CC BY
755Информация для цитирования:
Ярков В. В., Долганичев В. В. ГРУППОВЫЕ ИСКИ: СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ // Herald of the Euro-Asian Law Congress. 2020. № 1. С. 118-133.
Yarkov V. V., Dolganichev V. V. CLASS ACTION IN COMPARATIVE PERSPECTIVE. Herald of the Euro-Asian Law Congress. 2020. Is. 1. Pp. 118-133.
УДК 347.9
BISAC LAW012000 LAW / Civil Procedure DOI: 10.34076/2619-0672-2020-4-1-118-133
ГРУППОВЫЕ ИСКИ: СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ
ВЛАДИМИР ВЛАДИМИРОВИЧ ЯРКОВ, ВЛАДИМИР ВЕНИАМИНОВИЧ ДОЛГАНИЧЕВ,
Уральский государственный юридический университет (Екатеринбург, Россия)
Введение: институт группового иска получил закрепление в процессуальном законодательстве многих стран. В статье анализируются существующие модели группового иска, а также последние тенденции в области правового регулирования средств защиты коллективных интересов.
Методы: общенаучные и специально-юридические.
Анализ: существует несколько критериев, позволяющих сравнить и классифицировать модели группового иска. Проведенный анализ позволяет выделить ограниченные и неограниченные групповые иски.
Результаты: исследование современной российской модели группового иска с точки зрения выделенных критериев позволяет сказать, что такая модель является ограниченной, однако значительно расширяет возможности граждан и организаций для защиты коллективных интересов.
Ключевые слова: групповой иск, групповое производство, цивилистический процесс, модели opt-in и opt-out, коллективный интерес, способы защиты прав
UDK 347.9
BISAC LAW012000 LAW / Civil Procedure
CLASS ACTION IN COMPARATIVE PERSPECTIVE
VLADIMIR V. YARKOV, VLADIMIR V. DOLGANICHEV,
Ural State Law University (Yekaterinburg, Russia)
Introduction: the class action institute has been enshrined in the procedural legislation of many countries. The article analyzes the models of class action, as well as recent trends in legal regulation of means of collective interests protection.
Methods: general scientific and special legal.
Analysis: there are several criteria to compare and classify class action models. The analysis allows us to identify facilitate class actions and restrict class actions.
Results: the study of the current Russian class action model from the point of view of the identified criteria allows us to say that such a model is restrict, but it significantly expands the possibilities of citizens and organizations to protect collective interests.
Keywords: class action, group proceedings, civilistic procedure, models opt-in and opt-out, collective interests, remedy
Введение
Массовое производство n потребление достигли пика в XXI в. Следствием этого явились конфликты, связанные с нарушением прав и интересов больших групп лиц. В современном мире нарушению подвергаются не только ставшие уже «традиционными» права (корпоративные права, права потребителей товаров, работ услуг), но и «новые» права (право на благоприятную окружающую среду, право неприкосновенности персональных данных) [Cappelletti 1989: 270]. Последними яркими примерами нарушений являются дело автопроизводителя Volkswagen (так называемое дело Dieselgate), а также дело пользователей социальной сети Facebook. В связи с этим именно обеспечение защиты коллективных интересов, а также прав конкретных участников больших групп лиц стало приоритетной задачей гражданского процесса.
Одним из наиболее эффективных средств защиты больших групп лиц и их интересов является групповой иск. Данный институт получил широкое распространение по всему миру: от стран общего (Великобритания, США, Австралия) до стран континентального права (Франция, Германия, Швеция, Бразилия, Аргентина и др.). Российская правовая система также следует тенденции создания средств коллективной защиты. Так, в 2009 г. в процессуальном законодательстве появился институт группового иска, который в 2019 г. подвергся значительному реформированию.
В каждой стране, где данный институт закреплен, он имеет свои уникальные особенности. Существует ряд характеристик (критериев), которые позволяют систематизировать особенности групповых исков и выстроить соответствующие модели. В полной мере выделенные критерии применимы для анализа российской модели группового иска.
Материалы и методы
При проведении исследования использованы общенаучные (анализ, синтез, сравнение, описательный, формально-логический метод) и специально-юридические методы (формально-юридический, сравнительно-правовой, историко-правовой).
Материалом для исследования послужили отечественная и зарубежная (главным образом англоязычная, а также немецкая) доктрина гражданского процесса, российское и иностранное (Германия, Нидерланды, США) законодательство.
Результаты
Сравнительный анализ моделей группового иска
Ключевые характеристики той или иной модели защиты больших групп лиц существенно отличаются, отражая как политические различия, так и различия в истории развития правовой системы и культуре конкретных стран. В литературе выделяется четыре главных критерия, по которым можно сравнить существующие режимы (модели) групповых исков:
сфера применения группового иска, субъект права на обращение в суд с групповым иском,
порядок формирования многочисленной группы лиц,
возможность использовать денежное возмещение как способ защиты [Неш1ег 2017: 971].
Первый критерий характеризует те направления или те области, в которых применимы групповые иски. Так, если обратиться к законодательству стран общего права, то можно обнаружить, что групповые иски могут предъявляться по всем категориям спо-
ров. Во многих странах континентального права сфера применения групповых исков ограничена одной или несколькими отраслями. Так, во Франции групповые иски могут быть предъявлены по делам о защите прав потребителей, о защите трудовых прав, по спорам о защите персональных данных, о защите окружающей среды, а также по делам, связанным с антимонопольным законодательством. В Германии институт группового иска может использоваться только для рассмотрения дел о защите прав инвесторов на рынке ценных бумаг, о защите прав потребителей, о защите окружающей среды. Сфера применения групповых исков в Испании, Швеции, Бельгии, Бразилии ограничивается делами о защите прав потребителей и делами, связанными с антимонопольным законодательством. В соответствии с Рекомендациями Европейской комиссии от 11 июня 2013 г. № 2013/396/Еи «Об общих принципах коллективной защиты путем подачи исков о признании и исков о возмещении вреда в случае нарушении гарантированных ЕС прав и свобод» применение групповых исков ограничено делами о защите прав потребителей. Подобные ограничения закреплены в соответствующих законодательных актах Италии и Нидерландов.
Второй критерий позволяет ответить на вопрос о том, кому принадлежит право обращаться с иском в защиту многочисленной группы лиц. В мировой практике сложилось несколько вариантов регулирования. В целом по данном критерию групповые иски делятся на публичные, организационные и частные [Малешин 2011: 205; Шандурский 2018: 210].
Частный групповой иск подается гражданином или организацией и позволяет им действовать от имени, но без поручения группы и предъявлять иск в защиту прав ее членов либо неопределенного круга лиц. Публичный иск предполагает подачу иска органом государственной власти в защиту прав определенной группы лиц либо неопределенного круга лиц. Организационный иск подается специализированной общественной организацией, действующей в той или иной области общественных отношений, в защиту прав граждан или организаций, чьи права нарушены в данной области. Подобные иски подают чаще всего
в защиту прав потребителей, участников рынка ценных бумаг [Малешин 2011: 205].
