CC BY
138
11. Олеша, Ю. Ни дня без строчки. Из записных книжек / Ю. Олеша. - М., 1965.
12. Рерих, Н.К. Чюрленис / Н.К. Рерих. - ЦКЪ: Шр://^'^^. 8ЫеМ-о1-си11ш'е.о^Ме%'1;ор1с.рЬр?1=95&1=335
13. Чюрленис Псалом / Чюрленис. - ИКЬ: ИНр:// сшг1юш8.еиЛйега1ша/га-р8а1от/
14. Чюрлените, Я. Воспоминания о М.К. Чюрленисе / Я. Чюрлените. - Вильнюс, 1975.
УДК 81’367.332.6
Е.Н. Киселева
Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор Ю.А. Левицкий ПОДЛЕЖАЩЕЕ В АСПЕКТЕ ЭВОЛЮЦИИ ТЕОРИИ СИНТАКСИСА
В статье рассматривается подлежащее с позиций исторического изменения подходов к исследованию предложения, а именно: логического, психологического, формального, коммуникативного, семантического и многоаспектного.
Подлежащее, сказуемое, предложение, именительный падеж, косвенный падеж.
The article deals with research of the subject that is examined from the logical, psychological, formal, communicative, semantic and multifunctional approaches to the sentence.
Subject, predicate, sentence, nominative case, oblique case.
Подлежащее представляет собой синтаксический предмет и с давних пор считается одним из основных элементов в структуре предложения. Понимание сущности подлежащего в определенный период обусловлено воззрениями на язык и характеристикой предложения. Формальная сторона подлежащего как элемента грамматической структуры предложения на протяжении всей истории языкознания не имела однозначного осмысления, и в современных исследованиях языков с комплексной падежной системой эта проблема не получила однозначной интерпретации. При этом необходимо отметить, что в истории лингвистики изучение предложения и его составляющих проводилось большей частью на материале индоевропейских языков номинативного строя.
Наиболее ранним подходом к исследованию структуры предложения является логический подход, при котором разграничиваются члены предложения, выявляются их морфологические способы выражения. Логический подход зарождается в период античности, когда наблюдения над речью ведутся с целью постижения законов мышления. Мысль считается тождественной ее словесному выражению, поэтому предполагается, что структура речи соответствует структуре мысли. На этом основании в диалогах Платона (У-1У вв. до н.э.) «Теэтет», «Софист» предложение рассматривается как «словесное выражение суждения», которое состоит из двух компонентов, соответствующих двум мыслительным категориям, - онома и рема. Онома - то, о чем говорится в предложении, рема - то, что говорится в предложении: Теэтет летит; Теэтет черный [6, с. 152 - 153]. Онома и рема понимаются как Платоном, так в дальнейшем и Аристотелем (IV в. до н.э.), в логико-грамматическом плане, т.е. отождествляются с современными нам субъектом и предикатом, с подлежащим и сказуемым, с именем и глаголом. В трактате «Поэтика» Аристотель отмечает, что имен-
ной компонент важнее глагольного, поскольку «имя представляет собой нечто полнозначное» [6, с. 177]. В трудах ученых Стои (IV - III вв. до н.э.) и Александрии (III - II в. до н.э.) намечаются тенденции разграничения логических, синтаксических и морфологических категорий. Однако античная теория не выработала синтаксических понятий, отдельных от морфологических. Основные компоненты предложения получают собственные наименования в период Средневековья в теории модистов.
Грамматическое учение модистов (XIII - XIV вв.) развивается в рамках теории языковых универсалий, с точки зрения которой конструкция считается правильной, если состоит из двух основных компонентов. В теории модистов эти компоненты предложения получают название ^'иррачШт, т.е. подлежащее, и аррачШт, т.е. сказуемое. Ученые не используют логических и морфологических терминов в отношении членов предложения, как это делалось раньше, а создают новые синтаксические термины [6, с. 58]. Подлежащее понимается ими как носитель глагольного признака и определяется в качестве обязательного компонента предложения на том основании, что никакое действие не может обойтись без деятеля [6, с. 58].
