CC BY
33
ОБЩЕСТВО И ПОЛИТИКА
82
УДК 94(474.3)
К. А. Зверев
ПОЛИТИКА ЛАТВИИ В ОТНОШЕНИИ ОБРАЗОВАНИЯ НА РУССКОМ ЯЗЫКЕ
Рассмотрены развитие русскоязычного школьного образования в независимой Латвии с 1992 по 2020 г., а также процесс реформирования данной системы официальными властями. В Латвии на момент провозглашения независимости и выхода из состава СССР сложилась би-лингвальная система образования, позволявшая пройти обучение всех уровней (от детского сада до техникума и университета) как на латышском, так и на русском языке. Приход к власти в 1990-е гг. представителей националистических кругов и восприятие советского периода как периода «оккупации» сделали невозможным сохранение русскоязычной школы в неизменном виде. Преобразования не заставили себя долго ждать - уже в 1995 г. были приняты поправки к закону об основной школе и гимназии, провозглашавшие необходимость введения в школах для национальных меньшинств нескольких предметов с преподаванием на латышском языке. Наиболее крупные реформы были осуществлены в 2004 г., когда старшее звено русскоязычных школ (10-12-е классы) было обязано обучаться в пропорции 60/40 - не менее 60 % предметов на латышском языке, не более 40% - на русском. Второй комплекс реформ начал реализовываться в 2017 г., когда старшая школа (национальных меньшинств) целиком перешла на латышский язык обучения, а средняя школа - лишь частично. Латвийские власти объясняют необходимость данных реформ стремлением повысить уровень знания государственного языка среди национальных меньшинств, в первую очередь русскоязычных. Реформа продолжается и будет завершена лишь в 2021 г. Данная статья является первой попыткой осмысления реформы русской школы Латвии с учетом последних преобразований. В работе используются статистические данные общественных организаций и Министерства образования Латвии, а также источники на латышском языке, которые вводятся в научный оборот впервые.
The article studies the development of Russian-language school education in independent Latvia from 1992 to 2020, as well as the process of reforming this system by official authorities. At the time of declaration of independence and withdrawal from the USSR, a bilingual education system which was formed in Latvia, made it possible to get education at all levels (from kindergarten to technical school and university) in both Latvian and Russian languages. The rise to power in the 1990s. nationalist politicians and the perception of the Soviet period as a period of "occupation", made it impossible to keep the Russian-speaking school unchanged. The transformations were not long in coming - already in 1995 amendments to the law on the primary school and gymnasium were adopted, proclaiming the need to introduce several subjects in the Latvian language in schools for national minorities. The largest reforms were carried out in 2004, when high school in Russian-
© Зверев К. А., 2021
Вестник Балтийского федерального университета им. И. Канта. Сер.: Гуманитарные и общественные науки. 2021. № 1. С. 82-91.
language schools (grades 10—12) was required to study in a 60/40 ratio — at least 60 % of subjects in Latvian and no more than 40 % in Russian. The second package of reforms began to be implemented in 2017, when the high school (of national minorities) completely switched to the Latvian language of instruction, and the secondary school was only partly switched to the Latvian language. The Latvian authorities explain the need for these reforms by the desire to increase the level of knowledge of the state language among national minorities, primarily Russian-speaking. The reform continues and will be completed only in 2021. This article is the first attempt at understanding the reform of the Russian school of Latvia, taking into account the latest transformations. The work uses statistical data from public organizations and the Ministry of Education of Latvia, as well as sources in the Latvian language, which are introduced into research space for the first time.
