Научная статья на тему 'Петроградская организация меньшевиков в сентябре-октябре 1917 г'

Петроградская организация меньшевиков в сентябре-октябре 1917 г Текст научной статьи по специальности «История и археология»

CC BY
346
107
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
РЕВОЛЮЦИЯ / ПЕТРОГРАДСКАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ МЕНЬШЕВИКОВ / КРИЗИС / ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПАРТИИ / МЕНЬШЕВИКИ / REVOLUTION / PETROGRAD ORGANIZATION OF THE MENSHEVIKS / THE CRISIS / THE POLITICAL PARTIES / THE MENSHEVIKS

Аннотация научной статьи по истории и археологии, автор научной работы — Смирнова Алла Александровна

В статье рассматривается кризис петроградской организации меньшевиков осенью 1917 г., вызванный как резко ухудшившейся социальноэкономической обстановкой в стране, так и продолжавшем развиваться кризисом в самой партии меньшевиков.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Petrograd organization of the Mensheviks in September October 1917

The article is devoted to the crisis of the Petrograd organization of the Mensheviks in 1917 which was caused by a rapid deteriorating socio-economic situation in the country and developing of the crisis in the party Mensheviks.

Текст научной работы на тему «Петроградская организация меньшевиков в сентябре-октябре 1917 г»

УДК 94(47).084.1/2:32

А. А. Смирнова

Петроградская организация меньшевиков в сентябре-октябре 1917 г.

В статье рассматривается кризис петроградской организации меньшевиков осенью 1917 г., вызванный как резко ухудшившейся социальноэкономической обстановкой в стране, так и продолжавшем развиваться кризисом в самой партии меньшевиков.

The article is devoted to the crisis of the Petrograd organization of the Mensheviks in 1917 which was caused by a rapid deteriorating socio-economic situation in the country and developing of the crisis in the party Mensheviks.

Ключевые слова: революция, Петроградская организация меньшевиков, кризис, политические партии, меньшевики.

Key words: Revolution, Petrograd organization of the Mensheviks, the crisis, the political parties, the Mensheviks.

Проявившиеся к осени 1917 г. самые различные факторы (социально-экономические и политические, революционные и контрреволюционные) способствовали распространению представлений о том, что «буржуазное общество зиждется на песке», что страна «накануне перехода к новому социальному строю» [8, с. 45; 11, с. 230]. И представления эти усиливались все расширяющимся опытом непосредственного вторжения рабочего класса в сферу производства. «Чем дальше, тем яснее становилось, что роль, сыгранная рабочими в революции, закрепила за ними доверие широких народных масс не только в тылу, но и на фронте, в солдатской среде, - писал впоследствии И.Г. Церетели. - И вот теперь, чувствуя себя физически сильнее буржуазии, пролетариат должен был оценить ее удельный вес на основании данных, которые не бросались в глаза и как бы были отодвинуты событиями революции на задний план: роли буржуазии в производстве, ее связи с технически образованными элементами, ее влияния на мелкую городскую и сельскую буржуазию. Имея возможность попытаться захватить власть, рабочий класс должен был удержаться от этого, понять, что экономическое состояние страны не давало ему возможности осуществить свое полное социальное освобождение» [12, с. 37]. Кажущееся неоспоримым это суждение (сделанное спустя несколько десятилетий) не учитывает накаленность обстановки осени 1917 г., непримиримость

© Смирнова А. А., 2013

социальных антагонизмов, которая зависела не только от «несознательности» рабочего класса, но и от благоразумия буржуазии. Наконец, многое зависело от политических партий, стоявших как у власти, так и в оппозиции к ней.

Все эти факторы, повлиявшие на новую политическую ориентацию рабочих Петрограда, самым негативным образом отразились на состоянии Петроградской организации меньшевиков, равно как и партии в целом. Признавая «несомненный факт полного краха меньшевистского крыла социал-демократии», газета «Новая жизнь», отражавшая точку зрения меньшевиков-интернационалистов, писала: «Кто знаком с положением в петроградской крупнейшей организации меньшевиков, еще недавно насчитывавшей около 10 тыс. членов, тот знает, что она перестала фактически существовать. Районные собрания проходят при ничтожном количестве в 2025 человек. Членские взносы не поступают, тираж "Рабочей газеты" катастрофически падает» [3, 29 сент.]. ЦК меньшевистской партии, получая неутешительные сведения из своих районных организаций в Петрограде, не мог здесь ничего возразить: ведь в Василеостров-

V V /к

ской организации, насчитывавшей ранее 3 тыс. членов, теперь перерегистрировалось только 110, а остальные либо ушли к большевикам, либо просто выбыли, и потому в организации «настроение подавленное, равнодушное» [11, с. 217].

