Политический плюрализм и демократическое развитие Чехии и Словакии (конец 80-х – 90-е годы ХХ в.) Текст научной статьи по специальности «Политологические науки»

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК ИНСТИТУТ НАУЧНОЙ ИНФОРМАЦИИ ПО ОБЩЕСТВЕННЫМ НАУКАМ

ЩЕРБАКОВА Ю.А. ПОЛИТИЧЕСКИЙ ПЛЮРАЛИЗМ И ДЕМОКРАТИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ ЧЕХИИ И СЛОВАКИИ (КОНЕЦ 80-Х - 90-Е ГОДЫ ХХ В.)

Москва 2004

ББК 63.3(0) 64 Щ 61

Серия

«Проблемы общественной трансформации в странах Восточной Европы и России»

Центр научно-информационных исследований глобальных и региональных проблем

Отдел Восточной Европы Ответственный редактор - Ю.И.Игрицкий Щербакова Ю.А.

Щ 61 Политический плюрализм и демократическое развитие Чехии и Словакии (конец 80-х - 90-е годы ХХ в.): Монография / РАН. ИНИОН. Отд. Восточной Европы.; Отв. ред. Игриц-кий Ю.И. - М., 2004. - 128 с. - (Пробл. обществ. трансформации в странах Восточной Европы и России). ISBN 5-248-00192-7

В центре данного исследования - политические преобразования, последовавшие в Чехословакии, Чехии и Словакии за «бархатной революцией» 1989 г. Автор опирается на конкретно-исторический подход и привлекает значительный по объему исторический материал, свидетельствующий о формировании политического плюрализма в чешском и словацком обществах на протяжении длительного времени. Книга предназначена для преподавателей, студентов, аспирантов, научных работников и всех, кто интересуется современными Чехией и Словакией.

This study focuses on political changes in Chechoslovakia, Chechia and Slovakia after the «velvet revolution» of 1989. The author's historical approach determined the use of voluminous historical material as evidence of the formation of political pluralism in the Chech and Slovak societies since then. The book is written for scholars, teachers, students, post-graduates, and all who take interest in these societies.

ББК 63.3(0) 64

ISBN 5-248-00192-7 © ИНИОН РАН, 2004

ОГЛАВЛЕНИЕ

Введение..........................................................................................5

Глава I. Исторический опыт политического плюрализма в Чехии

и Словакии

1. Истоки чешского и словацкого политического плюрализма........13

2. Многопартийность в политической системе межвоенной Чехословакии ................................................................................16

3. Роль Национального фронта и союзнических партий в политической системе социалистической Чехословакии....................20

4. Диссидентские движения в Чехословакии (вторая половина 70-х - конец 80-х годов ХХ в.)...................................................22

Глава II. Становление системы политического плюрализма

в Чехии и Словакии на начальном этапе политической трансформации (1989-1992)

1. Идейно-организационные предпосылки и правовые основы перехода к демократии...............................................................31

2. «Взрыв» многопартийности: Формирование и трансформация политических движений и партий.....................................40

3. Демократические преобразования и национальный фактор........48

Глава III. Векторы политического развития Чешской Республики (1992-1998)

1. Чешская Республика середины 90-х - феномен политической стабильности.....................................................................64

2. Споры вокруг верхней палаты чешского парламента..................72

3. Политический кризис и его разрешение в 1998 г........................76

Глава IV. Состоялась ли демократия в Словацкой Республике?

1. Формирование политической системы независимой Словакии и политические кризисы 1993-1994 г...................................87

2. Досрочные выборы 1994 г. и их последствия для политического развития страны...............................................................97

3. Опять «новый поворот»?..........................................................105

Заключение...................................................................................114

Библиография...............................................................................122

ВВЕДЕНИЕ

Демократия или тоталитаризм (авторитаризм) - эта дихотомия стала стержнем политической истории Европы ХХ в. Вторая мировая война привела к крушению фашистских режимов в побежденных государствах, а в середине 70-х годов перестали существовать авторитарные и диктаторские режимы на юге Европы (Испания, Португалия, Греция). Конец же ХХ в. ознаменовался эпохальным явлением, которое можно охарактеризовать как «закат государственного социализма», в результате чего именно либеральнодемократические ценности определили во многом характер общественно-политической трансформации в посткоммунистических странах Центральной и Восточной Европы, чья общественная практика пошла по пути осуществления «западной модели цивилизации», модели, в которой одну из важнейших ролей играют демократия и плюрализм.

Однако демократия, как и рыночная экономика, имеет множество форм. Вряд ли можно найти две страны, где они функционировали бы одинаковым образом. Даже сходные конституционные устройства создают лишь рамки для весьма различных политических реальностей. Реальностей настолько различных, что порою возникает вопрос о том, имеем ли мы в действительности дело с демократическим развитием. Существовавшее в недалеком прошлом государство Чехословакия, пережив вместе с остальными европейскими странами революционные события 1989-1990 гг., вступило на путь трансформации своей политической системы. Представляется весьма актуальным на ее примере проследить, что составляло основное содержание этого процесса, тем более что в его ходе проявились весьма значимые для современности дезинтеграционные тенденции и Чехословакия как единое государство распалось на две со-

ставляющие, на два суверенных государственных образования - Чешскую и Словацкую Республики, политическое развитие которых пока ждет углубленного изучения.

В центре данного исследования политические преобразования, происходившие в Чехословакии, Чехии и Словакии, их направленность, становление новых институтов власти, характер и особенности системы политического плюрализма в этих странах.

Ведущими отечественными научными центрами, в которых в настоящее время ведется комплексное изучение проблем политической трансформации постсоциалистических стран, являются Отдел современной истории и социально-политических проблем стран Центральной и Юго-Восточной Европы Института славяноведения РАН, Отдел Восточной Европы Центра научно-информационных исследований глобальных и региональных проблем Института научной информации по общественным наукам (ИНИОН) РАН, Центр восточноевропейских исследований Института международных экономических и политических исследований (ИМЭПИ) РАН. Результаты этой деятельности нашли свое отражение в целом ряде публикаций1.

Проблема политической трансформации в постсоциалистических странах широко освещается и в зарубежных исследованиях, для которых характерен междисциплинарный подход, а также интеграция усилий ученых из разных стран в рамках международных исследовательских проектов, например, таких как «Режимные изменения в Восточно-

1 Восточная Европа на новом пути (Хроника событий, документы, коммен-тарии). — М.: ИНИОН РАН, 1994. — 238 с.; Левый поворот и левые партии в странах Центральной и Восточной Европы. — М.: ИМЭПИ РАН, 1998. — 167 с.; Политическая трансформация стран Центральной и Восточной Европы. — М.: ИМЭПИ РАН, 1997. — 135 с.; Политические партии и движения Восточной Европы: проблемы адаптации. — М.: Ин-т славяноведения РАН, 1993. — 276 с.; Политические элиты в Центральной и Восточной Европе (Проблемы переходного периода). — М.: ИНИОН РАН, 1998. — 168 с.; Политический ландшафт стран Восточной Европы середины 90-х годов. — М.: Ин-т славяноведения РАН, 1997. — 261 с.; Постреволюционная Восточная Европа: экономические ориентиры и политические коллизии. — М.: Ин-т славяноведения РАН, 1995. — 215 с.; Становление многопартийности в Восточной Европе в 1990—е годы. (По материалам Болгарии, Венгрии, Восточной Германии, Польши, России, Словакии и Чехии). — М.: ИНИОН РАН, 1996. — 219 с.; Центрально-Восточная Европа во второй половине ХХ века в 3 т. Т.3. Трансформация 90-х годов. Ч.1. — М.: ИМЭПИ РАН, 2002. — 461 с.

Центральной Европе», «Изучение трансформации коммунистической системы» и др.1.

В работах отечественных ученых можно выделить различные подходы к оценке результатов политической трансформации европей-ских постсоциалистических стран. Так Ю.С.Новопашин, рассматривая особенности политического ландшафта стран Центральной и Юго-Восточной Европы в середине 90-х годов, отмечает, что политическая система посттоталитарных обществ вернула себе свое подлинное, т.е. сугубо политическое, содержание. «Переход во всех этих странах к модели парламентарной плюралистической демократии чрезвычайно оживил общественную жизнь» - пишет он во введении к сборнику статей2. Схожий подход обнаруживает и Э.Г.Задорожнюк. Оценивая современное развитие региона, она указывает, что «...в настоящий момент и страны по отдельности, и регион в целом являют собой уже качественно иное, новое по сравнению с периодом до 1989 года образование, поскольку... политическая жизнь стран региона входит в общецивилизаци-онное русло и приобретает признаки стабильности через поочередную смену власти политических сил лево- и правоцентристской ориента-ции»3.

Авторы монографии «Трансформация 90-х годов», подготовленной в ИМЭПИ РАН, иначе расставляют акценты в оценке произошедших изменений. Они отмечают, что страны ЦВЕ «обречены на реализацию "догоняющей стратегии"». Трансформация в странах ЦВЕ практически свелась к реконструкции основных институтов политической и экономической системы на базе западноевропейских образцов, к институциональному обеспечению нового разделения богатства и вла-сти»4. В то же время в сборнике ИМЭПИ РАН, увидевшем свет несколько ранее и также освещающим опыт политических преобразований

1 From a one - party state to democracy: Transition in Eastern Europe. - Amsterdam, Atlanta, 1993. - 224 p.; Sustainable democracy. - Cambridge, 1995. - 141 p.; Party structure and organization in East-Central Europe. - Cheltenham; Brookfield. - 229 p.; The consolidation of democracy in East-Central Europe. - Cambridge, 1997. - 389 p.

2Политический ландшафт стран Восточной Европы середины 90-х годов. - М.: Ин-т славяноведения РАН, 1997. - с.4.

3 Задорожнюк Э.Г. Революции 1989 г. и поворот к новой региональной идентичности (по материалам Горбачёв-Фонда) // Славяноведение. - М., 2000. - №3, с.14.

4 Центрально-Восточная Европа во второй половине ХХ века в 3 т. Т.3 Трансформация 90-х годов. Ч.1. - М.: ИМЭПИ РАН, 2002. - С.25.

в процессе перехода от тоталитарного государства к демократии в странах Центральной и Восточной Европы, утверждается, что «в результате успешной политической трансформации в этом регионе удалось создать механизмы обеспечения динамичной политической стабильности, которые позволяют на консенсусной основе учитывать интересы различных групп общества, обеспечивать в случае социальной напряженности смену у власти различных политических сил и тем самым внесение корректив в социально-экономическую политику1.

На наш взгляд, в основе различий в подходах к оценке результатов политической трансформации в европейских пост-социалистических странах лежат различия в понимании существа перехода к демократии и демократизации. В научной литературе можно найти два различных определения демократии. Одно из них восходит к идее реального равенства и всеобщего согласия без принуждения, воплощается в ценностях гражданского общества. Этот подход к проблемам демократии можно охарактеризовать как максималистский. Второе — подчеркивает институциональную сторону демократии, ее конституционное значение. Во втором случае речь идет об устройстве, дающем возможность смещать правительства без революций, посредством выборов, парламентов, т.е. демократия как достижение компромисса между различными интересами партнеров.

В своей работе мы солидаризируемся с точкой зрения, согласно которой необходимым условием для перехода к демократии и претворения чисто формальной «демократии» в стабильный общественно -политический процесс является наличие общественных институциональных инфраструктур. «Институты — это инструменты совершенствования, — пишет Р.Дарендорф. — Институты демократии позволяют нам выбирать тех, кто нами правит, и, что еще важнее, освобождать их от постов, когда мы чувствуем, что они сбились с пути»2. «В условиях, когда опасность анемии возрастает, важнейшей задачей становится создание институциональных структур»3.

Это положение соотносится с широко распространенным в научной литературе тезисом, согласно которому демократия немыслима без

1 Левый поворот и левые партии в странах Центральной и Восточной Европы. — М.: ИМЭПИ РАН, 1998. — С.3.

2 Дарендорф Р. После 1989: Мораль, революция и гражданское общество; Размышления о революции в Европе. — М., 1998. — С.62.

3 Там же, с.65.

партий. Именно партии способны лучше других структур обеспечивать политическую интеграцию и мобилизацию граждан, структурировать результаты выборов, обобщать разнообразные социальные интересы, осуществлять политическое рекрутирование элит, формулировать основные направления политики. Развитие партийной системы следует рассматривать как индикатор демократизации в целом. С другой стороны, утверждение институтов демократии (то, что у Ральфа Дарендорфа определено понятием конституционной политики) способствует становлению партий.

В то же время необходимо упомянуть о существовании другой точки зрения. Так, Э.Кисс считает, что партии и парламенты могут искажать демократические ценности и демократическую практику. Особую тревогу автора вызывают партии в Центральной и Восточной Европе, «где меньше институциональных и культурных ресурсов»1. Критикуя взгляд на демократию как на институциональный процесс, придающий борьбе за власть и социальным конфликтам организованный мирный характер, Э.Кисс утверждает, что демократия требует наличия гражданского общества и его приверженности равенству, включенности в социальную жизнь и постоянной оппозиции косной иерархии власти.

«Политические партии - да и вообще политические институты - могут искажать и подрывать демократию, даже сохраняя и укрепляя ее. ... Демократия всегда останется недостроенным зданием, требующим самой разнообразной работы... для поддержания его в пригодном со-стоянии»2. По мнению автора, партии и парламенты могут искажать осуществление на практике демократических ценностей и принципов. Сходных взглядов придерживаются авторы упоминавшейся монографии «Трансформация 90-х годов».

Таким образом, определенная дискуссионность в постановке вопроса о демократическом развитии в постсоциалистических странах проблемы позволила сформулировать в качестве цели нашего исследования поиск ответа на вопрос о возможностях и условиях демократического развития в Чехословакии, Чехии и Словакии. В рамках этой цели мы попытались рассмотреть и проанализировать следующие конкретные проблемы:

1 Кисс Э. Искажают ли партии демократию // Конституц. право: восточноевропейское обозрение. - М.; Чикаго, 1996. - № 2. - С.44.

2 Кисс Э. Искажают ли партии демократию // Конституц. право: восточноевропейское обозрение. - М.; Чикаго, 1996. - № 2. - С.46.

— исторический опыт, как фактор, влияющий на формирование политической культуры чешского и словацкого обществ;

— основные черты процесса возникновения большого числа политических партий и превращения этого разрозненного множества в систему партий в Чехии и Словакии;

— позиции и роль партий на одном из переломных этапов развития Чехословакии — на этапе распада страны;

— процесс формирования политического плюрализма как системы власти, основанной на взаимодействии и противостоянии основных партий и других конституционных институтов в наследницах чехословацкой федерации — Чешской и Словацкой Республиках, пути и методы достижения компромисса между различными интересами политических субъектов.

Хронологические рамки данного исследования ограничены периодом 1989 — 1998 гг. И если первая дата вряд ли нуждается в пояснении, то на второй хотелось бы остановиться особо. Именно 1998 год стал определенным рубежом в развитии демократии как системы, как в Словакии, так и Чехии, когда выборы в парламенты этих стран привели к власти бывшую оппозицию, что позволяет применить к данной конкретной ситуации положение, высказанное Р.Дарендорфом: «Существует возможность прочертить на карте путь от коммунизма к свободе, от господства номенклатуры к демократическим институтам. ...Политические институты устанавливаются быстро. Гораздо медленнее происходит их закрепление в умах и сердцах людей. Прежде чем они обретут прочность, они должны пройти испытание «двойной сменой», то есть правительство должно дважды поменяться демократичным способом»1.

Круг источников, привлекавшихся нами для выполнения поставленных задач широк и разнообразен. Это законодательные акты, статистические данные и результаты опросов общественного мнения, документы партий и общественных организаций, выступления политических лидеров.

Анализируя тенденции и явления в политической сфере, неизбежно приходится сталкиваться с проблемой достоверности данных, полученных в результате опросов общественного мнения, которые зависят не только от использования различных методик, но и от возможной полити-

1 Дарендорф Р. После 1989: Мораль, революция и гражданское общество; Размышления о революции в Европе. — М., 1998. — С.23.

ческой ангажированности как исследовательских организаций, так и отдельных средств массовой информации. Так, например, результаты социологических опросов, проведенные чешским Институтом по изучению общественного мнения (далее Институт) в феврале 1995 г. свидетельствовали о росте популярности ведущей правительственной Гражданской демократической партии с 27% в январе 1995 г. до 30 % в феврале того же года, тогда как проведенные Центром эмпирических исследований (далее Центр) также в феврале 1995 г. опросы не зарегистрировали эту тенденцию. По данным Центра, союзник ГДП по правительственной коалиции - Гражданский демократический альянс - потерял за февраль месяц 1/3 своих приверженцев, тогда как Институт трактовал уменьшение сторонников ГДА в рамках статистической погрешности. Февральский опрос Центра зафиксировал рост сторонников чешских социал-демократов с 13,9% в феврале 1994 г. до 20,8% в феврале 1995 г. Данные Института свидетельствовали о неизменном в течение года уровне популярности Чешской социал-демократической партии - около 13%.

Однако, несмотря на вольные или невольные погрешности, данные социологических опросов, публикуемые в средствах массовой информации, остаются, за неимением иного, значимым источником для изучения политических преференций населения, для прогнозирования хода дальнейшего развития.

От монистических структур к плюрализму и демократии нет прямых и безболезненных путей. Это замечание сделано Дарендорфом относительно последствий революций 1989 г. В данной работе предпринята попытка рассмотреть как можно более полно те события и факты, которыми была наполнена политическая история Чехословакии, Чехии и Словакии. При этом главное внимание уделялось анализу конкретных чешских и словацких условий формирования демократического плюрализма на современном этапе общественного развития.

Г л а в а I

ИСТОРИЧЕСКИЙ ОПЫТ ПОЛИТИЧЕСКОГО ПЛЮРАЛИЗМА В ЧЕХИИ И СЛОВАКИИ

1. Истоки чешского и словацкого политического плюрализма

Исторический опыт, память социальных общностей и отдельных людей в сфере политики, влияет на политическое поведение, содержит в обобщенном виде впечатления и предпочтения как в сфере международных отношений, так и внутренней политики, т.е. другими словами феномен политической культуры определяется историческим фактором. Эта точка зрения высказывается многими отечественными и зарубежными исследователями. «Политическая культура - это зафиксированная в законах, обычаях и политическом сознании память о прошлом общества в целом, а также его отдельных элементов»1, - пишут Ф.М.Бурлацкий и А.А.Галкин.

Чешское государство было одним из ведущих политических образований в средневековой Центральной Европе. Однако оно не смогло устоять перед посягательствами германских и австрийских феодалов. Окончательно государственная самостоятельность Чехии была уничтожена в 1627 г., когда после поражения чешского войска в битве при Белой горе в 1620 г., она официально была объявлена наследственным владением Габсбургов и выборность чешских королей с последующим утверждением их чешским сеймом была упразднена. Чехия вошла в состав Австрийской монархии, позже преобразованной в Австро-Венгрию.

С 1871 г. в политической системе Австро-Венгрии получают развитие элементы федерализма и парламентаризма: в Богемии (равно как и в некоторых иных частях Австро-Венгрии) начинает свою работу сейм, а в Вене — парламент, в котором представительство получают и чешские национальные политические силы.

Политические движения и группы, возникшие в Чехии и Словакии в середине Х1Х в. в недрах антигабсбургского национально-освободительного движения, трансформировались в политические партии, в структуры более высокой формы политической деятельности, опиравшиеся на различные социальные слои общества и выдвигавшие различные политические требования, спектр которых был чрезвычайно широк — от требования национальной государственной независимости до пожеланий обучаться в высших учебных заведениях на родном языке2.

Пребывая на протяжении многих десятилетий в составе Австро-Венгрии, чехи постепенно и упорно развивали плюрализм своего общества и политического устройства. Словаки, входившие в состав Венгрии, подвергались жестокой мадьяризации. Политическую жизнь в Словакии определял тот факт, что словаки не признавались государственно-образующим народом и не имели в рамках Австро-Венгрии национальных форм самоуправления. По закону 1868 г., принятому в Венгрии, невенгерские народы, населявшие ее, не признавались государственно-правовыми субъектами. Более того, в практике венгерской общественной жизни использовались различные административные меры, ограничивавшие вплоть до ликвидации языковые, культурные и образовательные права невенгерских народов. Венгерский язык был объявлен государственным языком, а по закону 1883 г. в Венгрии разрешались только венгерские средние школы, чем парализовался рост словацкой интеллигенции. Существовавшие в Венгрии имущественные и другие избирательные цензы оставляли подавляющую часть невенгерского населения без избирательного права. В 1905 г. в венгерском парламенте был лишь один словацкий депутат из 453, да и тот рассматривался не как политический представитель словацкого народа, а вместе с сербскими и румынскими депутатами официально именовался «представителем народности»3. Все это крайне затрудняло распространение традиций политического плюрализма в словацкой среде. Следуя логике невозможности участия в политической жизни страны, словацкие политические силы изначально формировались и развивались вне парламентской оппозиции, что отразилось на политической культуре этих сил, на их отношении к пар-

ламентаризму, к другим политическим партиям, к исполнительной власти.

Чешские партии получили значительный опыт многопартийного парламентаризма в рамках австрийской части Австро-Венгрии. Особенно после принятия в Австрии в конце 1906 г. закона о всеобщем избирательном праве с обычными для того времени ограничениями (исключались женщины, военные и т.д.). Избирательным законом устанавливались цензы: возрастной (24 года для избирателей и 30 лет для депутатов, которые избирались на срок шесть лет), ценз оседлости (один год). Из 516 депутатов Богемия могла представить 130, а Моравия - 49. Этот избирательный закон устанавливал следующие национальные квоты: для немцев один депутат от 40 тыс. населения, для поляков - один - от 52 тыс., для чехов - один - от 55 тыс., для украинцев - один - от 102 тыс.4.

На выборах 1907 г. в австрийский парламент за чешские партии было подано 23,30% голосов. Наиболее широко в парламенте были представлены аграрии (28 мандатов), национальная партия свободомыслящих получила 18 мест, 17 мест получила Католическая партия. Чешские мелкобуржуазные партии, объединившись в один блок, добились девяти мест, два мандата получили независимые депутаты. Реалисты, преобразовавшие свою партию в 1906 г. в Чешскую прогрессивную партию, имели два мандата. С начала работы парламента чешские депутаты образовали Чешский клуб, принимавший обязательные для всех решения по национальным и государственно-правовым вопросам5.

В рамках Австро-Венгрии чехами был получен опыт парламентской борьбы за свои национальные права. Несмотря на сложную систему политического правления, существовавшую в Австро-Венгерской монархии, несмотря на многочисленные ограничения, парламентаризм существовал как форма политического управления и, более того, в Богемии действовал сейм, что не могло не сказаться на распространении традиций политического плюрализма в чешской среде. Опыт политической борьбы за свои интересы (в то время это были национальные интересы) несомненно, был получен еще в XIX в.

В начале XX в. политическая жизнь в Словакии несколько активизировалась. Национальная партия, возникшая в 70-е годы XIX в. и самоустранившаяся вскоре от участия в венгерском парламенте в знак протеста против национальных притеснений словацкого народа, убедившись

в бесплодности пассивной тактики, возобновила свою парламентскую деятельность.

Система земских сеймов в сочетании с конституционным правом посылать своих депутатов в австрийский рейхсрат или венгерский парламент позволяли чехам (в большей степени) и словакам (в весьма ограниченной) накапливать собственный политический опыт. Важным компонентом государственно-политических структур были национальные партийные системы, сформировавшиеся, главным образом, на плюралистической основе. Деятельность партий (буржуазных, буржуазно-помещичьих, мелкобуржуазных, крестьянских, рабочих), национально-освободительных организаций, религиозных, культурно -просветительских и множества других общественных объединений свидетельствовала об определенной интенсивности политической и общественной жизни.

2. Многопартийность в политической системе межвоенной Чехословакии

Провозглашенную в 1918 г. Чехословацкую Республику (ЧР) можно без сомнения отнести к демократическим государственным образованиям. В Чехословакии существовала одна из наиболее развитых в регионе Центральной и Юго-Восточной Европы политическая система представительной демократии. Конституция Чехословакии 1920 г. закрепляла республиканские парламентские институты, провозглашала равенство граждан независимо от их происхождения, языка, расы или вероисповедания, неприкосновенность личности, жилища, частной переписки, свободу союзов, собраний, печати.

С первых дней существования ЧР стало закладываться правовое основание для организации демократической политической системы. Хотя Конституция 1920 г. не содержала такого понятия, как «политическая партия», ибо закон о выборах знал лишь «избирательные партии», но именно последние и являлись политическими партиями, под прямым влиянием которых находились десятки и сотни профессиональных, кооперативных, молодежных, женских, спортивных, культурно-просветительских и других организаций и союзов, центров и объединений. Партийно-политическая система межвоенной Чехословакии характеризовалась наличием целого ряда политических партий, вынужденных учитывать не только факт взаимного существования, но и мнение элек-

тората, обладать способностью принимать компромиссные решения в целях осуществления своей политической линии.

Партии являлись важнейшим элементом политической системы страны. В парламентских выборах 1920 г. участвовали 23 политические партии и объединения, в выборах 1925 г. - 29, 1929 - 19. Общий список партий и объединений, официально принимавших участие в парламентских выборах в ЧР в 20-е годы, включает 49 наименований. Из них 1517 были представлены в парламенте, а в правительственных коалициях участвовало минимум четыре, максимум восемь. Крупных партий, имевших общегосударственное значение, было не больше десяти6.

Основная черта политической системы межвоенной Чехословакии состояла в необходимости создания широких правительственных коалиций. Чрезвычайной пестротой чехословацкой партийно-политической архитектоники создавался определенный простор для маневрирования и для создания представления о наличии широкого демократического выбора. В среднем правительства менялись практически ежегодно. Коалиция, естественно, предусматривала достижение компромисса между входившими в нее политическими силами.

Современники сетовали на громоздкость чехословацкой партийно-политической архитектоники, на ее неповоротливость, противоречивость и неустойчивость. Вынашивали планы ее перестройки. Еще весной 1919 г. в одном из своих писем из Парижа на родину известный чешский политик Э.Бенеш писал: «Если присмотреться к жизни отдельных государств, то мы увидим, что симптомом дезорганизации и их внутренней слабости является чересчур большое число политических партий. При нынешних условиях поэтому я считаю основным постараться создать крупные партии или группы партий... Излишнее дробление на целый ряд партий приносит больше вреда, чем пользы»7.

Стабильность режима в межвоенный период обеспечивалась за счет создания парламентских коалиций. Небезынтересно, что Э.Бенеш, который первоначально считал единственно эффективной системой исполнительной власти - коалиционную, вынужден был на основании собственного опыта прийти к заключению, что это чуть ли не главное зло европейской демократии вообще и чехословацкой в частности.

Чехословацкая межвоенная парламентская система базировалась на достаточно высоком уровне капиталистического развития промышленности. После раздела Австро-Венгрии Чехословацкой Республике отошли: 21% территории бывшей монархии, 26% населения, около 70%

ее промышленного потенциала. По объему промышленной продукции на душу населения Чехословакия вскоре заняла 12-е место, а по уровню национального дохода — 17-е место в мире8.

В буржуазной республике развитие политической культуры в Словакии, хотя и находилось под влиянием чешской традиции, несколько отличалось от развития аналогичного процесса в Чехии. На территории Словакии действовали партии, которые выражали словацкие национальные интересы и представляли постоянную оппозицию общегосударственным чехословацким партиям. Однако число голосов, получаемое ими на выборах, оказывалось недостаточным для того, чтобы войти в чехословацкий парламент.

Политические партии в Словакии в годы буржуазной республики имели жесткую организационную структуру и находились на разных полюсах политической жизни. Роковую роль для развития словацкого политического плюрализма сыграло подавление всех политических течений, кроме крайне шовинистических в период существования словацкого государства в 1939—1945 гг.

«Затруднения» чехословацкой демократии в межвоенный период многие политики и ученые связывали с чрезмерным числом политических партий, узкопартийным эгоизмом их членов, недостатками избирательной системы, несовершенством парламентского механизма, «естественной» тенденцией к созданию олигархических группировок, карьеризмом профессиональных политиков, эксцентричностью печати, неспособностью бюрократии, а иногда и ее склонностью поддаваться коррупции и, наконец, с политическими просчетами отдельных руководителей.

Известный отечественный историк — богемист А.Х.Клеванский утверждал, что конституционный фасад буржуазно-демократической политической системы в Чехословакии оказался в значительной степени фиктивным, функционально несостоятельным. Действительной политической властью на общегосударственном уровне, по его мнению, обладали прежде всего блоки партий правительственных коалиций и такие их олигархические органы, как «Пятерка», «Шестерка», «Восьмерка», а также элитная, так называемая группа «Града»9. По-иному расставляет акценты современный исследователь Е.Ф.Фирсов. Он также считает, что определенные кризисные черты в развитии европейской парламентской демократии обострились и в ЧСР в условиях мирового экономического кризиса 30-х годов. Однако он подчеркивает положительные аспекты межвоенного парламентского развития в Чехословакии:

«...главный стержень парламентской демократии ЧСР — коалиционный плюрализм, базировавшийся хотя на весьма трудном (а порой даже весьма проблематичном) партнерстве политических партий самого разного спектра, был сохранен и даже упрочен. В этом и состояла ценность опыта парламентской демократии межвоенной Чехо-Словацкой республи-

ки»10.