Ключевые слова: русскоязычное население Латвии, русскоязычное образование, реформирование образования, школы национальных меньшинств
83
Keywords: Russian-speaking population of Latvia, Russian-language education, reformation of education, schools of national minorities
Введение
Система образования является одной из основ любого государства, так как именно она отвечает за формирование личности гражданина и общества в целом. От уровня и качества знаний зависит отношение человека к тем или иным изменениям в стране и мире, а также конкурентоспособность на рынке труда. В стремлении повысить данную конкурентоспособность правительства практически всех стран непрерывно реформируют свою систему образования на протяжении последних десятилетий. Эти изменения затрагивают и интересы наших соотечественников, постоянно проживающих за рубежом. Так, на постсоветском пространстве практически повсеместно возобладала тенденция по переводу русскоязычного образования на национальные языки — по данному пути пошли государства Средней Азии, Грузия, Украина, но одной из первых — Латвия. Тем интереснее рассмотреть латвийский опыт реформирования русскоязычного образования, его цели, задачи и итоги. Дополнительную актуальность данной теме дает тот факт, что в 2020 г. латвийская реформа русской школы подошла к своему логическому завершению — впервые государственные экзамены в 9-х классах школ национальных меньшинств, а также обучение в 10 —12-х классах проводились исключительно на латышском языке.
В Латвии проживает наиболее многочисленное в Прибалтийских государствах русскоязычное меньшинство, составлявшее на 1989 г. до 45 % всего населения [25], поэтому с советских времен здесь существовала билингвальная система образования, позволявшая пройти обучение всех уровней (от детского сада до техникума и университета) как на латышском, так и на русском языке. Но с выходом Латвии из состава СССР и курсом на построение национального государства встал вопрос о целесообразности сохранения данной системы. Приход к власти в 1990-е гг. националистических кругов и восприятие советского периода
84
как «оккупации», а местного русскоязычного населения — как «пришлых колонистов», призванных изменить этический состав Латвии [4], сделал невозможным сохранение русскоязычной школы в неизменном вице. Преобразования не заставили себя долго ждать — уже в 1995 г. были приняты поправки к закону об основной школе и гимназии [21], провозглашавшие необходимость введения в школах для национальных меньшинств как минимум двух предметов с преподаванием на латышском языке в основной школе и не менее трех в средней. Однако никакой речи об отказе от образования на русском языке не шло.
Новый же закон об образовании, принятый Сеймом в 1998 г. [18], предусматривал уже полный переход с 1 сентября 2004 г. на латышский язык обучения в старшем звене школы (10—12-е классы), а также на 1-х курсах в учреждениях среднего профессионального образования. Мотивировалась реформа необходимостью повышения уровня знаний латышского языка у иноязычных учеников, а значит и их конкурентоспособности на рынке труда. Ведь, согласно исследованиям, в 1989 г. лишь 23 % представителей национальных меньшинств владели латышским языком, в 2000 г. — уже 53 % [16].
Однако нелатыши восприняли реформу как ассимилятивную по своей сути, направленную на постепенное свертывание системы русскоязычного образования. Практически сразу, как стало известно о новой редакции закона об образовании, начались акции протеста со стороны учителей, родителей, общественности [7]. Была создана общественная организация «Штаб защиты Русских школ Латвии», выступившая главной координирующей силой противников реформы. Российская Федерация и ПАСЕ выразили обеспокоенность действиями официальной Риги [11; 13]. Но в целом какого-либо международного давления на Латвию оказано не было. Западные государства в канун масштабного евроатлантического расширения 2004 г. (Латвия, как и другие государства Восточной Европы, стала членом ЕС и НАТО именно в 2004 г.) предпочли не вмешиваться во внутренние дела Латвии и выработали известный консенсус по отношению к националистическому курсу Прибалтийских государств [4]. Кроме того, аналогичные преобразования в тот же самый момент планировались и в соседней Эстонии [5]. В итоге образовательная реформа фактически расколола латвийское общество по национальному признаку. Согласно социологическим исследованиям, ее поддерживали 77 % латышей, 26 % русских и 35 % представителей других национальностей [17, р. 41].
