Политическое сотрудничество Турции и Ирана со странами центральноазиатского региона Текст научной статьи по специальности «Политологические науки»

ПОЛИТИЧЕСКОЕ

СОТРУДНИЧЕСТВО ТУРЦИИ И ИРАНА СО СТРАНАМИ ЦЕНТРАЛЬНОАЗИАТСКОГО РЕГИОНА

Джакупов Т.

Российский университет дружбы народов Москва, Россия

Аннотация. Со времени обретения независимости государства Центральной Азии (ЦА) являются объектами многостороннего соперничества со стороны различных внешних сил, стремящихся оказывать влияние на экономическое и политическое развитие региона. В этот геополитический процесс вовлечены и такие крупные региональные государства Ближнего Востока, как Турция и Иран. Разноплановый характер взаимодействия с ними центральноази-атских государств (в особенности Казахстана, Узбекистана, Туркменистана) обусловлен различиями во внешнеполитических приоритетах каждого из них, неодинаковым восприятием ими стратегий и тактик Турции и Ирана в ЦА.

Турция активно проявила себя в этом регионе еще в 1990-е годы - сразу после развала СССР. Тогда в рамках стратегии, нацеленной на консолидацию под своей эгидой на постсоветских территориях народов, объединенных культурной и лингвистической общностью, Анкара попыталась создать в ЦА своего рода филиал «тюркского мира». Учрежденное в январе 1992 г. при турецком министерстве иностранных дел «Агентство тюркского сотрудничества и развития» (в аббревиатуре с турецкого - ТИКА) стало заниматься курированием экономических и культурных связей с новыми независимыми государствами СНГ, а образованная в 1993 г. министрами культуры Азербайджана, Казахстана, Киргизии, Туркменистана и Турции «Международная организация тюркской культуры» сосредоточилась на проведении различных культурных мероприятий с целью распространения «общего наследия тюркского мира».

Значимость для Центральной Азии Исламской Республики Иран (ИРИ) обусловлена в первую очередь ее выгодным геост-

ратегическим положением. Это государство обладает самой протяженной береговой линией в Персидском и Оманском заливах; через ИРИ пролегает наиболее удобный маршрут, ведущий к открытым морям, а территория республики является единственной сухопутной дорогой к арабскому миру. Иран имеет удобный доступ в Китай, Афганистан, Центральную Азию и дальше - на Дальний Восток, что позволяет ИРИ легко подключиться к китайскому проекту «Один пояс, один путь», подразумевающему участие в нем также России, центральноазиатских и южнокавказских государств. Иран является единственным из пяти прикаспийских государств (в их числе - Азербайджан, Казахстан, Россия и Туркменистан), имеющим прямой выход к Индийскому океану. При транспортировке энергоресурсов из Каспийского региона это дает Ирану определенные преимущества перед РФ, а также перед стратегическим соперником ИРИ - Турцией.

Ключевые слова: Турция, Иран, Центральная Азия, сотрудничество, экономика, политика.

POLITICAL COOPERATION BETWEEN TURKEY AND IRAN WITH THE CENTRAL ASIAN COUNTRIES

T. Dzhakupov

RUDN University, Moscow, Russia

Abstract. Since gaining their independence, the states of Central Asia (CA) have been the objects of multilateral cooperation from various external forces seeking to influence the economic and political development of the region. Such large regional states of the Middle East as Turkey and Iran are also involved in this geopolitical process. The diverse nature of the interaction with them of the Central Asian states (especially Kazakhstan, Uzbekistan, Turkmenistan) is due to the differences in the foreign policy priorities of each of them, their different perception of the strategies and tactics of Turkey and Iran in Central Asia.

Turkey actively manifested itself in this region as early as the 1990s - immediately after the collapse of the USSR. Then, in the framework of a strategy aimed at consolidat-

ing under the auspices of peoples united by cultural and linguistic communities in the post-Soviet territories, Ankara tried to create a kind of branch of the «Turkic world» in Central Asia. Established in January 1992 under the Turkish Ministry of Foreign Affairs, the Agency for Turkic Cooperation and Development (abbreviated from Turkish -TICA) began to oversee economic and cultural relations with the newly independent CIS states, and in 1993 formed by the ministers of culture of Azerbaijan , Kazakhstan, Kyrgyzstan, Turkmenistan and Turkey «The International Organization of Turkic Culture» focused on various cultural events with the aim of spreading the «common heritage of the Turkic world».

The significance of the Islamic Republic of Iran (IRI) for Central Asia is primarily due to its advantageous geostrategic position. This state has the longest coastline in the Persian and Oman gulfs; the most convenient route leading to the open seas passes through Iran, and the territory of the republic is the only land route to the Arab world. Iran has convenient access to China, Afghanistan, Central Asia and further to the Far East, which allows the IRI to easily connect to the Chinese project «One Belt, One Way», meaning participation in it also by Russia, the Central Asian and South Caucasian states. Iran is the only one of the five Caspian littoral states (including Azerbaijan, Kazakhstan, Russia and Turkmenistan) with direct access to the Indian Ocean. When transporting energy from the Caspian region, this gives Iran certain advantages over the Russian Federation, as well as over Iran's strategic rival - Turkey.

