CC BY
14
Подходы к понятию группового иска в российском правовом дискурсе
Митрачков Сергей Андреевич,
аспирант кафедры гражданского и административного судопроизводства, ФГБОУ ВО «Российский государственный университет правосудия» E-mail: mitrachkov.s@mail.ru
Работа посвящена исследованию становления и развития теории групповых исков в науке российского цивилистического процесса. Автором была предпринята попытка обобщения взглядов российских исследователей группового иска, с целью поиска наиболее обоснованных подходов к пониманию данного правового явления. Также в статье дан обзор важнейших изменений действующего законодательства в сфере защиты прав и свобод группы лиц. В ходе работы было изучено два генеральных подхода к содержанию понятия группового иска, показан авторский взгляд на причины их формирования, дан критический анализ взглядов ученых по проблематике. Автор присоединяется к позиции, рассматривающей иски в защиту прав и свобод группы лиц в качестве особого механизма формирования множественности участников на активной стороне, высказывая ряд собственных аргументов. Также были изложены некоторые аргументы в пользу использования термина «массовые иски» в значении общего родового понятия, обобщающего все процессуальные средства защиты широкого круга лиц.
Ключевые слова: цивилистический процесс, групповой иск, массовый иск, группа лиц, косвенный иск, иск в защиту неопределенного круга лиц.
Одним из наиболее перспективных направлений развития современной науки российского цивилистического процесса считается модернизация механизмов защиты прав и законных интересов группы лиц. В наши дни это одна из наиболее реформируемых областей судопроизводства. Введенный в действие 15 сентября 2015 года КАС РФ уже содержал ст. 42, посвященную правилам обращения в суд с коллективным административным исковым заявлением, а Федеральным законом от 18 июля 2019 года в АПК РФ были внесены изменения существенно преобразовавшие порядок установленный главой 28.2. В то же время, указанный закон пополнил ГПК РФ совершенно новой главой 22.3, посвященной порядку рассмотрения дел о защите прав и законных интересов группы лиц. Однако же, несмотря на внимание законодателя и востребованность, в науке до сих пор не сложилось единого взгляда на понятие группового иска, с которым чаще всего связывается действие указанных глав и статьи.
Первым, еще советским, исследователем, описавшим феномен группового иска стал В.К. Пучин-ский, который определил его как право одного или нескольких субъектов «выступать в качестве истцов или ответчиков, защищая интересы не только свои, но и большой или даже неопределенной совокупности лиц, находящихся в аналогичном положении» [14, с. 18-19].
По мнению У. Бэрнэма и И.В. Решетниковой, целью групповых исков в США является «предъявление иска одним или несколькими членами группы в защиту как собственных интересов, так и интересов большой группы истцов (физических или юридических лиц), где сила судебного решения распространяется на всех членов группы, независимо от их личного участия в деле» [5, с. 131]. Особенностью данного исследования является то, что авторы не проводят различий между собственно групповым иском, и иском в защиту неопределенного круга лиц, подаваемом в случае невозможности установления всех членов группы, минимальным числом которых указываются 40 человек [5, с. 92].
В дальнейшем, указанная позиция подверглась критике со стороны Н.С. Батаевой, указавшей на логическую несогласованность и противоречия данного подхода вследствие невозможности ограничения количественными рамками группы лиц, если она численно не определена. В качестве квалифицирующего групповой иск признака автор называет тождество предмета и основания иска [4, с. 63-64]. Данная позиция представляется нам обоснованной с точки зрения критики смешения разных процессуальных конструкций. Указание же
на единство правоотношения как на обязательное требование к групповому иску в настоящее время преодолено и в науке, и в законодательстве, хотя и сыграло важную роль в отграничении его от иных схожих процессуально-правовых механизмов.
Вместе с тем, Г.О. Аболонин, определяет групповой иск как «обращенное к суду процессуальное требование участника многочисленной группы лиц, компетентного государственного органа, уполномоченного законом юридического или физического лица о принятии судебного решения по гражданскому делу в отношении многочисленной группы лиц» [1, с. 13].