Петроградская организация меньшевиков, в которой ведущую роль играли интернационалисты, тщетно пыталась найти такую линию, которая могла бы сохранить ей лицо и рабочие массы одновременно. Показательно в этом отношении воззвание Комитета Петроградской организации меньшевиков в связи с перевыборами исполкома Петроградского Совета. В нем констатировался тот неприятный для меньшевиков факт, что «старое большинство Совета потеряло свое влияние в рабочих и солдатских массах Петрограда», что «даже без перевыборов Совет отверг его политику, политику коалиции с цензовыми слоями». В воззвании акцентировалась мысль, нельзя сказать что новая, о том, что классовая линия пролетарской партии лежит между двумя флангами российской революции, против тех, кто проповедует коалицию с цензовыми элементами, поскольку власть должна принадлежать народу, и против тех, кто стремится к захвату власти Советами рабочих и солдатских депутатов. «Против большевиков, против оборонцев - за меньшевиков-интернационалистов», - призывало воззвание [3, 17 окт.]. 10 голосов, поданные за меньшевиков-интернационалистов, красноречиво говорят об их влиянии на рабочих депутатов Петроградского Совета.

23 сентября 1917 г. в помещении редакции «Новой жизни» состоялось собрание вышедших и намеревающихся выйти из партии меньшевиков-интернационалистов для обсуждения вопроса о создании «самостоятельного партийного центра», который объединил бы интернационалистское крыло социал-демократии. Выступивший с докладом Б.В. Авилов, указав на «глубокие принципиальные разногласия и расхождения с большевиками», высказался против вхождения в партию большевиков и за образование самостоятельной интернационалистской организации, стоящей на платформе «Новой жизни». Представители районных организаций поддержали это предложение, отметив при этом, что «сожительство с оборонцами в пределах единого партийного центра окончательно приостановило работу на местах и фактически привело к развалу рабочих организаций». Но и здесь не было единства: некоторые из выступавших высказывались и «за организованное присоединение к большевикам» [7, 24 сент.].

27 сентября состоялось второе собрание меньшевиков-интернационалистов, на котором были заслушаны выступления активных работников районных организаций по вопросу о создании самостоятельной петербургской организации. Все они высказали твердое мнение, что дальнейшее пребывание «в лоне "объединенной", насквозь пропитанной оборончеством и духом соглашательства партии категорически отвергается интернационалистски настроенными рабочими». После обсуждения собрание высказалось за создание «организации объединенных социал-демократов интернационалистов пока в петербургском масштабе» и с этой целью образовало Организационное Бюро [7, 29 сент.]. В тот же день объединенное собрание меньшевиков-интернационалистов, членов ЦК, КПО, Предпарламента и других организаций, обсудив вопрос о политике ЦК РСДРП (объединенной), не стоящей на высоте понимания задач революции и интересов пролетариата, постановило отозвать меньшевиков-интернационалистов из ЦК партии [7,

29 сент.]. 28 сентября прошло расширенное собрание меньшевиков-интернационалистов с активными работниками всех районов по вопросу об отношении к РСДРП (объединенной). Некоторые выступавшие отмечали, что пребывание с оборонцами в одной партии и привело к крушению классовой политики пролетариата. Однако Ю.О. Мартов и А.С. Мартынов высказались за сохранение организационной связи с оборонцами в целях их «интернализации» [7,

30 сент.]. Но окончательно решение в очередной раз было отложено на потом.

В свою очередь оборонцы на своем собрании 26 сентября 1917 г. констатировали, что совместная работа с интернационали-

стами в рамках одной организации невозможна. В. Миров утверждал, что «интернационалисты и оборонцы люди совершенно разные как по настроению, мировоззрению, так и по своим убеждениям». В.А. Маевский, отметив, что «линия интернационалистов почти сливается с линией большевиков», тем не менее предлагал «попытаться сговориться с интернационалистами в вопросе об Учредительном собрании и провести избирательную кампанию вместе». Против окончательного размежевания высказались и другие выступавшие, не без оснований полагавшие, что «при самостоятельных выступлениях при выборах оборонцы заранее обрекают себя на полную неудачу» [2, 28 сент.].

