CC BY
58
нули о тех или иных выступлениях недовольных. Репортажи о российских акциях протеста на Болотной площади конца 2011 г. и первой половины 2012 г. занимают значительное место в эфире. Сюжет от 6.05.2012 г. транслируется на фоне многочисленных сюжетов об испанских акциях протеста (31.03.2012 - всеобщая забастовка, обсуждение ее результатов, 2.05.2012 заявляет о забастовке против мер правительства Синдикат медиков, 6.05.2012 в эфире вспоминают Молчаливую забастовку (El huelga de silencio), направленную против режима Франко). Информация о российской акции протеста, представленная блоками «Las fuerzas antidisturbios han detenido etse domingo a mas de 250 opositores que realizaron una sen-tada en el centro de Moscrn> («Силами ОМОНа были задержаны в это воскресенье более 250 протестующих в центре Москвы»), «La mayo-ria fueron detenidos en la plaza Bolotnaya, donde se congregaron los manifestantes de “La Marcha de Millones”» («Большинство было задержано на Болотной площади, где собрались протестующие “Марша миллионов”»), «la policia impi-dio que una gran columna de opositores pudiera unirse a los manifestantes de la plaza» («полиция помешала тому, чтобы большая колонная оппозиционеров объединилась с манифестантами на площади»), акцентирует внимание зрителя на возможности открыто заявлять о своей позиции в Испании, свободно реализовать свое
право на волеизъявление; создает имидж Испании, страны, испытывающей временные экономические трудности, но зато отличающейся развитой демократией.
Современное общество - общество, которым правит информация. Слово способно донести информацию, сказать об информации, солгать, молчание - создать. Общество с каждым днем все эффективнее борется с явным, сказанным, но как защитить себя от неявного, утаенного, непроизнесенного?
Список литературы
1. Мартин, У. Дж. Информационное общество // Теория и практика общественно-научной информации : ежеквартальник. 1990. № 3. С.115-123.
2. Canel, M. J. Comunicacion politica: tecnicas y estrategias para la sociedad de la information. Madrid, 1999.
3. Diccionario de La Lengua Espanola de Real Academia de Espana. Madrid, 2001.
4. Garcia Beaudoux, Virginia. Propaganda gubernamental: tacticas e iconografias del poder. Buenos Aires, 2011.
5. New media and politics. London, 2001.
6. Parlamento y comunicacion (nuevos retos) : XI Jornadas de la Asociacion Espanola de Letra-dos de Parlamentos . Madrid, 2005.
Вестник Челябинского государственного университета. 2013. № 21 (312).
Филология. Искусствоведение. Вып. 80. С. 299-302.
Н. Н. Кошкарова
ПОЛИТИЧЕСКОЕ ИНТЕРВЬЮ МЕЖКУЛЬТУРНОГО УРОВНЯ: ЛИНГВОЭКОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ КОММУНИКАТИВНОГО ПОВЕДЕНИЯ УЧАСТНИКОВ
Дан анализ коммуникативного поведения участников политического интервью межкультурного уровня с позиций эколингвистики. Рассматриваются стратегии и тактики интервьюера и интервьюируемого как представителей определенного национально-культурного сообщества в ситуации конфликта и (или) для ее предотвращения.
Ключевые слова: политическое интервью межкультурного уровня, эколингвистика, общая тональность, грамматические особенности, оценочность.
Целью настоящего исследования является лингвистики. Актуальность такого взгляда на анализ коммуникативного поведения участни- исследование выбранного жанра политической ков политического интервью через призму эко- коммуникации не вызывает сомнения. Под-
тверждением востребованности междисциплинарного подхода, связанного с экологией языка, может стать проект «Экология языка на перекрестке наук», который в течение трех лет успешно реализовывался в Тюменском государственном университете под руководством доктора филологических наук, профессора
Н. Н. Белозеровой. С 2010 по 2012 гг. были проведены международные научные конференции с одноименным названием, во время которых ученые представили свои доклады, посвященные вопросам гармоничного существования природы и языка. На кафедре русского языка и стилистики Пермского государственного национального исследовательского университета создана лаборатория лингвоэкологии, которая работает над проблемой формирования положительного культурно-речевого имиджа Пермского края. Как справедливо отмечают создатели лаборатории [3], в современном обществе в понятие экологии входит не только биологический, но и социальный, культурный, а в нашем случае - языковой компонент.