Многопартийный парламентаризм просуществовал в Чехословакии относительно короткое время. Плюралистической традиции Чехословакии были нанесены удары Мюнхенским сговором и оккупацией Чехии в 1939 г. и созданием независимого государства в Словакии. Его существование сопровождалось частыми сменами правительственных кабинетов, ограничениями гражданских и национальных свобод и т.д. И, тем не менее, в глазах современного чешского населения Чехословацкая Республика являлась «государством социальной справедливости». Об этом свидетельствуют данные социологического исследования, согласно которым историческая память населения (особенно чехов) сохранила именно этот образ межвоенной буржуазной Чехословакии11.

В чехословацком обществе (более в чешской среде, менее в словацкой) относительно глубоко укоренились навыки плюралистической политической жизни с функционирующим парламентом и многопартийной политической системой. Именно эти особенности политической культуры позволили Я.Масарику, сыну первого чехо-словацкого президента, министру иностранных дел Чехословакии в 1948 г. в письме к И.В.Сталину, написанном им предположительно накануне своей трагической гибели, в котором он призывал советского лидера «отказаться» от политики советизации Чехословакии, написать: «Я жил и действовал в парламентских условиях, при которых неудачи столь же обыденная вещь, как и успехи, причем и те и другие весьма умеренны в атмосфере постоянной борьбы, не достигающей, однако, того драматического накала, который столь типичен для тоталитарного режима или военного вре-12

мени»12.

3. Роль Национального фронта и союзнических партий в политической системе социалистической Чехословакии

В 1945-1948 гг. в Чехословакии имел место короткий период расцвета политического плюрализма. Еще в конце Второй мировой войны политической основой воссоздаваемого чехословацкого государства стал

созданный в марте 1945 г. в Москве Национальный фронт чехов и словаков — организация, объединявшая политические партии и массовые общественные организации. В Национальный фронт вошли шесть партий. Все они выступали против фашизма, против мюнхенских решений. В остальном каждая партия связывала с Национальным фронтом свои собственные расчеты. Коммунисты и левые социал-демократы рассматривали его создание как исходный пункт на пути движения общества к социализму. Другие партии, составлявшие либерально-демократический лагерь, не были сторонниками такой перспективы.

В марте 1945 г., когда Советская Армия вела успешные бои по освобождению Чехословакии, в Москве проходили переговоры о составе и программе действий нового чехословацкого правительства. Все участники переговоров считали, что для восстановления чехословацкого государства необходимо провести глубокие структурные изменения и исправить все то, что привело к расчленению страны. 26 марта 1945 г. переговоры о формировании правительства Национального фронта были завершены и создан кабинет министров, в который вошли 25 человек: семь коммунистов, три социал-демократа, по три представителя от Национально-социалистической и Народной партий, четыре — от словацкой Демократической партии13. В послевоенной Чехословакии была создана плюралистическая демократическая система, в которой наряду с КПЧ и КПС действовали и некоммунистические партии, сохранявшие определенное влияние в массах и остававшиеся партиями парламентской демократии.

Выборы 1946 г. также привели к власти в Чехословакии коалиционное правительство, в которое вошли девять коммунистов, по три представителя от Национально-социалистической, народной и социал-демократической партий, а также двое беспартийных14. В первые послевоенные годы КПЧ высоко оценивала роль парламента в политической системе и признавала существование национального пути к социализму через демократию и парламент. Однако в сентябре 1947 г. на заседании Коминформбюро КПЧ была подвергнута резкой критике за свою программу «национального социализма» и, с одной стороны, под советским давлением, а с другой — исходя из внутрипартийных причин и оценки политической обстановки в стране и за рубежом, изменила свою прежнюю ориентацию на сотрудничество с другими политическими силами. В 1948 г. в Чехословакии была установлена монопольная власть Коммунистической партии Чехословакии. Парламентская демократия в Чехосло-

вакии во второй раз в XX в. прекратила свое существование. Страна вступила на путь социалистического развития.

Тем не менее, в Чехословакии на протяжении всего ее социалистического периода продолжали существовать как составная часть политической системы некоммунистические политические партии. Для определения некоммунистических партий в социалистических странах был введен специальный термин «союзнические» партии.

Условием их существования было членство в Национальном фронте. Они отказались от активного противодействия КПЧ, признав в ней бесспорного лидера и выразив согласие с программными принципами КПЧ, включая признание ее руководящей роли. Это обеспечивало их участие в политической системе социализма систему. Вряд ли эти партии можно было назвать очагом политического инакомыслия, поскольку их наличие нисколько не умаляло руководящей роли марксистско-ленинской КПЧ в обществе. Эти партии полностью принимали и одобряли намечаемую ею стратегию социалистического строительства. Положение некоммунистических партий в рамках политической системы, как правило, регулировалось их собственным уставом, документами, определяющими организационную структуру, права и обязанности их членов, однако по существу представляло собой полное подчинение их стратегии поставленным КПЧ задачам.

Тем не менее партийно-политическую систему социалистической Чехословакии нельзя рассматривать изолированно, вне всякой связи с политическим механизмом предшествующей капиталистической формации. Ее традиционные политические реалии наложили отпечаток на процесс формирования партийно-политической структуры чехословацкого общества.

Таблица 1

Союзнические партии, представленные в политической системе социалистической Чехословакии15

НАЗВАНИЕ ПАРТИИ ЧИСЛО ЧЛЕНОВ

В 1968 г. В 1981 г.

Чехословацкая социалистическая партия 10 715 15 000

Чехословацкая народная партия 20 642 52 000

Партия Свободы 348 800

Партия словацкого Возрож-

дения 364 1 878

Наличие в политической системе социалистической Чехословакии некоммунистических «союзнических» партий было хотя и формальной, но данью традициям политического плюрализма в этой стране. Обращает на себя внимание и рост численности партий за двадцатилетний период социалистического строительства. Такую же роль играл и Национальный фронт ЧССР, объединявший в своих рядах помимо политических партий, массовые общественные организации (профсоюзы, комсомол, Чехословацкий Красный Крест, Свазарм и др.)

4. Диссидентские движения в Чехословакии (вторая половина 70-х — конец 80-х годов XX в.)

Идеи политического плюрализма проросли в чехословацком обществе «пражской весной» 1968 г., когда можно было заметить признаки реплюрализации общества. Документальные свидетельства этого процесса предоставляет вышедший в серии «Источники по истории чехословацкого кризиса 1967—1970» сборник документов «Гражданское общество» (1967—1970)16. Организации ученых, писателей, журналистов освободились от опеки КПЧ, возникли новые общественные организации, началось возрождение некоторых довоенных политических партий (например, социал-демократической). Союз социалистической молодежи распался на многочисленные молодежные организации, рабочие создали наряду с профсоюзами рабочие советы.

Реплюрализация общества оказала существенное влияние на деятельность партийных и государственных институтов. Так, в Национальном собрании ЧССР вспыхнули острые дебаты, активизировались контакты на горизонтальном уровне между первичными организациями КПЧ. Процесс реплюрализации обнаружил тенденцию к институциона-лизации политического участия и выразился в попытках доказать необходимость экспроприации части власти, узурпированной КПЧ и перехода к демократическому пользованию властью. Этот процесс был направлен на радикальную демократизацию всей существующей структуры учреждений, на создание параллельной политической структуры, системы контроля со стороны общества над властными институтами и гарантий от злоупотребления властью. Самой надежной формой контроля и гаран-

тий реформаторы «пражской весны» считали плюралистическую систему самостоятельных политических субъектов, которые, следуя своим интересам и целям, осуществляют взаимный контроль.

В этой связи нам представляется небезынтересным изложить взгляды бывшего президента ЧР В.Гавела по вопросам политической оппозиции, которых он придерживался в 1968 г. и которые объясняют причину столь «фантастически» быстрого институционального оформления противодействия широких масс Чехословакии в 1989 г. в организацию Гражданский форум17.

Истинная политическая демократия, по мнению Гавела, связана с гарантиями. И хотя общественная «борьба мнений» и является первым условием, важнейшим средством и естественным следствием демократии, сущностью последней - как и действительным источником гарантий - является другое, а именно: общественная и законная «борьба за власть». Общественное мнение способно вылиться в принятие решений (например, посредством выборов).

По мнению Гавела, утверждение, что достаточной гарантией демократии является внутренняя демократизация руководящей партии -иллюзорно. Горький опыт всех революций показал, что, если политическая группа, взявшая власть, не установит за своей деятельностью контроль снаружи, она рано или поздно утратит способность к своему внутреннему самоконтролю и начнет дегенерировать, утрачивать возможность реальной оценки действительности. Только демократия в масштабах всего общества в состоянии обеспечить внутрипартийную демократию.

Не является действительным решением проблемы концепция, согласно которой в качестве оппозиции могли бы действовать отдельные, независимые люди, а также попытка создать оппозицию на базе общественных организаций и организаций «по интересам», основанных на ином принципе, нежели принцип политических убеждений, и созданных в неполитических целях. Эти организации не смогут до конца играть роль контролера власти просто потому, что не соблюдается основное требование контроля - независимость контролирующего от контролируемого.

Единственно логичным и практически осуществимым решением вопроса об оппозиции было бы, по мнению В.Гавела, возрождение существующих формально в составе Национального фронта некоммунистических партий. Половинчатость всех рассмотренных концепций состоит в том, что ни одна из них не дает возможности проведения действительных

выборов. О демократии можно всерьез говорить только тогда, когда народ имеет возможность выбрать свободно того или тех, кто будет им управлять. Это предполагает существование альтернативы. Иными словами, для того чтобы коммунистическая партия существовала как партия, необходимо наличие альтернативной политической силы, которая была бы достойным партнером в борьбе за власть.

В 1968 г. в Чехословакии толчок процессу реплюрализации был дан КПЧ, вследствие чего автономные группы могли конкурировать лишь по поводу путей к социалистической цели, но не по поводу самой цели. Ни оппозиция, ни политическое участие не институционализировались полностью.

В 1969 г. в Чехословакии начался так называемый «процесс нормализации» внутриполитической жизни, который, прежде всего, характеризовался «чистками» в рядах КПЧ. Уже в апреле 1969 г. помимо перестановок в высшем партийном руководстве было освобождено с занимаемых постов девять секретарей областных организаций и 59 секретарей городских организаций. Масштабы проведенной партийной чистки позволяют сравнить ее с культурной китайской революцией18. По подсчетам В.Кузина, до 1968 г. чешского историка и журналиста, позднее эмигрировавшего в Англию, почти половина чехословацких коммунистов была исключена из партии19. Следующим по значению мероприятием было установление партийного контроля над средствами массовой информации, и здесь не обошлось без чисток. Так, например, из Союза

журналистов было исключено около половины его членов. В практику

20

вошло заключение в тюрьмы по политическим мотивам20.

«Нормализация» в Чехословакии может быть определена как реставрация авторитаризма, осуществленная под контролем иностранной державы. Политические чистки и «закручивание гаек» принесли свои плоды: оппозиция в стране была полностью сокрушена, общая численность новой волны чехословацкой эмиграции превысила 170 тыс. человек21.

Однако начиная с середины 70-х годов в стране наблюдается постепенная эскалация индивидуальных политических протестов и выступлений в защиту прав человека, которая достигает своего апогея в 1977 г. подписанием группой чехословацких интеллигентов Хартии-77. Общественные предпосылки возникновения группы Хартия-77 связаны с совокупностью всего чешского исторического опыта.

Хартия-77 являлась сравнительно небольшим сообществом, объединенным общим усилием обеспечить гражданские права и права человека. Первоначально ее подписали 243 человека, а к концу 1985 г. это число выросло до 120022. Она не пыталась стать массовым движением. Считалось, что его значение не в подписании Хартии, а в демонстрируемом таким образом духе независимости.

Число граждан, подписавших Хартию-77 (по годам)23: 1977 г. -699; 1978 - 106; 1979 - 80; 1980 - 48; 1981 - 44; 1982 - 36; 1983 - 37; 1984 - 25; 1985 - 28; 1986 - 37; 1987 - 69; 1988 - 105; 1989 г. - 428.

Хартию-77 подписывали представители различных поколений, рода занятий, религиозных убеждений и политических взглядов; у них были различные ценностные ориентации. Они не были знакомы между собой до подписания Хартии. Руководство Хартией в основном осуществляли представители интеллигенции, но в нее входили также и рабочие, примерно 44% от всей численности. Много было среди ее членов и молодежи. Хартисты были сосредоточены в Праге и Брно. Хартия-77 была преимущественно чешским движением, словаков в ней было очень мало.

На начальном этапе среди наиболее влиятельных членов Хартии существовали разногласия о природе и значении этой организации. В.Гавел, Я.Паточка, Л.Гейданек рассматривали ее как моральный вызов, обращенный к индивидам и призванный стимулировать культурную и другие виды деятельности. Другие - П.Ул, Я.Шабата, Я.Тесар - хотели, чтобы Хартия-77 представляла собой политическую организацию, даже если это приведет к открытой конфронтации с режимом.

В своей первой декларации хартисты заявили, что она не является оппозицией и не предлагает никаких программ, политических или социальных реформ. Однако Хартия не могла не приобрести окраску политического движения, так как осуществление прав, защищаемых Хартией, наталкивалось на противодействие существовавшего в Чехословакии строя.

Одной из форм активности группы Хартия-77 на первоначальном этапе была проводимая ею агитация за решение проблем охраны окружающей среды посредством сбора подписей среди населения, публикация материалов на эту тему в западной печати. Следующим направлением ее деятельности являлось использование пацифистских лозунгов, таких как: «Не может быть прочного мира без обеспечения прав человека». Сторонники Хартии-77 в августе 1985 г. распространили документ с требованиями политического характера, в том числе о выводе советских

войск из ЧССР, всеобщей амнистии для представителей политической оппозиции, восстановлении на работе лиц, уволенных в 1969 г. по политическим мотивам. Чехословацкие диссиденты выступали также с внешнеполитическими инициативами по европейским проблемам в целом — о необходимости переговоров между представителями НАТО и ОВД, о роспуске блоков, выводе советских и американских войск из Европы, установлении в Европе безъядерной зоны, подписании соглашения между СЭВ и ЕС, объединении Германии. Хартисты стремились использовать любое мероприятие для критики внутренней политики чехословацкого правительства, анализировали современное развитие и политику существующего режима, подвергали постоянной критике официальную мораль.

Важную роль Хартия сыграла как катализатор или стимулятор так называемых «независимых течений» среди интеллигенции, рабочих, духовенства, молодежи, которые также можно отнести к проявлениям диссидентства в чехословацком обществе. Диссиденство в Чехословакии проявлялось в тенденции к мышлению и поведению, отличному от норм, определявшихся в социалистическом обществе «сверху»; тенденции к независимому творчеству, не считавшемуся с официальными идеологическими установками и цензурой; тенденции к независимым научным исследованиям среди философов, историков, социологов, проводивших неофициальные дискуссии, лекции, семинары; в неофициальной деятельности учителей среди подрастающего поколения; деятельности духовенства, направленной на достижение большей свободы в религиозной жизни; деятельности различных молодежных обществ, стремящихся выработать собственные мировоззренческие и поведенческие ценности; деятельности, направленной на защиту социальных интересов трудящихся, соблюдение законности.

Независимые тенденции в различных сферах жизни общества проявлялись как в рамках официальных институтов, так и вне этих рамок, и в частной жизни индивидов. Они не всегда были оформлены в политическое движение, противопоставляющее себя правящей группировке, но всегда стремились избежать контроля за своей деятельностью с ее стороны.

Тесно был связан с Хартией-77, но являлся самостоятельной организацией Комитет в защиту прав несправедливо преследуемых (чешское название УО№), который издавал специальные выпуски, в каждом из которых содержался краткий обзор судебных дел. В конце 1979 г.

УО^ стал членом Международной федерации прав человека под названием Чехословацкая лига прав человека.

Широкое распространение после 1977 г. в Чехословакии получила система нелегального издания политических, литературных, исторических и другого рода текстов - самиздат. По оценке чешского социолога М.Петрусека, в 1977-1985 гг. самиздат становится социальным явлением по массовости и широте своего воздействия: «Практически каждый взрослый и значительная часть подростков знали о существования сам-издата»24.

Содержательная структура чешского самиздата изменялась в течение времени, но в основном исследователи выделяют следующие составные части: 1) оригинальная литература (беллетристика), в т.ч. литература андерграунда; 2) переводная литература; 3) литература философская и теологическая, оригинальная и переводная; 4) литература по социальным наукам - политологическая, социологическая, по экологии и т.д., оригинальная и переводная; 5) литературная критика и полемика; 6) современная история; 7) воспоминания и свидетельства различного рода. С 1968 по 1988 г. в Чехословакии в рамках самиздата выходило более 150 журналов. Средний тираж журналов составлял 132 экз.25.

Все это позволяет говорить о существовании параллельной политической культуры в ЧССР во второй половине 70-х - начале 80-х годов ХХ в.

* * *

Таким образом, исследуя политическую культуру чехов и словаков, нельзя не обратить внимание на преемственность ее традиций. В течение полувека пребывания Чехословакии в составе Австро-Венгрии чехи постепенно развивали плюрализм своего общества и политического устройства. Они создавали группы по интересам, союзы, множество политических партий. Хотя словацкая политическая традиция в тот период была менее развита, но и она имела определенные черты плюралистической политической культуры, схожей с чешской. После временного перерыва в годы Первой мировой войны эта традиция возродилась в буржуазной Чехословацкой Республике, в которой многообразно воплотились плюралистические тенденции предшествующих лет.

Правда, австро-венгерский бюрократический абсолютизм не только ограничивал развитие в Чехословакии настоящего плюрализма, но и наложил определенный отпечаток на политическую жизнь Чехосло-

вакии в период между двумя войнами, способствовал бюрократизации политических партий и профсоюзов. Кроме того, при Габсбургах искажающее влияние на плюралистические тенденции в развитии общества оказывал национализм, насаждавший нетерпимость к неортодоксальным взглядам.

Плюралистической традиции Чехословакии были нанесены удары событиями 1938 г. (Мюнхен), оккупацией Чехии в 1939—1945 гг. и созданием марионеточного государства в Словакии. В 1945—1948 гг. имел место период расцвета политического плюрализма. Ликвидированный в «сталинские годы», плюрализм возродился в 60-е годы и достиг пика своего краткосрочного развития в 1968 г.

По сравнению с реформаторским движением в Польше Чехословакия 80-х годов казалась спокойной и стабильной страной. Однако в недрах чехословацкого общества существовали явления, которые можно было бы обозначить как «независимые течения» и которые можно определить как проявления диссидентства. Диссидентское движение в Чехословакии не отличалось высокой степенью организованности и не носило ярко выраженный политический характер. Хартия-77 не добилась массовой поддержки населения Чехословакии и не переросла в широкое социальное движение, которое наблюдалось в Польше, начиная с 1980 г. Однако, представляя собой политическую реальность, она не могла не готовить почву для предстоящих политических перемен.

На формирование политической культуры Чехословакии оказывало влияние множество факторов, в том числе и внешних. Развитие в этой стране в рассматриваемый период во многом зависело от влияния внешнего окружения, которое оказывало давление на внутреннюю и внешнюю политику в целом и на самую политическую культуру.

Примечания

1 Бурлацкий Ф.М., Галкин А.А. Современный левиафан. — М., 1985. — С.197—198.

2 Подробнее см.: Ненашева З.С. Общественно-политическая мысль в Чешских землях в конце Х1Х — начале ХХ века. — М., 1994. — 52 с. А также сборники документов, издаваемые в серии «Издание политических программ»: Ро1Шекё рго§гату сеэкёИо паго^Шо эо-ааНэти 1897—1948. — Рг., 1998. — 297 э.; РоШлекё рго§гату сеэкоэ1оуапэкё а сеэкое1оуепэкё эоаа1пё demokratickё э^апу dё1nickё 1878—1948. — Рг., 1999. — 283 э.; РоН-Некё рго§гату сеэкуеИ nаrodních э^ап V ЫееИ 1860—1890. — Рг., 2000. — 343 э.

3 Трайнин И.П. Национальные противоречия в Австро-Венгрии и ее распад. — М. — Л., 1947. — С.113.

4 Там же, с.124.

5 История южных и западных славян. — Т. 1: Средние века и Новое время. — М., 2001. — С.633.

6 Клеванский А.Х. Трансформация буржуазной политической системы Чехословакии в 20-е годы // Проблемы истории кризиса буржуазного политического строя. — М., 1984. — С.36.

7 Цитируется по Клеванскому А.Х. Указ. соч., с.38.

8 Фирсов Е.Ф. Эволюция парламентской системы в Чехословакии в 1920-е годы. — М., 1989. - С.19.

9 Клеванский А.Х. Указ. соч., с.35.

10 Фирсов Е.Ф. Опыт демократии в ЧСР при Томаше Масарике: Коалиционный плюрализм (1928-1934). - М., 1997. - С.196.

11 Respect. - Pr., 1993. - N 36. - S.6.

12 Масарик Я. Из письма к И.В. Сталину. // За рубежом. - М., 1991. - № 11. - С.11.

13 Kaplan K. The short march: The Communist takeover in Czechoslovakia, 1945-1948. - L., 1987. P.11.

14 IBID. - P.63.

15 Сакачова З. Роль и задачи Национального фронта в политической системе Чехословакии. - М., 1987. - С.42; Obcanska spolecnost (1967-1970): Emancipacni hnuti uvnitr Narodni Fronty 1967-1970. - Brno, 1995. - S.10.

16 Obcanska spolecnost (1967-1970): Emancipacni hnuti uvnitr Narodni Fronty 1967-1970. -Brno, 1995. - 587 s.

17 Havel V. Na tema opozice. // Literarni listy. - Pr., 1968. - Roc.1, c.6. - S.4.

18 Kuzin V. From Dubcek to Charter-77: A study of «normalization» in Czechoslovakia 1968-1978. - Fdinburg, 1978. - P.79.

19 IBID. - P.85. В своей статье «Восточноевропейский социализм как объект исследования» Ю.С.Новопашин, ссылаясь на воспоминания О.Шика приводит следующие цифры: 150 тыс. членов КПЧ добровольно покинули ее ряды, 300 тыс. были исключены из КПЧ в ходе так называемых «чисток», а в целом КПЧ потеряла около 600 тыс. человек // «Восточноевропейский социализм»: становление режима, попытка его модификации, причины краха. - М., 1992. - С.17.

20 Kuzin V. From Dubcek to Charter-77: A study of «normalization» in Czechoslovakia 19681978. - Edinburg, 1978. - P.118.

21 Skilling G. Independent currents in Czechoslovakia // Problems of communism. - Wash., 1985. - Vol. 34, N 1. - P.36.

22 IBID. - P.34.

23 Charta-77 ocima soucasniku. Po dvaceti letech. - Pr.; Brno, 1997. - S.196.

24 Петрусек М. Чехословацкий самиздат как фактор социальных изменений // Социс. -М., 1993, № 8. - С.124.

25 Там же, с.127.

Г л а в а II

СТАНОВЛЕНИЕ СИСТЕМЫ ПОЛИТИЧЕСКОГО ПЛЮРАЛИЗМА В ЧЕХИИ И СЛОВАКИИ НА НАЧАЛЬНОМ ЭТАПЕ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ТРАНСФОРМАЦИИ (1989-1992)

1. Идейно-организационные предпосылки и правовые основы перехода к демократии

Начало процесса политической трансформации в Чехословакии относится к осени 1989 г., когда намечавшийся в стране политический кризис был решен в форме «бархатной революции».

Выступление чехов и словаков против тоталитарной системы в ноябре 1989 г. проходило в благоприятной международной обстановке, сложившейся, в первую очередь, благодаря приходу к власти М.Горбачева и последовавшими за этим переменами, как в СССР, так и почти во всех странах, входивших в советскую сферу влияния в Европе. Имели место и внутренние предпосылки. Недовольство населения Чехословакии существующей системой власти нарастало. Выражением этого явилось возникновение большого числа оппозиционных группировок, интенсификация исходившей от них критики коммунистического режима, растущая поддержка их деятельности населением, в первую очередь интеллектуалами и деятелями культуры, и далее (с расширением социальной базы оппозиции) теми, кто десятилетиями хранил молчание и был вовлечен в деятельность официальных структур.

Современное развитие стран Центральной и Восточной Европы свидетельствует, что для того, чтобы демократия стала стабильным об-

щественно-политическим процессом, необходимо наличие общественных институциональных инфраструктур. «В условиях, когда опасность аномии возрастает, - пишет Р.Дарендорф, - важнейшей задачей становится создание институциональных структур»1. Демократия не может в настоящее время обходиться без партий. Именно партии способны лучше других структур обобщать результаты выборов, выражать разные социальные интересы, осуществлять политическое рекрутирование элит, формулировать основные направления политики.

Процесс широкомасштабного структурного оформления оппозиционных групп начался в Чехословакии в 1987 г. Перечисление названий этих организаций, ставшее возможным благодаря документам, введенным в научный оборот чешскими учеными в последние годы, позволяет говорить о достаточно широком спектре альтернативных официальной коммунистической идеологии взглядов и интересов, существовавших в чехословацком обществе:

«Чешские дети» - объявив себя «свободным духовным сообществом», выпустили в мае 1988 года манифест.

«Чехословацкий хельсинский комитет» - был образован в ноябре 1988 г. в поддержку основных положений и принципов Заключительного акта, подписанного в Хельсинки.

«Демократическая инициатива» - свободное содружество чехословацких граждан, которое, начиная с осени 1987 г., обращалось к правительственным организациям с конкретными предложениями использования демократических принципов в общественной практике.

«Движение за гражданские свободы» - образовалось вокруг манифеста «Демократия для всех» (октябрь 1988 г.), основным требованием которого было соблюдение принципов плюрализма в общественной жизни.

Хартия-77 - гражданская инициатива, возникшая в январе 1977 г., деятельность которой была направлена на противостояние официальным властям и состояла в стремлении реализовать в Чехословакии кодекс прав личности и гражданина в соответствии с подписанными и ратифицированными международными договорами.

«Инициатива работников культуры» - возникла в январе 1989 г. вокруг письма председателю правительства, которое подписали более 2 тыс. работников культуры и содержавшего требование правдивой информации и диалога с правительством.

«Возрождение» — клуб социалистической перестройки возник в феврале 1989 г. с программой гуманных, нравственных и социальных ценностей социалистического устройства чехословацкого общества.

«Общество Т.Г.Масарика в Праге» — было основано в конце 1987 г. с целью широкой пропаганды идей и произведений Т.Г.Масарика и поддержки научных исследований в этой области.

«Всемирный клуб Джона Леннона» — с декабря 1988 г. выступал с программой культурного сотрудничества и мирного пути развития международных отношений.

«Независимое мирное содружество» — инициатива, возникшая весной 1989 г. и объединившая молодежь с пацифистским мировоззрением.

«Петиция чехословацких граждан по поводу событий 15—21 января 1989 г.» — акция гражданского неповиновения, выразившаяся в осуждении действий официальных властей и призвавшая их к диалогу с обществом о причинах и путях преодоления кризисного развития.

«Польско-чехословацкая солидарность» — с июля 1987 г. выступала за сотрудничество независимых польских и чехословацких политических инициатив.

«Общество друзей США» — с мая 1987 г. выступавшее за развитие культурных связей чехословацкой и американской общественности на неформальной основе.

«Комитет защиты несправедливо преследуемых» — возник в апреле 1978 г. и объединил граждан, преследовавшихся за свои убеждения или ставших жертвами судебных ошибок2.

Формирование в конце 80-х годов структуры независимых общественных организаций свидетельствовало о значительной политизации чехословацкого общества. В программных документах и заявлениях представителей этих организаций отрицался принцип руководящей роли коммунистической партии как несовместимый с принципами равенства граждан и кодексом гражданских прав. А манифест «Движения за гражданские свободы», названный «Демократия для всех», прямо призывал к созданию демократической общественной системы, в основе которой лежали бы принципы политического плюрализма, смешанной экономики и взаимной терпимости3.

Кульминационной точкой в движении оппозиции стала расправа правящего режима над демонстрацией чехословацкой молодежи 17 ноября 1989 г. Это событие было воспринято населением как общенацио-

нальная драма, что способствовало сплочению всех сил, озабоченных положением дел в стране. Непосредственно после событий 17 ноября был создан Гражданский форум (ГФ) - организация, по своему характеру представляющая аналог общедемократического фронта. В нем объединились почти все оппозиционные группировки. Вечером 19 ноября в помещении Драматического театра собрались представители клуба «Возрождение», Хартии-77, «Чехословацкого хельсинского комитета», «Круга независимой интеллигенции», «Движения за гражданские свободы», «Артфорума», «Чехословацкой независимой инициативы», «Комитета несправедливо преследуемых», чешского Пен-клуба, представители Чехословацкой социалистической партии, КПЧ, церкви, творческих союзов, независимых студенческих организаций. Был избран Координационный центр ГФ, выполнявший не только координационные, но и руководящие функции.

Гражданский форум, объявивший себя общественным движением, стал революционным центром, который разрабатывал стратегию борьбы и, мобилизуя массы, воплощал ее в жизнь. ГФ выдвинул в качестве первоочередного требование отстранения от власти представителей коммунистического режима. Такое направление главного политического удара было крайне удачно как с политической, так и с психологической точек зрения: на руководителях коммунистического режима стояло клеймо национальных предателей, допустивших в 1968 г. оккупацию страны иностранными войсками. Они не пользовались авторитетом и у рядовых членов коммунистической партии, и во всем обществе.

