CC BY
30
ФИЛОСОФИЯ
УДК 008
«ПИРАТСКАЯ ГИПОТЕЗА» М.К. ПЕТРОВА И ЭГЕЙСКАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ: ВОЗМОЖНЫЕ СЦЕНАРИИ КРИТИЧЕСКОГО
АНАЛИЗА
А.А. Кириллов
Южный федеральный университет e-mail: kirillov66@mail.ru
Статья посвящена социально-философскому анализу основных исследовательских установок, сюжетов и аргументационных порядков «пиратской» гипотезы происхождения европейской культуры, науки и философии отечественного философа и науковеда М.К. Петрова. В основании полемической гипотезы о критских истоках европейской культуры и характера рождающейся рациональности могут быть положены изыскания по минойской астрономии (проблема исчисления «Большого года» критской календарной системы). Важным аспектом этой полемики будет выступать сюжетная близость мотивов и образов минойской религии и связанных с ней социально-психологических установок, и мифологического нарратива классического периода. «Критская» нарративная линия и «социальная модель поведения Идоменея» в мифологическом и литературном повествовании иллюстрирует гипотезу об институализации кратической технологии рациональной модели организации законодательного уклада социальной жизни - критская гетерархия.
Ключевые слова: М.К. Петров, социальное кодирование, генезис науки и философии, истоки европейской культуры, минойская астрономия, критская религия, социальная модель поведения, критская гетерархия.
«... сумасшедшая» гипотеза нуждается в «сумасшедших» аргументах» А.Н. Ерыгин. Из публичного обсуждения доклада на «32 Петровских чтениях»
8 апреля, 2019 г. Ростов-на-Дону
В науке и философии встречаются идеи, теории и гипотезы, которые самим фактом своей вербализации и последующего актуального, притягивающего внимание исследователей, присутствия в философских полемиках, научных дискуссиях и многообразных авторских текстах, стимулируют и способствуют формулированию и решению ряда важных вопросов. К таким гипотезам и исследовательским сюжетам, с полным правом, относиться «сумасшедшая» «пиратская» гипотеза М.К. Петрова о социально-исторических обстоятельствах и культурных условиях рождении древнегреческой науки и философии. Даже через 54 года после того, как она была концептуально представлена в виде доклада на заседании кафедры философии РГУ осенью 1966 г., «сумасшедшая» «пиратская» гипотеза М.К. Петрова продолжает играть эвристическую роль, создавая вокруг своего сюжета, замысла и объяснительной логики богатое поле дискуссии и широкий горизонт исследовательского интереса. Данная статья, в своей содержательной, повествовательной и критической особенности, тоже является, своеобразным результатом обращения к данной «сумасшедшей» гипотезе в различных контекстах и обстоятельствах.
Сама по себе проблема рождения философии в творчестве М.К. Петрова тесно и непосредственно связана с его основным исследовательским сюжетом построения «науки о науке» - осмысления проблемы базовой характеристики современной науки, которая преимущественно понимается как теоретическое, критическое, творческое, оригинальное мышления о мире, предметное и объективированное мышление «по способу древних греков».
Для М.К. Петрова важно показать, что наука - это не только исторический тип мировоззрения, не только социальный институт современного техногенного общества, но, прежде всего, наука -ключевой элемент обновления социального бытия, который проявляет себя как мощная производительная, преобразующая творческая сила, конструирующая облик современной социальной реальности в её технологических и утилитарных измерениях. Анализируя творческую научную деятельность в культурном поле, М.К. Петров видит в ней «поставщика инноваций», что даёт ему возможность «уточнить подходы к изучению генезиса науки». Если опираться на статью М.К. Петрова «Научно-техническая революция и философия» [3], то становится
очевидной оригинальная мысль автора, обосновывающая гипотезу о том, что современная научно-техническая революция (НТР) - это самый актуальный «революционный тип обновления социальных структур». Здесь, выражаясь прямолинейным марксистским языком, не только бытие и не только мышление переживают свою коренную трансформацию, но социальные формы представленности познавательных практик, то есть то, что у нашего автора подразумевается под «культурной средой». Последнее выводит на первый план не только вопрос о всеобщности, объективности и истинности познавательных процедур в науке, но и необходимость актуального рассмотрения социальной значимости научного знания.
