CC BY
83
УДК [316.61:32]-053.6(470.312)
ЩЕРБАКОВА В.П. Политическая адаптация молодежи
Тульского региона в условиях трансформаций современного российского общества: проблема построения типологии
Обосновывается проблема измерения политической адаптации и основные составляющие ее механизма. На материалах эмпирических исследований 1993-2010 гг. рассматриваются особенности и типы политической адаптации молодежи.
Ключевые слова: политическая адаптация, механизм политической адаптации, инновационные, конформистские, прогрессивные, защитные, протестные, конвенциональные, неконвенциональные типы адаптации.
В условиях преобразований, происходящих в российском обществе, очень важно исследовать особенности политической адаптации различных групп. На передовых и ответственных участках трансформации транзитивного общества должна находиться молодежь, которая через каналы социализации включена в инновационные процессы, ее деятельность направляют, формируют и организовывают старшие поколения, органически сочетая активность молодежи и ее стремление к новому с существующими культурными традициями общества.
Политическая адаптация является неотъемлемой составляющей социальной адаптации молодежи и одним из важнейших процессов современного общества в период глобализации в мире, особенно в условиях кардинальных системных преобразований, как это происходит в современном российском обществе.
Классическое исследование политической адаптации на уровне политической системы было осуществлено американским политологом Дж. Розенау. Он определял политическую адаптацию как поддержание колебаний (флуктуаций) в приспосабливающихся моделях, которые включает в себя политический организм в пределах ограничений, приемлемых для его членов. Концепция политической адаптации применима к любому типу политического организ-
ма. Адаптация - это задача приемлемых ограничений, поддержание колебаний в основном взаимодействии образцов, которые поддерживают социальную, экономическую и политическую жизнь общества внутри ограничений, минимально приемлемых для его членов. Причем точки, в которых общества терпят неудачу в поддержании дополнительных структур нетронутыми, неизвестны и могут варьироваться в соответствии с теми изменениями, которым подвергаются ценности.
В любой момент в жизни политического организма отдельные его действия адаптивны (в том смысле, что они укрепляют структуру), а другие плохо адаптированы (в том смысле, что они ослабляют структуру). Адаптивные механизмы и активность любого организма могут иметь последствия для обоих - тех, из которых он образован, и тех, составной частью которых он является. Что повышает (усиливает) адаптацию одного организма, то может ограничить или разрушить адаптацию одного или более элементов его составляющих и также быть неблагоприятной адаптацией для более крупных организмов, элементом которых он является. Выдвигая проблему измерения адаптации, Дж. Розенау указывает, что рассматривать каждое политическое действие как имеющее адаптивное измерение означает поставить важную методологическую
проблему - найти золотую середину в неразберихе целей, решений, действий и взаимодействий, из которых может происходить любое действие.1
Применительно к политической системе он выделяет четыре возможных варианта адаптации: 1) уступчивая (acquiescent) - пассивное приспособление к требованиям внешней среды, зачастую при игнорировании внутренних запросов; 2) неуступчивая (intransident), при которой политическая система пытается отвергнуть вызовы, исходящие от внешней среды, или минимизировать их значение; 3) предохранительная (preservative), в ходе которой соблюдается некий баланс внутрисистемных требований и запросов внешней среды, оказывающийся достаточно гибким и дающий возможность перераспределения ресурсов с запросов внешней среды на внутрисистемные требования и наоборот^) поддерживающая (promotive), основной характеристикой которой является свобода выбора в осуществлении политики. Розенау выделяет 20 характеристик политической адаптации, соотнося их с этими четырьмя типами. При этом для нас важно, что одной из таких характеристик является инновационное поведение.2
Процесс политической адаптации включается в более общий процесс политической социализации. Последняя рассматривается как функция политической системы, обеспечивая поддержку политики, что выступает средством самосохранения этой системы. Описание этого феномена получает развитие в работах Т. Парсонса: его теориях социальных систем, в парадигме эволюционных изменений, в концепциях социализации и социального действия. Адаптация - атрибут всех систем, важнейшая функция, которая обеспечивает ей самосохранение. В ранних работах Парсонса адаптация рассматривалась как установление связи с окружающей средой. В процессе приспособления к окружающей среде система черпает из нее ресурсы, которые ей необходимы, а также трансформирует внешнюю среду в соответствии со своими потребностями, давая ей взамен собственные ресурсы. Функция адаптации дает си-
стеме действия физические и энергетические ресурсы для взаимодействия со средой. Адаптивное обновление социальной системы и ее подсистем осуществляется за счет изменений, которые осуществляются в допустимых пределах. Функция адаптации у Парсонса связывается с поведением. В работах «Структура социального действия» (1937), а также «К созданию общей теории действия» (1951) и «Рабочие материалы при подготовке теории действия» (1953), написанных в соавторстве с Э. Шилзом, создана «общая теория действия», применимая к любому виду человеческой деятельности. Система действия - это организация отношений взаимодействия между актором и ситуацией, в которой он находится. Концепция общества как социальной системы у Парсонса основывается на центральном понятии нормативного характера - равновесии. Есть два главных средства, с помощью которых поддерживается социальное равновесие: социализация, посредством которой новорожденный индивид становится социальной личностью, и социальный контроль как способ поддержания порядка среди людей. Важнейшим условием социализации он рассматривает адаптацию индивида к социальной среде как подчинение требованиям, ассимиляцию норм и ценностей социальной системы.3
