CC BY
18
УДК 882.09
Л. В. КОРУХОВА
ПОЭТИЧЕСКИЕ ПЕРЕВОДЫ Д. П. ОЗНОБИШИНА В КОНТЕКСТЕ ЛИТЕРАТУРНЫХ ПЕРЕВОДОВ ПУШКИНСКОЙ ЭПОХИ
Обзорно представлены работы учёных-исследователей и литературоведов XX - XXI вв., которые оставит свои след в изучении жизни и творчества Д. П. Ознобишина: Т\ М. Голы/, Н. Н. Холмухаме-дова и А. И. Гиривеико. Рассматриваются поэтические переводы Д П. Ознобишина западных и восточных авторов в контексте переводов поэтов пушкинской поры.
Ключевые слова: поэтический перевод, поэт пушкинской поры, поэт-переводчик. восточная поэзия, романтизм.
Где Ознобишин, мой восточник. Игривый, страстный, полный сил?
А. П. Баласогло Д. Г1. Ознобишин - талантливый русский поэт пушкинской поры, творчество которого занимает особое место в истории русской лирики. Несмотря на то, что он проявил себя как самобытный русский лирик, источник его вдохновения следует искать и в западной, и в восточной традиции. Он заявил о себе как блестящий переводчик, обогативший русскую поэзию переводами с французского, древнегреческого, итальянского, английского, персидско-таджикского языков.
Интерес к творчеству Д. П. Ознобишина появился уже у его современников, однако систематическое исследование наследия поэта началось гораздо позже - лишь в XX веке. Одна из первых работ принадлежит Т. М. Гольц1, исследователю, занимающемуся взаимовлияниями русской и фарсиязычной поэзии Востока. Т. М. Гольц не могла не заметить оригинальность поэтических пристрастий Ознобишина, выделявшей его на фоне других поэтов-переводчиков «золотого века» русской поэзии, а именно его ярко выраженный интерес к восточной культуре. Она изучила материалы, связанные с жизнью и деятелыю-
1 Очерк Гольц Т. М. «Сердце брата» (1964) - первая работа о Д. П. Ознобишине. Это добросовестный, интересно написанный труд, основанный на обширном и глубоком изучении материалов, связанных с жизнью и деятельностью поэта.
©Л. В. Корухова, 2008
стыо поэта, поставила задачу в необходимости детального научного анализа его творчества, делая акцент на его ориентальную специфику.
В дальнейшем ею был составлен сборник стихотворений2, в основу издания которого положен третий альбом Д. П. Ознобишина, дополненный Т. М Гольц стихотворениями из журнальных публикаций разных периодов творчества. За пределами издания осталось значительное количество оригинальных стихотворений поэта, шуточные и сатирические стихи и мадригалы, большая часть переводных стихотворений и некоторые другие произведения. Сборник стихотворений построен по хронологическому принципу, при этом была учтена авторская периодизация стихов, принятая им в альбомах. Произведения, созданные в последний период творчества, выделены Т. М. Гольц в особый раздел.
Кроме того, исследователем разработан справочный аппарат издания: в примечаниях указана первая публикация текста, наличие автографа, составлен мифологический словарь и указатель имен, используемых поэтом. В сборник стихотворений включена вступительная статья Т. М. Гольц3, в которой она рассматривает Д. П. Ознобишина как современника А. С. Пушкина, поэта и полиглота, как востоковеда, фольклориста и как переводчика западных и восточных поэтов.
2 Ознобишин Д. II Стихотворения/ Сост.. вступ. ст. и примеч. Т. М. Гольц. - М.: Сов. Россия, 1992. - 320 е., - первое собрание стихотворений Д. Г1. Ознобишина.
Т. М. Гольц «Дмитрий Петрович Ознобишин (1804-1877)»
В 2001 году выходит дополненный и переизданный сборник стихотворений поэта в двух книгах \ в которых Т. М. Голый А. Л Гришунин и Н. Н. Холмуха,медова систематизировали литературное наследие Д. П. Ознобишина в более обширном объёме. Сборник стихотворений также построен но хронологическому принципу, в порядке следования альбомов': сборник «Мечты», альбомы К II, III, IV; затем следуют стихотворения разных лет, не вошедшие в авторские подборки, недатированные произведения помещены в конце этого раздела. Многочисленные переводы с восточных и западных языков (чаще всего переложения, подражание или мотивы) органически входят в творчество поэта, и он сам в своих альбомах не выделял их в самостоятельные разделы. Последний раздел представляет поэмы и прозу Ознобишина, в основе последней лежат его восточные повести. Книга сопровождается приложением, в котором представлены две статьи: «... Поэт и полиглот ...» Т. М. Гольц и «Д. П. Ознобишин в контексте русской ориентальной поэзии» Н. Н. Холмухамедовой.
