Подготовка полицейских кадров в российской империи Текст научной статьи по специальности «История и археология»

УДК 342:534.3

DOI 10.24411/2078-5356-2018-10010

Терехов Алексей Юрьевич Alexey Yu. Terekhov

кандидат юридических наук, доцент, заместитель начальника по научной работе Ростовский юридический институт МВД России (344015, Ростов-на-Дону, ул. Маршала Еременко, 83)

сandidate of sciences (law), associate professor, deputy chief of the scientific work Rostov legal institute of the Ministry of internal affairs of Russia (83 Marshala Eremenko st., Rostov-on-Don, Russian Federation, 344015)

E-mail: terekhov.au@gmail.com

Небратенко Геннадий Геннадиевич Gennady G. Nebratenko

доктор юридических наук, доцент, профессор кафедры теории и истории государства и права Ростовский юридический институт МВД России (344015, Ростов-на-Дону, ул. Маршала Еременко, 83)

doctor of sciences (law), associate professor, professor, department of theory and history of state and law Rostov legal institute of the Ministry of internal affairs of Russia (83 Marshala Eremenko st., Rostov-on-Don, Russian Federation, 344015)

E-mail: gennady@nebratenko.ru

Подготовка полицейских кадров в Российской империи Preparation of policemen staff in the Russian empire

Предложенная статья имеет целью изучение историко-правовых предпосылок создания ведомственной системы образовательных организаций, складывавшейся в дореволюционный период. Двухсотлетие МВД России, широко отмечавшееся в 2002 году, создало условия для переосмысления важных вех в истории органов внутренних дел. Поэтому воссоздание российской полиции в 2012 году стало закономерным шагом, естественным для национальной правоохранительной системы. Важная роль в привлечении общественного мнения к проблематике органов правопорядка и формированию их положительного облика отводится трехсотлетнему юбилею российской полиции, отмечаемому в 2018 году. Этим шагом завершается важная работа по историческому примирению и закрывается страница в непростых отношениях полицейских и милицейских кадров, связанных с событиями российских революций 1917 года.

Ключевые слова: российская полиция, полицейское образование, полицейская школа, полицейские курсы, ведомственное образование, Министерство внутренних дел, история органов внутренних дел.

The proposed article is intended to study the historical and legal prerequisites for the creation of a departmental system of educational organizations, folding in the pre-revolutionary period. The bicentennial of the MIA of Russia is widely celebrated in 2002, has set the stage for rethinking important milestones in the history of the internal Affairs bodies. Therefore, the reconstruction of the Russian police in 2012 was a natural step, natural for the national law enforcement system. An important role in attracting public opinion to the problems of law enforcement and the formation of their positive appearance is given to the three-hundredth anniversary of the Russian police, celebrated in 2018. This step completes important work on historical reconciliation and closes the page in complicated relations between police officers and police personnel related to the events of the Russian revolutions of 1917.

Keywords: Russian police, police education, police school, police courses, departmental education, Ministry of internal affairs, history of internal affairs.

Современная система образовательных динамично развивающихся среди учебно-на-организаций МВД России является одной из учных кластеров различных министерств и ве-

© Терехов А.Ю., Небратенко Г.Г., 2018

домств Российской Федерации, позволяя гибко реагировать на быстро изменяющиеся реалии информационного общества, исходя из задач, стоящих перед российской полицией. Для достижения высокого уровня институционального развития ведомственного образования многое сделано за последние полтора десятка лет, но основой успеха стали образовательные учреждения, появившиеся в разные годы еще в СССР. Однако советская система ведомственного обучения также не формировалась с нулевого цикла, учитывала накопленный опыт Российской империи, и об этом своевременно вспомнить в контексте 300-летия российской полиции.