По мере приближения к установленным реформой срокам стало очевидно, что русскоязычные школы не готовы к полному переходу на латышский язык обучения (в 10 — 12-х классах) [15, с. 64 — 66]. Главными проблемами оказалось отсутствие необходимых методических пособий и недостаточный уровень владения государственным языком среди как учителей, так и учеников школ национальных меньшинств. Более масштабными стали и акции протеста [7]. В результате Кабинету министров пришлось пойти на компромисс и продлить переходный период еще на три года — до 1 сентября 2007 г. [22]. Была выработана новая
модель — 60/40: 60 % предметов должны преподаваться на латышском языке и 40 % предметов на русском, которую предусматривала новая редакция закона об образовании [19] с 10-го класса старшей школы. К преподаванию в пропорции 60/40 все школы национальных меньшинств приступили с 1 сентября 2004 г. Подчеркиваем, что реформа коснулась исключительно старшего звена, в основной школе (до 9-го класса) на данном этапе перевод на латышский язык обучения не происходил. При этом сторонниками данного компромиссного подхода в преподавании на латышском и русском к 2004 г. были лишь 18 % учителей, 11 % учеников и 7% родителей учащихся школ национальных меньшинств [12]. Накануне осуществления реформы, в 2004 г., были проведены социологические исследования и мониторинги, показавшие, что лишь 18 % педагогов школ национальных меньшинств могут свободно говорить на латышском. 41 % учителей считали, что школьникам не под силу успешно обучаться в средней школе на латышском языке. Полностью готовы к переходу к системе 60/40 были 16 % школ; 46 % директоров, 51 % учителей, 38 % родителей и 15 % учеников считали, что их школа не сможет перейти на латышский язык обучения [1, с. 48]. Однако эти данные не повлияли на намерение латвийских властей претворить реформу в жизнь в указанные сроки.
Тем не менее правительство и Сейм четко дали понять, что пропорция 60/40 — это временное явление, конечной целью в будущем является полный перевод русскоязычного образования на латышский язык обучения (см.: [4; 5]). Продолжившиеся протесты, иск общественных организаций и русскоязычных депутатов Сейма в Конституционный суд Латвии с требованием отмены реформы как противоречащей Конституции не привели к каким-либо изменениям [23]. Однако, по нашему мнению, столь высокий общественный резонанс все-таки замедлил проведение реформы и вынудил местный политический истэблишмент действовать более осторожно. Кроме того, в соседней Эстонии, где задумывалась аналогичная реформа русскоязычной школы, власти, видя рост недовольства в Латвии, были вынуждены также продлить переходный период до 2011 г. [5].
Как видно из таблицы 1, с момента восстановления независимости латвийское правительство стабильно увеличивало количество школ с латышским языком обучения и, наоборот, сокращало число русскоязычных школ, мотивируя это малокомплектностью последних [15, с. 67—68]. Однако, обращаясь к этой же таблице, можно заметить, что к 2007 г. сократилось не только число нелатышских учеников, но и обучающихся на государственном языке, при этом количество латышских школ осталось неизменно высоким. Таким образом, официальная Рига всеми силами стремилась сохранить малокомплектные школы с преподаванием на государственном языке. Тем временем представители национальных меньшинств — в первую очередь русскоязычные жители, проживавшие в населенных пунктах, где закрывались школы меньшинств, — не имея альтернативы, вынуждены были отдавать своих детей в школы с латышским языком обучения [Там же].