В странах общего права любой участник многочисленной группы лиц, пострадавших в результате какого-либо действия / бездействия ответчика, обладает правом обратиться в защиту такой группы. Вместе с тем это возможно только при соблюдении некоторых условий, главное из которых состоит в том, что истец-представитель (лицо, обратившееся в суд с групповым иском) адекватно представляет интересы всей группы.
В странах же континентального права преобладают публичные и организационные групповые иски1. Некоторыми авторами отмечается, что такое распространение связано с тем, что в странах континентального права большое развитие и применение получил институт соучастия [Малешин 2011: 205].
Следует отметить, что публичные групповые иски могут предъявляться прокурором, иными органами государственной власти или специализированными должностными лицами, как то: Уполномоченный по правам человека (например, в Финляндии, Дании, Швеции, Латвии) антимонопольные органы, органы в сфере защиты окружающей среды (Швеция) [Линдблом 2012]. Если говорить об организационных групповых исках, то они могут предъявляться обществами / организациями по защите прав потребителей, участников рынка ценных бумаг, профсоюзами (Бразилия, Франция, Германия). Необходимо сказать, что закрепление в законодательстве многих стран континентального права модели публичных и организационных групповых исков обусловлено еще и обеспокоенностью по поводу того, что в случае предъявления частного группового иска существует большой риск возникновения конфликта между истцом-представителем и самой группой, ее участниками по тем или иным вопросам. По сути, указанное сводится к вопросу о надлежащем характере представительства группы. В связи с этим предполагается, что государственные органы (должностные лица) и организации могут обеспечить надлежащий характер представительства,
1 В этом смысле исключение составляют Швеция и Португалия. Согласно Закону «О групповом производстве» групповой иск может быть предъявлен и участником группы, и государственным органом / публичным должностным лицом, и организацией.
поскольку такие субъекты не имеют собственного материально-правового интереса. Вместе с тем в литературе отмечается, что органы, должностные лица и организации, которым предоставлено право обратиться с групповым иском, подвержены политическому давлению в вопросах, связанных с предъявлением группового иска или же отказа от него. При этом даже в случае предъявления иска указанными участниками конфликт внутри группы также нельзя исключить [Hensler 2017: 974].
Третий критерий - порядок формирования многочисленной группы лиц (или порядок вовлечения потенциальных участников группы в групповое производство). По данному критерию групповые иски (групповое производство) подразделяются на иски по модели opt-out и opt-in.
В исках opt-out все потенциальные участники группы предполагаются в ее составе, если они не заявят о нежелании входить в нее; лица, которые не желают остаться частью такой группы, должны совершить определенные действия, чтобы выйти из нее. Такие групповые иски получили закрепление в законодательстве США, Австралии, Канады, Израиля, Колумбии.
В исках opt-in участники группы приобретают этот статус только в том случае, если на то будет прямо выражена их воля. В соответствии с моделью opt-in стороны, которые желают быть участниками группы, должны предпринять активные действия, чтобы присоединиться к группе. Такие иски распространены в странах континентального права (Германия, Франция, Норвегия, Финляндия, Бразилия), однако имеются исключения. В частности, в Англии в Правилах гражданского судопроизводства закреплена модель opt-in [Подробнее о различиях см.: Долганичев 2017].
Необходимо отметить, что Европейский союз не торопится вводить групповые иски по модели opt-out. Так, в Резолюции Европейского парламента от 2 февраля 2012 г. 2011/2089(INI) «К последовательному европейскому подходу к коллективной защите прав»1, а также в Рекомендациях Европейской
1 European Parliament resolution of 2 February 2012 «Towards a Coherent European Approach to Collective Re-
комиссии от 11 июня 2013 г. № 2013/396/EU «Об общих принципах коллективной защиты путем подачи исков о признании и исков о возмещении вреда в случае нарушении гарантированных ЕС прав и свобод»2 указывается на недопустимость закрепления странами Европейского союза модели opt-out.
Среди причин отказа от имплементации групповых исков по модели opt-out называются следующие. Во-первых, законодательное закрепление таких исков будет вступать в противоречие правилами традиционного цивилистического процесса стран континентального права, в том числе с принципом дис-позитивности и автономии воли. Во-вторых, в случае с групповыми исками по модели opt-out затруднительно будет идентифицировать всех непосредственных участников многочисленной группы. В-третьих, введение системы opt-out может привести к неблагоприятным последствиям для судебной системы в виде экспоненциального роста числа групповых производств, вероятности шантажа потенциального ответчика предъявлением группового иска, а также склонения к заключению мирового соглашения [Nagy 2019: 35].
Вместе с тем некоторые страны ЕС все же закрепили модель opt-out. К таким странам относятся Испания, Литва, Польша, Швеция, Нидерланды.
Четвертый критерий - возможность использовать возмещение убытков как способ защиты в групповом иске. Законодательство всех стран, имплементировавших групповой иск, позволяется использовать такие способы защиты права, как признание права и судебный запрет (в контексте ст. 12 ГК РФ - пресечение действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения). Между тем редким является закрепление возможности использования такого способа защиты, как
dress», (2011/2089(INI) // URL: https://eur-lex.europa.eu/ legal-content/EN/TXT/PDF/?uri=CELEX:52012IP0021&-from=EN (дата обращения: 10.04.2020).
2 Commission Recommendation of 11 June 2013 on Common principles for injunctive and compensatory collective redress mechanisms in the Member States concerning violations of rights granted under Union Law // URL: https://eur-lex.europa.eu/legal-content/EN/TXT/HTM-L/?uri=CELEX:32013H0396&from=EN (дата обращения: 10.04.2020).
возмещение убытков. Среди стран, законодательство которых допускает использование такого способа защиты, выделяются США, Швеция, Италия, Португалия, Нидерланды, (ограниченно, через мировое соглашение). При этом если обратиться к практике США, то можно увидеть, что не по всем категориям дел существует возможность предъявления группового иска о возмещении вреда. Так, в соответствии с Правилами 23 (b)(3) и 23(b) (1)(B) взыскание убытков возможно по делам, связанным с массовыми деликтами, вызванными некачественными продуктами, авариями на транспорте, разрушением зданий, разливами нефти; в делах о защите прав участников рынка ценных бумаг, в корпоративных спорах и в других спорах о возмещении финансового вреда, связанных с незаконным получением дохода [Hodges 2015: 4].