В отечественной науке неоценимый вклад в исследование политической адаптации на макроуровне внес М.Г. Анохин. Анализируя гомеостазис политической системы, он акцентирует внимание на равновесии среды и политической системы, подчеркивает, что становление «нового равновесия предполагает наличие дополнительных импульсов, поступающих изнутри или извне. При этом чем продолжительнее срок, отделяющий разрушение старого равновесия от утверждения нового, тем менее стабильной становится система. Неустойчивым равновесием характеризуются также отношения системы и внешней среды, они обмениваются импульсами различной интенсивности. В результате такого обмена и возникает взаимная адаптация. М.Г Анохин выделяет две основные модели такой адаптации. Пер-
вая, при которой главным оказывается приспособление внешней среды к системе. Вторая, более распространенная, когда адаптация обусловлена изменениями системы под влиянием импульсов, исходящих от среды. Обычно она в большей степени способствует динамизму системы, чем первая. Третья модель - обмен импульсами между системой и средой - сведена до минимума и наименее вероятна. Для нашего исследования важными являются два признака перемен, происходящих в обществе, которые описывает этот автор. 1) Комплексность изменений. Они происходят и в социальной структуре, в структуре интересов, свойственных каждой группе, и в степени, а также глубине их осознания членами группы. Иногда для того, чтобы члены всей группы осознали изменение ее места, требуется смена поколений. 2) Дискретность самих перемен и трансформационных элементов. Причем это в еще большей степени относится к сфере общественного сознания, процессы в котором тормозятся устойчивым набором стереотипов.4
Исследуя адаптацию различных социальных групп, необходимо учитывать не только типы политической адаптации системы, но и целый комплекс составляющих, влияющих на этот процесс. Среди важнейших компонентов - политические, экономические, социальные и личностные факторы, адаптационные стратегии, средства и антисредства (помехи и барьеры), уровень развития адаптивных качеств, статусные характеристики, мотивы, модели политического поведения. Мы полагаем, что из типологии адаптаций, разработанной Л.В. Корель, для исследования политической адаптации любого субъекта политики и молодежи соответственно можно применять такие основания, как императивность (адаптации подразделяются по этой оси на добровольные и принудительные); инновацион-ность (эта ось дифференцирует адаптации на инновационные и традиционные); прогрессивность (прогрессивные, константные, регрессивные). Анализируя адаптацию по этой оси, можно прослеживать, как изменяется статус субъекта политики в соответствии с его социальными
ожиданиями.5 Целесообразно также применять и такое основание для типологии, как «реактивность» (активные и пассивные) и др.
Н.Л. Маркина определяет политическую адаптацию как процесс взаимодействия социального субъекта с политической системой (ее ценностями, нормами, институтами), в ходе и в результате которого происходит изменение его отношения к основным субъектам политической жизни (государственным структурам и общественным организациям), а также приспособительные изменения политического поведения адаптанта в соответствии с его статусными характеристиками.6
Эксплицируя данный термин применительно к методологии нашего исследования, под политической адаптацией мы понимаем процесс взаимодействия молодежи как субъекта политики и политической системы, происходящий под влиянием политических, экономических, социокультурных, информационных, психологических и других факторов, в результате которого происходит изменение отношения к политическим институтам, партиям и другим политическим акторам, трансформируется политическое поведение и политическое сознание в пределах ограничений, способствующих поддержанию относительной стабильности общества и интеграции молодых людей в трансформирующееся российское общество, осуществляющее внедрение инноваций во все его сферы.
Важной оказывается и проблема выделения системы индикаторов и показателей политической адаптации в процессе опе-рационализации теории. Учащаяся молодежь, характеризующаяся мобильностью поведения, критичностью к происходящему, высокой степенью подверженности манипуляцией, интеллектуальным потенциалом и в целом являющаяся ресурсом будущего развития России, представляет собой в плане исследования приспособительных процессов одну из наиболее интересных социальных категорий.
В настоящее время социальные и политические науки часто оперируют термином «механизм». Определение неотъемлемых компонентов механизмов различных процес-
сов и разработка механизмов, с одной стороны, позволяет расширить представления о характере многослойных процессов, с другой - локализует эти представления, помогает осуществить измерение сложнейших процессов, на которые воздействует комплекс самых различных факторов. Представляется необходимым, что механизмы обязательно должны включать в себя различные группы факторов - социальных (системных), институциональных, политических, региональных, организационных, экономических, социокультурных, демографических, информационных, психологических и т. д. Выделение этих факторов предполагает, что мы рассматриваем внешнее воздействие на процесс социально-политической адаптации. Эту задачу помогает решить факторная опе-рационализация теории. На эмпирическом уровне выявленные проблемы молодежи сами выступают как дефициты адаптации и факторы. Кроме того, в состав механизмов политической адаптации и социальной адаптации в целом должны входить индивидуальные способы и средства адаптации, а также институциональные нормы, социальные практики и компоненты инновационного потенциала субъекта политики. Что касается факторов, влияющих на политическую адаптацию, то есть собственно политических, то в ряду наиболее важных мы выделяем политический режим, функционирование политических институтов и их дисфункции, изменение политической системы, становление многопартийной системы, формирование гражданского общества, легитимность политической власти, изменение системы политической социализации.