85
Таблица 1
Количество школ и учеников в соответствии с языком обучения [15, с. 67]
86
Учебный год Школы Общее количество школ Учащиеся Общее количество учащихся % обучающихся на латышском
Язык обучения Язык обучения
Латышский Русский Смешанный* Другой Латышский Русский Другой
1991/92 585 219 178 4 985 183266 154736 208 338210 54,19
1992/93 623 223 179 4 1029 181875 146457 328 328660 55,34
1993/94 652 216 175 5 1043 191517 143904 461 335882 57,02
1994/95 679 209 176 7 1071 199146 138002 727 337875 58,94
1995/96 699 207 182 6 1094 209 947 136740 854 347541 60,41
1996/97 719 205 182 6 1112 219684 133882 908 354474 61,97
1997/98 728 200 176 6 1110 228059 130912 1043 360014 63,35
1998/99 728 195 145 6 1074 226166 120866 1173 348205 64,95
1999/00 727 189 133 8 1057 230239 114469 1344 347052 66,34
2000/01 724 178 128 7 1037 232859 110629 1334 344852 67,53
2001/02 725 175 122 7 1029 232239 103350 1352 336941 68,93
2002/03 720 166 124 7 1017 227552 96554 1397 325503 69,91
2003/04 729 159 115 6 1009 219975 91 209 1305 312489 70,39
2004/05 724 155 108 6 993 214855 84559 1253 300667 71,46
2005/06 727 152 97 7 983 205189 77471 1206 283947 72,26
2006/07 727 148 92 7 974 194230 70683 1116 266111 72,99
2007/08 722 141 88 7 958 181107 65402 1432 250941 72,17
* Смешанный — применение одновременно латышского и русского языков обучения.
Мнение экспертов и педагогов, призывавших более осторожно подходить к реформе и делать ставку именно на билингвальные программы обучения [7], не было услышано. Все это дает основание говорить о реформе, как исключительно политическом шаге, лишь опосредованно связанном с декларируемой целью повышения уровня владения латышским языком. На данный аспект в своих работах указывают латвийские исследователи Гунна Лейшкалне, Яков Плинер, Валерий Бух-валов, Вадим Полещук и др. [1, с. 24—41; 2; 7; 15]. Перевод русскоязычных школ на государственный язык обучения не был должным образом подготовлен, отсутствовало обоснование необходимости придерживаться пропорции 60/40, а не какой-либо другой [1, с. 24—41]. Кроме того, претворялись в жизнь данные преобразования правым кабинетом министров, где ведущую роль играли именно националистические партии.
Результаты реформы 2004 г. оказались двоякими. С одной стороны, уровень знания латышского языка среди выпускников русскоязычных школ, бесспорно, повысился. Если в 1996 г. лишь 49 % учащихся школ национальных меньшинств оценивали свои знания латышского как хорошие, то к 2010 г. таковых набралось уже 73 %. При этом отношение к реформе образования среди школьников-нелатышей тоже улучшилось — если в 2004 г. ее поддерживали 15%, то в 2010 г. — уже 35 % обу-
чающихся [6]. С другой стороны, снизился уровень знаний по ключевым учебным дисциплинам [1, с. 64 — 104]. Так, по математике средние оценки выпускников школ с преподаванием на языках меньшинств в 2004 г. были на 4% ниже оценки выпускников школ с преподаванием на латышском языке, в 2005 г. — на 5%, в 2006 г. — на 8,1 %, в 2007 г. — на 9,4 % ниже. В то же время разница в оценке по английскому языку была стабильной — на 6,5 — 7,5 % ниже. По истории результаты выпускников русскоязычных школ в 2004 г. стали хуже на 10 %, а в 2007 г. — на 20,8 % [15, с. 70]. Однако официальная Рига данные исследования игнорирует и приводит иные цифры, не свидетельствующие о каком-либо значимом снижении уровня знаний школьников-нелатышей [10]. Мы же придерживаемся мнения, что реформа привела к снижению уровня знаний учащихся школ национальных меньшинств, так как располагаем данными из соседней Эстонии, где аналогичная реформа проводилась более осторожно [5].
Разумеется, претворяя в жизнь образовательную реформу, латвийские власти стремились именно к решению языкового вопроса — добивались повышения уровня знаний государственного языка, пусть и ценой снижения качества знаний. Однако русскоязычное население в целом восприняло эту реформу как ассимилятивную по своей сути, направленную на латышизацию нетитульного населения [8; 14]. С данным утверждением сложно не согласиться, так как очевидно, что преобразования в сфере просвещения к 2010-м гг. достигли декларируемой цели — повышения уровня владения латышским языком. Но официальная Рига продолжила наращивать преподавание на государственном языке в школах национальных меньшинств.