Key words: Turciya, Iran, Central'naya Aziya, sotrudnichestvo, ehkonomika, politika.

Внутрирегиональные проблемы центральной Азии заключаются в наличии внутриполитической и социальной нестабильности (высокий уровень безработицы, межклановая война, коррупция), в угрозах безопасности границ, наличию наркотрафика, а также угроз появления исламского радикализма при дестабилизации правящих режимов. Также кроме внутренней нестабильности в каждой из стран региона, присутствуют и разногласия между стра-

нами внутри региона: соперничество за водные и энергетические ресурсы, пограничные споры, и угрозы этнотерритораль-ных конфликтов между Узбекистаном, Таджикистаном и Кыргызстаном. Внешние угрозы такие как трансграничная преступность, рост наркотрафика и терроризм также присутствуют наряду с внутренними угрозами. Наиболее серьезной внешней угрозой для региона по мнению экспертов остается «афганский фактор с возможными перспективами превращения Афганистана в центр радикального исламизма» 1.

А.А. Дынкин также считает, что главным внешним вызовом для Центральной Азии является ситуация в Афганистане. Однако, он рассматривает также и другие внешние факторы, часть из которых уже рассматривается в работе. Он также говорит о переходе к полицентричному мирового устройству, просит принимает во внимание последствия финансового кризиса 2008 г. и импульсы «арабской весны», а также трансформация внешней политики Китая, частичный отход от концепции «гармоничного мира» и преследование энергетических интересов Китая2.

Артем Даньков делает акцент на проблемах внутри региона и выделяет следующие вызовы существующим границам ЦА и возможные пути их преодоления:

1) Культурный. Слабость национальных идентичность в регионе из-за присутствия «кочевников» и оседлых народов в регионе, а также языковые проблемы могут быть источниками межрегиональных противоречий и жесткой клановости, осложняющие процесс интеграции национальных меньшинств и создает «угрозу стабильности и целостности» государств в регионе.

1 Вызовы безопасности в Центральной Азии. Доклад ДБ. Малышевой «Вызовы безопасности в Центральной Азии». С. 5-6 [Электронный ресурс] -Режим доступа: http://old.imemo.ru/ru/publ/2013/13002.pdf (Дата обращения: 29.03.2019)

2 Вступительное слово А.А. Дынкина на конференции «Вызовы безопасности Центральной Азии», Стенограмма конференции. [Электронный ресурс] Режим доступа: http://old.imemo.ru/ru/publ/2013/13002.pdf (Дата обращения: 29.03.2019)

2) Экономический. Наличие таможенных барьеров, не упрощены механизмы торговли товарами (из-за чего большое кол-во товара пересекает границу нелегально, продолжая цепочку коррупции и вливаний в «теневую экономику»). Убрав таможенные формальности (препятствия для развития) между странами можно было бы добиться вовлеченности экономик в регионе.

3) Политический. Наиболее вероятное изменение границ в связи с тем, что внешние границы были проведены европейцами для европейцев (т.е. с учетом военных интересов России и Великобритании и опираясь на концепцию «естественных границ»). Внутренние границы, проведенные в 1924-1936 без учета расселения этносов в регионе, также неактуальны на сегодняшний день. Несовпадение этнических и территориальных границ порождают борьбу государств за регулирование ресурсов (преимущественно водных и земельных), в государствах, сталкивающихся с угрозой территориальной целостности, возникают межэтнические противоречия (Например, этнические столкновения в Киргизии: Ош-ский конфликт 1989 гг. с узбеками, столкновения жителей Баткенского района Киргизии с таджиками, выселение курдов из селения Петровка Чуйской области).

Особое внимание автор статьи обращает на проблему водных ресурсов, которая может быть катализатором как процессов интеграции в регионе, так и конфликтов. «Высока вероятность появления нового государственного образования в бассейне рек Амударья и Сырдарья, границы которого будут включать эти реки от истоков до устья».

Помимо угрозы проникновения боевиков из Афганистана, реальной опасностью стал наркотрафик (основной поток которого идет из Афганистана). Угроз реальна и «наркоэкономика» в Таджикистане, Туркменистане и Киргизстане грозит заменить «нормальную» экономику. Суть проблем в том, что они не воспринимаются в формате проблем региона. Д.Б. Малышева цитирует слова немецкого эксперта по Центральной Азии Беате Эшмент, которая отмечает, что: «В Центральной Азии ста-

бильность воспринимается как отсутствие изменений, а безопасность - как стабильность государств, а точнее -режимов. Если Евросоюз, поднимая тему безопасности, имеет в виду, в том числе и безопасность личности, то страны Центральной Азии смотрят на этот вопрос совершенно иначе, а когда Запад заводит разговор о правах человека (как о части концепции безопасности), то европейцев тут же обвиняют во вмешательстве во внутренние дела». Она также говорит о том, что «проблема наркотрафика, хотя и официально признается странами ЦА как угроза, на практике мало тревожит местные правительства» и цитирует слова эксперта В. Богатырева, который в свою очередь напоминает, что государства региона служат в основном лишь транзитом для перекачки афганских наркотиков, и они не являются их основными производителями и потребителями, а значит, и воспринимается как отрасль экономики. Именно по этим причинам не ведется никакой борьбы с наркотрафиком со стороны правительств вовлеченных госу-дарств1.

