CC BY
17Раздел I. Юридическое образование в России: взгляд из советского
прошлого
© Барциц И.Н., Краковский К.П.
DOI: 10.24412/2309-1592-2022-1-5-29 УДК: 34.047
ПОДГОТОВКА ЮРИДИЧЕСКИХ КАДРОВ В СИСТЕМЕ СОВПАРТОБРАЗОВАНИЯ (1917-1991). СТАТЬЯ 1-Я. КОММУНИСТИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ ИМЕНИ Я.М. СВЕРДЛОВА (1919-1932)
Барциц Игорь Нязбеевич, доктор юридических наук, профессор Институт государственной службы и управления РАНХиГС
e-mail: ibarcic@gmail. com
Краковский Константин Петрович, доктор юридических наук, доцент Институт государственной службы и управления РАНХиГС e-mail: krakovsky-kp@igsu.ru
Аннотация. Статья посвящена малоизученной странице истории подготовки юридических кадров в системе советско-партийного образования, в частности в Коммунистическом университете им. Я.М. Свердлова. В статье рассказано о замечательных педагогах, готовивших юридические кадры, о контингенте студентов, об особенностях учебного процесса и проч. Журнал «Новый ракурс» некоторое время назад успешно развернул работу по освещению ярких страниц истории отечественного юридического образования. Все опубликованные на его страницах материалы посвящались вопросам истории университетского (институтского) юридического образования. Однако, наряду с этой сферой подготовки юридических кадров, параллельно с ней, с первых послеоктябрьских лет оформилась и действовала система советско-партийного образования. Наиболее яркими (и пока мало изученными) страницами истории подготовки юридических кадров в рамках последней были Коммунистический университет им. Я.М. Свердлова, Институт красной профессуры, Академия общественных наук при ЦК ВКП (б) (с 1952 г. - КПСС). Расскажем о первом из этих совпартвузов.
Ключевые слова: коммунистический университет, подготовка юридических
кадров
Создание Коммунистического университета имени тов. Свердлова. В соответствии с решением VIII съезда партии в июле 1919 г., в самый разгар Гражданской войны, пленум ЦК РКП(б) принял постановление о преобразовании Центральной школы партийной и
советской работы в Коммунистический университет имени Я.М. Свердлова1 - первого партийного учебного заведения страны.
Коммунистический университет им. Я.М. Свердлова (КУС) был призван решать три задачи: стать центром по воспитанию теоретически подготовленных кадров партийных, советских, профсоюзных работников и высококвалифицированных пропагандистов и лекторов.
В этом, как и созданном позднее около 50 подобных коммунистических университетах, создавалось отделение советского строительства, где должны были готовиться кадры для советского аппарата, в том числе для юридических институций (суда, органов юстиции, прокуратуры, следствия и т.д.). Хотя главной задачей все же была подготовка партийных кадров (более 70% выпускников); на советскую работу (т.е. на государственную службу) уходило примерно 10% выпускников2. Т.е. ежегодно для советских органов коммунистические вузы выпускали примерно 500-1000 специалистов. Учитывая потребности аппарата управления это были сущие крохи.
Комплектование студенческого контингента КУС. Для В.И. Ленина был идеальным, образцовым аппарат, «построенный сплошь из коммунистов или сплошь из учеников совпартшкол»3. А в них, коммунистических вузах, соответственно, должны были учиться выходцы из простого народа. Таков был истинный смысл высказывания вождя о
4
том, что «мы должны научить каждую кухарку управлять государством» .
ЦК разработал принципы комплектования КУС, которые должны были обеспечить большинство контингента студентов за рабочими и крестьянами, и, в идеале, коммунистами.
В Положении о наборе курсантов на 1921-22 учебный год в КУС были сформулированы следующие условия приема:
а) командируются рабочие и крестьяне, развившиеся на практической работе и проявившие способности к теоретическим занятиям;
б) выбираются лучшие, достойнейшие, выделяющиеся своей преданностью коммунизму;
в) делегируются товарищи обоего пола не моложе 20 лет с двухгодичным партийным стажем, хорошо грамотные, знающие не менее 4 правил арифметики, с теоретической подготовкой в размере программы губернской совпартшколы;
1 Известия ВЦИК. 1919. 17 июля. Также см.: КПСС в резолюциях и решениях... М., 1970. Т. 2. С. 75
2 Подготовка кадров в СССР. 1927-1931 гг. М., Л., 1933 . С. 167.
3 Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 54. С. 274.
4 К сожалению, эту фразу часто извращают, создавая миф, что большевики мечтали
допустить к власти малообразованных кухарок.
6
г) все прибывшие в университет подвергаются двухнедельному испытанию путем пробных занятий1.
Увы, в первые годы требуемое большинство рабочих и крестьян не обеспечивалось: «мешали» даже минимальные образовательные цензы. Выходцы из «непролетарских» социальных групп составляли почти четверть студенческого корпуса КУС.
Но с каждым годом требования детализировались, чтобы «работать» на главную цель. Так, «Правила приема в Коммунистический университет им. Свердлова» (1924) уточнили, что принимались на учебу лица в возрасте от 22 до 35 лет, имеющие 3-летний производственный стаж на крупном предприятии, а также не менее чем 3-летний партийный стаж, при условии активной партийной работы и отсутствии партийных взысканий. Повышение партийного стажа, по признанию ректора КУС, было сделано в целях «составления контингента студентов из тех партийных слоев, которые были закалены в огне Гражданской войны, предохранение КУС от новичков еще не проварившихся в партийном котле». Впоследствии барьер подняли до 5-ти лет партийного стажа.
Для крестьян это условие (участие в Гражданской войне, разумеется, на стороне «красных») было обязательным. Выходцы из других слоев принимались в порядке исключения, в случае особых заслуг перед партией и революцией.
Усиливалось и «политическое требование»: сознательное отношение к Октябрьской революции; необходимо было знать историю РКП (б) в объеме книги Г.Е. Зиновьева по истории партии.
Что касается «ценза грамотности», то абитуриенты должны были уметь грамотно писать и производить действия с целыми числами и дробями. Была сделана интересная оговорка: имеющие среднее образование (а это были преимущественно представители интеллигенции, служащих) в КУС не принимались3.
Были уточнены и медицинские требования. Страдающие заразными (в том числе венерическими заболеваниями), неврастенией в клинической форме и туберкулезом, вообще физически слабые на учебу в КУС не принимались. Но оговаривалось, что инвалидность - не препятствие учебе (в первую очередь, имелись в виду участники Гражданской войны). Все поступавшие проходили предварительный перед приемом врачебный осмотр; в дальнейшем студенты проходили периодические медосмотры.
В первые годы работы КУС проявилась новая, революционная тенденция, касающаяся полового состава вуза: если в дореволюционной
1 Известия ЦК РКП (б). 1922. № 1 (37). С. 64-65. См. также: РГАСПИ Ф. 17. Оп. 60. Д. 67. Л. 22
2 РГАНИ. Ф. 3. Оп. 33. Д. 111. Л. 28.
3 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 60. Д. 233. (отчет ректора о работе КУС в 1921-1922 гг.)
7
России доступ в государственные университеты был для женщин закрыт, то в КУС последние составляли до 20 % контингента студентов.
Предварительный отбор абитуриентов осуществляли отборочные комиссии при губернских комитетах партии. К концу 20-х - началу 30-х годов главным источником пополнения всех комвузов стали партработники.