Новый виток реформ школ национальных меньшинств в Латвии был инициирован осенью 2017 г., когда министр образовании и науки Кар-лис Шадурскис (он же выступал главным идеологом реформы 2004 г.) объявил о необходимости увеличения количества предметов, преподаваемых на латышском. Соответствующие поправки к закону об образовании были приняты Сеймом Латвии уже 23 марта 2018 г. [20]. Сущность данных поправок характеризует таблица 2.
Таблица 2
87
Поэтапный переход школ национальных меньшинств Латвии на латышский язык обучения [9]
Классы Требования к языку обучения в школах до поправок 2018 г. Требования к языку обучения в школах после поправок 2018 г.
Государственные школы Частные школы
1 — 6-е Нет ограничений Нет ограничений Не менее 50 % на латышском языке (с сентября 2019 г.)
7—9-е Нет ограничений Нет ограничений Не менее 80 % на латышском языке (с сентября 2019 г. в 7-х классах, с сентября 2020 г. в 8-х и с сентября 2021 г. в 9-х)
10 — 12-е Не менее 60 % на латышском языке Нет ограничений На латышском языке (с сентября 2020 г. в 10 — 11-х классах и с сентября 2021 г. в 12-х)
88
Таким образом, к 2021 г., когда планируется вступление в силу всех положений реформы, в Латвии невозможно будет получить даже начальное образование на русском языке, в том числе в частных школах (до сих пор реформы в наименьшей степени затрагивали частные учебные заведения). Разумеется, и до 2018 г. в начальном и среднем звене школ национальных меньшинств практиковалось преподавание различных предметов на латышском, чтобы подготовить учащихся к дальнейшему обучению на государственном языке в 10 — 12-х классах, колледжах и вузах [2]. Однако столь жестких норм по количеству предметов на негосударственном языке до настоящего времени не существовало.
Бескомпромиссная позиция Кабинета министров Латвии привела к новому всплеску протестной активности. Кроме того, русскоязычные депутаты Сейма подали иск в Конституционный суд Латвии о противоречии реформы Конституции. Однако иск был отклонен. Суд признал поправки к закону об образовании 2018 г. соответствующими конституции, мотивировав свое решение в том числе «особыми обстоятельствами, вытекающими из продолжительной оккупации страны» (Советским Союзом) (цит. по: [24]). Фактически суд апеллировал к концепции так называемой оккупации Латвии — этот метод лежит в основе местной государственной исторической политики [4].
Крайне негативно на возможность реализации данной реформы отреагировала Российская Федерация. Соответствующее заявление приняла Государственная Дума [3], обратившись в ООН, ПАСЕ, ОБСЕ и другие международные организации с требованием оказать давление на официальную Ригу и защитить право местного русскоязычного населения на образование на родном языке. Однако какого-либо международного резонанса, как и в 2004 г., латвийская реформа образования не вызвала.
На момент написания статьи реформа по переводу школ национальных меньшинств на латышский язык обучения осуществлялась в плановом режиме и, скорее всего, будет реализована согласно первоначальному замыслу. Большая часть жителей Латвии (61 %) поддерживает данные преобразования [2]. Отдельного социологического исследования о степени поддержки реформы теми, на кого она направлена, то есть представителями национальных меньшинств, не проводилось. Однако, учитывая долю в населении Латвии представителей нетитульных наций (38 % от всего населения на 2011 г.) [26] и сопоставляя вышеозначенные показатели, можно предположить, что данная реформа у них сочувствия не встречает.