Ограничение использования возмещения убытков в групповых исках объясняется тем, что возможность предъявления иска о взыскании убытков может повлечь за собой увеличение нагрузки на судебную систему. В литературе отмечается, что «когда речь идет о деньгах, участники многочисленной группы наиболее заинтересованы в вынесении решения в свою пользу» [Hensler 2017: 975]. Кроме того, в этом проявляется и связь с существующими моделями формирования группы - opt-out и opt-in. В системе opt-out, очевидно, участники группового иска будут вести себя пассивно и не предпримут действий по выходу из состава группы. Наоборот, в системе opt-in потенциальные участники группы будут проявлять активность, чтобы предъявить групповой иск, стать его участником и получить благоприятное решение. Все это может привести к возрастанию количества возбуждаемых групповых производств [Hensler 2017 : 975]. Помимо нагрузки на судебную систему существует опасность того, что предъявление исков о присуждении к ответчикам, даже достаточно крупным компаниям, в итоге может привести к их банкротству.
Это и обусловливает подход законодателей многих стран, допускающих только групповые иски о признании. Участник многочисленной группы, в отношении которой вынесено декларативное решение, не теряет права на предъявление индивидуального иска о возмещении
убытков. При этом такая система удобна тем, что, во-первых, существует вероятность, что участник группы может не обратиться с соответствующим отдельным иском (в силу простого нежелания что-то делать, своей пассивности); во-вторых, в случае предъявления иска суду уже не надо будет устанавливать вопросы наличия / отсутствия нарушений прав истца и фактические обстоятельства, с этим связанные. Задачей суда в подобном случае будет только установить размер возмещения.
Подводя итог данному сравнительному анализу, необходимо отметить, что указанные критерии для сравнения позволяют подразделить существующие модели групповых исков на две группы: ограниченные и неограниченные. Получается, что групповой иск можно назвать неограниченным, если:
иск может быть предъявлен по всем категориям споров;
иск может предъявляться частными лицами - участниками многочисленной группы; иск построен по системе opt-out; участниками группы могут быть использованы все способы защиты права, включая возмещение убытков.
Во всех других случаях, когда какой-то критерий «выпадает», групповой иск должен признаваться ограниченным.
Реформы группового производства в мире
В последние годы наметилась тенденция реформирования систем групповых исков в разных странах. Параллельно ей наблюдается процесс создания новых режимов коллективной защиты или дополнения новыми возможностями действующих. Далее в статье рассматриваются реформы средств коллективной защиты, прошедшие в последние несколько лет.
Реформирование системы групповых исков в США. Поправки в Правило 23 (групповые иски) Федеральных правил гражданского судопроизводства США с момента его появления в законе в 1938 г. вносились несколько раз. Наиболее значительными были изменения в 1966 г.: поправки, которые были тогда внесены в Правило 23, по сути создали современную американскую систему групповых
исков. В дальнейшем система групповых исков США менялась путем принятия нескольких законодательных актов, в частности Акта «О реформе судебного процесса по частным ценным бумагам» (Private Securities Litigation Reform Act) 1995 г.1 и Акт «О беспристрастном рассмотрении групповых исков» (Class Action Fairness Act) 2005 г.2 Указанные акты были направлены на уточнение особенностей рассмотрения отдельных категорий групповых исков, а именно по спорам о ценных бумагах и делам, в которых участники многочисленной группы являются гражданами разных штатов. Изменения в целом направлены на пресечения возможных злоупотреблений со стороны истцов-представителей [Аболонин 2011: 29-30]. Также крупные поправки были внесены в Правило 23 в 2003 г. Они коснулись вопросов своевременности сертификации группы, расширения полномочий судов по контролю за направлением извещений о предъявлении группового иска потенциальным участникам группы, решению некоторых вопросов, связанных с заключением, утверждением мировых соглашений, а также правилам назначения адвоката многочисленной группы и его вознаграждения.
Последние большие изменения в Правило 23 ФПГС3 были внесены в 2018 г. Можно выделить несколько.
1. Одним из важнейших вопросов группового производства в США является вопрос об извещении потенциальных участников группы. Федеральное законодательство допускает индивидуальное и публичное извещение. Долгое время для таких форм извещений использовались традиционные способы доставки извещения: заказное письмо с уведомлением о вручении и газеты, радио, телевидение соответственно. Вместе с тем развитие информационных технологий поставило вопрос об использовании сети Интернет как
1 Private Securities Litigation Reform Act of 1995 // URL: http://www.gpo.gov/fdsys/pkg/PLAW-104publ67/html/ PLAW-104publ67.htm (дата обращения: 01.04.2020).
2 Class Action Fairness Act of 2005 // URL: http://www. gpo.gov/fdsys/pkg/PLAW-109publ2/pdf/PLAW-109publ2. pdf (дата обращения: 01.04.2020).
3 Federal Rules of Civil Procedure. Rule 23. Class Actions // URL: https://www.law.cornell.edu/rules/frcp/rule_23 (дата обращения: 01.04.2020).
возможного способа направления извещений. Последние пятнадцать лет решение вопроса такого использования был достаточно неоднозначным. В 2018 г. в Правило 23 была внесена поправка, допускающая возможность направления извещений с использованием электронных средств связи, т. е. легализована практика отправки извещений посредством электронной почты (для индивидуальных извещений) и различных веб-ресурсов для публичного извещения.
2. Установлены более жесткие правила утверждения мирового соглашения. В частности, введена двухэтапная процедура утверждения мирового соглашения: предварительное одобрение и окончательное утверждение мирового соглашения. При этом участники группы должны получить всю необходимую информацию о мировом соглашении. Мировое соглашение может быть утверждено судом при условии установления надлежащего характера представительства всей группы, мировое соглашение согласовано на беспристрастной основе со стороны истцов-представителей. Важным условием также является то, что, во-первых, указанный в мировом соглашении способ защиты должен учитывать все расходы, риски, вероятные задержки рассмотрения дела; во-вторых, должен быть предложен эффективный способ распределения присужденного участникам группы; в-третьих, в тексте согласованы условия выплаты гонорара адвокату группы, включая размер и сроки оплаты.
Таким образом, из этих положений видно, что изменения законодательства о групповых исках в США следуют мировой тенденции цифровизации и использования электронных технологий в судопроизводстве, а также направлены на дальнейшее противодействие злоупотреблению правом при рассмотрении групповых исков.
Реформирование системы групповых исков в Нидерландах. В Нидерландах защита коллективных интересов может осуществляться в рамках двух режимов. Первый режим регулируется Законом о групповых исках 1994 г. (Act on Collective Action), а также ст. 3:305a Гражданского кодекса. Второй режим закрепляется Законом о коллективном
урегулировании споров по причинению массового ущерба 2005 г. (Collective Settlement of Mass Damage Act) [Лит 2012: 613]. Следует отметить, что второй режим представляет собой особую договорную форму (мировое соглашение) урегулирования спора без предъявления соответствующего иска в суд. При этом такое мировое соглашение обязательно подлежит утверждению судом [подробнее см.: Долганичев 2017].
