CC BY
8
6.4. ПОЛИТИКА РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ В ОБЛАСТИ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ ДЕВИАНТНОГО ПОВЕДЕНИЯ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ НА РУБЕЖЕ ВЕКОВ
Первозванский Валерий Борисович, канд. юрид. наук, доцент. Должность: ведущий научный сотрудник. Место работы: НИИ ФСИН России. Подразделение: НИЦ-1. E-mail: pervabor@yandex.ru
Силенков Виктор Иванович, канд. пед. наук, доцент. Должность: старший преподаватель. Место работы: Санкт-Петербургский ИПКР ФСИН России. Подразделение: кафедра организации кадровой и воспитательной работы. E-mail: silenkov61@gmail.com
Аннотация: В статье представлен анализ развития политических воззрений, научных взглядов и их реализация в практике предупреждения девиантного поведения несовершеннолетних на основе создания частных исправительных приютов, государственных исправительных заведений различных форм. Анализируются данные из первоисточников, демонстрирующие положение дел в этой области, показана роль судов, констатируется, что Первая мировая война и переход к новым экономическим отношениям фактически привели к краху сформированной в стране системы предупреждения негативного поведения несовершеннолетних.
Ключевые слова: карательная политика, воспитание, суд, девиантное поведение, несовершеннолетние, наказание, патронат, исправительные приюты, колонии.
THE POLICY OF THE RUSSIAN EMPIRE IN THE AREA OF PREVENTION OF DEVIANT BEHA VIOR OF MINORS A T THE TURN OF THE CENTURY
Pervozvansky Valeriy Borisovich, PhD at Law, Associate Professor. Position: Leading Research Scientist. Place of employment: Research Institute of FPS Russia. E-mail: pervabor@yandex.ru
Silenkov Victor Ivanovich, PhD in Pedagogics, Associate Professor. Position: Senior lecturer. Place of employment: St. Petersburg Institute for Advanced studies of FPS Russia. Department: personnel and organization of educational work chair. E-mail: silenkov61@gmail.com
Annotation: This paper presents an analysis of the development of political beliefs, scientific views and their implementation in practice; prevent deviant behavior of minors by creating private correctional homes, public correctional institutions of various forms. Analyzed data from primary sources that demonstrate the situation in this area, the role of the courts, States that the first world war and the transition to new economic relations, in fact, led to the collapse of the generated System Prevention of negative behavior of minors.
Keywords: punitive policies, education, Court, deviant behavior, minors, penalties, patronage, shelters, correctional colony.
Проблема предупреждения девиантного поведения несовершеннолетних всегда представляла интерес для общества и государства. На каждом историческом отрезке времени, исходя из социально-экономического развития государства, общественного мнения, политических воззрений, формируются своя система его предупреждения, содержащая специфические направле-
ния деятельности, формы организации, средства и методы работы. Интересные нововведения в данной сфере появились в Российской империи на рубеже Х1Х-ХХ вв., когда наряду с государственными усилиями по его преодолению подключается частная инициатива и частный капитал, при этом объемы такого участия были значительными и не уступали государственному.
Ввиду того, что в организацию исправительных заведений вкладывались в основном частные средства, система воспитания и исправления несовершеннолетних строилась исходя из личных воззрений благотворителей на основе собственных положений и уставов. В приютах и колониях существовали различные подходы и к организации воспитательной работы. Л.И. Беляева выявляет четыре системы воспитания, сложившиеся в этот период в исправительных заведениях несовершеннолетних: семейная, казарменная, классная, смешанная [1, с.22-23]. Наибольшее распространение получили семейная и казарменная системы, предназначение которых сводилось в одном случае к восполнению пробелов семейного воспитания и положительному влиянию воспитанников друг на друга, в другом - предполагающем строгую субординацию, дисциплину и военную атрибутику: барабанный бой, трубные сигналы, передвижение строем, знаки различий - к подготовке воспитанников к суровой жизни, которая ожидала их на свободе.
В октябре 1881 г., по инициативе К.В. Рукавишникова, на базе Московского городского исправительного приюта для малолетних был проведен Первый съезд представителей воспитательно-исправительных приютов, на котором были обсуждены проблемы учреждений, изучен опыт работы и поставлены вопросы перед правительством об определении правового статуса приютов и условиях их функционирования. Последующие съезды проходили с участием специалистов в области медицины, психологии, педагогики, юриспруденции, практических работников, писателей, религиозных деятелей, правительственных чиновников под эгидой Главного тюремного управления. Они были посвящены обобщению опыта перевоспитания, разработке теоретических и практических подходов эффективного исправления несовершеннолетних. Всего было проведено восемь съездов представителей исправительных учреждений для малолетних преступников, последний - в 1911 г.