Заключение
Подводя итог, можно констатировать, что реформирование школ национальных меньшинств в Латвии направлено в первую очередь именно на русскоязычную часть населения и преследует политические цели. Уже первый этап реформ конца 1990-х — начала 2000-х привел к
повышению уровня знаний латышского языка среди учащихся нетитульной национальности и тем самым выполнил свою задачу. Второй же этап преобразований, инициированный в 2017 г., является, по нашему мнению, исключительно ассимилятивным и проводится в русле местной государственной политики памяти. Ведь официальная Рига не оставила альтернативы национальным меньшинствам обучаться на негосударственном языке даже в частных школах. Утрата возможности получать базовое образование на родном языке — это сильнейший удар по русскоязычной диаспоре Латвии. Крайне сложно сохранить национальную идентичность, не получая знаний на родном языке. Кроме того, ни одна диаспора не сможет оставаться консолидированной и дееспособной, не воспроизводя себя, не имея хорошо образованную прослойку. Мы придерживаемся мнения, что в случае перевода школ национальных меньшинств Латвии на государственный язык обучения процесс маргинализации и размывания местного русскоязычного меньшинства многократно усилится и приведет к его частичной ассимиляции.
89
Список литературы
1. Бухвалов В. А., Плинер Я. Г. Реформа школ нацменьшинств в Латвии: анализ, оценка, перспективы. Рига, 2008.
2. Глухих-Полещук А. Новая школьная реформа в Латвии. Можно ли сохранить русские школы? // rus.DELFI.ee. 2011. 10 марта. URL: https://rus.delfi.ee/ daily/abroad/ novaya-shkolnaya-reforma-v-latvii-mozhno-li-sohranit-russkie-shko ly?id=79914026 (дата обращения: 29.05.2020).
3. О недопустимости ликвидации школьного образования на языках национальных меньшинств Латвии : заявление Государственной думы Федерального собрания Российской Федерации // Государственная дума РФ. URL: https:// sozd.duma.gov.ru/bill/428978-7 (дата обращения: 30.05.2020).
4. Зверев К. А. Государственная историческая политика в современной Латвии // Проблемы национальной стратегии. 2020. № 1 (58). С. 163 — 177.
5. Зверев К. А. Политика Эстонской Республики в отношении школьного образования на русском языке (1992—2007) // Ярославский педагогический вестник. 2014. Т. 1, № 4. С. 112—115.
6. Исследование: русские школьники хотят учиться по-латышски / / rus. DELFI.lv. 2011. 16 февр. URL: https://rus.delfi.lv/news/daily/latvia/issledovanie-russkie-shkolniki-hotyat-uchitsya-po-latyshski.d?id=36865757 (дата обращения: 24.05.2020).
7. Лейшкалне Г. К. Русскоязычное население Латвии: проблемы интеграции в общество // Социологические исследования. 2005. № 9 (257). С. 86 — 90.
8. Малашонок А. Национальная школа и национальный вопрос / / rus. DELFI.lv. 2011. 10 марта. URL: https://rus.delfi.lv/news/daily/versions/aleksand ra-malashonok-nacionalnaya-shkola-i-nacionalnyj-vopros.d?id=37298343 (дата обращения: 24.05.2020).
9. Новейшие реформы // Сайт Министерства иностранных дел Латвийской Республики. URL: https://www.mfa.gov.lv/ru/novosti/integraciya-obshest va-v-latvii/novejshie-reformy (дата обращения: 30.05.2020).
10. Образование национальных меньшинств // Министерство иностранных дел Латвийской Республики. URL: https://www.mfa.gov.lv/ru/novosti/inte graciya-obshestva-v-latvii/obrazovanie-nacionalnyh-menshinstv (дата обращения: 30.05.2020).
90
11. К Сейму Латвийской Республики : обращение Государственной думы Федерального собрания Российской Федерации от 4 декабря 1998 г. URL: http://pravo.gov.ru/proxy/ips/?doc_itself=&nd=102056813&page=1&rdk=0&link_ id=1#I0 (дата обращения: 23.05.2020).
12. Опрос: школьники, родители и учителя против реформы образования // rus.DELFI.lv. 2004. 30 авг. URL: https://rus.delfi.lv/ news/daily/latvia/opros-shkol niki-roditeli-i-uchitelya-protiv-reformy-obrazovaniya.d?id=8936513&all=true (дата обращения: 22.05.2020).