Общеизвестно, что профессиональное становление Рабоче-крестьянской милиции на рубеже 10-20-х годов XX века проходило с неединичным привлечением «старых кадров», имевших опыт работы в наружной и сыскной полиции. В Рабоче-крестьянской Красной армии также находил применение опыт «военспецов», и такой подход был частью политики Советской России, которая использовала не только средства, но и при необходимости кадры упраздненных органов власти. Комиссары и представители пролетариата, направляемые после установления советской власти к местам службы милиции Временного правительства, нередко обнаруживали в сохранности служебную документацию, табельное оружие и оборудованные еще для царской полиции рабочие места, хотя процесс приема-передачи документов и имущества проходил в каждом случае вариативно.

Особо важным являлось наличие научных школ в области полицейского и уголовного права, криминологии, криминалистики, оперативно-разыскной деятельности и кинологии. Впоследствии юридические доктрины широко использовались в «школах милиции» в объеме университетских учебников, так как других в 20-е годы XX века в РСФСР просто не было. Преемственность исполнения государством правоохранительной функции не позволила советской власти отказаться от интеллектуального и материального наследия канувших в лету органов власти, которое следует рассматривать в качестве «исторической перемычки» в практически непрерывном процессе обеспечения правопорядка в России. Поэтому даже в настоящее время представляют научно-практическую значимость события и факты, связанные с организацией подготовки полицейских кадров, имевшие место до Февральской и Октябрьской революций.

Формирование опыта ведомственной подготовки кадров в Российской империи стало

следствием тектонических преобразований, организованных императором Александром II, к одному из общеизвестных достижений которого относится отмена крепостного права. Впрочем, остается без надлежащей оценки тот факт, что параллельно с этим проводились следственная 1860 года и полицейская 1862 года реформы, и это не банальное совпадение. Освобождение крестьян в 1861 году способствовало развитию буржуазных отношений, но одновременно создавало условия для миграционного кризиса и всплеска преступности, наблюдавшихся в крупных городах империи в начале XX столетия. Правоохранительные органы следовало трансформировать в соответствии с потребностью буржуазного общества, со свойственной ему мобильностью капитала и трудовых ресурсов, что, с одной стороны, вынуждало правительство привлекать к юридической деятельности широкие слои населения, например, в рамках всесословных присяжных и мировых судов, а с другой - обеспечивать рост профессионализма полиции. Добиваться последнего стали за счет профессионального обучения кадров.

Утверждение 25 декабря 1862 года «Временных правил об устройстве полиции в городах и уездах губерний, по общему учреждению управляемых» создало нормативные предпосылки для зарождения первых образовательных организаций системы МВД России, но в дореформенный период полицейская служба представляла собой административно-юрисдикционную деятельность, осуществляемую с учетом сословного устройства общества. Представители податных сословий служили преимущественно в «нижних чинах», а дворянства - в классных по Табели о рангах, как в русской армии. Последняя являлась надежным источником пополнения полицейских кадров, но, впрочем, образование также позволяло получать статские чины в органах правопорядка.

Однако даже в начале XX столетия, по справедливому замечанию современников, в полиции почти не было лиц с высшим образованием, предпочитавших иные виды государственной службы. Кроме того, немногие имели даже полное среднее образование, порою закончив только реальное училище [1, с. 190]. Для спешного решения этой проблемы даже предлагалось на внебюджетной основе направлять приставов и их помощников на обучение в Московский городской университет имени А. Шанявского. Устав этой образовательной организации не требовал наличия у абитуриентов документов о среднем образовании, открывая дорогу для

3 3

а ф

с §

з

>3

о

£ >3 3 о о

¿г

со о а <о

(С

X 3

о

>3 ф

3 §

с

со о

£ о

03

<о

а

0

1 ф

(С &

ф 1

со о

£

прослушивания курса обучения всем желающим [2, с. 350-351]. Впрочем, это предложение не было воплощено в жизнь.

