CC BY
53
ется законным представителем недееспособного гражданина и действует от его имени и в его интересах (ст. 29 ГК РФ) [1], в том числе при оформлении ИДС. При отсутствии опекуна решение о медицинском вмешательстве принимает консилиум или лечащий (дежурный) врач с последующим уведомлением руководства ЛПУ При отказе опекуна от оказания медицинской помощи недееспособному лицу ЛПУ вправе обратиться в суд.
Для оформления ИДС у дееспособных людей пожилого возраста нередко привлекают доверенных лиц (ст. 182, 185 ГК РФ) [1] либо попечителей (помощников), исполняющих свои обязанности в форме патронажа (ст. 41 ГК РФ) [1]. Однако право на оформление ИДС — сугубо личное право пациента, и уступать его доверенному лицу или помощнику пожилой больной не имеет права.
Таким образом, дееспособные совершеннолетние пациенты оформляют ИДС самостоятельно. У несовершеннолетних в возрасте от 6 до 15 лет согласие на медицинское вмешательство дают их законные представители, несовершеннолетние от 15 до
18 лет оформляют ИДС самостоятельно. При полной недееспособности у малолетних от момента рождения до 6 лет согласие дают законные представители, у лиц, признанных недееспособными в законном порядке, — опекуны.
В заключение следует отметить, что оформленное надлежащим образом ИДС не только повышает качество медицинской помощи, но и способно стать одним из надежных страхующих механизмов в профессиональной деятельности врача.
ЛИТЕРАТУРА
1. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30 ноября 1994 года № 51-ФЗ. Собрание законодательства Российской Федерации. 1994; 32: ст. 3301.
2. Федеральный закон от 21 ноября 2011 № 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации". Российская газета. 2011; 5639: 23 ноября.
Поступила 10.05.12
© Ю. Н. ШТЕЙНГАРДТ, 2012 УДК 61:001.8 (470 + 571)
Ю. Н. ШТЕЙНГАРДТ
Почему российские медицинские науки
M " M
"не впереди планеты всей"
Беер-Шева, Израиль; Томск
Ключевые слова: медицинские науки, централизация руководства, ученая степень, научный вклад
Key words: medical sciences, management centralization, scientific degree, scientific input
За последние 10—15 лет уровень практической диагностической, лечебной и профилактической медицины в России существенно вырос и в ряде позиций достаточно высок. Однако это произошло в основном за счет использования опыта и достижений соответствующих наук других стран, поскольку уровень и реальная эффективность, в частности научной медицины, в России ниже современных и оставляют желать лучшего [2].
Согласно материалам семинара президиума СО РАМН "Оценка эффективности и результативности наук" [1], в 2011 г. по количеству научно-медицинских публикаций Россия занимала 13-е место, по цитируемости — 21-е и только 126-е место по значимости публикаций. Таким образом, их почти не читают и не используют.
Если учесть, что скорость прогресса науки передовых стран выше российской, и если ситуация не изменится, разрыв уровня и реальной эффективности медицинских наук в России и за ее пределами будет увеличиваться.
Это не только огорчительно, но и тревожно. Для изменения сложившегося положения прежде всего необходимо правильное представление об этиологии и патогенезе этого "недомогания". Для этого они должны объективно изучаться и обсуждаться без всякой тенденциозности. Это несомненно следствие недостаточной и не вполне современной материально-технической базы и инфраструктуры из-за скудного финансирования, и хотя роль и значение этого бесспорны, то и другое — не единственные, а иногда и не основные причины проблемы.
Так, по данным Федерального учебно-методического центра РАМН, "за период с 2001 до 2011 г. имело место удвоение бюджетов на гражданскую науку; несмотря на это, за то же время произошло падение всех показателей ее результативности" [1]. Однако есть и другие моменты, о которых в России вслух не говорят и не пишут, но не без оснований обсуждают за ее пределами. К ним относятся 1) сохранившиеся централизация, регламентация и монополизация руководства научными отраслями, ограничивающие здоровую научную конкуренцию и инициативу, 2) формализация ряда критериев оценки и обеспечения научной деятельности, дефекты комплектования научных коллективов и подготовки ученых [2].
Вместе с тем негативное значение каждого из этих факторов различно в отношении разных наук и даже разных организационных структур и отраслей медицины. Если для одних наук модернизация, реформирование и достижение желаемого уровня тормозятся первыми из перечисленных факторов, то для других — вторыми или их сочетанием. Некоторые факторы имеют общее, а иные преимущественно частное значение. Остановлюсь только на некоторых, менее заметных, но весьма существенных, а иногда и решающих факторах.