Уже упомянутая выше общерегиональная угроза терроризма также не находит отклика во всех странах Центральной Азии. Узбекистан рассматривает ее как угрозу из разряда внутренней политики, Таджикистан - как исламистскую угрозу идущую из Афганистана, а Казахстан в силу своей удаленности уже не так обеспокоен проблемой, как его региональные соседи. Также на примере частичного участия в работе Антитеррористического центра (АТЦ) можно говорить о неготовности объединить всех стран региона усилия для преодоления внешних вызовов.

Сложности с преемственностью власти могут возникнуть в ближайшее время в Узбекистане и Казахстане. С.Г. Лузянин говорит о непредсказуемости процесса смены властей в данных государствах и о том, что не следует рассчитывать на «мяг-

1РСМД: Центральная Азия через 100 лет: после «Большой трансформации». [Электронный ресурс] Режим доступа:

http ://russiancouncil. ru/inner/?id_4=2226#top (Дата обращения: 29.03.2019)

кие» сценарии Туркменистана (2007 г.) и Кыргызстана (2011 г.)1

Проблемы социально-политической нестабильности также одна из внутрирегиональных угроз. Имеется даже определенная полярность с лидером региона Казахстаном с одной стороны и отстающими в развитии Кыргызстаном и Таджикистаном с другой. В середине соответственно можно расположить Туркменистан и Узбекистан. С.Г. Лузянин говорит о 12-кратном разрыве между полюсами. «Красным» треугольником напряженности внутри региона можно называть Ферганскую долину, т.к. она объединяет Кыргызстан, Узбекистан и Таджикистан и подчеркивает все вышеупомянутые сложности отношений между граничащими государствами.

Срез внешних и внутренних угроз для государств Центральной Азии говорит о сложности и противоречивости сложившейся в регионе ситуации. Внутренние проблемы порождаются обострение соперничества за внимание крупных внешних игроков (РФ, Китай, США). Наличие с одной стороны таких организаций по обеспечению безопасности в регионе как ШОС, ОДКБ и проекты НАТО от каждой из великих держав не сглаживает внешних угроз безопасности, а иногда и усиливает таковые. Говоря о проблемах внутри региона, нельзя утверждать об их преодолимо-сти в краткосрочной перспективе. В связи с отсутствием смены правящих кланов и наличием авторитарных светских систем внутренняя напряженность будет расти, появится угроза проведения очередных «революций», которые в свою очередь повлекут развертывание внешних угроз терроризма и исламского радикального фундаментализма.

Политическое сотрудничество Турции и Ирана со странами Центральной Азии носит интенсивный характер и в данном параграфе будет представлены характеристики двусторонней внешней полити-

1 С.Г. Лузянин Центральная Азия: измерения безопасности и сотрудничества. [Электронный ресурс] Режим доступа:

http://www.perspektivy.info/rus/desk/centralnaja_azija _izmeremja_bezopasшsti_i_sotrudmchestva_2012-02-06.htm (Дата обращения: 29.03.2019)

ки Иран и Турции с ключевыми странами Центральной Азии.

Как уже было отмечено выше, Турции сегодня реализует многовекторную политику сотрудничества, направленную на государства Центральной Азии, преимущественно тюркоязычные. В этом регионе стратегическими политическими партнерами для Турции являются Казахстан, Киргизия, Туркмения и Узбекистан. Политическая позиция Турции такова, что страна пытается стать посредником между этими странами и Западом. Главным стратегическим партнером Турции на Южном Кавказе является Грузия - именно Анкара служит крупнейшим инвестором Тбилиси. Отношения с Арменией сдвинулись с мертвой точки, однако, непризнание Турцией геноцида армян 1915 г. и поддержка Азербайджана в Нагорнокарабахском конфликте мешают сближению этих государств. В отношениях Турции с Азербайджаном речь идет не только о культурных аспектах, а непосредственно о транспортировке каспийской нефти и газа на мировые рынки. Турция инвестирует огромные средства в азербайджанскую экономику. Между государствами подписано более ста договоров в различных сферах, особенно в нефтегазовой отрасли.

Обращают на себя внимание попытки Турции наладить взаимодействие с цен-тральноазиатскими государствами и в военно-политической сфере. Так, в январе 2013 г. в Баку по инициативе Турции была учреждена Евразийская ассоциация правоохранительных органов с военным статусом (ТАКМ)2. Организация нацелена на сотрудничество входящих в нее государств в деле противодействия организованной преступности, террористической и контрабандной деятельности, активности радикальных групп. Особо подчеркивается некорректность сравнения данной ассоциации с НАТО или ОБСЕ, поскольку в отличие от них ТАКМ намерена действовать строго в территориальных пределах стран-участниц. Деятельность ассоциации «не направлена против какой-либо страны или

2 Fedorenko V. The New Silk Road Initiatives ш Cen-^ Asia. Rethink ^ИШй. Washington, 2013 (Ад-Р. 9, 11.

организации» и не предполагает, как отмечается в турецких СМИ, противостояния России, Китаю или НАТО.