29 ноября 1989 г. Федеральное собрание Чехословакии (тогдашний парламент страны) внесло изменения в действовавшую конституцию. Были упразднены 4-я и один из параграфов 6-й статьи Конституции о ведущей роли КПЧ в обществе и Национальном фронте, обновлена статья 16, в которой прежде говорилось о необходимости обучения молодежи в соответствии с принципами марксизма - ленинизма, а после внесения изменений - о том, что обучение молодежи должно вестись в духе научного познания и в соответствии с принципами патриотизма, гуманизма и демократии. Ушел в отставку председатель Федерального собрания А.Индра. Сформированное 3 декабря 1989 г. премьер-министром ЧССР Л.Адамецом правительство, в состав которого помимо 16 членов КПЧ были введены пять представителей других партий, просуществовало несколько дней. 8 декабря Л.Адамец ушел в отставку, 10 декабря было сформировано и приведено к присяге новое коалиционное правитель-

ство ЧССР во главе с М.Чалфой: в него вошли десять коммунистов, семь беспартийных и по два представителя Чехословацкой социалистической и Чехословацкой народной партий. В этот же день ушел в отставку президент ЧССР Г.Гусак. До конца 1989 г. прекратили свою деятельность органы и организации КПЧ в Чехословацкой народной армии, погранвойсках, войсках министерства внутренних дел, в корпусе национальной безопасности, в органах прокуратуры, юстиции, государственном арбитраже, аппаратах президиумов федерального и республиканского правительств. Сессия Федерального собрания Чехословакии завершилась 29 декабря 1989 г. избранием исключенного в свое время из КПЧ А.Дубчека председателем Федерального собрания, а диссидента и лидера оппозиционных антикоммунистических сил страны В.Гавела — президентом Чехословакии.

Начальный этап трансформации политической системы в Чехословакии был отмечен романтическим либерализмом: большинство населения поддержало абстрактные идеи создания демократического, гуманного, свободного и социально справедливого общества.

Коммунистический режим в Чехословакии оказался в полной политической изоляции: союзнические партии, члены Национального фронта отказались от поддержки КПЧ, склоняясь на сторону оппозиции. Распад Национального фронта усугубил кризис прежней политической системы страны. Сразу же после падения в Чехословакии коммунистического режима специальным законодательным актом была отозвана почти половина депутатов Федерального собрания, новые члены парламента получили свои мандаты в результате договоренностей между КПЧ и Гражданским форумом / «Общественностью против насилия» (ОПН). Сформированное таким образом Федеральное собрание представляло собой временный орган и действовало до выборов в июне 1990 г.

Динамичные и кардинальные изменения произошли в самой КПЧ. Смещение старой верхушки последовало через семь дней после начала «бархатной революции». 24 ноября 1989 г. состоялся внеочередной пленум ЦК КПЧ, на котором в отставку были отправлены Генеральный секретарь ЦК КПЧ М. Якеш, все члены и кандидаты в члены Президиума и Секретариата ЦК КПЧ. Новое руководство КПЧ пересмотрело вопрос о месте своей партии в политической системе, отказавшись от принципа руководящей роли КПЧ в обществе.

Создание условий для формирования реального политического плюрализма и демократии в Чехословакии произошло без серьезных

сбоев в экономическом механизме, без широкомасштабного применения физического насилия. Быстроту такого перехода можно объяснить целым рядом причин. Одна из главных заключается в существовании в социалистической Чехословакии противоречий между ранее достигнутым уровнем развития цивилизации, культуры, совокупностью всего исторического опыта, особенно Чехии, и теми задачами, которые решались в стране в духе идеологии развитого социализма. Это противоречие оказывало воздействие и на самих руководителей коммунистического режима. Когда развернулись поразительные события ноября 1989 г., ядро Хартии-77 составило прочную основу для формирования элементов гражданского общества. Стремление к созданию коалиции всех антиправи-тель-ственных сил, а также искусство ведения переговоров, мастерское владение которым демонстрировали Вацлав Гавел и его коллеги в ходе денно и нощно ведшихся переговоров с лидерами коммунистов, выросли из многолетней активистской деятельности в рамках Хартии-77 - работы, в которой на первый план выдвигались преимущества терпения, консенсуса и компромисса. Свою роль сыграл и тот факт, что в стране существовал специфический круг людей, основанный на взаимном доверии, члены которого в той или иной степени были готовы разделить между собой бремя государственной ответственности.

Широкая и быстрая мобилизация интеллектуальных и политических сил в Чехословакии в ноябре 1989 г. стала возможной на основе соединения трех социальных групп, которые частично пересекались: 1) замкнутый круг диссидентов (Хартия-77), 2) полузакрытая сеть самиздата и 3) полуоткрытая сеть так называемой «серой зоны», «ничейной земли». Понятие «серая зона» ввела в употребление социолог Иржина Шиклова4 для обозначения группы людей, которые первоначально не проявляли свою политическую ангажированность. Допуская в своем кругу критику коммунистического режима, представители этой группы рассматривали несогласие с режимом как проявление личного мужества, «донкихотство» своего рода. В то же время существование «серой зоны» стало плодотворной почвой для проведения антиправительственных мероприятий, осуществления антикоммунистических проектов и инициатив и формирования в самом конце 80-х гг. значительного для Чехословакии числа оппозиционных группировок, критиковавших правительство.

В переходный период при проведении и организационном обеспечении решающих митингов на Вацлавской площади Гражданский форум использовал штаб-квартиру и организаторские таланты деятелей немно-

гочисленной Чехословацкой социалистической партии (ЧСП). Хотя ЧСП как самостоятельная политическая сила прекратила свое существование в ходе выборов 1990 г., однако ее действия оказали неоценимую помощь демократическим силам на начальном этапе, в чем также проявилась роль бывших партий-сателлитов в преобразовании политической системы Чехословакии.

ГФ предложил обществу краткую, но всеобъемлющую программу, в которой были освещены вопросы строительства правового государства, создания плюралистической политической системы, внешнеполитические и внутриэкономические проблемы, вопросы социальной справедливости, охраны окружающей среды, развития культуры. Анализ этой программы представляет для нас интерес в той мере, в какой ГФ удалось на первом этапе трансформации чехословацкой политической системы добиться поддержки большинства политических сил страны5.

По замыслу авторов этой программы, Чехословацкая Республика должна была стать правовым демократическим государством в духе традиций чехословацкой государственности и международных принципов, а отношения между гражданами и государством — регулироваться новой конституцией. В программе формулировалось требование коренного последовательного и необратимого изменения политической системы чехословацкого общества. Для этого КПЧ предлагалось отказаться от закрепленного в конституции положения о руководящей роли в обществе. В программе намечалось также восстановление демократических институтов и самоуправленческих механизмов, которые обеспечили бы участие всех граждан в решении общественных дел и предоставление всем существующим и вновь возникающим политическим партиям и другим политическим и общественным организациям равных условий для участия в свободных выборах во все представительные органы. Заявлялось о сохранении принципа федеративного устройства государства.

В экономической сфере ставилась цель создания недефор-мированного рынка, ликвидации монопольных позиций крупных предприятий, обеспечения условий для равноправного существования различных форм собственности и постепенного включения чехословацкой экономики во всемирную систему разделения труда.

В программе ГФ предполагалось, что государство и впредь будет выполнять ряд функций: гарантировать всем субъектам хозяйственной деятельности равные условия хозяйствования, проводить на макроэко-

номическом уровне политику регулирования, гарантировать обществу необходимый минимум социальных услуг и охрану окружающей среды.

Эта программа как нельзя лучше вписалась в социально-психологический контекст чехословацкого общества конца 80-х годов: она призывала положить конец господству коммунистического режима и провозглашала весьма привлекательные цели создания гражданского, процветающего, цивилизованного общества. Благородные цели были сформулированы достаточно общо, пути их достижения не конкретизировались.

События в Словакии следовали за «бархатной революцией» в Праге. Уже в декабре 1989 г. в политической жизни республики обозначился аналог чешскому ГФ - движение «Общественность против насилия» (ОПН). Представители обоих политических движений выступали со сходными программами, поддерживали тесные связи.

«Бархатная революция» осени 1989 г. в Чехословакии не только положила начало формированию новой политической системы, но и создала условия для закладывания правовых основ функционирования реальной многопартийности и плюралистической демократии. Хотя в 1990-1992 гг. процесс политической трансформации в Чехословакии протекал в рамках существовавшего ранее конституционного порядка, на основе принятой еще в социалистической Чехословакии Конституции ЧССР, однако в нее по мере необходимости вносились изменения и дополнения в виде конституционных законов. Зимой 1990 г. Федеральным собранием ЧСФР был принят Закон о выборах, который предусматривал проведение летом 1990 г. выборов в представительные органы власти по партийным спискам, на принципах всеобщего равного избирательного права6. В ЧСФР была установлена пропорциональная избирательная система с 5%-ным барьером для получения партиями мест в парламенте страны. Эта система наряду с недостатками, которые заключаются в ограничении прав избирателей участвовать в политическом процессе, имеет то положительное значение, что способствует сохранению влияния на политический процесс крупных партий, а также, в перспективе, служит препятствием для бесконечного дробления и распыления политических субъектов. Данный закон предусматривал также, что кандидаты в депутаты, выдвинувшие свои кандидатуры летом 1990 г., будут избираться сроком на два года, а впоследствии - на четыре. Установление непродолжительного срока действия депутатского корпуса первого посткоммунистического созыва представляется весьма прозорливым ша-

гом: первоначальная стадия формирования демократических институтов в условиях общества переходного типа была отмечена общей нестабильностью. Это положение относится и к деятельности Федерального собрания ЧСФР.

Зимой 1990 г. в ЧСФР был принят Закон о политических партиях, который устанавливал порядок образования и регистрации политических партий7. Препятствием для регистрации политических партий являлось противоречие программных целей новой партии конституции страны и ее законам. Условием регистрации являлся численный минимум граждан, поддерживающих образование новой партии (подтвержденный их подписями), определенный в одну тысячу человек.

Закон о политических партиях, принятый в первые послереволюционные дни, не затрагивал ряд важнейших положений, регулирующих деятельность политических партий. В частности, не был определен порядок приостановки и запрета деятельности партий и движений. В этой связи, в развитие Закона о политических партиях был принят Закон об объединении в политические партии и политические движения от 2 октября 1991 г.8. В соответствии с ним запрещалась деятельность тех партий и движений, которые нарушают Конституцию и законы страны и ставят целью своей деятельности ликвидацию демократических основ государства; не имеют демократического по форме Устава или сформированных демократическим путем органов управления; стремятся к политическому захвату и удержанию власти, препятствуя другим политическим партиям и движениям бороться за власть конституционными методами; своей деятельностью нарушают принципы равных прав граждан; своими программой и деятельностью угрожают морали, общественному порядку, правам и свободам граждан. Приостановление деятельности политических партий и движений предусматривалось при наличии тех же признаков, что и запрет их деятельности.

Законом о политических партиях 1990 г. подтверждалось, что уже существующими в форме юридических лиц партиями (на момент принятия Закона о политических партиях) являются: Чехословацкая народная партия, Чехословацкая социалистическая партия, Демократическая партия, Коммунистическая партия Чехословакии, Партия свободы, т.е. все политические партии, существовавшие и при коммунистическом режиме. Гражданский форум и «Общественность против насилия», возникшие в период революции, в соответствии с определением Закона о политических партиях являлись политическими движениями.

2. «Взрыв» многопартийности: Формирование и трансформация политических движений и партий

«Нежная революция» осени 1989 г. положила начало процессу общественной трансформации, способствовала коренному преобразованию политической системы Чехословакии. В первой половине 1990 г. чехословацкое общество проявило невиданную прежде политическую активность. За короткий период (декабрь 1989 — начало 1990 г.) в Чехословакии было воссоздано или создано вновь более 100 политических организаций (партий, движений, союзов и т.д.)

К предвыборной борьбе 1990 г. были допущены 23 политические партии и движения. Левые партии (ЧСП, ЧНП, СДПЧ, КПЧ) считали свои позиции довольно прочными и надеялись на успех. Правда, объединения всех левых партий не получилось: особняком держалась партия «зеленых», в полном одиночестве действовала КПЧ, так как остальные партии левой ориентации категорически отказывались от партнерства с ней. Более того, в ходе предвыборной кампании ряд партий как правоориентированных, так и из числа левых сил (ЧСП, ЧНП, СДПЧ и некоторые другие), потребовали, чтобы КПЧ была запрещена. В этой связи президент Чехословакии В.Гавел напомнил общественности, что коммунистическая партия существует в соответствии с законом о политических партиях и, согласно действующему законодательству, является частью политической плюралистической системы.

Правый блок составляли Либерально-европейская партия, Чехословацкая партия свободных демократов, Республиканская партия, Хри-стианско-демократическая уния, Движение национального согласия, Движение за самоуправляемую демократию — Общество Моравия и Си-лезия.

Большую группу составляли партии и движения, объединившиеся на платформе ГФ и ОПН — около 17. Их политический спектр был довольно широким: от Левоцентристской альтернативы и центристской Демократической инициативы до правоцентристской Республиканской унии. Такой веер политических ориентаций свидетельствовал, в первую очередь, о неопределенности их программных целей. По партийным спискам ГФ выступали также независимые кандидаты.

В изобилии предвыборных программ неискушенному в политике избирателю было очень сложно ориентироваться. К тому же возникла новая проблема: проблема выбора, предполагающая наличие у избирателей определенного политического опыта, который у старшего поколения за годы «социалистической демократии» основательно забылся, а у младшего вовсе отсутствовал. Поэтому для первых свободных выборов в посттоталитарной Чехословакии характерной и вместе с тем специфической чертой являлось то обстоятельство, что выбор кандидата в огромной степени определялся не его программой или партийной принадлежностью, а степенью популярности в каждом конкретном случае.

В программных заявлениях партий левой ориентации содержались требования о пересмотре взглядов на социалистическую собственность, предполагалось освободить экономику от диктата политики. Социалисты предлагали при этом использовать закон стоимости при одновременном государственном регулировании производственной деятельности. В отношении государственного устройства все левые силы сходились в том, что федерация двух республик является оптимальной формой их существования.

Программные требования центра и партий, сгруппировавшихся вокруг него, наиболее четкое выражение получили в программе В.Клауса. Она предусматривала создание антиинфляционных механизмов, сокращение государственных дотаций, конституционное закрепление равноправия всех форм собственности, в том числе и частной. Согласно его программе государственный сектор экономики должен был быть реформирован, то есть пройти через акционирование с участием чехословацкого и зарубежного капитала. Предлагалось также провести либерализацию цен. Составляя ядро предвыборной программы Гражданского форума, экономическая программа В. Клауса не исчерпывала ее, а лишь конкретизировала экономическую часть. В предвыборную программу были включены многие положения цитировавшейся выше программы ГФ «Чего мы хотим»9.

Христианско-демократическое движение, объединившее десять партий и групп с христианской ориентацией, вступило в предвыборную борьбу без определенной стратегии, обозначив лишь два аспекта своей программы - абсолютная экономическая независимость Словакии и опора на частную собственность.

КПЧ смогла представить обновленную программу, гибко учитывающую новые условия, с акцентом на возрастающую необходимость социальной защиты10.

По итогам июньских выборов 1990 г. Гражданский форум и «Общественность против насилия» одержали убедительную победу, получив в Палате национальностей Федерального собрания ЧСФР 45,9% голосов избирателей. На втором месте оказалась КПЧ — 13,7% и третье место заняла Христианско-демократическая уния, набрав 11,3%. В Палате национальностей мандаты распределились следующим образом — ГФ и ОПН — 80, КПЧ — 20, Христианско-демократическая уния в коалиции с Христианско-демократическим движением — 17, Общество Моравии и Силезии — 7, Словацкая национальная партия — 7, движение «Сосуществование» — 7. В Народной палате коалиция ГФ и ОПН получили 84 мандата, ХДД/ХДУ — 16, КПЧ — 20, Общество Моравии и Силезии — 9, СНП — 4, «Сосуществование» — 411. Единственной представительницей левых сил в парламенте стала Коммунистическая партия Чехословакии, остальные — не смогли преодолеть 5% барьер, установленный для представительства в парламенте.

После июньских выборов 1990 г. в чехословацком парламенте насчитывалось восемь фракций, а в апреле 1992 г. их было уже 1912. Весной 1991 г. распалась правящая коалиция, объединившая депутатов от ГФ. Коалиция политических сил, объединившаяся на его платформе и победившая на выборах-90, сформировала правительство ЧСФР. Однако в процессе реформирования чехословацкого общества выявились непримиримые различия в представлениях составивших ее политических партий о путях дальнейшего развития страны. 20 апреля 1991 г. из ГФ в самостоятельную партию выделилась Гражданская демократическая партия (ГДП) во главе с В. Клаусом. Опору партии составили люди с высшим образованием, нарождавшийся слой предпринимателей. К весне 1992 г. ГДП представляла собой вполне структурированную партию с отделениями на местах, с фиксированным членством. Ее численность составляла 30 тыс. человек. ГДП была четко ориентирована на создание условий для проведения либеральных радикальных экономических ре-

форм13.

Вскоре схожая судьба постигла политического партнера ГФ в Словакии ОПН. Треть депутатов от ОПН образовала в парламенте свою собственную фракцию, выделившись в Движение за демократическую Словакию. В результате дробления ведущие политические силы Чехо-

словакии ГФ и ОПН не сумели ни полностью выполнить обязательства, содержавшиеся в их предвыборных программах, ни сыграть роль стержневой политической опоры в решении вопроса о будущем страны.

В 1990-1992 гг. как в Чехии, так и в Словакии интенсивно шли поляризация и радикализация политических партий и движений. Однако процесс этот различался по направленности. Разнонаправленность этого процесса усугублялась Конституционным законом о Чехословацкой федерации, который более известен как Закон о компетенциях, или Закон о разделении компетенций13. Этот законодательный акт задумывался как существенный шаг на пути выработки и принятия новой конституции страны, усиливающий самостоятельность республик и укрепляющий единое федеративное государство. Однако объективно в условиях раздробленности политических сил страны, разницы в республиканских стартовых позициях на пути экономических реформ, Закон создавал базу для закрепления межреспубликанских различий.

Итоги парламентских выборов 1992 г. закрепили различные политические ориентации в республиканских органах власти. В этих выборах в парламенты ЧСФР, Чехии и Словакии приняли участие более 40 политических партий, движений, коалиций, на 17 субъектов больше, чем в парламентских выборах два года назад. На избирательные участки Чехии пришло 85,08% избирателей, Словакии - 84,2%. Депутатские мандаты распределились следующим образом:

Таблица 2

Результаты выборов 1992 года в законодательные органы Чехословакии15_

В Федеральном собрании ЧСФР

От Чешской Республики Палата национальностей Народная палата

Партии % мандаты % мандаты

ГДП-ХДП 33,43 37 33,9 48

Левый блок

(КПЧМ-ЛД) 14,48 15 14,27 19

ЧСДП 6,8 6 7,67 10

ОЗР-РПЧС 6,37 6 6,48 8

ХДУ-ЧНП 6,08 6 5,98 7

ЛСУ (ЧСП-СП-ПЗ) 6,06 5 5,48 7

От Словацкой Республики

Партии

ДЗДС 33,85 33 33,53 24

ПЛД 14,04 13 14,44 10

СНП 9,35 9 9,39 6

ХДД 8,81 8 8,96 6

ВХДД-ВНП 7,39 7 7,37 5

ССДП 6,09 5 - -

Продолжение табл.2

В Чешском национальном В Словацком национальном совете

совете

партии % мандаты партии % мандаты

ГДП-ХДП 29,73 76 ДЗДС 37,26 74

Левый блок ПЛД 14,70 29

ЧСДП 14,05 35

ЛСУ 6,53 16 ХДД 8,88 18

ХДУ-ЧНП 6,52 16 СНП 7,93 15

6,28 15 ВХДД-

ОЗРС ВНП 7,42 14

РПЧС 5,98 14

ГДА

ДЗСД- 5,93 14

ОМС

5,87 14

Бесспорным политическим лидером в Чехии стала Гражданская демократическая партия (ГДП), которая и прежде была одной из главных партий правительственной коалиции и имела 44 места в Федеральном собрании ЧСФР 1990 г. созыва. ГДП выступала на выборах—92 за продолжение в экономической сфере курса на создание рыночной экономики, основанной на частной собственности и интегрированной в мировую развитую капиталистическую экономику, а в социальной сфере — за оказание адресной социальной помощи конкретным гражданам. Принципиально отвергала вмешательство государства в развитие экономики, однако не отрицала необходимость создания совершенной законодательной базы, регулирующей экономические процессы в стране, и считала необходимым участие государства в экологических и социальных программах. Имея четкую организационную структуру, ГДП была зарегист-

рирована не только в Чехии, но и в Словакии и имела местные организации в семи словацких городах.

На выборах 1992 г. в Федеральное собрание ЧСФР и Чешский национальный совет ГДП выступала в коалиции с Христианско-демократической партией (ХДП), относившейся к числу исторических партий и возобновившей свою деятельность в ноябре 1989 г. ХДП объединяла граждан, исповедующих христианские ценности. Она выступала как за возможность свободного развития церкви и религиозных организаций в обществе, так и за равноправие всех форм собственности. ХДП выдвинула весьма схожую с ГДП экономическую программу, основное отличие которой состояло лишь в том, что ХДП настаивала на более активном участии государства в развитии экономики страны и, в первую очередь, в эффективных инвестиционных программах.

На второе место по числу голосов, полученных у чешского электората, вышел Левый блок: созданная в январе 1992 г. предвыборная коалиция Коммунистической партии Чехии и Моравии (КПЧМ) и Демократической левой ЧСФР (ДЛ). По итогам выборов 1990 г., коммунисты имели 40 мандатов в обеих палатах Федерального собрания ЧСФР. В феврале 1990 г. Коммунистическая партия Чехословакии трансформировалась в федерацию двух коммунистических партий - Коммунистической партии Чехии и Моравии (КПЧМ) и Коммунистической партии Словакии (КПС); в декабре 1991 г. словацкие коммунисты вышли из федерации. На момент выборов 1992 г. КПЧМ имела более 350 тыс. членов. Ее председателем был Иржи Свобода. КПЧМ выступала за сохранение единого чехословацкого государства, за многопартийную политическую систему. Экономическая программа КПЧМ была направлена на создание эффективного, социально и экономически ориентированного рыночного хозяйства, в котором были бы гарантированы равные шансы для всех форм собственности, была бы обеспечена высокая степень экономической демократии и социальной справедливости. Она заявила, что в случае поддержки большинством населения социалистического выбора путь к нему должен быть открыт. Второй член коалиции - ДЛ - возникла в апреле 1990 г. как внепартийное политическое движение граждан левой ориентации, отвергающих «реальный социализм» и поддерживающих политическую демократию и социально ориентированную рыночную экономику.

От Чешской Республики места в Федеральном собрании по итогам выборов 1992 г. получили и другие политические партии и блоки.

Так, Чехословацкая социал-демократическая партия (ЧСДП), потерпевшая на выборах 1990 г. поражение, но сумевшая получить места в парламенте, поскольку ее членами в 1991 г. стали лево-ориентированные депутаты, вышедшие из фракции Гражданского форума, преодолела 5%-ный барьер и получила места как в Федеральном собрании ЧСФР, так и в Чешском национальном совете. В своей предвыборной программе ЧСДП провозгласила себя приверженцем парламентской демократии и рыночной экономики, основанной на принципах социальной справедливости.

К числу партий левой ориентации, получивших поддержку граждан Чешской Республики и места в Федеральном собрании ЧСФР и Чешском национальном совете, относилась и либерально-социальная уния (ЛСУ): коалиция Чехословацкой социалистической партии (ЧСП), Сельскохозяйственной партии и Партии «зеленых», заключенная в апреле 1991 г. ЛСУ провозглашала в качестве программных установок идеалы социальной справедливости, демократии и гуманизма, духовной свободы, принципы правового государства, рыночной экономики, в котором значительную роль играло бы государство и самоуправляемое общество.

В Федеральном собрании ЧСФР по результатам выборов 1992 г. от Чешской Республики получили места также представители Христиан-ско-демократической унии (ХДУ) — партии правого центра выступавшей на выборах в коалиции с Чехословацкой народной партией (ЧНП), и представители Республиканской партии. А в Чешском национальном совете места получили также депутаты от Гражданского демократического альянса (ГДА) — либеральной правоцентристской партии и Движения за самоуправляемую демократию — Общество Моравии и Силезии, тяготевшего к правому центру и выступавшего за самоуправляемые Моравию и Силезию в едином чехословацком государстве, за право мораван считаться этносом с собственной правосубъектностью.

Наибольшие симпатии словацких избирателей были отданы Движению за демократическую Словакию (ДЗДС). Возникнув весной 1991 г. как самостоятельный политический субъект, ДЗДС формировалось в социал-демократическом направлении с ярко выраженным национальным аспектом. Ее программа касалась всех сфер жизни словацкого народа: общественно-политической (демократическая политическая система, правовое государство, плюралистическая парламентская демократия), национальной (само-определение словацкого народа), социально-экономической (свобода предпринимательства, рыночные реформы без

массовой безработицы) и духовно-нравственной (обновление гуманистических традиций в светской жизни и возрождение христианских принципов).

Особое место на политической арене Словакии занимала Партия левых демократов (ПЛД). Перед выборами 1992 г. сторонниками этой партии называли себя примерно треть бывших приверженцев Коммунистической партии Словакии, часть электората, прежде отдававшая свои голоса движению «Общественность против насилия» и Христианско-демократическому движению. Примечательно, что более 50% сторонников ПЛД - верующие. ПЛД заявила, что в основе ее деятельности лежат принципы компромисса и умение договариваться, что ПЛД не является партией коммунистического типа и отвергает философию борьбы за власть силовыми методами. Основной упор в экономической программе ПЛД делала на социальную приемлемость экономической реформы. Партия критиковала проводимую трансформацию чехословацкой экономики, предлагая заменить «ограничительно-стабилизационную» политику политикой оживления хозяйственного развития.

От Словацкой Республики в Федеральное собрание ЧСФР в июне 1992 г. были избраны также представители Христианско-демократического движения (ХДД), Словацкой национальной партии (СНП), коалиций партий венгерского национального меньшинства и Словацкой социал-демократической партии. СНП была представлена в ФС ЧСФР и СНС еще по итогам выборов 1990 г. Она последовательно придерживалась радикальных взглядов по вопросам национального суверенитета Словакии. ХДД во главе с Я. Чарногурским занимало позиции между центром и правыми, выступая за равноправие форм собственности. Партии правой ориентации потерпели в Словакии на выборах 1992 г. серьезное поражение. Они не сумели привлечь словацкий электорат к своим программам. Накануне выборов 1992 г. правые партии пользовались поддержкой всего у 15% населения Словакии.

3. Демократические преобразования и национальный фактор

Существовавшая до января 1993 г. Чехословакия представляла собой многонациональное федеративное государство. В ней проживали (по данным на начало 90-х годов) представители следующих национальностей: чехи (54%), словаки (31%), мораване (8,7%), венгры (3,8%), цыгане (0,7%), поляки, немцы, украинцы и др. В ее состав входили две рес-

публики — Чешская и Словацкая. Демократизация и либерализация общественной системы Чехословакии, последовавшие за событиями осени 1989 г., высвободили среди прочего сильные проявления национальных чувств.

Национальный вопрос в Чехословакии формулировался и видоизменялся на протяжении многих десятилетий. Он включал в себя проблемы взаимоотношений чехов с поляками и немцами, словаков с венграми и украинцами, цыганский вопрос, проблемы антисемитизма, в последние годы заявил о себе и расизм. Однако основное содержание национального вопроса в Чехословакии составляла комплексная проблема чешско-словацких отношений, в которую входили вопросы национальной самобытности словаков, государственно-правового устройства страны, разделения компетенций между центром и республиками.

Казалось, что с принятием в октябре 1968 г. Конституционного закона о чехословацкой федерации и установлением федеративной формы государственного правления были ликвидированы все возможные предпосылки для конфликтов в сфере национальных отношений чехов и словаков и они обрели необходимую общественную стабильность. К концу двадцатилетнего существования чехословацкой федерации подавляющее большинство населения страны считало, что представители различных национальностей живут в Чехословакии в полном согласии (78%)16. Однако с конца 60-х и до конца 80-х годов ХХ в. национальный вопрос все-таки существовал в чехословацком обществе, правда, в латентных формах: более !/5 граждан в 1990 г. указали на отсутствие полного согласия между чехами и словаками, и эти цифры практически вдвое превосходили аналогичный данные 1983 г.

Симптомом неблагополучия в чешскословацких отношениях стал процент опрошенных, характеризовавших их как безразличные — 23%. В целом в 1990 г. 45% опрошенных чехов и словаков охарактеризовали отношения между своими народами как безразличные или неблагополуч-ные17. Больше половины опрошенных считали, что чешско-словацкие отношения в перспективе останутся без изменений. На улучшение отношений рассчитывали скорее в Словакии, чем в Чехии. Жители крупных городов склонялись к утверждению об ухудшении отношений между чехами и словаками в будущем18. В прогнозировании перспектив развития чешско-словацких отношений преобладали социально-экономические мотивы. Идея федеративного устройства госу-дарства оценивалась гражданами выше, чем конкретный вклад федерализации социально-

экономических, политических, культурных процессов в развитие республик. Однако бесспорно положительно оценивалась роль федерации в экономическом развитии Словакии. Чехи чаще, чем словаки выражали неудовлетворенность осуществлением на практике федеративного прин-

19

ципа19.

