CC BY
30
УДК 81.511373.6
Т. Р. Душенкова
ПИЩЕВОЙ КОД: НАЗВАНИЯ МОЛОЧНЫХ И КИСЛОМОЛОЧНЫХ НАПИТКОВ В УДМУРТСКОМ ЯЗЫКЕ И КУЛЬТУРЕ
Пища является важнейшим и обязательным фактором человеческой жизнедеятельности. Концепт еда репрезентирует представления, установки, соответствия, понятия, стереотипы, оценки и приоритеты, содержащие специфику национального мировоззрения и мировосприятия. Более того, пищевой код может идентифицировать национальную и родовую принадлежность. Названия напитков как части пищевого кода имеют очень глубокие корни. Напитки в культурах разных народов являлись не только повседневной пищей, но и частью ритуальной. Важно отметить, что именно напитки обладали необыкновенной способностью наделять человека сверхсилой и способностью и т.п. В удмуртском языке можно найти не так много слов, обозначающих названия кисломолочных напитков (кузямйол'прокисшее/кислое молоко', чырсйол 'кислое молоко', юмалйол, йолву 'сыворотка', йолвыл 'сметана, сливки', йолпыд 'простокваша', аръян 'пахта, сыворотка', аръянэн жожон 'толокно, разведенное на пахте' и др.). Некоторые из них прочно вошли в состав устойчивых единиц: пинал мылкыд - юмал йолпыд, йолвыл октыны. Но еще большую роль и значение в культуре занимает молоко. Концептуальная лексема молоко в паремиологических единицах может наделяться как положительными, так и отрицательными коннотациями: оно символизирует жизнь, являясь продуктом для вскармливания младенцев, становления человека как личности, излишней неосторожности, возраста и т.д. Молочный код присутствует в названиях растений, грибов и т.п. Проводится обряд чожы-сиён, приуроченный к рождению теленка с приглашением родственников. Этимология лексики, связанная с названиями молочных и кисломолочных напитков, также представляет большой интерес.
Ключевые слова: пищевой код, лексика удмуртского языка, названия напитков, стереотипные представления.
В современной научной парадигме приоритетными являются направления исследования структуры и функциональности языковой системы в соотношении с понятием этнокультура. Социокультурную значимость и ценность представляет в этом аспекте анализ культурных кодов. Пищевой код представляет собой самостоятельную область бытия, которая определяет само существование человека и является базовым кодом культуры. Он включает в себя совокупность обусловленных культурой стереотипных представлений о свойствах, характеристиках продуктов питания, которые выступают как источник осмысления человеком мира и несут в дополнение к своим
природным свойствам функционально значимые для культуры смыслы.
Пища является важнейшим и обязательным фактором человеческой жизнедеятельности, поэтому концепт еда репрезентирует представления, установки, соответствия, понятия, стереотипы, оценки и приоритеты, содержащие специфику национального мировоззрения и мировосприятия. Более того, пищевой код может идентифицировать национальную и родовую принадлежность. Названия напитков как части пищевого кода имеют очень глубокие корни. В культурах разных народов напитки являлись не только повседневной пищей, но и частью ритуальной. Важно отметить,
что именно они наделяли человека сверхсилой, способностью и т.п.
Проблема определения структуры и семантики пищевого кода культуры представляет интерес как для лингвистики, так и для психолингвистики, лингвокультурологии, философии и других научных сфер. Изучению пищевого кода разных культур посвящено множество работ (М. Л. Ковшова, Е. Л. Березович, М. А. Гасанова, Г. В. Майорова, Н. А. Козько, И. А. Седакова, Н. А. Устинова, О. Фрейденберг и др.). Для удмуртской культуры, безусловно, это труды Е. В. Поповой [Попова, 2016; Попова, 2017 и др.] о традициях бесермян и исследование Т. Г. Владыкиной, посвященное обрядам и праздникам удмуртского календаря [Владыкина, 2011]. В данной работе рассмотрим наиболее известные названия молочных и кисломолочных напитков в удмуртском языке, которые являются компонентами определенных выражений.
Следует особо отметить, что молоко и кисломолочные продукты в удмуртской культуре напитками как таковыми не являлись. Йол но вой дуно сиёнэн лыдъясько 'Молоко и масло лучшей пищей признаются' [УФ, 1987, с. 123]. Они воспринимались как еда, отсюда и сочетания йол сиыны 'есть молоко'. По всей видимости, только аръян можно отнести к напиткам, но и то с большой натяжкой. Соответственно и те блюда, которые готовились на их основе, также воспринимались как полноценный пищевой продукт.