Из центральноазиатских государств наиболее продвинутые отношения у Турции с Казахстаном. В перспективе в сотрудничестве с ним Турция рассчитывает сформировать единое политико-экономическое пространство для всех тюркских государств (не только централь-ноазиатских) - с общим рынком, единой региональной энергосистемой, системой транспортировки энергоресурсов. В определенном смысле такой «тюркский проект» (равно как и выдвинутая в сентябре 2013 г. председателем КНР Си Цзиньпи-ном идея включения центральноазиатских государств в экономический пояс Великого Шелкового пути) становится конкурентом интеграционных планов России по созданию Евразийского экономического со-юза1. Однако с учетом того, что состав стран-участниц и цели этих проектов частично совпадают, они могут взаимно дополнять друг друга, оказывать взаимное содействие, разрабатывая для центрально-азиатских государств стратегию реагирования на внутренние и внешние вызовы и риски.

Казахстанско-турецкие отношения после подписания Договора о стратегическом партнерстве (октябрь 2009 г.) развиваются динамично. Успешно продолжается многостороннее сотрудничество в рамках региональных и международных организаций. Стороны активно поддерживают друг друга в реализации своих внешнеполитических инициатив. Официальный визит Президента РК Н.Назарбаева в Турецкую Республику вывел двусторонние отношения на новый уровень. В ходе визита подписан План действий на 2012-2015 гг. по реализации совместной экономической программы «Новая синергия»2, в которой

1 Россия и Турция в Центральной Азии: партнерство или соперничество?? - Центральная и Южная Азия // Аналитика [Электронный ресурс] Режим доступа: -http://russiancouncil.ru/inner/?id_4=5009#top-content (Дата обращения: 29.03.2019)

2 Министерство иностранных дел Республики Казахстан, - Сотрудничество Республики Казахстан с Турецкой Республикой. [Электронный ресурс] Ре-

турецкие компании будут принимать активное участие. Вместе с этим продолжаются работы по созданию казахстанско-турецких индустриальных зон. Рабочие визиты Главы государства в Турцию в июне (Саммит Тюркского совета) и августе 2014 г. (Инаугурация Президента Турции), а также государственный визит Президента Турции Р.Т. Эрдогана в Казахстан 15-17 апреля 2015 г. прошли на высоком уровне. В ходе визита состоялось второе заседание совета стратегического сотрудничества между Казахстаном и Турцией. Первое заседание состоялось в Анкаре в 2012 году. Первое заседание Рабочей группы совместного стратегического планирования было проведено в апреле 2013 года, второе заседание - 29 декабря 2014 г. в ходе визита Министра иностранных дел РК Е. Идрисова в Турцию. МИД Казахстана отмечает приоритетные области сотрудничества: эти отношения нацелены на реализацию совместных и скоординированных проектов в области политики, экономики, обороны, культуры, гуманитарно-техническое сотрудничество, образования, экологии, информации и здравоохранения. Конструктивный диалог между Казахстаном и Турцией продолжается и в многостороннем плане - в рамках ООН, Организации экономического сотрудничества (ОЭС), Организации исламского сотрудничества (ОИС), ОБСЕ, СВМДА, Совета сотрудничества тюркоязычных государств (ССТГ) и других объединений. Турция также поддержала кандидатуру Казахстана в проведении всемирной специализированной выставки «Экспо-2017» и поддерживает кандидатуру РК в непостоянные члены СБ ООН, помогая в странах Африки и Латинской Америки, где нет дип-представительств Казахстана. Государственный визит Президента Турции Р.Т. Эрдогана 15-17 апреля 2015 г. в Казахстан придаст новый импульс казахстанско-турецкому сотрудничеству.

жим доступа:

http://mfa.gov.kz/index.php/ru/vneshnyaya-

politika/sotrudnichestvo-kazakhstana/sotrudnichestvo-

so-stranami-evшpy-i-ameriki/12-material-orys/414-

sotrudnichestvo-respubliki-kazakhstan-s-turetskoj-

respublikoj (Дата обращения: 29.03.2019)

Наиболее актуальны на сегодняшний день отношения между Турцией и Азербайджаном, в связи с возникшим конфликтом в Нагорном Карабахе. Дипломатические отношения были установлены 14 января 1992 года1. Турция остаётся верным сторонником Азербайджана в его усилиях по укреплению его независимости и сохранению его территориальной целостности. Турция является одним из основных партнёров Азербайджана в данной сфере. В январе 1992 года президент Азербайджана Аяз Муталибов заключил договор о военном сотрудничестве с Турцией, государством-членом НАТО2. Национальная армия Азербайджана тесно сотрудничает с Вооружёнными силами Турции во многих сферах. Турецкие инструкторы обучают подразделения специального назначения, такие как Морская диверсионно-разведывательная бригада ВМС.