Схожая позиция высказывалась и Д.Я. Мале-шиным, которым также была высказана мысль о том, что групповой иск представляет собой категорию, разработанную теоретически и объединяющую всю совокупность правил и процедур защиты прав значительного круга лиц [11, с. 204-205].
Таким образом в отечественной процессуально-правовой науке образовалось два подхода к дефиниции группового иска. В широком смысле указанная категория трактуется как общее родовое понятие, объединяющее различные процессуальные способы защиты прав определенного или неопределенного круга лиц. На начало 2000-х годов такой взгляд имел веские основания.
Как справедливо отмечает Г.О. Аболонин, «для англоязычной правовой семьи общего, прецедентного права весьма характерно использование общих юридических понятий, включающих в себя множество значений без их легитимной конкретизации» [1, с. 16]. Американская модель группового иска, при которой лица соответствующие критериям группы сразу предполагаются в ее составе (opt-out), рассчитана на защиту интересов неопределенного круга лиц по самым разным категориям споров. Вместе с тем, в соответствии с положением Правила 23 (а) Правил Гражданского Процесса (США), принципиальным условием принятия группового иска является многочисленность группы, препятствующая практической возможности рассмотрения дела - требование, схожее с неограниченностью круга лиц в российском праве, но все же не тождественное ему. В американской доктрине подчеркивается, что практическая возможность рассмотрения группового иска может зависеть от географических, временных факторов на основании которых можно установить существование группы [20, p. 39]. В то же время, в английском гражданском судопроизводстве классической является иная модель, когда эвентуальный член группы должен сообщить о своих требованиях и включиться в реестр ее участников (opt-in) [8, с. 44-45]. Представляется, что такое многообразие вариантов организации группового производства в странах англо-саксонской правовой семьи, а также категорий споров, которые возможно рассмотреть в указанном режиме обусловило широкий взгляд ряда отечественных ученых на юридическую природу данного правового явления в российской правовой системе, выраженный в попыт-
ке его описания через призму уже известных им институтов.
Так, например, в принятом в 1992 году Законе РФ «О защите прав потребителей» уже с момента принятия присутствовала статья 46, посвященная защите прав и законных интересов неопределенного круга потребителей. Возможность применения схожих способов защиты предусматривалась и Федеральными законами «Об охране окружающей среды», «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» и других.
В то же время, принятый в 1995 году Федеральный закон «Об акционерных обществах» закрепил право держателей акций и обществ на предъявление иска к управляющим органам организации, их членам или к управляющей организации о возмещении убытков, зафиксировав таким образом модель косвенного иска в российском законодательстве.
На наш взгляд, указанные причины, наряду с отсутствием развитой теоретической базы, исследующей процессуально-правовое явление группового иска, а также четко выраженного законодательного определения обусловили формирование широкого подхода в его понимании.
Вместе с тем, возникала иная концепция, понимающая предмет настоящего исследования более узко. Мы уже касались выше позиции Н.С. Батае-вой, которой было обосновано отсутствие полного тождества между категориями группового иска и иска в защиту прав и интересов неопределенного круга лиц.
Г.Л. Осокина говорит о групповом иске как о требовании «о защите субъективных прав или охраняемых законом интересов, принадлежащих заведомо определенному поименно составу лиц» [12, с. 506].
В.В. Ярков указывал в качестве ключевых признаков группового иска общность юридико-фактической ситуации, в которой оказалась большая группа, а также наличие у этих лиц общих прав и интересов, нарушенных одним ответчиком или соответчиками [19, с. 238].