13. Перечень основных претензий и рекомендаций международных организаций и НПО к Латвии по правам национальных меньшинств (справочная информация) // МИД РФ. URL: https://www.mid.ru/foreign_policy/rso/-/ asset_publisher/0vP3hQoCPRg5/content/id/492850 (дата обращения: 23.05.2020).
14. Плинер Я. Г. Мы не Иваны, не помнящие родства // rus.DELFI.lv. 2012. 8 февр. URL: https://rus.delfi.lv/news/daily/versions/yakov-pliner-my-ne-ivany-ne-pomnyaschie-rodstva.d?id=42115592 (дата обращения: 24.05.2020).
15. Проблемы прав национальных меньшинств Латвии и Эстонии / под ред. В. В. Полещука. М., 2009. С. 64-66.
16. Программа освоения латышского языка // Министерство иностранных дел Латвийской Республики. URL: https://www.mfa.gov.lv/ru/novosti/integra ciya-obshestva-v-latvii/programma-osvoeniya-latyshskogo-yazyka (дата обращения: 22.05.2020).
17. Ethnopolitical tension in Latvia: looking for the conflict solution / ed. by B. Zepa, I. Súpule, E. Klave. Riga, 2005.
18. Izglitibas likums [Закон об образовании] // Latvijas Vestnesis. 1998. 17.11. № 343/344.
19. Grozijumi Izglitibas likuma [Поправки к Закону об образовании] // Latvijas Vestnesis. 2004. 13.02. № 24.
20. Grozijumi Izglitibas likuma [Поправки к Закону об образовании] // Latvijas Vestnesis. 2018. 02.04. № 65.
21. Grozijumi Latvijas Republikas Izglitibas likuma [Поправки к Закону об образовании Латвийской Республики] // Latvijas Vestnesis. 1995. 17.08. № 123.
22. Grozijums Ministru kabineta 2000.gada 5. decembra noteikumos Nr. 463 «Noteikumi par valsts visparejas videjas izglitibas standartu» [Поправка к Постановлению Кабинета министров № 463 от 5 декабря 2000 года «Положение о государственном общем стандарте среднего образования»] // Latvijas Vestnesis. 2003. 13.05. № 74.
23. Latvijas Republikas Satversmes tiesa Spriedums varda 2005. gada 13. Maija Nr. 2004-18-0106 [Постановление Конституционного Суда Латвийской Республики от 13 мая 2005 года Lieta Nr. 2004-18-0106] // Конституционный Суд Латвийской Республики. URL: http://www.satv.tiesa.gov.lv/wp-content/uploads/ 2016/02/2004-18-0106_Spriedums.pdf (дата обращения: 23.05.2020).
24. Latvijas Republikas Satversmes tiesa Spriedums varda 2019. gada 23. Aprili lieta Nr. 2018-12-01 [Постановление Конституционного Суда Латвийской Республики от 23 апреля 2019 года Nr. 2018-12-01] // Конституционный Суд Латвийской Республики. URL: https://www.satv.tiesa.gov.lv/wp-content/uploads/ 2018/07/2018-12-01_Spriedums.pdf (дата обращения: 29.05.2020).
25. Latvijas tauta Pec 2000.gada tautskaites [Народ Латвии после переписи 2000 г.] // Latvijas Vestnesis. 2002. 30.04. № 65.
26. 2011. gada tautas skaitisanas Latvija galvenie rezultati [Основные итоги переписи населения Латвии 2011 г.] // Centrala velesanu komisija [Центральная избирательная комиссия Латвии]. URL: http://www.csb.gov.lv/sites/default/files/ publikacijas/nr_13_2011gada_tautas_skaitisanas_rezultati_isuma_12_00_lv.pdf (дата обращения: 30.05.2020).
Об авторе
Кирилл Александрович Зверев — канд. ист. наук, доц., Костромской государственный университет, Россия. E-mail: [email protected]
The author
Dr Kirill A. Zverev, Associate Professor, Kostroma State University, Russia. E-mail: [email protected]
91