В этот период отчетливо прослеживается ослабление карательной направленности политики в отношении несовершеннолетних с девиантным поведением и усиление их судебной защиты. Важнейшим указанием следует признать Решение Общего Собрания Правительственного Сената о том, что для помещения несовершеннолетнего в тюрьму непременно требуется определение суда. И хотя за родителями сохранялось формальное право за неповиновение и пороки помещать детей на исправление в тюрьму, их прием в места заключения без определения суда стал невозможным.
Последующие изменения в практику предупреждения девиантного поведения были внесены Законом 1897 г. «О малолетних и несовершеннолетних преступниках» и Уложением о наказаниях 1903 г., которые модифицировали нормы ранее принятого Уложения и Устава о наказаниях. Внося изменения, законодатель исходил из того, что психика юного правонарушителя отличается от психики взрослого преступника, поэтому оценка его поступков должна затрагивать не только
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ ДЕВИАНТНОГО ПОВЕДЕНИЯ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ НА РУБЕЖЕ ВЕКОВ
Первозванский В.Б. Силенков В.И.
формально юридические вопросы, но и воспитания, психического и физического здоровья. Применительно к этой категории лиц следует применять иной подход, основанный не на каре и наказании, а на идее перевоспитания и исправления. Эта идея нашла воплощение в особом производстве по делам несовершеннолетних в возрасте от 10 до 17 лет, в процессуальных гарантиях, в упрощении для них форм и процедур судопроизводства на всех стадиях процесса, уменьшении тяжести уголовного наказания.
Важным нововведением можно считать также участие в судебном разбирательстве законного представителя несовершеннолетнего, который представлял его интересы на всех стадиях судебного разбирательства. Уже на стадии предварительного производства законный представитель мог ставить вопрос о разумении подростка, вызывать в суд сведущих людей (врачей, учителей, воспитателей) для дачи заключения о состоянии психики подследственных. И хотя закон не определял четкого механизма привлечения законных представителей (фактически без них оказывалось значительное число, особенно беспризорных), тем не менее, это нововведение предоставляло юридические гарантии правовой защищенности этой категории граждан.
В некоторых исследованиях, посвященных вопросам ответственности несовершеннолетних, высказывается мысль, что на рубеже Х1Х-ХХ веков в России возникает тенденция усиления карательной политики в отношении лиц с девиантным поведением, а действующие законы оцениваются как реакционные [2, с.56]. Представляется, что такая точка зрения не совсем точна, поскольку реальная социальная и правовая политика государства этого времени имела устойчивую тенденцию перехода от репрессий как направления предупреждения девиантного поведения к оказанию социально-правовой поддержки несовершеннолетним, рассмотрения уголовной ответственности не как наказания или кары, а как необходимых условий для перевоспитания и исправления. Несомненно, законодательные нормы не были совершенными, содержали неясности, противоречия, серьезные пробелы, нередко зависели от судейского усмотрения. Очевидным является и то, что законодательные инициативы, будучи прогрессивными, по своей сути, не были обеспечены мерами организационной, финансовой и материальной поддержки. Однако подчеркнем, что сам факт появления таких инициатив следует рассматривать как важный шаг на пути становления правового пространства, регулирующего поведение несовершеннолетних.
Несовершеннолетние, совершив поступки без разумения, наказания за которые не предусматривали тюремное заключение, могли быть переданы под ответственный надзор, причем необязательно родителей. Родители и лица, на попечении которых они состояли, не обладали преимущественным правом принятия решения. Главной в решении о передаче под надзор была благонадежность лица, берущего ребенка для домашнего исправления, его нравственный облик. Нередко родственники правонарушителя сами нуждались в воспитании и исправлении своего поведения и поэтому таким лицам в осуществлении надзора следовал отказ. Надзор возлагался на законных представителей или лиц, давших на то согласие; при этом, если подопечный допускал повторное нарушение, оставаясь без надлежащего присмотра, его попечитель мог
быть подвергнут аресту на срок до одного месяца или штрафу в 100 рублей [3, с.429].
Поступки, совершенные несовершеннолетними, за которые предусматривалось наказание не ниже тюремного заключения, наказывались помещением в исправительный приют или колонию.