В отличие от техники, точных наук и производств, где несовершенство, неконкурентность продукции или установок и деятельности отдельных исполнителей и руководителей сравнительно быстро и объективно выявляются и корригируются, в медико-биологических науках, как и в искусстве, ситуация иная, тем более что здесь оценки научной продукции чаще в основном субъективны и/или требуют длительного испытания практикой. Поэтому избыточная централизация часто может быть даже тормозом прогресса. Такие примеры были, и они далеко не единичны.
Не лучшую службу сослужили и служат патернализм1 и профессиональная, а нередко и административная вертикаль, практически почти все ограничивающие, исключающие здоровую научную конкуренцию идей и методологии и часто определяющиеся фактически монопольным, головным, ведущим учреждением, его лидером, нередко несменяемым десятилетиями.
Именно поэтому научные планы, методология, исследовательская деятельность многих, даже большинства нижестоящих по профилю научных коллективов и работников фактически дублируют вышестоящие либо только несколько детализируют их в местных условиях. Существенно новых и оригинальных почти нет, поскольку действующий патернализм никакой «самодеятельности» не предусматривает и не поддерживает и даже иногда карает. В этом причина того, что на научных медицинских форумах
1 Патернализм — та или иная зависимость от патрона, обусловливающая характер, форму и оценку деятельности патронируемого и тем самым ограничивающая самостоятельность и независимость последнего.
Контактная информация: Штейнгардт Юрий, проф., e-mail: [email protected]
практически полностью отсутствуют обсуждения, а тем более дискуссии, а вместо них читаются установочные лекции ведущих руководителей. Это, в частности, создает конформизм в науке и делает непрактичным самостоятельное индивидуальное мышление.
Хотя не в спорах рождается научная истина, отсутствие свободных дискуссий не способствует научному свободомыслию и рождению принципиальных новшеств, питает консерватизм, особенно у молодых.
Вредоносность данного явления для науки и творчества очевидна. Вмешательство власти в медицинские и биологические науки, как и порожденная патернализмом узурпация профессионального авторитета в любом творчестве, чаще всего наносят ущерб. Примеры этого известны и многочисленны.
Негативное влияние патернализма наиболее выраженно сказывается на работе по подготовке диссертации, когда любое отклонение от линии научного руководителя, текущей научной моды или отдельных влиятельных лиц может отразиться на результатах оценки.
Подобная ситуация сложилась не случайно, а стимулирована прежней общей системой, которая способствовала и продолжает способствовать тому, что ученый-медик, став крупным руководителем, фактически превращается в зависимого чиновника, а изначально обладающий властью или административным ресурсом чиновник обычно получает формальный ранг крупного ученого и начинает управлять наукой, что совсем небезвредно не только для ее престижа, но и для ее продуктивности.
Нередко назначенный административно руководитель или организатор НИИ, вуза, другой управленческой структуры или подразделения не без использования своих административных возможностей, а практически автоматически становится научным руководителем, тем более в тех областях, которыми ранее непосредственно не занимался. Высокое положение, большие возможности и протекторат шефа нередко привлекают к себе молодых и начинающих заниматься наукой врачей, что со временем создает формальные условия и основания претендовать на формирование соответствующей научной школы. Научное значение этого невелико, а прецедент чаще вреден.
Фактически для науки бесполезно существование свойственных всякой централизации мелких, малопродуктивных научно-административных организаций, многочисленных организационно-бюрократических образований — региональных, местных, отраслевых, проблемных центров, объединений, секций, отделений, президиумов и т. п. Что изменилось с их созданием, кроме увеличения числа высоких должностей, малозначимых заседаний и другой околонаучной деятельности?
Возникает даже крамольная мысль — какова реальная роль и значение Академии медицинских наук (РАМН) в прогрессе и уровне последних? Что по большому счету изменилось в отечественной медицине почти за три четверти века вследствие учреждения АМН и чего не могло бы быть сделано в противном случае при наличии Минздрава? Мы идем впереди планеты всей? К нам теперь стремятся из Европы и Америки больные для лечения, а молодые медики для усовершенствования?
Известны успехи, достигнутые и вне АМН, куда их авторы даже близко не допускались. Есть основания полагать, что из центра руководства и генератора идей и новаций академия постепенно трансформировалась просто в отраслевой бюджетный ареопаг, один из столпов патернализма и централизации в медицинских науках.
