Поэтическая оппозиция «Север – Юг» в творчестве Ф. И. Тютчева Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

УДК 882

ПОЭТИЧЕСКАЯ ОППОЗИЦИЯ «СЕВЕР - ЮГ» В ТВОРЧЕСТВЕ Ф. И. ТЮТЧЕВА

Е. В. Хапко

В статье рассматривается природа поэтической оппозиции «Север - Юг» в творчестве Ф. И. Тютчева. С помощью различных изобразительно-выразительных средств поэт представляет Север мрачным краем, а Юг - блаженным уголком, тем самым выражая собственное отношение к этим понятиям.

Ключевые слова: семантическое поле, парадигматические отношения, антонимия, контраст, оппозиция.

Стихотворное наследие Ф. И. Тютчева благодаря глубине и неоднозначности произведений изучается филологами, философами, биографами, историками уже долгое время. Многие исследователи отмечают двойственность его взглядов: «Тютчев видел вещи двояко» [6, с. 13]. Поэтому Б.Я. Бухштаб называет поэзию Тютчева «поэзией контрастов» [1, с. 43].

Понятие контраста подразумевает противопоставление, противоречие - наличие неких противоположностей. Категория противоречия является общефилософской, в лингвистике же она одна из ключевых.

В системе языка слово вступает в связи с другими словами, образуя при этом определённую совокупность - семантическое поле, - между элементами которой устанавливаются синтагматические и парадигматические отношения. Последние включают в себя отношения антонимии, синонимии гиперо- и гипонимии.

Проблема противопоставления в языкознании стала активно разрабатываться сравнительно недавно: в середине 60-х годов ХХ века профессор Эдинбургского университета Джон Лайонз в своей книге «Введение в теоретическую грамматику» рассмотрел понятия контраста, антонимии и оппозиции. Он писал: «Принцип контраста (или оппозиции) является фундаментальным принципом современной лингвистической теории» [4, с. 113]. А. М. Кузнецов также считает оппозиции ключевыми понятиями для лингвистики и видит их в основе семантических полей [3].

Контрастность поэзии Ф. И. Тютчева проявляется в наличии множества оппозиций, в частности в оппозиции «Север - Юг» (по Ю. М. Лотману, разновидности основной оппозиции «Бытие - Небытие» [5]). Стоит отметить, что, по данным Национального Корпуса русского языка, такое противопоставление в принципе характерно для русской литературы середины XIX века: именно на этот период приходится всплеск частотности употребления лексем «север» и «юг» [7].

По наблюдению Б. Я. Бухштаба, образы Севера и Юга у поэта «связаны с его биографией». Исследователь отмечает, что «Юг для него - это Бавария и Италия, это его молодость; Север - это Петербург, это годы, когда жизнь уже начала покрываться «льдистою корой» [1, с. 52].

Стихотворение «Итальянская villa» [6, с. 141 - 142] представляет нам картину полуденной неги в средиземноморской стране, «в цветущей юдоле»: Но небо здесь к земле так благосклонно!..

Всё идёт своим чередом настолько размеренно («На волю неба предалась она»), что уже неизвестно, как долго здесь всё остаётся нетронутым - «уж века два тому иль боле»: По-прежнему в углу фонтан лепечет, Под потолком гуляет ветерок, И ласточка влетает и щебечет...

Жизнь, «распростясь с тревогою житейской и кипарисной рощей заслоняясь», уснула, «волшебною мечтой ограждена»:

И спит она... и сон её глубок!..

Создаётся ощущение такого уютного уголка, где «в добрый час» остановилось время. Обилие восклицательных знаков с многоточиями указывает на авторское отношение: поэт хочет удивиться, восхититься, но поддаётся разлитой дремоте и говорит будто сквозь сон. Отсюда и парцелляция, и многосоюзие, особенно в четвёртой строфе («И ласточка.// И спит... и сон...!..») Герой словно не в силах противостоять окутывающей неге. Все действия наделены коннотацией расслабленности, приглушённости, локальной и временной, хотя и длительной, ограниченности: «ограждена», «опочив», «повеяло», «не тронувши», «гуляет», «лепечет», «спит», «журчал», «прошептал». Наречия - обстоятельства образа действия - содержат ту же сему: «благосклонно», «спокойно», «мирно и темно», «недвижимо и стройно», «невнятно».

Мы видим, что даже графически стихотворение поделено на две неравных части, противопоставленных друг другу: «Всё было так спокойно» - «Вдруг всё смутилось», когда «мы вошли». Вторжение извне наводит на «сонную» обстановку «судорожный трепет»: Что это, друг? Иль злая жизнь...