Федеральным законом от 19 июля 2009 года № 205-ФЗ в Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации была введена глава 28.2 о рассмотрении дел о защите прав и законных интересов группы лиц, предусматривающая возможность обращения юридического или физического лица, являющегося участником правоотношения, из которого возникли спор или требование, за защитой в арбитражный суд. Обязательным условием реализации указанной возможности закон называет присоединение к требованию не менее чем пяти лиц. Как справедливо отметила Т.В. Сахнова, в арбитражном процессе был закреплен процессуальный порядок группового производства характерный для модели opt-in, являющийся одним из вариантов факультативного соучастия, при наличии дополнительных процедурных элементов в форме судебной сертификации [17, с. 29]. Нема-
5 -о
сз ж
■с
ловажным является и то, что тем же законом в АПК РФ была включена глава 28.1, п. 3 ч. 1 ст. 225.1 которой предусматривает право учредителей, участников, членов юридического лица обратиться в арбитражный суд с косвенным иском. Стало очевидно, что наука цивилистического процессуального права столкнулась с проблемой противоречия в широком понимании групповых исков, поскольку одно и то же понятие использовалось для обозначения и общего, и особенного, относящегося к этому общему. Фактически, законодателем была проведена четкая граница между групповым иском и иными средствами защиты интересов широкого круга лиц. Указанный подход нашел свое отражение и в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 № 25, устанавливающем, что для рассмотрения корпоративных требований применяются положения главы 28.1 АПК РФ, но при наличии обстоятельств, указанных в статье 225.10 АПК РФ, также применяется и глава 28.2 АПК РФ. Объективное различие между косвенным и групповым иском было зафиксировано как законодательно, так и в результате обобщения судебной практики. Таким образом, и были созданы предпосылки для узкого взгляда на групповое производство в юридической науке, отождествляющего его с правилами главы 28. 2 АПК РФ (позднее также с положениями главы 22.3 ГПК РФ и ст. 42 КАС РФ). Однако широкий подход продолжал и продолжает использоваться в науке российского цивилистического процесса.
Так, Б.А. Журбин считает, что групповой иск «служит кратким обозначением требований различного содержания, общим основанием которых является нарушение прав значительного круга лиц» [9, с. 13]. Но, вместе с тем, далее он же формулирует авторское определение группового иска в узком смысле - «притязание о защите как нарушенных субъективных прав участников многочисленной группы лиц, так и охраняемого законом интереса субъекта, обращающегося в суд в защиту этой группы» [9, с. 28].
Необходимо отметить, что указанная позиция подверглась критике В.В. Долганичева, который справедливо указал на то, что определение не содержит указаний на общность интересов, типичность требований, факты аналогичных нарушений [7, с. 27]. Исследователь соглашается с характеристиками, данными групповому иску В.В. Ярко-вым [19, с. 238], дополняя их список: «1) истец-представитель, обращающийся в суд в защиту прав и законных интересов многочисленной группы лиц, сам является участником этой группы; 2) только истец-представитель является стороной в процессе; 3) групповой иск может быть предъявлен по всем требованиям - о признании, о присуждении и о преобразовании» [7, с. 28].
Оригинальный взгляд на проблему был высказан М.А. Рогалевой, которая подходила к исследованию групповых исков с позиции защиты прав инвесторов в сфере рынка ценных бумаг. Так, подразделяя иски по характеру интереса на индивиду-
альные и групповые [19, с. 44], автором относятся к групповым - косвенные иски, иски в защиту неопределенного круга лиц, а также в защиту публичных интересов [19, с. 129]. Производство в защиту прав и законных интересов группы лиц М.А. Рога-лева относит к индивидуальным искам, мотивируя это тем, что они всегда заявляются и поддерживаются материальным истцом. По мнению исследователя, с групповыми исками в суд обращается процессуальный истец, который не имеет собственного интереса в разрешении дела. На наш взгляд, с данной позицией нельзя согласиться. Автор, разделяя групповое производство и производство в соответствии с нормами, предусмотренными главой 28. 2 АПК РФ по защищаемым интересам не учитывает общую направленность этих правовых явлений, заключающуюся в распространении судебного решения на максимально возможное число лиц, чьи права и законные интересы были нарушены. Кроме того, истец-представитель согласно процессуальному законодательству обязан добросовестно защищать не только свои права, но и права и законные интересы всей группы лиц в совокупности, поэтому едва ли можно утверждать, что нормы главы 28.2 АПК РФ устанавливают модель индивидуального иска. Еще одним аргументом против такого разграничения является то, что принятие точки зрения автора означало бы невозможность совместного применения глав 28.1 и 28.2 АПК РФ, в силу их неоднородности с точки зрения защищаемых ими интересов, в то время как процессуальный закон и судебная практика говорят об обратном.
