CC BY
764
PHILOLOGICAL SCIENCES / «еЮУШШШМЛУШаИ» #3И54)), 2022
10. Kitabi-Dada Qorqud / Muqaddima, tartib va transkripsiya F.Zeynalov va S.Olizadanindir. - Baki: Yaziçi, - 1988, - 265 s. // The Book of Dede Gorgud. / Preface, compilation and transcription by F.Zeynalov and S.Alizade. - Baku: Yazichi, - 1988, - 265 p.
11. Qafarli, R. "Kitabi-Dada Qorqud" eposunda od arxetipinin semantik strukturu // "Dada Qorqud" jur., - 2021, - № 2, - s. 12-20 // Gafarli, R. The semantic structure of the fire archetype in the epos "The Book of Dede Gorgud" // Journal "Dede Gorgud", - 2021, -№ 2, - p. 12-20.
12. Qafarli, R. "Kitabi-Dada Qorqud"un mifoloji kodlari: Bamsi Beyrayin olumunun, Alip Aruzun xayanatinin va qardaç qirgininin sababi // "Dada Qorqud" jur., - 2021, - № 4, - s. 3-24 // Gafarli, R. Mythological codes of the epos "The Book of Dede Gorgud": The cause of Bamsi Beyrek's death, Alip Aruz's betrayal and fraternal massacre // Journal "Dede Gorgud", - 2021, - № 4, - p. 3-24.
13. Rzasoy, S. Oguz mifi va Oguznama eposu / S.Rzasoy. - Baki: Sada, - 2007, - 181 s. // Rzasoy, S. Oghuz myth and the epos Oghuzname / S.Rzasoy. -Baku: Seda, - 2007, - 181 p.
14. Rzasoy, S. "Kitabi-Turkman lisani" oguznamasinin transmediativ strukturu va ritual-mifoloji semantikasi / S.Rzasoy. - Baki: Elm va tahsil,
- 2020, - 472 s. // Rzasoy, S. The trans-mediative structure and ritual-mythological semantics of the oghuzname "Kitabi-Turkman lisani" / S.Rzasoy. - Baku: Elm ve tehsil, - 2020, 472p.
15. Rzasoy, S. "Kitabi-Turkman lisani" oguznamasi: monoqrafik tadqiqatin naticalari // "Dada Qorqud" jur., - 2020, - № 3, - s. 22-29 // Rzasoy, S. The oghuzname "Kitabi-Turkman lisani": results of a monographic study // - 2020, - № 3, - p. 22-29.
16. Seyidov, M. "Qorqut" sozunun etimoloji tahlili va obrazinin koku haqqinda // "Azarbaycan" jur.,
- 1979, - № 1, - s. 179-207 // Seyidov, M. About the etymological analysis of the word "Gorgut" and the root of its image // Journal "Azerbaijan", - 1979, - №
1, - p. 179-207.
17. Басилов, В.Н. Культ святых в исламе / В.Н.Басилов. - Москва: Мысль, - 1970, - 144 с. // Basilov, V.N. The cult of Saints in Islam / V.N.Basilov.
- Moscow: Mysl, - 1970, - 144 p.
18. Басилов, В.Н. Коркут / Мифы народов мира. В 2-х томах. Том 2. - Москва: Советская энциклопедия, - 1982, - с. 5 // Basilov, V.N. Korkut / Myths of the peoples of the world. In 2 volumes. Volume
2. - Moscow: Soviet Encyclopedia, - 1982, - p. 5
19. kartaslov.ru >meaning-the words "theogony"
20. ru.wikipedia.org > wiki > Theogony
УДК 821(091)
Талех Аваз оглы Гусейнов Диссертант Бакинского Евразийского Университета ORCiDiD https://orcid.org/0000-0002-2828-2121 DOI: 10.24412/2520-6990-2022-31154-64-67 ПОЭТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ПОЭЗИИ НА РЕЛИГИОЗНУЮ ТЕМУ В АЗЕРБАЙДЖАНСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ XIX ВЕКА
Taleh Avaz oglu Huseynov
Post graduate student of Baku Eurasia University ORCiD iD https://orcid.org/0000-0002-2828-2121
POETIC FEATURES OF POETRY CREATED ON RELIGIOUS THEME IN AZERBAIJAN
LITERATURE OF THE 19th CENTURY
Аннотация
В статье исследуется поэзия на религиозную тематику в Азербайджанской литературе XIX века. Автор подчеркивает, что не только представители религиозной литературы, такие как Сейид Азим Ширвани, пишущие и творящие в классическом стиле, но и склонные к просветительству и демократизму, в духе своих произведений также опираются на религию и суфизм, а также широко используют в своей поэзии религиозные термины и понятия. Отмечается, что эта художественная и поэтическая черта более характерна для азербайджанской поэзии XIX века. Известно, что от каждого произведения, особенно от образцов поэзии, требуются две вещи: во-первых, что хочет сказать автор этим произведением литературы, этим примером поэзии, какая идея, какую мысль хочет донести до читателя и внушить ему; во-вторых, каким образом и в каком поэтическом качестве автор может донести эту мысль до читателя. В этом смысле в статье автор ищет ответ на вопрос, какими поэтическими чертами и качествами обладает азербайджанская религиозная литература XIX века.