Н.Л. Маркина определяет механизм политической адаптации как взаимосвязанную совокупность факторов, обеспечивающих активное взаимодействие адаптанта с политической системой и ее элементами, а также средств, с помощью которых адаптирующийся субъект реализует свой адаптивный потенциал в сфере политики. Факторы понимаются ею как условия осуществления адаптации, средства - как институционализированные и психологические способы реализации адаптаций.7
Мы предлагаем более широкое определение механизма политической адаптации молодежи, так как изучаем последнюю в контексте ее социальной адаптации - и как
приспособление индивида к политической сфере деятельности, и в плане становления и реализации инновационной функции в обществе. Механизм политической адаптации молодежи - совокупность политических, экономических, институциональных, психологических и др. факторов, а также таких неотъемлемых компонентов сознания, как политические ориентации, политическое поведение, реализующееся через формы политического участия, направленных на интеграцию молодежи в политическую систему и обеспечивающих ее политическую идентификацию как субъекта социальных преобразований.
Политическая социализация и политическая адаптации подчинены логике развития политических институтов, а также экономических, институтов образования, института семьи. В настоящее время разработана теория, обосновывающая отход от такого очевидного представления и влияние институциональных изменений. Это теория институциональных матриц. Она представлена С.Г. Кирдиной, которая полагает, что надо учитывать воздействие и изменений базовых институтов - политики, идеологии и экономики. Согласно ее трактовке институциональная матрица - это устойчивая, исторически сложившаяся система базовых институтов, регулирующих взаимосвязанное функционирование основных общественных сфер - экономической, политической и идеологической. Она выделяет два типа таких матриц - восточную (X матрицу) и западную ^ матрицу).
Базовые институты, образующие институциональную матрицу и поддерживающие фундаментальные социальные процессы сохранения социальной преемственности и общественной эволюции, неизменны, устойчивы и сохраняют свое содержание.8 Процесс институциональных изменений, как полагает С.Г Кирдина, можно понимать как процесс совершенствования институциональных форм, осуществляемый в русле эволюции, задаваемой типом институциональной матрицы общества.9 Таким образом, политическая адаптации происходит под влиянием институциональных изменений, но институциональные матрицы выступают как сущности, не позволяющие выйти за рамки приемлемых ограничений для всех структур и социальных групп, вовлеченных
в адаптивные процессы. Молодежь, особенно самая молодая ее когорта, в меньшей степени ориентируется на стереотипы, но привносимые ценности и нормы в период преобразований также усваиваются ею неоднозначно, а часто вынужденно, что может отражаться в диссонансе политического поведения и политического сознания. Следовательно, интериоризация политических ценностей осложняется «сопротивлением» институциональных матриц.
Интериоризация и адаптация образуют две неразрывные фазы социализации (в данном случае политической). Адаптация, как уже указывалось, предполагает не только добровольное или вынужденное изменение субъекта, но и его воздействие в той или иной мере на политическую систему, ее изменение. Поэтому, как справедливо считает Е.В. Бродовская, политическая адаптация может измеряться активностью личности и выступает как сумма аккомодации (усвоение правил среды, «уподобление ей» и ассимиляции («уподобление себе», преобразование среды), а следовательно, адаптированность личности в большей степени выражается в ее способности действовать, и действовать инновационно.10
Важная и неоднозначно решаемая проблема - разработка типологии политических адаптаций, измерение типов и моделей адаптивного поведения на эмпирическом уровне. Н.Л. Маркина выделяет конвенциональные, парциально-кон-венциональные и неконвенциональные адаптации. Конвенциональные характеризуются положительным отношением к политической системе, позитивным восприятием политического статуса, уверенностью в эффективности политического участия. Они подразделяются на константные и прогрессивные. Целью константных является сохранение политического статуса, мотивами поведения - сохранение политической системы. Прогрессивные отражают желание повысить политический статус, субъект готов действовать в рамках узаконенных процедур и политических институтов.
Парциально-конвенциональные адаптации характеризуются наличием адаптивной асимметрии, когда имеет место рассогласование политического поведения и
политического сознания. Субъект одобряет лишь некоторые свойства политической системы, но придерживается в основном конвенциональных форм политического поведения, то есть оно скорее может быть охарактеризовано как конформизм. Они подразделяются на инверсивные и защитные. Инверсивные предполагают несогласие с существующим порядком и стремление его изменить. Поведение осуществляется только в конвенциональных формах. Оно может быть реализовано и в активных, и в пассивных формах. Защитные адаптации отличаются тем, что субъект не одобряет отдельные элементы политической системы, но не совершает действия, которые могут привести к изменению существующего порядка.