Чувствуется испуг, что всё, с чем распрощались и от чего заслонились, вернулось:

Та злая жизнь, с её мятежным жаром, Через порог заветный перешла?

356

Вестник Брянского государственного университета №2 (2013)

Этот «заветный» - южный - мир благоденствия и отрешённости от мирской суеты встревожился от возможной новой встречи с активной жизнью.

Другую картину спокойствия, но не блаженного, а мрачного можно наблюдать в стихотворении «Через ливонские я проезжал поля...» [6, с. 109 - 110]. В данном и предыдущем стихотворениях рассказывается одна история: была яркая жизнь - и всё стихло. Однако на юге эта жизнь, хоть и «злая», стучится снова, а на севере - лишь раздумья и воспоминания.

На юге всё было «так спокойно», на севере - «Всё было так уныло». Фразы строятся одинаково, но наполняются контрастным значением: «Спокойно - 1. Мирно, безмятежно» [2, с. 751]. «Уныло - мрачно, невесело» [2, с. 857]. В толкованиях раскрываются противоположные настроения стихотворений. Если строки о южных землях проникнуты разнообразными ощущениями (и зрительными, и звуковыми, и осязательными), т.е. представления многомерны, объёмны, то Север предстаёт только как зрительный образ, двухмерный. Южная картинка красочная; северная - в коричневой гамме, и пейзаж, не вызывая симпатии, наводит на унылый, грустный настрой души: «бесцветный грунт небес», «песчаная земля», «простёртые в пыли», «пустынная река».

Ещё одно произведение, посвящённое северной полосе, - стихотворный диптих «На возвратном пути» [6, с. 199 - 200]. И снова всё непривлекательно и тускло: Под дымчатым навесом Огромной тучи снеговой Синеет даль - с её угрюмым лесом, Окутанным осенней мглой...

Как в ранее рассмотренных стихотворениях, обстановка не ведёт к душевному подъёму, а горечь от видимой картины усиливает специфический тютчевский эпитет-неологизм «пусто-необъятно - отсутствие чего-либо в обозримом пространстве» [2, с. 610]. Эта пустота не реальная (туча, лес.), а духовно воспринимаемая «в однообразии немом», т. е. мир природы - «родной ландшафт», - в отличие от итальянской виллы, по-иному и не может восприниматься. Опять северная плоская картинка, на этот раз даже без определённых деталей: Ни звуков здесь, ни красок, ни движенья -Жизнь отошла...

Не замерла, а именно отошла - «2. закончилась, прервалась навсегда» [2, с. 495]. Вызываемые Севером ощущения несовместимы с прошлой, возможной жизнью. Она исчезла, и Север превратился в «безлюдный край». Остались сны «в каком-то забытьи изнеможенья». Сон северный, лихорадочный разительно отличается от сна южного, блаженного. На Севере происходит самое страшное: человек перестаёт верить сам себе, в своё цветное южное прошлое: Не верит он, хоть видел их вчера, Что есть края, где радужные горы В лазурные глядятся озера...

Северный и южный пейзаж объединяет образ месяца, по-разному раскрывающийся в зависимости от местности. Север:

Вот, как призрак гробовой, Месяц встал - и из тумана Осветил безлюдный край... Юг:

Тот же месяц, но живой, Дышит в зеркале Лемана... ... Чудный вид и чудный край...

Тютчев переносится к югу, французской границе - Леману - Женевскому озеру. Первая часть диптиха содержит симметричный контраст, в основе которого оппозиция «Север -Юг». С одной стороны реальный мрачный Север, с другой - мысли о южных местах, «где нет теперь уж нас». Параллельная композиция первого стихотворения позволяет по одним и тем же параметрам сравнить оба края. От описания каждого Тютчев возвращается к реальности одинаковым замечанием «Путь далёк... ». Требование в повелительном наклонении «не унывай» заключает унылую картину, а «не вспоминай» - торжественную. Обнаруживается имплицитная оппозиция: всё, чего не может быть хорошего, пусть забудется при виде мрачной реальности, плохое же не вечно, а временно, поэтому унывать не нужно. Здесь все слова - своеобразные линии сравнения - начинают образовывать образную оппозицию: месяц «гробовой» - «живой», край «безлюдный» - «чудный», вид «грустный» - «чудный».