Abstract
In the article it is mentioned that the religious theme passes from the poetry of the 19th century as a red line. Thus, it is shown that not only the representatives of the tragedy literature, such as Seyyid Azim Shirvani, who write and create in a classical style, but are inclined towards enlightenment and democratism, are also based on the religion in the spirit of their works and use religious terms widely in their poetics. And it is noted that this poetic feature is more characteristic of the 19th century Azerbaijani poetry. It is known that in general, from each work of art, especially examples of poetry, two things are asked, two things are required: the first, what did you mean by this work of art, by this example of poetry - what idea, what thought you wanted to deliver to the reader, what you wanted to inspire; the second, in what way, in what poetic quality you were able to present this idea to
«ЩЦЩ(Щ]иМ-ШиГМ&1» #11(1114), 2022 / PHILOLOGICAL SCIENCES_65
the reader. In this sense, in the article the question about the poetic features and qualities the 19th century Azerbaijani literature is investigated.
Ключевые слова: Азербайджанская литература, религиозная тема, поэтика, содержание, образ. Keywords: Azerbaijani literature, religious theme, poetics, content, image
Восточная литература, особенно поэзия, составляющая неотъемлемую ее ветвь, образно и поэтически предстала с момента своего возникновения, и художественность никогда не отсутствовало в этом виде творчества. Именно по этой причине искусство восточной поэзии всегда высоко ценилось и в то же время благодаря этой особенности, т. е. благодаря своим уникальным качествам и своей поэтике, оно смогло занять достойное место в мировой поэзии. Когда мы рассматриваем эти уникальные качества восточной поэзии с художественной точки зрения, обнаруживаются интересные факты, о том, что мы почти не видим этих особенностей среди других образцов мировой поэзии. На наш взгляд, например, одна из поэтических особенностей восточной поэзии состоит в том, что в ее образной системе религиозные термины и понятия могут подниматься до уровня художественного образа. Следует отметить, что поскольку азербайджанская поэзия является одним из неотъемлемых компонентов восточной поэзии, эти особенности характерны и для азербайджанской поэзии, и, вероятно, по сравнению с поэзией других восточных народов, азербайджанская поэзия смогла отразить этот процесс в более большом количестве и высоком уровне (1). В этом смысле Азербайджанская литература XIX века не является исключением. Таким образом, этот этап Азербайджанской литературы отличается высоким художественно-образным языком, и особое место в этом образно-художественном языке занимают религиозные понятия.
Интересно, что в этой поэзии религиозные понятия, отличающиеся своим колоритом и разнообразием, проявлялись больше, в творчестве просветителей, таких как Сейид Азим Ширвани, чем в творчестве поэтов, писавших и творивших в религиозной литературе. В целом к таким религиозным образам относятся топонимы, такие как Кааба, Мекка, Рай, личные имена, такие как Юсуф, Якуб, Иса, Марьям, Хизир и т.д. которые занимают очень важное место. Например, в произведениях Сейида Азима мы читаем:
Bu qэdэr Ыт gбmnur апМ^ШэМэ sэfa,
Yoxdu yuzdэn Ып ol Kэbeyi-davэrdэ sэfa (2).
Есть у лика возлюбленной столько прелестей,
Нет ни одной из сотни этих прелестей даже у хозяина Каабы.
Как мы видим, в этом двустишии, являющимся примером из богатого творчества Сейида Азима Ширвани, действительно используются религиозные термины и понятия, и Сейид Азим Ширвани использовал эти понятия настолько искусно, что поднял поэтический уровень поэзии и сделал эти произведения источником удовольствия. Так, например, в первой строкее он сравнивает лик своей возлюбленной с ликом хозяина Каабы, то
есть Творителя, отдавая предпочтение лику возлюбленной. Как известно, слово davэr//давар в словарях означает Бог, религиозный судья, а здесь судья Каабы, хозяин Каабы. В последней строке этой газели поэт сравнивает лик возлюбленной со страницей Корана, а волосы - с крыльями ангела Джабраила//Гавриила.