Становление Российской империи как капиталистического государства требовало формирования нового облика полицейского, и для руководителей уездной полиции - исправников, осуществлявших свою профессиональную деятельность в сельской местности, ввели обязательный ценз: наличие полного среднего образования. Кандидаты на канцелярские должности проходили четырехмесячную стажировку при губернских правлениях [3, с. 26]. В результате преобразования полицейской стражи, теперь набиравшейся по вольному найму, на смену «будочникам» пришли «стражи градского благочиния», то есть городовые, заинтересованные в результатах профессиональной деятельности. Именно вольный наем позволил отказаться от услуг «будочников» из числа непригодных к воинской службе по возрасту и состоянию здоровья армейских нижних чинов, которых государство направляло дослуживать в полицию, фактически выполняя функцию общественного призрения. Впрочем, городовые тоже имели опыт воинской службы, но за счет сокращения срока ее несения приходили на работу полными сил и готовыми к обучению.

Зарождение системы подготовки кадров МВД России началось с создания при городских органах правопорядка «полицейского резерва», в рамках которого происходило профессиональное обучение городовых из числа вновь принятых на службу, не имевших опыта работы в наружной полиции. В Санкт-Петербурге «резерв столичной полиции» создали 1 ноября 1866 года [3, с. 26], но по причине того, что реформа правоохранительных органов проводилась с учетом региональной специфики, внедрение новаций в других городах происходило разновременно. Так, в Новочеркасске, являвшемся административным центром Области Войска Донского, резерв учредили на основе положения Военного совета от 16 марта 1874 года в составе 26 казаков и одного урядника [4], замещавшего должность помощника надзирателя полицейской тюрьмы.

Нижние чины резерва, прикомандированные к тюрьме, функционировавшей как изолятор временного содержания, в своей повседневной деятельности осуществляли охрану спецучреждения и конвоирование арестантов к судебным следователям, в прокуратуру и суд. В свободное время готовились к несению службы на должностях хожалых-городовых, по мере необходи-

мости привлекались для восполнения их убыли в качестве учебной практики. Полицейский резерв непосредственно подчинялся помощнику Новочеркасского полицмейстера, усиливал полицейскую стражу во время проведения городских мероприятий, например православных праздников, а также при возникновении массовых беспорядков [5].

В Санкт-Петербурге по причине многочисленности стражи при полицейском резерве была создана особая школа, а с введением в 1878 году присутствия полицейских урядников, предназначенных для охраны правопорядка в небольших населенных пунктах и сельской местности, школы стали появляться и при уездных полицейских управлениях, причем одна из первых - в 1880 году в Перми. В Москве в 1881 году также учредили школу при полицейском резерве, где учебный процесс строился на основе программы профессионального обучения, с 1895 году завершавшийся сдачей экзамена. В 1897 году Санкт-Петербургская школа резерва состояла из двух отделений: на первом обучались городовые и околоточные надзиратели; на втором - классные чины канцелярии и наружной полиции по направлению «специально-полицейского университета» [3, с. 26-27], изучавшие общегуманитарные, отраслевые и специально-юридические курсы.

Формирование российского полицейского образования на рубеже XIX- X веков происходило преимущественно по инициативе губернаторов и градоначальников, отвечавших за обеспечение правопорядка на подведомственной территории в условиях отсутствия в регионах профилированного управления МВД. После введения в 1903 году уездной полицейской стражи, кроме школ полиции, стали организовываться специальные курсы для подготовки стражников, например, в 1905 г. в Уфе [3, с. 31-32]. В течение следующего десятилетия они появились во многих уездных управлениях, а нередко и в губернских городах, например, в Казани или Симферополе.

В 1908 году при Департаменте полиции МВД России были организованы двухмесячные курсы для начальников сыскных отделений, что стало следствием утверждения 6 июля 1908 года Закона «Об организации сыскной части» [6]. На его основе в составе городских полицейских управлений появились соответствующие отделения, специализирующиеся на борьбе с общеуголовной преступностью. Выпускники на местах возглавили эту службу и стали распространять полученные знания, преподавая

на курсах, время от времени учреждаемых при вверенных сыскных отделениях. В том же году открылось «Российское общество поощрения применения собак к полицейской и строевой службам», создававшее свои отделы в городах империи. В питомниках этого общества, естественно, осуществлялось обучение полицейских-кинологов, в дальнейшем отправлявших служебно-разыскную деятельность при сыскных отделениях [7, с. 22]. Обучение осуществлялось на внебюджетной основе, включало «анатомию и гигиену собак; их содержание, кормление и лечение; достоинства и недостатки отдельных пород; общие сведения по дрессировке; ежедневные практические занятия под руководством опытных учителей; приемы самообороны и обезоруживания преступников; уголовный розыск» [8, с. 175].