Неконвенциональные адаптации, как и парциально-конвенциональные, осуществляются на фоне институциональных дисфункций и дефицита информации. В данном типе адаптации индивид не склонен к конформизму. Неконвенциональные адаптации подразделяются на защитные и протестные.
Защитные - отличаются пассивными формами политического участия, при этом может наблюдаться высокий интерес к политике. Отказ от политического участия может выступать способом выражения протеста (например, отказ от участия в выборах). Пассивность может оправдываться мнениями о том, что «все равно ничего не изменить», «нет достойных кандидатов» и т.д. Протестные характеризуются большей активностью.11 Мы полагаем, что данная типология может быть использована для измерения политических адаптаций молодежи. При этом важно корректно определить эмпирические индикаторы адаптаций всех типов. Н.Л. Маркина предложила операционализацию понятия «политическая адаптация».12 Мы рассматриваем политическую адаптацию как вид социальной адаптации и полагаем, что акцент должен быть смещен в направлении выделения не только политологических концептов, но и социально-политических. Для измерения типов политической адаптации и моделей политического поведения необходимо осуществить и внутреннюю конструкт-ную валидизацию, раскрывающую структуру объекта политической адаптации (см. таблицу 1).
Таблица 1
Операционализация понятия политическая адаптация молодежи на уровне сознания и поведения, соотнесение эмпирических референтов с ее типами
Интегральные показатели Переменные Эмпирические индикаторы Типы политической адаптации
Политическая ситуация Оценка изменений в политической жизни Улучшение Неизменное состояние Ухудшение Прогрессивная Константная Регрессивная
Включенность в политическую жизнь Интерес к политике Рост интереса к политике Отсутствие динамики Снижение интереса к политике Прогрессивная Константная Регрессивная
Информированность о политической жизни Оценка информированности Высокая Отсутствие динамики Низкая Прогрессивная Константная Регрессивная
Потребность в разных каналах информации Источники информации Материалы центральных газет, материалы местных и региональных газет Передачи центрального радио Интернет и др. Передачи местного радио Встречи с руководителями города Лекции и др. Использование значительного спектра источников, стремление к его расширению -прогрессивная Отсутствие стремления к расширению спектра -константная Низкий спектр источников -регрессивная
Политическая и гражданская активность Социальная и политическая идентификация Членство в организации политической или неполитической направленности Наличие - активные, инновационные Отсутствие - пассивные, традиционные
Политическое участие Активные формы Выступление в СМИ Подписание коллективных писем и др. Активные Инновационные
Политическое участие Пассивные формы Участие в выборах Участие в референдумах Участие в деятельности профсоюзов и т.д. Пассивные Конвенциональные Традиционные
Политическое участие Легитимные формы Участие в разрешенных демонстрациях Забастовка Активные Инновационные Конвенциональные
Политическое участие Нелегитимные формы Участие в митингах, пикетах Участие в неразрешенных демонстрациях Вооруженное сопротивление властям Захват заложников Отказ выполнять политические решения Активные Неконвенциональные или пар- циально-конвенциональные Инновационные Инновационные Инновационные
Интериоризация демократических ценностей Система политических ценностей Права и свободы Избрание президента народом Наличие оппозиции Независимость суда Право на забастовку Равенство граждан перед законом Свобода вероисповедания Свобода печати Свободное членство в партиях Свободные выборы власти Традиционные Инновационные Традиционные Инновационные Традиционные Традиционные Инновационные Инновационные
Политическое поведение Политическая активность Электоральная активность Традиционные (участие) Инновационные (неучастие)
Функционирование политических институтов Оценка деятельности политических институтов Повышение уровня доверия политическим институтам Отсутствие динамики Снижение уровня доверия политическим институтам Добровольные Принудительные Принудительные
Функционирование базовых институтов (экономики, политики, идеологии) Оценка деятельности базовых институтов Повышение уровня доверия базовым институтам Отсутствие динамики Снижение уровня доверия базовым институтам Добровольные Принудительные Принудительные
СОЦИОЛОГИЯ И ЖИЗНЬ
Одной из перспективных форм участия молодежи в политике является молодежный парламентаризм как форма развития гражданских инициатив молодежи, ее роли в реализации молодежной политики. 28.10.02 г. в Государственной Думе РФ состоялось первое заседание Общественной молодежной палаты при Государственной Думе Федерального Собрания РФ. Молодежный парламент функционирует в настоящее время в 57 субъектах РФ (также - и в Тульском регионе).