Наиболее политически лояльной страной ЦАР для Турции на данный момент стоит назвать Киргизию. Возросшие амбиции Турции и её конфликт с Россией заставляют её искать союзников среди близких по языку и культуре стран Центральной Азии в лице Киргизии. Но не все готовы в одночасье отказаться от имеющихся проектов с другими региональными державами ради возможной выгоды будущих отношений с Анкарой. Тем не менее, есть ряд сил, способствующих продвижению турецких интересов уже в настоящее время. В том числе и на высшем государственном уровне, когда президент Киргизии с особым почтением отнёсся к президенту Турции Р. Тайипу Эрдогану как её «национальному лидеру. Алмазбек Атам-баев нарушил негласную устоявшуюся традицию первого президентского визита за границу. Если ранее главы Киргизии выбирали между Москвой и Вашингтоном, естественным образом склоняясь к перво-

1 Republic of Azerbaijan Ministry of Foreign Affairs -Politics [Электронный ресурс] Режим доступа: -http://web.archive.org/web/20101215122511/http://mfa .gov.az/eng/index.php?option=com_content&task=vie w&id=223&Itemid=1 (Дата обращения: 29.03.2019)

2 Азербайджано-турецкие отношения в военной

сфере продолжатся - Алиев, -http://ria.ru/world/20091102/191689712.html (Дата обращения: 29.03.2019)

му варианту, то А. Атамбаев поступил весьма нетривиально, отправившись в Анкару. Приняли Атамбаева в Турции тоже не как рядового руководителя небольшого государства. Приём больше походил на торжественный государственный праздник. Помимо переговоров с тогдашним президентом А. Гюлем и Р. Эрдоганом, пребывавшим в то время в должности премьер-министра, новому руководителю Киргизской Республики присвоили звание почётного профессора университета Биль-кент, а также попросили произнести речь в турецком парламенте, чего крайне редко удостаивался даже высокий иностранный гость. Президент Киргизии в ходе своего выступления выражался весьма высокопарно: «Кыргызстан расположен вдали от Турции, но каждый кыргыз знает, что для кыргызов Турция - путеводная звезда, Родина-мать, указывающая нам дорогу»3.

Немаловажно отметить, что эта речь была произнесена на турецком языке. Таким образом, первый официальный визит нового президента Киргизии показал, что внешнюю политику государства ждут перемены. В последующем турецкий вектор киргизской политики стал проявляться всё более отчётливо. Если ранее лидеры обоих государств посещали соответственно Бишкек и Анкару примерно раз в три года, то с приходом Атамбаева к власти обмен визитами происходит по нескольку раз в год. Ещё в ходе революционных событий 2010 г. власти Турции дали грант и выделили кредит ещё временному правительству (где А. Атамбаев занимал пост вице-премьера по экономике). А с утверждением Атамбаева в должности руководителя государства Анкара списала финансовый долг Бишкеку, включилась в новые инвестиционные проекты, установила договорённости с новым президентом в области жилищного и дорожного строительства, торговли, образования и культуры. Киргизия, в свою очередь, обеспечила льготные условия для турецкого бизнеса. Турция также стала активно включаться в сферы, в

3 Для чего Атамбаеву нужна Турция, а Турции — Атамбаев? [Электронный ресурс] Режим доступа: http://regnum.ru/news/polit/2043584.html (Дата обращения: 29.03.2019)

которых ранее доминировала Россия: гидроэнергетика и добыча горной руды, в первую очередь разработка золота. Помимо того, турки увеличили инвестирование сельского хозяйства и туристического сектора. Но всё же говорить о переориентации киргизского рынка с России на Турцию не приходится, ведь Киргизия по-прежнему на 90% зависит от российских энергоносителей, а в самой России трудится более полумиллиона мигрантов из этой среднеазиатской страны. Тем более, по признанию самого президента Киргизии, товарооборот других стран Центральной Азии с Турцией значительно превышает товарооборот Киргизии с Турцией. И в течение трёх лет президентства Атамбаева радикальных изменений в этом направлении не произошло. Интересы Турции же в Киргизии не ограничиваются, в свою очередь, личными интересами высших должностных лиц, а политика государства имеет более масштабные задачи, для достижения которых широко применяются предоставленные возможности. Пользуясь высоким расположением Атамбаева, турки довольно агрессивно ведут свой бизнес в Киргизии.

К примеру, группа торговых компаний «Beta Stores» работает практически без налоговых отчислений, а офисный центр в центре столицы «Бишкек Парк» был построен с массой возможных нарушений. Более того, Анкара мягко требует от президента Киргизии ввести «особое налоговое законодательство» для представителей турецкого бизнеса [Ципин, Ципина 2015: 105]. Турция также выразила готовность участвовать в проекте строительства гражданского авиационного хаба на базе Центра транзитных перевозок «Манас». И всё это происходит несмотря на официальное членство Киргизии в Евразийском Экономическом Союзе.