Молоко в разных культурах. Безусловно, самую важную роль и значение в культуре многих народов занимает молоко, в особенности у кочевых. В культурологическом плане молоко считается пищей богов, эликсиром жизни, символом возрождения и бессмертия, доброты, заботы, сочувствия, изобилия и плодородия. В древних культах также существовали молочные жертвоприношения (напр., у монголов [Неклюдов, 2013, с. 111-123]). В индийской традиции в ведическом мифе о сотворении мира боги и асуры пахтали молочный океан. При ведийском жертвоприношении молоко, смешиваемое с сомой, понималось как символ потока жизни. По представлениям шумеров, молоко символизировало плодородие и достаток. У греков оно было связано с орфическими обрядами. Инициируемый символически входил во чрево Матери-Земли, возрождался и получал молоко от ее груди. Согласно античному мифу, Гера отбросила от груди сильно сосавшего маленького Геракла, из-за чего молоко
богини пролилось, побежало по небесному куполу, и так возник Млечный Путь. В Греции молоко, вода и мед являлись возлиянием музам. Молоко было священным напитком и в древнеегипетских ритуалах, посвященных воскрешению Осириса. В более широком смысле оно представляло напиток познания или духовную пищу. В Древнем Египте имеются изображения, которые символизируют получение правителем божественной власти - на них Исида кормит своей грудью фараона или он пьет молоко из вымени небесной коровы.
Молоко коров, овец, коз и верблюдов было самым обыкновенным пищевым продуктом израильтян и вообще на востоке (Быт. 32:15; Втор. 32:14; Прит. 27:27). Молоко, вино и мед являлись признаком благосостояния и благословения (Быт. 49:12; Чис. 16:13; И. Нав. 5:6; Ис. 55:1). Молоко сохраняли в бурдюках (Суд. 4:19) и употребляли в жидком или сушеном виде, или как простоквашу (срав. масло, сыр). Молоко является символом чистой, легко усвояемой и неподдельной истины (1 Пет. 2:2) [Нюстрем, 1999, с. 260]. Поэтому мы и говорим впитать/всосать с молоком матери, что означает приобретение каких-либо качеств с самого раннего детства. У христиан образ кормящей Богородицы в иконографии воплощает идею Спасения: ее молоко знаменует священную благодать и будущую крестную жертву Христа.
Молоко в лексической сочетаемости. Библейская земля обетованная символизируется тем, что там течет молоко и мед, также и в русских сказках есть молочные реки и кисельные берега. Молоко является пищей для новорожденных, олицетворяет семейные кровные узы (напр., молочные братья).
В западной европейской культуре существует словосочетание звериное молоко, т.к. многих героев античных мифов вскармливали звери (Ромул и Рем - волчицей, Париса - медведицей и т.д.). Млечный Путь образовался из брызнувшего струей молока Геры. В Европе встречается выражение молоко мадонны, которое считалось нетленным; в алхимии так называли ртуть. Сочетание молоко на словах обозначает желчного человека.
У. Шекспир вкладывает в уста леди Макбет словосочетание молоко сердечных чувств, т.е. сочувствие и сострадание. Католической церкви принадлежит понятие молочная десятина - так в Средние века назывался в просторечии налог, который взимали с духовенства за право содержать служанку-любовницу.
В Древнем Риме на городском овощном рынке была известна молочная колонна, к которой частенько подкидывали младенцев.
Молочные ванны (в особенности, молоко ослиц и кобылиц) издревле считались средством омоложения для богатых матрон. Метафора молочные реки означает высшую степень изобилия. Есть и Молочный остров - Казеолоа [Энциклопедия, 2009, с. 663-664].
К эвфемизмам можно отнести и следующие выражения: райское молоко 'опий' в английском языке, а также название водки/самогона в удмуртском языке - кучыран йол, букв. 'молоко совы' [Душенкова, 2018].
Молоко, его магическая/сакральная функция. У славян - это один из главных видов пищи, объект мифологических верований, магических ритуалов и защиты. С религиозной точки зрения употребление молока и молочных продуктов как скоромной пищи (наряду с мясом) регламентировалось предписаниями постов и мясоедов.
Материнское молоко как генетический продукт также наделяется сакральным значением; молочное родство охраняется обычным правом наряду с другими видами ритуального (искусственного) родства (кумовством, побратимством и др.). Может ассоциироваться с греховным началом в человеке. Так, считается, что душа младенца, не успевшего вкусить молока матери попадает в рай, а вкусившего - в чистилище.
Болгарская легенда гласит, что св. Георгий отрубил головы трехголового змея, а из них потекли три реки - молоко, пшеница и вино. Словенская легенда рассказывает о том, что у коровы было большое вымя и много молока. Женщины умывались и купали детей в молоке. Бог разозлился. Их спасла кошка - выпросила для себя молоко (ср. аналогичный сюжет с хлебным колосом в удмуртской и других славянских культурах).
У всех славян обнаружена связь с небом и атмосферными осадками - дождем и молнией. Дождь представляется молоком небесных коров. В Забайкалье есть приметы: если темные святки -молочные коровы, светлые святки - ноские куры. Болгарские ведьмы доили луну и делали чародейное масло. Считалось, что змеи любят молоко. В вербное воскресенье при первом выгоне скота били их вербными ветками, а затем ветки опускали в воду, чтобы было много молока (ср. в удмуртской традиции [Владыкина, 2011]). Отголоски верований остались в заговорах для увеличения удоев.
С молоком связано много примет: считалось, что оно не должно выкипать на огонь, а то высохнет - не станет его у коровы; нельзя притрагиваться к молоку острыми предметами; было принято закрывать сосуд с молоком и др.