Помимо теории модистов, видное место в синтаксических исследованиях Средневековья также занимает грамматика Ф. Санчеса «Минерва», или о первоосновах латинского языка» (1587) и «Грамматика Пор-Рояль» (1660) А. Арно и К. Лансло, где основной предметный компонент предложения рассматривается через связь с философской категорией материи и категориями мышления. Дальнейшее развитие грамматической теории на логических началах происходит в трудах К. Беккера, Н.И. Греча, Ф.И. Буслаева, В. Классовского и др. В определении основных компонентов предложения исследователи в основном опираются на дефиниции античных мысли-
телей [5, с. 92 - 93], [10, с. 6]. Исследуется соотношение членов предложения и частей речи, при этом, как отмечает Ф. И. Буслаев, подлежащее часто выражается существительным, «так что всякая другая часть речи, употребленная в подлежащем, получает смысл существительного: грянуло ура» [3, с. 25].
В рамках логического направления определяются два подхода к пониманию формы подлежащего, которые продолжают существовать и в настоящее время. Предметный компонент предложения может быть представлен только формой именительного падежа (Аристотель, александрийская школа, А. Арно и К. Лансло, Н.И. Греч, Ф.И. Буслаев), и предметный компонент может быть выражен, помимо именительного падежа, формой косвенных падежей (стоики, модисты, В. Классовский). Логическое направление получает дальнейшее развитие в XX в. в связи с семантическим, формальным, коммуникативным подходами к предложению, а также становлением теории языковых универсалий.
К концу XIX в. определенного уровня развития достигает психология, поэтому языковые явления начинают рассматриваться через призму этой науки. С позиций психологии язык понимается как феномен психологического состояния и деятельности человека (народа). Ученые полагают, что в основе грамматических компонентов предложения лежат психологические представления, соотносимые друг с другом. (При этом у исследователей не сложилось единого мнения по поводу того, является ли предложение результатом соединения нескольких представлений (Г. Пауль, А.А. Шахматов, В.А. Богородицкий) или расчленения (В. Вундт, А.А. Потебня) некоего общего представления.) Г. Пауль в работе «Принципы истории языка» (1880) выделяет в предложении подлежащее и сказуемое психологические, которые следует отличать от грамматических, поскольку психологические и грамматические категории не всегда совпадают. «Психологическое подлежащее - это та совокупность представлений, которая с самого начала имеется в сознании говорящего (думающего) и к которой затем присоединяется другая совокупность
- сказуемое» [15, с. 147]. В предложении психологическое сказуемое обычно располагается после психологического подлежащего и выделяется интонационно. Так, в предложении Карл едет завтра в Берлин в качестве психологического подлежащего или сказуемого при определенных условиях может выступать любой из грамматических компонентов предложения. Устранение противоречия между грамматическим и психологическим подлежащим осуществляется за счет постановки психологического подлежащего в форму именительного падежа и вынесения его в начало предложения [15, с. 342]. Отметим, что идеи, высказанные Г. Паулем относительно устройства предложения, находят дальнейшее развитие в рамках коммуникативного аспекта изучения предложения.
Следующий этап в изучении предложения и его компонентов связан с развитием структурного направления в лингвистике, начало формирования которого положила работа Ф. де Соссюра «Курс общей
лингвистики» (1916), где были противопоставлены понятия языка и речи. В синтаксисе противопоставление языка и речи ведет к разграничению предложения как абстрактной схемы и высказывания как речевой реализации абстрактной схемы, наполненной конкретным лексическим содержанием (Ф. де Соссюр, Э. Бенвенист, В. Матезиус и др.). В пределах структурного направления определяется ряд синтаксических подходов: коммуникативный, формальный и семантический. Развитие коммуникативного аспекта предложения обусловлено, в первую очередь, работами В. Матезиуса «О так называемом актуальном членении предложения» (1947), «Основная функция порядка слов в чешском языке» (1947) и др. В. Матезиус на базе логико-грамматического и психологического синтаксиса различает два членения предложения: первое - формально-грамматическое, связанное с выделением членов предложения, второе
- актуальное, обусловливающее «способ включения предложения в предметный контекст, на базе которого оно возникает» [14, с. 239]. Коммуникативную основу высказывания составляют два компонента -основа и ядро, которые в современных исследованиях соответствуют понятиям темы, т. е. основы сообщения, и ремы, т.е. характеристики основы сообщения. При прямом порядке следования компонентов подлежащее входит в состав темы и, соответственно, выполняет тематические функции, т. е. является исходным пунктом высказывания и реализует связь с предыдущим высказыванием [12, с. 225 - 228].
