CC BY
48
Библиографический список
1. Указ Президента РФ от 9 октября 20 07 года № 1351 «Об утверждении Концепции демографической политики Российской Федерации на период до 2025 года» [Электронный ресурс]//Режим доступа: www.kremlin.ru
2. Демографическая ситуация в Тульской области. Инфоомационно-аналитические материалы [Текст]. - Тула: «Гриф и К», 2007.
3. Постановление администрации Тульской области от 21.11.2005 №820 // Вестник администации Тульской области. Официальное издание. - Тула, 2006.
4. Закон Тульской области от 27 декабря ЗТО - № 956 «О награде Тульской области - Почетный знак Тульской области «Материнская слава».
5. Закон Тульской области от 27 декабря ЗТО - № 963 «Об областной целевой программе по улучшению демографической ситуации в Тульской области на 2008-2010 годы».
6. Указ Президента РФ от 14 июля 2007 № 756 «О проведении в Российской Федерации года семьи» [Электронный ресурс] // Режим доступа: www.kremlin.ru.
7. Архангельский, В.Н. Фактооы рождаемости [Текст] / В.Н. Архангельский. - М.: ТЕИС, 2006. -399. - С. 11.
УДК 323.3
Н.Л.Маркина, О.Е. Шумилова (Тула, ТулГУ)
ПОЛИТИЧЕСКАЯ АДАПТАЦИЯ ЖЕНЩИН: ПОМЕХИ И ДЕФИЦИТЫ (ОПЫТ ЭМПИРИЧЕСКОГО АНАЛИЗА)
Рассматриваются основные барьеры адаптации российских женщин в политической сфере: институциональные, социокультурные, социально-психологические. Анализируется взаимосвязь внешних и внутренних факторов, препятствующих изменению политического статуса пуедстжителей данной социально-демографической группы.
Политические преобразования, происходящие в нашей стане уже более двух десятилетий, имеют весьма неоднозначные последствия, которые получают как позитивные, так и негативные оценки. С одной стороны, налицо становление демократических институтов, таких как свободные и конкурентные выборы, институты политического
представительства, политические партии и пр. С другой стороны, ж подлинно демократическое содержательное наполнение еще не завершено, что вызывает критику как среди ученых, так и среди рядовых ггаждан. Многие россияне уверены, что их интересы никто не представляет и не защищает, что у них нет эффектных рычагов влияния на политический процесс, на способы и методы управления государством, на принимаемые политические решения.
Формирование и функционирование большинства политических инcтлтртoв (в том числе представительных) в соответствии с принципами политического рынка оставляет за пределами политики, как правило, социальные группы с низким политическим статусом, в частности, молодежь и женщин. Но если молодежь России представляет собой относительно малочисленную группу, то женщины, особенно в старших возрастных сегментах, - это преобладающая часть электората, не обеспечивающая себе полноценное политическое представительство и, как следствие, не являющаяся активным участником социально-политических преобразований.
Отметим, что исследование роли женщин в политическом процессе -весьма актуальная тема научных изысканй как за рубежом, так и в нашей стане. Ученые отмечают, что кардинальные сдвига, которые произошли в экономике, сфере занятости, а также в социокультурной и бытовой сферах, способствовали существенному повышению статуса женщин. Но политическая сфера в этом отношении остается весьма инерционной. Успешная социально-экономическая адаптация представителей данной социально-демографической группы далеко не всегда способствует сопряженным процессам в политике. Политическа адаптация женщин затуднена как в сиу внешних, так и в силу внутенних причин.
Под политической адаптацией обычно понимают процесс трансформации политического сознания и поведения субъекта в условиях существующей (преобраующейся) политической системы. Это весьма сложный феномен, который обеспечивается совокупностью факторов экстернального и интернального порядка, определяемой современной наукой в качестве механизма данного процесса. Данный механизм
включает в себя институционализированные и
нeинcтитyциoнтлизидoвaнные (социально-психологические) реггляторы, которые могу оптимизировать адаптивный процесс или блокировать его. По этой причине последние называют адаптивными барьерами, которые в свою очередь подраделяются на помехи и дефициты [1].
Политическая адаптация низкocтaтрcных субъектов затуднена в сиу значительного количества блокирующих фактооов. Таковыми могут являться политические инcтлтрты, нормы и таици политической культууы, социальные стереотипы (внешние барьееы); особенности установок в отношении собственной роли в политическом процессе,
возможностей политического участия, способности влиять на принимаемые политические решения (внутенние барьеры).
Основываясь на результатах эмпирического исследования «Распределение гендееных ролей в социально-политической сфере современного общества (на примере г. Тулы)», проведенного в 2007 г. на бае цента социально-психологической помощи молодежи «Шанс» (№ = 200), выборка составлялась с соблюден ем квот по полу, возрастт), можно выявить основные факторы, препятствующие адаптации женщин в политике.
Анализ основных бааьеров политической адаптации женщин логично начать с институциональных факторов, а именно с конституционных основ политического участия гендерных групп и некотооых параметов избирательного законодательства.