Как известно, пророк Юсуф//Иосиф (мир ему и благословение) занимает особое место среди ста двадцати четырех тысяч пророков. Таким образом, Пророк Юсуф, обладающий пророческим чудом толкования снов, является одним из немногих пророческих образов, способных трансформироваться в литературную личность, при этом считаясь символом красоты среди мужчин. Как известно, пророк Юсуф (мир ему и благословение), любимый сын пророка Якуба//Иакова (мир ему), был брошен своими братьями в колодец, затем спасен оттуда в результате несчастного случая, и хотя достиг высокого положения в Египте, на этот раз его обвинили в плохом отношении Зулейхи, жены правителя Египта.
Поскольку образ Юсуфа//Иосифа является символом истины и справедливости в религиозном мировоззрении, он смог найти место даже в Священном Коране, и ему посвящена одна из ста четырнадцати сур Корана. Благодаря этому свойству и в то же время являющемуся символом красоты, Пророку Юсуфу//Иосифу (мир ему и благословение) посвящены десятки произведений и стихов в восточной литературе, а его имя стало одним из поэтических символов восточной литературы. Следует отметить, что Сейид Азим Ширвани, как сильный поэт, смог создать образ Пророка Юс-уфа//Иосифа (мир ему) и поднять его до уровня поэтического образа, описывая все жизненные перипетии этого пророка. В произведениях Сейида Азима мы часто встречаем имена пророков Сулей-мана//Соломона (мир ему) и Хизира (мир ему). Действительно, эти пророки принадлежат к числу пророков, ставших символами восточной литературы. Таким образом, как в религиозном мировоззрении, так и в художественной литературе Пророк Сулей-ман//Соломон (мир ему) вспоминается как пророк, знающий язык всех животных, а Пророк Хизир (мир ему)- пророк, нашедший живую воду во тьме. Сейид Азим неоднократно обращается к этим образам в своих произведениях и создает различные поэтические образцы, повышающие художественную силу его произведений.
Например, в одной газели поэта лирический герой сравнивается со слабым муравьем, а влюбленный сравнивается с могучим Пророком Сулей-маном//Соломоном (мир ему), что, на наш взгляд, связан с одной притчей. Так, согласно этому преданию, «Однажды Пророк Сулейман (мир ему) спросил у муравья количество еды на один год. Муравей
66
philological sciences / «еюцушушмлушаи» #mwrn, 2022
ответил: «Я съем пшеничное зерно». Желая проверить правильность ответа, Пророк Сулейман (мир ему и благословение) посадил муравья в железную склянку. Положив рядом пшеничное зернышко, он закрыл его, оставив лишь маленькое отверстие для воздуха. Спустя год, когда время истекло, он открыл склянку и столкнулся со странным зрелищем. Он стал свидетелем того, как муравей съел лишь половину пшеничного зерна, а другую половину оставил. Пророк подумал про себя: «Интересно, почему он не съел все пшеничное зерно?» На этот раз он обратился к муравью с вопросом, который задал себе. Муравей ответил: «До этого мое пропитание обеспечивал Всемогущий Бог. Я доверялся Ему и ел целое зерно пшеницы. Потому что, Он никогда не забудет меня и не оставит голодным. Но поскольку ты взял на себя эту работу, я подумал, что ты всего лишь человек. Вот почему я не мог поверить тебе, что ты вдруг не забудешь меня и не дашь мне еды. По этой причине я съедал половину своей еды в течение одного года, а другую половину откладывал на следующий год».
В другом предании о Сулеймане и муравье сказано: «Однажды пророк Сулейман вышел на тропу войны с большим войском. Наряду с людьми к войску присоединяются и другие живые существа (птицы и др.). Пророк Сулейман достигает страны Асгалан и вступает в долину муравьев. Один из муравьев, увидев это заранее, в панике собирает остальных муравьев и призывает их спрятаться в домах и говорит: «Сулейман идет со своим войском, вдруг они нас не заметят, и мы все будем уничтожены». Услышав это, Сулейман удивляется и тысячу раз возблагодарит Бога за знание языка животных». Таким образом, следующие стихи Сайида Азима относятся к преданию о Сулеймане и муравье, поэтому мы думаем, что оба повествования могут быть связаны с этими стихамил
Мэп ol muri-zaifam kim, alim yetmaz Suleymam,
Qalib bu vadiyi-môhmtfazada paymal oldum (2).