Молоко обладало магическими свойствами: им умывались, обливали младенца, обмывали/окропляли двери, косяки. Молоко имеет и цветовую символику - забеливать щи. На свадьбе им поили молодых. Молоко часто соотносилось с водой или вином [Славянские древности, 2004, с. 284-288].
Для тюркской культуры характерно особое почитание молока и молочных продуктов. Во-первых, молоко являлось одним из основных продуктов скотоводства и занимало важное место в жизни народа; во-вторых, в тюркской мифологии молоко -воплощение белизны, символ истинности, великолепия и чистоты. В башкирской этнокультуре молочные и кисломолочные напитки, которые имеют отношение к родинному обряду - hem, кышы$, 'корот 'молоко, кумыс, корот' и др. - считаются оберегами [Батыршина, 2011, с. 110-111].
В монгольской традиции жертвоприношения по статусу делились на три группы: жертва кровавая считалась шаманской - верхним хозяевам (горным и лесным, духам покойных предков), молочная (скорее буддийская) - нижним (водяным); детские. Молочные приношения были самыми разнообразными: шолоко, тарага 'просокваша', масло, архи 'молочная водка, приготовленная путем перегонки забродившей простокваши' [Неклюдов, 2013, с. 112-113].
Йол. Из молока готовят творог, масло*, смета-
* Масло в обрядах сегодня воспринимается как символ достатка... употребление масла в ритуальной практике удмуртов довольно обширно. Так, гостей у нас встречают не хлебом с солью, как у русских, а хлебом с маслом. С маслом, можно сказать, и провожают, поскольку пожелание счастливого пути по-удмуртски звучит следующим образом: «Пусть дорога будет масленой» (Сюресты вой кадь шед луоз), т.е. пусть она будет хорошей, счастливой, но в подтексте есть еще один нюанс, связанный с символикой масла: «Пусть она приведет обратно». Масло, наряду с хлебом и яйцами, - один из основных освящаемых продуктов во всех календарных молениях. Оно используется во всех семейных обрядах, иначе говоря, сопровождает удмурта от колыбели до могилы. Обряд вой восян - букв. 'моление масла' -совершается на рождение ребенка (отец выходил во двор с блюдом с маслом, чтобы поблагодарить Бога
ну, сыр. Оно является важным и основным продук-
*
том питания не только младенцев , но и взрослых,
и испросить здоровье и счастье младенцу). До сих пор встречается практика вкладывания кусочка масла в рот новорожденного по возвращении из роддома. В последний путь человека провожают также с маслом во рту. (Ср. в связи с этим ритуальную практику бесермян вэй киськан - букв. 'возлияние масла' - как вида поминальной жертвы). На блюдо с маслом клали оговоренную сумму денег за невесту (йырдон букв. 'цена головы'). Стакан топленого масла с воткнутым в него гусиным пером (апай воштэт/ныл воштэт) возвращали родственникам невесты в ответ на просьбу отдать их сестрицу «обратно». В свадебных песнях одной из локальных традиций цель своего приезда поезжане со стороны жениха объясняют желанием «отведать молока и масла черной коровы». Столь разнообразное использование как самого продукта, так и образа масла в ритуальной практике выходит за пределы обыденного смысла. Таким образом, масло в ритуале - не просто символ достатка. Его семантика связана с представлениями о возможности рождения, роста, воскрешения. Все приведенные выше примеры освящены маслом как субстанцией, находящейся в самом начале сотворения мира (ср. пахтанье, взбивание масла как процесс созидания в индийской, китайской мифологии) [Владыкина, 2009, с. 39-40].
Воез воен уг зырало букв. 'масло маслом не мажут', т.е. масло масляное.
Вой вылти кадь мынэ 'идет как по маслу'.
Вой дыды букв. 'масляная девочка' (о ласковых детях).
Вой комок букв. 'масляный комок'.
Вой полын пыласькыны букв. 'в масле купаться'. Как сыр в масле.
Войын куштэм кутэз но сиёд. 'С маслом и лапти съешь'
Войын синтэм луод букв. 'от масла ослепнешь' (говорят детям, когда масла много едят) [Дзюина, 1996, с. 23].
* И. А. Седакова анализирует обрядность, связанную с первым и последним кормлением младенца, магические свойства грудного молока, топонимические легенды об источниках, фольклорный образ кормилицы; лексику «прихода» и «исчезновения» грудного молока, заговоры и народно-медицинские приемы по его «возвращению» позволяют уподобить молоко абстрактным понятиям - сну, крику, испугу, счастью/везенью и другим, которые, согласно поверьям, подчиняются законам «перемещения» в пространстве [Седакова, 2008].
поэтому связано с первыми годами жизни, с первым опытом социализации; становлением человека как личности (молоко на губах не обсохло); необходимостью правильного выбора, предпочтения; неудачи; излишней осторожности (обжегшись на молоке - на воду дует); лести, лицемерия; корысти, жадности; бесполезности; несправедливости; необратимости; мнительности.
В удмуртском языке не так много слов, обозначающих названия кисломолочных напитков: кузямйол 'прокисшее/свернувшееся молоко'; чырсйол 'кислое молоко', (по вкусу - йолызкузял 'молоко горчит'); юмалйол 'цельное молоко'; йолву 'сыворотка'; йолвыл 'сметана, сливки', нокы 'сметана, сливки; сливочное масло'; йолпыд 'простокваша'; аръян 'пахта, сыворотка'; аръянэн жожон 'толокно, разведенное на пахте' и др. [УРС, 2008, с. 813; Насибуллин, 1992].