В ходе «бархатной революции» 1989 г. чехи и словаки проявили удивительное единодушие и синхронность действий в борьбе против коммунистического режима. Можно было предположить, что они и далее объединят свои усилия в создании демократического общества. Однако этого не произошло. Весной 1990 г., в связи с изменением названия государства, напряженность в национальных отношениях чехов и словаков проявилась открыто и вылилась в парламентский спор о «дефисе», в результате которого государство получило официальное название «Чешская и Словацкая Федеративная Республика», а ее историческое название «Чехословакия» получило двойное написание: на чешском языке слитное, а на словацком - через дефис.

Изменение основ политической системы страны в ноябре 1989 г. поставило политические силы перед необходимостью переосмысления концепции чехословацкой федерации и выработки новой идеологии государственного устройства страны.

Программа ГФ, одной из наиболее влиятельных политических сил, так формулировала накануне выборов 1990 г. этот принцип: «При сохранении принципа федеративного устройства Чехословакия будет представлять собой равноправный союз обеих наций и всех националь-ностей»21. В программе ГФ также указывалось, что все народности, населяющие Чехословакию, имеют право на удовлетворение своих специфических потребностей в сфере культуры, традиций и языка.

Коммунистическая партия Чехословакии, занимая принципиально отличные от ГФ позиции по всем пунктам программы, также выступала за федеративное государственное устройство. Коммунисты выдвигали требование предоставления гарантий для осуществления реального политического, экономического и культурного равноправия всех народов, населяющих Чехословакию22. ГФ и КПЧ отстаивали идею федеративно -го государственного устройства, основываясь на различных принципах. Первый основывался на «вненациональном» понимании федеративного устройства и рассматривал федерацию как союз территорий, в котором соблюдалось бы равноправие и пропорциональность в решении государ-

ственных вопросов, коммунисты видели в основе федерации союз равноправных наций.

На чешской политической сцене в 1990 г. отсутствовали партии, которые можно было бы определить как национально прочешски ориентированные. Однако действовало Движение за самоуправляемую демократию — Общество Моравии и Силезии (ДЗСД — ОМС), которое выступало за самоуправляемые Моравию и Силезию в общем государстве и за законодательное закрепление положения мораван как этноса с собственной правосубъектностью. Перед выборами 1990 г. политические силы Словакии по их отношению к будущему государственному устройству страны можно сгруппировать следующим образом. За немедленное отделение Словакии и провозглашение независимого суверенного словацкого государства выступал Национальный совет за освобождение Словакии, который в основном поддерживали представители словацкой эмиграции из США и Канады.

Идею конфедерации или унии двух суверенных государств Словакии и Чехии, имеющих общие министерства обороны, иностранных дел и финансов, высказывали Словацкая национальная партия, Партия Свободы, Независимая партия словаков. Федерация как форма государственного устройства фигурировала в программах «Общественности против насилия», Демократической партии, христианских демократов и социал-демократов а также политических партий венгерского национального меньшинства. Наряду с признанием федеративной формы государственного устройства в программах христианских демократов, Демократической партии, социал-демократов, содержалось требование провозглашения суверенитета Словакии. Будущее чехословацкого государства виделось идеологами этих партий в форме федерации суверенных республик.

Значительную группу участников выборов-90 составляли политические партии, которые имели в своем названии прилагательное «чехословацкие» и рассчитывали на поддержку своих программ как в Чешской Республике, так и в Словакии. В 1990 г. в эту группу входили Коммунистическая партия Чехословакии (КПЧ), Чехословацкая социалистическая партия (ЧСП), Чехословацкая социал-демократическая партия (ЧСДП), Чехословацкая народная партия (ЧНП), Чехословацкая партия свободных демократов (ЧПСД), Чехословацкая демократическая инициатива (ЧДИ) и некоторые другие. Большая часть партий данной группы, относящаяся к левому сектору политического спектра (ЧНП,

ЧСП, ЧСДП), не получила на выборах 1990 г. весомой поддержки избирателей.

В выборах 1990 г. представители различных национальностей, населявших Чехословакию, по-разному голосовали за национально и вне-национально ориентированные партии.

Таблица 3

Результаты голосования представителей различных национальностей на выборах 1990 г.23

Национальность Общедемократические движения ГФ+ОНП Интернац. соц. ориент. КПЧ Нац. ориент. партии Христианские партии

Чехи 62% 12% нет партии 7%

Словаки 35% 13% СНП - 17% 22%

Мораване 17% 11% ДЗСД - 48% 19%

Венгры нет данных 11% ВНП - 80% нет данных

Приведенные данные позволяют говорить о значительной роли национального компонента в симпатиях венгерского, словацкого и моравского электоратов. Дальнейшее формирование программных установок политических сил происходило под значительным давлением национального фактора.

Основными чертами общественного развития после выборов 1990 г. стали черты переходного периода от одной системы организации общества к другой: начались крупномасштабные изменения в экономической сфере, продолжилось реформирование политической структуры Чехословакии. Первоочередной задачей политических реформ стало решение вопроса о государственно-правовом устройстве страны, разработка и принятие новой конституции.

Идею сохранения чехословацкой государственности последовательно отстаивал в 1990-1992 гг. президент В.Гавел24. По его мнению, единственно возможной формой существования общего или совместного государства чехов и словаков являлось федеративное устройство. Осо-

бое значение в этой связи В.Гавел придавал разработке и принятию новой конституции страны. Он неоднократно заявлял, что «дал обет ввести новую конституцию в жизнь» и в случае невыполнения этого обещания уйдет в отставку с поста президента. В.Гавел считал, что если федеральная конституция не будет принята до парламентских выборов в июне 1992 г., это станет поражением демократической власти. Он поддерживал идею подписания государственного договора между Словацкой и Чешской республиками, в котором была бы отражена воля граждан обеих республик жить в общем, федеративном государстве.

Впервые идея такого договора была высказана Я.Чарногурским, лидером Христианско-демократического движения (ХДД), главой словацкого правительства (апрель 1991 — июнь 1992). В ее развитие весной 1991 г. представители Чешского национального совета (ЧНС) выступили с проектом Договора между ЧНС и Словацким национальным советом (СНС) о государственно-правовом устройстве Чешской и Словацкой Федеративной Республики25. В преамбуле проекта подчеркивалось, что ЧНС и СНС, избранные в 1990 г. в результате свободных и демократических выборов, являются легитимными представительными органами, выражающими действительную волю обоих народов, состоящую в намерении жить в общем государстве — Чешской и Словацкой Федеративной Республике, которое представляет собой добровольный союз двух равноправных республик.

Проект договора предполагал, что и ЧР, и СР, составляющие ЧСФР, могут выйти из союза только в случае принятия такого решения на референдуме. Предполагалось также, что ЧР и СР будут взаимно уважать суверенитет друг друга, равно как и суверенитет ЧСФР. Проект предусматривал образование специального федерального органа — Федерального совета, — составленного из равного числа представителей от ЧНС и СНС. В проекте также указывалось, что законы и правовые предписания, принятые на федеральном уровне, прямо распространяются на ЧР и СР. Конституции республик и принимаемые ими законодательные акты должны соответствовать федеральным законам.

Принцип верховенства федеральных законов над республиканскими и их прямого действия в республиках не получил безусловной поддержки у самого автора идеи межреспубликанского договора Я.Чарногурского. По его мнению, чешский политический истэблишмент не хотел, чтобы идея общей государственности словаков и чехов была проверена на жизнеспособность естественным ходом исторического про-

цесса. Он заявлял, что не видит разницы в том, каким образом будут осуществляться государством его функции (армия, внешняя политика, макроэкономическая стратегия) - федеративно, т.е. с прямой правомочностью по отношению к гражданам обеих республик, или конфедеративно, т.е. принимаемые в центре решения должны будут утверждаться республиками26. Я. Чарногурскому принадлежит также высказывание о том, что и ЧР, и СР должны получить столько суверенитета, сколько смогут «переварить». Позиция, весьма схожая с позицией, занимаемой рядом российских политиков в период «парада суверенитетов».

Словацким политическим силам не удалось занять единую позицию относительно будущности словацкого государства. Отсутствие единства мнений по этому вопросу проявилось в составленном представителями парламентских партий Словакии проекте конституции Словакии (декабрь 1991). Первые проекты словацкой Конституции появились еще в 1990 г., а к маю 1991 г. их было, по крайней мере, шесть. В попытках их согласования и родился вариант, который нес на себе явные следы различий в трактовках вопросов государственного строительства различными политическими силами.

Гражданская демократическая уния - Общественность против насилия (ГДУ - ОПН), Демократическая партия, венгерские партии видели будущее словацкой государственности в рамках обновленной на демократических принципах чехословацкой федерации. Эту идею поддерживали также словацкие социал-демократы.

Христианские демократы выступали сторонниками такого варианта словацкой конституции, который, в случае раздела государства, мог бы стать конституцией независимой Словакии. Как заявил заместитель председателя словацкого парламента Я.Клепач «цель ХДД - принять чистую конституцию Словакии, главными принципами которой будут государственный суверенитет Словакии и строительство единого государства «снизу», от республик»27. Подобная философия государственного строительства предусматривала необходимость первоначального раздела Чехословакии на две национальные республики с последующим их объединением.

Следует отметить, что накануне выборов 1992 г. концепций словацкого национально-государственного самоопределения существовало, по крайней мере, две: а) популистская, т.е. основывающаяся на социально-демагогических заявлениях (ДЗДС, СНП), и б) демократическая, в которой предусматривалось либерально-демократическое государствен-

ное устройство и капиталистические производственные отношения. Сторонники последней находились в рядах Христианско-демократического движения (ХДД). Однако ближе к выборам 1992 г. ХДД отказалось от радикального национализма, сочтя, что раздел Чехословакии на два государства преждевременен и нанесет урон демократической направленности общественной трансформации Словакии. Оно изменило свои взгляды относительно необходимости конфедеративного устройства общего с чехами государства и осудило эту концепцию как «вредную для Словакии», поддержало идею федеративного устройства и сразу же поплатилось за свое «отступничество» расколом: из его рядов накануне выборов выделилось Словацкое христианско-демократическое движение, ставившее своей целью «завершение государственности Словакии».

Наиболее последовательно и открыто за выход из совместного с чехами государства выступали представители Словацкой национальной партии (СНП). Осуществление национальной эмансипации, укрепление национального самосознания словаков они связывали с независимым от чехов политическим и экономическим развитием, т.е. с новым государственным устройством, в основе которого лежал бы, прежде всего национальный принцип. Последний признавалось необходимым внести в новую конституцию Словакии и оформить его как принцип верховенства республиканских словацких законов над общими чехословацкими. СНП выступала за немедленный выход Словакии из состава Чехословакии. Свою позицию по национальному вопросу СНП отстаивала последовательно, начиная с предвыборной кампании 1990 г. и вплоть до распада страны не без определенного успеха: по результатам парламентских выборов 1990 г., она получила места в обеих палатах Федерального собрания, а также была представлена в Словацком национальном совете; выборы 1992 г. позволили ей стать одной из сильнейших партий словацкого парламента. СНП не видела альтернативы полной и безоговорочной самостоятельности Словакии. «Страны Бенилюкса экономически связаны между собой, так же как и мы с Чешской Республикой, но все они — самостоятельные государства», — заявлял лидер СНП В.Мориц28.

Позиции СНП разделяло Словацкое национально-демократическое движение (СНДД), так же как и СНП, ставившее своей целью достижение государственной самостоятельности Словакии, и, прежде всего, в качестве суверенного международного субъекта.

Одновременно с появлением упоминавшегося выше проекта словацкой Конституции на обсуждение СНС была представлена Деклара-

ция о государственном суверенитете Словацкой Республики, подготовленная группой национально-ориентированных словацких политических движений, в которую помимо СНДД входили инициативная группа «61 шаг к словацкой самобытности», общество словацкой интеллигенции «Корене», «Общество Л.Штура». Как подчеркивалось в Декларации, СР является суверенным государством, возникшим на основе неотъемлемого права словацкого народа на самоопределение, государственного характера его языка и суверенного права самостоятельно решать свою судьбу. В документе, в частности, говорилось о необходимости создания в Словакии собственной экономической системы, предусматривающей открытие национального словацкого банка и, если потребуется, введения своей валюты, а также создание своих вооруженных сил, органов государственной и общественной безопасности, конституционного суда. В Декларации указывалось, что Словацкая Республика свободно, добровольно и самостоятельно принимает решения о своем вступлении в союзы с другими государствами и о выходе из них. В то же время в Декларации утверждалось, что ее принятие не является актом отделения СР от ЧР29. Уязвимость подобного утверждения очевидна, так как отдельные части единого государства не могут быть субъектами международного права, как это предусматривалось в Декларации.

Позиция Движения за демократическую Словакию (ДЗДС) и его лидера Владимира Мечиара по национальному вопросу отличалась определенной динамикой. Краеугольным положением концепции ДЗДС по вопросам государственного строительства стало требование признания суверенитета Словацкой Республики. В его программном заявлении (апрель 1991 г.) «Призыв к гражданам» указывалось: «Мы за суверенную, демократическую и процветающую Словакию. Поэтому выступаем за новое качество государственно-правового устройства страны на принципе двух суверенных и равноправных республик, что должно найти отражение в новых конституциях... Мы против развала единого государства чехов и словаков. Вместе с тем отвергаем стремление отказать Словацкой Республике в естественном праве на суверенитет»30.

Летом 1991 г. ДЗДС держало курс на образование конфедерации двух республик, что, в представлении лидеров этой организации, не означало распада единого государства. При таком устройстве были бы созданы два государственных образования - Словацкая и Чешская республики, которые стали бы носителями международного суверенитета. Часть компетенций для координации деятельности они могли бы пере-

дать общим органам. Это означало бы верховенство законов республик, федеральные законы действовали бы в ЧР и СР только в случае их одобрения национальными парламентами. Между двумя республиками был бы подписан государственный договор.

Отсутствие какого-либо результата в реформировании чешско-словацких отношений и разработке концепции будущего чехословацкого государственного устройства позволило В.Мечиару на сейме ДЗДС в марте 1992 г. заявить, что произошло ослабление взаимного доверия между чехами и словаками и начался распад государства. «Причиной этого является и кризис философии упорядочения словацко-чешских отношений. Мы отвергаем философию существования, основанную на стра-

31

хе».

Для улучшения взаимных отношений Мечиар предложил следующие политические шаги: 1. Полностью отказаться от чехословакизма и как от философской доктрины, и как от политической концепции и признать, что чехи и словаки два разных народа, с различными политической ориентацией, структурой экономики и социальными отношениями. 2. Определить сферы общих интересов, которыми могли бы стать сохранение единого рыночного пространства и экономическое сотрудничество, совместное решение вопросов обороны в случае нападения, координация внешней политики. 3. Провозгласить суверенитет обеих республик и рассматривать его как предпосылку для более широкого международного признания. И если ранее ДЗДС отдавало предпочтение подписанию государственного договора, посредством которого ЧР и СР определили бы отношения между собой на основе своего суверенитета, то с весны 1992 г. ДЗДС высказывалось за одностороннее провозглашение суверенитета Словакии, принятие республикой своей конституции, предполагающей пост президента и проведение в Словакии референдума по вопросу о будущем Чехословакии32.

Анализ программных документов и высказываний лидера этой наиболее популярной словацкой партии позволяет проследить трансформацию взглядов от приверженности к «свободной» федерации к признанию утверждения словацкой государственной независимости, далее к требованию установления конфедеративных отношений между Чехией и Словакией и в финале — к разделу страны.

Трудности переходного периода, переживавшиеся чехословацким обществом в 1990—1992 гг., обострили национальную самоидентификацию как словацкой, так и чешской сторон. Однако можно отметить, что

ряд влиятельных политических партий продолжал отстаивать накануне выборов 1992 г. идею о федерации как об инструменте, обеспечивающем абсолютное единство действий на всем пространстве Чехословакии. Последовательно отстаивали понимаемое именно таким образом федеративное устройство Чехословакии представители Гражданской демократической партии. В их программе, однако, указывалось, что федерация, основанная на национальном принципе, является нестабильным образованием. Они предложили образовать федеративное государство, в основу которого был бы положен территориальный принцип. За федеративное государство выступала также и КПЧМ. При этом в ее программе указывалось, что полномочия республик должны определяться их национальным суверенитетом. Представители этой политической силы считали возможным реализовать свои экономические и социальные интересы в рамках предлагаемого ими федеративного устройства страны.

Углубление политического кризиса чехословацкой государственности можно связать с выборами в Федеральное собрание ЧСФР в июне 1992 г. Бесспорным политическим лидером в Чехии стала ГДП, словацкие избиратели в своем большинстве отдали голоса ДЗДС. Но ни одна из партий, победивших на выборах, не обладала необходимым для

принятия принципиальных решений большинством голосов.

* *

*

К 1990 г. в Чехословакии сформировались идейно-организационные предпосылки для возникновения плюралистической политической системы. Оппозиция Коммунистической партии Чехословакии была структурно оформлена и представляла собой сеть групп с широким спектром альтернативных коммунистической идеологии взглядов и интересов.

Быстрые темпы и необратимость политических изменений в Чехословакии, направленных на переход от тоталитаризма к демократическому государственному устройству, во многом объясняются гуманистически-демократическими традициями чехословацкого общества; свою роль, несомненно, сыграл фактор исторической памяти народа. Весьма показательны в этой связи высказывания чешского дипломата и ученого Я.Шедивого: «Наш первый демократический президент Томаш Масарик говорил, что для того чтобы в Чехословакии демократия пустила корни, нужно не менее 50 лет. Тогда, между войнами у нас было только 20 - до Мюнхена. И, тем не менее, традиции были заложены. Не случайно пре-

зидент Гавел часто подчеркивает, что лишь продолжает политику Маса-

¡А М 33

рика и "просто" развивает демократические традиции»33.

С самого начала политической трансформации в Чехословакии были заложены правовые основы функционирования демократических механизмов реальной многопартийности. Были приняты и практически сразу же внедрены в общественную практику соответствующие законы, которыми регламентировались порядок образования партий и политических движений, приостановки и запрета их деятельности, участия в выборах. Были упразднены статьи конституции о ведущей роли КПЧ в обществе, о ее главенствующем положении в политической системе страны.

В становлении новой структуры и субъектов политической жизни чехословацкого общества можно выделить несколько этапов. На первом этапе произошло создание общедемократического движения - ГФ, возрождение на новых принципах деятельности существовавших прежде при социализме так называемых союзнических партий, образование новых политических партий по образу современных западноевропейских.

Идейная направленность программ политических партий, вступивших на чехословацкую политическую сцену сразу же после ноября 1989 г., заключалась в декларировании антикоммунистических целей и принципов. Прежде всего, они стремились заявить о себе как об антикоммунистической, антитоталитарной силе, порывающей с коммунистическим прошлым и выступающей за общедемократические цели. На волне революционной эйфории победа над коммунистическим режимом рассматривалась как средство решения всех проблем общественного развития, в том числе и в сфере строительства новых демократических чешско-словацких отношений. Особенностью политического развития являлась масштабная поддержка населением Чехословакии на выборах-90 в Федеральное собрание общедемократических движений. В июне 1990 г. был закреплен переход от тоталитарного режима, в котором главенствующее положение занимала единственная реальная сила - Коммунистическая партия Чехословакии, к демократическому режиму, функционирующему на многопартийной основе с учетом принципа разделения властей.

С середины 1990 г. чехословацкая посттоталитарная политическая система перешла к следующему этапу своего развития, который характеризовался «атомизацией» политической жизни, перегруппировкой и дроблением сил. Многочисленные политические партии не имели

ни определенных программ, ни четких политических ориентиров, ни устойчивой социальной базы. Многие из них по существу представляли собой протопартии, которым лишь предстояло (или не предстояло) стать политическими организациями современного парламентского типа.

Возникшая многопартийность не была тождественна развитой демократии. На рассматриваемом этапе формирования многопартийной системы не удалось выявить связь между политической ориентацией граждан и их социально-демографической принадлежностью.

Лакмусовой бумажкой, обнаруживавшей способность политических партий к обретению ими политической зрелости, стал вопрос о будущем государственном устройстве Чехословакии. В начале 90-х годов вопрос чешско-словацких отношений трансформировался в проблему собственно существования государственного образования под названием Чехословакия — Чехо-Словакия, появившегося на политической карте Центральной Европы в 1918 г.

К 1992 г. в Чехии и Словакии сложились две разные системы политических партий. Чешские левоориентированные партии выступали с позиций сохранения чехословацкой федерации. В Словакии для партий левой ориентации были характерны приверженность традициям и авторитарный подход к политической жизни. Чешские христианско-демократические партии выступали с позиций экономического либерализма и свободных рыночных отношений, в экономических программах словацких христианских демократов предпочтение отдавалось принципам перераспределения и государственного патернализма. В структуре политических партий в Словакии гражданские партии, аналогичные чешским ГДП и ГДА, занимали весьма слабые позиции. Подобное состояние политической системы Чехословакии отнюдь не способствовало сохранению единого государства.

Требование предоставления Словакии суверенитета оставалось неизменным компонентом концепции государственного строительства, разрабатываемой словацкими партиями. Другие элементы этой концепции видоизменялись и заменялись по мере осознания ими своих политических интересов, а также под воздействием различных внутренних и внешних факторов, таких, как объективные сложности в осуществлении экономической реформы и дезинтеграционные тенденции в развитии всего постсоциалистического пространства. К выборам 1992 г. многие словацкие политические силы шли с идеей суверенитета Словакии, с требованием предоставления им возможности проведения независимой сло-

вацкой политики во всех областях общественной жизни, ставя знак равенства между национальной идентичностью словаков и государственным суверенитетом Словакии.

Основываясь на анализе партийных программ, можно утверждать, что летом 1992 г. левоориентированные партии и движения, обещавшие смягчить реформу предоставлением социальных гарантий гражданам, пользовались большими симпатиями у населения Словакии. Именно эти силы в своем большинстве и были ориентированы на требование предоставления Словацкой республике полной национально-государственной независимости. Сторонники радикальных рыночных реформ, выступавшие за сохранение единого чехословацкого государства в форме федерации, получили поддержку в Чехии.

Процесс трансформации политической системы в 1990-1992 гг. проходил в Чехословакии в условиях становления новых общественных отношений, детали концепции политического развития страны определялись по ходу самого развития. Несовершенство формирующихся демократических институтов власти выразилось в отрыве собственно политического процесса от интересов избирателей страны. Данный момент во многом определил распад единой Чехословакии на два государственных образования - Чешскую и Словацкую республики. Однако именно в этот период были трансформированы основы прежней политической системы Чехословакии и выработаны принципы, на которые в дальнейшем опиралось развитие политических систем Чешской и Словацкой республик как суверенных государств.

Примечания

1Дарендоф Р. Указ соч. — с. 67.

2Deset prazskych dnfl: Dokumentace. — Pr.,1990.

3Demokratie pro vsechny. — Letak.

4Siklova I. The «gray zone» and the future of dissidents // Social Research. — N. Y., 1990. — N.2. — P.543—552.

5Co chceme // Deset prazskych dnfl. — Pr., 1992. — S.503—506.

6Zakon o volbach 47/1990 // Sbirka zakonfl. — Pr., 1990. — C.11.

7Zakon o politickych stranach 15/1990 // Sbirka zakonfl. — Pr., 1990. — C.47

8Zakon o zdruzovani v politickych stranach a v politickych hnutich 24/1991 // Sbirka

zakonfl. — Pr., 1991. — C. 81.

9Klaus V. O tvar zitrka: (Rok devadesaty) — Pr., 1991.

1()Данные о программах политических партий пакапупе выборов 199G года почерпнуты из личного архива.

"Rudé právo. - Pr., 199G. - 11 cervna. - S.1,3. 12Lidové noviny. — Pr., 1992. — 14 cervna. — S. 2. 13Politické strany a hnutí v CSFR 1992. - Pr., 1992. - 192 s. 14Zákon с. 541/1991// Sbírka zákonu. - Pr., 1991. - S. 325G. 15Mladá fronta dnes . - Pr., 1992. - 8/9 cervenec. - S. 1,2.

16Názory na vztahy národov a národnosti CSSR. - IVM: Záverecná sprava z vyzkumu. - Pr., 199G. - C. 89/6. - S. 17. 17IBID. - S.32. 18IBID.

19IBID. - S.42.

2GHrnko A. Ako je to s nazvom násho statu // 23:55. - Br., 199G. - C. 4. - S.5.

21Deset prazskych dnu. - S. 5G4.

22K vyboram 199G. Programm KSC. - Leták.

23Slama J. Parlamentní volby 1935, 1946, 199G - ne pouze historie // Sociologicky casopis. -Pr., 199G. - Roc. 28, c. 2. - S.184-199.

24Havel V. Vázeni obcane: Projevy cervenec 199G - cervenec 1992. - Pr., 1992. - 215 s. 25Zit v spolocnom state. Navrh Dohody CNR a SNR // Cas., Br., 1991. 14 maje. - S.1,4. 26Carnogursky J. Vizia spolocnoho statu Slovakov a Cechov // Literární tyzdennik. - Br., 1992.

- C. 1. - S.2.

27Вести Европы - ИТАР / ТАСС. - М., 1991.- 25 июпя. - Серия «СЕ». - С.9. 28Там же. - 24 марта. - Серия «СО». - С.13. 29Cas. - Br., 1991. - 3 maje. - S. 1.

3°Бескромный В. Словакия неред выборам: расстановка политических сил // Компас. -М., ИТАР-ТАСС., 1992 - № 32. - С.17. 31Там же. - С.18. 32Там же. - С.2-21.

33Шедивый Я. Мы по-разному ценим интеллигенцию // Московские новости. - М., 1995.

- № 41. - С.13.

Г л а в а III

ВЕКТОРЫ ПОЛИТИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ ЧЕШСКОЙ РЕСПУБЛИКИ (1992-1998)

1. Чешская Республика середины 90-х -феномен политической стабильности

В Чехословакии в период начальной трансформации были разработаны и созданы новые принципы, структуры и механизмы политической жизни, на которые в дальнейшем опиралось развитие политической системы нового государственно-правового субъекта - Чешской Республики. Основы этой системы были закреплены Коституцией Чешской Республики, принятой Чешским Национальным советом 16 декабря 1992 года1, которая действует и в настоящее время.

По Конституции Чехия является парламентской республикой. Парламент занимает заметное место в системе органов управления и представляет собой высший законодательный орган страны, состоящий из двух палат: Палаты депутатов и Сената. Именно парламент выбирает президента из состава депутатов и утверждает правительство. Президентом ЧР становится кандидат, получивший простое большинство голосов в обеих палатах парламента. Если ни один из претендентов не набрал большинства голосов, то назначается второй тур выборов, в котором могут участвовать кандидаты, набравшие наибольшее число голосов в первом туре. Президент предлагает на утверждение парламенту председателя правительства, других членов кабинета, принимает их отставку. При определенных обстоятельствах он может распустить парламент или вернуть на доработку принятые парламентом законы, за исключением

конституционных. К компетенции президента относится назначение председателя Верховного суда. Однако чешский президент лишен права законодательной инициативы. Он также не может более одного раза предлагать от своего имени на утверждение парламенту кандидатуры премьер-министра и членов правительства. В том случае, если первоначально сформированное правительство не будет утверждено парламентом, нового премьер-министра президент назначает только по предложению председателя Палаты депутатов. В случаях невозможности исполнения президентом своих функций их выполнение принимает на себя не только премьер-министр, но и председатель Палаты депутатов.

Выборы 1992 года проходили в условиях существования федеративной Чехословакии и включали в себя выборы в Федеральное собрание и республиканские представительные органы - Чешский Национальный совет (ЧНС) и Словацкий Национальный совет (СНС). После раздела страны в январе 1993 г. ЧНС был преобразован в Палату депутатов Чешской Республики. Решение же вопроса о верхней палате парламента - Сенате - на практике оказалось затруднительным. И хотя было разработано постановление о Временном сенате, его воплощению в жизнь препятствовало отсутствие в стране структур, избранных в соответствии с предписываемой для сенатских выборов мажоритарной системой.

Весь рассматриваемый период (1992-1996) чешский парламент функционировал как однопалатный законодательный орган.

Таблица 4

Состав парламента Чешской Республики по итогам _выборов в 1992 г.2_

Партии % Число мандатов

ГДП - ХДП 29,73 76

Левый блок 14,05 35

ЧСДП 6,53 16

ЛСУ 6,52 16

ХДУ - ЧНП 6,28 15

ОЗРС - РПЧС 5,98 14

ГДА 5,93 14

ДЗСД - ОМС 5,87 14

Парламентские выборы 1992 г. определили политического лидера Чехии: им стала Гражданская демократическая партия (ГДП) Вацлава Клауса, сторонница масштабной приватизации и монетаристского ак-

цента в рыночном реформировании страны. На выборах ГДП выступала в коалиции с Христианско-демократической партией (ХДП), а после выборов заключила коалиционное соглашение с Гражданским демократическим альянсом (ГДА) и партийной парой, которую составляли Христианско-демократическая уния (ХДУ) и Чехословацкая народная партия (ЧНП). Среди восточно-европейских государств бывшего социалистического блока ЧР стала единственной страной, где на выборах 1992 г. вновь как и в 1990 г. победила коалиция реформаторских демократических политических сил, что можно считать определенным показателем стабильности общественного развития.