Инновационное поведение молодежи в процессе политической адаптации формируется в структурах, позволяющих осознать и реализовывать свои интересы, повышать активность как субъекта политики. В качестве таких структур выступают институты молодежного представительства. Происходит усиление роли институтов территориального уровня в формировании молодежной политики, разработке национальных молодежных проектов и инициатив. Специфика институционализа-ции этих структур заключается в различной роли административных методов регулирования государственной молодежной политики. Но молодежное представительство почти повсеместно находится на стадии формирования и испытывает в развитии ряд сдерживающих факторов: традиционная изолированность институтов, выражающих интересы различных слоев молодежи, пережитки авторитарного стиля управления на институциональном, региональном и государственном уровнях, острая конкуренция между молодежными объединениями, а также транслирование межпартийной конкуренции в молодежные отделения, неразработанность нормативно-правовой и программно-методической базы организации работы с молодежью.13
В качестве одного из существенных компонентов политической адаптации молодежи рассматривается ее электоральное поведение.
В 1993 г. среди тех, кто интересовался политикой иногда, преобладали люди молодого возраста. Среди молодежи до 20 лет ровно половина опрошенных интересовались политикой иногда. Интерес к политике проявляли в этой группе более
всего респонденты 21-25 лет (57,5 %) и 26-30 лет (56 %).14
Исследование позволило нам проанализировать отдельные особенности отношения молодежи к общественным переменам в России.
В июне 1996 г. в меньшей степени интересовалась политикой молодежь в возрасте 18-20 лет, в средней группе - «иногда интересуется политикой» - 81,2% респондентов. Сравним: в старшей возрастной группе - 67,4%, в младшей - половина всех опрошенных. Ровно половина респондентов младшей возрастной группы интересовалась политикой иногда.
Выявлены три основные особенности молодежного электората.
Первая заключается в том, что "пик" политической адаптации приходится на среднюю возрастную группу молодежи, что совпадает с завершением процесса социальной и профессиональной ориентации молодежи в этом возрасте.
Вторая состоит в том, что в молодежной среде наблюдался «эффект усталости» от политики как результат не реализованных в социальной практике законов, направленных на углубление реформ.
Третья - в том, что объектом манипулирования умелых политиков может оказаться прежде всего молодежь в возрасте 18-20 лет, как группа с несформирован-ными политическими ориентациями и предпочтениями.
В сравнении с другими возрастными группами молодежь характеризуется и наиболее индифферентным отношением к политическим партиям и движениям. Безразличное отношение к партиям выразили 59,5% лиц старшей возрастной группы и 71,4% 18-20-летних.
Электоральная активность молодежи младшей возрастной группы значительно возросла в ходе выборов Президента. Уже 66,7% респондентов в возрасте 18-20 лет собирались принять участие в голосовании, в то время как в выборах в Государственную Думу в декабре 1996 года участвовало 42,9% молодежи этой группы. Это говорит о том, что именно эта возрастная группа обладает потенциалом социальной активности.15
СОцИОлОгИя И жИзНь
Изучение политической адаптации тульской молодежи в 2000 г. отражает следующие основные тенденции: 40,6% молодежи по выборке в целом считают возможным воздействие на развитие событий в стране посредством участи в выборах. Доля считавших, что влияние на развитие событий в стране невозможно при помощи их участия, составила более четверти всех опрошенных (26,4%). Конформистское самоустранение от политической жизни продемонстрировали более десятой части респондентов по индикатору «выполнение своих обязанностей» (13,4%) и чуть менее 1/10 - по индикатору «исполнение законов» (8,9%). Доля молодежи, характеризующейся инновационным и активным типом адаптации, незначительна (от 2,6% по индикатору «участие в политических организациях» до 4,6% по индикатору «участие в акциях протеста» и 4,2% по эмпирическому референту «обращение в СМИ»)16.
Исследование политической адаптации в 2001 г. показало, что в очень большой степени политической жизнью интересуются 2,7% респондентов; в большой степени - 10,7%; в средней степени -43,1%; в малой степени - 24,7%; совершенно не интересуются - 16,1%; затруднялись ответить - 2,7%. Подавляющее число респондентов (77,9%) безразлично относились ко всем партиям, что объясняется особенностями формирования политических партий в современной России, их многочисленностью, противоречивостью и отсутствием какой-либо программной деятельности.
Из конвенциональных форм политического участия большинство респондентов считают для себя приемлемым лишь участие в выборах и недостаточно знают о других узаконенных механизмах воздействия на политические процессы в обществе. Из форм протестного политического поведения чаще всего выбирали легальные или полулегальные способы влияния на политические процессы в стране.
Корреляционный анализ протестных форм политического участия в зависимости от гендера показал, что лица мужского пола выбирают более активные, рискованные, «жесткие» формы участия в по-
литической жизни. Исследование политической активности тульской молодежи в 2007 г. выявило «эффект стоячей волны», как подчеркивает Бродовская Е.В., при котором запрос на институты гражданского общества, либерализация сознания не дополняются установками на общественно-политическую активность. Электоральное поведение характеризуется тем, что более половины респондентов в возрасте от 18 до 25 лет считали институт выборов вообще неэффективным.17 Что касается соотношения форм политического участия и типов политической адаптации, то, по данным мониторинга, проведенного на базе лаборатории социально-политических исследований ТулГУ, выявлена отрицательная корреляционная зависимость между активностью электорального поведения и установкой на использование неконвенциональных форм политического участия. Так, молодежь, участвующая в выборах депутатов ГД РФ, не приемлет такие формы участия, как отказ от уплаты налогов (0, 168), инициирование запрещенных демонстраций) (0, 312), самовольный захват зданий (0, 302).
