CC BY
98
Ахмат ЭБЗЕЕВ
ПОЛИТИЧЕСКАЯ РЕИНТЕГРАЦИЯ: МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ И ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ
В статье анализируется ряд методологических проблем, встающих перед исследователями политической интеграции/реинтеграции. Предпринимается попытка проекции некоторых теоретических конструктов на политическую действительность современного Кавказа.
In the clause the methodological problems rising before the researchers of political integration/reintegration are analyzed. The attempt to project a number of theoretical items to the political validity of modern Caucasus is undertaken.
Ключевые слова:
интеграция, реинтеграция, политическая действительность, современный Кавказ; integration, reintegration, political validity, modern Caucasus.
ЭБЗЕЕВ
Ахмат
Аскербиевич — к.полит.н., председатель ЗападноКавказского аналитического центра, г. Черкесск [email protected]
Решение существующих в политическом пространстве глобальных вызовов посредством наднациональной политической интеграции представляет значительный теоретический и практический интерес. Эта интеграция ставит под сомнение национальную идентичность, но одновременно она является свидетельством признания общих ценностей западного общества (демократии, правового государства, либеральных свобод) и заинтересованности в экономическом сотрудничестве, что позволяет народам с разной этнической и культурной идентичностью мирно сосуществовать друг с другом в условиях растущей взаимозависимости.
Теоретические и методологические вопросы специфики интеграционных и реинтеграционных процессов в современном мире были подробно рассмотрены в работах Р. Кокса, Д. Дайнера, И. Валлерстайна, Ф. Фукуямы, Б. Бьюзена, Й. Гальтунга и др. Геоэкономическое содержание процессов политической интеграции раскрыто в трудах К. Жана, П. Савона, С. Фиоре и т.д. В теории международных отношений политическая интеграция рассматривается, как правило, в контексте евроинтеграции1, хотя в некоторых исследованиях подчеркивается значение и характер протекания интеграционных процессов и в других регионах мирового геополитического пространства (А. Уткин, Т. Лоуи, Б. Барбер, Э. Мортимер).
В области международных отношений существует ряд теоретических концепций, которые рассматривают необходимость преодоления «структурной анархии» дезинтеграционных процессов, существующих в современном мире. Основными теориями политической реинтеграции являются концепции столкновения цивилизаций, глобализации, однополярного мира, неореализма и неоинституционализма.
Теория однополярности мира изучает современные интеграционные процессы с точки зрения подавляющего военного и политического превосходства США (и стран Запада в целом) над всеми другими государствами или их возможными коалициями (З. Бжезинский, М. Олбрайт, Ч. Краутхаммер). Реальность международных отношений показывает недостаточность этого подхода, поскольку лидерство США отнюдь не подразумевает способность американской элиты адекватно реагировать на актуальные вызо-
1 Морозов В. Осмысление интеграции в Европе // Международные процессы, 2005, № 3(9), сентябрь-декабрь, с. 154—158; European Integration Theory / A. Wiener, Th. Diez (eds). — Oxford; NY : Oxford University Press, 2004.
вы мировой безопасности и справляться с ними, в том числе и на Кавказе.
Теории неореализма исходят из предположения, что, несмотря на все процессы политической интеграции, роль национальных государств и, как следствие, модели силовой политики будет по-прежнему оставаться значимой, даже если «конфликт между великими державами разыграется скорее на экономическом, а не на военном поле действий»1. ООН возникла как инструмент минимизации материальных и моральных издержек государств в разрешении конфликтов на глобальном уровне, но она недостаточно эффективна. Причины этой неэффективности состоят в том, что даже в эпоху повсеместной интеграции национальные интересы не утрачивают своего значения.
По мнению неоинституционалистов, ключевым фактором в современных интеграционных процессах являются международные и наднациональные организации как формального, так и неформального характера. Например, Р. Роузкранс предложил создать проект «нового согласия», т.е. коалицию великих экономических и военных держав, обладающих согласием по поводу общих идеологических и политических принципов. Затем участники коалиции должны постараться привлечь на свою сторону другие страны, которые в сумме не могут уравновесить между собой эту группу2. Однако современные государства не могут открыто прибегать к политике силового давления, как это предсказывают неореалисты. В этом смысле международные организации (особенно ЕС и ООН) способствуют интеграционным и реинтеграционным процессам в политическом пространстве.