Важным направлением в предупреждении проявления различных форм девиантного поведения, особенно среди лиц, отпущенных из приюта, стало широкое развитие во второй половине XIX века патроната. Закон «Об учреждении приютов и колоний для нравственного исправления несовершеннолетних преступников» предусматривал, что исправительным заведениям необходимо в течение определенного времени после выхода оказывать содействие и покровительство лицам, побывавших в них. Конкретная работа по оказанию помощи несовершеннолетним осуществлялась исходя из уставов и положений и финансовых возможностей учреждений. В некоторых приютах и колониях воспитанники получали заработанные денежные средства, в других - обеспечивались одеждой, инструментом в соответствии с приобретенным ремеслом или денежным пособием. Сотрудникам учреждений предписывалось посещать бывших подопечных по месту жительства, которым предоставлялось право обращаться в приют за помощью в случае нужды.
Исследователи отмечают, что организационно патронат осуществлялся в трех видах: 1) самими исправительными заведениями или обществами, их учредившими; 2) специальными обществами патроната над несовершеннолетними; 3) обществами тюремного патроната, некоторые из которых распространяли свою деятельность и на несовершеннолетних (Гомельское, Ростовское-на-Дону, Таганрогское общества) [4, с.42]. При этом централизованного управления обществами не существовало. Каждое из них руководствовалось собственным уставом. Однако их объединяющим началом была общая глубоко гуманистическая по своему содержанию идея помощи несовершеннолетним, вышедшим из приюта, колонии, в их устройстве в жизни, быта, предупреждении негативного поведения. При некоторых обществах стали создаваться особые учреждения, получившие название «убежища», в которых «дети, вышедшие из тюрьмы и подающие надежду на исправление, или же оправданные судом, при нужде в помощи, находят себе приют и полную доброты человеческую заботливость» [5, с.6].
Убежище, созданное при Обществе пособия несовершеннолетних освободившихся из мест заключения, состояло из 6 удобных вместительных комнат, рассчитанных на 10 человек. Все живущие в нем пользовались столом, а при необходимости одеждою. Пища приготовлялась самими призреваемыми, ими же выполнялась вся другая хозяйственная работа. Срок пребывания определялся индивидуально, исходя из времени, необходимого для ознакомления с особенностями личности и подбором для нее подходящего места жительства или занятия. Для наблюдения за поведением и работы с подростками в учреждении находился воспитатель и дядька. Большую часть времени воспитанники проводили на работе, один час отводился на учебные занятия. Из заработанных денег половина отчислялась на счет заработавшего, другая шла на нужды убежища. В праздничные и выходные дни осуществлялись познавательные прогулки в лес, музей, походы на рыбалку, поощрялось чтение доступной детской литературы.
За девять лет, надо признать, в целом успешной деятельности Общества под опекой в убежище пребывало 706 человек, большинство - в возрасте от 14 до 17 лет. Из общего числа поступивших в убежище 385 человек были пристроены в различные места, 85 -переданы родным в Санкт-Петербурге, 112 - отправлены на родину за счет средств общества, 38 уехали на собственные средства, 16 отправлены на родину по этапу за неблагонадежностью, 5 умерли, 10 исключены за дурное поведение, 29 скрылись [5, с.8]. Работа, проводимая убежищем, помогала предупредить новые правонарушения и преступления, способствовала предупреждению девиантного поведения на социальном уровне.
Интерес общественности к проблеме предупреждения девиантного поведения не ограничивался работой с правонарушителями и преступниками. В условиях разрушения патриархально-общинных отношений, утверждения капиталистических форм хозяйствования происходил процесс разорения крестьян, обнищания рабочих, что привело к появлению люмпенизированных слоев населения и в городе, и деревне. Дети из таких семей слагали основную массу безнадзорных и беспризорных, а нередко и правонарушителей. Работу с этой категорией, а также с детьми из неимущих семей, содействие в их воспитании, вовлечение в полезные занятия в свободное время, предоставление возможности получения ремесла и самостоятельного заработка можно рассматривать как важное направления предупредительной деятельности.