С самого начала ЦК РКП (б) установил квоты (тогда это называлось разверстка кандидатов) для поступающих от регионов и городов. К примеру, в 1921 г. разверстка была следующей: Москва - 15 чел., Ленинград - 8, Урал - 12, Нижний Новгород - 10 , Сибирь - 8, Грозный -2, Донская область - 2, Грузия - 2, Армения - 2, Белоруссия - 4 и т.д., всего 200 человек. За собой ЦК РКП (б) оставил 25 мест.
Различался и порядок приема, в зависимости от членства в партии. Членам РКП (б) требовалась характеристика партийных органов; потом следовала проверка мандатной комиссией в составе представителя Агитпропа ЦК, секретаря университета, заведующего курсом и представителя партийной ячейки1. Для остальных устанавливались вступительные испытания по русскому языку, математике до дробей простых включительно, выяснялись знания в объеме политкурса губернской партшколы2.
Таблица №
Количество студентов Коммунистического университета им. Я.М. Свердлова _ _ за 10 лет (1919-1928)3 __
Учебные годы 19191920 19201921 19211922 19221923 19231924 19241925 19251926 19261927 19271928
Кол-во студентов 1517 2308 1910 820 1073 5304 549 577 717
Если в первом наборе коммунисты составляли чуть более 50% студентов, в 1921-1922 г. - около 90 %, то со следующего года и до конца существования КУС - все 100%. Соответственно, рост процент выходцев из рабочего класса - от 45 % в первый год до 80% (а вместе с крестьянами - 96%) в 1927-1928 учебном году5.
Что из себя с точки зрения социально-политических и нравственных качеств представлял контингент первых лет работы КУС можно увидеть из отчета ректора В.П. Антонова-Саратовского за 1921-1922 учебный год6, в
1 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 6. Д. 233.
2 I „
Подр. см.: Фильштинский А. Приемные испытания в Свердловском университете // Записки Коммунистического университета имени Свердлова. М., 1923. Т. 1. С. 294-300.
3
Х лет коммунуниверситета имени Я.М. Свердлова. 1918-1928. М., 1928. С. 76.
4 Резкое сокращение численности студентов КУС было последствием «чистки» 1924 г.
5 Х лет коммунуниверситета имени Я.М. Свердлова. С. 76-77.
6 РГАСПИ. Ф. 17 Оп. 60. Д. 233. Л. 68-69.
нем содержится очень тонкая, неформальная и достаточно глубокая характеристика студентов.
Он отметил такие качества, как критический подход к содержанию преподавания, а у крестьян даже подозрительность, осознание, что полученные знания нужны не только ему лично, но партии и класса, государству. Ректор признавал, что у многих студентов слабая подготовка, «сырые мозги», но они работали по 16-18 часов в сутки, чтобы разобраться в учебном материале.
У студентов КУС было сильно развитое чувство товарищества, классовая гордость: «я - рабочий»; гордость принадлежности к студентам КУС; честь мундира: «я- свердловец».
У многих проявилась организационная жилка: студенты все время носятся с организационными планами и участвуют в организации той или иной стороны жизни, им характерна боязнь обуржуазиться, как классовая реакция на ядовитые стороны НЭПа, как ощущение отравы.
Но им были отмечены и негативные черты студентов КУС: на первом месте - последствие дореволюционного быта осложненные отрицательными сторонами нэпа и мелкобуржуазными переживаниями, по выражению ректора, «практический анархизм»; инстинктивная, в редких случаях сознательная вражда мелкого собственника к собственности государственной. Дома студент аккуратен - а в общежитии - грязен, некультурен. Особая удаль для студента - поломать столы, стулья, кровати, испачкать стены, переколотить стекла, нагрязнить везде. Он отмечал распространенное воровство как частной, так и госсобственности.
Беспокоящей руководство КУС чертой студентов был, по выражению Антонова-Саратовского, «индивидуализм сопряженный с отвращением, бунтом против всякой дисциплины и коллективистского уклада - отсюда цинический эгоизм, неуважение к личности, мещанско-крепостническое отношение к женщине, в том числе к студентке; антисемитизм и вообще шовинизм».
Отмечались также такие черты, как «дурной академизм и академический карьеризм»: студент учится лишь для себя, для устройства своей карьеры и уклоняется от выполнения, в том числе, партийных обязанностей.
На втором месте - последствия военного коммунизма: уход от производственной психологии приобретение паразитических навыков; приобретение командной психологии - требование дисциплины от всех и не признание ее для себя, в субъективном эсерстве (ощущение себя героем, остальных - толпой, обязанной подчиняться герою.
У студентов появились навыки бесконтрольного и безучетного распоряжения в свою пользу государственным имуществом. Некоторые требовали под угрозами от отдела снабжения передать им какие-то вещи. Организационный беспорядок, требования порядка рассматривалось как стеснение свободы. Эти черты военного коммунизма особенно ярко
проявляются в студентах из т.н. ответственных работников как гражданского так и военного типа.
Последствия такого сгустка недостатков были тяжелые - «выход из партии, самоубийства, политический нигилизм скептицизм и цинизм, ведший прямой дорогой в грязную яму нэпа».
Тем не менее, «свердловцы» оказались надежной опорой партии и власти: их бросали в острые моменты на решение самых сложных задач, будь то отправление на фронт (так на польский фронт, где возникли серьезная угроза провала, ушел чуть ли не весь состав студентов КУС), на подавление мятежа в Кронштадте, в голодающие районы, на ликвидацию лесных пожаров вокруг Москвы и т.п. Само собой разумеющимся было трудовое участие студентов в решении хозяйственно бытовых проблем КУС, таких, например, как масштабная заготовка дров.
Учебная работа в КУС. В 1920-1921 г. начал работать «основной курс» с двухлетним учебным циклом1. Но уже на следующий год, осознавая невозможность дать серьезную подготовку преимущественно малограмотному контингенту студентов, ЦК партии по ходатайству руководства Университета удлинил учебу еще на один год. С 1925/1926 г. КУС перешел даже на 4-летнее обучение (основной курс), но 17 июля 1929 г. было принято постановление ЦК партии «О комвузах» , которым срок обучения был вновь снижен с 4 до 3 лет. Таким он и оставался до преобразования КУС в сельскохозяйственный вуз в 1932 г.
Это сокращение времени обучения отчасти связано с тем, что рабочие и крестьяне уже с трудом преодолевали академически трудности, именно у этих групп был большой отсев. Партийные власти пожертвовали качеством подготовки ради сохранения «пролетарской жилки» у контингента главного партийного (коммунистического!) вуза. Да и сами «свердловцы»-коммунисты («лучшая и здоровая часть студенчества», по определению официоза) не желали превращения их коммунистического вуза, скажем, в ФОН университетов. Партийная закалка была для них и, конечно, партии важнее.
Как строилась учеба в КУС. Остановимся на «основном курсе». На двухгодичном курсе учебный план включал только по общетеоретическому циклу около 30 предметов. При переходе на 3-летнее обучение, два первых года были разбиты на 6 триместров, а в течение 3-го года - проводилась специализация; специальный цикл добавил еще от 1 0 до 16 предметов на каждой секции.
Вследствие того, что основная масса студентов КУС приходила на учебу, что называется, «от станка» и «от сохи» и имела весьма слабую даже общую подготовку, первые два года обучения - это было, по существу, освоение программы школы, хотя небольшими порциями
1 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 60. Д. 68. Л. 1-5.
2 См.: Известия ЦК ВКП (б). 1929. № 17-18. С. 15.
10
давались общественно-политические предметы (напр., «история развития общественных форм», «экономическая политика РСФСР»).
На втором частично и на третьем (полностью) курсах студенты КУС осваивали специальные дисциплины по проблемам экономики, истории, права.