Имя талантливой исследовательницы русской поэзии XIX века Н. Н. Холмухамедовой уже упоминалось в нашей статье. Она занималась изучением творчества современников Д. П. Ознобишина: М. Ю. Лермонтова, В. К. Кюхельбекера, К. Н. Батюшкова. Прежде всего, её интересовала их лирика в контексте поэтических традиций Востока и Запада. Литературное наследие Д. П. Ознобишина занимает особое место в её исследованиях, причина этого заключается в том, что она продолжила дело своей мамы, Т. М. Гольц. Вклад Н. Н. Холмухамедовой значителен, поскольку она обращалась к архивным фондам, рукописным материалам и вводила их в научный оборот. Так, например, она обнаружила новые тексты Д. П. Ознобишина и материалы для их комментария, написала статью, опубликованную
4 Гольц Т. М., Гришунин А. Л., Холмухамедова Н. HL Д. П. Ознобишин. Стихотворения. Проза. - М. : Наука, 2001.
5 Альбомы Д. П. Ознобишина в рукописном варианте
хранятся в Рукописном Отделе Института русской литературы (Пушкинского дома) РАН в Санкт-Петербурге.
в сборнике «Д. П. Ознобишин. Стихотворения. Проза» (2001 г.), издание которой подготовили Т. М. Гольц, А. Л. Гришунин и II. Н. Холмухамедова6.
Но на этом исследование творчества Д. Г1. Ознобишина не закончилось. В 2000 году выходит монография московского ученого А. И. Ги-ривенко «Русский поэтический перевод в культурном контексте эпохи романтизма», в которой рассматривается эволюция русского поэтического перевода первой трети XIX века. На многих примерах, представленных в едином контексте романтической эпохи, воссоздаётся история переводческих поисков и обретений, которые с исторической дистанции получают новую оценку. А. П. Гиривенко рассматривает и анализирует вклад в поэтический перевод литераторов, примыкавших к кружку С. Е. Раича, прежде всего Д. П. Ознобишина и С. П. Шевырева, а также определяет место Д. П. Ознобишина в истории русского романтизма.
Таким образом, творчество Д. Г1. Ознобишина привлекает к себе внимание учёных разными гранями, и намечаются различные аспекты научного анализа его наследия. Но все же следует отметить, что пока его переводческая деятельность не нашла своего исследователя. Цель данной статьи - актуализировать проблему изучения своеобразия поэтических переводов Д. П. Ознобишина как поэта пушкинской поры.
Д. П. Ознобишин - современник В. А. Жуковского, К. Н. Батюшкова, В. Ф. Раевского, В. К. Кюхельбекера, А. И. Одоевского, П. А. Вяземского и других поэтов пушкинской эпохи, среди которых многие занимались переводами (А. И. Одоевский, И. И. Козлов. А. С. Пушкин. В. А. Жуковский и др.).
Первое десятилетие XIX века было отмечено необычайным интересом к европейской поэзии, так, например, А. С. Пушкин переводил Парни, Шенье, Саути, Дж. Беньяна, Шекспира. В. А. Жуковский - Бюргера, Гёте, Шиллера, Голдсмита. В. И. Туманский - Матисона,
6 30 сентября 1999 года в разгар подготовки выпуска «Литературных памятников» скончалась одна из главных его подготовителей - Н. Н. Холмухамедова. 28 мая 2001 ушла из жизни Т. М. Гольц.
Шенье. Д. П. Ознобишин не был исключением -он переводил Шекспира, Гейне, Мура, Беранже, Гюго, Байрона и др. Однако он занимал особое место среди поэтов-современников, его привлекала не только западная, но и восточная поэзия.
Кроме того, Д. П. Ознобишин был не просто творцом поэтического слова, но и знатоком языков. Он блестяще владел арабским, персидским, индийским, фарси, греческим, латинским, французе к и м, немецким, а н гл и й с к и м, итал ья н с к и м, шведским языками. Современник и земляк Д. П. Ознобишина, Н. М. Языков с восхищением пазы вал его «поэтом и полиглотом», действительно, способности и талант Д. Г1. Ознобишина к изучению иностранных языков не может не поражать.
Он едва ли не единственный и первый из русских поэтов начал переводить таджикско-персидских классиков: Фирдоуси, Низами и Ха-физа. И это было в 20-30-е г. XIX в., когда в России стал особенно ощущаться интерес к Востоку и его культуре, когда в русскую поэзию начинают проникать восточные мотивы.
Знакомство и дружба с С. Е. Раичем7, поэтом и переводчиком, - важное событие в творческой биографии Д. П. Ознобишина. 20 ноября 1825 г. Раич писал Д. П. Ознобишину: «Чтобы дополнить это опоэзение нашего языка, надобно перенести к нам поэзию Востока. Этот благороднейший, прекраснейший труд принадлежит Вам, любезнейший друг, конечно Вам по крайней мере, значительною частию»[2? 175].