Создаваемые благотворительные общества открывали бесплатные столовые, обеспечивали детей одеждой, проводили развивающие занятия, экскурсии, создавали рабочие места в городах и на селе. В качестве примера можно привести организованную для таких детей в 1906 году в Московской губернии сельскохозяйственную трудовую колонию. Колония, рассчитанная на 15-30 беспризорных детей разного пола и возраста, просуществовала до 1914 г. до трагической гибели ее основателя Н.И. Верещагиной. По замыслу ее создателя, колония должна стать домом для бесприютного ребенка, а ее питомцы членами его семьи. В основу жизнедеятельности этого учреждения положен производительный труд. Колонисты с помощью современной техники должны были производить ценные продукты, работать в мастерских, при необходимости привлекать наемных рабочих, чтобы увеличивать благосостояние колонии и окупать свое содержание. Важное место в жизни колонии занимало нравственное, умственное, религиозное воспитание [6, с. 26]. Однако, как показала практика, не все сельскохозяйственные колонии смогли обеспечить себя сами. Детский труд часто не оправдывал ожиданий в своей производительности и не окупал затрат на содержание. Многие подобные учреждения влачили жалкое существование и со временем были закрыты.
В конце XIX века в России появляется новая форма работы с детьми - детские площадки для подвижных игр. Их инициатором выступил И.М. Радецкий, приверженец физического развития детей. При его участии детские площадки были созданы в Москве, Санкт-Петербурге, Одессе, Харькове и в более чем в 30 других городах [7, с.29]. Много таких площадок было открыто Обществом физического образования П.Ф. Лес-гафта. В 1894 г. в Санкт-Петербурге такую площадку сделало Фребелевское общество, а в 1895 г. оно же открыло летнюю детскую колонию, где детей закаливали, знакомили с природой [8, с.165-166]. На площад-
ках устраивались детские праздники, спортивные соревнования, состязания, запускались воздушные шары, воздушные змеи, проводились развивающие игры, конкурсы, беседы. Дети сочиняли рассказы на заданные темы, слушали стихи, лекции о правилах поведения, чистоплотности, истории, географии и др. Победители и отличившиеся получали призы.
Многие площадки организовывались в рабочих районах, где дети оставались без присмотра родителей и были предоставлены сами себе. К проводимым мероприятиям привлекались несовершеннолетние из малообеспеченных и бедных семей. Детские площадки выступали в качестве своеобразной формы общественного воспитания, на которых в процессе занятия свободного времени несовершеннолетние не только развивались физически, но и перенимали опыт социально приемлемого поведения.
Подчеркнем, что девиантное поведение не ограничивается правонарушениями и преступлениями, оно включает и другие формы, вызывающие озабоченность общества. Так, в 1900 г. только в Москве за ма-лопослушание и дурное поведение было исключено из городских школ 400 детей. В целом по стране по этой же причине не окончили курсы гимназии и прогимназии 9 тыс., курсы реальных училищ - 4,6 тыс. человек [9, с.20]. Попытка решения проблемы воспитания такой категории детей была предпринята бароном О.О. Буксгевденом. Познакомившись с организацией дела по перевоспитанию правонарушителей в Англии, он составил записку в правительство с предложениями по адаптации опыта в России. «Поэтому весьма своевременно, - писал О.О. Буксгевден, - подумать о том, как помочь родителям через устройство таких заведений, которые не побоятся брать к себе исключенных из учебных заведений мальчиков за строптивый нрав, за неоднократное ослушание или малоспособность. Такими заведениями могут быть приюты-корабли» [9, с.20].
Создание приютов-кораблей, кроме воспитания несовершеннолетних, могло бы решить и проблему подготовки матросов для судов торгового флота, потребность в которых наиболее остро ощущалась на Черном и Азовском морях. Предполагалось, что число таких приютов может достигнуть 20, на которых может быть до одной тысячи несовершеннолетних, или по 50 на каждом судне. Известно о трех таких кораблях, базировавшихся в Кронштадте, Севастополе и Таганроге. Внутренний распорядок на них был построен в соответствии с корабельными правилами и морским делом. Однако ввиду дороговизны проекта (200 тыс. рублей - стоимость покупки судна и 100 тыс. рублей ежегодного содержания) он просуществовал недолго.
Между тем, ситуация с девиантным поведением, особенно с такими его проявлениями, как правонарушения и преступления, обострялась с каждым годом. По данным Главного тюремного управления, на 1 января 1901 г. общее количество осужденных в возрасте от 10 до 17 лет составляло 3543 человека, или 3 % от общего количества осужденных в 1900 г. Из них 1414 человек отбывали наказание в приютах и колониях, 1722 - содержались в специальных помещениях при тюрьмах, 407 - отбывали наказание со взрослыми заключенными в губернских и уездных тюрьмах и арестных домах [10, с.25-27]. Об обострении ситуации свидетельствует четко прослеживаемая тенденция роста числа несовершеннолетних, лишенных свободы: в 1907 г. к этому наказанию приговорено 3889 несовершеннолетних, что составляло 2,8 % от общего числа
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ ДЕВИАНТНОГО ПОВЕДЕНИЯ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ НА РУБЕЖЕ ВЕКОВ
Первозванский В.Б. Силенков В.И.