Интересное требование - за первые два года обучения каждый студент должен был овладеть одним из иностранных языков (английский, немецкий, французский).
В 1924-1925 учебном году количество обязательных предметов сократили до 17. Впрочем, уже в следующем учебном году, когда начался переход на 4-летнее обучение, ряд предметов были объединены. Но и в дальнейшем учебный план «разбухал» от новых предметов (напр., «ленинизм и военное обучение»)1.
Учебная нагрузка студентов была вначале 48 часов в неделю, но постепенно ее снизили до 30 часов, а потом и до 24 час. Вместе с аудиторными занятиями (4-5 часов) рабочий день студента достигал 10-12 часов. Рабочий день начинался в 8.30 утра, когда выдавался завтрак, а заканчивался глубокой ночью.
Интересно, что студентов-коммунистов даже освобождали во время учебы в КУС от партийных мобилизаций - пусть только учатся!
Как выяснилось, для студентов, привыкших к конкретному мышлению абстрактный метод преподавания (лекции) не подходил. Поэтому лекцию как фундаментальную основу «буржуазного преподавания» оставляли только в крайнем случае.
На место лекции была поставлена кружковая работа лабораторно-семинарского типа. В кружке состояло до 30 студентов; под руководством научных сотрудников университета они коллективно разбирали отдельные темы курса. Недостатки системы состояли в том, что требовалось много помещений, а также постоянно ощущалась нехватка преподавателей в нужном количестве2.
Лишь в конце 20-х годов появилась индивидуализация учебы, когда преподаватель мог разнообразить задания, учитывая подготовку и развитие студента, чтобы дать возможность расти слабым и не мешать развиваться сильным студентам3.
Побочным результатом такой системы был отказ от экзаменов как формы контроля и проверки успеваемости. Изначально в КУС боролись две системы - система зачета экзаменационного типа и система коллективной проверки. В конце концов, первую оставили для вступительных экзаменов, вторую - в конце каждого курса.
1 Симонов Учебная работа в Свердловии за 1927/28 уч. г. С. 54.
2 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 60. Д. 233. Л. 52.
3
См.: Симонов Указ. соч. С. 57.
Президиум КУС утверждал Курсовую проверочную комиссию (КПК) в составе: 3 чел. - от Президиума, три педагога-коммуниста и три студента. КПК делится на 3 тройки. Материалами для проверки служили: личное впечатление; анкеты и др. сведения; отзывы педагогов; справки о зачетах; характеристика кружка и студенческой проверочной «тройки». Членам КПК и «троек» давалась инструкция по составлению характеристик1. Основными критериями (очевидно, совершенно субъективными) были: развитие студента; его способности; отношение к занятиям2.
Результаты поступали в центральную проверочную комиссию с заключением «тройки». Так, в 1921 г. проверка «отсортировала» (так в источнике!) 55 студентов, т.е. 1/5 всего набора на первый курс и направила их в ЦК для работы или на рабфаки, в том числе в КУС - т.е. возвращала в исходное положение.
Подготовка кадров советских служащих и юристов в «Свердловском» университете. Большевики с самого начала признали негодным для нового строя старое юридическое образование и закрыли уже в 1918 г. ряд юридических факультетов российских университетов. Профессор М.Н. Покровский, известный историк, участник социалистического переустройства высшей школы, утверждал, что профессора юридических факультетов даже без намерения бороться против социалистического строя, тем не менее, борются и ведут пропаганду, большевистское правотворчество ими игнорируется и научно не разрабатывается3.
КУС среди других специальностей осуществлял подготовку для госаппарата, в том числе для системы советской юстиции и суда.
Уже в первый год существования КУС было введено разделение подготовки студентов по двум направлениям (факультетам): партийному и советскому, в свете указаний В.И. Ленина о необходимости проведения четкой границы между партийным и государственным руководством, управлением советским обществом4. Однако опыт существования советского факультета с 17-20 секциями (по количеству наркоматов) показал, что результаты получались не вполне удовлетворительными; в лучшем случае это было плохое копирование ФОНа5.
Несмотря на то, что с 1924 г. КУС сосредоточил основное внимание на подготовке партийных кадров, превратившись в «главную» высшую партийную школу, задача обучения будущих государственных служащих у него сохранилась. Специализированную подготовку кадров для советских
1 Подр. см.: Антонов-Саратовский В.П. Университет имени Свердлова // Записки Коммунистического университета имени Свердлова М., 1923. Т. 1.С. 270-271.
2 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 60. Д. 233. Л. 44.
3
См.: Веселовский С.Б. Из старых тетрадей. М., 2004. С. 40.
4 Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 45. С. 61.
5 Симонов Учебная работа в Свердловии за 1927/28 уч. г. С. 52.
органов (управления, судебных, карательных) осуществлялось на административно-правовом отделении (АПО) КУС. Оно, в свою очередь, состояло из секций: управления1 и юстиции.
У истоков преподавания наук права и государства в КУС стояли с 1920 г. известные советские ученые-юристы М.Н. Гернет (читал курс социальные факторы преступности), а также Я.Л. Берман (общая теория права), заместитель наркома юстиции РСФСР П.А. Красиков (законодательство о церкви), председатель Революционного (Верховного) трибунала Н.В. Крыленко (революционные трибуналы) . Учебную работу АПО обеспечивала преимущественно кафедра права, при некотором участии кафедры экономики.
С каждым годом состав кафедры права расширялся . В 1922 г. на кафедре работало уже 16 человек - 11 преподавателей и 5 сотрудников: профессора [Я.Л.] Берман (председатель кафедры) (в документах КУС инициалы не указывалисъ-Авт.), [Д.А.] Магеровский, Вегер (младший), [А.А.] Исаев, Больер; преподаватели [И.С.] Войтинский, [З.Р.] Теттенборн, Сапожников, Левитин, Аронович, Архипов.
Научными сотрудниками работали первоначально: Норин, Попов, Граве, Козлов, Козырев, Аншелес, Горит, Урсынович4. Впоследствии поступили на кафедру научные сотрудники Штейнберг, Деревяшкин, Мебель, Розенблюм,5.
В отчете КУС (1922 г.) кафедру права критиковали за недостаточную укомплектованность коммунистическими силами, малое число научных сотрудников6. Большой проблемой КУС было то, что там не было практически ни одного преподавателя, который был бы закреплен только за ним. Все работали еще в 2-3, а то и 5-х вузах.
Следует отметить, что учебная нагрузка профессоров была совсем небольшой; к примеру, у Бермана - 50 час. в год, у Вегера - 50 час., у
п
Магеровского - 35 час. У преподавателей - чуть больше: 50-75 часов (данные 1922 г., во второй половине 1920-х гг. - еще меньше).
Закрепление преподавателей (штатных и совместителей) за предметами было следующим:
• Общая теория права: Берман, Стучка, Вегер, Сапожников и др.
• Государственное право: Магеровский, Михайлов, Архипов и др.
• По уголовному, судебному, гражданскому и уголовному процессу занятия вели Берман, Левитин, Аронович, Деревяшкин.
1 С 1923 г. было решено включить в секцию управления секцию РКИ (готовить служащих для рабкрина). См.: ГА РФ. Ф. 5221. Оп. 4. Д. 146.
2 ГА РФ. Ф. 5221. Оп 1. Д. 5. секция юстиции Комм ун-та (1919 год)
3 ГА РФ. Ф. 5221. Оп. 4. Д. 146.
4 Университет имени Свердлова в 1921-22 г. С. 253.
5 РГАСПИ. Ф. 17. Оп 60. Д. 234. Л. 15.
6 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 60. Д. 233. Л. 24.