Существенным недостатком первого режима являлось то, что в соответствии со ст. 3:305a Гражданского кодекса Нидерландов в групповом иске невозможно было использовать такой способ защиты, как возмещение убытков, т. е. среди способов защиты допускались только признание права и судебный запрет (в широком смысле). Именно на устранение данного ограничения направлен новый закон о групповом иске - Закон о возмещении массовых убытков в групповых исках, вступивший в силу 1 января 2020 г.1
В соответствии с новым регулированием специализированная ассоциация может предъявить групповой иск согласно ст. 3:305a Гражданского кодекса Нидерландов с целью получения, например, возмещения убытков, декларативного решения или судебного запрета. В Законе специально отмечается, что групповой иск должен быть более эффективным и действенным, чем рассмотрение отдельных исков.
Новым Законом определены более строгие требования к организациям, которым предоставляется право обращаться в защиту прав и интересов группы лиц. Такие правила включают, например, определенные требования к управлению и финансированию (например, директорам соответствующей организации или его правопреемникам не разрешается получать прямую или косвенную прибыль путем возбуждения группового иска).
Важным аспектом нового регулирования является международный режим. Это означает, что допускаются только те групповые иски, которые имеют достаточно тесную связь с голландской юрисдикцией. Такая связь обычно существует, если: 1) большинство лиц,
1 URL: https://zoek.offitielebekendmakingen.nl/stb-2019-130.html (дата обращения: 01.04.2020).
входящих в многочисленную группу, проживают в Нидерландах, или 2) ответчик проживает в Нидерландах, и дополнительные обстоятельства указывают на достаточные отношения с Нидерландами, или 3) событие, послужившее основанием для предъявления группового иска, произошло в Нидерландах.
Закон 2020 г., как и ранее принятые акты, закрепляет модель opt-out, в соответствии с которой участники могут выйти из состава группы в течение срока, предусмотренного судом.
Интересна процедура рассмотрения групповых исков. Если предъявлен групповой иск о признании права или же воспрещении незаконных действий (с целью получения судебного запрета), то такие требования рассматриваются в соответствии с Законом о групповых исках 1994 г. В случае если предъявлен групповой иск о возмещении убытков, то при рассмотрении такого требования применяются нормы Закона о коллективном урегулировании споров по причинению массового ущерба 2005 г. Это означает, что в течение срока, установленного судом, стороны (организация, обратившаяся в защиту группы лиц, и ответчик) должны прийти к мировому соглашению, которое должно соответствовать требованиям Закона 2005 г. Если же мировое соглашение заключить не удается, в этом случае групповой иск рассматривается как иск о признании.
Реформирование системы групповых исков в Германии. С 1 ноября 2005 г. в Германии действует Модельный процессуальный закон «О рассмотрении дел инвесторов на финансовом рынке»2. В соответствии с ним рассматриваются споры трех категорий [подробнее см.: Степанчук 2013; Долганичев 2014]:
споры о возмещении ущерба вследствие предоставления ложной, вводящей в заблуждение информации о финансовых рынках или ее сокрытия;
споры об исполнении договора, который основан на предложении в силу Закона о приобретении акций и поглощении;
споры, связанные с использованием информации о финансовых рынках при прода-
2 KapitalanlegerMusterverfahrensgesestz // URL: http:// www.gesetze-im-internet.de/bundesrecht/kapmug_2012/ge-samt.pdf (дата обращения: 01.04.2020).
же пли распределении финансовых продуктов и / или положений об услугах по управлению инвестициями [Voet 2013].
С 1 ноября 2018 г. в Германии действует Закон «О модельных исках о признании»1. При этом одной из нескрываемых причин принятия Закона была попытка успеть до истечения трехлетнего срока исковой давности с момента начала Dieselskandal Volkswagen (Dieselgate), чтобы предоставить потребителям возможность заявить свои требования к компании Volkswagen AG (срок исковой давности истек 1 января 2019 г.).
Смысл регулирования заключается в том, чтобы предоставить потребителям возможность эффективной защиты своих прав перед транснациональными компаниями.
Исключительной подсудностью по таким делам обладают высшие суды федеральных земель. В силу положений § 606 Гражданского процессуального уложения Германии только специализированные объединения (общества защиты прав потребителей, союз автомобилистов и т. д.) могут выступить инициаторами обращения в суд с требованием о прекращении того или иного нарушения. При этом к таким организациям предъявляются особые требования. В частности, требования к численности их членов таковы: не менее десяти ассоциаций, осуществляющих деятельность в одной сфере, или 350 физических лиц; такие организации должны состоять в течение четырех лет в специализированном реестре. Отдельные требования предъявляются к финансированию деятельности таких организаций.
Иск может быть рассмотрен как модельный, если до обращения в суд к нему присоединится не менее десяти человек. В течение двух месяцев с момента возбуждения дела к заявлению должно присоединиться не менее 50 потребителей. При этом последние не несут процессуальных рисков судебных издержек, которые ложатся на заявителя по делу.
1 Gesetz zur Einführung einer zivilprozessualen Musterfeststellungsklage // URL: https://www.bgbl.de/xaver/ bgbl/start.xav?startbk=Bundesanzeiger_BGBl&jump
To=bgbl118s 1151.pdf#_bgbl_%2F%2F*%5B%40attr_id%3
D%27bgbl118s1151.pdf%27%5D_1586857840027 (дата обращения: 01.04.2020).
Судебное решение по делу ограничивается только установлением факта наличия / отсутствия нарушения со стороны ответчика, а также предписанием прекратить нарушение. Потребители, заявившие свои требования в первоначальном модельном процессе, должны самостоятельно подавать иски о взыскании убытков, опираясь на преюдициальные обстоятельства, установленные в первоначальном деле.
В настоящее время рассматривается всего два подобных дела: в Высшем суде земли в Брауншвейге (Volkswagen AG) и Высшем суде земли в Штутгарте (Mercedes Benz Bank AG).
Из этого небольшого обзора видно, что правопорядки США, Нидерландов, Германии направлены на дальнейшее развитие существующих систем групповых исков. С одной стороны, законодатель США, юрисдикции с самым развитым институтом группового иска, закрепляет в процессуальном регламенте нормы, связанные с использование информационных технологий при рассмотрении групповых исков, а именно при извещении потенциальных участников, т. е. в том аспекте гражданского процесса, где в целом он (процесс) отстал от остального мира. С другой стороны, внесенные в ФГПС в 2018 г. изменения направлены на ужесточение условий утверждения мирового соглашения в части предоставления большей информации участником многочисленной группы. По сути, данные изменения направлены на расширение гарантий соблюдения прав членов группы, которые не являются стороной при рассмотрении группового иска.