осужденных, в 1908 г. - 4628, или 3,1%, в 1909 г. -6137, или 3,7%, в 1910 г. - 7483, или 4,6 % [10, с.45]. В 1912 г. в тюрьмы и арестные дома были направлены 15833 несовершеннолетних преступника в возрасте от 10 до 12 лет [11, с.36].
Наряду с лишением свободы и предупредительными мерами к юным правонарушителям применялись и меры, называемые мерами пресечения. Это - поручительство, залог, надзор полиции, ответственный надзор родителей и других лиц, подписка о невыезде, отобрание паспорта, заключение под стражу. Заключение под стражу, как правило, применялось к правонарушителям до суда для предупреждения совершения ими новых деяний и обеспечения проведения следственных действий. В зависимости от местных условий и наличия мест, несовершеннолетних содержали в полицейских участках, полицейских домах, тюрьмах, исправительных заведениях, монастырях. С 1908 по 1909 годы суды в Москве применительно к 1207 лицам данной категории вынесли решение о заключении под стражу в отношении 58,3 % обвиняемых, а в отношении остальных (41,7 %) были применены более мягкие меры пресечения. И хотя по возрастным группам это соотношение менялось, а тяжесть мер пресечения увеличивалась с возрастом, доля лишенных свободы оставалась достаточно большой.
Исследуя особенности предупреждения девиантного поведения несовершеннолетних в дооктябрьской России, нельзя не сказать о появлении специальных детских судов, рассматривающих дела об общественно опасных деяниях, совершенных несовершеннолетними. Первый такой суд был учрежден в январе 1910 г. Петербургским съездом Мировых судей. В 1912 г. такой суд стал работать в Москве, затем в Харькове, Киеве, Одессе, Либаве, Риге, Томске, Саратове и других городах России. Дела несовершеннолетних о преступлениях и взрослых подстрекателей подростков рассматривал мировой судья, он же осуществлял надзор за работой учреждений, на которых была возложена обязанность перевоспитания и исправления подростков. Позднее в компетенцию суда были включены дела о беспризорных лицах до 17-летнего возраста.
Появление детских судов было высоко оценено общественностью. Эти суды в своей деятельности были менее, чем общие суды, ориентированы на применение наказаний к несовершеннолетним и закрепляли начавшуюся складываться в конце XIX века тенденцию изменения профилактической политики государства в отношении несовершеннолетних с девиантным поведением, заключающуюся в переходе от карательной, репрессивной политики к воспитательной.
Вступление Российской Империи в Первую мировую войну внесло не только коррективы в весь последующий ход развития социально-правовых идей, включая работу с несовершеннолетними, но и привело к развалу уже сложившейся системы предупреждения деви-антного поведения. Детская беспризорность, бездомность, нищенство, воровство, проституция, пьянство и другие пороки достигли небывалого размаха. Органы правопорядка нередко не успевали реагировать на поступающие обращения. В Киеве, постановлением губернатора, все мелкие дела были переданы на рассмотрение административных органов для того, чтобы разгрузить суды, однако, только за первые три месяца войны в суд по делам малолетних поступило более 450 дел. Рост количества дел с каждым месяцем войны отмечали судьи Москвы, а в Петрограде уже в ав-
густе 1914 г. количество дел о малолетних нищих мальчиках увеличилось на 20 %, девочек - на 57 %, дел о кражах - на 30 % [12, с.15; 13].
Вместе с тем, следует сделать вывод, что несмотря на столь серьезные испытания выстроенная система разнообразных формы предупредительной деятельности, методы и подходы, заложенные в досоветской России, своей актуальности в последующие годы не потеряли, а некоторые из них, выдержав проверку временем, дошли и до наших дней.
Список литературы
1. Беляева Л.И. Становление и развитие исправительных заведений для несовершеннолетних правонарушителей в России (середина XIX - начало XX вв.). М.: Академия МВД России, 1995. -100 с.; Первозванский В.Б., Силенков В.И. Современный взгляд на некоторые аспекты становления системы предупреждения девиантного поведения несовершеннолетних в России во второй половине XVIII века / Пробелы в российском законодательстве. 2018. № 4. С. 75-80.