Ещё более эффективно Анкара расширяет своё влияние в сфере образования и идеологии. По всей Киргизии существует сеть кыргызско-турецких лицеев, ведут работу два кыргызско-турецких университета, половина преподавателей которых -граждане Турецкой Республики. Один из преподавателей, тюрколог Мухиддин

Гюмюш почти 20 лет работает в Киргизии и так видит отношения между двумя странами: «Главное в киргизско-турецких отношениях — не торговля или финансы, главное — духовная, научная связь наших народов. Я абсолютно не чувствую себя здесь чужим. В начале меня раздражало что многие, особенно столичная молодежь, говорят по-русски, забывая родной киргизский язык. «Но сейчас ситуация изменилась к лучшему», —говорит Гюмюш. Наша цель - переломить стереотип, мы стремимся доказать, что качественное образование можно получать не только на русском, но и на киргизском и турецком языках»1. Идеи «неоосманизма», важнейшей составной частью которых является политический ислам «с человеческим лицом», дают показательный пример привлекательности турецкой модели развития для Киргизии. В целом Киргизия для турецкой внешней политики всё более становится удобным стратегическим плацдармом для дальнейшего расширения влияния в регионе, своеобразным окном в Центральную Азию. Удержаться и закрепиться туркам пока удаётся довольно успешно, тем более что высшее руководство этой небольшой среднеазиатской страны соответствует реализации намеченных в Анкаре целей.

Активную внешнюю политику ведёт и Иранская Республика в ЦАР, но также её направление носит культурно-

идеологический характер. о реализацию программы вхождения Ирана в мировую систему международных отношений на основе концепции «созидательного взаимодействия» (та'амол-е сазандэ) президент М. Ахмадинежад начал после своего переизбрания в 2009 году. Среди «основных тезисов» внешней политики приоритетное значение получили следующие: 1) создание обстановки сбалансированности и справедливости, 2) отрицание режима господства, 3) укрепление связей внутри восточного блока, 4) развитие, отношений с

1 Бешов А. Турецкий фактор во внешней политике Киргизии, - Русская служба ВВС, Бишкек [Электронный ресурс] Режим доступа: http://www.bbc.com/russian/international/2012/01/120 119_kirgizia_turkey_links.shtml (Дата обращения: 29.03.2019)

соседними странами, 5) глобализация регионального видения и 6) расширение отношений с региональными организациями. Анализ внешнеполитической концептуа-листики избранного в 2009 г. на второй срок президента ИРИ М. Ахмадинежада позволяет увидеть преемственность во внешней политике ИРИ, продолжение курса Р. Хомейни [Юртаев 2012: 63]. Как уже отмечалось выше, одна из причин тесной связи Ирана с Центральной Азией заключается в присутствии национальных меньшинств по обеим сторонам общей границы. На данный момент наиболее тесные контакты Иран установил с Таджикистаном, который является единственным персоязычным государством на постсоветской территории. Иран был одной из первых стран, признавших суверенитет Таджикистана. Две страны связаны, в первую очередь, общностью языка, истории, культуры и традиций, хотя советский период, оказавший серьезное влияние на жизнь населения Таджикистана, и отдалил их друг от друга. Как отмечает заведующий отделом Средней Азии и Казахстана Института стран СНГ Андрей Грозин, Иран немало способствовал завершению гражданской войны, шедшей на территории Таджикистана в 1992-1997 гг. [Winrow 2013: 199]. Оказывая содействие при проведении межтаджикских переговоров и стараясь занимать нейтральную позицию, Исламская Республика Иран оказывала противоборствующим сторонам гуманитарную помощь. Сегодня ИРИ занимает второе - после Китая - место по инвестициям в Таджикистан. В частности, иранцы строят в этой республике гидроэлектростанцию Сангтуда-2, прокладывают тоннель «Истиклол», готовятся к реализации проекта Шурабадской ГЭС, планируют также соорудить здесь несколько малых электростанций и не прочь финансировать строительство крупнейшей в Центральной Азии Рогунской ГЭС. В настоящее время иранские специалисты строят автомобильную и железную дороги, которые соединят Таджикистан, Афганистан и Иран, сооружения ЛЭП Рогун - Мазари Шариф - Герат - Мешхед и другие объекты. Кроме экономических проектов, Иран активно

участвует и в других сферах жизни жизни таджикистанцев. Так, в Таджикистане регулярно проводятся международные симпозиумы и семинары, посвященные персидскому языку и литературе, создан Фонд персидского языка, на иранские средства построены библиотеки имени Рудаки и Амира Кабира. Что касается другого центрально азиатского государтва- Казахстан -Иран не является на данный момент его стратегическим политическим партнёром, но два государства активно развивают взаимовыгодное сотрудничество в разных сферах деятельности, демонстрируя единство взглядов по многим направлениям. Для Ирана Казахстан представляет интерес как страна, обладающая индустриальным, сельскохозяйственным и научным потенциалом. Из этой республики Тегеран импортирует зерно, нефтепродукты, металлургическую продукцию. В свою очередь, Казахстан также заинтересован в развитии торгово-экономического сотрудничества и политического диалога с Ираном, в реализации совместных нефтегазовых проектов, в частности, таких, как строительство трубопровода Казахстан-Туркмения-Иран (Персидский залив), благодаря чему Астана могла бы получить доступ к азиатским рынкам. Казахстан хотел бы также видеть иранцев в качестве инвесторов в объекты машиностроения, инфраструктуры, транспорта, телекоммуникаций. За последние шесть лет торговый оборот между двумя странами вырос в пять раз - с 400 млн. до более 2 млрд. долл.