В этимологическом плане: к. йов, удм. йол 'молоко' - общеп. *jel 'молоко' || ? ф. jalsi 'сок дерева'. Коллиндер ... приводит также | манс. jil', il' 'сок дерева' | хант. ol || ненец. цу1'и, niil'u | сельк. ule (Coll.) = Доперм. [КЭСК, 1999, с. 112].
Компонент йол присутствует и в названиях: а) растений, которые обладают так называемым млечным соком: йологумы 'осот', йолойоны 'осот; бодяк, чертополох', йолтурын 'молочай', йоложук / йоложуксяська / йоложуктурын 'тысячелелист-ник', йолсйс 'плаун'; б) грибов, которые на срезе выделяют белую жидкость: йологуби 'белый груздь', йолонингуби 'желтый (горький) груздь' и т.п.
Удмуртские загадки о молоке образные и сложные. Современные дети вряд бы их разгадали, т.к. для этого нужна практика и наблюдательность. Горд, сьод, тодьы, чуж 'Красное, черное, белое, желтое' -огонь, котел, молоко до и после кипячения [УФ, 1982, с. 109]; Сьод курегпуз пушкын тодьы сур 'Черное яйцо с белым пивом' - горшок с молоком [УФ, 1982, с. 110].
Молоко традиционно в паремиях предстает как основной продукт питания. Концептуальная лексема молоко в паремиологических единицах может наделяться как положительными, так и отрицательными коннотациями. Некоторые из них прочно вошли в состав устойчивых единиц, например:
Йолыз но гонэз но овол 'Ни молока ни шерсти' - о бедном, непродуктивном человеке.
Йолыз ымдураз косамтэ на 'Молоко на губах еще не обсохло' [Дзюина, 1996, с. 39].
Йол - кочышлы, кубиста - кечлы букв. 'Молоко - кошке, капуста - козе'. Каждому свое.
Чырсам йоллэн одиг шапыкез но быдэс черыкез соре букв. 'Капля простокваши четверть молока портит' [Дзюина, 1996, с. 132] (сравните пословицу о меде и дегте в русском языке).
В русском языке выражение молоко на губах (еще) не обсохло присутствует во многих языках и культурах, и характеризует юнца, молодого человека, который еще мало разбирается в жизни. Удмуртский эквивалент - ымдураз йолыз куась-мымтэ на. Фразеологизм восходит к древнейшим архетипическим оппозициям «молодой-старый». Слишком молодой и неопытный. Имеется в виду, что у лица или группы лиц в силу юного (очень молодого) возраста нет достаточного опыта, знаний, чтобы действовать самостоятельно, принимать участие в серьезных, ответственных делах, мероприятиях. Говорится преимущественно о мужчинах с неодобрением, с пренебрежением или с иронией [БФСРЯ, 2006, с. 372-373].
Компонент фразеологизма молоко соотносится с гастрономическим (пищевым) кодом культуры, компонент на - с пространственным кодом, компонент губы соотносится с соматическим, т.е. телесным, кодом культуры, а компонент обсохло принадлежит к коду, соотносимому с физическим состоянием. В основе фразеологизма лежит антроп-ная метафора, которая уподобляет неопытного, несамостоятельного из-за своего незначительного возраста человека грудному ребенку, который питается материнским молоком. Ср. молокосос, а также в русском фольклоре: матушкино молоко вкруг рыла не обсохло, только что от кормилицы.
В образе фразеологизма отображено стереотипное представление о невзрослом человеке (обычно о мужчине, не достигшем возмужалости), который плохо разбирается в разного рода жизненных ситуациях, мало знает о жизни, но пытается действовать самостоятельно, зачастую самоуверенно, нагло, пренебрегая советом, помощью, а также мнением более старших и опытных людей. Что воспринимается крайне негативно. Фразеологизм раскрывает также представление о мужчине, слишком рано (не по возрасту) занявшем пост, достаточно высокую должность и своей некомпетентностью, незнанием дела, а также специфики и разного рода нюансов работы, вызывающем ироническое, иногда презрительное к себе отношение (ср. из молодых да ранних).
Простокваша - йолпыд. Простокваша в обыденном плане - это просто прокисшее мо-
локо густой консистенции наподобие холодца. В производственном - осознанно сквашенный при помощи молочнокислых стрептококков продукт. Этимология слов прозрачна как в русском, так и в удмуртском языке. Простокваша, т.е. просто сквашивается; йолпыд = йоллэн пыд(эс)ыз, т.е. букв. 'дно молока' или 'то, что на дне молока'
Удмуртское выражение пинал мылкыд - юмал йолпыд 'молодое настроение - недокисшая простокваша' (в русском языке данному выражению соответствует молодо-зелено) также указывает на неопытность и юность адресата.