Если обратиться к практике Нидерландов и Германии, то можно отметить общую тенденцию к расширению возможностей организаций и граждан (потребителей в особенности) для защиты своих прав через институт группового иска. Для Нидерландов такое расширение связано с необходимостью использования возмещения убытков как способа защиты в групповых исках, хотя и через специфические формы реализации. Для Германии изменения касаются субъектов (потребителей), которым предоставляется право защитить свои права и интересы посредством института модельных исков.
История развития института группового иска и группового производства
История зарождения и развития способов коллективной защиты, в частности группового иска, в России не столько продолжительна, как в странах общего права, и насчитывает порядка 30 лет. Кратко освещая этот недлинный путь, можно отметить, что в начале 1990-х гг. в цивилистическом процессе существовало всего три правовых института, с помощью которых возможно было защищать интересы больших групп лиц (коллективные интересы). Во-первых, это классический институт соучастия, когда несколько истцов поручали ведение дела одному из соучастников; во-вторых, институт представительства, когда ведение дел множества доверителей предоставлялось одному лицу; в-третьих, предъявление исков о защите прав других лиц, когда уполномоченный государственный орган или прокурор были вправе предъявить иск о защите небольшой группы лиц, например несовершеннолетних.
Далее, в 1992 г., в Законе РФ «О защите прав потребителей» была закреплена возможность защиты неопределенного круга лиц в гражданском процессе. Такая возможность предоставлялась организациям по защите прав потребителей, которые наделялись право обратиться в суд с иском о признании незаконными действий продавца, изготовителя, исполнителя в отношении неопределенного круга потребителей и прекращении этих действий. Аналогичные юридические конструкции были закреплены в ст. 91 Закона РФ «Об охране окружающей природной среды», а также в Федеральном законе «О рекламе» [подробнее об истории развития групповых исков см.: Ярков 1999; Ярков 2012]. Однако все эти средства исковой защиты не были групповым иском в его классическом понимании.
Следует отметить, что практически до середины 1990-х гг. о введении института группового иска в российское процессуальное законодательство не говорили. Вместе с тем толчок к развитию института групповых исков дала ситуация, связанная с незаконной деятельностью множества финансовых организаций,
в числе которых были Русский Дом «Селенга», «МММ», «Хопер-Инвест». Суды столкнулись с необходимостью разрешения многих десятков тысяч исков однотипного характера к одному и тому же ответчику - финансовой компании - о возврате денежных средств. Отсутствие частноправовых способов защиты больших групп лиц привело к тому, что данная проблема приобрела публичный характер и стала предметом политических дебатов. В указанных условиях был разработан первый законопроект, предусматривающий ведение в ГПК двух глав в части судебного рассмотрения группового исполнения судебных решений по групповым искам [Бернэм, Решетникова, Ярков 1996]. Проект был внесен Государственную Думу РФ, широко обсуждался, но не был принят. При этом идея о групповом иске получила поддержку в доктрине [Або-лонин 1999; Аболонин 2001].
В 2009 г. Федеральным законом № 205-ФЗ в АПК РФ была введена глава 28.2 «Рассмотрение дел о защите прав и законных интересов группы лиц», т. е. в российском процессуальном законодательстве впервые появился институт группового иска, модель которого сравнима с зарубежными примерами. Закрепленная в АПК РФ модель группового иска вполне обоснованно подверглась серьезной критике со стороны научного сообщества: правовой институт не использовался на практике. Во-первых, учеными критиковались нормы закона, определяющие условия предъявления группового иска: наличие условия о том, что все участники группы должны быть участниками одного правоотношения, создало ситуацию, при которой именно такая правовая связь между потенциальными участниками группы (пострадавшими) не может возникнуть в принципе. Данное условие также ограничило использование способов защиты только требованиями о признании. Во-вторых, достаточно сильно критиковался сам процессуальный порядок рассмотрения групповых исков, нормы о судебном решении по групповому иску. Недостатком закона также являлось отсутствие правил о порядке заключения мирового соглашения и исполнения решения по групповым искам [Ярков 2010; Алехина, Туманов 2010; Стрельцова 2010].
В 2015 г. в КАС РФ была закреплена другая по сравнению с АПК РФ модель группового иска (ст. 42). Граждане, являющиеся участниками публичных правоотношений, иные лица в случаях, указанных в федеральном законе, вправе обратиться с коллективным административным исковым заявлением в суд в защиту нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов группы лиц. Так в российском законодательстве была реализована модель публичного (административного) группового иска. КАС РФ обозначил следующие условия предъявления группового иска.
1) многочисленность группы лиц (1 + 20) или неопределенность числа ее членов, затрудняющие разрешение требований потенциальных членов группы в индивидуальном порядке и в порядке совместной подачи искового заявления (соучастия);
2) однородность предмета спора и оснований для предъявления членами группы соответствующих требований;
3) наличие общего ответчика (соответчиков);
4) использование всеми членами группы одинакового способа защиты своих прав [Яр-ков 2015].
Следует отметить, что, несмотря на закрепление более понятных условий возбуждения группового производства регулирование КАС РФ является чрезвычайно усеченным (всего одна статья).
1 октября 2019 г. вступил в силу Федеральный закон от 18 июля 2019 г. № 191-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» (далее - Федеральный закон № 191-ФЗ), который ввел значительные изменения в процессуальный регламент рассмотрения групповых исков России:
введен институт группового иска в ГПК (глава 22.3 «Рассмотрение дел о защите прав и законных интересов группы лиц»). При этом значительно обновлена глава 28.2 АПК;
нормы о групповом иске, содержащиеся в АПК и ГПК, унифицированы, по сути, являются идентичными, за исключением некоторых особенностей. При этом изменения не коснулись ст. 42 КАС;
более четко выделены основные стадии арбитражного и гражданского процесса, от-
ражающие динамику рассмотрения дела по групповому иску [Звиер, Ярков2020];
установлены ясные условия возбуждения группового производства;
впервые появилась процедура сертификации группы [Долганичев 2019];
определен правовой статус членов многочисленной группы лиц: они не являются стороной по делу, обладают лишь ограниченным объемом прав, которые направлены на осуществление контроля за деятельностью истца-представителя;
присоединение к многочисленной группе лиц в соответствии с новыми правилами возможно на протяжении всего рассмотрения дела до перехода к этапу судебных прений. Такое присоединение может осуществляться не только путем направления соответствующих заявлений по почте или нарочно, но и посредством использования информационно-коммуникационных технологий;
изменился срок рассмотрения группового иска: теперь он составляет восемь месяцев; и др.
Следует отметить, что это лишь часть наиболее заметных изменений, вносимых законом.