Таким образом, посредством создания школ и организации курсов полиции в начале XX столетия в регионах самореализовывалась ведомственная потребность в обучении кадров, обусловленная в том числе объективными причинами: ростом миграции и общеуголовной преступности, а также различными политическими потрясениями. В этой связи МВД России стало предпринимать меры по унификации образовательного процесса, в частности, разослало по губерниям программу подготовки полицейских урядников, утвержденную 29 марта 1913 года. По ней проходило обучение, например, в Каменск-Подольской школе полицейских урядников, начинавшееся вступительным экзаменом конно-полицейских стражников и завершавшееся через 3,5 месяца экзаменом. Выпускники, успешно прошедшие обучение, удостаивались особыми свидетельствами, а также назначением на вышестоящие должности [9, с. 318].

Схожим образом проходило обучение в Витебской, Оренбургской, Рязанской и Сарапуль-ской школах полицейских урядников, а также других подобных организациях. В результате современниками отмечалось, «что нынешний урядник, прослушавший курс губернской школы, довольно ясно представляет себе, что такое преступность и как бороться с ней, а слова дактилоскопия, антропометрия и другие уже не кажутся ему египетскими иероглифами» [10, с. 318]. Впрочем, распространение по губерниям программы подготовки урядников не стало первым шагом в стимулировании профобучения. Ведь еще в последней четверти XIX века для отдельных должностных категорий разрабатывались буквари, инструкции, памятки, сборники сведений и справочники, централизованно рассыла-

емые для изучения в структурных подразделениях МВД.

Не меньшее внимание ведомственному образованию уделялось на окраинах государства, например в Варшавском генерал-губернаторстве, где существовали особенности правоохранительной деятельности, поскольку этот регион управлялся по особым правилам. Так, в Люблинской губернской школе земских исправников в 1914 году прошел XIV выпуск старших участковых стражников, причем если прежде полицейские обучались два месяца, то теперь потребность в расширении служебных компетенций предопределяла увеличение этого срока до пяти месяцев [11, с. 324]. В качестве преподавательского состава, как и везде, были представлены работники губернского правления, сотрудники правоохранительных органов, учителя, медики, ветеринары, инженеры и клирики (для преподавания закона Божьего). Отсутствие штатного профессорско-преподавательского состава обусловливалось образовательным уровнем обучения, носившим начальный профессиональный характер.

Параллельно с подготовкой чинов уездной ^ полиции в крупных промышленных центрах Рос- с сийской империи создавались полицейские шко- ?! лы околоточных надзирателей, например, в 1912 о году при Ростово-Нахичеванском городском по- £ лицейском управлении по распоряжению градо- о начальника И.Н. Зворыкина. В начале 1914 года £ в ней в течение трех месяцев обучалось 18 внеш- 40 татных околоточных надзирателей, а успешно за- ° вершили ее - 16 полицейских, причем занятия и 'со экзамены проводились двумя участковыми при- х ставами, чиновником градоначальства, началь- ^ ником сыскного отделения и офицером запаса под руководством полицмейстера [12, с. 196- = 197]. Ростовская школа не была единственной, ° готовившей околоточных, например, подобная 8 организация появилась в 1914 году в Харбине, о считавшемся линейным центром Китайско-Вос- о точной железной дороги. Срок обучения был о полугодичным, что объяснялось спецификой правоохранительной деятельности в Маньчжу- ^ рии [13, с. 765]. Однако поражает сама идея | создания образовательной организации МВД за | пределами России, реализованная, впрочем,ис- ^ ходя из насущных потребностей. ф