Правящая коалиция состояла из двух партийных пар. Первая пара - Гражданская демократическая партия (ГДП) - Гражданский демократический альянс (ГДА); вторая пара Христианско-демократическая уния (ХДУ) - Чешская народная партия (ЧНП). Лидер коалиции ГДП пользовалась устойчивой поддержкой электората практически на протяжении всего периода между выборами 1992-1996 гг. Первое время укреплялись позиции и ГДА. Данные социологических исследований свидетельствовали о росте симпатий к нему. В иерархии преференций потенциальных избирателей в 1993 г. он занимал третье место (11%) вслед за ГДП и ЧСДП (13%). Популярность этой правоцентристской партии, скорее всего, можно объяснить тем, что в ее тактике достаточное место было уделено «заботе о населении»: ГДА отстаивала необходимость снижения налогов, создания концепции здравоохранения, возвращения церкви ее имущества. Депутаты от ГДА активно выступали в парламентских прениях по проблемам социального характера.

Чешская республика была одной из немногих восточноевропейских стран, где в парламенте работала коммунистическая фракция. Правда, с течением времени ее позиции в обществе несколько ослабли, чему не могло не способствовать принятие в 1993 г. Закона о преступности коммунистического режима и о сопротивлении ему. Принятие данного закона факт не только примечательный для политической жизни постсоциалистических европейских стран, но практически уникальный. Это обстоятельство, а также то, что, наряду с правовой, он нес и социально-психологическую нагрузку, обязывают нас остановиться на нем несколько подробнее. Пафос закона заключался в его констатирующей части, посвященной описанию преступлений коммунистического режима. В нем указывалось, что руководство Коммунистической партии Чехословакии и ее члены несут ответственность за то, каким способом осуществлялось

государственное управление в Чехословакии в 1948-1989 гг., а именно -за «планомерное уничтожение традиционных ценностей европейской цивилизации, за намеренное нарушение гражданских прав и свобод, за моральный и экономический упадок, сопровождавшийся правовыми преступлениями и террором против инакомыслящих, заменой функционирующей рыночной экономики директивным управлением, разрушением традиционных правовых основ отношений собственности, злоупотреблениями в сферах воспитания, образования, науки и культуры в политических и идеологических целях, безоглядным уничтожением природы»3.

Коммунистический режим и те, кто его активно поддерживал, указывается в констатирующей части закона, лишали граждан какой-либо возможности свободного выражения политической воли, вынуждали скрывать свои общественно-политические взгляды и публично лицемерить. Все это происходило под угрозой применения репрессий к инакомыслящим и к их родным. Особенно часто нарушались права представителей некоммунистических политических партий и религиозных групп. Коммунистический режим нарушал основные принципы демократического правового государства, международные соглашения и свои собственные законы, тем самым поставив интересы коммунистической партии превыше законов, что позволило чешским законодателям определить КПЧ как преступную организацию, а сам режим, основанный на коммунистической идеологии, как не легитимный (противозаконный).

В период 1992-1996 г. на долю чешских коммунистов пришлось немало испытаний. Левый блок - парламентская коалиция левых сил -распался на свои составляющие: КПЧМ и ЛНСП. Ситуация внутри КПЧМ также была далека от стабильности. В ее недрах существовали: 1) неокоммунистическое консервативное крыло (Ортманн, Рансдорф, Гребеничек), выступавшее против какого-либо реформирования КПЧМ - изменения ли ее названия или перехода к политике конструктивной оппозиции; 2) реформаторское крыло (Мечл, Свобода), которое считало, что партии необходимо изменить название, чтобы прилагательным «коммунистическая» не отталкивать от сотрудничества другие левые силы; реформировать партийную структуру, так как наличие ЦК, исполнительного комитета, секретариата не позволяют партии действовать оперативно, в зависимости от ситуации, и противоречит ее нынешнему статусу оппозиционной. В результате от КПЧМ откололись и создали свои политические организации как силы, стремившиеся ее несколько реформировать в социал-демократическом и еврокоммунистическом ду-

хе, так и силы, олицетворявшие собой сталинистское толкование коммунистических принципов и идей.

Тем не менее КПЧМ оставалась самой многочисленной чешской партией (приводимые статистические данные разнятся от 200 до 300 тыс. членов) и занимала свое прочное место в политической системе современного чешского общества. Коммунисты выступали за регулируемую рыночную экономику, сохранение сложившихся в обществе отношений собственности, поддерживали вступление страны в ЕС. В то же время их программа содержала требования легализовать происхождение собственности, провести референдум по вопросу вступления Чехии в НАТО, отмены Закона о люстрации.

И если коммунисты находились на левом краю чешского политического спектра, то Республиканская партия Сладека занимала правый край. В парламентских выборах 1992 г. КПЧМ и Республиканская партия вместе получили 20% голосов чешских избирателей. Другими словами каждый пятый гражданин республики отдал им свой голос. Электорат обеих партий проявлял исключительную верность своим партиям, сплоченность и единство своих рядов. Проведенные в 1994 г. социологические исследования показали, что 80% республиканцев и 75% коммунистов безоговорочно поддерживали политику и программы своих партий.

Социальную базу республиканцев в основном составляли безработная молодежь и неквалифицированные рабочие. Программу этой партии можно характеризовать как крайне популистскую. Наряду с либеральными требованиями снижения налогов с производителя, она содержала предложения о выделении беднейшим слоям населения 30% всех вновь строящихся в стране квартир, об установлении пенсии по старости в размере 90% от средней заработной платы, о продлении оплачиваемого отпуска по уходу за ребенком до шести лет. С одной стороны республиканцы предлагали существенно ограничить вмешательство государства в экономику, а, с другой - разработать стратегические направления промышленной, сельскохозяйственной, энергетической и социальной политики. Во внешнеполитической сфере республиканцы выступали против вступления страны в НАТО, против тесного сотрудничества с Германией и предлагали бойкотировать переговоры с судетскими немцами. Численность их фракции в парламенте сократилась с 14 до 6 человек. Период наибольшей популярности этой партии пришелся на начало 90-х годов, тогда как перед выборами 1996 г. республиканцев поддерживали менее 4 % избирателей.

В период 1992-1996 г. наилучшие перспективы среди партий, оппозиционных правительственной коалиции, были у социал-демократов. Позиции Чешской социал-демократической партии (ЧСДП) постоянно укреплялись. После февральского (1993) съезда ЧСДП во главе партии стал М.Земан, известный широкой общественности как человек действия.

Правительство, сформированное по результатам парламентских выборов 1992 г. поставило рекорд долгожительства среди всех правительств, которые когда-либо существовали в Чехословакии на основе многопартийности. Кабинет министров под руководством лидера ГДП В.Клауса просуществовал 41 месяц. За период его полномочий в правительстве сменилось четыре министра, а составляющая его коалиция, несмотря на разногласия и дискуссии, сохранила свое единство, что и позволило правительству функционировать достаточно эффективно. В правительство В.Клауса входили представители ГДП (десять министров), ГДА (три министра), ХДУ - ЧНП (три министра), ХДП (два министра) и один беспартийный министр культуры. ГДП, помимо поста премьер-министра, принадлежали портфели министров финансов в ранге заместителя председателя правительства, иностранных дел, транспорта, внутренних дел, экономики и развития, здравоохранения, государственного контроля, юстиции, труда и социальных дел. ГДА - заместителя премьер министра, министров экономики и развития, приватизации; ХДУ - ЧНП - министра сельского хозяйства в ранге заместителя премьер-министра, министров обороны, по вопросам экономической конкуренции. ХДП - министров по вопросам охраны окружающей среды; образования, по делам молодежи и спорта.

Столь продолжительная деятельность этого чешского правительства являлась одновременно и показателем, и фактором стабильного политического развития в стране.

Свидетельства политической стабильности дает нам также течение внутрипарламентской жизни с 1992 по 1996 г. В начале этого периода в состав правительственной коалиции чешского парламента входили 105 депутатов, оппозицию представляли 95 депутатов, а закончили свою деятельность 108 представителей правительственной коалиции, 82 -оппозиции и десять независимых депутатов. В чешском парламенте в 1992 г. было девять фракций, к концу срока его действия их стало десять. (По положению фракцию имеют право образовать не менее пяти депутатов.) Изменения произошли лишь в рядах представителей левых

сил: выделилась в отдельную фракцию Коммунистическая партия Чехии и Моравии (КПЧМ) и слились в одну фракцию представители Либерально-социальной унии и Чешско-моравской партии центра. Внутри фракций также происходили небольшие передвижения. В целом же соотношение сил между оппозицией и правительственной коалицией почти не изменилось, разве что незначительно перераспределилось в пользу правых партий.

Таблица 5

Состав фракций в Палате депутатов4_

1992 г. 1995 г.

ПАРТИИ ПРАВЯЩЕЙ КОАЛИЦИИ

ГДП 66 65

ГДА 14 15

ХДП 10 10

ХДУ - ЧНП 15 17

ОППОЗИЦИОННЫЕ ПАРТИИ

ЛСУ 16 -

ЧСДП 16 21

ЛБ 35 24

ОЗРС - РЧСП 14 6

КПЧМ - 10

ЛСНП - 5

Осенью 1994 г. впервые в истории ЧР состоялись выборы в местные органы власти. В них приняло участие значительное, если не сказать чрезмерное, число партий, движений, объединений и коалиций: 295! 40 партий и движений выдвигали своих кандидатов самостоятельно, 137 -образовывали для выдвижения кандидатов коалиции, 107 - объединялись с независимыми кандидатами5. Избирательный закон позволял избирателю голосовать как за партию, так и за определенных кандидатов персонально. Коммунальные выборы в Чехии в 1994 г. проходили в соответствии с Конституционным законом №294/1990.

Интересную тактику на коммунальных выборах избрала ГДП. Во-первых, представители этой партии проявили высокую предвы-борную активность, в частности, ее председатель В. Клаус за восемь дней предвыборной кампании провел 30 встреч с ибирателями6. Во-вторых, Исполком ГДП принял решение о возможности заключения коалиций со всеми партиями, кроме Левого блока и Республиканской партии Сладе-ка. Представители ГДП заявляли, что на местах, в городских советах нет места политическим спорам. Здесь нужны люди, которые пользуются

авторитетом и доверием населения. И совсем необязательно они должны быть связаны партийными обязательствами и принадлежностью. В основе этого решения ГДП лежит, на наш взгляд, опасение, что на выборах в регионах могут победить не их кандидаты, а представители чешских коммунистов и республиканцев, так как политическая жизнь на местах была более радикализирована, чем в крупных городах7. На решение ГДП повлияло также большое число партий, представленных на выборах, в которых избирателю было трудно разобраться.

В коммунальных выборах в Чехии в 1994 г. приняли участие 63,8% избирателей. Много это или мало? С одной стороны, если сравнивать явку избирателей в Чехии с явкой избирателей на аналогичных выборах в Польше (34%) или в Венгрии (39% в первом и 27% во втором туре), Чешская Республика явно лидирует; с другой, - четыре года назад, в 1990 г., в ЧР в муниципальных выборах участвовали 74,8% избирателей.

Выборы в местные органы власти проходили в 6200 городах и селах страны. Анализировать результаты выборов в местные органы власти непросто, так как цена депутатского мандата, например, в Праге и маленькой деревушке несравнима. Тем не менее статистика выборов такова. Независимые кандидаты получили более половины мест в органах управления более чем 5 тыс. городов и сел. В 72 населенных пунктах больше половины мандатов у ХДУ - ЧНП, в 50 - у коммунистов, в 31 -у ГДП. Больше всех мест по стране получили представители независимых кандидатов - 39,1%. Из политических партий больше всех мандатов получила ХДУ - ЧНП (12,5%), далее следует ГДП (10,9%), у коммунистов - 9,2%, ЧСДП получила лишь 2,4%. В Праге преференции горожан распределились следующим образом: ГДП - 41,3%, КПЧМ -9,9, ГДА - 8,8, социал-демократы - 8,3, свободные демократы (партия Динтсбира) - 5,1%8. ГДП одержала победу в крупных городах Праге, Плзне, Либерцах, Градце Кралове, Ческих Будейовицах, Оломоуце, Злине и т.п.

Результаты коммунальных выборов - еще одно свидетельство того, что процессы политизации, определения интересов и соответствующих им политических преференций в чешском обществе находились в стадии становления. Этот процесс достаточно активно подходил к завершению в крупных городах и в значительно меньшей степени затрагивал провинцию.

Достаточно прочные позиции партий правительственной коалиции в период между парламентскими выборами 1992 и 1996 г. можно считать одним из признаков политической стабильности в стране. О политической стабильности свидетельствовали также опросы общественного мнения, рисовавшие картину неизменной поддержки курса правящих партий. Перед выборами 1996 г. на чешской политической сцене также наметилось объединение проправительственных политических сил, которое освещается в разделе «Политический кризис и его разрешение в 1998 г.».

2. Споры вокруг верхней палаты чешского парламента

Из всех посткоммунистических европейских стран (исключая территорию бывшего СССР) двухпалатные парламенты существуют в Польше, Румынии и Чешской Республике. В мировой практике мы сталкиваемся с двумя системами взаимосвязи и взаимоотношений двух палат парламента. Первая - в федеративных государствах, вторая - в нефедеративных. Во втором случае отсутствует необходимость согласования региональных и общегосударственных интересов, что, на первый взгляд, делает существование второй палаты - Сената - излишним.

Действительно, законотворческая компетенция Сената во втором случае несколько слабее. Обычно у Сената есть лишь возможность занять определенную позицию по отношению к закону (одобрить его, отклонить или внести поправки). Окончательное решение вопроса принадлежит Палате депутатов. Общепризнанным является положение о том, что в нефедеративных государствах функция верхней палаты парламента состоит в праве проверки законодательной деятельности Палаты депутатов, исправления ошибок, заполнения пробелов. Предполагается, что между двумя палатами возникнет подобие диалога, который приводил бы к решению спорных законодательных проблем и необходимым политическим компромиссам. Поскольку обычно период работы Сената бывает более продолжительным, чем срок, на который выбирают депутатов, деятельность Сената призвана способствовать стабильности и сохранению преемственности в законотворчестве.

Традиция двухпалатного парламента берет свое начало в довоенной Чехословакии, а высказывание Президента США Джеймса Мэдисона, сделанное им еще в прошлом веке, о том, что, как показывает история, ни одна республика, не имевшая сената, не была долговечна, ста-

ло общим местом в чешской теории парламентаризма. Однако вплоть до 1996 г., вторая палата органа законодательной власти в ЧР - Сенат -существовала лишь на бумаге, а точнее - в чешской Конституции 1992 г., которая предписывала двухпалатный парламент. Однако чешская Конституция, особенно в части, касающейся Сената, несла на себе следы поспешной необходимости, что было обусловлено угрозой распада федеративной Чехословакии.

В сферу законодательной деятельности чешского Сената входила работа над законодательными актами нижней палаты. Сенат мог по отношению к ним 1) бездействовать, что означало их принятие за отсутствием решения; 2) отклонить или наложить приостанавливающее вето; 3) внести предложение о внесении поправок. В последних двух случаях нижняя палата могла принять или отклонить решение Сената абсолютным большинством голосов. Сенат получал также право законодательной инициативы.

Формальных полномочий у чешского Сената значительно меньше, чем у Палаты депутатов. Более того, Палата депутатов является единственным институтом, которому подотчетно правительство и который имеет конституционное право на пересмотр действий Сената (ст. 47). А если Сенат вернет Палате депутатов закон с несколькими поправками, то последняя должна или все поправки принять, или все поправки отклонить. Такое положение делает весьма затруднительным на практике диалог между палатами и поиск компромисса. Тем не менее, чешский Сенат по Конституции получал некоторые важные права, обеспечивающие ему положение гаранта правового государства: без согласия 3/5 от присутствующих на заседании сенаторов нельзя вносить изменения в Конституцию ЧР; группа из 17 и более сенаторов может подать в Конституционный суд иск о признании закона противоречащим Конституции; Президент назначает членов Конституционного суда с согласия Сената (ст. 84).

В результате, порожденный необходимостью и спешкой компромисс создал (на бумаге) усеченный орган с ограниченными полномочиями. Более того, новая Конституция не уточняла некоторые детали организационной структуры Сената и процедуру выборов. В Конституции, например, закреплялось положение о ротации членов Сената, но отсутствовал прописанный механизм этой ротации и критерии отбора сенаторов, чей срок пребывания в верхней палате должен был закончиться.

И хотя по действующей чешской конституции без Сената нельзя избрать президента, ратифицировать международные договоры, послать вооруженные силы ЧР за пределы чешского государства, объявить военное положение и назначить членов Конституционного суда, политическая практика показала, что все вышеперечисленное возможно и без участия сенаторов, включая выборы президента.

Следует заметить, что ряд чешских политических партий, а именно республиканцы, социал-демократы и коммунисты, неоднократно предлагали изъять из Конституции положения о Сенате. Однако партии правительственной коалиции препятствовали этому. Но и в их среде не было согласия по всем вопросам: в течение длительного времени они публично спорили о том, как избирать 81-членный Сенат. ГДП предлагала установить одномандатные избирательные округа, в которых избранными считались бы депутаты, набравшие в последнем туре большинство голосов, ГДА и ХДУ - ЧНП предпочли бы 27 избирательных округов с тремя депутатами от каждого без проведения заключительного тура. Парламент решил этот вопрос 27 сентября 1995 г., приняв предложенный ГДП «Закон о выборах».

По закону выборы в Сенат проходили в 81 одномандатном округе в два тура. Кандидат, набравший более 50% голосов участвующих в выборах граждан становился сенатором уже в первом круге. В других случаях во второй круг выходили два претендента, набравшие наибольшее число голосов. Сенатором становился претендент, получивший во втором туре большинство, в случае равного числа голосов назначалась жеребьевка.

Наконец, идею выборов в Сенат поддержал Президент Вацлав Гавел, хотя первоначально он весьма скептически относился собственно к Сенату. Что же заставило В.Гавела изменить свое отношение? Известно, что В.Гавел невысоко оценивал роль политических партий в процессе государственного управления. А Сенат, который избирался по мажоритарному принципу, мог бы, по его мнению, приобрести иной, т.е. непартийный в отличие от Палаты депутатов, характер и стать ей серьезным противовесом. Избрание сенаторов, подчеркивал В.Гавел, будет зависеть от их личных качеств, которые и будут оценивать избиратели. С выборами Сената демократический процесс обретет более тесную связь с волей избирателей, ведь голосуя на пропорциональных выборах, избиратель голосует за список, составленный партией. Мера ответственности сенаторов перед избирателями также носит принципиально иной харак-

тер. Все вышеперечисленное, по мнению президента, обогащает чешскую демократию, «придает ей черты гражданского общества»9.

Выборы в Сенат состоялись 15-16 и 22-23 ноября 1996 г. На 81 место претендовали 569 кандидатов из них 59 женщин. В 81 округе было образовано 15 тыс. избирательных участков. В выборах приняли участие 30 партий и движений и одна коалиция.

Таблица 6

Партийный состав кандидатов и членов Сената в 1996 г.10

Наименование партии Число кандидатов Число сенаторов

КПЧМ 81 2

ГДП 80 32

ЧСДП 79 25

ГДА 50 7

ХДП - ЧНП 45 13

Независимые 49 1

Выборы в Сенат 1996 г. продемонстрировали самую низкую в истории посленоябрьской Чехии явку избирателей - около 31% в первом туре и 30,5% - во втором. Как и на коммунальных выборах 1994 г. цена сенаторского кресла разительно отличалась в зависимости от округа: городского или сельского. Среди победителей наибольшее число голосов набрал мэр Праги Ян Коукал - 25 701, с самым маленьким результатом победил Антонин Петрашов - 7 755. Проигравший в своем округе Карел Дыба набрал 18 805 голосов.

Выборы в Сенат в 1996 г. свидетельствовали о том, что избиратели отнеслись к выборам как к борьбе партий, но не личностей: партийная принадлежность кандидата лежала в основе мотивации 70% избирателей11. Выборы 1996 г. в Сенат так и не решили проблему формирования его собственного, непартийного облика.

3. Политический кризис и его разрешение в 1998 г.

Осенью 1995 г. состоялся съезд ХДП, на котором его делегатами было принято решение о слиянии с ГДП. Председатель последней В. Клаус заявил, что не видит смысла сдерживать процесс интеграции двух таких идейно близких партий12. Сторонники слияния ГДП и ХДП преодолели значительное сопротивление части христианских демократов, которые как раз отрицали идейную близость с партией Клауса и считали, что «премьер-министр принадлежит к числу основных адептов нравственного релятивизма в Чехии»13. Тем не менее христианские демократы, в значительной мере руководствуясь опасениями не пройти в парламент

из-за потери ими большей части своего электората, влились накануне выборов в ряды ГДП. Так накануне выборов 1996 г. Христианско-демократическая партия объединилась с ГДП под лозунгами последней. Началось формирование двух основных политических блоков: правоцентристского на базе ГДП и социал-демократического, который был представлен ЧСДП.

Почему же процесс интеграции начался в рядах правых сил? Левым партиям, и прежде всего чешским социал-демократам, поиск партнеров по интеграции затрудняло то обстоятельство, что их положение в левой части политического спектра определялось схожестью их программных установок с программами партий коммунистической ориентации. Однако с точки зрения философии социал-демократии коммунистическая идеология является абсолютно неприемлемой для истинных социал-демократов, а сотрудничество с коммунистами невозможно ни при каких условиях.

В выборах в чешский парламент в мае 1996 г. участвовали 18 партий и движений. 5%-ный барьер преодолели шесть политических субъектов. В результате выборов в чешский парламент в мае 1996 г. ГДП сохранила лидирующее положение на политической сцене: ее кандидатов поддержали около 30% избирателей. Президент В.Гавел поручил председателю ГДП В.Клаусу сформировать правительство. Однако коалиции ГДП - ГДА - ХДУ/ЧНП не хватило двух мест для получения большинства в парламенте: у них было 99 мандатов из 200. Чешские социалдемо-краты под руководством М.Земана получили всего на 3% голосов меньше, чем ГДП и имели 60 мест в парламенте. Пост председателя парламента занял М.Земан. В чешском «парламенте-96» представительство получили также коммунисты и республиканцы. Выборы 1996 г. создали в политической жизни Чехии парадоксальную ситуацию: проигравшие социал-демократы оказались победителями, а выигравшие вынуждены были вести сложные и напряженные маневры для сохранения статуса победителей.

Совсем не обязательно быть сторонником социал-демократических идей, чтобы увидеть, что в демократической системе партий вполне достойное место принадлежит социал-демократическим партиям и течениям. ГДП, являясь наиболее яркой выразительницей правой чешской идеологии середины 90-х годов, объявила «непримиримый бой» всем левым политическим силам, характеризуя их как «остатки» коммунистического режима.

Программу чешских социал-демократов В.Клаус охарактеризовал как «выражение идейной безрадостности партии, которая боится сказать, что она выступает за социализм»14. В. Клаус также критически отнесся к идеям «социальной рыночной экономики», лежащим в основе программы ХДУ - ЧНП. Он утверждал, что ХДУ - ЧНП использует этот термин под влиянием корпоративной католической социальной философии, и, по его мнению, камуфлирует свой выбор «третьего пути» для Чешской Республики, который, по его глубокому убеждению, ведет в

тупик15.

Сама ГДП наполнила идеями чистого консерватизма стратегическую политическую программу, принятую на съезде в 1995 г. Эта программа во внешнеполитической части содержала концепции евро-скептицизма, приоритета национальных интересов, укрепления национального государства, в экономической части призывала к строительству не «государства благосостояния», а «благосостояния без государства», призывала к созданию сильной армии и полиции, провозглашала приоритет семьи выше приоритета гражданина, отрицала концепцию гражданского общества, рассматривая его как модель корпоративного государства, усиливающего власть организованных структур за счет ограничения свободы личности, свободного рынка и частной собственности16. Все эти теоретические положения были бы вполне уместны в стабильном благополучном обществе. Перед современным же чешским обществом стояли конкретные задачи переходного периода, тяжесть которых лежала в социальной сфере, что и вынуждало большинство ведущих политиков, в том числе и из ГДП, опираться на совершенно иные ценности (сильная социальная политика, снижение налогов и т.д.).

Столь неприемлемые в конкретных чешских условиях идеологические позиции, занимаемые ГДП, заложили основы для возникновения в перспективе осложнений в ее сотрудничестве с другими партиями, в том числе и со своими партнерами по коалиции, а также спровоцировали внутрипартийный кризис 1997 г.

В поисках причин кризиса правых политических сил попробуем обратиться к традициям чешской политической культуры. Чехи, в отличие от народов других центральноевропейских стран, в результате исторического развития в XVII в. сформировались как нация «неаристократическая», и национальное возрождение чешского народа в XIX в., составной частью которого, безусловно, было формирование национальных политических традиций, восходило снизу и было представлено эли-

той неаристократов17. Поэтому аристократизм чужд чешской политической культуре так же, как и религиозный консерватизм, что имеет свои исторические корни и объяснимо с точки зрения распространения идеологии гусизма. Тем не менее, несмотря на отсутствие опоры для либерального гражданского и консервативного религиозного политических течений в виде соответствующих устойчивых традиций, эти течения в 1990-1998 гг., т.е. на протяжении восьми лет, определяли политическое развитие страны.

Свет на глубинные причины кризиса чешских правых партий в 1997-1998 гг. позволяют пролить результаты международного исследования, проведенного в 1994 г.18. Традиционная для европейских западных демократий модель политического ландшафта подразумевает наличие вертикальных и горизонтальных осей координат, которые делят на четыре части политическое поле страны. Координаты горизонтальной оси определяют способ распределения материальных и духовных ресурсов общества: слева от нулевой отметки расположены показатели государственного перераспределения ресурсов (социализм), справа - экономического либерализма и рыночного регулирования. Координаты вертикальной оси над нулевой отметкой соответствуют совокупности таких теорий, как анархо-синдикализм, непосредственная демократия, индивидуализм, а под нулевой отметкой - традиционность и авторитаризм.

Политические партии различных стран располагаются в квадратах, ограниченных осями координат. Их расположение зависит от экономической зрелости, исторических традиций и основной ценностной ориентации этих стран, которые проявляются во взглядах представителей их политической элиты.

Применяя к чешскому политическому ландшафту данную модель, можно обнаружить, что партии правительственной коалиции, а именно ГДП и ГДА, а также ХДП, ХДУ - ЧНП расположены в различных секторах относительно системы координат: ГДП и ГДА - в верхнем правом, а ХДУ - ЧНП И ХДП - в нижнем правом. Приведенные выше данные позволяют согласиться с утверждением, что «конфликты между партиями правительственной коалиции, которые мы наблюдаем в настоящее время, могут иметь более глубокие причины, чем кажется на первый

19

взгляд»19.

В связи с выходом из коалиции ГДА и ХДУ - ЧНП, правительство В.Клауса вынуждено было уйти в отставку в конце 1997 г. Его сменило правительство Й.Тошовского, составленное, в основном, из непар-

тийных специалистов. Внутри самой ГДП образовалась идейная платформа, сторонники которой призывали к большей открытости в политике ГДП, к изменению ее бескомпромиссного и конфронтационного политического стиля, к сотрудничеству с другими правыми партиями, к борьбе против коррупции в органах власти, к обновлению политики последовательных реформ, к приватизации банковской сферы, либерализации цен на энергетические ресурсы, к проведению пенсионной реформы и реформы в социальной сфере20. Позднее, в начале 1998 г., на основе этой платформы в Чехии возникла новая правоцентристская партия Союз свободы, председателем которой стал министр внутренних дел в правительстве Клауса Ян Румл. Его имя активно называлось в качестве одного из руководителей ГДП еще на съезде этой партии в 1995 г. Однако официальных изменений в его статусе не произошло, он так и остался одним из ведущих политиков ГДП, возглавив список ее кандидатов на выборах 1996 г. от Западной Чехии, но не более того. Ян Румл выступал против дискриминации соратников по партии, состоявших ранее в КПЧ: «Преследование в рядах партии бывших коммунистов не соответствует прин-

21

ципам демократии», - подчеркивал он21.

В ходе подготовки к досрочным выборам в чешский парламент в 1998 г. усилились требования коренных изменений в проводимой в стране политике. Это, прежде всего, относилось к социальной политике, здравоохранению, жилищной политике. Политические партии демонстрировали следующие варианты отношения к требованию перемен: ГДП заявляла, что собирается продолжать свою политику, Союз свободы предлагал избирателям и перемены, и продолжение трансформации, а социал-демократы определенно выступали против курса предыдущего

правительства и предлагали комплексные изменения во всех областях

22

жизни22.

Таблица 7

Поддержка избирателями партий и политических движений в 1998 г. по сравнению с результатами выборов 1996 г. (в %)23

Предпочтения-98 ГДП ГДА ХДУ - ЧНП ЧСДП КПЧМ РЕСПУБЛИК

ГДП 44,4 8,6 3,1 0,5 1,0 1,4

ХДУ - ЧНП 33,8 4,3 74,1 0,9 - -

ЧСДП 8,2 18,1 3,1 72,5 7,8 9,5

КПЧМ 0,6 0,9 0,6 6,1 83,8 1,4

РЕСПУБЛИК 0,8 0,9 1,9 1,6 0,5 78,4

СОЮЗ СВ. 25,2 31,9 4,9 3,1 0,5 -

Др. партии 2,7 2,6 3,1 6,6 2,5 1,4

Не знаю 11,7 13,3,18 7,4 8,2 2,0 6,8

Вышеприведенные данные свидетельствуют о перераспределении части электората между политическими партиями. Наиболее устойчивую группу составляли избиратели, отдающие предпочтение коммунистам и республиканцам, к следующей по степени устойчивости электората группе относились социал-демократы и христианские демократы, наибольшее перераспределение симпатий избирателей произошло в среде правых сил в пользу новой партии Союза свободы за счет ГДП и ГДА. ГДП и ГДА имели сходную социальную структуру своих приверженцев -служащих и руководителей среднего и высшего звена, большинство электората христианских демократов проживают и работают в сельской местности, КПЧМ, так же как и Республиканскую партию, поддерживают неквалифицированные рабочие и служащие, ЧСДП - партия квалифицированных рабочих24.