Молодые люди с выраженной стратегией на применение неконвенциональных форм политического участия считают возможным использование форм, направленных на нанесение вреда государству и окружающим (коэффициент корреляции 0, 840) , считают, что в нашем городе возможны акции протеста, и выражают стремление принять в них личное участие (коэффициент корреляции 0, 940). В условиях трансформации современного российского общества наблюдается увеличение интереса молодых людей к политической жизни. Более половины опрошенных (57,5%) отмечают, что интересуются политической жизнью (в 2007 г. -52,7%). Для этих студентов характерны конвенциональные фиксированные типы политической адаптации.
Важная роль в политической социализации личности принадлежит информационному пространству, в рамках которого оказывается целенаправленное воздействие на формирование политической культуры и политического мировоззрения молодого поколения.
Результаты, представленные в таблице 2, показывают, что наиболее популярным источником информации являются программы Центрального телевидения - 62,1% и Интернет -61,5%. При этом следует отметить, что за последние 3 года роль Интернета значительно возросла (в 2007 году - 31,5%). Этот факт объясняется доступностью данных источников информации, повышением роли интернет-ресурсов в современном мире. Остальные источники информации значительно уступают. Так, местное телевидение смотрят 26,4%, к материалам печатных СМИ обращаются 20,8% (центральные газеты) и 9,9% (областные газеты). Важным источником информации являются беседы с родственниками, друзьями и соседями. Его выделили 28,6%. Меньше всего респондентов узнают о политической обстановке в стране из бесед с коллегами, деловыми партнерами и из встреч с руководителями -3,7% и 1,9% соответственно.
Таблица 2
Сравнительная таблица источников получения информации о политической ситуации
в России (в % к числу опрошенных)
Источники информации 2004 2005 2006 2007 2008 2009 2010
Материалы центральных газет 36,2 32,7 33,3 25,8 27,3 26,1 20,8
Материалы областных газет 18,4 24 21,9 17,6 14,0 11,8 9,9
Передачи Центрального телевидения 86,7 86 75 75,3 83,0 63,9 62,1
Интернет 35,5 21,7 36,5 31,5 38,3 52,5 61,5
Передачи местного телевидения 31,7 42,3 22,2 35,3 34,3 28,6 26,4
Передачи Всероссийских радиостанций 18,4 25 17,4 18,6 21,7 16,1 11,8
Передачи местного радио 18,7 16,7 26,7 9,2 14,0 8,9 8,1
Лекции 16,7 15,7 11,1 9,8 18,7 6,4 4,3
Встречи, беседы с руководителями области 3,0 2,7 16,6 1,4 4,3 3,2 1,9
Беседы с родственниками, друзьями, соседями 34,1 35,3 23,3 21,7 18,7 20,4 28,6
Беседы с коллегами по работе 8,2 6,7 6,9 3,7 10,0 3,9 3,7
Собственные наблюдения 25,6 23,3 16,3 13,2 15,0 16,4 11,8
Изучение членства в молодежных организациях показало, что лишь незначительная часть респондентов (4%) состоит в каких-либо молодежных организациях.
Среди способов влияния на развитие событий в нашем государстве наиболее популярным оказалось участие в выборах. Самым действенным его признали 57,1% респондентов. Примерно равное количество опрошенных отметили такую форму участия в политической жизни, как подписание коллективных писем, петиций - 16,5% и участие в референдумах - 14,6%. Значительное число студентов отметили и пессимистичный вариант ответа: «Не вижу никаких способов». Его выбрали 14,6% всех респондентов. Затруднились ответить только 12,7%.
Достаточно большая доля молодежи склонна к коллективным формам политического участия. Это подтверждает и такая переменная, как «Допустимые формы участия в политической жизни». Одна-
ко большинство опрашиваемых (46%) затруднились ответить на этот вопрос. Из тех же, кто ответил, большинство выбрали «участие в разрешённых демонстрациях» - 23,9% от общего числа респондентов. Участие в пикетах и митингах выбрали 20,2% и марш протеста - 13,0%. Эта часть молодежи характеризуется прогрессивными конвенциональными адаптациями.
В экстремистских формах политической борьбы, таких как захват помещений и заложников, сможет участвовать незначительное количество опрошенных - 4,3% и 5% соответственно. Вооруженное сопротивление властям способна оказать также небольшая часть респондентов - 8,1%. Незначительное количество выбрало пассивные формы политической борьбы -отказ покупать импортные товары - 3,7%.
