный пример - приоритеты норм международного права над национальными нормами и интересами, сформулированные авторами Конституции РФ 1993 г., которые привели к серьёзным негативным последствиям в организации контртеррористической борьбы на Северном Кавказе и последующих мероприятий.

формируют ту конкретную политическую и правоприменительную практику, которая существует в настоящее время *.

Среди таких враждебных средств и мер, активно используемых в настоящее время против России, - средства распространения информации, прежде всего заведомо ложной либо искажающей действительность, которые предпринимаются СМИ и разного рода НКО.

Библиография • References

Байгузин Р. Н., Подберёзкин А. И. Политика и стратегия. Оценка и прогноз развития стратегической обстановки и военной политики России. М.: Юстицинформ, 2021. [Bajguzin R. N, Podberyozkin A. I. Politika i strategiya. Ocenka i prognoz razvitiya

strategicheskoj obstanovki i voennoj politiki Rossii. M.: YUsticinform, 2021] Гончаров В. В., Поярков С. Ю. Взаимодействие государства и гражданского общества в контексте конституционализма: теоретико-методологические проблемы и пути их разрешения // Современное право. 2015. № 5. С. 19-25. [Goncharov V. V., Poyarkov S. YU. Vzaimodejstvie gosudarstva i grazhdanskogo obshchestva v kontekste konstitucionalizma: teoretiko-metodologicheskie problemy i puti ih razresheniya // Sovremennoe pravo. 2015. № 5. S. 19-25] Зарудницкий В. Б. Факторы достижения победы в военных конфликтах будущего // Военная мысль. 2021. № 8. С. 34-47. [Zarudnickij V. B. Faktory dostizheniya pobedy v voennyh konfliktah budushchego //

Voennaya mysl'. 2021. № 8. S. 34-47] ИльницкийА. М. Ментальная война России // Военная мысль. 2021. № 8. С. 29-33. [Il'nickij A. M. Mental'naya vojna Rossii // Voennaya mysl'. 2021. № 8. S. 29-33] Подберёзкин А. И, Александров М. А., Артамонов Н. В. Теоретические и математические методы анализа факторов формирования оборонно-промышленного комплекса / отв. ред. А. И. Подберёзкин. М.: МГИМО-Университет, 2021. - 478 с. [PodberyozkinA. I., AleksandrovM. A., ArtamonovN. V. Teoreticheskie i matematicheskie metody analiza faktorov formirovaniya oboronno-promyshlennogo kompleksa / otv. red. A. I. Podberyozkin. M.: MGIMO-Universitet, 2021. - 478 s.] Подберёзкин А., Родионов О. Институты развития национального человеческого капитала - альтернатива силовым средствам политики // Обозреватель-Observer. 2021.№ 7. С. 33-47. [Podberyozkin A., Rodionov O. Instituty razvitiya nacional'nogo chelovecheskogo kapitala - al'ternativa silovym sredstvam politiki // Obozrevatel'-Observer. 2021. № 7. S. 33-47]

Постановление Конституционного Суда РФ от 17 февраля 2015 г. № 2-П // URL:

http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_137857/ [Postanovlenie Konstitucionnogo Suda RF ot 17 fevralya 2015 g. № 2-P // URL: http:// www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_137857/]

* Надо подчеркнуть положение, в соответствии с котором не существует чисто правоприменительной практики в отношениях между субъектами МО и их институтами. Такая практика - иллюзия, проистекающая из преувеличенного значения норм права (своего рода «правового дебилизма»), которые в политических отношениях носят подчинённый характер.

Постановление Конституционного Суда РФ от 8 апреля 2014 г. № 10-П // URL:

http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_161690/ [Postanovlenie Konstitucionnogo Suda RF ot 8 aprelya 2014 g. № 10-P // URL: http://

www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_161690/] Постановление от 1 мая 2005 г. № 1-П // URL: http://www.consultant.ru/

document/cons_doc_LAW_19910/ [Postanovlenie ot 1 maya 2005 g. № 1-P // URL: http://www.consultant.ru/

document/cons_doc_LAW_19910/] Сноуден Э. Личное дело / пер. с англ. Л. Лазаревой. М.: Эксмо, 2020. - 416 с. [SnoudenE. Lichnoe delo / per. s angl. L. Lazarevoj. M.: Eksmo, 2020. - 416 s.] Тренин Д. Новый баланс сил: Россия в поисках внешнеполитического равновесия.

М.: Альпина Паблишер, 2021. - 460 с. [Trenin D. Novyj balans sil: Rossiya v poiskah vneshnepoliticheskogo ravnovesiya. M.:

Al'pina Pablisher, 2021. - 460 s.] Указ президента РФ от 5 декабря 2016 г. № 646 «Доктрина информационной безопасности» // URL: https://www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/71456224/ [Ukaz prezidenta RF ot 5 dekabrya 2016 g. № 646 «Doktrina informacionnoj bezopasnosti» // URL: https://www.garant.ru/products/ipo/prime/ doc/71456224/]

Усиков А. В. [и др.]. Военное искусство в локальных войнах и вооружённых конфликтах: вторая половина XX начало - XXI века / под общ. ред. А. С. Рукшина. М.: Военное издательство, 2009. - 764 с. [Lfeikou A. V. [i dr.]. Voennoe iskusstvo v lokal'nyh vojnah i vooruzhyonnyh konfliktah: vtoraya polovina HKH nachalo - HKHI veka / pod obshch. red. A. S. Rukshina. M.: Voennoe izdatel'stvo, 2009. - 764 s.] Флорида Р. Креативный класс: люди, которые меняют будущее / пер. с англ. М.:

Классика-XXI, 2005. - 421 с. [Florida R. Kreativnyj klass: lyudi, kotorye menyayut budushchee / per. s angl. M.:

Klassika-HKHI, 2005. - 421 s.] https://iz.ru/1176071/2021-06-08/v-gosdume-nazvali-obem-finansirovaniia-

nko-inoagentov-v-rf-iz-za-rubezha Biden J. R. Interim National Security Strategy Guidance. Wash.: White House, 2021. March. - 21 p.

https://epp.genproc.gov.ru/web/gprf/mass-media/news?item=64046867

https://epp.genproc.gov.ru/web/gprf/mass-media/news?item=64687452

https://minjust.gov.ru/ru/events/48518/

https://minjust.gov.ru/ru/events/48525/

https://minjust.gov.ru/ru/events/48534/

https://report2018.oprf.ru/ru/3.php

Статья поступила в редакцию 28 августа 2021 г.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.