Сметана - йолвыл (нокы). Сметана по своей сути - это кисломолочный продукт, получаемый путем сквашивания сливок, то есть самой жирной части молока. Их сквашивание и получение готовой сметаны позволяет увеличить диетические свойства продукта. Не секрет, что свежее молоко, а тем более - сливки - достаточно тяжелые для переваривания продукты. Многие люди вовсе не могут их употреблять. При сквашивании часть процессов, которые должны протекать в нашем организме, происходят под действием молочнокислых бактерий еще до попадания в желудок. Но даже после процесса приготовления сметаны в ней сохраняются почти все компоненты сливок.
Фразеологизмы удмуртского языка сметану относят к очень ценному продукту питания. Человек, который может себе позволить употреблять ее в своем рационе, считается обеспеченным, богатым, беззаботным, счастливым человеком.
Йолвыл октыны 'пенки/сливки снимать' -фразеологизм актуализирует качество человека, который любит только вкусное, сладкое, лучшее.
Йолвыл кочыш - букв. 'любящая сливки кошка', говорится о человеке, который отдает предпочтение только лучшему, гребет на/под себя, несколько хитроват.
Вкусовые качества сметаны (масла) таковы, что любой, даже несъедобный продукт становится съедобным:
Йолвылэн исьникутэз но сиёд 'Со сметаной и изношенный лапоть съешь'.
Йолвылэз кочыш уг возьма 'Сметану кошка не стережет'.
Нырулысь йолвылэз веръятэк уд кельты 'Сметану, когда она под носом, непременно отведаешь'.
Этимология слова прозрачна: йолвыл, т.е. 'то, что сверху молока'. Другой вариант обозначения
сметаны в некоторых диалектах - нокы. Ученые выводят нок [нокй-] 'сметана'; нок п. 'сметана, густые сливки' | удм. нокы сев. 'сметана, сливки', средн. 'сливочное масло'; шошм. пок - Общеперм. *тЪ [КЭСК, 1999, с. 195].
Пахта - аръян. Слово аръян вошло непосредственно из диалектов, где оно обозначало напиток из квашеного молока (простокваша, разведенная водой для питья). Лексема пришла из тюркских (тат., башк., монг. и тунг.-маньж. языков), а в удмуртском произошла метатеза - айран заменился аръяном [Алатырев, 1988, с. 122]. Мифологический компонент данного понятия связан с мифом о пах-тании как акте первотворения мира и присутствует во многих культурах.
Молозиво - чожы. Следует также напомнить, что в народной культуре удмуртов проводится обряд чожы-сиён, приуроченный к рождению теленка с приглашением родственников - Чожысиён (букв. 'угощение молозивом') или чожыен табань сиён (угощение лепешками с молозивом). Угощали лепешками (табань), главной подливой к ним было вареное молозиво. Поминали предков, обращаясь к ним с благодарственной молитвой. Детей в шутку хлопали по лбу деревянными ложками, объясняя, что это «бычок/телочка бодается».
Данный обычай был направлен на стимулирование приплода скота, но его архаическая семантика содержит представления о сотворении мира в процессе пахтанья и символику масла как продукта, связанного с рождением/возрождением, а также поддерживает идею благоприятствования умерших разведению домашних животных [Владыкина, 2011, с. 140].
Блюда из молока. На молоке и кисломолочных продуктах готовили разные блюда и напитки: молочный кисель, землянику с молоком, толокно с аръяном, толокно с молоком, толкым и др. [см. Приложение]. Чаще всего данные блюда употреблялись как сезонная пища в весенне-летний период. Особой термической обработки не требовали. Готовились быстро, на скорую руку. Получались вкусными и питательными.
Таким образом, молочные и кисломолочные продукты и напитки широко используются как основная пища. Молочная лексика отражена в языковых единицах, таких как фразеологизмы, пословицы и поговорки, сравнительные обороты, загадки и т.п. Компонент йол 'молоко' становится частью сложных наименований растений и грибов.
* * *
Приложение
Аръян
Отстоявшееся молоко поставить в теплое место для скисания. Скисшееся молоко налить в специальную маслобойку и бить до образования масла, масло снять, а аръян слить в эмалированную посуду, добавить творог и поставить на холод.
Аръян является полезным напитком, подается как третье блюдо [Соковнин, 1975, с. 131].
Йолпыд
Свежее молоко в эмалированной посуде или в горшке вытопить в печи или в духовом шкафу до коричневого цвета, затем вынуть, охладить, заквасить сметаной и поставить в теплое место для брожения. Готовый йолпыд поставить в холодное место.
Подается к завтраку или к ужину как третье блюдо [Соковнин, 1975, с. 131].
Молочный (кисель)
Молоко вскипятить, добавить сахар, развести крахмал в кипяченой воде и постепенно ввести в молоко, помешивая, довести до кипения, снять с огня и разлить в тарелки.
Кисель молочный можно подавать в горячем и холодном виде [Соковнин, 1975, с. 200].
Йолын узы
Свежею землянику перебрать, очистить от мусора и стебельков, промыть в холодной кипяченой воде и положить в топленое холодное молоко. Молоко подавать в чашках. Вместо земляники можно употреблять клубнику [Соковнин, 1975, с. 205].
Аръянэн жожон
Аръян налить в тарелку, положить туда 3 столовые ложки толокна, размешать.