Отказ сторонников ГДП и ГДА поддержать своих прежних политических лидеров сложно объяснить лишь ухудшением их благосостояния, так как именно служащие и управленцы наименее материально пострадали от экономической политики, проводимой правительством Клауса. Скорее, в основе отката электората от этих партий лежат психологические причины - усталость и разочарование.

В досрочных выборах в чешский парламент в 1998 г. приняли участие 18 партий и движений. Гражданский демократический альянс, участвовавший вполне успешно в выборах 1992 и 1996 гг., взвесив свои возможности, отказался выставлять кандидатов и, преодолев разногласия,

которые привели к распаду прежней коалиции, объявил о своем сотрудничестве с ГДП. По результатам выборов, чешские социал-демократы получили 74 мандата, ГДП - 63, коммунисты - 24, ХДУ - ЧНП - 20, Союз свободы - 19 мандатов25. В парламент в 1998 г. не прошли республиканцы.

Выборы в Палату депутатов чешского парламента, состоявшиеся в июне 2002 г., подтвердили прочность позиций, занимаемых социал-демократами в современном чешском обществе. В выборах принимали участие 29 политических субъектов, в парламент прошли четыре: ЧПСД -30,2%; ГДП - 24,47; КПЧМ - 18,51%; Коалиция (ХДУ - ЧНП и

Союз Свободы -Демократический союз) - 14,27%26.

*

* *

Политическая система Чешской Республики приближается к странам, где демократия функционирует, основываясь на такой системе политических партий, когда у избирателя есть возможность выбирать между классическими либерально-демократической и социал-демократическими партиями.

Формирование основных политических блоков - правоцентристского и социал-демократического - в политической системе Чешской Республики явно замедлилось в конце 90-х годов. Процесс объединения политических сил приостановился, и стали наблюдаться противоположные явления, такие, как распад правительственной коалиции правых партий, приведший к отставке правительства В.Клауса, и раскол в рядах ГДП.

Начавшийся в ЧР процесс интеграции политических сил не был стабильным и широкомасштабным. Объединение партий, схожих в своих программных целях, находилось на начальном этапе. Скорее всего, в Чехии, в перспективе, останется несколько (пять, шесть) партий, которые и будут составлять правящие и оппозиционные коалиции. Как нам представляется, интеграционный процесс не приведет к созданию в Чехии политической системы американского типа с двумя основными партиями. Политическая традиция в Европе (за исключением, возможно, Англии), которой следуют как образцу для подражания чешские политики, предусматривает многочленную систему из четырех - восьми партий.

Трансформация чешского общества после 1989 г. сопровождалась декларациями подавляющего числа действующих на чешской сцене политических сил, будь то социал-демократической или либеральнокон-

сервативной ориентации, о необходимости окончательно избавиться не только от малейших системных признаков коммунистического прошлого, но и изжить любые идеологические конструкции левого толка. Однако модель политической демократии, сформировавшаяся в Европе еще в начале прошлого столетия и взятая в качестве образца чешским политическим истеблишментом, представляет собой допускающую конкуренцию среду, в которой действуют определенные правила соперничества политических сил и результатом функционирования которой ни в коем случае не является «окончательная» победа одной из этих сил, а, наоборот, достижение общественно-полезных целей в интересах гражданского общества при помощи компромиссов и переговоров.

В результате досрочных выборов в парламент летом 1998 г. Чешская социал-демократическая партия получила наибольшее число депутатских мандатов и возможность сформировать в коалиции с Христиан-ско-демократической партией правительство меньшинства. Подобный поворот в сторону социал-демократии уже произошел в ряде стран, переживающих стадию трансформации общественной системы. Этот «левый поворот» (в Польше, Венгрии, Словакии, Румынии, Болгарии) середины 90-х годов несколько усилил социальную линию в политике правящих партий, тем не менее не изменил кардинальным образом ее (политики) генеральную направленность на развитие рыночных отношений, интеграцию в военно-политические и экономические структуры развитых капиталистических стран.

Чехия несколько задержалась на либеральном этапе реформ. Оценивая ситуацию в политической жизни страны, сложившуюся в результате парламентских выборов 1998 г., следует рассматривать лидирующие позиции чешских социал-демократов, принимая во внимание «ла-тентность», «смазанность» процессов, происходящих в чешском обществе, - явление, объяснить которое можно лишь с учетом особенностей чешской политической культуры и чешского национального характера. Так, обращаясь к чешской истории в ее новейшей части, мы можем видеть, что репрессии сталинского периода проходили в Чехословакии позже, чем в других странах социалистического блока, по сравнению с другими странами запоздала там и реабилитация жертв этих репрессий, Пражская весна 1968 г. явилась для многих наблюдателей неожиданностью, так же как и раздел Чехословакии в 1992 г. С некоторым запаздыванием, по сравнению с остальными постсоциалистическими европейскими странами, произошел в ней и «левый поворот».

Как нам представляется, к концу 90-х годов в Чехии сложился вполне удовлетворительный с точки зрения развития демократического плюрализма комплект политических партий. Состояние политической системы Чешской Республики приблизилось к положению, когда избиратель имеет возможность выбирать между классически понимаемыми либерльнодемократической и социал-демократической партиями. И в этой сфере вряд ли можно ожидать драматического развития и неожиданных поворотов. Очевидно, что некоторые из политических партий, такие, как КПЧМ или ГДП, лучше организованы, что делает их постоянными элементами политической системы. Другие партии стремятся к этому. Прекратилось стихийное возникновение политических партий. Политические партии все более выражают интересы определенных социальных классов, и происходит не только идеологизация политического процесса как такового, но формирование идеологических установок у избирателей.

В настоящее время в чешском обществе, как его политической элитой, так и широкими слоями населения, обсуждается вопрос о способах избрания президента страны. За сохранение существующего порядка, когда президента избирают депутаты из своего числа, выступают 20% населения. Большинство - 57% - считают, что президента следует избирать прямым голосованием, а 12% предлагают избирать президента на основании голосовании специальных выборщиков. Непрямые выборы президента пользуются поддержкой сторонников ГДП и ХДУ - ЧНП, имеющих высокий уровень жизни, высшее образование, занимающихся предпринимательством. Прямые выборы популярны у сторонников КПЧМ и ССв - ДС, респондентов, которые считают уровень жизни своей семьи невысоким, у студентов и тех, «кто абсолютно не доверяет пре-

27

зиденту».

Опрос общественного мнения показал, что наибольшим доверием у граждан Чехии пользуется президент страны: ему доверяет 51% населения, не доверяет 45%. Правительству оказало доверие 43% опрошенных против 52% отказавших ему в доверии. На третьем месте в данном опросе оказалась Палата депутатов чешского парламента с 29% доверия и 36% недоверия. Сенату доверяют 23% опрошенных и 67% не доверяют. Органы местного самоуправления получили 29% доверия (по сравнению с мартом 2002 г. степень доверия снизилась на 6%). Достаточно высок процент респондентов, не определивших своего отношения к органам местного самоуправления - 35%28. В настоящее время пока нет доста-

точных оснований говорить о кризисе чешского парламентаризма. Однако данные опроса свидетельствуют о существенных проблемах в его развитии и наличии значи-тельной степени политического отчуждения между парламентом и гражданами ЧР.

Примечания

'Далее текст Конституции Чешской Республики цитируется по официальному изданию Ústavní zákon Ceské národní rady ze dne 16 prosince 1992 // Hospоdáfské noviny. — Pr., 1992.

- 21 prosin. - S.7—8.

2Mladá fronta dnes . - Pr., 1992. - 8/9 cervenec. - S. 1, 2.

3Zákon o protiprávnosti komunistického rezimu a o odporu proti nemu// Sbírka zákonfl CR. -Pr., 1993. - C.51.

4Pomer sil v Poslanecké snemovne. // Lidové noviny. - Pr., 1995. - 3.maje - S.2.

5Lidové noviny. - Pr., 1994. - 20 fijen. - S.2.

6Ibid.

7Respekt. - Pr., 1993. - № 36. - S.4. 8Lidové noviny. - Pr., 1994. - 24 listopad. - S.2.

9Projev prezidenta rebubliky k obcanum pfed vyborami do Senata // Lidové noviny. - Pr., 1996.

- 15 listopad. - S.6

10Ibid. - S.1; ibid. - 25 listopad. - S.1. "Ibid. - 18 duben. - S.4. 12Ibid. - 20 fijen. - S.5.

13Ibid. - 24 listopad. - S.4; ibid. - 23 listopad. - S.2. 14Ibid. - Pr., 1995. - 20 listopad. - S.3. 15Ibid. - 23 listopad. - S.2. 16Ibid. - 26 listopad. - S.3.

17Щербакова Ю.А. Новые чешские и словацкие элиты. // Политические элиты в Восточной Европе (новые подходы в исследованиях переходного периода). - М., 1998. - С.39-66.

18Brokl L. Politická kultura a politicky prostor Ceske Republiky // Lidové noviny. - Pr.,

1994. - 11 listopad. - S.8.

19Ibid.

20Ibid. - Pr., 1997. - 22.12. - S.4.

21ИТАР - ТАСС. - Серия «СЕ». - 1995. - 20.11.

22Mladá fronta dnes. - Pr., 1998. - 25 bfezen . - S.3.

23Ibid. - 24 cervenec. - S.2.

24Ibid. - 29 duben. - S.2.

25Ibid. — 24 cervenec. — S.2. 26www.kscm.Cz/ 27www.iHNed zpravodajstvi.cz/ 28www.parlamentnivolby. Cz/

Г л а в а 1У

СОСТОЯЛАСЬ ЛИ ДЕМОКРАТИЯ В СЛОВАЦКОЙ РЕСПУБЛИКЕ?

1. Формирование политической системы независимой Словакии и политические кризисы 1993-1994 гг.

Возникновению словацкого государства так же, как и чешского, предшествовало принятие парламентом ЧСФР федерального закона от 25 ноября 1992 г. о прекращении существования чехословацкой федерации с 1 января 1993 г., в котором была зафиксирована процедура разъединения Чешской и Словацкой Республик. Суверенитет же Словацкой республики был провозглашен Словацким Национальным советом несколько ранее - 17 июля 1992 г. в Декларации о суверенитете СР. В настоящее время в стране действует конституция, принятая 1 сентября 1992 г. и вступившая в силу 1 октября 1992 г.1. Тот факт, что принятие словацкой Конституции предшествовало распаду Чехословакии, наложил на основной закон страны определенный отпечаток. Принятая в момент пика борьбы за суверенитет и независимость, Конституция Словакии является документом, пронизанным скорее пафосом этой борьбы, чем рациональностью и безукоризненной юридической логикой. Она значительно превосходит по объему Конституцию Чешской Республики, так как в нее включен полный текст Хартии о правах человека.

Словацкая Республика по Конституции является парламентской республикой. Однако, хотя в тексте Конституции Национальный совет (парламент) назван «единственным» законодательным органом, функции законодателя закреплены также и за референдумом. Решения считаются принятыми, если в референдуме участвовало больше половины зарегист-

рированных избирателей и больше половины участников референдума проголосовало «за». О проведении референдума объявляет президент Словацкой Республики на основании 1) петиции не менее чем 350 тыс. граждан или 2) решения Национального совета. Конституция вносит некоторые ограничения в законодательные компетенции референдума: предметом его рассмотрения не могут быть основные гражданские права и свободы, налоги, государственный бюджет. Парламент может отменить результаты референдума по истечении трех лет с момента его (референдума) проведения. По закону за парламентом закреплены также следующие сферы деятельности: принимать Конституцию, конституционные и иные законы; избирать президента страны и отправлять его в отставку; принимать решения о проведении референдума; выражать доверие (недоверие) правительству, контролировать его деятельность, утверждать программные заявления правительства, государственный бюджет, принимать решения об учреждении министерств и других структурных подразделений государственного управления, рассматривать вопросы внутренней, международной, экономической и социальной политики, избирать судей, в том числе председателя и заместителя председателя Верховного суда Словацкой Республики. Парламентские комитеты и сами депутаты, наряду с правительством, обладают правом законодательной инициативы. В словацкой Конституции предусмотрен однопалатный парламент, состоящий из 150 депутатов.

Правительство является высшим органом исполнительной власти страны. Председатель правительства назначается президентом из числа депутатов парламента. Это положение распространяется и на остальных членов правительства. В течение 30 дней с момента своего формирования правительство обязано предоставить парламенту свое программное заявление и получить одобрение последнего. Правительство несет перед парламентом ответственность за свою деятельность и в зависимости от ее результатов может получить от последнего выражение доверия или недоверия. В последнем случае президент отправляет правительство в отставку. Если председатель правительства сам подал или был отправлен в отставку, то все правительство обязано уйти в отставку. В отставку правительство отправляет президент в том случае, если парламент простым большинством голосов выразил правительству недоверие или отказался выразить доверие.

Совершенно новым для Словакии институтом является институт президентства. Президентом может быть гражданин Словакии не моло-

же 35 лет. Его избирает Национальный совет сроком на пять лет, 3/5 от своего состава. В словацкой Конституции и президент, и правительство отнесены к органам исполнительной власти. При этом конституция определяет правительство как высший орган исполнительной власти. Отсюда было бы логично предположить, что президент республики представляет собой орган власти второстепенного значения. Однако анализ его правомочий, закрепленных в конституции, и прежде всего его право назначать премьер-министра и остальных членов правительства, а также принимать их отставку, назначать референдум, быть главой вооруженных сил и государства, позволяет предположить, что президент является самостоятельным конституционным органом в парламентской Словацкой Республике и независим от правительства. Это положение входит в противоречие с другими положениями конституции, например, об избрании президента только депутатами Национального собрания, об импичменте президенту в случае, если его деятельность направлена против сохранения суверенитета и территориальной целостности Словацкой Республики или против демократического конституционного строя Словакии. У президента нет также конституционных механизмов решения политического кризиса.

После рождения независимой Словацкой Республики начали формироваться новые органы власти. Функции парламента страны были возложены на избранный летом 1992 г., еще в ходе проходивших в ЧСФР парламентских выборов, Национальный совет. Первый президент Словацкой Республики Михал Ковач был избран парламентом во втором круге 15 февраля 1993 г., при этом никто из четырех кандидатов, избранных в первом туре, и никто из двух официальных кандидатов не набрал необходимого большинства голосов при повторном голосовании. Кандидатура Михала Ковача была выдвинута ДЗДС, членом которого он и являлся, и получила поддержку Партии левых демократов (ПЛД), Словацкой национальной партии (СНП), части Христианско-демократического движения (ХДД), а также венгерских партий.

Ведущей политической силой СР в начале 90-х годов являлось Движение за демократическую Словакию (ДЗДС), возглавляемое Владимиром Мечиаром, ставшим первым премьер-министром в новой Словакии. Движение появилось на словацкой политической сцене весной 1991 г., выделившись из общедемократического словацкого движения «Общественность против насилия». В программе ДЗДС были представлены общедемократические принципы (демократическая политическая

система, правовое государство, плюралистическая парламентская демократия, свобода предпринимательства, социально-ориентированная рыночная экономика, обновление гуманистического содержания светской жизни и христианских традиций) и элементы популизма и национализма (словацкие национальные интересы превыше всего, укрепление словацкой государственности, благосостояние для всех словаков и т.п.). Движение можно отнести к числу национально-ориентированных политических сил, использующих для привлечения на свою сторону избирателей популистские националистические лозунги, которые весьма затруднительно четко дифференцировать в традиционном лево-правом измерении. Долгое время такое положение дел являлось сознательной политической платформой. Сам лидер ДЗДС В. Мечиар весной 1995 г. заявлял, что политическое профилирование движения начнется тогда, когда структура словацкого общества будет подобна той, что существует в западноевропейских странах. Мечиар был убежден, что ускорение этого процесса лишь ослабит ДЗДС, которое отстаивает интересы самых широких народных масс. Однако реальное отношение ДЗДС к программам общественной транс-формации, разработанным общим чехословацким федеральным правительством еще в 1990 г. и их требование «большей социальной ориентации» реформ позволяет, хотя и со многими оговорками, отвести ДЗДС на левоцентристские позиции в современном словацком политическом спектре.

Первые результаты усиления позиций Движения относятся к 1992 г., когда в ходе парламентских выборов - 92 в ЧСФР оно одержало убедительную победу в Словакии, тогда как в Чехии лидировала Гражданская демократическая партия отца пражских реформ В.Клауса. Чехия подвинулась «вправо», Словакия «влево», что и стало одним из импульсов, приведших Чехословакию к распаду.

В парламентских выборах 1992 г. депутатские мандаты распределились следующим образом.

Таблица 8

Состав Национального совета по результатам выборов 1992 г.2

Партии % Мандаты

ДЗДС 37,26 74

ПЛД 18,70 29

ХДД 8,88 18

СНП 7,93 15

ВХДД - ВНП 7,42 14

Правительственную коалицию составили ДЗДС и СНП. ДЗДС долгое время позиционировало себя как монолитная и сплоченная организация. Однако в феврале 1993 г. возникли серьезные разногласия между председателем ДЗДС Владимиром Мечиаром и его заместителем, министром иностранных дел словацкого правительства Миланом Княж-ко. В самые первые дни словацкой независимости между ними началась дискуссия о перспективах словацкой внешней политики. Княжко заявлял, что считает желательной постепенную интеграцию Словакии во все европейские структуры, а Мечиар выступал за более тесную кооперацию с Украиной и Россией. Милан Княжко обвинял также Владимира Ме-чиара в авторитарном поведении, и резко отрицательно относился к его нежеланию сотрудничать с другими парламентскими партиями. 19 марта 1993 г. Княжко был смещен с поста министра иностранных дел. Президент Ковач отправил его в отставку под угрозой отставки премьер-министра. Кроме того, М.Княжко был смещен с поста заместителя председателя ДЗДС. В ответ М.Княжко вышел из Движения, а за ним последовали еще семь депутатов, что свидетельствовало о наличии внутри ДЗДС либерального оппозиционного течения.

Численность депутатов от ДЗДС в парламенте сократилась до 66 человек. Также в марте 1993 г. подал в отставку Людовит Чернак, единственный член правительства не от ДЗДС, а от другой (СНП) партии. Летом 1993 г. последовали отставки других членов правительства. Из рядов ДЗДС вышел еще один заместитель председателя - министр по делам приватизации и национального имущества Любомир Длогош. Так правительство Словакии, сформированное по результатам выборов 1992 г., стало «правительством меньшинства».

Разразившийся политический кризис мог бы быть решен путем досрочных парламентских выборов. Теоретически признавая возмож-

ность проведения таких выборов, словацкие политики, и, прежде всего, руководство ДЗДС в лице ее председателя Владимира Мечиара, на практике пошли другим путем. Начались переговоры о создании коалиции между СНП и ДЗДС, длившиеся до осени 1993 г.

В действительности досрочные выборы в парламент были крайне невыгодны Движению за демократическую Словакию, которое стремительно теряло своих избирателей. Согласно опросу общественного мнения, проведенному в конце мая 1993 г., за партию премьер-министра намерены были проголосовать не более 15% населения страны. После очевидного поражения на выборах 1992 г. попытались консолидировать свои силы партии правой ориентации. Однако им это не удалось. Популярность всех правых партий не достигала даже 15% рубежа их поддержки населением перед выборами 1992 г.: экономическая ситуация того времени вряд ли являлась благо -приятной средой для распространения консервативных и либеральных идей. Однако летом 1993 г. правые партии сформировали Консервативную демократическую партию (КДП) под председательством Павла Хадьяри. Объединив представителей Партии консервативных демократов и Гражданской демократической партии в Словакии, КДП выдвинула лозунг «демократического капитализма». В ее программном заявлении указывалось, что народ мало интересуется спорами между «правыми» и «левыми», между консерваторами, либералами или коммунистами. Он хочет жить хорошо, зажиточно, т.е. так, как живут люди на Западе. С помощью подобной социальной фразеологии правые силы безуспешно пытались исправить ошибки, допущенные ими в предвыборной тактике в 1992 г.

В лагере левоориентированных партий в Словакии в 1993 г. уверенно лидировала Партия левых демократов (ПЛД) П.Вайса. Будучи наследницей КПС, она уверенно развивалась в социал-демократическом направлении, что нашло отражение в принятых ею документах об обновленном социализме и в ее стремлении вступить в Социалистический интернационал.

19 октября 1993 г. соглашение между ДЗДС и СНП было достигнуто и вслед за этим 10 ноября назначено новое коалиционное правительство, а ДЗДС и СНП совместно заняли в парламенте 80 из 150 мест, что позволяло им чувствовать себя достаточно уверенно, а Владимиру Мечиару сохранить пост премьер-министра и продолжить реформирование Словакии «по-мечиаровски». Создание коалиции ДЗДС - СНП и коалиционного правительства большинство политических партий Словакии встретили в «штыки», кроме того, углублялся процесс размежева-

ния внутри правящего Движения за демократическую Словакию. Картина политической жизни Словакии не производила впечатления умиротворенного созидания, политические страсти бурлили, и вопрос о новом кризисе являлся лишь делом времени. Причем недолгого. Проверкой на жизненность расстановки политических сил в высшем законодательном органе, а также испытанием на прочность правящей коалиции стал закон о «большой приватизации». Приватизационные миллиарды, а именно 220 млрд. крон (на такую сумму оценивалось имущество, которое должно было перейти в частную собственность на этапе большой приватизации), стали стопором в работе парламента. Собственно, речь шла о том, кто будет контролировать процесс приватизации - парламент, в котором представлены и оппозиционные силы, или правительство. Собрав все силы, парламентская оппозиция сумела так подкорректировать поправками правительственный законопроект, что контрольные функции в деле приватизации оказались в руках парламента. Противостоящие политические партии активизировали взаимные нападки и обвинения в коррупции и махинациях в процессе приватизации. Противоречия между правительственной коалицией и оппозиционными партиями по вопросу о том, могут ли члены правительства быть членами наблюдательных советов крупных приватизируемых предприятий и можно ли допустить их участие в работе Фонда национального имущества, напрямую затрагивали интересы конкретных персон и, не в последнюю очередь, самого премьер-министра, который исполнял обязанности министра по делам приватизации и обязанности почетного председателя Фонда национального имущества. Представители оппозиции обвиняли Мечиара в том, что он приостановил процесс приватизации только для того, чтобы сохранить свою власть.

В условиях кризиса внутри ДЗДС в очередной раз проявилась дифференциация взглядов, фракционная борьба. Десять парламентариев - членов ДЗДС объявили о создании внутри движения фракции «Альтернатива политического реализма». Возглавили ее заместитель председателя правительства Роман Ковач и министр иностранных дел Йозеф Моравчик. Они выступили против «генеральной» линии, проводимой В.Мечиаром, за что были «наказаны» исключением из рядов ДЗДС. Вследствие этого, а также предыдущих отказов депутатов от ДЗДС от своего членства в Движении правящая коалиция и представители оппозиции приобрели в парламенте равное число голосов, что делало невозможным принятие закона (а договориться и выработать компромиссный

вариант у них, очевидно, не хватало политической зрелости). В данной ситуации досрочные парламентские выборы становились единственным инструментом решения политического кризиса. Сроки проведения досрочных парламентских выборов также стали предметом споров между правительственной коалицией и оппозицией. Представители оппозиционных партий и президент республики выступали за проведение досрочных парламентских выборов осенью 1994 г., тогда как ДЗДС и СНП настаивали на более ранних сроках. Тактика ДЗДС по вопросам о досрочных выборах становится более понятной, если учесть, что наряду с вопросом о скорейшем проведении выборов в парламент оно ставило вопрос о необходимости лишить мандатов тех депутатов, которые изменили свою политическую принадлежность. Правящая коалиция считала, что они тем самым предали своих избирателей и не имеют морального, политического права представлять интересы этих избирателей в парламенте. Если бы такие депутаты сдали мандаты, то ДЗДС и СНП получили бы в парламенте большинство голосов и смогли бы еще до выборов принять закон о приватизации в той редакции, которая их устраивает.

Политический кризис в Словакии охватил не только парламент страны. Напряженность складывалась также во взаимоотношениях премьер-министра и президента. В своем новогоднем обращении к народу М.Ковач выдвинул идею формирования правительства на базе широкой коалиции, мотивируя это необходимостью объединения всех влиятельных политических сил Словакии для успешного проведения в стране реформ. Как указывалось выше, он также поддерживал парламентскую оппозицию в вопросе о проведении досрочных парламентских выборов в ноябре 1994 г. Подобная позиция президента совершенно не устраивала проправительственные силы. Хорошо знакомый с тактикой и линией поведения руководства ДЗДС Милан Княжко, вышедший из рядов ДЗДС и основавший «Альянс демократов Словакии», предположил, что со стороны правительства в ближайшее время последует атака на президента республики, будут использованы все средства, чтобы дискредитировать оппозицию и главу государства, восстановить первоначальный расклад сил в парламенте, а затем избрать нового президента3. И действительно, В.Мечиар начал открытую атаку на президента, публично обвинив последнего в неудачных кадровых решениях, в неумении объединить политические силы.

9 марта 1994 г. президент М.Ковач выступил в парламенте с докладом о положении в республике. В заключительной части он дал оценку

деятельности премьера, вскрыл причины конфронтации между ним В.Мечиаром. В частности, М.Ковач сказал: «В парламенте и значительной части общества все чаще подчеркивают, что нынешнее правительство, персонифицированное премьером, теряет моральную и этическую легитимность. Многие указывают на автократический стиль работы премьера. Каждый, кто выскажет иное мнение, считается нелояльным и даже предателем... Методы руководства Мечиара создают атмосферу конфронтации в политической жизни. Председатель правительства не желает партнерского сотрудничества, а также вести корректный диалог. Он способен сотрудничать только с людьми, которые ему чем-то обяза-ны»4. Президент призвал парламентариев предотвратить в стране дальнейший рост нетерпимости, лжи и устрашения людей. Речь президента придала оппозиции уверенность - представитель Христианско-демократического движения (ХДД) выступил с предложением поставить на голосование вопрос о доверии главе правительства. На тайное голосование депутаты от ДЗДС и СНП не пошли, однако для выражения недоверия премьер-министру голосов хватило. В соответствии с конституцией Словакии вместе с председателем в отставку ушло и все правительство страны. Так без выборов, в результате внутрипарламентской борьбы ДЗДС и СНП перешли в оппозицию, а ПЛД, ХДД, Альянс демократов, Национально-демократическая партия, которую основали бывшие члены СНП, представители группы «Альтернатива политического реализма» объединились в правящую коалицию.

21 марта 1994 г. руководители пяти политических партий и групп Словакии подписали соглашение о коалиционном сотрудничестве, действие которого предусматривалось до проведения досрочных парламентских выборов. Текст данного документа пронизан духом взаимного уважения партнеров по коалиции и даже «взаимного почтения», а механизмы, в нем закрепленные, основаны на принципах полного консенсуса. Для решения таких вопросов деятельности коалиции, как кадровые, о принципах программного заявления правительства и других, а также для разрешения возможных споров создавался коалиционный совет. В него входили по три представители от каждого коалиционного субъекта. Заседания коалиционного совета могли проходить только при участии всех представителей и не менее одного раза в неделю. Коалиционный совет собирался на свои чрезвычайные заседания по заявлению любого коалиционного партнера, а также по требованию министров как минимум от

одного субъекта коалиции не позже чем через сутки после поступившего заявления.

В документе предусматривалось, что все важные вопросы решаются путем заключения коалиционных договоров. Такой договор считался заключенным, если с ним выразили согласие все члены коалиции и поставили под ним свою подпись. Коалиционный договор подписывался в тех случаях, когда принимались решения по кадровым вопросам о назначении членов кабинета и госсекретарей, руководителей ведомств. Каждая сторона имела право наложить вето. До принятия совместных решений договаривающиеся стороны выражали намерение воздерживаться от публичного комментирования позиций других членов коалиции.

В случае возникновения ситуации, угрожающей, по мнению любого члена коалиции, сотрудничеству партнеров, председатель партии или его представитель безотлагательно связываются с другими руководителями партий коалиции для совместного принятия решений и координации своих действий с целью достижения соглашения или решения спорной проблемы. Предусматривалось, что коалиция прекратит свою деятельность в первый день предвыборной кампании в Национальный совет СР, а также после разрыва соглашения одной из участвующих сторон в течение десяти дней после получения письменного подтверждения5.

Новая коалиция приступила к формированию правительства. Пришли к соглашению, что расстановка сил в нем будет исходить из соотношения 7 - 7 - 5. Т.е. по семь мест в правительстве получают ПЛД и ХДД и пять мест - Альянс демократов, «Альтернатива политического реализма» и Национально- демократическая партия, получившие название партий Центра. В такой же пропорции распределялись посты руководителей государственных ведомств, комитетов, а также должности госсекретарей во всех министерствах (госсекретарь - второе лицо в министерстве). При этом была достигнута договоренность, что лидеры партий в состав кабинета не войдут. Сделав упор на профессионализм, а не на партийную принадлежность будущих министров, партнеры по коалиции согласились, что можно выдвигать и беспартийных кандидатов.