Формальный подход к исследованию предложения находит отражение в трудах русских и зарубежных ученых и связан с изучением форм слов, входящих в предложение. В русском языкознании формальный подход развивается в работах Ф. Ф. Фортунатова, А.М. Пешковского, Н.Ю. Шведовой и др. Ф.Ф. Фортунатов, а вслед за ним и А.М. Пешков-ский, определяют предложение как разновидность словосочетания. По мнению Ф. Ф. Фортунатова, предложение является грамматическим словосочетанием, части которого образуются посредством форм отдельных слов и характеризуются грамматическим сочетанием друг с другом [19, с. 153 - 154]. А.М. Пешковский полагал, что главный грамматический признак предложения состоит в наличии сказуемости (предикативности), под которой понималась «важнейшая из грамматических категорий, так как в ней тесно сцепляются речь с мыслью» [16, с. 165 - 166]. Подлежащее определялось как грамматическая часть, «с которою сочетается сказуемое»: Птица летит [19, с. 186].
Концепция Н.Ю. Шведовой базируется на выявлении и анализе структурных схем предложений. Основу предложения составляет минимальная структурная схема, или предикативная основа, являющая собой некий синтаксический образец, который обладает формальной организаций и языковым значением [4, с. 544]. Подлежащее и сказуемое организуют основу двухкомпонентной схемы предложения и определяются морфологическими признаками: подлежащее - главный член, выраженный именительным падежом (или инфинитивом), сказуемое - главный
член, выраженный спрягаемой формой глагола или именем [4, с. 547]. В зарубежном языкознании выделяются два основных подхода к анализу предложения: метод непосредственно составляющих
(Л. Блумфилд) и дистрибутивный подход (Ч. Фриз). В рамках метода непосредственно составляющих предложение осмысляется как иерархия уровней членения. При этом в любом предложении выделяется именная группа и глагольная: 8 = № + V?, где подлежащее соответствует именной группе. С позиций дистрибутивного подхода предложение представляет собой распределение тех или иных форм слов относительно друг друга в речевой цепи. Следовательно, предложение состоит не из слов, а из формальных классов. Основу предложения составляет соединение слов из I класса (существительных) и II класса (глаголов). Подлежащее трактуется как «слово I класса, связанное со словом II класса и образующее с ним основную структуру предложения» [1, с. 26]. Таким образом, с точки зрения формального подхода подлежащее определяется преимущественно на морфологических признаках (часть речи и падеж).
Семантический подход к изучению предложения активно развивается с 60-х гг. XX в. и основывается на логико-философских идеях. В рамках семантического подхода наиболее широкое признание получает денотативная концепция предложения, согласно которой предложение понимается как наименование целого события. В семантических концепциях предполагается наличие в предложении семантического и поверхностно-синтаксического уровней, нередко находящихся в асимметричных отношениях. Члены предложения являются компонентами поверхностносинтаксического уровня. В отношении содержательной структуры предложения выделяются, с одной стороны, концепции, опирающиеся в своем анализе на идеи классической логики (Н.Д. Арутюнова, Г.А. Золотова, Т.Б. Алисова, И.П. Сусов, В.С. Юрченко и др.), с другой - на идеи логики отношений (Ч. Филлмор, У. Чейф, А. Радфорд, В.В. Богданов, В. Ю. Копров и др.). С точки зрения подхода, основанного на принципах классической логики, семантическая структура предложения, помимо экстра-лингвистической ситуации, непосредственно связана с формой мышления и интерпретируется как субъектно-предикатное отношение, образующее предикативную структуру. Позиция субъекта соотносится с предметом, которому приписывается признак, представленный предикатом [17, с. 58, 60]. Субъект, или семантический субъект, в поверхностной структуре предложения в русском языке получает различную формальную реализацию, что влечет за собой его различное терминологическое обозначение. Так, субъект, выраженный формой именительного падежа, понимается как подлежащее (В. А. Белошапкова; Русская грамматика - 80; А.В. Бондарко и др.). Субъект, представленный формой косвенных падежей, определяется как детерминант (Русская грамматика - 80), носитель предикативного признака (А.В. Бондарко) или семантический субъект, рассматриваемый уже в качестве синтаксической кате-
гории (В.А. Белошапкова). В некоторых работах под субъектом понимается семантико-синтаксическая категория (Г.А. Золотова), обозначающая носителя предикативного признака, представленного именительным и косвенными падежами. Общее значение субъекта может конкретизироваться в частных разновидностях, определяемых характером предиката (субъект действия, состояния и пр.).