Отметим, что политика большинства современных государств мира (включа российское) на сегодняшний день являетст гендерно нейтальной. Формально женщины имеют те же права, что и мужчины, поскольку с сееедины XX в конститтции государств Европы и Америки, а также некоторых ста Азии и Африки содержат статьи, предоставляющие женщинам равные с мужчинами избирательные права. В соответствии с Конституцией РФ мужчины и женщины имеют равные права и свободы и равные возможности для их реализации (статья 19).
Однако в действительности ситуация несколько сложнее. Так, представительница феминистического направления в политологии К. Пейтман констатирует противооечие между равенством ггаждан в условиях либеральной демократии и политическим подчинением женщин [2]. Получи формально те же права, что и мужчины, женщины далеко не всегда имеют возможность их реализовать. Распределение женщин и мужчин в различных ветвях власти, на раных уровнях и должностях в России имеет явно выраженную пирамидальную стуктуру. Женщины в основном занимают должности на постах, не т^ующих принятия решений. Практика реализации пассивного избирательного права отсекается тадиниями общества, где доминирует представление о власти в ее мужском исполнении.
Выход из сложившейся cлтрaции неоднозначен и является предметом дискуссий. Од нм из путей повышения доли женщин в политике на уровне принятия решений является установление квот на минимальное количество представителей того или иного пола во властных стуктууах (така норма существовала в советском государстве). Раличные типы квот («партийные», «электоральные», «резервирование мест в парламене») применяются во всех геополитических регионах мира. Дизайн системы квот в каждом случае определяется комплексом политических, социально-экономических и культурных факторов.
Большинство государств ввело данный принцип в последние два десятилетия XX века - первые годы XXI века.
В России же, по мнению Т. Дорутиной, метод квотирования пока вряд ли будет реализован, поскольку, «во-первых, слишком иллюзорны надежды на то, что «мужские» политические партии при выдвижении кандидатов наложат на себя квотные caмooгрaничeния по признаку пола, во-вторых, ни одна политическа партия не может похвастать наличием в своих радах достаточного количества квалифицированных и обраованных женщин-по лиги ков» [3].
В то же ввемя значительна часть россиян поддетживает идею введения гевдетной квоты в партийных списках, что подтверждают и результаты региональных исследований. Согласно полученным данным
40,6 % респондентов (48,0 % женщин и 32,6 % мужчин) у клали, что целесообразность приведенных мер детерминируется условием достаточной компетенции женщины соответствующей должности; 15,0 % (14,7 % женщин и 15,8 % мужчин) полагают, что реализация идеи квотирования возможна только в том случае, если «женщина также компетентна, как и мужчина», и лишь 4,5 % (5,9 % и 3,2 % мужчин) отметили необходимость введения квот независимо от квалификации женщин. 14,7 % опрошенных (6,9 % женщин и 23,2 % мужчин) негативно воспринимают подобную инициативу, четверть (24,5 %) - затруднились с ответом.
Как мы видим, отсутствие нормы квотирования в органах государственной власти (исполнительной и законодательной) может рассмативаться в качестве внешнего дефицита политической адаптации росийсклх женщин. Влияние данного фактора усиливается и поддетживается внешними помехами, в качестве которых можно отметить существующие в массовом сознании мнения относительно необходимости правового регулирования представительства женщин.
Заметим, что, признава существование фактов дискриминации женщин, респонденты обоих полов в основном не склонны рассматривать низкие показатели политического представительства женщин в качестве серьезной проблемы (82,3 %). Так, 41,9% безразлично относяся к введению в избирательное законодательство мер, стимулирующих участие женщин в выборах, 9,6 % - отицательно. Около трети респондентов (35,4 %) поддержал подобную идею. Среди адептов болыла доля женщин, нежели мужчин: позицию «положительно» вы6лчли 22,9 % мужчин и 47,1 % женщин, «отицательно» - 13,5% и 5,9 %
соответственно.
При этом 23,5 % опрошенных полагают, что «среди руководителей женщин должно быть меньшинство» либо «женщин не должно быть на руководящих постах» (10,0 %). Вместе с тем, теть респондентов укали, что «женщина должна участвовать в управлении наравне с мужчиной».
Основными преградами на пути выдвижения женщины в высшие органы власти, по мнению опрошенных жителей г. Тулы, являются быт и семья, занятость женщин (53,3 %), стереотипы семейной роли женщин (43,2 %), отсутствие опыта политической деяельности (32,7 %), нежелание женщин участвовать в политике (24,6 %), политическая культууа coвлeмeннoгo общества (19,1 %), дискриминация женщин в обществе (16,1 %). При этом выбор индикаторов в значительной степени предопределен гендерной принадлежностью респондента. Так, мужчины склонны объъсняь низкую представленность женщин в высших эшелонах власти низким профессиональным уровнем женщин (80,0 % мужчин против 20,0 % женщин), а также отсутствием опыта политической деяельности (60,0 % мужчин против 40,0 % женщин). В то же время женщины, отвеча на вопрос анкеты «Каковы, на Ваш взгля, самые сильные преграды на пути выдвижения женщин в высшие органы власти?», преимущественно выбирают варианты «дискриминация женщин в обществе» (81,3 % женщин против 18,8 % мужчин), «стереотипы семейной роли женщин» и «политическая культура современного росийского общества» (по 60,5 % женщин против 39,5 % мужчин).