Серьезные разногласия выявились в ЦК РСДРП(о) в связи с так называемыми циркулярами министра внутренних дел А.М. Никитина, представлявшего в правительстве Керенского меньшевистскую партию. ЦК меньшевиков не мог уже не реагировать на распоряжения своего представителя в правительстве, объявлявшего всероссийскую забастовку железнодорожников противогосударственной и угрожавшего привлечь к судебной ответственности ее участников. На заседании ЦК РСДРП(о) 24 сентября 1917 г. целый ряд его членов поставили вопрос о том, чтобы потребовать от министра внутренних дел объяснений «по поводу вносимой дезорганизации в рабочее движение, провоцирующей на безнадежные и вообще ненужные революционные вспышки» [4, с. 294]. Ю.О. Мартов вообще предложил не считать Никитина официальным представителем партии и дать негативную оценку его «ряда действий», но это предложение не прошло [4, с. 296]. Тем не менее ЦК на этом заседании постановил «затребовать от Никитина объяснения по поводу изданных им циркуляров, чтобы в случае, если эти объяснения окажутся для ЦК неудовлетворительными, официально дезавуировать Никитина и предложить организации, к которой он принадлежит, решить вопрос о совместимости указанных действий т. Никитина с принадлежностью к партии» [4, с. 297]. Вопрос о Никитине еще дважды рассматривался на заседаниях ЦК меньшевиков 29 сентября и 2 октября 1917 г. Однако строптивый министр не захотел подчиниться своему ЦК, и 4 октября обратился в ЦК с письмом, в котором, заявив о своей отставке, снимал с себя ответственность за последствия своего демарша на правительственном уровне [6, с. 68].

Не было единства в меньшевистском руководстве и по вопросу о «конструкции правительства». Все его члены сошлись на заседании ЦК лишь в том, что принцип партийного формирования уже нарушен правительством, и, по мнению Мартова, он уже был «абсолютно не пригоден ни сам по себе, ни для членов Временного

правительства» [4, с. 286]. Но если Мартов предлагал выход членов меньшевистской партии из правительства, то Ф.И. Дан и другие продолжали настаивать на том, что партийное представительство все еще возможно [4, с. 295-296]. На состоявшемся на следующий день повторном обсуждении этого вопроса на заседании ЦК И.Г. Церетели высказался за то, что «избегнуть желательно участия во Временном правительстве, но позволить членам партии вступать в него в каждом случае с разрешения ЦК» [4, с. 301]. Мартов, напротив, настаивал на ответственности министров перед партией, их делегировавшей. В результате ЦК высказался за участие социал-демократов во Временном правительстве, но каждый раз они должны были входить в это правительство с разрешения ЦК [4, с. 302].

Оставалась еще надежда на Предпарламент, который, по мнению центрального органа меньшевиков «Рабочей газеты», должен был стать «новым крупным фактором в развитии нашей революции», «сыграть исключительно крупную политическую роль в деле создания революционной власти на демократической платформе» [9, 23 сент.]. Но это была всего лишь иллюзия, поскольку и сама партия меньшевиков пришла в Предпарламент разобщенной и расколотой.

Руководство меньшевистской фракции во Временном демократическом Совете республики, состоявшее исключительно из центристов и правых оборонцев - Ф.И. Дан (председатель), С.Л. Вайнштейн, Ф.А. Череванин, А.Н. Потресов, С.М. Зарецкая, М.И. Шергов - попыталось обеспечить сплочение разнородных отрядов партии дисциплинарным путем [1, с. 61]. Впервые был принят специальный регламент, запрещавший любым группам и фракциям партии выставлять своих отдельных от утвержденных руководством докладчиков и ораторов. Однако это тут же возымело обратный эффект. Меньшевики-интернационалисты, против активности которых (недаром им не предоставили ни одного места в Бюро фракции) и принимался в основном упомянутый выше регламент, немедленно заявили о выходе из состава общепартийной фракции и создании собственной. Остановить их не смогло и решение ЦК РСДРП(о), заявившего 10 октября о том, что признает «представляющей партию только фракцию РСДРП (объединенной)» [4, с. 337]. В принятой резолюции ЦК образование интернационалистами своей фракции называлось «актом явного раскола» [4, с. 334]. Впрочем, это не было неожиданностью. В стремлении отмежеваться от гибельной, по их мнению, в условиях нарастающего общенационального кризиса политики ЦК меньшевики-интернационалисты заняли самостоятельную позицию не только в Совете Республики, но и во Всероссийском ЦИК Советов и Петросовете [3, 10 окт.; 9, 13 окт.]. Во всех

этих представительных органах они, как правило, не только воздерживались при голосовании партийных резолюций, но нередко и открыто выступали против, внося либо свои проекты, либо поддерживая проекты большевиков или левых эсеров. Тем не менее лидер меньшевиков-интернационалистов Ю.О. Мартов в письме Н.С. Кристи от 9 октября 1917 г. признавал, что «солидной силы мы собой не представляем», что «массы не склонны нас поддерживать, а предпочитают от оборонцев переходить прямо к антиподу - к большевикам...» [4, с. 401-402].