С позиций подхода, основанного на идеях логики отношений, семантическое ядро предложения описывается как структура, состоящая из предиката и некоторого количества аргументов. В лингвистике эта идея философов соотносится с концепцией Л. Теньера, который в работе «Основы структурного синтаксиса» (1959) развивал мысль о вербоцентрической природе предложения. Л. Теньер рассматривал подлежащее в качестве подчиняемого элемента наряду с дополнением.
Отметим, что в большинстве синтаксических исследований последних десятилетий подлежащее и сказуемое трактуются как два равноправных члена предложения. На основе идей представителей логики отношений и Л. Теньера разрабатываются теории многокомпонентного строения семантической структуры предложения, центром которой является предикат, определяющий своей семантикой тип описываемого события, а также количество и значение актантов, представляющих собой прототипы участников события [8, c. 200]. На роль подлежащего претендует только «главный актант», что связано с ориентацией глагола, т. е. способностью ориентировать свое значение на один из актантов и тем самым выделять этот актант в качестве грамматически «первого» [13, c. 180 - 181]. Семантическая разновидность актантов обычно устанавливается посредством семантических ролей / падежей (агента, патиента, бе-нефицанта и пр.), при этом первый актант может реализовывать различные роли. Таким образом, с точки зрения семантического подхода на роль подлежащего способен претендовать субъект или первый актант семантической структуры предложения. Семантическая разновидность субъекта, или первого актанта, может быть разнообразной и зависит от семантики предиката.
Существование разных подходов к исследованию предложения обусловливает появление идеи о многоуровневом устройстве предложения, которая была представлена Ф. Данешом в работе «A three-level approach to syntax» (1964). Ученый различал три аспекта, или уровня, в предложении: формальный, семантический, коммуникативный. Уровневый подход, имеющий популярность в современной науке, дает возможность более полно описать устройство как самого предложения, так и его составляющих. Разноаспектный подход к анализу подлежащего был осуществлен Э.Л. Кинэном в статье «Towards a Universal Definition of «Subject» (1976), который, рассматривая подлежащее как универсальную категорию, предпринял попытку выявить на материале различных языков общие свойства подлежащего, которые могли бы дать комплексную и, по возможности, непротиворечивую характеристику исследуемого
члена. Данный анализ подлежащего вбирает в себя логический подход, связанный с выявлением общих свойств подлежащего; формальный, обнаруживающий способы грамматического поведения лексемы в позиции подлежащего; семантический, обусловливающий выявление типичной роли подлежащего, семантической сочетаемости словоформы в позиции подлежащего; коммуникативный и прагматический, определяющие особенности подлежащего в связи с условиями речевого акта. Универсально значимые свойства подлежащего устанавливаются в «базисных предложениях», т. е. структурно наиболее простых, монопропозитивных. Э. Кинэн определяет 30
свойств подлежащего, среди которых он обозначает невозможность опустить подлежащее в предложении; левую позицию в предложении; немаркированность падежа; определенность референта подлежащего для слушающего; топиковость подлежащего; агентивность. Хотя, как отмечает исследователь в то же время, роль агенса не всегда свойственна подлежащему и пр. [9, с. 247 - 260]. Соответственно, чем большему количеству представленных свойств соответствует именная группа в предложении того или иного языка, тем выше ее «подлежащеподобность».