7 ГА РФ. Ф. 5221 оп 4 д. 22
• Гражданское право: Вегер, Розенблюм, Штейнберг, Мебель.
• Трудовое право: Войтинский1.
Среди преподавателей правовых дисциплин АПО КУС были известные советские ученые-юристы, основоположники советской юридической науки.
Петр Иванович (Петерис Янович) Стучка (1865-1932).
П.И. Стучка 1888 г. окончил Санкт-Петербургский университет, а после защиты кандидатской диссертации 24 апреля 1889 г. совет университета утвердил П.И. Стучку в степени «кандидат прав». 1892 г. начал работу помощником присяжного поверенного при Рижско-Валмиерском мировом суде. Впоследствии он признается, что адвокатская деятельность была ему не по душе.
Судьба предопределила его жизненный путь - «жить на две страны». Он занимал посты в юридических ведомствах РСФСР (служил наркомом юстиции, председателем Верховного суда РСФСР) и с декабря 1918 по январь 1920 г. был председателем советского правительства родной ему Латвии.
Стучка П.И. проявил себя и на стезе юридического образования. Так, он преподавал советское право в Коммунистической академии, на факультете сельскохозяйственной экономии и политики в Петровской сельскохозяйственной академии (1922-1923), был профессором кафедры советского права педагогического факультета II Московского государственного университета и одновременно профессором кафедры гражданского права в I Московском государственном университете.
По его инициативе было создано правовое отделение в Институте красной профессуры, в котором прошли подготовку ряд будущих деятелей советских юридической и общественных наук.
Также он находил время читать лекции о государстве и советской конституции в Коммунистическом университете им. Я.М. Свердлова и Коммунистическом университете национальных меньшинств Запада им. Ю. Мархлевского, на латышском рабфаке и в Латышском педагогическом техникуме в Москве и других учебных заведениях2.
1 ГА РФ. Ф. 5221. Оп. 4. Д. 20 (данные на 1922 г.)
2
Дрибин Л. Знаменосец ленинизма в Латвии. Очерк деятельности П.И. Стучки. М., 1981. С. 203.
Несмотря на занятость в Верховном суде, в декабре 1930 г. Стучка был утвержден заведующим сектором права Института советского строительства и права при Коммунистической академии. Он считал необходимым готовить не «книжного» юриста, оторванного от практических дел, а советского образованного правовика-ленинца, верного генеральной линии партии, хорошо разбирающегося в сложнейших вопросах правовой жизни1. Этой установке, касающейся принципиальных основ юридического образования в советском государстве, следовали вплоть до начала кризиса системы социализма
Яков Леонтьевич Берман (1888-1937.
Я.Л. Берман был одним из заметных партийных деятелей, являлся участником Гражданской войны, долгое время провел на комиссарской работе. С 1919 г. по 1926 г. Я.Л. Берман работал председателем кафедры права Коммунистического университета им. Я.М. Свердлова. Затем работал в 1926-1928 гг. начальником Военно-политической академии имени Н.Г. Толмачева.
До прихода в академию служил прокурором при коллегии Верховного суда РСФСР и организовывал преследование политических противников режима. Однако на посту начальника вуза Я.Л. Берман повел себя «не правильно»: он возглавил «внутриармейскую оппозицию», которая выступила против перехода к единоначалию в РККА, когда влияние комиссаров в воинских частях сводилась к минимуму, а также против «фактов искажения партийной линии в содержании военно-политического воспитания». В августе 1928 г. Яков Леонтьевич был уволен из академии и переведен на работу в Государственное издательство. В своих «колебаниях» он официально покаялся. Однако эта непокорность, оппозиционность не прошли бесследно ни для самого Якова Леонтьевича, ни для его сослуживцев по Военной академии...
В 1930-1931гг. он занимал пост декана факультета советского строительства и права Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова, где вёл семинар по уголовному процессу. В период с 1933 по 1936 г. он являлся директором отделения советского строительства
1 Удрис Э. М. Большая жизнь (к столетию со дня рождения Петра Стучки). Рига, 1960. С. 129.
См. подр. Лазарев С.Е. Военно-политическая академия в 1930-е годы// Научные ведомости. Серия История. Политология. Экономика. Информатика. 2013 № 8 (151). Выпуск 26. С. 142.
и права в Институте красной профессуры. Научную и учебную работу сочетал с практической: занимал должность заместителя председателя Верховного Суда РСФСР в период с 1933 по 1936 г. Я.Л. Берман был специалистом по государственному праву и уголовному процессу. Он опубликовал в 1920-1930-е годы ряд работ по юриспруденции1.
Я.Л. Берман подвергся необоснованным репрессиям по время
«Большого террора». По приговору Военной коллегии Верховного суда СССР по надуманному обвинению в «террористической и антисоветской деятельности» расстрелян в сентябре 1937 года, реабилитирован в ноябре 1956 г.
Войтинский Иосиф Савельевич (1884-1943).
В 1909 г. И.С. Войтинский окончил юридический факультет Петербургского университета. Летом 1904 г. он подготовил свой первый научный очерк о правовой природе коллективного (тарифного) договора, который в переработанном виде был опубликован только в 1910 г.
Как ученый-трудовик он сформировался под влиянием известного ученого-юриста Л.С. Таля, который руководил его работой по изучению правового регулирования трудовых отношений. Первая его научная публикация по этой проблеме вышла еще в студенческие годы (1908 г.). Уже в то время его интересовали не столько проблемы трудового договора, сколько коллективные договоры и трудовые споры.
Он стал крупнейшим советским специалистом по зарубежному трудовому праву, неизменной осталась и область его научных интересов: коллективные договоры и коллективные споры.
По окончании университета он был оставлен для подготовки к профессорскому званию при профессоре И.А. Покровском. В 1908—1910 гг. он работал в семинаре по гражданскому праву у М.Я. Пергамента, который оказал на него большое влияние. Но после года обучения И.С. Войтинский отказался от академической карьеры и с 1910 по май 1912 г. работал помощником присяжного поверенного в столице, выступал
1 Марксизм и гражданский кодекс (по поводу проекта Гражданского Кодекса, выработанного Нар. Комиссариатом Юстиции) // Советское право. М., 1922. № 3. С. 82—112; Основные вопросы теории пролетарского государства. М : Юридическое изд-во Наркомюста Р.С.Ф.С.Р, 1924. 147 с.; Учение о советском государстве. Ин-т заоч. образ. по радио. Фак-т сов. строительства. М. : Власть советов, 1931 (тип. ВЦИК). 136 с.; Учение о государстве и пролетарской диктатуре, 1930; Диктатура пролетариата во второй пятилетке. М.: Партиздат., 1932. 54 с.; Общественное устройство СССР. Права и обязанности советских граждан. М.: Сов. зак-во, 1936. 48 с.).
защитником в ряде политических процессов. Затем работал юрисконсультом.
Принимал участие в Первой Мировой войне как представитель Санитарного комитета Всероссийского союза городов.
После Февральской революции (с мая 1917 г.) И.С. Войтинский работал заведующим отделением Отдела законодательных предложений Министерства труда Временного правительства, принимал участие в подготовке ряда проектов нормативных актов о труде.
Интересно, что, если Февральскую революцию И.С. Войтинский приветствовал, то Октябрьскую первоначально не принял, уехав на Юг, где советская власть еще не была установлена, работал в структурах контрреволюционного Кубанского краевого правительства.