То есть еще одной экстернам ой помехой адаптации женщин в политике являются гендерные стереотипы патриархальной культуры, распростаняющиеся, в тм числе, на сфету политического. Напримет, среди туляков достаточно распростаены стереотипы «политик - это не женское дело» (52,5 %) и «место женщины на кухне» (21,1 %). Причем данный стереотип чаще культивируется мужчинами. На вопросы анкеты «Согласны ли Вы с положениями «политика - это не женское дело» и «место женщины на кухне»?» утвердительные ответы дал 60,2 % мужчин и 45,1 % женщин и 28,5 % мужчин и 13,9 % женщин соответственно.
Большинство опрошенных полагают, что именно мужчины в большей степени располагают возможностями на выборы в органы законодательной и исполнительной власти (76,8 %). Причем нелавенство шансов, согласно данным проведенного исследования, проявляется, прежде всего, при выдвижении кандидатов (64,2 %).
В общественном сознании существует также асимметия в критерия оценки женщин и мужчин как руководителей и политических деяелей. Преобладающее большинство опрошенных полагают, что стиль работы женщины-политика отличается от мужского стиля (69,2 %). Около половины респондентов (46,2 %) полагают, что эффективность
деяельности политика зависит от его пола, при этом в роли эффективного политика как женщины, так и мужчины видят преимущественно представителя мужского пола (84,2 и 94,3 % соответственно).
Треть опрошенных (33,6 %) отмечают, что гендерная
принадлежность кандидата влияет на их голос (из них женщины составляют 12,0 %, мужчины - 21,5 %). Анализ переменной «наиболее
предпочтительная половая принадлежность политика, при равных профессиональных качествах» покат, что более половины участников опроса (78,4 %) выбрал мужчину, и лишь 12,3 % - женщину (из них лишь
16,7 % мужчин).
Как мы видим, состояние общественного мнения натаду с институциональными факторами является внешним барьером политической адаптации женщин, формируу их низкую ангажированность, а также низке оценки эффективности политической деяельности. Однако анализ не может быть полным без оценки интернальных помех и дефицитов адаптивного процесса представительниц исследуемой социально-демографической группы.
Результаты исследования подтверждают тезис теории Р. Коллинза о том, что низкостатусные социальные группы, не облада достаточным количеством ресурсов, используют пассивные стратегии адаптации в политике, усваива навязанную идеологию и демонстируя конформизм [4]. Так, женщины более склонны признавать влияие хода политических событий на их личную жизнь и жизнь их семьи (67,7 % против 62,2 % мужчин). Они реже принимают участие в выборах и референдумах (69,6 % и 77,6 % соответственно), а собственный абсентеизм объясняют
следующим обраом: «в политике не рабираюсь и ею не интересуюсь» (55,6 % женщин против 44,4 % мужчин), «мое участие ничего не изменит» (63,6 и 36,4 % соответственно), «не верю никому из политических лидеров» (66,7 и 33,3 % с ответственно). Мужчины же объъсняют причины своей политической пассивности тем, что «устал от политики, от борьбы в велхах» (66,7 % против 33,3 % женщин).
Таким образом, активной адаптации российских женщин в политике препятствуют внешние дефициты (отсутствие законодательных норм, стимулирующих их представительство в высших эшелонах власти) и внешние помехи (социокультууные стереотипы, определяющие место и роль женщин в социаьной и политической жизни), а также внутенние дефициты (отсутствие установок на активную деяельность и признание собственной зависимости от тех, кто находится у власти). Отметим, что влияние этих факторов способствует лх взаимоусилендю, а состояние общественного сознания с учетом свойственной ему инерционности позволяет сделать прогноз о долгосрочной перспективе преобладания пассивных моделей адаптации россияок в политической сфеле.
Библиографический список
1. Корель, Л.В. Социология адаптаций: Этюды апологии [Текст] /
Л.В. Корель /РАН. Сиб. отделение. Ин-т экономик и орг. пром. пр-ва. -Новосибирск, 1997. - С. 40-113.
2. Митрофанова, А.А. Гендерные аспекты политики [Текст] / А.А. Митрофанова, Ю.В. Граскова / Введение в гендерные исследования / И.В. Костикова [и др.]; под общ. ред. И.В. Костиковой. - М.: аспект Пресс, 2005.
3. Доругана, Т. Женское лицо Российской политики [Текст] / Т. Дооутина . - СПб., 2002. - С. 14.
4. Collins, R. Conflict Sociology: Toward an Explanatory Science [Тех^/ R. Collins. - New York: Academic Press, 1975. - P. 73-74.