Каспийский вопрос актуален и в вопросе взаимоотношений Ирана с Туркменистаном, который также омывается Каспийским морем - на западе. Взаимное влечение двух стран обусловлено отсутствием другого выбора, и это является главной особенностью отношений между этими двумя странами, отмечает эксперт Института Ближнего Востока, иранист В. Меса-мед: «Обе страны «обречены» иметь активные двусторонние связи. Их объединяют наличие протяженной общей границы, многовековая историческая, конфессиональная и цивилизационная близость, -пишет В. Месамед в статье «Иран-

Туркменистан: что впереди?»1. - Территория нынешнего Туркменистана неоднократно была частью исторического Ирана, а столица легендарной ираноязычной Парфии - Ниса — располагалась по соседству с нынешней туркменской столицей. Развивая отношения с Туркменистаном, Иран преследует прагматические цели -укрепить свои позиции в регионе, извлечь максимальную выгоду как из наличия в соседней стране больших запасов углеводородов, так и из ее удобного геополитического положения на перекрестке транзитных путей. Цементирующим фактором добрососедства является и наличие на севере Ирана значительного массива туркменского населения».

С Узбекистаном у Ирана наиболее сложные отношения в регионе. С первых лет суверенитета Узбекистан опасался, что иранское присутствие в Центральной Азии станет толчком к возрождению в стране таджикской культуры и национализма, которые в перспективе могут привести к форсированию сепаратизма в Бухаре и Самарканде, и усматривал в отношениях с Ираном серьезный канал проникновения в Узбекистан исламского влияния. Кроме того, Узбекистан попытался также, по выражению экспертов РГГУ, «набить себе цену» в глазах Запада, выставляя себя оплотом в противостоянии иранскому и российскому влиянию в регионе, и встал на путь открытой враждебности в отношении Ирана2. Но в последние годы узбекский президент все чаще стал выражать заинтересованность в развитии сотрудничества с Ираном. О взаимном желании расширять взаимоотношения свидетельствуют многочисленные визиты высокопоставленных лиц двух стран на различных уровнях, обмены правительственными делегациями, регулярные встречи и консультации министров и заместителей ино-

1 Месамед В.И. Иран-Туркменистан: что впереди? -Институт ближнего Востока. [Электронный ресурс] Режим доступа: http://www.iimes.ru/rus/stat/2007/09-02-07.htm (Дата обращения: 29.03.2019)

2 Иран и Центральная Азия: Краткий обзор взаимоотношений [Электронный ресурс] Режим доступа: http://www.iran.ru/news/analytics/56737/Iran_i_Centra lnaya_Aziya_Kratkiy_obzor_vzaimootnosheniy (Дата обращения: 29.03.2019)

странных дел, и других высокопоставленных лиц двух государств. Между странами развивается торгово-экономическое сотрудничество, они договорились о развитии отношений в области сельского хозяйства, транспорта, добычи и переработки нефти и газа, строительства, фармацевтики и банковского дела. В 20014 г. объем ирано-узбекского товарооборота превысил 900 млн. долл. Узбекистан экспортирует в Иран хлопок, черные и цветные металлы, минеральные удобрения, химволокно и другую продукцию. Иран же поставляет в Узбекистан строительные материалы, моющие средства, продукты питания, чай, фрукты и прочие товары.

Двусторонние отношения между Ираном и Кыргызстаном развиваются, в целом, достаточно ровно и не отличаются особой динамикой. Между двумя странами подписан ряд соглашений в области транспорта, таможенной деятельности, торгово-экономической сфере, налажено взаимодействие в области образования, культуры, туризма, таможенного дела, финансов, борьбы с наркотиками и оргпре-ступностью, стороны обеспечивают друг друга промышленными товарами и сельхозпродукцией ряда наименований. Тегеран время от времени выделяет Бишкеку миллионные гранты и инвестиции. К примеру, в конце 2013 г. Иран пообещал выделить Кыргызстану в качестве финансовой помощи до 200 млн. евро для реализации экономических проектов. Иранские дорожно-строительные компании приняли участие в реализации проекта стратегической автомагистрали «Бишкек-Ош». Страны планируют увеличить ежегодный объем двусторонней торговли до 200 млн долл. По мнению эксперта Института Ближнего Востока С.Воронова, бросается в глаза значение, которое придается в Тегеране и Бишкеке развитию межрегиональных контактов. Так, установлены по-братимские связи и налаживается торгово-экономическое сотрудничество между Ошской областью Кыргызстана и иранской провинцией Хорасан, Джалалабад-ской областью и провинцией Казвин, Чуй-

ской областью и провинцией Хамадан1. В целом, как отмечает эксперт AIA (Axis Information and Analysis - Информация и анализ оси) У. Джураев, политика Ирана в отношении Кыргызстана является частью более глобальной иранской стратегии в центрально-азиатском регионе, которая нацелена на нейтрализацию усилий США по экономической и политической изоляции Ирана в его ближайшем окружении2.