Начав преподавательскую работу в Кубанском политехническом институте, в 1921 г. И.С. Войтинский переводится в Москву как перспективный преподаватель, профсоюзный лектор и молодой коммунист и начинает преподавать в 1 -м МГУ и Коммунистическом университете им. Я.М. Свердлова, становится научным сотрудником Института труда при ВЦСПС. С 1924 г. он работал в секции общей теории права и государства Коммунистической академии, редактировал отдел трудового права в Энциклопедии государства и права (1925-1927 гг.). Он был востребован и на протяжении 15 лет преподавал в ряде ведущих московских вузов (последним его местом работы было руководство кафедрой трудового права в Московском юридическом институте 1931-1936 гг., его знания специалиста трудового права были востребованы и в хозяйственных госорганах (ВСНХ, Наркомтруд, НК внешней торговли).
И.С. Войтинский продолжал в 1920-1930-е годы публиковать работы по теории трудового права, зарубежному трудовому законодательству и анализировать практику применения советского трудового законодательства. В 1925 г. он опубликовал первый классический учебник по советскому трудовому праву1. Он готовил фундаментальный теоретический трехтомный курс, который должен был охватывать все основные проблемы трудового права, но успел опубликовать только его первую часть, которая вышла в качестве самостоятельной монографии «Трудовое право. Ч. 1. Диктатура буржуазии и трудовое право» (М., 1934). К сожалению, ни вторая, ни третья части так и не увидели свет, а рукописи бесследно исчезли.
В декабре 1935 г. ему без защиты диссертации президиумом Коммунистической академии при ЦИК Союза ССР присуждается ученая степень кандидата юридических наук.
6 марта 1938 г. И.С. Войтинский был арестован органами НКВД по надуманному обвинению в контрреволюционном заговоре. Еще до суда у
1 См.: История юридической науки в России / под ред. В.В. Блажеева. М.: Проспект, 2020. С. 280.
него случился обширный инсульт, и он практически утратил дар речи. Возможно, по этой причине военный суд не вынес ему смертный приговор, «ограничившись» направлением его на принудительное лечении в закрытых медицинских учреждениях. Свою жизнь он закончил в закрытой психиатрической лечебнице Казани 24 января 1943 г.
Только 29 февраля 1956 г. он был реабилитирован.
Андрей Алексеевич Исаев (1851-1924)
А.А. Исаев - питомец юридического факультета императорского Санкт-Петербургского
университета (1873 г.), после окончания которого продолжил учебу в Лейпцигском и Гейдельбергском университетах. С 1879 г. преподавал политическую экономию (она в то время считалась юридической дисциплиной; защита им докторской диссертации «Артели в России» по этой дисциплине принесла ему в 1881 г. степень доктора права) в Демидовском юридическом лицее, а с 1888 г. - в Санкт-Петербургском университете и Александровском (бывшем Царскосельском) лицее. В 1889-1904 годах читал лекции в Париже и Брюсселе, в 1911-1912 в Санкт-Петербургском психоневрологическом институте.
По своим взглядам А.А. Исаев был близок к легальным марксистам, поэтому неудивительно, что он вполне благожелательно встретил Февральскую и Октябрьскую революции в 1917 г. На момент революции он был уже вполне сформировавшимся, известным ученым в области экономики, статистики, социологии. Основные работы по экономике (наиболее известная ««Артели в России» (1881) - первая фундаментальная работа в России на эту тему; стала его докторской диссертацией) были написаны в дореволюционный период. Книга «Начала политической экономии» (она выдержала семь изданий в 1894-1908 гг.) в течение многих лет была одним из наиболее популярных учебников по политэкономии в российских вузах. В послереволюционный период он написал две работы на актуальную тему безработицы («Безработица в СССР и борьба с нею (за период 1917-24 гг.)» (М., 1924); Происхождение и характер безработицы в СССР. (М., 1926)1.
1 Подр. см.: Лушникова М. В. Трудовое право и финансовое право: жизнь и научное наследие А. А. Исаева и Р. М. Орженцкого // Вестник трудового права и права социального обеспечения. Вып. 1: Основатели ярославской школы трудового права и права социального обеспечения: портреты на фоне времени / под ред. А. М. Лушникова, М. В. Лушниковой. Ярославль, 2006. С. 59-64.
18
Знания А.А. Исаева оказались востребованы и после Октября 1917 г., и он продолжил педагогическую деятельность в московских вузах, в том числе Коммунистическом университете им. Я.М. Свердлова; на АПО он читал экономические курсы.
Дмитрий Александрович Магеровский (1894-1939) —известный советский юрист и политик. Получив образование на юридическом факультете императорского Харьковского университета, свой первый педагогический опыт он получил в том же университете, работая профессором государственного права до 1917 г.1
В период с 1919 по 1927 гг. Д.А. Магеровский являлся профессором 1-го МГУ; читал курсы «Государственное право», «Публичное право», «Государственное устройство», «Государственное право СССР» и «Основы Советской Конституции в связи с марксистским учением о государстве». Одновременно он преподавал государственное право на административно-правовом отделении КУС.
Наряду с работой на важных государственных постах в правительстве РСФСР и Украины, Д.А. Магеровский проявил себя как активный деятель на ниве организации вузовского образования. В 19181919 гг. он являлся членом коллегии отдела вузов Наркомата просвещения РСФСР, в период с 1921 по 1923 гг. он был заместителем директора Института советского права, а в 1925-1929 гг. он являлся председателем правления Российской ассоциации научно-исследовательских институтов (РАНИОН). До февраля 1938 г. он работал профессором московского Института повышения квалификации театральных работников.
В послереволюционный период профессор Д.А. Магеровский опубликовал ряд научных работ2.
В феврале 1938 г. он был арестован и 2 марта 1939 г. был осужден Военной коллегией Верховного суда СССР по надуманному обвинению в измене родине и приговорён к высшей мере наказания. Был реабилитирован в 1958 г.
1 Подр. см.: Магеровский Дмитрий Александрович // Правовая наука и юридическая идеология России: энциклопедический словарь биографий /отв. ред. и рук. авт. коллектива В.М. Сырых. М., 2011. Т. 2: 1917—1964 гг. С. 480.
Революционное мировоззрение. Краткий набросок (М., 1918); Союз Советских Социалистических Республик. Обзор и материалы (М., 1923); Государственная власть и государственный аппарат (М., 1924); Фашизм и фашистское государство (М., 1926); Фашистское государство (М., 1928).
Пашуканис Евгений Брониславович (1891-1937)
Нами выявлены в архиве неизвестные ранее факты: в феврале 1921 г. в ректорат КУС обратился малоизвестный тогда заместитель заведующего экономико-правовым отделом НКИД Е.Б. Пашуканис, будущая «звезда» советской правовой науки, с просьбой разрешить ему преподавать в Коммунистическом университете. Однако через полгода он был вынужден прекратить свою педагогическую работу в связи с назначением его в состав Полномочного представительства РСФСР в Польше1.
А в начале 1922 г. в КУС обратился тогда рядовой преподаватель Московского университета А.Я. Вышинский (будущий ректор МГУ, Генеральный прокурор СССР и сталинский «палач») с просьбой разрешить ему преподавание курса, нет, не юридического предмета, а истории социализма. Он был зачислен преподавателем-совместителем названного курса в ... лекторской группе2.
Коллектив научных сотрудников. КУС подавал пример все иным вузам в демократической организации внутренней жизни, реализуя самоуправление в самым разных формах. Это касалось как преподавателей и сотрудников, так и студентов (об этом ниже).
Коллектив научных сотрудников действовал на основании Положения о нем3. В административном отношении он был подчинен Правлению КУС, в партийном отношении, образуя парткружок, входил в партячейку сотрудников КУС. Научными сотрудниками КУС могли быть только члены РКПб, со стажем не менее 5 лет, имеющие знания по своей специальности.