В силу вышесказанного, в ходе изучение социокультурной динамики научного творчества М.К. Петров формулирует череду оригинальных описательных конструктов и аналитических единиц, с помощью которых ему удаётся провести анализ актуальной науки. Речь идёт о «бисоциации», которая понимается как механизм порождения нового знания в процессе декодирования существующих социокультурных матриц и создания новых социокодов, речь идёт о «тезаурусной динамике» как технологии освоения массива знания в процессе образования, а также осуществления процесса общесоциальной коммуникации, целью которой является формирование специалиста для научной деятельности.
В основе базовой исследовательской гипотезы М.К. Петрова сущность культуры и соотнесённость с ней творческой природы человеческого мышления, в особенности наиболее яркой и актуальной её формы, воплощённой в философском самосознании и научном познавательном поиске. Двигаясь к таким ориентирам, М.К. Петров вынужден конструировать «культурологическую» типологию, часто сводящуюся к набору последовательных, но весьма абстрактных схем, поглощающих своим логическим объёмом историческое, экономическое, технологическое и эстетическое содержание целых эпох, народов и цивилизаций. Всё это делается для того, чтобы продемонстрировать, каким образом происходит генезис «современного человека», человека-личности, естественно владеющего критическими и категориальными манерами мышления, привычками к теоретическому воображению и сложной абстрактной языковой сциентичной описательной поэтике.
Привязывая все эти онаученные антропологические характеристики к термину «самосознание», М.К. Петров на первый план выводит рассмотрение процесса социального кодирования, который определяет характер производства знания, его аккумуляцию и способ трансляции в культурной среде. Ярким примером такого социального кодирования, по мнению М.К. Петрова, выступает образ «нашего детства» - классическая античная культура с её началами алфавитной письменности, социально-ориентированной грамотностью, чеканкой монеты и началами теоретического мышления в философии и науке, классическим искусством и литературой, логическим формализмом, человеческим достоинством, понятием личности и общностью полисных целей, равенством, свободой и т.д.
М.К. Петров описывает и обосновывает свою оригинальную типологию культуры. Культура понимается им как способ социальной жизни, как особенная практика символического кодирования и распознавания реальности. Основанием для различения культур будет являться преемственное существование (передача опыта от поколения к поколению) и обновление (возможность усвоения нового опыта) человеческих отношений, которые осуществляются благодаря передаче информации, содержащейся в процедуре именования (кодирования). Таким образом, именно язык выступает тем основным средовым фактором, в котором осуществляется подготовка и распределение людей по общественно значимым видам деятельности.
Логически определённое и последовательно развитое на богатом иллюстративном материале из истории и этнографии понятие социального кодирования у М.К. Петрова обосновывается как устойчиво воспроизводящаяся, мировоззренчески актуальная и социально адаптированная для множества поколений людей, символически оформленная система знания. Социальный код ориентирован, прежде всего, на использование знаковых порядков, которые эффективнее всего способны фиксировать и длительно сохранять значение социальных практик и представлений. Авторская интерпретация социального кода у М.К. Петрова позволяет в различных культурных средах различать фрагментированные массивы знания, расчлененные на «интерьерные миры» деятельности и институты общения. Функциональная природа социального кодирования реализуется в различных видах социально
регламентированных сценариев общения, таких как «коммуникация», «трансляция» и «трансмутация».
Создавая широкую панораму культурных типологий, которые сущностно и одновременно обобщённо показывают способы выражения социальной реальности в разных регионах древнего мира, М.К. Петров, параллельно с этим, к ним привязывает способы интеллектуального производства, форм творческой активности и социального кодирования знания. М.К. Петров формулирует ключевой вопрос: какие факторы или конкретные причины стали условием не только появления универсально-понятийного мышления в эгейском культурном анклаве, но и позволило этому феномену укрепиться как мировоззренческая установка, сформировавшая классическую античную рациональность, средневековую дисциплинарную матрицу исследования и, в конечном счёте, новоевропейский и современный научный тип мышления?