На современном этапе развития синтаксиса основное внимание исследователей направлено не на выявление всеобщих свойств подлежащего, а на изучение его специфических черт в каждом конкретном языке. Как правило, анализ подлежащего осуществляется с позиций формального, семантического и прагматического аспектов. Несмотря на единство применяемых подходов, лингвисты расходятся в количестве и характере свойств. Так, например, в английском языке, где в силу аналитического устройства языка данный член предложения имеет единую форму - общего падежа, что в некоторой степени должно упростить описание подлежащего, перечень свойств исследуемого члена разнится. Д. Наполи выделяет 4 основных свойства подлежащего,
О.Л. Бодягина - 5, Я.Г. Тестелец - 8. Общим местом пересечения концепций данных авторов является начальная позиция подлежащего в предложении и субъектный падеж (последнее отмечают Д. Наполи, Я.Г. Тестелец). Различие в количестве и характере признаков в английском языке обусловлено, в первую очередь, степенью дифференцируемости признаков и доминирующим подходом к исследованию подлежащего. В русском языке ситуация осложняется наличием комплексной падежной системы, которая дает возможность носителю предикативного признака принимать различные падежные формы. В связи с этим исследование разных типов словоформ на предмет «подлежащеподобности» приводит к выделению разновидностей подлежащего. Для подлежащего в русском языке К. Нэйдл определяет 4 признака, Я.Г. Тестелец - 15, И.Ш. Козинский - 16. Словоформа, которая обладает свойствами «именительный падеж» и «согласование с глаголом-сказуемым», рассматриваемыми в качестве привилегированных, терминологически определяется как подлежащее (К. Нэйдл, И.Ш. Козинский) или каноническое подлежащее (Я.Г. Тестелец). При этом словоформа в
именительном падеже у каждого исследователя также обладает специфичным набором непривилегированных признаков. Определение разновидностей подлежащего основывается на полном или частичном совпадении непривилегированных признаков словоформы в именительном падеже с признаками словоформ в косвенных падежах. Нередко одни и те же словоформы, обозначенные в качестве видов подлежащего, выделяются исследователями на разных основаниях и имеют неодинаковое терминологическое обозначение. Так, например, К. Нэйдл определяет словоформу в родительном падеже У меня есть книга как псевдоподлежащее и выделяет ее в соответствии с частичным проявлением признаков контроля подлежащего в полупредикативных оборотах и контроля рефлексивов [21, с. 66 - 72]. И.Ш. Козинский обозначает данную словоформу как субъект и выявляет ее на основе признака коммуникативно привилегированного актанта [11, с. 50]. Словоформа в дательном падеже при инфинитиве Мальчику ходить рассматривается И. Ш. Козинским в качестве грамматически привилегированного актанта (ГПА) и определяется в соответствии с признаками контроля деепричастного оборота, контроля чтобы + инфинитив, рефлексивизации. Этот же тип словоформы обозначается Я.Г. Тестельцом в качестве функционального подлежащего и, помимо признаков, указанных И. Ш. Козинским, характеризуется также способностью к трансформации в относительное или притяжательное прилагательное при номинализации и неспособностью контролировать нулевое анафорическое местоимение в целевых финитных конструкциях со чтобы [18, с. 317 - 347]. Таким образом, применяя многоаспектный подход к анализу подлежащего, исследователи стремятся определить более или менее комплексный перечень его свойств. В некоторых языках, в частности, в русском, предпринимаются попытки установить разновидности подлежащего в связи с неоднородным падежным оформлением носителя предикативного признака, однако общего набора словоформ, претендующих на роль подлежащего, их признаков и единства их терминологического обозначения пока еще не выработано.
Итак, в связи с развитием теории предложения в истории лингвистики можно выделить ряд основных подходов к исследованию и пониманию подлежащего, а именно: логический, психологический, коммуникативный, формальный, семантический. На основе указанных подходов формируется многоаспектный подход, посредством которого исследователи пытаются установить как универсальные свойства подлежащего, так и характерные для каждого языка в отдельности. Однако единого перечня свойств указанного члена предложения пока еще не сложилось.
Литература
1. Ахманова, О.С. Современные синтаксические теории / О.С. Ахманова, Г.Б. Микаэлян. - М., 2003.
2. Бодягина, О.Л. Полифакторный подход к выбору актанта на роль подлежащего (на материале англ. языка): автореф. дис... канд. филол. наук / О. Л. Бодягина. - Барнаул, 2003.
3. Буслаев, Ф.И. Историческая грамматика русского языка / Ф.И. Буслаев. - М., 1881.
4. Грамматика современного русского литературного языка / под ред. Н.Ю. Шведовой. - М., 1970.
5. Греч, Н.И. Чтения о русском языке / Н.И. Греч. -СПб., 1840.
6. История лингвистических учений: Древний мир / под ред. А.В. Десницкой, С.Д. Кацнельсона. - Л., 1980.
7. История лингвистических учений: Позднее Средневековье / под ред. А.В. Десницкой, И.А. Перельмутера. -СПб., 1991.
8. Кибрик, А.Е. Очерки по общим и прикладным вопросам языкознания (универсальное, типовое и специфическое в языке) / А.Е. Кибрик. - М., 2001.