Необходимо отметить, что положения АПК РФ о защите прав и интересов группы лиц в редакции от 2009 года вызвали критику в литературе. В частности, указывалось на некорректность выбора законодателем концепции «единого правоотношения», ущемление в правах членов группы, присоединившихся к требованию и лиц, изъявивших желание присоединиться к процессу в форме «классического» соучастия на активной стороне, возложение избыточных обязанностей на истца-представителя, несовершенство механизма его замены [3, с. 38-43].
Наше исследование было бы неполным, если бы мы не коснулись концепции Г.О. Аболонина выдвинутой им в 2011 году, которым фактически было предложено использование понятия «массовый иск» в качестве общего родового понятия, объединяющего все способы защиты множества лиц [2, с. 9]. С данной позицией соглашается В.А. Ко-лотов, указывая на то, что и иск в защиту неопределенного круга лиц, и рассмотрение дел о защите прав и законных интересов группы лиц, включая коллективный административный иск, предполагают защиту прав и законных интересов потенциально значительного круга лиц. Кроме того, им же указывается на то, что подобный подход будет способствовать большей терминологической определенности [12, с. 21-22].
На наш взгляд, данная аргументация вполне приемлема. От себя же добавим, что термин «мас-
совый иск», несомненно, больше подходит для обозначения всей совокупности процессуальных механизмов защиты интересов широкого круга лиц. Слово «группа» обычно употребляется в значении совокупности людей, объединенных общностью интересов, признаков, профессии, деятельности [15, с. 230]. Указанное значение вполне подходит для описания основания объединения лиц, обращающихся за защитой своих прав и свобод в порядке гл. 28.2 АПК РФ, гл. 22.3 ГПК РФ и ст. 42 КАС РФ, а также посредством косвенного иска, поскольку осознанность ими общности своих интересов является прямым условием принятия их требований к рассмотрению, что прямо отражено в процессуальном законе, построенном по принципу opt-in, как было указано выше. Вместе с тем, характер процессуальных норм закрепляющих, например, порядок обращения в суд с иском в защиту неопределенного круга лиц не предполагает подобного социального взаимодействия, так как активность проявляется только процессуальным истцом. Слово же «масса» используется для указания на большое количество чего-либо [15, с. 519], без указания на характер взаимодействия всех субъектов (объектов), составляющих некоторую общность, а потому понятие «массовый иск» в большей степени пригоден для обобщенного обозначения моделей процесса, защищающих права и интересы широкого круга лиц.
Свой взгляд на юридическую природу группового иска высказала и Т.В. Васильева, указывающая, что «правовая природа классового иска может быть определена через категорию «множественность сторон», или через категорию «наиболее эффективный метод управления множественностью» [6, с. 93]. Иными словами, с точки зрения автора, дела о защите прав и интересов группы лиц не образуют отдельной категории дел и самостоятельного способа защиты, а являются лишь новым модифицированным видом «соучастия». На наш взгляд, указанная позиция представляется убедительной.