Таким образом, основной тезис, постулируемый в качестве основополагающего в эколингвистике, о том, что существование языка зависит от социума и наоборот [5], с полным основанием можно применить для анализа материала, заявленного в качестве основы для исследования в настоящей работе, - изучения политического интервью межкультурного уровня. Последнее мы определяем как беседу представителей зарубежных средств массовой информации с членами российского эшелона власти, а также зафиксированный результат такого разговора. На наш взгляд, такое интервью позволяет каждому человеку как представителю определенного национально-культурного сообщества вырабатывать те или иные стратегии и тактики поведения в ситуации конфликта и (или) для ее предотвращения, которые могут быть значимыми для всех членов национально-культурного сообщества или специфичными только для данного индивида.
В жанре интервью, по мнению В. Ю. Голубева, между спрашивающим и отвечающим практически никогда не возникает никакой дискуссии [2]. Спустя десятилетия ситуация значительно изменилась. Как отмечает В. Н. Степанов, коммуникативные стратегии и речевые жанры современной коммуникационной практики существуют в тесном взаимодействии с провокативными стратегиями, которые институциализируются в процессе творческой
деятельности социально-культурных институтов, к которым относятся массовая коммуникация, образование, литература, искусство, религия, философия и наука [7]. Автор рассматривает провокативные жанры как первичные текстовые образования, используемые для формирования вторичных текстов жанров массовой коммуникации (под вторичными текстовыми образованиями в данном случае понимаются жанровые системы журналистики, рекламы и PR-коммуникации). Таким образом, можно говорить о провокативном дискурсе, который является одной из разновидностей дискурса вообще, как сфере функционирования жанров особого типа и одновременно как о способе функционирования прагматической информации с целью продемонстрировать определенное психологическое состояние адресанта и вызвать аналогичное состояние у адресата.
По нашему мнению, провокативное общение следует рассматривать в рамках существования более широкого понятия, связанного с фактами проявления деструктивных форм взаимоотношений в любых социальных институтах, как конфликтный дискурс. Под конфликтным дискурсом мы понимаем деструктивную деятельность участников общения, речевое взаимодействие адресанта, адресата и целевой аудитории, совокупность способов речевого воздействия, стратегий речевого поведения в конфликтной коммуникации, речевых тактик и порождаемых речевых реакций, определяющих эксплицитное и имплицитное содержание соответствующего поведения коммуникантов, в ходе чего происходит актуализация их национального и культурного опыта с установлением отношений определенной тональности (в случае конфликтного дискурса эти отношения будут носить деструктивный характер). Риторические средства конфликтного дискурса связаны с провокативными, манипулятивными и эмотивными особенностями речевого произведения, продуцируемого в рамках данной вида речевой интеракции, используемыми для оказания воздействия на целевую аудиторию. На наш взгляд, анализ риторических средств конфликтного дискурса укладывается в схему, включающую в себя следующие параметры: 1) общая тональность через употребление паремий; 2) грамматические особенности; 3) оце-ночность через употребление метафоры.