Свой ответ на вопрос о том, когда же зарождается научная, критическая, рациональная, новационная система мышления, М.К. Петров связал с необходимостью объяснения «тайны рождения и возвышения» всей западной цивилизации. Истоки этого цивилизационного типа коренятся в «морской», «пиратской» антропологической матрице, уникальной универсально ориентированной «творческой профессией» [1] олимпийского социального ритуала: «...прогнозирование в науке приобретает тот же синтетический смысл, что и деятельность пиратов на побережье Эгейского моря... Крито-микенская государственность была первой в истории человечества «вещью в себе», которую пираты-ученые начисто перевели на строительство «людей-государств» - целостных, всесторонне развитых и обладающих гражданской доблестью личностей» [4, с. 232].
Сюжетообразующим моментом его мысли станет феномен «катастрофического» слома культуры олимпийского типа (минойской, эгейской и микенской) и формирование новой универсально-понятийной модели социального кодирования (на базе ахейского и дорийского этнического субстрата) - прообраза «греческого чуда», антропологической типологии творческой личности «многоумного Одиссея» - первого европейца, и возвышенной архитектуры непротиворечивого рационализма в мышлении философском и научном. «В идеализированном и очищенном виде Олимп представляет собой
целостную систему кровнородственных связей. Кровнородственная связь обеспечивает замкнутость системы имен, по которым распределены профессии. Принцип профессионального порождения имен, в котором имя мыслится носителем профессионального навыка, представлен в большинстве олимпийских систем, в том числе и в Библии» [2, с. 27-28]. Впервые данная необычная и экстравагантная гипотеза была озвучена 54 год назад, в сентябре 1966 года, на кафедре философии Ростовского университета, где М.К. Петров выступал с докладом «Пираты Эгейского моря и личность». Через 20 с лишним лет, в мартовском номере журнала «Вопросы истории естествознания и техники» 1987 г. публикуется статья «Пентеконтера. В первом классе европейской школы мысли» [5], где идеи М.К. Петрова о «пиратской» генеалогии европейской цивилизационной традиции на базе антропологической матрицы «людей-государств» вновь приобретает актуальное звучание. «М.К. Петров и предложил «сумасшедшее» объяснение преемственности и разрыва между Крито-Микенской и классической эллинской (античной) культурами: в виде «пиратской» гипотезы. Он обратил внимание на «морскую» специфику крито-микенского общества и государства, на необходимость защиты земледелия от морских (пиратских) набегов» [1, с. 22].
Насколько данная смелая и даже «сумасшедшая» гипотеза сегодня имеет валидный статус, продуктивна для философии и науковедения, в свете современных философских, историко-археологических, социально-экономических, демографических и технологических исследований?
Последовательное рассмотрение философии творчества М.К. Петрова может способствовать развитию продуктивного и критического (в первоначальном смысле этого греческого слова) конструктивного, объективно ориентированного суждения, анализа проблемы культурных истоков и исторических причин становления европейского (научно-теоретического) способа мышления. В этой связи можно артикулировать ряд критических вопросов, которые естественным образом актуализируются при знакомстве с идеями и текстами М.К. Петрова и эти вопросы могут выходить за исторические границы эгейского культурного региона 2 тыс. до н.э.:
- как соотноситься образ Одиссея, как эталонного «человека-государства», носителя систематического сознания с другим, не менее
интересным образом Энея, по гипотезе В.Н. Топорова [6], претендующего на сходный статус «первого европейца»?
- каков статус и характер научного и технического творчества в Крито-Микенской «нормальной» «олимпийской» цивилизации -«проблема Дедала - Талоса»?
- почему «эгейская катастрофа» и разрушение Крито-Микенской «олимпийской» цивилизации коренным образом не изменила религиозную мистериальную и психологическую установку духовного уклада древних греков?
- как формирование христианского «византийского» модернизационного социального и имперского проекта Константина Великого сказалось на универсально-понятийном способе производства культурного кода?
- в каком отношении к процессу формирования новоевропейской науки 16-17 веков имеет византийская полигистерская традиция научного, философского, инженерно-технического знания?