Посредством анализа норм глав 28.2 АПК РФ, 22.3 ГПК РФ и ст. 42 КАС РФ возможно выявить признак, важный для квалификации производства в защиту прав и интересов группы лиц и отделения его от классического соучастия - специальный способ управления множественностью лиц на активной стороне процесса. Кроме того, рекомендации авторов по совершенствованию исследуемого механизма касаются, в основном, эффективного администрирования группы лиц судом. Так, например, Д.А. Туманов указывает на необходимость законодательного наделения суда большим объемом прав, в частности - определять целесообразность рассмотрения требований с использованием группового производства или ставить вопрос о замене истца-представителя, принимать решение о допущении совершения процессуальных действий, влияющих на судьбу процесса, членами группы в обход него [18, с. 167]. М.З. Шварц также считает необходимой возможность императивного форми-
рования группы лиц судом, в том случае если это продиктовано существом материальных отношений [22, с. 32-33].
Производство о защите прав и интересов группы лиц и по коллективному административному иску трудно охарактеризовать в качестве самостоятельной категории дела в силу его универсальности и применимости ко всем типам производств, в которых присутствует спор о праве - исковому, производству по делам, вытекающим из публичных правоотношений (в том числе по правилам КАС РФ), корпоративным спорам, спорам в рамках производств по делам о несостоятельности (банкротстве). Кроме того, нередко возможно его совместное использование с иными типами массовых исков. О возможности применения главы 28.2 АПК РФ в производстве по косвенному иску мы уже упоминали. Схожее положение можно усмотреть и в административном судопроизводстве. КАС РФ не запрещает обращение в суд с коллективным административным исковым заявлением о признании нормативного правового акта недействующим. Напротив, абз. 2 п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 25 декабря 2018 года № 50 прямо подтверждает право лиц обращаться в суд с коллективным административным иском по данной категории споров. Здесь необходимо отметить, что Г.О. Аболонин рассматривал ее как отдельный вид массового иска - массовый административный иск [2, с. 318].
Итак, мы проследили развитие представлений о групповом иске в российской науке цивилистиче-ского процесса и пришли к следующим выводам. Исследователей можно разделить на представителей широкого подхода, появившегося хронологически раньше и представляющего собой взгляд на групповой иск как на комплекс процессуально-правовых средств защиты большого числа лиц, и представителей узкого подхода, отождествляющих групповой иск с производством в защиту прав и законных интересов группы лиц, минимальное количество участников которой установлено законом, но является научно дискуссионным. На формирование данных подходов влияли особенности англо-саксонской доктрины, из которой концепция групповых исков и была рецепирована сначала российской наукой, а затем и законодателем, и состояние отечественного законодательства и юридической науки, через призму терминологического аппарата которых групповой иск и исследовался. В настоящее время групповые иски чаще рассматривают в узком смысле, что обусловлено реформированием процессуального законодательства и появлением глав и статей предусматривающих порядок защиты группы лиц, характерный для модели opt-in. Однако подход к групповому иску как р к общему родовому понятию, на наш взгляд, еще Д не исчерпал себя, так как за счет универсальности Е удобен и может применяться в исследованиях ком- К паративистского (сравнительно-правоведческого) S типа. Как аргументировалось нами выше, рацио- у нальнее употреблять в этом значении термин «мас- А
совые иски». Групповое же производство по правилам глав 28.2 АПК РФ, 22.3 ГПК РФ и ст. 42 КАС РФ в настоящее время представляет собой специальный способ формирования множественности лиц на активной стороне процесса, с целью процессуальной экономии, экономической целесообразности для граждан и эффективного обеспечения их доступа к правосудию.
Литература
1. Аболонин, Г.О. Групповые иски / Г.О. Аболо-нин. - М.: Норма, 2001. - 256 с.
2. Аболонин, Г.О. Массовые иски / Г.О. Аболонин. - М.: Волтерс Клувер, 2011. - 416 с.
3. Алехина С.А., Туманов Д.А. Проблемы защиты интересов группы лиц в арбитражном процессе / С.А. Алехина, Д.А. Туманов // Законы России: опыт, анализ, практика. - 2010. - N 1. -С.38-43.
4. Батаева, Н.С. Судебная защита прав и интересов неопределенного круга лиц: дис. ... канд. юрид. наук. - М., 1998. - 164 с.