Поясним причины выбора именно такого направления анализа. Антропоцентрическая лингвистика - направление, являющееся одним
из основополагающих в современной лингвистической парадигме, - выдвигает на первый план задачу членения действительности, ее репрезентации и интерпретации в «устойчивых <...> и воспроизводимых в речи анонимных обобщающих изречениях» [6. С. 91]. Данной цели со всей полнотой отвечают «афоризмы фольклорного происхождения» [1. С. 91], или паремии. Как указывает А. А. Константинова, «паремии взывают к элементарным представлениям, чувствам, желаниям людей, из которых вырастают более сложные мировоззрения, отношения (социальные установки) и планы» [4. С. 7]. Таким образом, паремиологические единицы представляют собой эффективный механизм речевого воздействия на массовую аудиторию. Паремии в политическом интервью межкультурного уровня используются не только интервьюируемым, но и интервьюером для описания сложной и потенциально конфликтной ситуации в международной политике, с целью решения задачи эмоционального выражения говорящего к предмету высказывания, когда становится очевидным, какие действия партнеров или оппонентов получили одобрение в ходе сотрудничества / противостояния, а какие вызывают неприятие и критику, для актуализации нового семантического центра высказывания, для разрядки напряженности во время беседы, создание некоторого эффекта интимизации общения, что переводит подобные диалоги в плоскость гармоничного дискурса. Так, например, во время интервью В. В. Путина на его посту в качестве Президента РФ журналистам печатных средств массовой информации из стран-членов 08 на вопрос интервьюера о дальнейших планах интервьюируемого последний ответил с установкой на поддержание контакта с собеседником и гармонизацию общения: «Точно буду работать. Где, в каком качестве, я пока не могу сказать. У меня есть определенные мысли на этот счет, но говорить об этом пока рановато. Даже по действующему российскому законодательству я далеко еще не достиг пенсионного возраста, сидеть просто дома, как у нас говорят, “бить баклуши”, было бы просто нелепо».
Изучение грамматических особенностей текстов политического интервью межкультур-ного уровня вытекает из анализа политической коммуникации с акцентом на политическое лидерство как социальный институт. Последний феномен, в свою очередь, на современном этапе развития общества может быть проанализи-
рован по следующим критериям: 1) языковая личность политика, осуществляющего функции по управлению обществом; 2) реализация диалогичности в разных жанрах политической коммуникации; 3) структурно-семантические особенности текстов в рамках дискурсивных практик политического лидерства. На наш взгляд, именно третий аспект анализа связан с грамматическими особенностями текстов, продуцируемых в ходе взаимодействия политиков с народом, подчиненными и оппонентами.
К основным грамматическим особенностям, характеризующим организацию и функциональную структуру текста политического интервью межкультурного уровня, на наш взгляд, относятся:
1. Императивные и модальные конструкции «модальный глагол + инфинитив» со значением необходимости и долженствования: «И мне хотелось бы подчеркнуть, что в подобных делах требуется оперативная реакция. Но мы должны верить правительству, поскольку оно понимает, что такая проблема существует» (интервью Президента России В. В. Путина американским журналистам, 20 сентября 2003 г.).
2. Местоимения в парадигме «мы-инклюзивное», куда включаются:
а) руководство страны: «Нас не удовлетворяют те объяснения, которые мы слышим. Нет никаких оснований для размещения системы ПРО в Европе. Наши военные специалисты полагают, что эта система, конечно же, затронет территорию Российской Федерации, вплоть до Уральских гор. И, разумеется, мы вынуждены будем на это реагировать» (интервью Президента России В. В. Путина журналистам печатных средств массовой информации из стран-членов G8, 4 июня 2007 г.);
б) российский народ и общество: «Вы знаете, что коррупция - это не российское изобретение. <...> Поэтому мы должны идти в нескольких направлениях. Нам нужно создать законодательную базу и судебную систему, чтобы повысить эффективность правоохранительных органов. Но самое важное заключается в том, что мы должны покончить с неоправданным вмешательством правительства в экономику. И мы должны создать условия, при которых решение вопросов реальной экономической ценности не будет зависеть от единственного чиновника» (интервью Президента России В. В. Путина американским журналистам, 20 сентября 2003 г.);
в) Россию и ее партнеров по международному сотрудничеству: «Мы не должны каким-либо образом под предлогом борьбы с терроризмом ухудшать ситуацию с правами человека. Мы должны, наконец, избавиться от менторского тона и привычки читать друг другу лекции. Мы должны стать партнерами, мы должны поддерживать друг друга и помогать друг другу» (интервью Президента России В. В. Путина американским журналистам, 20 сентября 2003 г.).