Все поставленные вопросы ещё только ждут того или иного ответа, но уже сегодня можно, на основании некоторых из них, увидеть контурные перспективы исследовательского решения. Начать, пожалуй, надо с возможности пересмотреть статус олимпийской крито-микенской культуры как «нормальной» и «традиционной», а, следовательно, бесперспективной для философии и науки, с точки зрения М.К. Петрова. Обосновывать такую точку зрения можно начинать с анализа корпуса исследований, которые были опубликованы в последние 40 с лишним лет и прежде всего:
Herberger, C. F. The Thread of Ariadne: The Labyrinth of the Calendar of Minos. New York: Philosophical Library - 1972.
Herberger, C. F. The Riddle of the Sphinx: Calendric Symbolism in Myth and Icon. New York: Vantage Press - 1979.
Herberger, C. F. «The Mallia Table: Kernos or Clock?» Archaeoastronomy 6 (1-4), 114-117 - 1983,
Herberger, C. F. "The Odyssey as a Journey Through Time." Los Angeles: Griffith Observer, Griffith Observatory, 2-10 - 1985 (Oct.).
Herberger, C. F. «The Labyrinth as an Emblem of the Womb, the Tomb, and Lunisolar Cycle». Los Angeles: Griffith Observer, Griffith Observatory, 55 (3), 2-19 - 1991.
Herberger, C. F. «Theran Ritual». NEARA (Journal of the Northeast Antiquities Research Association), 34 (2), 79-88 - 2000.
Marianna Ridderstad. Evidence of Minoan astronomy and calendrical practices. 2009.
Blomberg and G. Henriksson. Minoan Astronomy. C.L.N. Ruggles (ed.), Handbook of Archaeoastronomy and Ethnoastronomy, Springer Science+Business Media New York 2015.
Jack Dempsey. Clues to Minoan Time from Knossos Labyrinth, 2011,
2015.
Jack Dempsey «The Knossos Calendar: Minoan Cycles of the Sun, the Moon, the Soul & Political Power», 2016.
Kenneth Wood. Homer's Secret Iliad (John Murray, 1999).
Florence & Kenneth Wood. Homer's Secret Odyssey (The History Press,
2011).
Особенностью данных исследований является пристальное внимание к многообразному артефактному ряду в минойской и эгейской археологии, реконструкции астрономических и календарных практик критского календаря, космогоническому образу мироздания в минойской религии, реконструкции эстетического ряду многообразной критской, эгейской и микенской орнамента. Большое внимание уделяется установлению тесной взаимосвязи между художественной эстетикой минойской культуры, религиозных представлений и мистериальных практик с историко-психологической реконструкцией критского космогонического метанарратива, лёгшего в основу микенского -ахейского и классического дорийского мифологического и литературного циклов, и не только (гомеровского и гесиодовского эпического жанра, орфической поэзии, пифагорейской математики, астрономии и музыкальной теории, законодательной традиции «довоенных» царей и «построянских» первых мудрецов: от Тесея - до Ликурга и Гортинского кодекса).
В основании полемической гипотезы о критских истоках европейской культуры и характера рождающейся рациональности могут быть положены изыскания по минойской астрономии (практики синхронизации лунного и солнечного календарей - проблема исчисления «Большого года» критской календарной системы). Реконструкция данной календарной системы проводиться рядом рассматриваемых авторов на
основании реконструкции образной символики, артефактной орнаменталистики и фресковой живописи. Предварительным результатом данной реконструкции стало наблюдение и фиксация такого феномена для крито-микенского социума - как «долгая преемственность», которая нивелирует внешние социальные, военные и геологические, природные катастрофы и потрясения. Более того, наличие в позднеминойский период многообразных потрясений, катастроф и социальных трансформаций «пошло только на пользу» разработке и уточнению критского календаря, «неконтролируемые переменные» способствовали регламентации «ритуальной деятельности» и социальной регламентации.