Обсуждение
Характеристика современной российской модели группового иска
Российский цивилистический процесс не стоит на месте и в полной мере подвержен тенденциям к «интернационализации и транснационализации, унификации и гармонизации» [Гиллес 2008: 521-522], а также тенденциям к сближению двух типов процессов: следственного и состязательного. Развитие института группового иска является отражением указанных тенденций. В связи с этим полагаем возможным охарактеризовать закрепленную в АПК и ГПК модель группового иска с точки зрения указанных выше четырех критериев.
Итак, первым критерием выступает сфера использования группового иска. Если обратиться к АПК и ГПК, то можно отметить, что круг дел, по которым могут предъявляться групповые иски, не определен. Это одно из отличий настоящего регулирования от преды-
дущей редакции главы 28.2 АПК, в которой прямо указывалась возможность предъявления групповых исков по корпоративным спорам, а также спорам, связанным с осуществлением деятельности профессиональных участников рынка ценных бумаг. Верховным Судом РФ этот перечень был дополнен делами о привлечении контролирующих к субсидиарной ответственности в делах о банкротстве и делами об оспаривании нормативных правовых актов1. Таким образом, в настоящий момент групповые иски могут быть предъявлены по любым требованиям2.
Следующим критерием является субъект права на обращение с групповым иском. Выше мы отметили, что в мире существует несколько моделей: групповые иски могут предъявляться частными лицами, публичными субъектами и специализированными некоммерческими организациями.
Согласно положениям ст. 225.10 АПК РФ и ст. 244.20 ГПК РФ правом на обращение в арбитражный суд / суд общей юрисдикции с групповым иском обладают следующие лица: гражданин и организация, являющиеся членами этой группы лиц;
орган, организация и гражданин, не являющиеся членами этой группы лиц, в случаях, прямо предусмотренных законом.
Соответственно можно сказать, что процессуальные регламенты предоставляют право обратиться в суд с групповым иском большому кругу субъектов, в том числе публичных. К таким можно будет отнести прокурора, органы государственной власти и местного самоуправления, общества защиты прав потребителей и т. д. (в порядке ст. 46 ГПК РФ).
Далее применительно к российской модели рассмотрим критерий порядка форми-
1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21 декабря 2017 г. № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве», от 25 декабря 2018 г. № 50 «О практике рассмотрения судами дел об оспаривании нормативных правовых актов и актов, содержащих разъяснения законодательства и обладающих нормативными свойствами» // СПС «Консультант-Плюс».
2 В связи с этим в литературе предлагалось ограничить категории дел, которые могут рассматриваться в групповом производстве судами общей юрисдикции [Ярков, Тимофеев, Ходыкин 2012].
рования группы: opt-in или opt-out. Из анализа нескольких норм, закрепленных в АПК и ГПК, видно, что для того, чтобы войти в состав многочисленной группы лиц, потенциальному участнику необходимо совершить ряд активных действий, в частности подать заявление о присоединении к соответствующей группе. Такие действия совершаются не только на стадии рассмотрения дела, но и еще до подачи соответствующего иска. В этом плане новое регулирование незначительно отличается от предшествующей редакции главы 28.2 АПК. Следовательно, можно сделать вывод, что групповой иск в России строится в целом по модели opt-in. Вместе с тем в науке процессуального права данный вывод является в какой-то мере дискуссионным [обзор мнений см.: Долганичев 2014].
Так, исследователей смущает норма (она идентична норме в старой редакции) ч. 6 ст. 225.16 АПК РФ (в ГПК такая норма почему-то отсутствует, но пробел может быть восполнен путем аналогии закона), согласно которой «арбитражный суд прекращает производство по делу, если установит, что имеется принятое по требованию о защите прав и законных интересов группы лиц и вступившее в законную силу решение арбитражного суда и исковое заявление, заявление поданы лицом, отказавшимся от заявления о присоединении... либо не воспользовавшимся правом присоединиться к данному требованию или вступить самостоятельно в дело на стороне истца или в качестве третьего лица, заявляющего самостоятельные требования относительно предмета спора, к тому же ответчику и о том же предмете, за исключением случаев, если арбитражный суд признает причины обращения указанного лица с самостоятельными исковым заявлением, заявлением уважительными».
Данное положение является по сути характеристикой групповых исков по модели opt-out, когда лицо, вышедшее из состава группы, лишается права на предъявление самостоятельного иска. В то же время закрепление в законодательстве единственной черты модели opt-out не может говорить о том, что в целом групповое производство построено по этой модели.
Последний критерий определяет возможность использовать различные способы защиты, в том числе признание права, пресечение действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения, и возмещение убытков. Как уже отмечалось, в 2019 г. в АПК и ГПК были закреплены новые условия предъявления группового иска, среди которых:
1) имеется общий по отношению к каждому члену группы лиц ответчик;
2) предметом спора являются общие либо однородные права и законные интересы членов группы лиц;
3) в основании прав членов группы лиц и обязанностей ответчика лежат схожие фактические обстоятельства;
4) все члены группы лиц используют одинаковый способ защиты своих прав;
5) к требованию о защите прав и законных интересов этой группы лиц присоединились не менее пяти лиц-членов группы лиц для АПК РФ, и не менее двадцати лиц-членов группы лиц для ГПК РФ.
Видно, что законодатель отказался от существующего ранее условия о «едином правоотношении», конструкцию которого теоретически и практически представить было достаточно затруднительно. Единственно возможными примерами таких правоотношений могли быть отношения общей собственности1. Как следствие, такому условию возбуждения группового производства удовлетворяли только иски о признании.
Закрепление новых условий в отсутствие законодательных ограничений относительно сфер применения группового иска и используемых способов защиты позволяют сделать вывод о том, что в соответствии с существующей моделью группового иска допускается предъявление исков о признании, воспрещении и присуждении. Это обстоятельство существенным образом расширяет границы использования группового иска в России.
1 Долгое время в практике рассматривались иски о признании права общей долевой собственности на то или иное недвижимое имущество. См., например: постановление ФАС Московского округа от 19 октября 2011 г. по делу № А40-107502/10-85-954; постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 26 мая 2011 г. по делу № А46-5540/2010.
Завершая анализ российской модели группового иска, можно сделать краткий вывод о том, что групповой иск в России все же является ограниченным. Ограничен он в целом только одним - правилами формирования группы, а именно системой opt-in. Это не значит, что существующая система групповых исков «плохая» или «хорошая». В данном случае ограничения касаются только вовлечения наибольшего числа участников в групповое производство. Уже отмечалось выше, что существуют достаточно обоснованные причины для неиспользования системы opt-out, главной из которых является опасность злоупотребления правом на предъявление группового иска. С точки зрения иных критериев, по которым проводился анализ, можно отметить, что российская модель является практически неограниченной: существует возможность использовать все способы защиты права во всех сферах права. При этом право на предъявление группового иска предоставлено самому широкому кругу субъектов. В этом смысле процессуальное законодательство предоставляет широкие возможности для защиты коллективных прав и интересов посредством группового иска.