Последовательно отстаивая свое официально конституированное согласно решениям августовского Объединительного съезда право иметь особое мнение, оставаясь внутри партии, меньшевики-интернационалисты в то же время отказывали в этом тем, кто в свою очередь оказался в меньшинстве в организациях, находящихся под их контролем. Так, имея гарантированное большинство в Комитете Петроградской организации (КПО), они жестко требовали от оборонческого меньшинства, представлявшего в ту пору добрую половину организованных рабочих-партийцев Питера, непременного соблюдения принципов централизма. Дан публично охарактеризовал эту политику интернационалистского КПО как «политику ленинских комитетов доброго старого времени, для которых пресловутое "Что делать?" служило Евангелием и пророками» [9, 13 окт.].

Заявление меньшевиков-интернационалистов с обоснованием решения принять самостоятельное участие в работе Совета Республики выглядело как декларация об окончательном разрыве отношений с официальным партийным руководством. Без прямого указания адресата именно ему ставилась в вину вся сумма семимесячных поражений и ошибок. В первую очередь речь шла о банкротстве коалиционной политики, которая позволила цензовым кругам «во имя своекорыстных классовых интересов» проводить внутри правительства и в стране в целом «планомерный саботаж», пытаясь «затягиванием войны и срывом всякой творческой работы задержать развитие и укрепление революции и отбросить ее назад». «Большинство организованной демократии» критиковалось и за отсутствие решимости взять власть в свои руки и «повести страну по пути коренных революционных преобразований и ликвидации войны на основе общего демократического мира». Результат «этой капитуляции большинства организованной демократии» не мог быть оценен иначе, чем воссоздание изжившей себя коалиции «на началах фактического возобладания контрреволюционных кадетско-корниловских элементов» [5, с. 132].

Вся тональность этого заявления и характеристика Предпарламента как «ублюдочно-законосовещательного» мало чем отлича-

лись от большевистских. Но если для большевиков все это органично служило обоснованием решения покинуть Совет Республики, то у меньшевиков-интернационалистов призвано было доказать диаметрально противоположное - необходимость остаться, чтобы иметь возможность «бороться за интересы революции против цензовых элементов» на одной «из арен открытой классовой борьбы». Здесь предстояло разоблачать и «контрреволюционный характер всего режима коалиции», и политику «саботажа революции», и «провокации гражданской войны», исповедуемые цензовиками, и «капитуляцию перед ними социалистического большинства». Здесь же надлежало «отрывать отсталые слои демократии от коалиции» [5, с. 132]. После оглашения этого заявления член бюро меньшевистской фракции Предпарламента С.Л. Вайнштейн (Звездин) в интервью газете «День» расценил его как шаг на пути к внутрипартийному расколу [2, 11 окт.].

Ю.О. Мартов полагал, что в столь критический для страны момент меньшевики-интернационалисты не имеют права отказываться от самостоятельных выступлений, ибо только подобным образом могут еще спасти престиж меньшевистской партии, так страшно скомпрометированной ошибками оборонческих лидеров. Спасающие престиж партии, естественно, не думали о ее расколе. Вот почему, беседуя с тем же корреспондентом, что и Вайнштейн (их интервью публиковались в «Дне» одновременно), Мартов заявил: «Я полагаю, что образование двух фракций не может отразиться на положении нашей партии, так как мы там, как и раньше, имея право меньшинства выступать самостоятельно, не имеем никаких поводов для того, чтобы организовывать свою партию» [2, 11 окт.].

В противоположном лагере общего мнения по данному вопросу не было. Ф.И. Дан весьма критически относился к «автономизму» интернационалистов, очень близкому, по его мнению, к «федерализму», т. е. существованию своего рода партии в партии [9, 13 окт.]. Не без основания полагая, что всякие действия подобного рода вызывают непременное противодействие, он подчеркивал, что прямым следствием их стало появление на другом крыле партии -оборонческом - «людей и вождей», которые все свои силы употребили не на завоевание партийной организации путем работы внутри ее, не на мобилизацию пролетариев - членов партии ... для поддержки ЦК в его усилиях охранить единство партии ценою компромиссов и взаимных уступок», а на организационное оформление торжества «застарелой кружковщины» [9, 13 окт.].