Процесс отбора был следующим: сначала кандидата обсуждал коллектив научных сотрудников, затем президиум соответствующей предметной комиссии, потом утверждал ректор с согласия Агитпропа ЦК РКП (б).
Коллектив научных сотрудников подразделялся на секции, в соответствии основными предметными комиссиями. Общее руководство коллективом научных сотрудников осуществляло Бюро, состоявшее из 5 членов и 2 кандидата. Срок пребывания в коллективе - 4 года, потом процедура утверждения повторялась.
1 ГА РФ. Ф. 5221. Оп. 38. Д. 54. Л. 36.
2 ГА РФ. Ф. 5221. Оп. 38. Д. 13. Л. 301.
3 ГА.РФ. Ф. 5221. Оп. 38. Д. 106. Л. 25-28.
При КУС создана Научно-исследовательская ассоциация. Основной задачей ассоциации являлось систематическое ведение самостоятельной научно-исследовательской работы, необходимой для обеспечения успешной подготовки квалифицированных работников в области теории и практики пролетарской революции. Для этого Ассоциация «принимала участие в переработке накопившегося до наших времени научного материала методом диалектического материализма в стройную коммунистическую систему революционного марксизма. При этом особое внимание уделялось разработке проблем марксисткой методологии»1.
Ежегодно проходила научная сессия Ассоциации КУС, на которой ученые выступали со своими докладами. Иными словами, это была форма отчета преподавателей о научной работе. Ученые зачитывали свои научные доклады.
Так, в 1922-1923 учебном году на научной сессии были заслушаны доклады ученых-юристов с кафедры права:
• Берман - Хозяйство и право;
• Магеровский - методы изучения права;
• Вегер - общая теория государства; Гегель и Толстой как теоретики школы естественного права; о пролетарском государстве и советской власти.
• Граве - о гражданском иске в уголовном процессе РСФСР;
• Войтинский - организация труда и трудовое право.
Научная работа преподавателя Левертова состояла в том, что по просьбе НКВД он дал отзыв о функциях губернских съездов советов и губисполкомов, а также о проекте положений о них, вносимых НКВД во ВЦИК.2.
Изучение правовых дисциплин. В докладе ректора КУС В.П. Антона-Саратовского за 1921-1922 учебный год дана характеристика содержания работы кафедр. «Представляет интерес работы кафедры права - отмечал он, в частности. - Она провела за год 40 заседаний, на которых были утверждены программы по ряду предметов (трудовое право, гражданский процесс, судебное и карательное право РСФСР, частно-хозяйственное и торговое право, розыск и судебное следствие, местное управление «диктатура пролетариата и социальные факторы преступности»). Также кафедра рассматривала вопросы об учебном плане правового отделения, штаты кафедры, работа кабинета права.
Преподавателям давались задания подготовки конспектов занятий по предметов (это было следствием полного отсутствия учебников- Авт.). Кафедра установила связь с Институтом советского права, принимала
1 Там же. Л. 27.
2 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 60. Д. 233 - отчет ректора КУС за 1921-22
21
участие в организации курсов народных судей»1. Интересно, что заседания кафедры проводились еженедельно.
На кафедре права были созданы 4 предметных комиссии, координировавших методическую работу:
1. По общей теории права и государственного права,
2. Хозяйственно-трудового и частного права,
3. Судебно-карательного права,
4. Методики права.
При кафедре права в 1923 г. был создан кабинет права, имевший собрание юридической литературы, преподаватели права составили и разместили на стенах кабинета таблицы и диаграммы по государственно-правовой проблематике.
Интересный факт, свидетельствующий о заинтересованности госструктур в успешной подготовке кадров совслужащих в Коммунистическом университете им. Я.М. Свердлова: Наркомюст и лично его руководитель Д.И. Курский не только оказывал помощь административно-правовому отделению КУС - литературой, преподавателями (перед студентами выступали известные ученые-юристы и сотрудники НКЮ А.Г. Гойхбарг и П.И. Стучка), связью, сам сделал доклад о Советской юстиции (6 дек. 1923 г).
Позднее и Наркомат Рабоче-крестьянской инспекции также направил своего представителя на кафедру2.
19 июня 1923 г. в Коммунистическом университете им. Я.М. Свердлова прошло совещание при заведующем основным 3-годичным курсом с участием представителей наркоматов Рабоче-крестьянской инспекции, Наркомата юстиции и Наркомата иностранных дел, которые обсуждали вопросы совершенствования подготовки совслужащих - управленцев, контролеров и юристов - на административно-правовом отделении3. Согласимся, это верный признак признания советской властью, ее высшими институтами значимости подготовки госслужащих в стенах первого коммунистического вуза.
В 1924 г. встал вопрос о переименовании кафедры права в кафедру государственного строительства и права. Выступая с докладом о задачах кафедры, председатель кафедры Берман отметил, что «последние явления диктуют выдвижение на первый план вопросов государства, не только со стороны правового регулирования, но и его функций. Расширение функций государства во всех сферах требует изменения преподавания. Центр тяжести следует перенести на изучение госаппарата, функций государства, его задач в разных сферах хозяйственной и культурной жизни. Такая постановка вопроса перекрещивает правовые вопросы с
1 См.: Антонов-Саратовский В.П. Университет имени Свердлова. С. 254-255.
2 ГА РФ. Ф. 5221. Оп. 5. Д. 68. Л. 19
3 ГА РФ. Ф. 5221. Оп. 4. Д. 146.
экономическими науками, в частности, экономической политикой. В преподавании следует усилить изучение роли трестов, синдикатов, СТО, экономических органов».
Очевидно, что Берман, пусть и завуалированно, по существу описал формирование в 20-е годы административно-командной системы, с характерным падением роли права и гипертрофирование государственного начала во всех сферах жизни и, прежде всего, в экономике.
В итоге обсуждения так и постановили: центр тяжести в преподавании юридических дисциплин перенести на изучение государства и госаппарата в связи с его функциями; сюда входят: формы государственного строительства, (организационная часть), госуправление (включая экономическое управление) и публичное хозяйственное право, формы усовершенствования госаппарата. Вопросы правовые составляют часть вопросов государственного права1.
Учебный план административно-правового отделения КУС (1922-1923 учебный год). ГАРФ. Публикуется впервые
Представляет интерес содержание учебного плана по правовым дисциплинам. При двухгодичном цикле объем преподавания права (отсутствовала специализация по отделениям) - был весьма скромным общий курс под названием «действующее советское право», объемом 120 час. (для сравнения, исторический курс (7 предметов) преподавался в объеме 340 час., экономический курс 6 предметов) - 450 часов) .
1 ГА РФ. Ф. 5221. Оп. 5. Д. 68. Л. 28.
2
Антонов-Саратовский В.П. Университет имени Свердлова. С. 262
При переходе на трехлетнее обучение и введение специализированной подготовки по отделениям или циклам (политико -просветительский, экономический, административно-правовой) на 3-м курсе, количество правовых предметов и, соответственно, часов на их изучение резко возросло.
К примеру, в 1922-23 учебном году было установлено следующее распределение учебных часов по юридической подготовке на административно-правовом отделении (АПО) основного курса, работавшем в составе двух групп - управления и юстиции1. Ряд предметов (Общая часть) - государственный строй СССР и РСФСР (60 час.), хозяйственное право (20 час.), уголовное право и суд - 30 час., рабоче-крестьянский контроль (30 час.), а всего 140 часов, - изучали студенты обеих групп.
А затем группе управления АПО преподавались следующие предметы: структура и функции центральных органов власти - 60 час., структура и функции местных органов власти - 60 час., хозяйственное право - 90 час., финансовое право - 50 час., а всего - 260 час.