Выводы
Сравнительный анализ, проведенный на основе предложенных критериев, показывает, насколько разными могут быть модели группового иска. Как минимум, результат исследования может говорить о существовании двух систем: ограниченного и неограниченного группового иска. Вместе с тем напрашивается другой вполне обоснованный вывод: сочетание предложенных критериев-индикаторов как элементов системы в той или иной юрисдикции создает уникальные образцы правового регулирования института группового иска.
Изучение практики законодательного реформирования института групповых исков показывает тенденцию к расширению уже существующих возможностей защиты коллективных интересов. Важным в этом отношении является не просто создание условий для реализации права на судебную защиту посредством использования института группового иска, но и обеспечение соблюдения
прав участников многочисленной группы и недопущения злоупотреблений. Как следствие, в законодательных актах закрепляются дополнительные требования к лицам, обращающимся в защиту многочисленной группы, или же более жесткие условия для утверждения мирового соглашения.
Применяя выбранные критерии к современной российской модели группового иска,
можно заключить, что она в большей степени отвечает мировым тенденциям развития данного института, а в некоторых аспектах даже опережает их. С точки зрения используемых для характеристики модели критериев российский групповой иск является ограниченным, но в то же время предоставляет более широкие возможности для защиты прав и интересов больших групп.
Список литературы
Аболонин Г. О. Групповые иски в гражданском процессе: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 1999. 28 с.
Аболонин Г. О. Групповые иски. М.: Норма, 2001. 256 с.
Аболонин Г. О. Массовые иски. М.: Волтерс Клувер, 2011. 416 с.
Алехина С. А., Туманов Д. А. Проблемы защиты интересов группы лиц в арбитражном процессе // Законы России: опыт, анализ, практика. 2010. № 1. С. 38-43.
Бернэм У., Решетникова И. В., Ярков В. В. Судебная реформа: проблемы гражданской юрисдикции. Екатеринбург, 1996. 150 с.
Лит Э. ван. Нидерландский национальный доклад // Гражданский процесс в межкультурном диалоге: евразийский контекст: Всемир. конф. Междунар. ассоциации процессуального права (Москва, 18-21 сентября 2012 г.). М.: Статут, 2012. С. 613-624.
Гиллес П. Система гражданского судопроизводства на Востоке и Западе - 2007, а также основные тенденции реформирования гражданского процесса и некоторые размышления о разрешении гражданских споров в будущем // Российский ежегодник гражданского и арбитражного процесса. 2007. № 6. С. 513-525.
Долганичев В. В. Возбуждение и подготовка дел группового производства. М.: Статут, 2017. 176 с.
Долганичев В. В. Групповой иск и групповое производство в Германии // Арбитражный и гражданский процесс. 2014. № 8. С. 36-40.
Долганичев В. В. Новый групповой иск в России: краткий обзор // Арбитражный и гражданский процесс. 2019. № 11. С. 14-19.
Звиер П., Ярков В. В. Групповые иски в правовой истории США и России: в поисках оптимальной модели // Вестник гражданского процесса. 2020. Т. 10. № 1. С. 143-197; URL: https://doi.org/10.24031/2226-0781-2020-10-1-143-197.
Линдблом П. X. Шведский национальный доклад // Гражданский процесс в межкультурном диалоге: евразийский контекст: Всемир. конф. Междунар. ассоциации процессуального права (Москва, 18-21 сентября 2012 г.). М.: Статут, 2012. С. 633-643.
Малешин Д. Я. Гражданская процессуальная система России. М.: Статут, 2011. 496 с.
Степанчук М. В. Модельное производство в гражданском процессе Германии // Арбитражный и гражданский процесс. 2013. № 12. С. 22-26.
Стрельцова Е. Г. О некоторых сложностях практического применения гл. 28.2 АПК РФ // Право и политика. 2010. № 4. С. 718-733.
Шандурский Д. И. Правовая природа института организационного группового иска в России // Вестник гражданского процесса. 2018. № 6. С. 208-225.
Ярков В. В. Групповой иск в административном судопроизводстве: краткий комментарий // Арбитражный и гражданский процесс. 2015. № 11. С. 52-58.
Ярков В. В. Групповой иск: краткий комментарий главы 28.2 АПК РФ // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. 2010. № 9. С. 6-25.
Яркое В. В. Новые формы исковой защиты в гражданском процессе (групповые и косвенные иски) // Государство и право. 1999. № 9. С. 32-40.
Яркое В. В. Юридические факты в цивилистическом процессе. М.: Инфотропик Медиа, 2012. 608 с.
Яркое В. В., Тимофеее Ю. А., Ходыкин Р. М. О проекте главы 38.1 ГПК «Рассмотрение дел о защите прав и законных интересов группы лиц» // Арбитражный и гражданский процесс. 2012. № 8. С. 16-19.
Cappelletti M. The Judicial Process in Comparative Perspective. Oxford, 1989. 456 p.
Hensler D. R. From Sea to Shining Sea: How and Why Class Actions Are Spreading Globally // Kansas Law Review. 2017. Vol. 65. P. 965-988.
Hodges C. US class actions: promise and reality. EUI LAW. 2015/36. European Regulatory Private Law Project // URL: http://hdl.handle.net/1814/36536 (дата обращения: 01.04.2020).
Nagy C. I. Collective actions in Europe. A comparative, economic and transsystemic analysis. N.-Y.: Springer International Publishing, 2019. 122 p.
Voet S. European Collective Redress Developments. 2013 // URL: http://www.academia.edu/4373659/ European_Collective_Redress_Developments_August_2013 (дата обращения: 01.04.2020).
References
Abolonin G. O. Gruppovye iski [Class Action], Moscow, Norma, 2001, 256 p.
Abolonin G. O. Gruppovye iski v grazhdanskom protsesse [Class Actions in Civil Procedure]: autoabstr. of cand. jur. sc. thesis, Yekaterinburg, 1999, 28 p.
Abolonin G. O. Massovye iski [Mass actions], Moscow, Wolters Kluver, 2011, 416 p.
Alekhina S. A., Tumanov D. A. Problemy zashchity interesov gruppy lits v arbitrazhnom protsesse [Problems of Groups' Protection in Commercial Procedure], Zakony Rossii: opyt, analiz, praktika, 2010, no. 1, pp. 38-43.
Bernem U., Reshetnikova I. V., Yarkov V. V. Sudebnaya reforma: problemy grazhdanskoi yurisdiktsii [Judicial Reform: Problems of Civil Jurisdiction], Yekaterinburg, Publishing House of the University of Humanities, 1996, 150 p.
Cappelletti M. The Judicial Process in Comparative Perspective, Oxford, 1989, 456 p.