Сформировав правительство, правящая коалиция поставила вопрос о проведении досрочных выборов в Национальный совет. Закон о выборах был одобрен парламентом без малейших проволочек. По предложению ПЛД, которое и было принято, сроки выборов были установлены 30 сентября - 1 октября 1994 г. Референдум, на который так рас-

считывало ДЗДС, был отменен, поскольку счетная комиссия признала недействительными половину из 400 тыс. подписей в поддержку июньских выборов.

Премьер-министром нового правительства стал Йозеф Моравчик.

Правящая коалиция провозгласила себя сторонницей таких ценностей, как защита прав человека, защита собственности, демократический метод управления обществом. Однако по существу правительство и сформировавшая его коалиция партий были «временными»: срок их деятельности ограничивался только шестью месяцами, до проведения досрочных выборов в парламент. Они ставили перед собой цель выйти победителями из горнила выборов и тем самым подтвердить свою легитимность.

2. Досрочные выборы 1994 г. и их последствия для политического развития страны

Какой же представала система власти в зеркале опросов общественного мнения в Словакии накануне досрочных парламентских выборов? Доверие граждан к институтам власти распределялось следующим образом: президенту СР верили 69% опрошенных, не верили - 29; парламенту доверяли 51,5%, а 44,6% отказали ему в своих симпатиях. Шесть из каждых десяти граждан являлись приверженцами нынешнего правительства, четверо - противниками. В досрочных парламентских выборах собирались обязательно принять участие 50,6% опрошенных граждан, 10% респондентов пока не приняли окончательного решения. Среди политических лидеров самый большой авторитет был у президента М.Ковача - 22,8% опрошенных поставили его на первое место в рейтинге популярности. На втором месте с поддержкой 22,2% граждан -экс-премьер В.Мечиар, за ним с небольшим отрывом следовал тогдашний премьер Й.Моравчик. У лидера партии левых демократов П.Вайса 14,1% сторонников, у председателя парламента И.Гашпаровича - 8,3, за председателя Христианско-демократического движения отдали голоса 7,2% респондентов6.

Предвыборная политическая жизнь Словакии была весьма бурной. Одновременно на политической сцене шли, казалось бы, разнонаправленные процессы: возникновение новых акторов, распад существо -вавших, заключение коалиционных соглашений и формирование предвыборных блоков. Значимость и масштабность этих событий были раз-

личны, а значение тождественно. Все происходило под флагом предстоящих выборов. Раскололась не самая крупная словацкая партия -Партия «зеленых». Одна ее часть под старым названием решила войти в предвыборную коалицию с ПЛД, а отделившаяся от нее «Словацкая зеленая альтернатива» - с ДЗДС. Весной 1994 г. возникла еще одна политическая партия - Объединение рабочих Словакии (ОРС), которая ставила своей целью успешно выступить на предстоящих выборах, чтобы в Национальном совете защищать интересы рабочего класса, так как партии и движения, которым рабочие отдали свои голоса на предыдущих выборах, по мнению руководителя этой партии Яна Луптака, не смогли достойно защитить их интересы. Поначалу ОРС попыталось найти общий язык со словацкими социал-демократами и ПЛД, однако было «отвергнуто» последними и приняло решение идти на выборы самостоятельно. В кратчайшие сроки эта организация получила значительную поддержку избирателей и вошла в пятерку тех партий, которые реально претендовали на места в словацком парламенте. Председатель ОРС Я.Луптак так сформулировал цели и задачи партии: «Наша партия вышла из низов. В ней рабочие, рядовая интеллигенция, молодежь. ... Мы хотим справедливости. Сорок лет трудящиеся создавали материальные ценности, национальное имущество... Где наша доля? Рабочая партия не рвется к власти, мы хотим контролировать правительство»7.

На противоположном фланге политического спектра Словакии также летом 1994 г. родилось политическое движение «Новая Словакия». Инициатором его создания и лидером стал словацкий предприниматель Рудольф Мосны. Он родился в Словакии, но затем эмигрировал в США, где получил образование и занялся бизнесом. Движение объявило себя носителем принципов современного либерализма, основанного на неприкосновенности демократических ценностей и выдвинуло предвыборный лозунг - «Мыслями - в Европе, сердцем - в Словакии».

В полный голос накануне выборов заявила о себе Национально-демократическая партия - Новая Альтернатива (НДП - НА), ядро которой составили бывшие члены Словацкой национальной партии, вышедшие из нее по политическим разногласиям. Возглавил эту партию Людовит Чернак, смещенный с поста председателя СНП (его место занял Я.Слота). Он высказал надежду, что его партия станет организацией для тех, кто покинул ряды ДЗДС и СНП и кому нужна партия, утверждающая национально-демократический патриотизм и идеалы ноябрьской революции 1989 г.

Уверенно вступило в предвыборную борьбу Движение за демократическую Словакию. Компенсируя необходимость ведения в предшествующий период оборонительной политики в связи с критикой со стороны словацкой оппозиции, Движение приступило к весьма активной политической деятельности, которая, прежде всего, выразилась в весьма агрессивной предвыборной кампании. Словакия должна подтвердить и реализовать свою государственность - это положение стало лейтмотивом предвыборной кампании ДЗДС, которую ей пришлось вести в союзе только с Крестьянской партией (хотя оно и предпринимало попытки заключить коалицию и с ОРС, и с СНП, и с ПЛД). В качестве основного лозунга партии был выбран спортивный клич, которым обычно в Словакии подбадривают хоккеистов «Словакия, до того!», что в политическом контексте означало «Словакия, вперед!». На улицах городов был расти-ра-жирован в огромных количествах плакат с фотографией лидера ДЗДС В.Мечиара с надписью «Только он сможет быть достойным президентом». Обращаясь к гражданам Словакии по телевидению, В.Мечиар апеллировал к чувствам избирателей. Он, в частности, говорил: «Вам решать, каким путем будет развиваться Словакия. Во время политической разноголосицы для нас важно решить свою внутреннюю дилемму - государство поддерживаем, с ним связываем свои сердца, свое будущее. Противоречия, которые опутали Словакию, - это противоречия не личностей, а концепций. Поэтому очень важно найти стабильность. Нельзя допустить, чтобы через короткое время нам пришлось снова проводить выборы. Словакия стоит перед вопросом о будущем ее политической системы. Модели, которые нам предлагают, с множеством мелких партий, как в Италии, или как в Германии, США, где две крупные партии, не дают нам шансов на выход из политического кризиса. Мы должны идти на выборы и голосовать за себя, за свое государство»8.

Партия левых демократов Петра Вайса стала ядром левоориентированного предвыборного блока «Общий выбор», куда помимо нее вошли Социал-демократическая партия Словакии, Партия зеленых и НДП - НА. «Общий выбор» вел свою избирательную кампанию последовательно, но без агрессивной настойчивости. В своем обращении к избирателям они подчеркивали, что в Словакии необходимо устранить возникшую пропасть в финансовом и материальном обеспечении граждан, создать широкий средний слой, живущий за счет честного труда. Партия левых демократов, несомненный лидер левого блока, делала свою предвыборную ставку на широкую коалицию.

Предвыборная программа Демократического союза, партии, объединившей в своих рядах Альянс демократов Словакии Милана Княжко и Альтернативу демократического реализма Йозефа Моравчика, под председательством последнего, была разработана с учетом политической ориентации ДС как партии либерально-демократического типа, т.е. правоцентристской. На своих предвыборных митингах и встречах представители этой партии делали упор на статистические данные о социально-экономическом развитии страны, говорили о необходимости оживления экономики, снижения налогов и других весьма конкретных, но лишенных полемического блеска пунктах своей программы. Председатель Христи-анско-демократического движения Ян Чарногурский уделял большое внимание научному обоснованию необходимости присоединения Словакии к западноевропейским политическим, экономическим и оборонным структурам, его выступления по форме походили на хорошо аргументированные лекции.

Особенностью предвыборной борьбы летом - осенью 1994 г. был так называемый президентский фактор. ДЗДС накануне выборов в парламент начало кампанию за отставку президента М.Ковача.

Выборы состоялись, как и планировалось, 30 сентября - 1 октября 1994 г. 3 млн. словацких избирателей из 1929 кандидатов в депутаты должны были избрать 150 парламентариев. В выборах принимали участие 17 политических партий и движений. Для того чтобы войти в парламент, партия, выступающая самостоятельно, должна была набрать не менее 5% голосов, коалиция, состоящая из двух или трех субъектов, -не менее 7%, левый блок «Общий выбор», в который вошли четыре партии, - 10%.

Приняли в выборах участие 75,65% избирателей, и их голоса распределились следующим образом.

Таблица 9

Партийный состав парламента (Национального совета) _Словацкой Республики в 1994 г.9_

Название партии Число мест Число голосов %

Движение за демократическую Словакию

(ДЗДС) - Крестьянская партия

Блок «Общий выбор» 61 34,96

(Партия левых демократов, Социал-

демократическая партия Словакии,Партия

зеленых, НДП - НА) 18 10,41

Венгерская коалиция (Венгерское христианско-

демократическое движение, движение «Сосуще-

ствование», Венгерская гражданская партия)

Христианско-демократическое движение (ХДД) 17 10,18

Демократический союз (ДС)

Объединение рабочих Словакии (ОРС) 17 10,08

Словацкая национальная партия (СНП) 15 8,57

13 7,54

9 5,4

Результаты досрочных парламентских выборов в Словакии показали, что кристаллизация политических сил в стране не состоялась и является вопросом будущего развития. Значительные сложности в этом аспекте наблюдались в стане левоориентированных сил. Партия левых демократов Петра Вайса, взяв курс на широкую коалицию, потерпела поражение в выборах: блок «Общий выбор», это «розово-зеленое» объединение, в котором она была локомотивом, едва не остался вне парламента, набрав лишь на сотые доли больше 10% голосов, определенных для него как необходимый выборный минимум. Причины этого кроются в весьма плотной конкуренции на левом фланге политического сектора. Помимо социал-демократических ПЛД и СДПС в этой же части располагались и Коммунистическая партия Словакии, и ОРС Яна Луптака, стремительно вошедшее в большую политическую игру под названием «Выборы» и предложившего «простые» рецепты для решения сложных проблем общественной трансформации. Однако основным противником социал-демократической идеологии являлось ДЗДС. Феномен Движения за демократическую Словакию состоит в том, что, позиционируя себя как национальное, оно занимало прочное место в центральнолевой части политического спектра. И, по существу, социал-демократическому выбору был противопоставлен национал-популистский.

По сравнению с составом парламента-92 несколько укрепилось положение правых сил. Во-первых, практически без изменений численности осталась фракция ХДД, а, во-вторых, парламентариями стали представители новой либеральной партии - Демократического союза, сходной по своей идеологии с ХДД. Удовлетворены результатами выборов были и венгерские партии, сумевшие привлечь на свою сторону практически 100% словацких венгров.

В Словацкой Республике правительство формируется в соответствии с политической структурой парламента. Состав же парламента-94 определил необходимость формирования коалиционного правительства. Политические консультации по этому вопросу затянулись на десять недель. Это был период бурных переговоров, ультиматумов* и соглашений. Он характеризовался парадоксальной ситуацией двоевластия: одновременно на политической сцене действовали парламент нового состава и старое коалиционное правительство Й.Моравчика. Столь длительные консультации по формированию нового правительства породили вопрос о проведении новых парламентских выборов.

Первый шаг парламента нового состава, в котором ДЗДС занимала позиции победителя, вызвал значительное обострение политической ситуации в стране. Воспользовавшись правом парламентского коалиционного большинства (ДЗДС, СНП, ОРС), на второй сессии в ночь с 3 на 4 ноября провели следующие решения: 1) замена главного прокурора СР; 2) замена руководства радио, телевидения, национального информационного агентства; 3) решение о приостановке реализации программы приватизации. Оппозиция охарактеризовала их как «малую ноябрьскую социалистическую революцию», однако ДЗДС и его союзники действовали в рамках существовавшего правового пространства, определенного Конституцией СР, используя большинство депутатских мандатов.

В правительство СР, сформированное 12 декабря 1994 г., наряду с представителями ДЗДС (12 министерских постов) вошли представители ОРС (четыре министра) и СНП (два министра). В руках представителей СНП портфели министров обороны и просвещения и науки, ОРС представлено в правительстве вице-премьером, министрами по делам прива-

* ДЗДС предъявило президенту М.Ковачу ультиматум, в котором потребовало официально попросить В.Мечиара взять на себя обязанности по формированию нового правительства или уйти в отставку. Президент принял решение дать личное поручение председателю ДЗДС приступить к формированию правительства.

тизации и национального имущества, юстиции и министром без портфеля.

Правительственная коалиция, имевшая в парламенте 83 мандата, не располагала конституционным большинством, составляющим 3/5 всего числа депутатов, или 90 мандатов, и это не позволяло ей вносить поправки в Конституцию Словакии и действовать в направлении изменения политической системы страны.

В основу правительственного заявления, одобренного парламентом в январе 1995 г., были положены программные установки ДЗДС. Оно содержало обещания будущего процветания, фундаментом которого должны стать «демократия, согласие, свобода, любовь». В сфере экономики правительство намеревалось перейти от реструктивной стабилизации к динамичному развитию за счет реструктурализации и ориентации на внутренние источники10. В 1995 г. правительство, используя коалиционное большинство, провело через парламент ряд поправок и законов, изменяющих стратегию экономических реформ в Словакии. В первую очередь это относилось к приватизационной программе. В июле 1995 г. были приняты поправки, модернизирующие модель «большой приватизации». Новые положения закона отменили купоновую приватизацию и заменили купоновую книжку в 1000 инвестиционных очков на облигации Фонда национального имущества номинальной стоимостью 10 тыс. скр. Купоновая приватизация заменялась институтом прямых продаж. Поправки к закону о «большой приватизации» изменяли распределение компетенций между правительством и Фондом национального имущества, предоставляя последнему права: 1) выбора нового собственника; 2) принятия решение о приватизации; 3) установления цены продаваемого государственного имущества; 4) определения сроков и способов выплат. В результате внесенные поправки позволили ФНИ занять беспрецедентно выгодное и практически неконтролируемое место в сфере имущественных отношений.

Летом 1995 г. минимумом необходимых голосов парламент принял ряд других экономических законов: о ценных бумагах, об инвестиционных обществах и фондах, об обеспечении интересов государства при приватизации стратегически важных государственных предприятий.

В ряду экономических законов правительства Мечиара, изменяющих стратегию реформ, не последнее место занимал закон о ценах, принятый в ноябре 1995 г. Им устанавливались условия ценового регулирования и вводились понятия «экономически оправданные затраты» и

«средняя норма прибыли». В соответствии с этим законом министерство финансов получило право: 1) устанавливать максимальный объем прибыли, 2) регулировать цены в тех случаях, когда ситуация на товарном рынке могла быть оценена самим же министерством, как исключительная.

Политика правительства и парламентского большинства в Словакии свидетельствовала о намерении укрепить свои позиции в экономической и социальной сферах. А в некоторых высказываниях В.Мечиар выражал готовность изменить и политическую систему Словакии, превратив ее из парламентской в президентскую республику, предварительно, однако, сместив президента М.Ковача и заняв его место. Непрекращающийся конфликт между президентом Словакии М.Ковачем и премьер-министром В.Мечиаром был чертой, определяющей характер взаимных отношений между двумя ветвями исполнительной власти. В.Мечиар добивался отставки президента, пытаясь истолковать его действия как противоречащие сохранению суверенитета Словакии.

Основной проблемой в развитии Словакии после выборов 1994 г. стала невозможность в силу причин, рассмотренных ниже, сформировать стабильную демократическую среду, столь необходимую для последовательной трансформации словацкого общества.

3. Опять «новый поворот»?

В сентябре 1998 г. состоялись очередные парламентские выборы, в результате которых в Словакии к власти пришла оппозиция, что повлекло за собой изменения политического стиля, господствовавшего в стране на протяжении четырех лет - 1994 - 1998. В этих выборах не было очевидного победителя, но был, безусловно, проигравший - это правительственная коалиция во главе с Мечиаром.

Данные социологических исследований показывают, что на протяжении четырех лет политические преференции населения Словакии оставались неизменными.

Таблица 10

Динамика политических симпатий словацких избирателей в (%)11

Политические субъекты декабрь 1994 сентябрь 1995 апрель 1996 январь 1997

Движение за демократическую Словакию (ДЗДС) 31,4 31,1 35,2 28,5

Объединение рабочих Словакии (ОРС) 8,1 3,8 3,7 4,1

Словацкая национальная партия (СНС) 5,0 6,8 7,0 6,3

Христианско-демократическое движение (ХДД) 12,4 11,3 11,1 14,2

Партия левых демократов (ПЛД) 9,6 7,9 10,7 10,5

Демократический союз (ДС) 13,1 10,7 8,7 10,0

Венгерская коалиция (ВК) 9,5 10,7 7,9 11,4

Причинами такого положения дел можно считать, во-первых, односторонность информационной картины, которую получало общество в силу того, что основные средства массовой информации контролировалось правительством Словакии; во-вторых, определенные макроэкономические успехи, которые, правда, были недолговременны и после 1995 г. сменились стагнацией экономического развития, однако могли использоваться правительством в качестве рычагов влияния на общество; в-третьих, реформа местного самоуправления, в результате которой увеличилось количество самоуправляющихся территорий, что очень импонировало населению Словакии, вызывая у него ассоциации с достижением независимости. Наряду с этим, в словацком обществе в период 19941998 гг. формировалась значительная по величине группа населения, негативно оценивавшая конкретную политику правительства, и перед политическими оппозиционными силами встал вопрос о том, как перевести взгляды этого большинства в политическую позицию, которая бы и определила его выбор.

Оппозиционные политические силы предприняли ряд организационных шагов, которые оказались весьма успешными. Как известно, поражение на выборах 1992 г. привело словацких правых к расколу, в частности, из состава Демократической партии выделилась группа с необычным названием - Постоянная конференция Гражданского института. Обе эти политические организации после выборов 1994 г., на кото-

рых они практически провалились, пришли к выводу о необходимости объединения, что и было ими сделано в декабре 1995 г. Воссозданная новая Демократическая партия охарактеризовала себя в программе как гражданскую и консервативную, занимающую в политическом спектре Словакии место вправо от центра, рядом с Христианско-демократическим движением, которое, наряду с Демократическим союзом и ПЛД, была намерена видеть в числе своих союзников.

Однако ПЛД, посчитав своей стратегической ошибкой участие в широкой коалиции сил, отказалась от любых коалиций, в том числе и с социал-демократами, перепрофилировала свою политическую линию в направлении усиления поддержки левых ценностей, давая понять избирателям, что не считает коалицию правительственных партий способной решать практические проблемы развития Словакии.

Предвыборная коалиция трех венгерских партий (Венгерское хри-стианско-демократическое движение, Сосуществование, Венгерская гражданская партия) сохранилась и после выборов. Коалиционный договор ограничивал права отдельных членов коалиции, обязывал их голосовать солидарно по всем вопросам, относящимся к положению венгерского меньшинства, в том числе и по вопросу о предоставлении автономии южным районам Словакии, что делало позиции всех венгерских партий весьма уязвимыми перед критикой со стороны правительственной коалиции. Изменения в избирательном законе привели к смягчению в идеологии вновь образованной Партии венгерской коалиции (ПВК) радикальных политических аспектов, и это лишило правительственные партии ряда аргументов в предвыборной борьбе. Демократический союз Й.Моравчика объединился с Национально-демократической партией -Новой альтернативой. А в целом либерально ориентированные партии сумели объединиться в эффективную коалицию, включавшую накануне выборов в свой состав пять партий - ХДД, Демократическую партию (ДП), Демократический союз (ДС), Социал-демократическую партию Словакии (СДПС) и Объединение за Словакию (ОЗС).

Эти организационные шаги способствовали изменению политических преференций избирателей, что и определило результаты выборов.

Таблица 11

Политические симпатии словацких избирателей за неделю до выборов и результаты выборов 1998 г. (в %)12

Политические субъекты Симпатии избирателей Результаты выборов

ДЗДС 25,6 27

ПВК 7,6 9,12

Партия гражданского согласия (ПГС) 9,1 8,01

Демократическая коалиция 25,1 26,33

СНП 7,5 9,07

ПЛД 16,7 14,66

остальные партии 8,4 5,81

В парламентских выборах 1998 г. в Словакии приняло участие 84,24% избирателей, внесенных в списки для голосования. Столь высокий процент позволяет некоторым исследователям считать эти выборы плебисцитом против мечиаризма. Однако вряд ли такое определение можно считать правильным. Этому противоречит тот факт, что В.Мечиар получил абсолютное большинство личных симпатий избирателей, а возглавляемое им движение формально набрало наибольший процент голосов. В основе высокой явки избирателей лежат следующие причины: словацкое общество было политически поляризировано, социальные отношения обострены, и большие группы населения выступали за общественные изменения, которые они связывали с выборами в парламент. Поэтому политические партии прямо либо опосредованно выступали в предвыборной борьбе с требованиями изменений. Избиратели были не удовлетворены состоянием словацкого здравоохранения, жизненным уровнем, криминализацией общественной жизни, безработицей, уровнем оплаты труда и пенсионного обеспечения. В предвыборной мотивации населения стремление к обновлению демократии занимало лишь 15-е место13. Однако правящее большинство своими действиями вызывало к жизни недовольство населения страны и бессильно было затем что-либо исправить.

Причины радикального политического перелома, наступившего в ходе парламентских выборов 1998 г., крылись не только в состоянии об-

щественного мнения и социальных интересов широких масс населения Словакии, в ошибках прежнего словацкого правительства и угрозе международной изоляции страны. Сонм гражданских инициатив, союзов, движений и объединений, таких, как Движение за справедливые выборы, проект «Гражданское око - 98» (ОК 98), инициативы «Год выборов», МЕМО - 98, предвыборный автобус «МЫ», сделал все, чтобы пробудить у общественности интерес к выборам и изменить атмосферу, в которой граждане шли к урнам. Для ДЗДС достаточно «выгодным» соперником была бы сильная, но мало способная к изменениям политическая оппози-ционная партия, но именно активность «третьего сектора» также можно отнести к числу причин, способствовавших радикальным политическим переменам в Словакии. Попытка Мечиара и его сторонников укрепить власть государства и одновременно сохранить демократические декорации потерпела поражение. Мечиар сшил чересчур узкий «государственный сюртук» для охватившего словацкое общество процесса модернизации.

Выборы 1998 г. имели несколько особенностей. Они характеризовались очень высокой явкой избирателей. Была преодолена тенденция снижения участия населения Словакии в парламентских выборах (1992 - 84,20%; 1994 - 75,65; 1998 - 84,24%). Причинами этого явления были массовое недовольство ходом общественного развития (а с приближением срока выборов исчезало чувство беспомощности), очевидная политическая альтернатива, высокая мобилизация всех сегментов неоднородного общества. В выборах 1998 г. «пропал» минимум голосов избирателей, которые проголосовали за партии, не набравшие «проходной бал». Особенно это относится к антимечиаровски настроенным избирателям. Организационные изменения, предпринятые венгерскими партиями и партиями, оппозиционными по отношению к правящей коалиции, накануне выборов, способствовали оттоку голосов избирателей от мелких партий. Это привело к тому, что практически каждый антиме-чиаровский или оппозиционнонемечиаровский голос воплотился в парламентский мандат. ДЗДС получило на выборах относительно остальных партий наибольшее количество голосов - 27%. Однако в результате выборов значительно сузился простор для его политического маневрирования. В парламент не прошел партнер ДЗДС по прежней коалиции -Объединение рабочих Словакии. Да и само ДЗДС в предшествующий выборам период сделало многое для того, чтобы лишиться не только

прямой, но и скрытой поддержки политических партий, включая новел-лизацию закона о выборах.

Правительство, сформированное 30 октября 1998 г., представляло собой широкую коалицию, объединившую ДК, ПДЛ, ВК, ОГП, опиралось на 48,5% голосов всех избирателей и на 93 депутатских мандата, что обеспечивало ему безусловную поддержку парламентариев.

На пути демократического развития Словакии после 1998 г. были как ускорения, так и остановки, возвраты назад и смена лидера. Так, например, в местных выборах осенью 2001 г., которые можно рассматривать как генеральную репетицию парламентских (сентябрь 2002 г.), ДЗДС Владимира Мечиара получило большинство голосов в пяти из восьми местных парламентов.

В парламентских выборах в сентябре 2002 г. ДЗДС получила 19,5% и соответственно 36 депутатских мест, больше чем какаялибо из 26 партий, участвовавших в выборах. Сам В. Мечиар получил абсолютное большинство голосов избирателей, оставив за собой и своих союзников, и противников. Словацкий демократический и христианский союз М.Дзуринды - на втором месте - 15,09% голосов (28 мандатов), «Смер» - 13,46 (25 мандатов), Партия венгерской коалиции - 11,16 (20 мандатов), Христианско-демократическое движение - 8,25 (15 мандатов), «АНО» - 8,01 (15 мандатов), КПС - 6,23% (11 мандатов)15. Однако поддержка со стороны избирателей, как и в 1998 г., не была настолько широкой, чтобы стать условием прихода Мечиара и его ДЗДС к власти. Практически все современные политические силы Словакии высказались против сотрудничества с ДЗДС, которое как и четыре года назад

оказалось в политической изоляции.

* *

*

В 90-х годах ХХ в. Словакия неоднократно оказывалась в состоянии политического кризиса. Сразу же после выделения Словакии в суверенный политический субъект ее развитие стали характеризовать проявления нестабильности и процессы перегруппировки и поляризации сил. Отставка правительства и переход ДЗДС в оппозицию в 1993 г. принесли изменения в расстановке политических сил в парламенте. Вначале в нем было 74 депутата от ДЗДС, 29 - от Партии левых демократов (ПЛД), Христианско-демократическое движение представляли 18 депутатов, Словацкую национальную партию (СНП) - 15, коалицию венгерских партий - 14. С начала 1993 г. из депутатского клуба ДЗДС вышли 22

парламентария, из клуба ПЛД - один, из СНП - семь, венгерская коалиция осталась без изменений. Соотношение сил стало 85 к 65 в пользу недавней оппозиции16. Такие изменения представляются вполне закономерными. По существу ДЗДС повторяла судьбу многих политических движений в посткоммунистической Европе, движений, идеологической основой которых было отрицание существующего положения вещей, в данном случае проводимых в составе единой Чехословакии реформ, статуса Словакии как субъекта федерации в составе ЧСФР, в которых позитивная целеполагающая программа была сформулирована чрезвычайно общо и неконкретно: ДЗДС основывала свою борьбу за власть на националистических популистских лозунгах.

Причина кризиса - отказ ДЗДС и СНП сотрудничать с другими партиями, в первую очередь в вопросах приватизации крупной словацкой промышленности. За обвинениями В.Мечиара в авторитаризме, в отказе учитывать интересы и других партий, сотрудничать с разными политическими силами можно увидеть экономическую неудовлетворенность оппозиционных сил. Пламя кризиса зажгла искра от приватизации. Но огонь высветил и другие причины политической нестабильности - отсутствие у партий идеологических концепций и доминирование на политической сцене процессов размежевания, что является закономерностью развития политической системы в переходный период.

Чем дальше словацкое общество отходило от эйфории ноября 1989 г., тем больше политика концентрировалась на самой себе, на собственных амбициях, тем очевиднее становилась ее кратическая мотивация. Интересы социальных групп, которые все больше дифференцировались, являлись лишь полигоном для обкатки личных или партийных интересов. Участие политических партий в артикуляции интересов социальных групп было весьма слабым, так же дело обстояло и с их практической реализацией.

Досрочные выборы 1994 г. приостановили процесс развития демократии в стране, так как, во-первых, были нарушены принципы свободы слова, существования альтернативных источников информации и свободы организаций, а, во-вторых, наряду с установившейся тиранией парламентского большинства и отсутствием культуры диалога, партии правительственной коалиции заняли позицию, которую лучше всего характеризует следующий лозунг: «Выборы решили, кто будет править, и просьба не беспокоить победителей». Представители оппозиционных партий не вошли в состав парламентских комиссий, контролирующих

деятельность правительства, и тем самым был нарушен важнейший де-мокра-тический принцип равной общественной значимости правительства и оппозиции. Абсолютизация принципа большинства деформирует демократию в том смысле, что не позволяет решить проблемы только потому, что их ставит меньшинство.

Оценивая существовавший в Словакии в 1994-1998 гг. политический режим, нельзя не увидеть его сходство с моделью делегированной демократии17. Модель делегируемой демократии основывается на предпосылке, что тот, кто победил на выборах, имеет право управлять в соответствии только со своими принципами, его власть ограничена лишь голыми фактами существующих властных отношений и конституционным сроком. Победитель, как правило, опирается на политическое движение, которое считается воплощением народных масс и главным защитником и представителем народных интересов, политическая линия победителя никак не связана с его предвыборной платформой. В обществе формируется миф легитимного делегирования, который призван оправдать тот факт, что после выборов избиратели станут пассивной массой, роль которой сведется к поддержке всего, что делает победитель. Стремление свести демократию к «одноразовому» акту парламентских выборов основывается на попытках исключить из ежедневного функционирования демократии политический процесс, в ходе которого проявляется роль демоса — основного элемента демократии.

Расстановка политических сил в Словакии после выборов 1994 г. способствовала проявлению авторитарных тенденций в политической системе. Однако их укреплению противостояли демократические принципы, заложенные в государственную основу СР: 1) властные структуры сформированы в результате демократических выборов; 2) действовали: парламент, президент, Конституционный суд, политическая оппозиция; 3) конституционное изменение политической системы было заблокировано сложившимся балансом правительственных и оппозиционных сил. Основные институты политической демократии, такие, как средства массовой информации, гражданские инициативы и политические партии, проявили себя как вполне жизнеспособные элементы словацкого общества.