2. Мельникова Э.Б. Ювенальная юстиция: Проблемы уголовного права, уголовного процесса и криминологии: Учебное пособие. - М.: Дело, 2001. - 272 с.
3. Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Лекции. Часть общая. Т.1. 2-е изд., пересм. и доп. СПб. 1902. -823 с.
4. Беляева Л.И. Патронат в России (XIX в. - начало XX в.). Учебное пособие. - М.: Академии МВД России, 1996. - 116 с.
5. Ермолин Н.Е. Дети преступники. СПб: Типография С. Добродеева, 1889. - 16 с.
6. Детская трудовая сельскохозяйственная колония. Издание Общества трудовой помощи при трудовых сельскохозяйственных колониях. - М.: Типография В. Рихтера. 1915. - 30 с.
7. Основы профилактики безнадзорности и беспризорности несовершеннолетних: Учебное пособие для вузов / Под ред. А.Ф. Мустаевой. - М.: Академический проект, 2003. - 208 с.
8. Доватор Р.Л. Дошкольное воспитание//Очерки истории школы и педагогической мысли народов СССР. Конец XIX - начало XX в. - М.: Педагогика. 1991. - 445 с.
9. Ведомство детских приютов и его задачи. Ч. XVIII. Детские приюты-корабли. СПб: Типография В. Кир-шбаума, 1904. - 45 с.
10. Отчет Главного тюремного управления за 1900 год. Спб, 1901. - С. 25-27.
11. Тарнавский Е.Н. Движение числа несовершеннолетних осужденных в связи с общим ростом преступности в России за 1901-1910 гг. Журнал Министерства юстиции. 1913. № 10.
12. Левитский В.М. Беспризорные дети и война / Дети и война: Сб. статей. Издание Киевского Фребелев-ского общества - Киев, 1915. - С. 6-20.
13. Бутко А.В. Эволюция законодательного регулирования ограничения прав (дискриминации) по религиозному признаку в Российской Империи в XIX-XX веке / Социально-политические науки. 2015. № 4. С.141-144.
Рецензия
на статью ведущего научного сотрудника ФКУ НИИ ФСИН России кандидата юридических наук, доцента Первозванского В.Б. и старшего преподавателя ФКУ ДПО Санкт-Петербургский ИПКР ФСИН России канди-
дата педагогических наук, доцента Силенкова В.И. «Политика Российской Империи в области предупреждения девиантного поведения несовершеннолетних на рубеже веков»
Представленная на рецензию статья В.Б. Перво-званского и В.И. Силенкова написана на актуальную тему, что подтверждается как спектром рассмотренных в ней вопросов, так и возможностью использования содержащейся в ней информации в стремительно развивающейся и богатой на события современной политике государства в сфере предупреждения деви-антного поведения весьма представительного отряда подрастающего поколения на рубеже 19-20 веков. В статье представлен анализ развития политических воззрений, научных взглядов и их реализация в предупредительной деятельности на основе создания частных исправительных приютов, государственных исправительных заведений различных форм. Анализируются данные, заимствованные из первоисточников, принадлежащих к числу редко востребованных современным читателем под углом зрения целесообразности трансформации и применения практически забытого опыта в настоящее время. Показана роль судов, констатируется, что Первая мировая война и переход к новым экономическим отношениям фактически при
вели к краху сформированной в стране весьма стройной системы предупреждения негативного поведения несовершеннолетних. Следует подчеркнуть достаточно высокий научный уровень работы, полное соответствие названия содержанию статьи; структура работы, язык и стиль изложения материала, техническое оформление рукописи отвечает предъявляемым требованиям. Авторами четко соблюдаются правила научной этики, о чем свидетельствует высокий уровень работы, проверенной системой «Антиплагиат». Полагаю, что задача, поставленная авторами, решена успешно. Замечаний к логике изложения материала, аргументации положений у меня нет. Статья может представлять интерес для широкого круга читателей, интересующихся вопросами становления системы предупреждения девиантного поведения определенной категории лиц на конкретном этапе развития Российского государства.
Вывод: статья Первозванского В.Б. и Силенкова В.И. «Политика Российской Империи в области предупреждения девиантного поведения несовершеннолетних на рубеже веков» отвечает предъявляемым требованиям и может быть рекомендована к опубликованию.
Главный научный сотрудник ФКУ НИИ ФСИН России, доктор педагогических наук, доцент А.В. Вилкова
Статья прошла проверку системой «Антиплагиат»; оригинальность текста - 81,68%