Серьезным поводом к расколу стал конфликт между интернационалистским руководством КПО и ее оборонческой частью во главе с А.Н. Потресовым. Особую остроту приобрел вопрос о вы-

ставленим кандидатур Церетели и Чхеидзе в одном из столичных списков кандидатов в Учредительное собрание [7, 6 окт.]. Испытывая определенную неловкость от того, что питерская партийная организация, находящаяся под контролем интернационалистов, демонстративно игнорировала лидеров партии, ЦК понимал нецелесообразность появления этих имен именно в списках по Петрограду. Хотя формальной мотивировкой отказа являлось то, что и Церетели, и Чхеидзе зарегистрированы уже в пяти других округах, реально все ощущали, что этот акт имеет политическую подоплеку.

18-21 октября в Петрограде прошла конференция организаций объединенных интернационалистов, которая выступила с осуждением мартовцев за то, что те «в разрез с собственными взглядами не порвали с оборонцами, на которых сами же обрушиваются с уничтожающей критикой» [5, с. 209]. Конференция была откровенно малочисленна и представляла в основном либо так называемую Московскую организацию объединенных социал-демократов, где ведущую роль играли малоизвестные тогда В.П. Волгин и Р.П. Катанян, либо сотрудников газеты «Новая жизнь» (В.А. Базаров, Г.Д. Линдов, Б.В. Авилов и другие, тяготевшие к большевизму). Именно новожизненцы, инициировавшие данное действо, и составили большинство Центрального бюро этой организации.

Несколько ранее, 2 октября, одно из многочисленных в те дни собраний питерских оборонцев решило выставить свой самостоятельный список по шестому Петроградскому избирательному округу с включением в него и Церетели, и Чхеидз, без каких-либо предварительных переговоров с ЦК и независимо от их исхода, если они состоятся. Было образовано независимое Временное бюро избирательного комитета меньшевиков-оборонцев. 10 октября три его члена - А. Владимиров, С.М. Шварц и Ф.А. Юдин (последний был избран на августовском съезде членом ЦК по списку большинства) -выступили с заявлением об ошибочности данного решения [5, с. 210-211]. Но конфликт нарастал столь стремительно, что вскоре тот же Юдин оказался членом постоянного оборонческого избирательного Комитета, в состав которого входили также такие видные деятели партии, как кандидат в члены ЦК И.Н. Дементьев (Кубиков), ставший председателем Избиркома, Г.Е. Брейдо, В.О. Левицкий (Цедербаум), Евг. Маевский (Гутовский), Н.А. Чернов и др. [10].

Это было уже реальным шагом к расколу. И тут определенным амортизатором стала принципиальная позиция Церетели, который, переступив через личные амбиции и обиды, отверг публично от имени Чхеидзе и себя предложение оборонцев, понимая, что даже косвенное указание на причастность к ним ведущих деятелей партии и Советов явится серьезным фактором в утверждении тенден-

ций к сепаратизму. Признав за ЦК исключительное право на решение вопроса о составлении всех списков партийных кандидатов в Учредительное собрание, Церетели внес весомый вклад в усилия центристов обеспечить пусть временное, пусть непрочное, но все же единение партийных рядов.

Список литературы

1. Галили З., Ненароков А. Демократические иллюзии в период наивысшего обострения общенационального кризиса. Смена партийного курса: Первая декада окт. - конец дек.: док.-ист. очерк // Меньшевики в 1917 году. Т. 3. Ч. 2. -М., 1997. С. 59-122.

2. День. - 1917.

3. Искра. - 1917.

4. Меньшевики в 1917 году. Т. 3. Ч. 1. От корниловского мятежа до Временного Демократического Совета Российской Республики (август - первая декада октября). - М., 1996.

5. Меньшевики в 1917 году. Т. 3. Ч. 2. От Временного Демократического Совета Российской Республики до конца декабря. - М., 1997.

6. Ненароков А.П. Упущенная возможность единения демократических сил при решении вопроса о власти // Меньшевики в 1917 году. Т. 3. Ч. 1. - М., 1996. - С. 13-71.

7. Новая жизнь. - 1917.

8. Октябрьская революция и фабзавкомы: Материалы по истории фабрично-заводских комитетов. Ч. 2. - М., 1927.

9. Рабочая газета. - 1917.

10. РГАСПИ. Ф. 275. Оп. 1. Д. 150. Л. 4 об.

11. Соболев Г.Л. Пролетарский авангард в 1917 году: Революционная борьба и революционное сознание рабочих Петрограда. - СПб., 1993.

12. Церетели И.Г. Воспоминания о Февральской революции. Кн. 1. - Париж, 1963.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.