При создании поэтической оппозиции Тютчев прибегает к различным изобразительно-выразительным средствам: лексическим (антонимам, в том числе контекстуальным), синтаксическим (параллелизму, парцелляции), композиционным (антитезе, параллельной композиции, симметрии). Все перечисленные средства помогают лучше представить авторскую позицию.

По долгу службы Тютчев вынужден был осуществлять связь между родным Севером и при-

ветливым Югом. Из этого чётко явствует, на какой стороне оказываются его предпочтения. Яркий Юг с тёплыми южными зимами притягивает, манит к себе поэта. Мрачный же, смазанный Север вызывает у Тютчева лишь отторжение и в какой-то степени жалость.

Чтобы быть более объективным, автор очищает, изолирует оппозиционные полюса от людей, от жизни. Результатом подобного «эксперимента» становится тот факт, что к Югу жизнь, хоть и «злая», тянется, а от Севера она «отошла», видимо, навсегда.

Однако по философскому закону единства и борьбы противоположностей, противоречие - основная причина всякого движения, поэтому наличие оппозиций в творчестве Ф. И. Тютчева - это отражение одновременно и философских, и поэтических законов.

The substance of the poetic opposition "North - South" in the Tyutchev's works is considered in this article. Due to different expressive means the North looks like a gloomy land and the South looks like a blissful land. So Tyutchev demonstrates his attitude to these categories.

The key words: semantic field, paradigmatic relations, antonym, contrast, opposition.

Список литературы

1. Бухштаб Б. Я. Тютчев // Бухштаб Б. Я. Русские поэты: Тютчев. Фет. Козьма Прутков. Добролюбов. Л., 1970. С. 9-75.

2. Голованевский А. Л. Поэтический словарь Ф. И. Тютчева. Брянск: РИО БГУ, 2009.

3. Кузнецов А. М. Структурно-семантические параметры в лексике (на материале английского языка). М.: Наука, 1980.

4. Лайонз Дж. Введение в теоретическую лингвистику / Перевод с английского языка под редакцией и с предисловием В. А. Звегинцева. М.: «Прогресс», 1978.

5. Лотман Ю. М. О поэтах и поэзии: Анализ поэт. Текста / Ю. М. Лотман; М.Л.Гаспаров. СПб.: Искусство-СПб, 1996. С. 565 594.

6. Тютчев Ф. И. Полное собрание стихотворений / Вступ. ст. Н. Я. Берковского. Л.: Сов. Писатель, 1987.

7. http://ruscorpora.ru

Об авторе

Хапко Е. В. - аспирант Брянского государственного университета имени академика И. Г. Петровского, [email protected]

УДК 803.0

ЧАСТЕРЕЧНЫЙ СТАТУС МОДАЛЬНЫХ СЛОВ НЕМЕЦКОГО ЯЗЫКА

Р.Д. Шакирова

В статье рассматривается частеречная позиция немецких модальных слов. Известно, что модальные слова относят либо к частицам вследствие их морфологической неизменяемости, либо к наречиям с учетом морфологического признака, синтаксической позиции в предложении, частичной общности словообразовательной модели или выделяют в самостоятельную часть речи. Эта неоднозначность мнений обусловлена не в последнюю очередь дискуссионностью самих принципов и основ классификации частей речи. Принимая во внимание отличия между модальными словами, частицами и наречиями, существенные из которых затрагивают семантический план, модальные слова следует выделить в самостоятельную часть речи. Ключевые слова: немецкий язык, модальные слова, части речи, классификация

Как известно, модальным считается особый класс слов, лексическое значение которых указывает на отношение говорящего к содержанию высказывания. Причем в зависимости от понимания природы самой модальности, точнее субъективной модальности, к данному разряду лексики причисляются слова с несколько разнородной семантикой, выражающей и разную степень достоверности высказывания, и радость, и порядок расположения мыслей: bestimmt, vielleicht, glüсklicherweise, erstens. В настоящей статье рассматривается место модальных слов (в дальнейшем МС) в классификационной системе словарного состава немецкого языка.

Приступая к анализу частеречного статуса МС, следует прежде всего признать, что принципы и основы классификации частей речи в разных языках вообще и частеречная позиция МС в частности относятся к одной из дискуссионных проблем лингвистической науки. Несмотря на широко известную неудовлетворенность лингвистов традиционным подходом к классификации частей речи, в современной лингвистике достигнут значительный прогресс в этом вопросе. В часть речи объединяются, как правило, слова на основе единства морфологических, синтаксических и семантических при-