Еще одной сложностью на пути интеграции является растущая макронеоднородность международной системы. Во-первых, существенно увеличилось само количество международных акторов, существенно возросла и культурная неоднородность. В классический период пост-вестфальского мира все акторы обладали примерно одним набором культурных ценностей и правовых норм. Эту культурную однородность подчеркивали теорети-
1 Layne C. The Unipolar Illusion // International Security, 1993, vol. 17, No. 4 (spring).
2 Rosecrance R. A New Concert of Powers //
Foreign Affairs, 1992, vol. 71, No. 2 (spring), p. 64—82.
ки реалистического направления, например Р. Арон и ГДж. Моргентау3. Однако в настоящее время, несмотря на заявляемый Ф. Фукуямой «конец истории», победа либеральных ценностей совсем не очевидна. Претенденты на «новый мировой порядок» активно используют культурные аргументы, чтобы бросить геополитический вызов ведущим мировым державам. В результате происходит культурная регионализация мировой системы. Но вернуться в мир абсолютных суверенитетов все равно невозможно.
Теория «центра — периферии» И. Вал-лерстайна рассматривает реинтеграционные процессы как особенность зоны периферии, т.е. как место конфронтации между различными странами, альянсами и цивилизациями. Такой периферией выступает используемое в России геополитическое понятие «ближнего зарубежья» (в частности, государства Закавказья). Иногда оно подразумевает геостратегическое право России на защиту своих исключительных интересов в бывших союзных республиках. В этом смысле периферия понимается как зона исключения геополитических интересов других региональных и мировых держав.
Если геополитика рассматривает историю международной интеграции как деятельность государств (акторов), то возникшие под влиянием кибернетики и общей теории систем концепции глобализации рассматривают мир как единую и замкнутую систему. Глобалисты исходят из предпосылки, что интеграция национальных систем является единственной закономерностью исторического процесса на современном его этапе. При этом указывается, что глобализация является закономерностью всего исторического процесса, а не только феноменом второй половины XX в.
В традициях мышления европоцентризма политическая реинтеграция является важнейшим критерием прогресса и модернизации, а следовательно, и мирового порядка. Но в реальности имеют место процессы как интеграции, так и дезинтеграции. Поэтому одно из направлений теории глобализации объявляет о «конце глобализации», а другое — вводит понятие глокализации. Прогноз сводится к тому,
3 Morgenthau H. Politics among Nations. The Struggle for Power and Peace. — 6th ed. — NY : Knopf, 1985, p. 233—240.
что «будет много беспорядка и много перемен в ближайшие десятилетия. Нужно создать мир, более пригодный для жизни»1. Поэтому при анализе интеграционных процессов невозможно обойтись без теорий мировых систем, которые стремятся объяснить механизмы и закономерности возникновения порядка, причины его нарушения и перехода от одного порядка к другому.
Практически все сферы человеческой деятельности испытывают влияние со стороны глобализации. Глобализация интегрирует мир, но делает это лишь частично. Поэтому дифференциация мирового сообщества не только сохраняется, но и усиливается.
Анализ политической реинтеграции с точки зрения теории столкновения цивилизаций был впервые проведен С. Хантингтоном2.
Сторонники российской геополитической школы (К. Гаджиев, А. Дугин, М. Делягин, М. Ильин, А. Панарин и др.) считают, что Кавказ является непременным субъектом и объектом воздействия глобальных процессов текущего столетия. В первую очередь, по причине своей тысячелетней функции звена, связующего два континента по обоим векторам (Север — Юг, Восток — Запад), и расположения на стыке нескольких цивилизаций. Перспективы интеграции кавказского региона в контексте национальной безопасности проанализировали В.Д. Дзидзоев, В.В. Черноус, В.М. Юрченко, И.П. Добаев, Г.В. Косов и др. Вопросами геостратегии кавказского региона активно занимаются американские ученые А. Коэн, З. Бжезинский, Г. Хейл и др. Роль кавказского региона в системе современных международных отношений подробно проанализировали в своих работах А. Богатуров, В. Коновалов, В. Рябцев и др.
Для анализа реинтеграционных процессов в регионе Западного Кавказа интерес представляет евразийская критика глобализации3. Евразийцы исходят из многополярного мира, считают, что глобализа-
1 Tilly Ch., Wallerstein I., Hobsbawm E., Beneria L., Aristide Z. Global flows of labor and capital: scholarly controversy // International Labor and Working-class History, 1995, vol. 47 (spring).
2 Huntington S. The Clash of Civilizations // Foreign Affairs, 1993, vol. 72, No. 3 (summer), p. 22—49.
3 Евразийский проект: кавказский вектор //
Южнороссийское обозрение, 2005, № 30.