5. Бэрнэм, У. Судебная реформа: проблемы гражданской юрисдикции / У. Бэрнэм, И.В. Решетникова, В.В. Ярков. - Екатеринбург: Издательство Гуманитарного университета, 1996. -150 с.
6. Васильева, Т.В. Косвенный иск: origo et fatum: монография / Т.В. Васильева. - М.: Юрлитин-форм, 2020. - 208 с.
7. Долганичев, В.В. Возбуждение и подготовка дел группового производства / В.В. Долганичев - М.: Статут, 2017. - 176 с.
8. Домшенко, В.Г. Защита ответчика против группового иска: дис. ... канд. юрид. наук. - Екатеринбург, 2023. - 273 с.
9. Журбин, Б.А. Процессуальные особенности рассмотрения судами дел по групповым и производным искам: монография / Б.А. Журбин. -М.: Юрлитинформ, 2012. - 200 с.
10. Колотов, В.А. Защита прав и законных интересов группы лиц в гражданском и арбитражном судопроизводствах: дис. ... канд. юрид. наук. -М., 2021. - 216 с.
11. Малешин, Д.Я. Гражданская процессуальная система России / Д.Я. Малешин. - М.: Статут, 2011. - 496 с.
12. Осокина, Г.Л. Гражданский процесс. Общая часть: учебник. / Г.Л. Осокина. - М.: Норма, 2013. - 704 с.
13. Ожегов, С.И. Толковый словарь русского языка: Ок. 100 000 слов, терминов и фразеологических выражений / С. И, Ожегов. - М.: Мир и Образование, 2019. - 1376 с.
14. Пучинский, В.К. Участники буржуазного гражданского процесса (Англия, США, Франция): учебное пособие / В.К. Пучинский. - М.: Издательство Университета дружбы народов, 1991. - 48 с.
15. Реформа гражданского процесса 20182020 гг.: содержание и последствия: Коллек-
тивная монография / В.М. Жуйков, С.Ф. Афанасьев, Г.Д. Улетова [и др.]; под общей редакцией М.А. Фокиной. - М.: Городец, 2021. -368 с.
16. Рогалева, М.А. Алгоритм квалификации гражданских дел (на примере защиты прав инвесторов в сфере рынка ценных бумаг) / М.А. Рогалева. - М.: Статут, 2018. - 206 с.
17. Сахнова Т.В. О защите интересов группы лиц: законодательные концепты / Т.В. Сахнова // Российский судья. - 2018. - N 6. - С. 25-29.
18. Шварц, М.З. Об императивном и диспозитив-ном в регулировании процессуальных форм защиты групповых интересов // Закон. - 2021. -№ 2.- С. 29-35.
19. Ярков, В.В. Юридические факты в цивилисти-ческом процессе / В.В. Ярков. - М.: Инфотро-пик Медиа, 2012. - 608 с.
20. Klonoff R.H. Class Actions and Other Multi-party Litigations in a Nutshell. 5th ed. St. Paul: West Academic Publishing. 2017. 547 p.
APPROACHES TO THE CONCEPT OF A CLASS ACTION IN RUSSIAN LEGAL DISCOURSE
Mitrachkov S.A.
The Russian State University of Justice
The work is devoted to the study of the formation and development of the theory of group claims in the science of the Russian civil proceedings. The author attempted to generalize the views of Russian researchers of the class action, in order to find the most reasonable approaches to understanding this legal phenomenon. The article also gives an overview of the most important changes in the current legislation in the sphere of protection of rights and freedoms of a group of persons. In the course of the work two general approaches to the content of the concept of a class action were studied, the author's view of the reasons for their formation was shown, critical analysis of the views of scientists on the subject was given. The author associates herself with the position that claims for the rights and freedoms of a group of individuals are a special mechanism for forming a plurality of active participants, presenting a number of arguments of her own. Some arguments were also put forward in favour of using the term «mass claims» in the meaning of a generic generic concept, generalizing all procedural remedies for a wide range of persons.