Между тем XX век диктовал новые тре- ^ бования к содержанию правоохранительной 2 деятельности, связанные с техническим про- ^ грессом и использованием преступной средой ° его возможностей. Поэтому симметрично внедрялись новации в профподготовке, например, к

при школе резерва Московской столичной полиции еще в 1913 году ввели курсы обучения навыкам управления автомобилем, причем не только для городовых, но и околоточных, а также классных чинов. Одновременно рассматривались правонарушения, связанные с использованием автотранспорта, и в результате «околоточные надзиратели и городовые были настолько ознакомлены с правилами движения по городу автомобилей, что ни одно нарушение обязательных постановлений о порядке их движения не ускользало от внимания стоящего на посту околоточного или городового» [14, с. 196].

Для XI набора школы полицейских урядников Новгородской губернии в учебную программу были внесены курсы «телеграфного, телефонного, железнодорожного, пожарного и водопроводного дела» [15, с. 392-393]. Однако в целом динамичное развитие российского полицейского образования приостановилось с началом Первой мировой войны, придавшей правоохранительной деятельности чрезвычайный характер. Поэтому проект очередной полицейской реформы, рассматриваемый в Государственной думе, в том числе затрагивавший проблемы подготовки кадров, оказался нереализованным. Хотя правительство искало для национальной системы подготовки кадров оптимальные формы и еще летом 1913 года направило в Рим профессора уголовного права С.Н. Трегубова, работавшего старшим юрисконсультом Минюста России, для изучения итальянского опыта в развитии ведомственного образования [16, с. 94-95; 17, с. 114].

Но с началом боевых действий такого рода контакты потеряли всякую актуальность, а российская полиция дополнительно приняла обязанности по мобилизации сил и средств для нужд фронта и тыла, причем часть правоохранителей, находившихся в запасе, была призвана в армию, а их посты замещены статскими чинами, требующими переподготовки. По причине сокращения расходов на содержание полиции была окончена работа по созданию спецбиблиотек при полицейских управлениях, аккумулирующих служебную и учебную литературу, а также музеев, содержавших криминалистические и криминологические коллекции, собранные в процессе осуществления профессиональной деятельности, так необходимых для организации профобучения без отрыва от службы.

Таким образом, в результате полицейской реформы 1862 года и появления в штатной структуре органов правопорядка новых должностных категорий, а также изменения право-

вого статуса сотрудников, отправлявших службу на ранее существовавших постах, возникла потребность в систематической и целенаправленной профессиональной подготовке кадров. Поэтому в последней трети XIX - начале XX века при Департаменте полиции МВД России, а также городских и уездных полицейских управлениях был организован ряд курсов и школ. На завершающей стадии этого процесса рассматривалась возможность создания трех-звенной системы подготовки кадров МВД, которая должна была состоять из образовательных организаций, обучавших нижних чинов, классных чиновников и начальников полиции. Последние два «кадровых звена» требовали безотлагательных мер, поскольку они в основном оказывались без надлежащего образовательного сопровождения.

Возможность создания трехгодичных «полицейских училищ или институтов» для подготовки среднего и старшего начсостава рассматривалась в рамках разработки законопроекта о полицейской реформе. Преимущество поступления в такие институты могли иметь дети сотрудников полиции, а в первую очередь сироты, оставшиеся без родителей, которые погибли при выполнении служебного долга. «И настало бы время, когда вся полиция в известном городе, окончившая одно учебное заведение, составляла бы одну семью, одно целое без всякой разницы. По всей России разошлись бы специалисты и во всех отношениях учителя нижних полицейских чинов» [18, с. 152-153]. Однако события 1914-1917 годов приостановили естественное развитие системы ведомственного обучения, а затем привели к упразднению российской полиции, воссозданной в 2012 г. и динамично развивающейся в настоящее время. Семья ведомственных образовательных организаций, о которой мечтали наши предшественники в начале XX столетия, существует ныне, достойно обеспечивая потребности органов внутренних дел Российской Федерации в специалистах высшей квалификации.

Примечания

1. Кашин (без инициалов). И еще образование полиции // Вестник полиции. 1914. № 10.