Толокно с аръяном подается как первое блюдо, особенно в летнее время [Соковнин, 1975, с. 205].
Толокно с молоком
Способ приготовления такой же, как указано выше, с той только разницей, что здесь вместо аръяна употребляется кипяченое молоко [Соков-нин, 1975, с. 205].
Толкым
Свежие ягоды - малину, клубнику, землянику, викторию, смородину - растолочь толкушкой, разбавить квасом*, положить сахарного песку, толокна и размешать. Подавать как первое блюдо или напиток [Соковнин, 1975, с. 205].
* Вместо кваса часто добавляют молоко. - Т. Д.
ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА
Батыршина, 2011 - Батыршина Г. Р. Лексика родинного обряда башкир (этнолингвистический анализ). Уфа: ИИЯЛ УНЦ РАН, 2011. 158 с.
Березович, 2007 - Березович Е. Л. Язык и традиционная культура: Этнолингвистические исследования. М.: Индрик, 2007. 600 с.
Березович, 2012 - Березович Е. Л. «Русская пища» в зеркале иностранных языков (на материале производных от слов «русский, Россия») // Антропологический форум. 2012. № 17. С. 173-197.
БФСРЯ, 2006 - Большой фразеологический словарь русского языка. Значение. Употребление. Культурологический комментарий / Отв. ред. В. Н. Телия. М.: АСТ-ПРЕСС КНИГА, 2006. 784 с.
Владыкина, 2009 - Владыкина Т. Г. Языковые клише ритуализованных норм поведения удмуртов // Славянская традиционная культура и современный мир. Вып. 12. Социальные и эстетические нормативы традиционной культуры: Сб. науч. статей. М.: Госуд. респуб. центр русского фольклора, 2009. С. 34-41.
Владыкина, 2011 - Владыкина Т. Г., Глухова Г. А. Ар-год берган: Обряды и праздники удмуртского календаря. Ижевск, 2011. 320 с.
Гасанова, 2015 - Гасанова М. А., Майорова Г. В. Пищевой код культуры в паремиологической картине мира табасаранского, рутульского и агульского языков // Современные проблемы науки и образования. 2015. № 2.
Дзюина, 1996 - Дзюина К. Н. Средства образного выражения в удмуртском языке. Ижевск: Удмуртия, 1996. 144 с.
Душенкова, 2018 - Душенкова Т. Р. Эвфемизация концептосферы «спиртные напитки» в удмуртском языке // Когнитивные исследования языка. - Вып. XXXV (35): Взгляд в будущее: новые перспективы когнитивных исследований языка. М.-Тамбов, 2018. С. 385-391.
Ковшова, 2012 - Ковшова М. Л. Лингвокультуро-логический метод во фразеологии: Коды культуры. М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2012. 456 с.
Козько, 2014 - Козько Н. А. Анализ концепта «напитки» на материале лексикографических источников // Проблемы истории, филологии, культуры. 2014. С. 201-203.
Козько, 2006 - Козько Н. А. Концептосфера «спиртные напитки» в национальной языковой картине мира. Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук по специальности 10.02.19 - теория языка. Челябинск, 2006. 240 с.
REFERENCES
Batyrshina, 2011 - Batyrshina G. R. Leksika rodin -nogo obrjada bashkir (etnolingvisticheskij analiz). Ufa: IIJAL UNC RAN, 2011. 158 s. (in Russian)
Berezovich, 2007 - Berezovich E. L. Jazyk i tradi-cionnaja kul'tura: Etnolingvisticheskie issledovanija. M.: Indrik, 2007. 600 s. (in Russian)
Berezovich, 2012 - Berezovich E. L. «Russkaja pishcha» v zerkale inostrannyh jazykov (na materiale proizvodnyh ot slov «russkij, Rossija») // Antropolog-icheskij forum. 2012. № 17. S. 173-197. (in Russian)
BFSRJA, 2006 - Bol'shoj frazeologicheskij slovar' russkogo jazyka. Znachenie. Upotreblenie. Kul'turolog-icheskij kommentarij / Otv. red. V. N. Telija. M.: ASTPRESS KNIGA, 2006. 784 s. (in Russian)
Vladykina, 2009 - Vladykina T. G. Jazykovye klishe ritualizovannyh norm povedenija udmurtov // Slavjans-kaja tradicionnaja kul'tura i sovremennyj mir. Vyp. 12. Social'nye i esteticheskie normativy tradicionnoj kul'tu-ry: Sb. nauch. statej. M.: Gosud. respub. centr russkogo fol'klora, 2009. S. 34-41. (in Russian)