3. Личные местоимения в парадигме «вы», «они» как репрезентация своих оппонентов или партнеров: «Ну что, это разве мы вышли из Договора по противоракетной обороне? Мы вынуждены реагировать на действия, которые были совершены нашими партнерами. Мы же уговаривали их два года: “Не делайте этого, не надо этого делать. Что вы делаете? Вы разрушаете систему международной безопасности. Вы же понимаете, что вы нас вынуждаете к ответным шагам”. Они говорили: “Да ничего страшного, делайте. Мы же не враги. Делайте чего хотите”» (интервью Президента России В.В. Путина журналистам печатных средств массовой информации из стран-членов G8, 4 июня 2007 г.).
4. Различные временные планы для описания прошедших или предстоящих (желаемых для свершения) событий: «Многие страны уже прошли эту часть дороги (временной план прошедшего), и Россия тоже пройдет свою часть (временной план будущего), и этот период останется позади (временной план будущего в прошедшем)» (интервью Президента России
В. В. Путина американским журналистам, 20 сентября 2003 г.).
Изменение эмоционального состояния адресата происходит не только через грамматические особенности продуцируемых текстов, но и через использование различных метафорических моделей, исследование которых важно для создания общей теории дискурса, так как, по мнению А. П. Чудинова, анализ функционирующих в политической сфере метафорических моделей может способствовать выявлению тенденций развития данного типа дискурса и помогает определить степень влияния социальных изменений на функционирование языка [8]. Основными метафорическими моделями, используемыми в политическом интервью межкультурного уровня, являются: метафорическая модель организма (болезни), метафорическая модель театра (представления), метафорическая модель спорта, метафорическая модель игры, метафорическая модель со
сферой-источником «криминал», милитарная метафорическая модель.
Таким образом, структурные и речевые особенности текста политического интервью межкультурного уровня как любого речевого произведения политической направленности, с одной стороны, определяются его функционированием в рамках соответствующего типа дискурса (политического), а с другой стороны, отражают положение дел в стране и мире. Общая тональность через употребление паремий, грамматические особенности, оценочность через употребление метафоры в текстах политического интервью межкультурного уровня являются теми средствами функциональной категории оценочности, которые во многом связаны с социальными и идеологическими факторами, национальной картиной мира коммуникантов, что созвучно изучению языка в целом с эколингвистических позиций.
Список литературы
1. Алефиренко, Н. Ф. Значение и смысл русских паремий в свете когнитивной прагматики / Н. Ф. Алефиренко, Н. Н. Семененко // Изв. Урал. гос. ун-та. Проблемы образования, науки и культуры. Филология. № 6 (85). 2010.
С.168-190.
2. Голубев, В. Ю. Аргументация как один из функциональных элементов газетного стиля (на материале американской прессы) : дис. ... канд. филол. наук. М., 1996. 222 с.
3. Коммуникативно-речевой имидж политиков Пермского края [Электронный ресурс]. иКЬ: http://rpd.psu.ru/AboutPr.html
4. Константинова, А. А. Современный американский политический дискурс: паремии в риторике Барака Обамы // Вестн. Том. гос. унта. Филология. 2010. № 331. С. 7-13.
5. Пылаева, Е. М. Эколингвистика как новое направление в языкознании XXI века // Вестн. Перм. гос. нац. политехнич. ун-та. Проблемы языкознания и педагогики. 2011. № 5. С. 106113.
6. Савенкова, Л. Д. Русские паремии как функционирующая система : дис. . д-ра фи-лол. наук. Ростов н/Д., 2002. 484 с.
7. Степанов, В. Н. Провокативный дискурс массовой коммуникации : дис. . д-ра филол. наук. СПб., 2004. 380 с.
8. Чудинов, А. П. Метафорическая мозаика в современной политической коммуникации. Екатеринбург, 2003. 248 с.