7 В 1822 году Д. П. Ознобишин вступил в «Общество друзей» С. Е. Раича, где исполнял обязанности секретаря. Членами общества были воспитанники Московского благородного пансиона, университета и училища колонновожатых, преподаватели этих учебных заведений, частные ученики С. Е. Раича - М. А. Дмитриев, А. И. Писарев, М. П. Погодин, В. П. Титов, С. П. Шевырев, В. Ф. Одоевский, М. А. Максимович, В. И. Оболенский, Ф. И. Тютчев, А. Н. Муравьев и некоторые другие. Их объединяли занятия «изящной словесностью» и науками, занимали вопросы античной мифологии, немецкая философия, русская история, дидактическая поэзия, поиски новых форм поэзии, влекло изучение литератур Запада и Востока. •
Именно Д. П. Ознобишин и был тем поэтом, который «опоэзил» наш язык. Что же он нашёл такого в восточной поэзии, чего не хватало в нашей? Он писал так: «Язык ее есть язык страсти: оттого он силён, обилует фигурами, метафорами, если даже, как иные утверждают, иногда излишествует сравнениями, то это потому, что он есть излияние сердца преисполненного, которому недостаёт слов для выражения всех своих чувствований - беден, слишком недостаточней для него язык обыкновенный...» [3, 385]. В восточной поэзии, как и в античной, поэт находил ту полноту жизни и остроту чувства, которые стали присущи миру его лирического героя.
Все переводы и переложения восточных произведений Д. П. Ознобишин подписывал «Дели-бюрадер», что в переводе с персидского означает «Сердце брата». Современники восторженно относились к оригинальным стихотворениям, но настороженно к переводам. «Поэты пушкинского круга искали в литературах Востока философского осмысления жизни, глубоких мыслей и откровений, а в образцах поэзии, представленной в переводах и подражаниях Делибюрадера. они увидели только анакреонтичество на арабский лад», - пишет Т. М. Гольц [1, 12]. С этой оценкой современников можно согласиться лишь отчасти. Действительно, в ранний период обращения к восточной поэзии Д. П. Ознобишин искал в ней особый экзотический мир, в котором остро раскрываются чувства любви и дружбы, однако со временем эта поэзия стала не просто интересна, но и дорога ему: в ней он видел возможность научиться по-новому воспринимать мир, видеть его завораживающую красоту. Постепенно восточная экзотика удаляется на второй план, а на первый выходит тема воспевания возлюбленной, которая заменяла лирическому герою весь мир.
Возможно, Д. П. Ознобишин научился воспринимать мир так остро благодаря поэзии Ха-физа, Фирдоуси, Низами. Тонкий внутренний лиризм с его минорной нотой своеобразно наполняет его стихи даже в тех случаях, когда в них, казалось бы, преобладают эпические элементы, иронический пафос, шутливая интонация.
Следует отметить, что переводы Д. П. Ознобишина отличаются «автобиографизмом», что
проявляется не только в выборе тех поэтов, чьё мироощущение совпадало с его собственным, но и порой в причудливом вплетении в оригинальный текст «вставок» из ег о личной духовной биографии. В качестве примера обратимся к творчеству Томаса Мура, его «Ирландские мелодии» привлекали романтическими интонациями Д. II Ознобишина, и он выполнил немало блестящих переводов ирландского поэта. Их объединяло не только страстное влечение к поэзии, но и особое восприятие поэтического слова, берущего свою красоту в фольклоре. И Д. II. Ознобишин, и Томас Мур проникали в глубину народных стихов и песен, воспевали свой край, свою страну. Прекрасно владея английским языком, русский переводчик обращался непосредственно оригиналу, но вместе с тем он творчески переосмысливал оригинальные тексты, добавляя свои «творческие» вставки, тем самым, всту пая в диалог с Томасом Муром.
В своём переводе стихотворения «The origin of the harp» («Рождение арфы») он последовательно и точно передаёт основные мысли Томаса Мура.
The origin of the harp
'T is believed that this Harp, which I wake now for thee,
Was a Siren of old, who sung under the sea;
And who often, at eve, thro' the bright waters roved,
To meet, on the green shore, a youth whom she loved.
But she loved him in vain, for he left her to weep,
And in tears, allthe night, her gold tresses to steep;
Till heaven looked with pity on true-love so warm,
And changed to this soft Harp the sea-maiden's form.
Still her bosom rose fair -still her cheeks smiled the same -
While her sea-beauties gracefully formed the light frame;
And her hair, as, let loose, o'er her white arm it fell,
Was changed to bright chords uttering melody's spell.