Группа юстиции АПО изучала уголовное право - 60 час., судоустройство и судопроизводство - 60 час., синтетический курс хозяйственного право, который включал гражданское право - 70 час., публичное хозяйственное право - 28 час., трудовое право - 28 час.,
у
земельное право - 14 час., а всего 260 час. Кроме того, еще 140 час. отводилось на практические занятия (спецсеминары). Таким образом, общий объем правовой подготовки будущих управленцев и работников органов юстиции составлял 560 часов. По тем временам это была достаточно серьезная правовая подготовка, практически не уступавшая ФОНам университетов.
Во второй половине 1920-х годов снижается интерес студентов к специализации на административно-правовом отделении. Сокращается количество таких студентов: к примеру, на летнюю практику в 1926-1927 г. из 483 студентов, проходивших ее, на советскую работу были направлено всего 17 студентов (даже меньше, чем на профсоюзную работу) . Сокращается и объем курсов государственно-правовой проблематики. Так в 1927-1928 г. на изучение блока дисциплин в рамках курс «Госстрой» выделялось всего 96 часов во втором семестре 3 курса, в
1 Наряду с основным курсом, в КУС действовал т.н. «краткурс» (краткий курс), продолжительностью всего 8 мес. На нем было организовано административно-правовое отделение с двумя секциями (управления и юстиции), где также преподавались правовые предметы. Учитывая, что оно представляло собой краткосрочные курсы, а не вузовскую подготовку, мы его специально не рассматриваем.
2 ГА РФ. Ф. 5221. Оп. 4. Д. 146.
3
Х лет коммунуниверситета имени Я.М. Свердлова. С. 142 и след.
том числе всего 10 лекций (по вопросам государственного, хозяйственного и уголовного права)1.
Как отмечалось выше, в КУС для интерактивной работы студентов по освоению изучаемых дисциплин создавались кружки. К примеру, для изучения общей теории права и государства на основном курсе в 19221923 гг. было создано 6 кружков - от 24 до 35 слушателей в каждом.
Посещаемость занятий была довольно высокой - от 68 до 89 % . В каждом кружке проводилось по 10 занятий. Основная метода работы кружка - заслушивание доклада с последующим обсуждением.
Приведем в качестве примера тематику работы кружка № 2:
• Определение и происхождение права;
• Некоторые вопросы энциклопедии права;
• Отдельные вопросы советской Конституции;
• Учение Р. Иеринга;
• Государство переходного периода;
• Парламентаризм;
• СССР2.
Надо отдать должное пытливости студентов тех лет: для изучения общей теории права и государства они использовали достаточно серьезную научную литературу. Они читали работы таких авторов, как классики марксизма-ленинизма, Г.В. Плеханов, П.И. Стучка, М.А. Рейснер, использовали совсем «свежие» работы членов кафедры права КУС, сочинения Г.С. Гурвича, М.Н. Покровского, А.А. Богданова. Особо отметим, что студенты не пренебрегали изучением работ и буржуазных авторов, таких как: Р. Иеринг, Р. Штаммлер, Г. Еллинек, Ю.С. Гамбаров, П.И. Новгородцев, Е.Н. Трубецкой, Ф.Ф. Кокошкин, Н.Н. Алексеев; впрочем, использовалась эта литература в качестве объекта критики. Интересно, что при нехватке книг в библиотеке преподаватели давали свои книги студентам для подготовки к заседаниям кружка.
Будущие госслужащие. В 1921 г. состоялся первый выпуск студентов административно-политического отделения: по секции управления - 61 чел., по секции юстиции - 33 чел.3 (для сравнения -лекторское отделение - 222 чел., политпросветотделение - 180 чел.; т.е. агитаторы и пропагандисты были для партии важнее управленцев и судебно-прокурорских работников).
Представляет интерес личности тех, кто в 20-е годы пришел на государственную службу после окончания административно-правового отделения, кто управлял, контролировал, судил, карал... Кто участвовал в репрессиях 30-х годов и кто пал их жертвой (нередко это были одни и те же лица с небольшим разрывом во времени).
1 Там же. С. 141.
2 ГА РФ. Ф. 5221. Оп. 4. Д. 20. Л. 5
3 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 60. Д.69. Л. 50.
Архивы сохранили характеристики и рекомендации выпускников административно-правового отделения КУС, которые составляла специальная комиссии, учитывая отзывы и характеристики общих собраний кружков теоретического курса, которые мы приводим впервые в литературе\ Обращает на себя внимание, из каких сфер пришли на учебу будущие совслужащие. Итак, приведем в качестве примера наиболее типичные характеристики.
Студенты секции управления:
Гомон Н. - командирован Полтавским губкомом, партстаж с 1920 г. возраст 26 лет, знаком с местными условиями Украины, желает работать в Сухуме, посещал теоретические и практические занятия хорошо, активность в кружковых занятиях проявлял, отношение к товарищам удовлетворительное, отношение к исполнению партийных обязанностей тяжеловесное, тяжел на подъем, в партийных вопросах разбирается хорошо. Может работать в губернском масштабе, желает работать по управлению.
Греков И. - командирован Орловским губкомом партстаж кандидата с 1921 г., возраст 18 лет, знаком с Орловской губ., желает работать там же. К занятиям как теоретическим, так и к практическим относился внимательно, отношение к товарищам вполне товарищеское. Активность к занятиям, как и к партийным обязанностям проявлял. Может работать в уездном масштабе, желает работать по управлению.
Меркулов Н. - командирован Донским облисполкомом, партстаж с 1919 г., возраст 18 лет, знаком с местными условиями Донской области, желает работать на Кавказе. К теоретическим и практическим занятиям относился удовлетворительно, как товарищ хороший, партийные обязанности исполнял аккуратно. Может работать в уездном масштабе, желает работать по управлению.
Как показывает изучение авторами большого числа таких характеристик, практически все студенты секции управления выразили желание «работать по управлению», женщины - «по социальному обеспечению». Курсанты секции юстиции2.
Киселев Николай - 31 год, окончил сельскую школу, по специальности брошюровщик, последняя профессия вагоновожатый, член профсоюза коммунальных работников, в РКП с 1918 г, участник Гражданской войны на Северном Кавказе. Политически развит, сознательный товарищ, вполне ориентирующихся, активный, вполне подходит для работы, как в трибунале, так и в народном суде. Командирован Московской организацией РКП.
1 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 60. Д. 69. Л. 44-46
2 ГА РФ. Ф. 5221. Оп 1. Д. 5. Л. 2- 2 об. Также см.: РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 60. Д. 69. Л. 4749.
Андрианов Николай, 39 лет, закончил сельскую школу, 1 год учился в городской школе, настройщик интоотделательных (?) машин, с февральской революции состоял членом, председателем и секретарем завкома, с 1902 по 1905 - член РСДРП, с апреля 1920 -вступил в РКПб и состоял секретарем заводской ячейки. Весьма толковый, ориентирующийся легко, добросовестно относится к работе,, которая поручается ему, активен, по мнению лекторов вполне хорошо и правильно ориентируется в вопросах политической жизни и вполне подходит к работе в качестве народного судьи. ... Основного курса не проходил, поступил прямо на секцию.
Голубцов Василий, 23 лет, окончил начальное училище 3 класса, по профессии канцелярист, член партии с марта 1919 г., был председателем и секретарем волостной ячейки, состоит членом профсоюза. Способный, с инициативой, обладает организаторскими способностями, годен к политической работе, пригоден для работы в Ревтрибунале. Командирован Бельской организацией РКП Смоленской губ. Основной курс проходил.