Осознание того, что молодые люди обладают важными демократическими правами и свободами, во многом позволяет ис-
пользовать нерадикальные методы воздействия на события в стране, цивилизованные формы влияния на политическую власть. Однако обладание определенными правами и свободами не всегда достаточно для участия в делах государства. Могут существовать причины, которые не позволят влиять на политические события в стране. Подавляющее большинство респондентов (78,6%) ответили: «Есть причины, мешающие россиянам влиять на решения органов власти». Выяснилось, что 49,4% мужчин считают, что дело в неумении отстаивать свои права, с этим согласны и 50,6% опрошенных женщин. Сопротивление представителям власти считают возможным 52,9% мужчин и 47,1% женщин. Для них характерны протестные формы адаптации.18
Невозможность влияния на власть из-за отсутствия необходимых законов и организаций отмечали 42,4% мужчин и 57,6% женщин. Предпочтения молодежи в отношении современных идейно-политических течений выражены крайне слабо. Также наблюдается высокая степень безразличия молодежи к каким-либо политическим партиям.19 Об этом свидетельствует высокий процент респондентов, выбравших категорию «ко всем партиям отношусь безразлично».
Все данные отражены в таблице 3.
Таблица 3 Динамика политических предпочтений (в % от числа опрошенных)
Если рассматривать партии, название которых отмечалось в первую очередь, то здесь, по данным 2010 года, лидирует «Единая Россия». На первое место эту партию ставили 40,2% опрошенных (женщин - 58%, мужчин - 42%).
Партию КПРФ предпочли 7,4% респондентов. Доля респондентов, симпатизирующих партии «Родина», составляет 0,3% от общего числа респондентов. Чуть больше половины молодых людей (64%) относятся безразлично ко всем партиям. В числе выбравших эту категорию - 52,4% мужчин и 47,6% женщин.
Важно, чтобы политическая адаптация была в центре внимания органов по делам молодежи как неотъемлемое направление молодежной политики. Экспертный опрос, целью которого было изучить роль органов по делам молодежи в осуществлении политической адаптации молодежи и их взаимодействие в этом процессе с органами власти разного уровня (18 чел.), показал, что политическая адаптация молодежи является приоритетным направлением молодежной политики, по мнению 16 экспертов. Политическаяадап-тация молодежи в деятельности органов по работе с молодежью воспринимается как постоянная составная часть работы на муниципальной территории, считают 14 экспертов.20
На вопрос, проводились ли конференции, семинары, рабочие совещания, на которых рассматривались проблемы политической адаптации, 9 экспертов ответили утвердительно, 9 - отрицательно.
Выводы.
1. Теоретическое обоснование и эмпирическая проверка таких основных конструктов политической адаптации, как оценка изменений в политической жизни, интерес к политике, политическая и электоральная активность, формы политического участия, социальная и политическая идентификация, позволяют утверждать, что в молодежной среде она отличается амбивалентностью и многообразием типов.
2. Несмотря на то, что молодежь в 1993-1996 гг. оказалась практически выключенной из процессов общественного реформирования (а положение тульской молодежи в тот период было достаточно благополучно по сравнению с другими регионами), она обнаруживала достаточно высокую электоральную активность, что указывает на то, что значительная ее доля характеризовалась конвенци-
Единая Россия 26,8 26,8 26,8 32,6 22,9 40,2
ЛДПР 19,4 19,4 11,0 7,3 9,3 13
КПРФ 4,4 4,4 1,7 4,0 1,5 7,4
Яблоко 7,5 7,5 1,3 2,1 0 1,5
СПС 10,3 10,3 2,3 0,7 0 0,0
Родина 5,4 5,4 0,4 0,6 0 0,3
РНЕ 1,3 1,3 0,4 0,0 0 0,0
Безразличное отношение 22,0 68,0 59,4 53,3 61,4 64
ональным константным типом политической адаптации.
3. Адаптация молодежи к политике в 2000 г. характеризовалась усилением ее отчуждения от государства, низкой степенью социально-политической активности. Социальные изменения, происходящие в российском обществе, породили отчуждение значительной доли молодежи от реформ, хотя и в молодежной среде было велико число их сторонников.
4. На протяжении периода с 1993 по 2010 г. основным видом политической активности молодежи является участие в выборах. Также к допустимым для себя формам влияния на развитие событий в стране студенты относят демонстрации, пикеты, митинги. Другие способы молодежь в основном не оценивает как эффективные.
5. Невысокая степень политической ориентированности молодежи порождает безразличие к политическим трансформациям, продуцируя в конечном счете индифферентное отношения к политике. Однако это происходит на фоне роста интереса к политической жизни большинства молодых людей.
6. Незначительная доля молодежи, участвующая в деятельности молодежных организаций, свидетельствует о слабой интенсивности молодежного движения в РФ и в Тульском регионе, недостаточном уровне ее субъектности и низкой степени политической идентичности. Приоритетными направлениями таких организаций для студентов являются политические, общественные и спортивные. Членство в них в основном объясняется привлекательностью деятельности организации и возможностью реализовать свои взгляды и убеждения.