Hence it came, that this soft Harp so long hath been known
To mingle love's language with sorrow's sad tone;
Till thou didst divide them, and teach the fond
lay
To speak love when I'm near thee, and grief when away.
Рождение арфы
Поев. В.А.О. Есть древняя повесть, что арфа была Младою сиреной когда-то; Подводные песни внимала скала ... И робко, в час поздний заката, На берег земный, волн зыбких в тиши, Она выплывала к любимцу души.
Но сладкие звуки, но слезы у ней По шёлковым кудрям напрасно Лилися пред гордым, в безмолвьи ночей; Он ласки отвергнул прекрасной. Смягчилося Небо над пылкой тоской: Явилася арфа из девы морской.
Прелестные перси, как прежде, манят, С улыбкою той же ланиты; Стан гибкий скруглился, слезами горят На снежную ручку повиты Роскошныя кудри - отрада очей, -Златыми струнами трепещут на ней.
И долго, и сладко любовь и тоска
На арфе чудесной сливались;
Но ты к ней коснулась перстами слегка,
И новые звуки раздались.
Мы вместе - и дышит любовью струна!
Мы розно - и арфа томна и грустна.
Переводчику удалось в значительной мерс сохранить основные образы и лексические средства оригинала. Сравним лексическую наполняемость английского варианта и русского: harp
- арфа, Siren of old - сиреной была, sung under the sea - подводные песни, at eve - в час поздний заката, on the green shore - на берег зелёный, in vain - напрасно, sea-maiden's form - дева морская и т. д. Хотя мы можем обнаружить в тексте перевода некоторые семантические отклонения, но они небольшие.
Что касается образной системы произведения, то Д. П. Ознобишин сохранил и её. В стихотворении «The origin of the harp» Томаса Мура несколько образов: образ сирены, образ арфы и образ повествователя. Из мифологии сирена известна как коварное существо, но Томас Мур трансформирует её, наделяет её другими качествами. Она больше напоминает русалку. Сирена как мифологическое существо - птица с женской головой, а у Томаса Мура - девушка морская. Д. П. Ознобишин сохраняет образ сирены-девушки, которая могла чисто и нежно любить, не требуя ответного чувства. Чтобы это искусство прекрасной любви не пропало, автор превращает сирену в арфу, предназначение которой -напоминать людям, как надо любить. Арфа становится инструментом, воспевающим и восхваляющим безумно прекрасное чувство - любовь! Арфа - это символ божественной любви.
Характерной особенностью выполненного Д. П. Ознобишиным перевода является «автобиографизм», о чём свидетельствует «вставка» в конце текста, отсутствующая в оригинале:
Мы вместе - дышит любовью струна!
Мы розно - и арфа томна и грустна.
В самом конце перевода Ознобишина на первый план выходит лирический герой, который в тексте Томаса Мура находится на периферии, не проявляя явно своих чувств. Д. П. Ознобишин не мог не рассказать о судьбе своего лирического героя, оказавшегося в разлуке с любимой.
Эти две строчки раскрывают и чувства самого
переводчика, его состояние после утраты любимой жены, которой он посвятил стихотворение. Эти строки - признание в любви к Елизавете Александровне Рогановской, его первой жене, о чём говорит посвящение к переводу стихотворения: «В.А.О.». Действительно, смерть жены стала тяжёлым ударом для поэта, он, как поэт-романтик, нашёл способ описать свою печаль с помощью умолкнувшей арфы.
Подводя итоги наших рассуждений, мы можем согласиться с мнением Т. М. Гольц, что Ознобишин был блестящим переводчиком и что «...в поэтических шедеврах Запада и Востока Д. П. Ознобишин, поэт необыкновенно чуткий, находил общечеловеческое начало, жизнеутверждающий пафос, первозданность образов» 11, 6]. Несомненно, Д. П. Ознобишин - яркая и заслуживающая внимания литературных исследователей личность, и обращение к его творчеству, в том числе и к его переводческой деятельности, позволит расширить границы истории русской романтической эпохи.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Гольц, Т. М. Д. П. Ознобишин. Стихотворения/ Т. М. Гольц. - М.: Сов. Россия, 1992.
2. Письмо к Ознобишину от 20 ноября 1825 г.// Васильев М. Из переписки литераторов 20-30-х годов 19 века // Изв. Общества археологии, истории и этнографии при Казанском государственном университете им. В. И. Ульянова-Ленина. Т. 34. Вып.3^4. - Казань, 1929.
3. Сын Отечества. - 1826. - №9-12. - С. 106.
Корухова Людмила Владимировна, ассистент кафедры «Иностранные языки», аспирант кафедры «Филология, издательское дело и редактирование» УлГТУ.