Вследствие всего этого главные, непосредственные цели и интересы многих наших российских медицинских научных коллективов, ученых, элиты по большому счету (в международном масштабе) были и во многом остаются малоамбициозными, в основном сиюминутно конъюнктурными и фактически малозначимыми в своих устремлениях. Результаты оцениваются главным образом количественно, а внедрение в широкую практику даже ценных новаций невероятно сложно. Усилия направлены в основном на то, чтобы выпустить как можно больше аспирантов, докторов и кандидатов, публикаций, получить авторских свидетельств, заключить хоздоговоров, получить патентов и премий пусть даже местного калибра, почетных званий, выполнить или перевыполнить план науки с лучшими (в основном формальными) показателями, увеличить штат, повысить министерский (т. е. формальный) рейтинг учреждения, получить похвалу свыше по вертикали. В советское время главным для научного учреждения, лаборатории было угодить тем структурам, от которых они так или иначе зависели, а не добиться пусть не оформленного формально, но высокого авторитета, тем более международного. Кро-
ме прочего, это упрощает и создает возможность достигнуть в медицине значительной частью научной элиты высоких уровней научной иерархии без существенного личного вклада в науку.
При существующем массовом производстве медицинских диссертаций и научном «остепенении» в медицине, это, номинально, увеличивая общее число ученых, приводит к девальвации значения ученых степеней, уменьшению и недостаточной концентрации доли талантливых и творчески одаренных личностей в соответствующей области, что очень существенно для ее прогресса.
Количество докторов и кандидатов медицинских наук, в определенной мере характеризующее общий уровень профессионального образования, само по себе не отражает и лишь в малой степени определяет уровень этих наук, реальную ценность их продукции.
Для прогресса отрасли сомнительна реальная польза обилия кандидатов и докторов, настойчивая установка на поголовное «остепенение» сотрудников медицинских НИИ и медвузов, на что тратятся большие усилия и ресурсы, а также существующая оценка защищенных диссертаций как крупных вкладов в медицинскую науку и практику и свидетельств научно-творческих способностей автора, что в подавляющем большинстве случаев не соответствует действительности.
Медицинские диссертации — это форма научной аттестации, но по большей части — не крупный вклад в науку и практику, как считается в России и как было в СССР. Научная работа в области медицины, особенно клинической, в вузах и лечебных учреждениях и даже в НИИ чаще всего ведется в форме диссертации. Во многих медвузах это основная форма и вид научной деятельности и продукции.
В отличие от России в других странах диссертация является инструментом и формой профессиональной аттестации и уровня образования, но не обязательно знаменует собой крупные научные достижения, тем более существенные новшества.
Написать и защитить даже докторскую диссертацию по медицине, особенно клинической, и внести действительно крупный вклад в науку и практику, а тем более решить новую, важную задачу или проблему — понятия не всегда совместимые по многим причинам. Работая над диссертацией, соискатель в первую очередь старается и должен выполнить все требования ВАК и получить положительную оценку вероятных оппонентов. Однако выполнение этого далеко не всегда, а только в части случаев гарантирует и означает получение весьма ценных для науки результатов, а тем более решение существенной проблемы, т. е. крупное достижение и вклад в науку. Кроме того, методические, научные, инфраструктурные и другие возможности, достаточные для выполнения диссертации, чаще всего недостаточны для получения крупных и уж во всяком случае новых результатов, действительно определяющих прогресс и ценные новации. Поэтому концентрация научной деятельности на производстве диссертаций в определенной степени отвлекает от поиска более важных новаций (и даже препятствует этому), заменяет поиски более значимых идей и подходов менее значимыми. Подготовка диссертации и аттестация ученых несомненно важны и необходимы, но не как главная и наиболее распространенная форма научно-исследовательской деятельности в медицине. Поэтому бесполезно и даже вредно для прогресса науки сам факт успешной защиты диссертаций всегда рассматривать как крупное научное достижение и существенную новацию.
Последнее создает внутри страны не вполне объективное представление об общем уровне и темпах прогресса в соответствующей отрасли.
Заключение
Уровень, продуктивность, а тем более существенная модернизация ряда биологических и медицинских наук и практики определяются не только, а иногда не столько уровнем их финансирования, количеством работающих здесь организационных структур и ученых, а другими, специфическими факторами и условиями. По определению и опыту только обновление планов и задач и даже резкое увеличение финансирования, без существенных изменений других, малопродуктивных условий делают необходимое реформирование и модернизацию проблематичными.
ЛИТЕРАТУРА
1. Оценка результативности и эффективности деятельности НИУ РАМН. ШЬ;М1р;//'Л'%'%'.80гашп.ги^еЬ'е8.рЬр3?ге8111=13 &reslocale=RU&resgroup=1
2. Штейнгардт Ю. Н. Ученая степень, титул или научно-творческие способности? Здравоохранение Российской Федерации. 2011; 3: 56—7.
Поступила 23.03.12