Рассматривая внешнеполитические интересы Турции и Ирана, необходимо определить особенности и характер трансформаций внешней политики за последние двенадцать лет. Внешняя политика стран в сфере межгосударственных отношений базируется как на доктрине применения «мягкой силы»: форма внешнеполитической стратегии, предполагающая способность добиваться желаемых результатов на основе добровольного участия, симпатии и привлекательности, в отличие от «жёсткой силы», которая подразумевает принуждение. И Турция, и Иран в первую очередь делает ставку на идеологическое сотрудничество культурно и исторически близких народов Центральной Азии, а также использование экономических и социальных рычагов воздействия на внешнюю политику стран ЦА.

Турция и Иран имеют давние отношения со странами Центральной Азии, основанных на общности культурной, религиозной и исторической составляющей, что делает возможным построение серьёзных политических отношений на твёрдом идеологическом фундаменте.

Концептуальные основания внешней политики Турции и Ирана в странах Центральной Азии на современном этапе носят следующий характер. Установление партнерских отношений с разными стра-

1 Чернявский С.А. Геополитические изменения в Центральной Азии, - журнал Института стратегических оценок и анализа, - № 40 (2) 2013г., [Электронный ресурс] Режим доступа: http://www.isoa.ru/art-view.php?bc_tovar_id=719 (Дата обращения: 29.03.2019)

2 Воронов С.С. Некоторые аспекты ирано-киргизских отношений на современном этапе, -Институт Ближнего Востока, [Электронный ресурс] Режим доступа: http://www.iimes.ru/rus/stat/2006/15-12-06.htm (Дата обращения: 29.03.2019)

нами и региональными объединениями, отличающимся по характеру и по форме, стало одним из ключевых инструментов внешней политики Турции и Ирана. Институт партнерства продемонстрировал свою актуальность и необходимость в смягчении негативной реакции. На сегодняшний день партнерство остается инструментом внешней политики, который скорее всего в будущем будет трансформироваться. Обе страны используют стратегию «мягкой силы», используя культурные, религиозные, социальные и экономические рычаги влияния, проникая в жизнь каждой страны ЦА. Политика добрососедства также является инструментом внешней политики, помогающим усилить влияние с пограничными странами. Экономический рост, демографические показатели, военная мощь и геополитические успехи Ирана и Турции делают их ключевыми актором в Центральной Азии, или как минимум создают к этому перспективу.

Иран и Турция рассматривают Центральную Азию как регион, способный обеспечить национальную безопасность, а также как регион, который может быть надёжным поставщиком энергоносителей и иных ресурсов. Рассмотрев ключевые инструменты и события внешней политики Ирана и Турции в Центральной Азии можно говорить о том, что они делают попытки укрепить собственную репутацию, постепенно формируя позитивный образ и вкладывая средства в расширение инструментов влияния для усиления в регионе не только посредством укрепления экономических и политических связей, но и посредством активного использования инструмента «мягкой силы».

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

1. Winrow G. Turkey and Central Asia // Central Asian Security: The New International Context. L. Wash., 2013. P. 199

2. Внешняя политика стран СНГ: Учеб. пособие для студентов вузов / Ред-сост. Д. А. Дегтерев, К. П. Курылев. -М.: Издательство «Аспект Пресс», 2019. (Переиздание одноименного учебного пособия 2017 г.). — 496 с.

3. Джакупов Т. Центральная Азия во внешнеполитической концепции Тур-

ции // Постсоветские исследования, 2018. Т. 1. №5. С. 437-445.

4. Цыпин И.С., Цыпина С.И. Развитие государственного управления национальной промышленностью экономикой: опыт и проблемы. // «Экономика. Налоги. Право» Международный научно-практический журнал, 2015. №4. С. 105

5. Юртаев В.И. Особенности и реализация внешней политики Исламской Республики Иран в 1979-2010 гг. М. 2012.

Сведения об авторе: Джакупов Тимур - магистрант РУДН, кафедра теории и истории международных отношений (e-mail: dtm_89@bk.ru).

REFERENCES

1. Cypin I.S., Cypina S.I. Razvitie gosudar-stvennogo upravleniya nacional'noj promyshlennost'yu ehkonomikoj: opyt i problemy. // «Ekonomika. Nalogi. Pravo» Mezhdunarodnyj nauchno-prakticheskij zhurnal, 2015. №4. S. 105

2. Dzhakupov T. Central'naya Aziya vo vneshnepoliticheskoj koncepcii Turcii // Postsovetskie issledovaniya, 2018. T. 1. №5. S. 437-445.

3. Vneshnyaya politika stran SNG: Ucheb. posobie dlya studentov vuzov / Red.-sost. D. A. Degterev, K. P. Kurylev. - M.: Iz-datel'stvo «Aspekt Press», 2019. (Pereiz-danie odnoimennogo uchebnogo posobiya 2017 g.). — 496 s.

4. Winrow G. Turkey and Central Asia // Central Asian Security: The New International Context. L. Wash., 2013. P. 199

5. Yurtaev V.I. Osobennosti i realizaciya vneshnej politiki Islamskoj Respubliki Iran v 1979-2010 gg. M. 2012.

About the author: Dzakupov Timur -Master of International Relations of the Department of Theory and History of International Relations of RUDN University (e-mail: dtm_89@bk.ru).