Оценивая ход демократического развития Словакии после 1998 г., следует иметь в виду, что глубокие общественные перемены, которые происходят со Словакией, еще не завершены. Столь широкая коалиция политических сил, объединяющая в себе достаточно разнородные струк-

туры, не может быть стабильно-неизменной. Однако результаты перипетий политической жизни независимого словацкого государства подтвердили прочность демократических основ политической системы страны.

Примечания

'Ustava Slovenskej republiky// Sbirka zakonu. — Pr., 1992. — C.92. 2Mlada fronta dnes. - Pr., 1992. - 8/9 cervenec. - S.2.

3Цитируется по: Ржевский В. Словакия: политические оппоненты поменялись ролями // М., 1994. - Компас. - ИТАР - ТАСС. - № 46. - С.3. 4Там же.

5Текст коалиционнного соглашения опубликован в информационных материалах ИТАР -

ТАСС. - Вестник Европы. - М., 1994. - 25.03. - Серия «СЕ», с.20.

6Narodna obroda. - Br., 1994. - 22.03. - S.2.

7Вестник Европы. - М., 1994. - Серия «СЕ» - 28. 09. с.21.

8Там же, 29.09 - с.93.

9Страны мира сегодня. - ИТАР - ТАСС. - 1994. - № 12 (432). - С.23.

10Programove vyhlasenie vlady SR // Trend. - Br., 1995. - 18. 01. - S.I-IV.

11Stena J. Parlamentni volby 1998 v SR - uskutocnena vyzva // Sociologia. - Br., 1999. -

N 1. - S.33

12Ibid., s.36.

13Ibid., s.38.

14Krivy V. Uzemne celky a skupiny obci v parlamentnich volbach 1998 // Sociologia. - Br., 1999. - N 1. - S.55. 15www.infovolby. sk/

16Ржевский В. Словакия: анатомия кризиса // Компас. - ИТАР-ТАСС, 1994 . - N 40. -C.16.

17O' Donnel G. Delegative democracy/Journal of democracy. - L., 1994. - Vol. 5, N 1. -S.56.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Исследуя политическую культуру чехов и словаков, следует подчеркнуть один важный момент - преемственность ее традиций. В течение полувека пребывания Чехословакии в составе Австро-Венгрии чехи постепенно накапливали опыт политического плюрализма. Они создавали группы по интересам, союзы, множество политических партий. Хотя соответствующая словацкая политическая традиция в тот период была менее выражена, но и она несла в себе черты плюралистической культуры, схожей с чешской. После временного перерыва в годы Первой мировой войны эта традиция возродилась в буржуазной Чехословакии, в которой многообразно воплотились плюралистические тенденции предшествующих лет.

Правда, австро-венгерский бюрократический абсолютизм не только ограничивал развитие в Чехословакии настоящего плюрализма, но и наложил определенный отпечаток на политическую жизнь Чехословакии в период между двумя войнами, способствовал бюрократизации политических партий и профсоюзов. Кроме того, при Габсбургах искажающее влияние на плюралистические тенденции в развитии общества оказывал национализм, насаждавший нетерпимость к неортодоксальным взглядам.

Плюралистической традиции Чехословакии были нанесены удары событиями 1938 г. (Мюнхен), оккупацией Чехии в 1939-1945 гг. и созданием марионеточного государства в Словакии.

В 1945-1948 гг. имел место период расцвета политического плюрализма. Ликвидированный в «сталинское время», плюрализм возродился в 60-е годы и достиг пика своего краткосрочного развития в период «пражской весны» 1968 г., когда были предприняты попытки возрождения социал-демократической и других партий, появились независящие

от КПЧ профсоюзные и молодежные организации. Этот «всплеск» реп-люрализации был остановлен интервенцией войск Организации Варшавского договора и последовавшим затем процессом «нормализации», т.е. возвратом к авторитарному режиму.

По сравнению с реформаторским движением в Польше Чехословакия 80-х годов казалась спокойной и стабильной страной. Однако в недрах чехословацкого общества существовали явления, которые можно было бы обозначить в качестве «независимых течений» и определить как проявления диссидентства. Диссидентское движение в Чехословакии не отличалось высокой степенью организованности и не носило ярко выраженный политический характер. Хартия-77 не добилась массовой поддержки населения Чехословакии и не переросла в широкое социальное движение, которое наблюдалось в Польше, начиная с 1980 г. Однако, представляя собой политическую реальность, она не могла не готовить почву для предстоящих политических перемен.

К 1990 г. в Чехословакии сформировались идейноорганиза-ционные предпосылки для возникновения плюралистической политической системы. Оппозиция Коммунистической партии Чехословакии была структурно оформлена и представляла собой сеть групп с широким спектром альтернативных коммунистической идеологии взглядов и интересов.

Быстрые темпы и необратимость политических изменений в Чехословакии, последовавших за событиями 1989 г. и направленных на переход от тоталитаризма к демократическому государственному устройству, во многом объясняются гуманистически-демократическими традициями чехословацкого общества, свою роль, несомненно, сыграл фактор исторической памяти народа.

С самого начала политической трансформации в Чехословакии были заложены правовые основы функционирования демократических механизмов реальной многопартийности. Были приняты и практически сразу же внедрены в общественную практику соответствующие законы, которыми регламентировались порядок образования партий и политических движений, приостановки и запрета их деятельности, участия в выборах. Были упразднены статьи конституции о ведущей роли КПЧ в обществе, о ее главенствующем положении в политической системе страны.

В становлении новой структуры и субъектов политической системы чехословацкого общества можно выделить несколько этапов. На

первом этапе произошло создание общедемократического движения -ГФ, перестройка на демократических принципах деятельности существовавших прежде при социализме так называемых союзнических партий, образование новых политических партий по образу современных западноевропейских.

Идейная направленность программ политических партий, вступивших на чехословацкую политическую сцену сразу же после ноября 1989 г., заключалась в декларировании антикоммунистических целей и принципов. Прежде всего, они стремились заявить о себе как об антикоммунистической, антитоталитарной силе, порывающей с коммунистическим прошлым и выступающей за общедемократические цели. На волне революционной эйфории победа над коммунистическим режимом рассматривалась как средство решения всех проблем общественного развития, в том числе и в сфере строительства новых демократических чешско-словацких отношений. Особенностью политического развития являлась масштабная поддержка населением Чехословакии на выборах-90 в Федеральное собрание общедемократических движений. В июне 1990 г. был закреплен переход от тоталитарного режима, в котором главенствующее положение занимала единственная реальная сила - Коммунистическая партия Чехословакии, к демократическому режиму, функционирующему на многопартийной основе с учетом принципа разделения властей.

С середины 1990 г. чехословацкая посттоталитарная политическая система перешла ко второму этапу своего развития, который характеризовался «атомизацией» политической жизни, перегруппировкой и дроблением сил. Многочисленные политические партии не имели ни определенных программ, ни четких политических ориентиров, ни устойчивой социальной базы. Многие из них по существу представляли собой протопартии, которым лишь предстояло (или не предстояло) стать политическими организациями современного парламентского типа.

Возникшая многопартийность не была тождественна развитой демократии. На рассматриваемом этапе развития многопартийной системы не удалось выявить связь между политической ориентацией граждан и их социально - демографической принадлежностью.

Лакмусовой бумажкой, обнаруживавшей способность политических партий к обретению ими политической зрелости, стал вопрос о будущем государственном устройстве Чехословакии. В начале 90-х годов вопрос чешско-словацких отношений трансформировался в пробле-

му собственно существования государственного образования под названием Чехословакия - Чехо-Словакия, появившегося на политической карте Центральной Европы в 1918 г.

К 1992 г. в Чехии и Словакии сложились две плохо сочетаемые системы политических партий. Чешские левоориентированные партии выступали с позиций сохранения чехословацкой федерации. В Словакии для партий левой ориентации были характерны приверженность идеям словацкой государственной независимости. Чешские христианско-демократические партии выступали с позиций экономического либерализма и свободных рыночных отношений, в экономических программах словацких христианских демократов предпочтение отдавалось принципам перераспределения и государственного патернализма. В структуре политических партий в Словакии гражданские партии, аналогичные чешским ГДП и ГДА, занимали весьма слабые позиции. Подобное состояние политической системы Чехословакии отнюдь не способствовало сохранению единого государства.

Требование предоставления Словакии суверенитета оставалось неизменным компонентом концепции государственного строительства, разрабатываемой словацкими партиями. Другие элементы этой концепции видоизменялись и заменялись по мере осознания ими своих политических интересов, а также под воздействием различных внутренних и внешних факторов, таких как объективные сложности в осуществлении экономической реформы и дезинтеграционные тенденции в развитии всего постсоциалистического пространства. К выборам 1992 г. в чехословацкий, словацкий и чешский парламенты многие словацкие политические силы шли с идеей суверенитета Словакии, с требованием предоставления им возможности проведения независимой словацкой политики во всех областях общественной жизни, ставя знак равенства между национальной идентичностью словаков и государственным суверенитетом Словакии.

Основываясь на анализе партийных программ, можно утверждать, что летом 1992 г. левоориентированные партии и движения, обещавшие смягчить последствия реформ предоставлением социальных гарантий гражданам, пользовались большими симпатиями у населения Словакии. Именно эти силы в своем большинстве и были ориентированы на требование предоставления Словацкой Республике полной национально-государственной независимости. Сторонники радикальных рыночных

реформ, выступавшие за сохранение единого чехословацкого государства в форме федерации, получили поддержку в Чехии.

Процесс трансформации политической системы в 1990-1992 гг. проходил в Чехословакии в условиях становления новых общественных отношений, детали концепции политического развития страны определялись по ходу самого развития. Несовершенство формирующихся демократических институтов власти выразилось в отрыве собственно политического процесса от интересов избирателей страны. Данный момент во многом определил распад единой Чехословакии на два государственных образования - Чешскую и Словацкую республики. Однако именно в этот период были трансформированы основы прежней политической системы Чехословакии и выработаны демократические принципы, на которые в дальнейшем опиралось развитие политических систем Чешской и Словацкой республик как суверенных государств.

В политической системе Чешской Республики формирование основных политических блоков - правоцентристского и социал-демократического несколько замедлилось в конце 90-х годов. Процесс объединения политических сил приостановился, и стали наблюдаться противоположные явления, такие, как распад правительственной коалиции правых партий, приведший к отставке правительства В. Клауса, и раскол в рядах ГДП.

Начавшийся в ЧР процесс интеграции политических сил не был стабильным и широкомасштабным. Объединение партий, схожих в своих программных целях, находилось на начальном этапе. Скорее всего, в Чехии, в перспективе, останется несколько (пять, шесть) партий, которые и будут составлять правящие и оппозиционные коалиции. Как нам представляется, интеграционный процесс не приведет к созданию в Чехии политической системы американского типа с двумя основными партиями. Политическая традиция в Европе (за исключением, возможно, Англии, которой следуют как образцу для подражания чешские политики) предусматривает многочленную систему из четырех - восьми партий.

Трансформация чешского общества после 1989 г. сопровождалась декларациями подавляющего числа действующих на чешской сцене политических сил, будь то социал-демократической или либерально -консервативной ориентации, о необходимости окончательно избавиться не только от малейших системных признаков коммунистического прошлого, но и изжить любые идеологические конструкции левого толка. Однако модель политической демократии, сформировавшаяся в Европе

еще в начале прошлого столетия и взятая в качестве образца чешским политическим истеблишментом, представляет собой допускающую конкуренцию среду, в которой действуют определенные правила соперничества политических сил и результатом функционирования которой ни в коем случае не является «окончательная» победа одной из этих сил, а, наоборот, достижение общественно полезных целей в интересах гражданского общества при помощи компромиссов и переговоров.

В результате досрочных выборов в парламент летом 1998 г. Чешская социал-демократическая партия получила наибольшее число депутатских мандатов и возможность сформировать в коалиции с Христиан-ско-демократической партией правительство меньшинства. Подобный поворот в сторону социал-демократии уже произошел в ряде стран, переживающих стадию трансформации общественной системы. Этот «левый поворот» (в Польше, Венгрии, Словакии, Румынии, Болгарии) середины 90-х годов несколько усилил социальную линию в политике правящих партий, но, тем не менее, не изменил кардинальным образом ее (политики) генеральную направленность на развитие рыночных отношений, интеграции в военно-политические и экономические структуры развитых капиталистических стран.

Как нам представляется, к концу 90-х годов в Чехии сложился вполне удовлетворительный с точки зрения развития демократического плюрализма комплект политических партий. Состояние политической системы Чешской Республики приблизилось к положению, когда избиратель имеет возможность выбирать между классически понимаемыми либерально-демократической и социал-демократической партиями. И в этой сфере вряд ли можно ожидать драматического развития и неожиданных поворотов. Очевидно, что некоторые из политических партий, такие, как КПЧМ или ГДП, лучше организованы, что делает их постоянными элементами политической системы. Другие партии стремятся к этому. Прекратилось стихийное возникновение политических партий. Политические партии стремятся выражать интересы определенных социальных классов, и происходит не только идеологизация политического процесса как такового, но формирование идеологических установок у избирателей.

После выделения Словакии в суверенный политический субъект развитие ее политической системы стали характеризовать проявления нестабильности, процессы перегруппировки и поляризации сил. Словацкая Республика в 1992-1994 гг. находилась в состоянии перманентного

политического кризиса, суть которого отражалась в противостоянии словацких политических сил, одна из которых, а именно ДЗДС под руководством В.Мечиара, стремилась к установлению полного контроля над остальными, составлявшими ему оппозицию. Само ДЗДС, ведущая политическая сила СР того времени, повторяла судьбу многих движений в посткоммунистической Европе, программы которых в основном базировались на отрицании существовавшего положения вещей: в нем произошел внутренний раскол и, вследствие выхода ряда депутатов из фракции ДЗДС, ухудшились позиции в парламенте. Аналогичные процессы наблюдались и в рядах СНП и ПЛД. В стане партий правой демократической ориентации также отсутствовала стабильность: партийные структуры появлялись и исчезали с политической сцены.

Начало парламентского кризиса можно отнести к весне 1993 г., когда соотношение сил в парламенте изменилось в пользу оппозиции. В тот период казалось, что разрешение кризиса можно найти на путях заключения коалиционного соглашения между ДЗДС и СНП. Однако глубинные причины кризисного развития, которые заключались в авторитаризме В.Мечиара и отказе ДЗДС и СНП сотрудничать с другими политическими силами Словакии в вопросах приватизации крупной словацкой промышленности, не были устранены. Напряженность складывалась также в отношениях между В.Мечиаром как премьерминистром и президентом М.Ковачем.

Досрочные выборы в словацкий парламент осенью 1994 г. поставили точку в кризисном развитии двух предыдущих лет: их политическим победителем стали ДЗДС и В.Мечиар. Результаты выборов одновременно свидетельствовали, что окончательная кристаллизация политических сил в Словакии не состоялась.

Основной проблемой развития СР 1994-1998 гг. стали невозможность, с одной стороны, сформировать стабильную демократическую среду, а с другой - необходимость последней для проведения последовательной трансформации и модернизации словацкого общества. У победителей выборов 1994 г. отсутствовала политическая возможность коренным образом изменить демократические основы Словацкой Республики, а оппозиционные силы имели легитимные основания для своих действий, чем они и не преминули воспользоваться. Сумев объединиться в эффективную коалицию, они победили на парламентских выборах 1998 г. Тем самым вопрос о возможности демократического развития

Словакии на путях дальнейшей трансформации и модернизации получил положительный ответ.

БИБЛИОГРАФИЯ

1. Авинери Ш. Партии, социально-культурная медиация и роль гражданского общества // Полис. - М., 1994. - № 1. - С.141-147.

2. Банс В. Борьба за либеральную демократию в Восточной Европе // Проблемы Восточной Европы. - Вашингтон, 1990. - № 29-30. - С.5-53.

3. «Бархатная» революция как «массовый психологический сдвиг» // Ex Libris / Независимая газета. - М., 1999. - № XI. - С.6.

4. Бутенко А.П. От тоталитаризма к демократии: Общее и специфическое // Соц.- полит. журн. - М., 1996. - № 1. - С.149-158.

5. Васович В. Переход к демократии в посткоммунистических странах: (Парадоксы перехода-демократизации) // Вестник Моск. ун-та. Сер. 18, Социол. и политология. -М., 1998. - № 2. - С.19-48.

6. Восточная Европа на новом пути: (Хроника событий, документы, комментарии). - М., 1994. - 238 с.

7. «Восточноевропейский социализм»: Становление режима, попытки его модификации, причины краха. - М., 1993. - 198 с.

8. Гаджиев К. С. Политическая культура: Концептуальный аспект // Полис. - М., 1991. - № 6. - С.69-83.

9. Голосов Г.В. «Карьеристы» и «верующие»: (Партии-преемницы в процессе демократизации) // Pro et contra. - М., 1998. - № 3. - С.57-73.

10. Голосов Г.В. Партийные системы России и стран Восточной Европы: генезис, структура, динамика. - М., 1999. - 152 с.

11. Гришин Я.Я. Издержки бархатных переворотов. - Казань, 1999. - Ч.1. - 157 с.; Ч.2. - 163 с.

12. Дарендорф Р. После 1989: Мораль, революция и гражданское общество; Размышления о революции в Европе. - М., 1998. - 271 с.

13. Задорожнюк Э.Г. Экономические программы и политическая активность социал-демократов в Чехо-Словакии //Политические партии и движения Восточной Европы: Проблемы адаптации. - М., 1993. - С.241-279.

14. Задорожнюк Э.Г. Партии и движения в Чехии: Структурная эволюция и проблема приоритетов // Политический ландшафт стран Восточной Европы середины 90-х годов. - М., 1997. - С.239-260.

15. Задорожнюк Э.Г. Революции 1989 г. и поворот к новой региональной идентичности: (По материалам Горбачев-Фонда) // Славяноведение. - М., 2000. - № 3. - С.3-16.

16. Задорожнюк Э.Г. Социал-демократия в Центральной Европе. - М., 2000. - 311 с.

17. История южных и западных славян: В 2 т. /Под ред. Матвеева Г.Ф. и Ненашевой З.С.

- М., 2001. - Т.1. - 687 с.; Т.2 - 271 с.

18. Кисс Э. Искажают ли партии демократию // Конституц. право: Восточноевропейское обозрение. - М.; Чикаго, 1996. - № 2. - С.43-46.

19. Коровицына Н.В. Самая «бархатная революция»: «чешский человек» на фоне общественных перемен // Славяноведение. - М., 2000. - № 3. - С.16-26.

20. Кузнецова З. Тенденция «полевения» в формировании политического спектра в Чешской Республике // Левый поворот и левые партии в странах Центральной и Восточной Европы. - М., 1998. - С.123-154.

21. Левый поворот и левые партии в странах Центральной и Восточной Европы. - М., 1998. - 167 с.

22. Мокшин В.К. Трансформация политических режимов восточноевропейских стран во второй половине ХХ века. - Архангельск, 1997. - 271 с.

23. На путях политической трансформации (политические партии и политические элиты постсоветского периода) // Российские общественные науки: новая перспектива. -М., 1997. - Вып. 8, ч. 2. - С.5-247.

24. Ненашева З.С. Общественно-политическая мысль в Чешских землях в конце Х1Х - начале ХХ в. - М., 1994. - 52 с.

25. Новопашин Ю.С. Восточноевропейские революции 1989 года: Проблемы изучения // Славяноведение. - М., 1999. - № 4. - С.16-24

26. Петрусек М. Чехословацкий самиздат как фактор социальных изменений // Социс. - М., 1993. - № 8. - С.122-135.

27. Политическая трансформация стран Центральной и Восточной Европы. - М., 1997. -135 с.

28. Политические партии и движения Восточной Европы: проблемы адаптации. - М., 1993. - 276 с.

29. Политические системы в странах Центральной и Юго-Восточной Европы 1917 - 1929.

- М., 1988. - 536 с.

30. Политические элиты в Центральной и Восточной Европе: (Проблемы переходного периода). - М., 1998. - 168 с.

31. Политический ландшафт стран Восточной Европы середины 90-х годов. - М., 1997. -261 с.

32. Политология: Энциклопедический словарь. - М., 1993. - 431 с.

33. Постреволюционная Восточная Европа: Экономические ориентиры и политические коллизии. - М., 1995. - 215 с.

34. Проблемы истории кризиса буржуазного политического строя. - М., 1984. - 296 с.

35. Революции 1989 года в странах Центральной (Восточной) Европы: Взгляд через десятилетие. - М., 2001. - 204 с.

36. Сакачова З. Роль и задачи Национального фронта в политической системе Чехословакии - М., 1987. - 153 с.

37. Сокольский С. От гражданских движений к политическим партиям: (Россия и страны Вышеградской группы) // Мировая экономика и междунар. отношения. - М., 1996. -№ 5. - С.106-115.

38. Становление многопартийности в Восточной Европе в 1990-е годы: (По материалам Болгарии, Венгрии, Восточной Германии, Польши, России, Словакии и Чехии). - М., 1996. - 219 с.

39. Трайнин И. П. Национальные противоречия в Австро-Венгрии и ее распад. - М.; Л., 1947. - 125 с.

40. Фирсов Е.Ф. Опыт демократии в ЧСР при Томаше Масарике: Коалиционный плюрализм (1928-1934) - М., 1997. - 201 с.

41. Фирсов Е.Ф. Эволюция парламентской системы в Чехословакии в 1920-е годы. - М., 1989. - 140 с.

42. Харциева Г.Ю. «Левые» и «правые» в современном политическом спектре Словакии // Политический ландшафт стран Восточной Европы середины 90-х годов. - М., 1997. -С.214-238.

43. Харциева Г.Ю. Словакия: Свет и тени посленоябрьского пятилетия // Постреволюционная Восточная Европа: Экономические ориентиры и политические коллизии. - М., 1995. - С.132-147.

44. Шевцова Л.Ф. Политическая система социализма: Пути совершенствования. - М., 1987. - 190 с.

45. Шевцова Л.Ф. Союзнические партии в политической системе стран социализма. - М., 1978. - 189 с.

46. Шевцова Л.Ф. Теория и практика политических реформ в зарубежных социалистических странах (80-е годы). - М., 1989. - 30 с.

47. Эволюция политических систем в постсоветских государствах // Трансформационные процессы в России и Восточной Европе и их отражение в массовом сознании. — М., 1996. - С.121—213.

48. Эллис Э. Политические партии и возобновление истории // Полис. — М., 1994. — № 2. — С.165—168.

49. Центрально-Восточная Европа во второй половине ХХ века. В 3-х т. Т.3. Трансформация 90-х годов. Ч. 1. — М., 2002. — 461 с.

50. Ясперс К. Ухабы демократии // Новое время. — М., 1993. — № 52. — С.56—59.

* *

*

51. Ach T. G. Ware the people. The revolution of 89, witnessed in Warsaw, Budopest, Berlin and Prague. — Cambridge, 1990. — 156 p.

52. Bielasiak J. Substance and process in the development of party systems in East Central Europe // Commun. a. post-communist studies. — Los Angeles, 1997. — Vol. 30, N 1. — P.23—44.

53. Brokl L. Mezi listopadem 1989 a demokracii — antimonie nasi politiky // Sociologicky casopis. — Pr., 1992. — № 2. — S.150—164.

54. Brokl L. Politicka kultura a politicky prostor Ceske Republiky // Lidove noviny. — Pr., 1994. — 11 list. — S.8.

55. Brokl L. Prechod ceskoslovenske spolecnosti od totalitarizmu k politicke demokracii // Sociologia. — Br., 1991. — № 5/6. — S.403—410.

56. Brovsky B. Slovenska politicka scena 1991 // Reporter. — Pr., 1992. — № 2. — S.5—6.

57. Butora M., Butorova Z. Slovakia's democratic awakenig // J. of Democracy. — Wash., 1999. — № 1. — P.80—95.

58. Comisso E. Is the glass half full or half empty? Reflections on five years of competitive politics in Eastern Europe // Commun. a. post-communist studies. — Los Angeles, 1997. — Vol. 30, N 1. — P.1—21.

59. Charta-77 ocima soucasniku. Po dvaceti letech. — Pr.; Brno, 1997. — S.196.

60. Deset prazskych dnu (17 — 27. Listopad 1989): Dokumentace. — Pr., 1990. — 672 s.

61. Dlouhy V. Nevymyslejme nova dogmata //Reporter. — Pr., 1992. — № 4. — S.12—13.

62. Eis Z. Tradice politicke kultury v Ceskoslovensku //Reporter. — Pr., 1991. — № 6. — S.1—4.

63. From a one-party state to democracy: Transition in Eastern Europe / Ed. by Frentzel-Zagorska J. — Amsterdam; Atlanta (GA): Rodopi, 1993. — XIII, 224 p.

64. Sustainable democracy / Przeworski A., Bardhan P., Bresser Pereira L.C. et al. — Cambridge: Cambridge univ. press, 1995. — XI, 141 p.

65. Grzymala-Busse A. Reform efforts in the Czech and Slovak Communist parties and their successors, 1988 - 1933 // EEPS: Eastern Europe. Politics and soc. - Berkley, 1998. -№ 3. - P.442-471.

66. Havel V. Vazeni obcane: Projevy cervenec 1990 - cervenec 1992. - Pr., 1992. - 215 s.

67. Herzmann J. Volby v kontextu vyvoje verejneho mineni 1989 - 1991 // Sociologicky casopis. - Pr., 1992. - № 2. - S.165-189.

68. Horacek M. Jak pukaly ledy. - Pr., 1990. - 223 s.

69. Hudecek J. Pokus o identifikaci stran na «levo-pravem» kontinu. Politicky spektrum v Ceské republice v roce 1991 // Sociologicky casopis. - Pr., 1992. - № 2. - S.275-297.

70. Jicinsky Z. Strana nebo hnuti? // Lidové noviny. - Pr., 1990. - 20 list. - S.9.

71. Kabele J. Ceskoslovensko na ceste od kapitalizmu ke kapitalizmu // Sociologicky casopis. - Pr.,

1998. - № 1. - S.4-18.

72. Kaldor M., Vejvoda, I. Democratization in Central and East European countries // Intern. affairs. - L., 1997. - Vol. 73, N 1. - P.59-82.

73. Kopecky P., Mudde C. The 1998 parlamentary and senate elektions in the Czech Republic // Electoral studies. - Guildford, 1999. - № 3. - P.415-424.

74. Krejci O. Volby v postsocialistické Evrope // Mezinâr. Politika. - Pr., 1992. - № 5. -S.10-13.

75. Krivy V. Uzemne celky a skupiny obci v parlamentnych volbach 1998 // Sociologia. - Br.,

1999. - N 1. - S.5-77.

76. Markowski R. Political parties and ideological spaces in East Central Europe // Commun. a. post-communist studies. - Los Angeles, 1997. - Vol. 30, N 3. - P.221-254.

77. Marvan L., Mruka M. Politické spektrum 1992 (Ceska republika)//Reporter. - Pr., 1992. - № 1. - S.10-13.

78. Mikus J. A. Slovakia: A politikal and constiuional history (with doc.). - Dr., 1995. - 418 s.

79. Orenstein M. A geneloy of communist successor parties in East-Central Europe and the determinants of their success // EEPS: Eastern Europe. Politics and soc. - Berkley, 1998. - № 3. - P.472-499.

80. Party structure and organization in East-Central Europe / Ed. by Lewis P.G.. - Cheltenham ; Brookfield: Elgar, 1996. - XVIII, 229 p., diagr. - (Studies of communism in transition).

81. Politické strany a hnuti v CSFR, 1992/ - Pr., 1992. - 192 s.

82. Rivera S.W. Historical cleavages or transition mode? Influences on the emerging party systems in Poland, Hungary and Czechoslovakia // Party politics. - L., 1996. - Vol. 2, N 2. - P.177-208.

83. Rok po: Vyvoj politickej sceny na Slovensku v zrkadle vyskumov // Sociologia. - 1991. - № 5/6. - S.425-468.

84. Rose R. Negative and positive party identification in post-communist countries // Electoral studies. - Guildford, 1998. - Vol. 17, N 2. - P.217-234.

85. Saxonberg S. A new phase in Czech politics // J. Of democracy. — Wash., 1999. — № 1. — P.96-111.

86. Siklova I. The «gray zone» and the future of dissidents // Social Research. — N.Y., 1990, № 2. - P.543—552.

87. Slejska D., Herzmann J. Sondy do verejneho mineni (Jaro 1968, Podzim 1989). - Pr., 1990. - 68 s.

88. Slovensko - volby 1994. - Br., 1994. - p.228.

89. Stena J. Parlamentni volby 1998 v SR - uskutocnena vyzva // Sociologia. - Br., 1999. -N 1. - S.28-50.

90. Stena J. Stav demokracie na Slovensku ako predmet diskusii a politickych. sporu // Ibid., 1996. - N 5. - S.389-402.

91. Stepanovsky J. The case of Czechoslovakia // Central and Eastern Europe in transition. -Bonn, 1991. - P.4-6.

92. The consolidation of democracy in East-Central Europe/ - Cambridge., 1997. - 389 p.

93. The politics of the new Europe : Atlantic to Urals / Budge I., Newton K., McKinley R.D. et al. - L.; N.Y.: Longman, 1997. - XVI, 412 p.

94. Verla C. From one dogma to another // Intern. Viepoint. - Montreuil, 1992. - Is. 223. -P.14-16.

95. Volby do Senatu Parlamentu Ceske republiky // Verejna sprava. - Pr., 1999. - № 37. -S.1-10.