Я тот слабый муравей, руки мои не доходят до Сулеймана,
Остался в этой долине горя, совсем , совсем был растоптан
Следует отметить, что религиозные термины, например, имена пророков, их изображения, встречаются в творчестве другого поэта XIX века, хотя и не так широко, как в творчестве Сейида Азима, но, во всяком случае, в творчестве Сейида Абульгасима Набати. Дело в том, что Набати отдавал предпочтение Пророку Сулейману (мир ему) среди пророков и больше ссылался на его образ:
Olmadi mumkun edim, halimi canam arz,
Mur пэ qism eylasin çahi-Suleymam arz (3).
Я не смог рассказать о своем положении возлюбленной
Как может муравей сказать что-то Шаху-Сулейману.
Конечно, границы упоминания имен религиозных деятелей в примерах поэзии не могут
ограничиваться творчеством вышеперечисленных поэтов. Правда, среди представителей азербайджанской поэзии XIX века, как мы еще раз упомянули, эти термины встречаются в основном в произведениях Сейида Азима и Набати, но впрочем, мы находим эти черты также в творчестве других поэтов, участвовавших в создании Азербайджанской литературы XIX века. Например, в произведении Мирзы Алекпера Сабури, жившего и творившего во второй половине XIX века (1866-?), читаем:
Ey saba hüdhüdi, bu arzimi canana yetir, Qisseyi-muri gedib bazmi-Süleymana yetir (1).
Эй утренний удод, донеси мои слова возлюбленной
Расскажи историю муравья пророку Сулей-
ману
Говоря о религиозных терминах, используемых в поэзии, и затрагивая произведения Сейида Абульгасима Набати и Сейида Азима Ширвани, следует отметить, что в их произведениях также упоминаются имена представителей исламской религии. Так как, и Сейид Азим Ширвани и Сейид Абульгасим Набати, всегда с уважением упоминали имена Пророка Мухаммада (мир ему и благословение) и Хазрата Али (мир ему и благословение) и с уважением вспоминали их. Например, в газели Сейида Азима Ширвани читаем:
Har adi Mahammad ola bilmaz §ahi-Batha, Har a§iqi-dilxasta Üveysi-Qaran olmaz (2). Не каждый может быть назван именем Мо-хаммед в городе Мадина
Не каждый влюбленный с поломанным сердцем может быть Увейс Гарани
Сейид Абульгасим Набати же пишет: ismi-azam deyilan ismi-Olidir, billah, Gazma bica yera Nasnas kimi har yana (3). Исми-азам это имя Али, клянусь Аллахом, Не гуляй попросту на все стороны как Наснас Рассматривая первое двустишие, можно сказать, что согласно историческим сведениям, Батха - одно из древних названий города Медины, а Увайс-Гарани был одним из ближайших сподвижников Пророка Мухаммада (мир ему). Что касается последнего двустишия из творчества Набати, мы можем сказать, что Исми-азам является одним из скрытых имен Аллаха-Тааля. Дело в том, что Набати, возводя Али на уровень Бога, говорит, что это имя Всемогущего Бога, возможно, и является скрытым именем Хазрата Али.
Таким образом, как мы видим, Азербайджанские поэты, жившие и творившие в XIX веке, умели переводить религиозные термины в поэтические термины, и этим с высоким профессионализмом и поэтическим талантом - расширять образную систему и поэтические возможности Азербайджанской поэзии данного периода. Однако, как мы уже упоминали, они не довольствовались этим, они возводили эти поэтические образы чуть ли не на уровень жанра. Таким образом, такие образцы поэзии, как минаджат и нет (восхваления Всевышнего и его
«етуушшим-шишаи» 2022 / philological sciences
67
пророка), существующие в Азербайджанской литературе, являются хорошим доказательством того, о чем постарались рассказать в данной статье. Как и упоминается выше, в образцах этих жанров прославляются Всевышний Аллах и его Пророк (мир ему и благословение). Это, конечно, отражается не эпизодически в объеме одного-двух стихов, а как жанр, по крайней мере жанр газелей, а более всего жанр касыда. Это, наряду с созданием более широких возможностей для восхваления Всевышнего и Пророка (мир ему и благословение), в то же время дает поэтам возможность более широко выражать свою любовь, чувства и волнение. Однако в то же время эти широкие возможности создают условия для поэтической свободы и разнообразия, благодаря чему поэзия, созданная на эту тему, выходит более поэтичной. В этом смысле Азербайджанские поэты, писавшие и творившие на религиозные темы в Азербайджанской литературе XIX века, хорошо использовали поэтические
возможности, предоставляемые поэзией, и умели создавать прекрасные художественные образцы, используя эту тему либо как поэтический образ, либо как поэтический жанр.