Vladykina, 2011 - Vladykina T. G., Gluhova G. A. Ar-god bergan: Obrjady i prazdniki udmurtskogo kalen-darja. Izhevsk, 2011. 320 s. (in Russian)
Gasanova, 2015 - Gasanova M. A., Majorova G. V. Pishchevoj kod kul'tury v paremiologicheskoj kartine mira tabasaranskogo, rutul'skogo i agul'skogo jazykov // Sovremennye problemy nauki i obrazovanija. 2015. № 2. (in Russian)
Dzjuina, 1996 - Dzjuina K. N. Sredstva obraznogo vyrazhenija v udmurtskom jazyke. Izhevsk: Udmurtija, 1996. 144 s. (in Russian)
Dushenkova, 2018 - Dushenkova T. R. Evfemizacija konceptosfery «spirtnye napitki» v udmurtskom jazyke // Kognitivnye issledovanija jazyka. - Vyp. 35: Vzgljad v budushchee: novye perspektivy kognitivnyh issledovanij jazyka. M.-Tambov, 2018. S. 385-391. (in Russian)
Kovshova, 2012 - Kovshova M. L. Lingvokul'tur-ologicheskij metod vo frazeologii: Kody kul'tury. M.: Knizhzhnyj dom «LIBROKOM», 2012. 456 s. (in Russian) Koz 'ko, 2014 - Koz'ko N. A. Analiz koncepta «napitki» na materiale leksikograficheskih istochnikov // Problemy istorii, filologii, kul'tury. 2014. S. 201-203. (in Russian)
Koz'ko, 2006- Koz'ko N. A. Konceptosfera «spirtnye napitki» v nacional'noj jazykovoj kartine mira. Dissertacija na soiskanie uchenoj stepeni kandidata filologicheskih nauk po special'nosti 10.02.19 - teorija jazyka. Cheljabinsk, 2006. 240 s. (in Russian)
Koz'ko, 2012 - Koz'ko N. A. Lingvokul'turnye osobennosti koncepta «spirtnye napitki» v anglijskom
Козько, 2012 - Козько Н. А. Лингвокультурные особенности концепта «спиртные напитки» в английском языке // Проблемы истории, филологии, культуры. 2012. С. 334-342.
КЭСК, 1999 - Лыткин В. И., Гуляев Е. С. Краткий этимологический словарь коми языка. Сыктывкар: Коми книжное изд-во, 1999. 430 с.
Леонтьева, 2014 - Леонтьева Т. В. Интеллект человека в русской языковой картине мира. М.: ФЛИНТА, 2014. 272 с.
Насибуллин, 1992 - Насибуллин Р. Ш., Дудоров В. Ю. Обратный словарь удмуртского языка. Ижевск: Изд-во «Удмуртский университет», 1992. 243 с.
Неклюдов, 2013 - Неклюдов С. Ю. «Дурной обычай»: признаваемые правила и реальная практика в народной культуре // Запретное / допускаемое / предписанное в фольклоре. М.: РГГУ, 2013. С. 77-173.
Нюстрем, 1999 - Нюстрем Э. Библейский словарь. СПб.: «Библия для всех», 1999. 522 с.
Попова, 2017- Попова Е. В. «Вино сидеть и пиво варить и мед ставить»: напитки как атрибуты праздника у бесермян // Традиционная культура. 2017. № 4 (68). С. 84-94.
Попова, 2016 - Попова Е. В. Масло в обрядах и ритуальных трапезах бесермян // Традиционная культура. 2016. № 2 (62). С. 95-103.
Седакова, 2008 - Седакова И. А. Грудное молоко как мифологема: этнолингвистические аспекты // Пищевой код в славянской культуре. М.: Ин-т славяноведения РАН, 2-4 декабря, 2008 г. - Режим доступа: http://naukarus.com/konferentsiya-kontsept-edy-v-slavyanskih-kulturah
Славянские древности, 2004 - Славянские древности: Этнолингвистический словарь. Т. 3. М.: «Международные отношения», 2004. 704 с.
Соковнин, 1975 - Соковнин Г. И. Удмуртская кухня. Ижевск: Удмуртия, 1975. 154 с.
Устинова, 2011 - Устинова Н. А. Пищевой код традиционной культуры Среднего Приобья. Томск, 2011. 207 с.
Устинова, 2010 - Устинова Н. А. Пищевой код как символизация пищевой традиции (на примере говоров Среднего Приобья) // Вестник Томского гос. ун-та. 2010. С. 28-31.
УРС, 2008 - Удмуртско-русский словарь / Отв. ред. Л. Е. Кириллова. Ижевск, 2008. 925 с.
УФ, 1982 - Удмуртский фольклор: Загадки / Сост. Т. Г. Перевозчикова. Ижевск: Удмуртия, 1982. 256 с.