Система синхронизированного календарного лунно-солнечного цикла - 8У2-летний период, по всей видимости, сохраняется на протяжении всего минойского периода и продолжает существовать как математическая модель не только до конца минойских времен, но и в так называемые «тёмные века» и в классический период древнегреческой истории и культуры. Вплоть до раннего римского периода, об этом косвенно свидетельствует исследование и математическая и механическая реконструкция антикитерского механизма, минойская календарная система остаётся «интеллектуальной матрицей» для эллинистической математики, астрономии, астрологии и космологии -что может подтверждать «полную культурную преемственности» [7].
Важной стороной этого вопроса будет выступать сюжетная близость мотивов и образов минойской религии и связанных с ней социально-психологических установок и мифологической сюжетики классического периода. Способ исчисления «Большого года» критского календаря положен в основу модели конструирования времени и пространства в эпических текстах древнегреческой литературы [8]. Выражаясь языком М.М. Бахтина, календарный срок «Большого года» выступает в роли хронотопа, мерила длительности сюжетных событий и организационной структуры текстуального пространства.
Отдельно стоит отметить антропологическую линию, связанную с именем Идоменея - царя Крита, участника Троянской войны, внука легендарного законодателя и правителя древнего Кносса - Миноса. Нарративный образ и социальная модель поведения Идоменея в мифологическом и литературном повествовании может иллюстрировать
институализированную кратическую технологию рациональной модели организации законодательства - гетерархия. Законодательства разработанного на основе синхронизации математических моделей астрономических циклов (письменная технология конструирования законов, календарная система «Великого года», космологической системы минойского миропорядка, основанной на идеи справедливости и политической последовательности выборного чередования правителей, посредствам мистериальных культов).
Список литературы
1.Ерыгин. А.Н. Историческая культурология: «Сумасшедшая» гипотеза и «тихая» революция // ЕССЕ HOMO (Памяти Э.Г. Алавердова) 1947-1996. - Ростов-на-Дону: Издательство НМЦ «Логос», 2002. - 189 с.
2.Петров, М.К. Самосознание и научное творчество / М.К.Петров. - Ростов-на-Дону: Издательство Ростовского госуниверситета, 1992. - 272 с.
3.Петров, М.К. Научно-техническая революция и философия // М.К. Петров. Историко-философские исследования / М.К.Петров. - Москва: РОССПЭН, 1996. -512 с.
4.Петров, М.К. Пираты Эгейского моря и личность // Петров М.К. Искусство и наука. Пираты Эгейского моря и личность. - Москва: РОССПЭН. 1995. - 240 с.
5.Петров, М.К. Пентеконтера. В первом классе европейской школы мысли // Вопросы истории естествознания и техники. - 1987. - № 3. - С. 100-109.
6.Топоров, В.Н. Эней - человек судьбы. К «средиземноморской» персонологии. -Москва: РАДИКС, 1993. - 208 с.
7.Jack Dempsey. Clues to Minoan Time from Knossos. - Labyrinth, 2011, 2015.
8.Kenneth Wood. Homer's Secret Iliad. John Murray, 1999.
«PIRATE» HYPOTHESIS of M. K. PETROV AND the AEGEAN CIVILIZATION: POSSIBLE SCENARII CRITICAL ANALYSIS
A.A. Kirillov
Southern federal University e-mail: kirillov66@mail.ru
The article is devoted to the socio-philosophical analysis of the main research installations, plots and argumentative orders of the «pirate» hypothesis of the origin of European culture, science and philosophy of the Russian philosopher and scientist M. K. Petrov. The polemical hypothesis about the Cretan origins of European culture and the nature of the emerging rationality can be based on research on Minoan astronomy (the problem of calculating the «Big year» of the Cretan calendar system). An important aspect of this controversy will be the closeness of the motives and images of the Minoan religion and related socio-psychological attitudes, and the mythological narrative of the classical period. «Cretan» narrative line and the «social model of behavior Idomeneo» in mythological and literary narrative illustrates the hypothesis about the institutionalization cratic technology rational model of organization of legislative structure the social life of the Cretan heterarchy.
Keywords: M. K. Petrov, social coding, the Genesis of science and philosophy, the origins of European culture, Minoan astronomy, Cretan religion, social behavior model, Cretan heterarchy.