ция представляет собой продукт Запада и одновременно она является вызовом для обществ Востока. Смысл глобализации состоит в универсализации других народов в соответствии с западными канонами (англосаксонского) цивилизационного мира. Под интеграцией понимается навязывание единой модели — приведение различных социально-политических, этнических, конфессиональных, национально-государственных укладов, социальноэкономических образов жизни к некоему единому шаблону. Поэтому евразийцы предлагают философский и политический вариант развития, названный ими «аль-терглобализацией». Они признают объективность глобализации, но вместе с тем стремятся сохранить самобытность национальных культур.
Сторонники евразийского проекта интеграции указывают, что кавказский регион является «болевой точкой» евразийской интеграции. Мозаичность культур и этносов легко превращает его в зону повышенного напряжения, чем обычно пользуются силы, которые стремятся сорвать интеграционные процессы в Евразии. Интеграционный процесс — это многомерная эволюция экономических, политических, информационных, транспортных, образовательных и культурных институтов каждого из стремящихся к интеграции государств. Для сложных, этнически гетерогенных, поликультурных общностей реинтеграционный процесс представляет собой прямую необходимость. В евразийском видении кавказский вопрос решается не созданием мононациональных (моноэтнических) государств и не жестким включением отдельных народов в состав того или иного регионального государства, а созданием гибкой федерации на основе общих этнокультурных и конфессиональных признаков4.
Многие современные российские ученые рассматривают политические аспекты регионализации кавказского геостратегического пространства (В. Цымбурский, Л. Рубан, Н. Ломагин и др.). Как утверждает политолог А.В. Лубский, регионализация поставила перед российской государственностью три вызова: укрепление вертикали государственной власти; разработка региональной политики с учетом специ-
4 Евразийская миссия : программные материалы Международного Евразийского движения. — М., 2005.
фики того или иного региона; подготовка управленческих кадров новой формации, способных к инновационным формам деятельности в новых социально-экономических и политических условиях России1.
Очевидно, что перед Россией стоит задача выработки адекватного ответа на эти вызовы в геостратегическом пространстве Западного Кавказа. Несмотря на значительную теоретико-методологическую разработанность интеграционных процессов в геополитическом кавказско-каспийском регионе, анализ возможности политической реинтеграции Западного Кавказа пока еще не стал предметом отдельного исследования. В данном случае мы предлагаем рассмотреть геостратегический аспект реинтеграционных процессов на территории Западного Кавказа. Под «геостратегией» здесь понимается совокупность трех деятельных начал — стратегии геополитики, стратегии геоэкономики и стратегии геокультуры. Как отмечают исследователи, эти три теории различаются направленностью своих парадигм:
— в геополитике: субъект действия — государство, содержание действия — сдерживание, сила, баланс сил;
— в геоэкономике: субъект действия — транснациональные компании, содержание действия — торговля, конкуренция, сотрудничество;
— в геокультуре: субъект действия — человек, содержание действия — диалог, сотрудничество, доверие2.
1 Лубский А.В. Конфликтогенные факторы на Юге России: методология исследования и социальные реалии. — Ростов н/Д, 2005, с. 6.
2 Кузнецов В. Социология культуры идеологического компромисса: геокультурный аспект. Статья вторая // Безопасность Евразии, 2003, № 4, октябрь-декабрь, с. 352—353.
Следует отметить, что степень достижимости реинтеграционных процессов можно охарактеризовать целым рядом научных параметров, выявляющих мотивацию (потребности и интересы сторон, включенных в данный процесс), формы (правовые, экономические, политические, военные и др.), ресурсную базу (средства структур властных, хозяйственных, финансовых, общественно-политических и пр.), уровень (межгосударственный, межрегиональный и т.д.), степень (глубина, широта, интенсивность и т.д.).
В необходимости политической реинтеграции проявляются интересы регионов Западного Кавказа, диктуемые широким диапазоном причин — осознанной необходимостью обустройства отношений между соседями, нуждой в безопасности, потребностями (энергетическими, коммуникационными, продовольственными и др.) системы жизнеобеспечения и т.д. Все они в той или иной степени проявляются в рассматриваемом регионе. Однако (и это следует подчеркнуть) направленность региона на те или иные геополитические силы, насколько можно судить из наблюдаемых тенденций, основывается на «базовой мотивации» разного содержания. В одном случае она исходит из экономических потребностей, в другом — идеологических, в третьем — духовных и т.д. Иногда предполагаемые геополитические методы реализации этих потребностей могут противоречить друг другу. Поэтому, обозначая разные геостратегические ориентиры, необходимо одновременно выявлять и детерминированность движущих сил политической дезинтеграции на Западном Кавказе.