jazyke // Problemy istorii, filologii, kul'tury. 2012. S. 334-342. (in Russian)
KESK, 1999 - Lytkin V. I., Guljaev E. S. Kratkij etimologicheskij slovar' komi jazyka. Syktyvkar: Komi knizhnoe izd-vo, 1999. 430 s. (in Russian)
Leont'eva, 2014 - Leont'eva T. V. Intellekt chelove-ka v russkoj jazykovoj kartine mira. M.: FLINTA, 2014. 272 s. (in Russian)
Nasibullin, 1992 - Nasibullin R. Sh., Dudorov V. Ju. Obratnyj slovar' udmurtskogo jazyka. Izhevsk: Izd-vo «Udmurtskij universitet», 1992. 243 s. (in Russian) Nekljudov, 2013 - Nekljudov S. Ju. «Durnoj oby-chaj»: priznavaemye pravila i real'naja praktika v narod-noj kul'ture // Zapretnoe / dopuskaemoe / predpisannoe v fol'klore. M.: RGGU, 2013. S. 77-173. (in Russian)
Njustrem, 1999 - Njustrem E. Biblejskij slovar'. SPb.: «Biblija dlja vsekh», 1999. 522 s. (in Russian)
Popova, 2017 - Popova E. V. «Vino sidet' i pivo varit' i mjod stavit'»: napitki kak atributy prazdnika u besermjan // Tradicionnaja kul'tura. 2017. № 4 (68). S. 84-94. (in Russian)
Popova, 2016 - Popova E. V. Maslo v obrjadah i ritual'nyh trapezah besermjan // Tradicionnaja kul'tura. 2016. № 2 (62). S. 95-103. (in Russian)
Sedakova, 2008 - Sedakova I. A. Grudnoe moloko kak mifologema: etnolingvisticheskie aspekty // Pish-chevoj kod v slavjanskoj kul'ture. M.: In-t slavjanove-denija RAN, 2-4 dekabrja, 2008 g. - Rezhim dostupa: http://naukarus.com/konferentsiya-kontsept-edy-v-slavy-anskih-kulturah (in Russian)
Slavjanskie drevnosti, 2004 - Slavjanskie drevnosti: Etnolingvisticheskij slovar'. T. 3. M.: «Mezhdunarodnye otnoshenija», 2004. 704 s. (in Russian)
Sokovnin, 1975 - Sokovnin G. I. Udmurtskaja kuhnja. Izhevsk: Udmurtija, 1975. 154 s. (in Russian)
Ustinova, 2011 - Ustinova N. A. Pishchevoj kod tradicionnoj kul'tury Srednego Priob'ja. Tomsk, 2011. 207 s. (in Russian)
Ustinova, 2010 - Ustinova N. A. Pishchevoj kod kak simvolizacija pishchevoj tradicii (na primere govorov Srednego Priob'ja) // Vestnik Tomskogo gos. un-ta. 2010. S. 28-31. (in Russian)
URS, 2008 - Udmurtsko-russkij slovar' / Otv. red. L. E. Kirillova. Izhevsk, 2008. 925 s. (in Russian)
UF, 1982 - Udmurtskij fol'klor: Zagadki / Sost. T. G. Perevozchikova. Izhevsk: Udmurtija, 1982. 256 s. (in Russian)
UF, 1987 - Udmurtskij fol'klor: Poslovicy, aforiz-my i pogovorki / Sost. T. G. Perevozchikova. Ustinov: Udmurtija, 1987. 276 s. (in Russian)
УФ, 1987 - Удмуртский фольклор: Пословицы, афоризмы и поговорки / Сост. Т. Г. Перевозчикова. Устинов: Удмуртия, 1987. 276 с.
Энциклопедия, 2009 - Энциклопедия читателя. Т. 3. Екатеринбург: Изд-во «Сократ»; Фабрика комиксов, 2009. 776 с.
Enciklopedija, 2009 - Enciklopedija chitatelja. T. 3. Ekaterinburg: Izd-vo «Sokrat»; Fabrika komiksov, 2009. 776 s. (in Russian)
T. R. Dushenkova
FOOD CODE:
THE NAMES OF DAIRY AND FERMENTED MILK DRINKS IN THE UDMURT LANGUAGE AND CULTURE
Food is the most important and obligatory factor of human activity. The concept of food represents ideas, attitudes, compliance, concepts, stereotypes, assessments and priorities that contain the specifics of the national worldview and perception of the world. Moreover, the food code can identify nationality and ancestry. The names of drinks as part of the food code have very deep roots. Drinks in cultures of different peoples were not only everyday food, but also part of the ritual. It is important to note that the drinks were endowed with an extraordinary ability to give a person superpower and ability, etc. In the Udmurt language is not in so many words, indicating the names of fermented milk drinks (kuzjamjel 'sour/sour milk', chyrsjel 'sour milk', jumaljel, jelvu 'milk serum', jelvyl 'sour cream', jelpyd 'sour milk', arjan 'buttermilk, milk serum', arjanen dzhozhon 'oatmeal, diluted with buttermilk' etc.). Some of them become part of the structure of stable units: pinal mylked- jumal jelped, jelvyl oktyny. But even more important role and importance in the culture is milk. The conceptual lexeme milk in paremiological units can be endowed with both positive and negative connotations: it symbolizes life, being a product for feeding babies, becoming a person as a person, excessive negligence, age, etc. Milk code is present in the names of plants, fungi, etc. The rite of tchezhy-sijon, timed to the birth of a calf with the invitation of relatives. The etymology of the vocabulary associated with the names of dairy and dairy drinks is also of great interest.
Keywords: food code, vocabulary of the Udmurt language, names of the drinks, stereotypes.
Душенкова Татьяна Рудольфовна,
кандидат филологических наук, старший научный сотрудник,
Удмуртский институт истории, языка и литературы УдмФИЦ УрО РАН (Ижевск, Россия) dushenkovatr@mail.ru
Dushenkova Tat'yana Rudol'fovna,
PhD in Philology, Senior Researcher,
Udmurt Institute of History, Language and Literature
UdmFRC UB RAS
(Izhevsk, Russia)
dushenkovatr@mail.ru