7. Для большинства студенческой молодежи характерны конвенциональные фиксированные адаптации, так как у молодых людей на протяжении последних лет наблюдается рост интереса к политике, высокая степень осведомленности о политических событиях. Выбор и пассивных, и активных форм политического участия означает, что на когнитивном уровне наблюдается позитивное отношение к
существующей политическом системе. Прогрессивные конвенциональные адаптации присущи незначительной части студенческой молодежи, являющейся членами молодежных общественных объединений. Склонность к неконвенциональным формам политического участия более характерна для мужчин. Женщины же предпочитают ненасильственные методы воздействия на политическую власть.
8. СМИ являются мощным стимулятором политической адаптации, обеспечивая информирование о политических процессах. На фоне высокого уровня информированности о политических процессах наблюдается низкая степень субъектности молодежи. Молодые люди получают информацию о политической ситуации в стране в основном из средств массовой информации, прежде всего федерального уровня, Интернета.
9. Инверсивные адаптации присущи большинству на уровне сознания, так как в основном выбираются конвенциональные формы политического участия. Оценка политической ситуации как ухудшившейся определенной частью респондентов дает основание определить политическую адаптацию этой доли как парци-ально-конвенциональную, сохраняющую. Защитные неконвенциональные и проте-стные неконвенциональные адаптации присущи незначительной части студентов, выбирающих нелегитимные формы политического участия.
1 Rosenau J. The study of political adaptation. L., N-Y., 1981. Р. 3-6.
2 Там же. Р. 61-62.
3 Parsons T., Shils E.A. Working papers in the theory of action. N.-Y., 1953. Public administration and management: Problems of adaptation in socio-cultural contexts. New Delfi; P.: Abbinaf, 1982; Parsons T. Shils E.A. Toward a general theory of action. Cambridge, 1951; Parsons T . The structure of social action. N.-Y. ,1964.
4 Анохин М.Г. Политические системы: адаптация, динамика, устойчивость (теоретико-прикладной анализ). М.: Инфомарт, 1996. С. 114-115.
5 Корель Л.В. Социология адаптаций: этюды апологии. Новосибирск, 1997.
6 Маркина Н.Л. Политическая адаптация молодежи в условиях реформирования рос-
сийского общества. Монография / Под общей ред. д-ра полит. наук, проф. И.А. Батаниной. Тула. Изд-во ТулГУ, 2004. С. 25.
7 Маркина Н.Л К вопросу о механизмах социально-политических адаптаций (теоретико-методологический анализ) // Известия ТулГУ. Серия «Социология и политология». Выпуск 6. Тула, ТулГУ. 2005. С. 145-154.
8 Кирдина С.Г. Институциональные матрицы и развитие России. Новосибирск: ИЭ и ОПП СО РАН, 2001. С. 59, 62.
9 Там же. С. 205.
10 Бродовская Е.В. Взаимовлияние политической трансформации и эволюции ценностной системы современного российского общества. Монография / Под ред. д-ра полит. наук, проф. Батаниной И.А. Тула: Изд-во ТулГУ, 2006. 540 с.
11 Маркина Н.Л. Основные типы и вариете-ты социально-политических адаптаций (теоретико-методологический аспект) //Известия ТулГУ. Серия «Социология и политология». Выпуск 6. Тула, ТулГУ, 2005. С. 155-156, 160.
12 Там же. С. 74-76.
13 Иваненко И.Н. Институты молодежного представительства как элемент политической инфраструктуры: процессы становления и развития. Автореф дис. ... канд. полит. наук. Тула, 2004. С. 18-20.
14 Щербакова В.П. Молодежь Тульского региона: адаптация к общественным переменам / Молодежь как фактор будущего. Сборник ма-
териалов. Социальная сфера: региональная политика, механизмы действия, их результативность. Выпуск IV. Тула, 1996. С. 51-54.
15 Щербакова В.П. Электоральное поведение тульской молодежи как форма ее участия в политической жизни //Известия ТулГУ. Серия «Гуманитарные и социально-экономические науки. Политическая культура и модернизация России на современном этапе». Выпуск 2. Тула, 1996. С. 80-83.
16 Нехаев В.В., Нехаева Т.Г. Адаптация молодежи в политической сфере /Тульская молодежь: норма и девиации. Сборник статей. Тула: ООО РИФ, «ИНФРА», 2000. С. 36-37.
17 Бродовская Е.В. Политическая активность и электоральное поведение тульской молодежи, ее участие в партиях и движениях / Положение тульской молодежи: состояние, тенденции, перспективы (доклад администрации Тульской области). Выпуск 8. Тула: «Инф-ра», 2007. С. 81-83; Экспертный опрос-2008. Руководитель - Щербакова В.П.
18 Мониторинг «Социальная адаптация студентов ТулГУ 2002 - 2010 гг.». Под руководством Батаниной И.А., Бродовской Е.В., Щербаковой В.П. Объем выборки - 300 чел. Выборка репрезентативна по факультетам.
19 Сорокин О.В. Рефлексия в структуре политического сознания молодежи // Социологические исследования. 2009. № 3.
20 Экспертный опрос-2008. Руководитель -Щербакова В.П.