Keywords: dvil proceedings, class action, mass action, group of persons, derivative action, action in defense of any number of unspecified persons.
Reference
1. Abolonin, G.O. Group lawsuits / G.O. Abolonin. - Moscow: Norma, 2001. -256 с.
2. Abolonin, G.O. Mass lawsuits / G.O. Abolonin. - Moscow: Wolters Kluwer, 2011. - 416 с.
3. Alekhina, S. A.; Tumanov, D.A. Problems of protection of interests of a group of persons in the arbitration process / S.A. Alekhina, D.A. Tumanov // Laws of Russia: experience, analysis, practice. - 2010. - N 1. - С. 38-43.
4. Bataeva, N.S. Judicial protection of the rights and interests of an indefinite circle of persons: diss. ... kand. jurid. nauk. - М., 1998. - 164 с.
5. Burnham, U. Judicial reform: problems of civil jurisdiction / U. Burnham, I.V. Reshetnikova, V.V. Yarkov. - Ekaterinburg: Humanitarian University Publishing House, 1996. - 150 с.
6. Vasilieva, T.V. Indirect claim: origo et fatum: monograph / T.V. Vasilieva. - Moscow: Yurlitinform, 2020. - 208 с.
7. Dolganichev, V.V. Excitation and preparation of cases of group proceedings / V.V. Dolganichev - M.: Statut, 2017. - 176 с.
8. Domshenko, V.G. Defense of the defendant against a class action: diss. ... kand. jurid. nauk. - Yekaterinburg, 2023. - 273 c.
9. Zhurbin, B.A. Procedural peculiarities of consideration by courts of cases on group and derivative claims: a monograph / B.A. Zhurbin. - Moscow: Yurlitinform, 2012. - 200 c.
10. Kolotov, V.A. Protection of the rights and legitimate interests of a group of persons in civil and arbitration proceedings: diss. ... kand. jurid. nauk. - M., 2021. - 216 c.
11. Maleshin, D. Ya. Civil procedural system of Russia / D. Ya. Maleshin. - Moscow: Statute, 2011. - 496 c.
12. Osokina, G.L. Civil Process. General part: textbook / G.L. Osoki-na. - Moscow: Norma, 2013. - 704 c.
13. Ozhegov, S.I. Explanatory Dictionary of the Russian language: Ok. 100 000 words, terms and phraseological expressions / S.I. Ozhegov. - M.: Mir i Obrazovanie, 2019. - 1376 c.
14. Puchinsky, V. K. Participants of the bourgeois civil process (England, USA, France): a textbook / V.K. Puchinsky. - Moscow: Publishing house of the Peoples' Friendship University, 1991. -48 c.
15. Reform of the civil process 2018-2020: content and consequences: A collective monograph / V.M. Zhuikov, S.F. Afa-nasiev, G.D. Uletova [et al]; under the general editorship of M.A. Fokina. - Moscow: Gorodets, 2021. - 368 c.
16. Rogaleva, M.A. Algorithm of qualification of civil cases (by the example of protection of investors' rights in the securities market) / M.A. Rogaleva. - Moscow: Statut, 2018. - 206 c.
17. Sakhnova, T.V. On the protection of interests of a group of persons: legislative concepts / T.V. Sakhnova // Russian judge. -2018. - N 6. - C. 25-29.
18. Shvarts, M.Z. On the imperative and dispositive in the regulation of procedural forms of protection of group interests // Law. -2021. - № 2. - C. 29-35.
19. Yarkov, V.V. Legal facts in civilistic process / V.V. Yarkov. -Moscow: Infotropic Media, 2012. - 608 c.
20. Klonoff R.H.. Class Actions and Other Multi-party Litigations in a Nutshell. 5th ed. St. Paul: West Academic Publishing. 2017. 547 p.