9. Кинэн, Э.Л. К универсальному определению подлежащего // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 11. Современные синтаксические теории в американской лингвистике. - М., 1982. - С. 236 - 276.
10. Классовский, В. Русская грамматика: курс 1 /
В. Классовский. - М., 1869.
11. Козинский, И.Ш. О категории «подлежащее» в русском языке // Институт русского языка АН СССР. Проблемная группа по экспериментальной и прикладной лин-
гвистике. Предварительные публикации. - М., 1988.
12. Левицкий, Ю.А. Основы теории синтаксиса / Ю.А. Левицкий. - М., 2005.
13. Маслов, С.Ю. Введение в языкознание / Ю.А. Маслов. - М., 1987.
14. Матезиус, В. О так называемом актуальном членении предложении // Пражский лингвистический кружок: сб. статей. - М., 1967. - С. 239 - 245.
15. Пауль, Г. Принципы истории языка / Г. Пауль. - М., 1960.
16. Пешковский, А.М. Русский синтаксис в научном освещении / А.М. Пешковский. - М., 1956.
17. Сусов, И.П. Семантическая структура предложения (на материале простого предложения современного немецкого языка) / И.П. Сусов. - Тула, 1973.
18. Тестелец, Я.Г. Введение в общий синтаксис / Я.Г. Тестелец. - М., 2001.
19. Фортунатов, Ф.Ф. Избранные труды. Т.1 / Ф.Ф. Фортунатов. - М., 1956.
20. Napoli, D.J. Syntax: Theory and Problems / D.J. Napoli. - Oxford, 1993.
21. Neidle, C. The Role of Case in Russian Syntax /
C. Neidle. - Dordrecht, 1988.
УДК 81
В.Д. Королев
Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор Г.Р. Доброва
ЯВЛЕНИЕ U-SHAPED DEVELOPMENT ПРИ ОСВОЕНИИ СРЕДСТВ ВЫРАЖЕНИЯ ЛОКАТИВНОСТИ И ТЕМПОРАЛЬНОСТИ
В статье рассматривается особенность освоения детьми средств выражения локативности и темпоральности как явление U-shaped development. Исследуется лонгитюдный процесс освоения предложно-падежных и наречных средств выражения локативности и темпоральности. Материалом для исследования послужили родительские дневники и данные проведенного эксперимента.
Локативность, темпоральность, явление мнимого регресса, гештальт, синтаксема, локатив, директив, темпоратив.
The purpose of this work is to study the peculiarity of children’s mastering the means of expression of locativity and temporality as the U-shaped development phenomenon. The longitudinal process of mastering prepositional and adverbial means of expression of locativity and temporality is studied. The reseacrch is based on the material of the parents’ diaries and the data of the experiment.
Locativity, temporality, U-shaped development, gestalt, syntaxsema, locative, directive, temporates.
Для обозначения явления мнимого регресса в речи детей нет более или менее точного русского термина; в отечественной онтолингвистике получил распространение термин «U-shaped development», взятый из англоязычных работ. Данное явление определяется как некая последовательность усвоения языковой единицы, заключающаяся в том, что ребенок использует ее сначала без видимого противоречия с нормой, существующей в узусе, потом отступает от нормы, а затем снова возвращается к нормативному способу использования [2, c. 76]. Ребенок, употребляющий уже какое-то выражение, вдруг как будто «разучивается» его правильно использовать, что создает иллюзию определенного регресса в речевом развитии. На самом же деле данное явление можно расценивать как свидетельство поступательного развития речи малыша.
Явление мнимого регресса и последующего взлета объясняется следующим. Полученная из инпута словоформа является цельной и неизменной в восприятии ребенка, «застывшей», гештальтной, она не противопоставляется другим формам того же слова, не имеет парадигмы. Ребенок может употреблять такую застывшую форму и уместно, согласно правилам узуса, и не уместно. При этом случаи правильного употребления далеко не всегда являются сознательными, но, поскольку они являются частотными, то создают иллюзию освоенности. Затем ребенок достигает стадии, на которой он отходит от использования цельно взятых из инпута слов и выражений и начинает самостоятельно конструировать высказывания. На данной стадии и наблюдается иллюзия регресса, когда в речи детей появляются многочисленные словообразовательные инновации и всевоз-