2. Гродский Г. На тему полицейского образования // Вестник полиции. 1914. № 19.

3. Халиуллина Л.Г. Система ведомственного образования МВД России на рубеже веков. Казань, 2006. Кн. 2.

4. ПСЗ РИ. Собрание 2. Т. 49. № 53262.

5. Государственный архив Ростовской области. Ф. 46. Оп. 1. Д. 1041. Л. 15.

6. ПСЗ РИ. Собрание 3. Т. 28. № 30672.

7. Экзамен XIV выпуска дрессировщиков пол. соб. в Петербурге // Вестник полиции. 1914. № 1.

8. Школа дрессировщиков пол. собак при питомнике «Росс. Общ. п.п.с. к п. и с.с.» // Вестник полиции. 1914. № 9.

9. Урядническая школа в Каменск-Подольском // Вестник полиции. 1914. № 77.

10. По вопросу об образовании // Вестник полиции. 1914. № 17.

11. Люблинская губ. школа земских стражников // Вестник полиции. 1914. № 17.

12. Иванов М. Полицейская школа в Ростове-на-Дону // Вестник полиции. 1914. № 10.

13. Власов И. Курсы для околоточных надзирателей в Харбине // Вестник полиции. 1914. № 44.

14. Нововведение в школе резерва Моск. стол. полиции // Вестник полиции. 1914. № 10.

15. В Новгородской школе урядников // Вестник полиции. 1914. № 16.

16. Подготовка чинов полиции в Италии // Вестник полиции. 1914. № 5.

17. Подготовка чинов в Италии (окончание) // Вестник полиции. 1914. № 6.

18. Гайдаш М. По образовательному процессу // Вестник полиции. 1914. № 8.

Notes

police.

1. Kashin (without initials). And education Bulletin of the police, 1914, no. 10. (In Russ.)

2. Grodsky G. On the topic of police education. Bulletin of the police, 1914, no. 19. (In Russ.)

3. Khaliullina L.G. System of departmental formation of the Ministry of internal affairs of Russia on a boundary of centuries. Kazan, 2006. Book 2. (In Russ.)

4. Complete collection of laws of the Russian empire. Meeting 2. Vol. 49. No. 53262. (In Russ.)

5. State archive of the Rostov region. F. 46. Op. 1. D. 1041. L. 15. (In Russ.)

6. Complete collection of laws of the Russian Empire. Meeting 3. Vol. 28. No. 30672. (In Russ.)

7. Exam XIV release trainers of police dogs in St. Petersburg. Bulletin of the police, 1914, no. 1. (In Russ.)

8. School of trainers of police dogs in the kennel «Russian companies...». Bulletin of the police, 1914, no. 9. (In Russ.)

9. School constable in Kamensk-Podolsk. Bulletin of the police, 1914, no. 77. (In Russ.)

10. On the issue of education. Bulletin of the police, 1914, no. 17. (In Russ.)

11. Lublin provincial school of Zemstvo guards. Bulletin of the police, 1914, no. 17. (In Russ.)

12. Ivanov M. Police school in Rostov-on-don. Bulletin of the police, 1914, no. 10. (In Russ.)

13. Vlasov I. courses for sentinel guards in Harbin. Bulletin of the police, 1914, no. 44. (In Russ.)

14. Innovation in the school of Moscow Metropolitan police reserve. Bulletin of the police, 1914, no. 10. (In Russ.)

15. In the Novgorod school constable. Bulletin of the police, 1914, no. 16. (In Russ.)

16. Training of police officers in Italy. Bulletin of the police, 1914, no. 5. (In Russ.)

17. Training ranks in Italy (the end). Bulletin of the police, 1914, no. 6. (In Russ.)

18. Gaydash M. In educational process. Bulletin of the police, 1914, no. 8. (In Russ.)

3 3

a ф

с §

3 >3

о

s

>3 3 о о

£

CD О

a <о

(В

X 3

о >3 <13

3 §

с

со о

s

о

03

<о

а

0

1 03

(С &

03

со о

£