Литература
1.КбдэгИ, Е Л7эгЪаусап эdэbiyyatl. аШэ. I сШ. ТэПШ edэn КРэшЪэщш. Вак1, Е1т, 1978 // Кочарлинский, Ф. Азербайджанская литература. В двух томах, том 1. / составитель Р.Камбаркызы. Баку: Наука, 1978
4. №ЬаИ, S.Э. ЭБЭГЬЙ, ТэШЬ edэn ЭЬи^ Huseyni. Вак1, А7ЭгЬаусап SSRl ЕА nэ§riyyatl, 1968 // Набати, С.А. Произведения / составитель Абульфаз Гусейни. Баку: Издательсво АН Аз.ССР., 1968
6.§ц^ат, Seyid Эzim. ЭБЭГЬЙ. 3 cilddэ, I cild. Вак1, Azэrbaycan SSRl ЕЛ nэ§riyyatl, 1967 // Ширвани, С.А. Произведения. В трех томах, том 1. Баку: Издательсво АН Аз.ССР., 1967
Мамедова Назрин Сахиб кызы Гянджинский Государственный Университет Диссертант кафедры азербайджанского языка DOI: 10.24412/2520-6990-2022-31154-67-72 СОМАТИЧЕСКИЕ ФРАЗЕОЛОГИЗМЫ ВО ФРАНЦУЗСКИХ И АЗЕРБАЙДЖАНСКИХ
СКАЗКАХ
Mammadova Nazrin Sahib kyzy
Ganja State University Dissertation student of the Azerbaijani language department
SOMATIC PHRASEOLOGICAL UNITS IN FRENCH AND AZERBAIJANI FAIRY TALES
Nazrin Sahib qizi Mammadova
G3nc3 Dôvbt Universiteti Az3rbaycan dili kafedrasinin dissertanti
FRANSIZ УЭ AZORBAYCAN NAGILLARINDA SOMATIK FRAZEOLOGIZMLOR
Как во французских, так и в азербайджанских сказках фразеологизмы, содержащие соматизм, составляют наиболее многочисленную группу. Однако, исходя из полученного нами материала, можно сказать, что даже если фразеологизмов, содержащих соматизм, в обоих языках много, эквивалентов между ними нет. Этот случай нетрудно объяснить. Каждый народ по-разному реагирует на события в обществе и по-своему выражает свои эмоции. Поэтому в составе фразеологизмов, употребляемых в двух языках, различные компоненты либо более или менее обработаны, либо не обработаны вовсе. По этому вопросу исследователь А.Х.Гаджиева пишет: «Идиоматическая активность ряда соматических лексем в индоевропейских языках существенно отличается от таковой в тюркских языках. Например, соматизмы ag ауэ^/легкие, yanaq/щет, дэт/Модбородок, Ш^Шресница, Ьву^^/почка, qara ciyэr//печень, qabirga/^ебро либо вообще не употреб ляют ся, либо бездействуют в составе идиоматических соединений в германских языках, а в турецких языках, наоборот, очень активны. Однако в индоевропейских языках соматизмы bэdэn//тело, эsэb//нерв, dirsэk//локоть более активны в процессе создания фраз, чем в тюркских языках. Наконец, хотя в тюркских языках мы часто встречаем двойные слова типа ba§-ayaq/^олова-нога, ba§-gдz//голова-глаз, в индоевропейских языках такие двойные слова, участвующие в образовании идиоматических сочетаний, встречаются редко» (1, 348).
Both in French and Azerbaijani fairy tales, phraseological units containing somatism make up the most numerous group. However, based on the material we have received, we can say that even if there are many phraseological units containing somatism in both languages, there are no equivalents between them. This case is easy to explain. Each nation reacts differently to events in society and expresses its emotions in its own way. Therefore, in the composition of phraseological units used in two languages, various components are either more or less processed, or not processed at all. On this issue, the researcher A.Kh. Gadzhieva writes: "The idiomatic activity