Dolganichev V. V. Gruppovoi isk i gruppovoe proizvodstvo v Germanii [Class action and class proceeding in Germany], Arbitrazhnyi i grazhdanskii protsess, 2014, no. 8, pp. 36-40.
Dolganichev V. V. Novyi gruppovoi isk v Rossii: kratkii obzor [A New Class Action in Russia: Brief Overview], Arbitrazhnyi i grazhdanskii protsess, 2019, no. 11, pp. 14-19.
Dolganichev V. V. Vozbuzhdenie i podgotovka del gruppovogo proizvodstva [Excitation and Preparation of Group Proceedings], Moscow, Statut, 2017, 176 p.
Gilles P. Sistema grazhdanskogo sudoproizvodstva na Vostoke i Zapade - 2007, a takzhe osnovnye tendentsii reformirovaniya grazhdanskogo protsessa i nekotorye razmyshleniya o razreshenii grazhdanskikh sporov v budushchem [The system of civil litigation in the East and West - 2007, as well as the main trends in reforming the civil procedure and some thoughts on resolving civil disputes in the future], Rossiiskii ezhegodnik grazhdanskogo i arbitrazhnogo protsessa, 2007, no. 6, pp. 513-525.
Hensler D. R. From Sea to Shining Sea: How and Why Class Actions Are Spreading Globally, Kansas Law Review, 2017, vol. 65, pp. 965-988.
Hodges C. US class actions: promise and reality. EUI LAW. 2015/36. European Regulatory Private Law Project, available at: http://hdl.handle.net/1814/36536 (accessed: 01.04.2020).
Lindblom P. H. Shvedskii natsional'nyi doklad [Sweden National Report], Maleshin D. Ya. (ed.). Grazhdanskii protsess v mezhcul'turnom dialoge: evraziiskii kontekst [Civil Procedure in Cross-Cultural Dialog: Eurasian Context], Moscow, Statut, 2012, pp. 633-643.
Lit E. van. Niderlandskii natsiona'nyi doklad [Netherlands National Report], Maleshin D. Ya. (ed.) Grazhdanskii protsess v mezhcul'turnom dialoge: evraziiskii kontekst [Civil Procedure in Cross-Cultural Dialog: Eurasian Context], Moscow, Statut, 2012, pp. 613-624.
Maleshin D. Ya. Grazhdanskaya protsessual'naya sistema Rossii [Civil Procedure System of Russia], Moscow, Statut, 2011, 496 p.
Nagy C. I. Collective actions in Europe. A comparative, economic and transsystemic analysis, New York, Springer International Publishing, 2019, 122 p.
Shandurskiy D. I. Institut organizatsionnogo (obshchestvennogo) gruppovogo iska za rubezhom [Institute of Organizational (Representative) Class Action Abroad], Vestnik grazhdanskogo protsessa, 2017, no. 1, pp. 197-218, DOI: 10.24031/2226-0781-2017-7-1-197-218.
Stepanchuk M. V. Model'noe proizvodstvo v grazhdanskom protsesse Germanii [Model Proceeding in Civil Procedure of Germany], Arbitrazhnyi i grazhdanskii protsess, 2013, no. 12, pp. 22-26.
Streltsova E. G. O nekotorykh slozhnostyakh prakticheskogo primeneniya gl. 28.2 APK RF [On Certain Difficulties of Application of Chapter 28.2 of the Commercial Procedure Code of the Russian Federation], Pravo ipolitika, 2010, no. 4, pp. 718-733.
Voet S. European Collective Redress Developments, available at: http://www.academia.edu/4373659/ European_Collective_Redress_Developments_August_2013 (accessed: 01.04.2020).
Yarkov V. V. Gruppovoi isk v administrativnom sudoproizvodstve: kratkii kommentarii [Class-Action Lawsuit in Administrative Proceedings: A Short Comment], Arbitrazhnyi i grazhdanskii protsess, 2015, no. 11, pp. 52-58.
Yarkov V. V. Gruppovoi isk: kratkii kommentarii glavy 28.2 APK RF [Class Action: A Brief Comment on Chapter 28.2 of the Arbitration Procedure Code of the Russian Federation], Vestnik Vysshego Arbitrazhnogo Suda Rossiiskoi Federatsii, 2010, no. 9, pp. 6-25.
Yarkov V. V. Novye formy iskovoi zashchity v grazhdanskom protsesse (gruppovye i kosvennye iski) [New Forms of Legal Defense in Civil Procedure (Group and Indirect Claims)], Gosudarstvo i pravo, 1999, no. 9, pp. 32-40.
Yarkov V. V. Yuridicheskie fakty v tsivilisticheskom protsesse [Legal Facts in Civil Procedure], Moscow, Infotropic Media, 2012, 608 p.
Yarkov V. V., Timofeev Yu. A., Khodykin R. M. O proekte glavy 38.1 GPK «Rassmotrenie del o zashchite prav i zakonnykh interesov gruppy lits» [On the Draft Chapter 38.1 of the Civil Procedure Code «Consideration of Cases on the Protection of the Rights and Legitimate Interests of a Group of Persons»], Arbitrazhnyi i grazhdanskii protsess, 2012, no. 8, pp. 16-19.
Zwier P., Yarkov V. V. Gruppovye iski v pravovoi istorii SShA i Rossii: v poiskakh optimal'noi modeli [Class Action in the Legal History of the USA and Russia: Searching of an Optimal Model], Vestnik grazhdanskogo protsessa, 2020, vol. 10, no. 1, pp. 143-197, DOI: 10.24031/2226-0781-202010-1-143-197.
Информация об авторах
Владимир Владимирович Ярков - доктор юридических наук, профессор, заведующий кафедрой гражданского процесса, Уральский государственный юридический университет (ул. Комсомольская, д. 21, Екатеринбург, Россия, 620137; e-mail: grpr@usla.ru).
Владимир Вениаминович Долганичев - кандидат юридических наук, доцент кафедры гражданского процесса, Уральский государственный юридический университет (ул. Комсомольская, д. 21, Екатеринбург, Россия, 620137; e-mail: dolganichev@mail.ru).
Information about the authors
Vladimir V. Yarkov - doctor of juridical sciences, professor, head of the Department of civil procedure, Ural State Law University (21 Komsomol'skaya St., Yekaterinburg, Russia, 620137; e-mail: grpr@usla.ru).
Vladimir V. Dolganichev - candidate of juridical sciences, associate professor, associate professor of the Department of civil procedure, Ural State Law University (21 Komsomol'skaya St., Yekaterinburg, Russia, 620137; e-mail: dolganichev@mail.ru).
Дата поступления в редакцию / Received: 25.06.2020
Дата принятия решения об опубликовании / Accepted: 30.06.2020
© В. В. Ярков, 2020 © В. В. Долганичев, 2020