Спирин Иван, окончил двухклассное училище 2-го разряда, письмоводитель, член профсоюза железнодорожного транспорта, работал в Саратове в качестве следователя. Член РКП с 1919 г., подготовленный способный товарищ, хороший следователь, годится для работы в Ч.К. и Трибуналах Командирован Саратовским губкомом РКП. Основной курс прошел, и был отмечен руководителями кружков как способный товарищ.
Впрочем, среди, как правило, положительных характеристик попадались и такие: Потатуев Афиноген, 27 лет, донской казак, был в германском плену, несколько раз бежал, подвергался жестоким репрессиям, потом (служил) разведчиком в Красной армии, обладает большой жаждой знаний, совершенно не подготовлен и попал в Коммунистический университет по недоразумению, командирован Казачьим отделом при ВЦИК, мало развит, безграмотный, но очень добросовестный, чувствуя свою отсталость и желая работать по советскому строительству, он просил оставить его на повторны й шестимесячный курс. Для самостоятельной работы пока негоден.
Подозреваем, что через несколько лет этот человек окажется в судейском или чекистском кресле.
Вообще, по нашему подсчету, из 33 человек, выпускников секции юстиции (1921 г.)1 - 2/3 хотели бы работать в ВЧК или РКИ (т.е. в карательных или контролирующих органах), значительная часть - в ревтрибуналах и лишь изредка - в народном образовании2.
Конец истории «Свердловии». Задачи социалистической реконструкции, начавшейся коллективизации сельского хозяйства
1 РГАСПИ. Ф. 17 . Оп. 60. Д. 69. Л 47-49.
2 РГАСПИ. Ф. 17 Оп. 60. Д. 69. Л. 51-53
обусловили возрастание потребности в кадрах для работы в колхозах. На тот момент эти кадры (председатели колхозов, организаторы партийно-массовой работы среди колхозников, рабочих совхозов, МТС и т.д.) нигде в стране не готовились.
Было решено готовить такие кадры не в стенах университетов, а в коммунистических вузах. В связи с этим, постановлением ЦК ВКП (б) 21 сентября 1932 г. «Об организации высших коммунистических сельскохозяйственных школ» все существовавшие на тот момент коммунистические университеты (кроме комуниверситетов трудящихся Востока и Запада - это легко понять: в тех краях о коллективизации даже не подозревали) были преобразованы в высшие коммунистические сельскохозяйственные школы (ВКСХШ), с соответствующей для данной местности уклоном1.
Однако свою историю совпартобразование, в том числе и подготовка в его рамках юридических кадров, продолжило в лице Высшей партийной школы и Академии общественных наук.
Выполнив свою задачу, ВКСХШ решением ЦК партии были реорганизованы в межобластные и республиканские колхозные сельскохозяйственные ... техникумы; они были переданы в ведение Наркомзема СССР2.
Библиографический список:
1. Антонов-Саратовский В.П. Университет имени Свердлова в 1921-1922 г. // Записки Коммунистического университета имени Свердлова М., 1923. Т. 1.С. 270-271.
2. Веселовский С.Б. Из старых тетрадей. М.: АИРО ХХ, 2004. - 96 с.
3. Дрибин Л. Знаменосец ленинизма в Латвии. Очерк деятельности П.И. Стучки. М. : Политиздат, 1981. - 238 с.
4. Х лет коммунуниверситета имени Я.М. Свердлова. 1918-1928. М., 1928.
5. История юридической науки в России / под ред. В.В. Блажеева. М.: Проспект, 2020. - 848 с.
6. Лазарев С.Е. Военно-политическая академия в 1930-е годы // Научные ведомости. Серия История. Политология. Экономика. Информатика. 2013 № 8 (151). Выпуск 26.
7. Лушникова М. В. Трудовое право и финансовое право: жизнь и научное наследие А. А. Исаева и Р. М. Орженцкого // Вестник трудового права и права социального обеспечения. Вып. 1: Основатели ярославской школы трудового права и права социального обеспечения: портреты на фоне времени / под ред. А.М. Лушникова, М. В. Лушниковой. Ярославль: Яросл. гос. ун-т, 2006. С. 5964.
8. Правовая наука и юридическая идеология России: энциклопедический словарь биографий /отв. ред. и рук. авт. коллектива В.М. Сырых. Т. 2: 1917-1964 гг. М.: Юрист, 2011. - 976 с.
1 Справочник партийного работника. Вып. 8-й. М., 1934. С. 607-609.
2
Фильченков М.П. Указ. соч. С. 117.
9. Подготовка кадров в СССР. 1927-1931 гг. М., Л.: Соцэкгиз, 1933. - 259 с.
10. Справочник партийного работника. Вып. 8-й. М., 1934.
11. Удрис Э. М. Большая жизнь (к столетию со дня рождения Петра Стучки). Рига: б.и., 1965. - 18 л.
12. Фильштинский А. Приемные испытания в Свердловском университете // Записки Коммунистического университета имени Свердлова. С. 294-300.
© Насибулин Р.А.
DOI: DOI: 10.24412/2309-1592-2022-1-29-92 УДК 340
«ПРИ ПОДГОТОВКЕ И ПРОВЕДЕНИИ НАУЧНОЙ КОНФЕРЕНЦИИ «ПРОБЛЕМЫ СОВЕТСКОГО УГОЛОВНОГО
ПРАВА В ПЕРИОД РАЗВЕРНУТОГО СТРОИТЕЛЬСТВА КОММУНИЗМА» 14-17 МАЯ 1963 ГОДА БЫЛИ ДОПУЩЕНЫ
СЕРЬЕЗНЫЕ ОРГАНИЗАЦИОННЫЕ, ПОЛИТИЧЕСКИЕ И ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОШИБКИ»: РАСШИРЕННОЕ ЗАСЕДАНИЕ УЧЕНОГО СОВЕТА ЮРИДИЧЕСКОГО ФАКУЛЬТЕТА ЛГУ ИМЕНИ А.А. ЖДАННОВА ОТ 4 СЕНТЯБРЯ 1963 ГОДА
Насибуллин Рафил Ахнафович кандидат исторических наук, доцент Уральский государственный юридический университет e-mail: ran.19@yandex. ru
Аннотация. Предметом исследования настоящей статьи является анализ на основе неопубликованных архивных источников расширенного заседания Ученого совета юридического факультета Ленинградского государственного университета 4 сентября 1963 г., посвященного критическому обсуждению научной конференции «Проблемы советского уголовного права в период развёрнутого строительства коммунизма» 14-17 мая 1963 г. Признавалось, что на ней были допущены серьезные организационные, политические и теоретические ошибки, подверглись критике умеренно критическое выступление профессора М.Д. Шаргородского и признанное антисоветским выступление американского профессора Липсона, обнаружилась неготовность и неспособность советских правоведов вести открытую полемику с представителем западной юриспруденции Липсоном, предусматривались меры строгого контроля за идейным содержанием научно-исследовательской, издательской и учебно-воспитательной работы на факультете.
Ключевые слова: университет, профессор, идеология, разоблачение, конференция, Шаргородский, Липсон.
4 сентября 1963 г. состоялось расширенное заседание Ученого совета юридического факультета Ленинградского ордена Ленина государственного университета имени А.А. Жданнова состоялось расширенное заседание Ученого совета юридического факультета Ленинградского ордена Ленина государственного университета имени А.А. Жданнова (ЛГУ). Всего присутствовало - 80 человек, в том числе ректор ЛГУ, член-корреспондент АН СССР, проф. А.Д. Александров,
29
