CC BY
20
Санкт-Петербургская православная духовная академия
Архив журнала «Христианское чтение»
П.Н. Жукович
Первый польский сейм после восстановления патриархом Феофаном православной церковной иерархии
Опубликовано:
Христианское чтение. 1905. № 11. С. 580-597.
© Сканированій и создание электронного варианта: Санкт-Петербургская православная духовная академия (www.spbda.ru), 2009. Материал распространяется на основе некоммерческой лицензии Creative Commons 3.0 с указанием авторства без возможности изменений.
СПбПДА
Санкт-Петербург
2009
Первый польскій сеймъ послѣ возстановленія патр. Ѳеофаномъ православной церковной іерархіи.
ѴѢСЯЦЪ спустя послѣ Цецорской катастрофы, сопровождавшейся гибелью гетмана Жолкевскаго и всего отряда его, собрался 3 ноября 1620 года въ Варшавѣ $ сеймъ,—первый сеймъ послѣ возстановленія патр. Ѳео-I фаномъ высшей западно-русской православной церковной іерархіи *). Это нс былъ чрезвычайный сеймъ, вызванный этою катастрофою. Вопросъ о созванін его рѣшенъ былъ задолго до нея. Еще въ январѣ 1620 года шляхта краковскаго воеводства посылала кт» королю особое посольство съ прось-
’) Окончательное пораженіе польскаго войска произошло въ ночь съ 6 на 7 окт. 1620 г. Хиротонія митр. Іова Барецкаго совершилась 19 (9 но отар. стилю) октября 1620 г. Раньше ея тремя днями совершилось посвященіе въ епископскій санъ Исаіи Коиинскаго, а нѣсколько позже— Мелетія Смотрицкаго. Эти общепринятыя теперь въ наукѣ даты хиротоній основываются па свидѣтельствѣ Гѵстынской монастырской лѣтописи (Чт. въ Общ. Ист. и Древн. Рос., 1848, Л» 8, стр. 14) и подкупаютъ въ свою пользу своей отчетливой опредѣленностью и извѣстной близостью Исаіи Коиинскаго къ Густынскому монастырю. Нельзя, однако, не отмѣтить того обстоятельства, что свидѣтельство Рустынской лѣтописи (сравнительно поздней и не во всемъ точной) стоитъ въ противорѣчіи съ словами Мелетія Смотрицкаго во второмъ (датированномъ 16 іюня 1621 г.) изданіи его Verificatii uiewinnosci: „Спрашиваютъ, наконецъ, почему они (Борецкій и Смогрицкій) рѣшились достигнуть этого (посвященія въ епископскій санъ) въ такую тяжкую для отечества годину, когда непріятель повергъ ее въ печаль кровавымъ Молдавскимъ пораженіемъ... А на это отвѣчаемъ: мы были посвящены раньше, нежели это произошло“ 'Дг. 28 об.). Митр. Іовъ въ .lustificatii uiewinnosci (днтир. 6 дек. 1622 г.)
бой созвать сеймъ въ Краковѣ 2). Въ мартѣ же этого года уже разосланы были изъ королевской канцеляріи обычные оффиціальные запросы сенаторамъ относительно предположеннаго правительствомъ скораго созыва сейма 3). Но хотя ноябр-скій сеймъ 1620 года пе былъ вызванъ Децорской катастрофой непосредственно, тѣсная внутренняя связь его съ нею совершенно очевидна. Этотъ сеймъ созванъ былъ, и созванъ былъ раньше установленнаго закономъ срока, вслѣдствіе рискованнаго оборота, даннаго съ 1619 года центральнымъ польскимъ правительствомъ своей внѣшней политикѣ (вопреки притомъ предположеніямъ предыдущаго сейма). Этотъ рискованный оборотъ польской внѣшней политики по достоинству оцѣненъ былъ краковской шляхтой чуть ли не за годъ до интересующаго насъ сейма. Цѣлый рядъ вызванныхъ негласнымъ вмѣшательствомъ Сигизмунда Ш въ Тридцатилѣтнюю войну тяжелыхъ политическихъ послѣдствій, заключительнымъ только звеномъ которыхъ явилась Цецорская катастрофа, уже задолго до этой катастрофы сдѣлалъ необходимымъ созваніе сейма. II самый этотъ сеймъ, не смотря на досрочное его созваніе, долженъ былъ, по первоначальнымъ предположеніямъ и распоряженіямъ правительства, быть обычнымъ шестинедѣльнымъ сеймомъ, предваряемымъ въ свое время областными сеймиками и занимающимся всѣми обычными дѣлами внѣшней и внутренней государственной политики 4).
Исключительность историческаго момента 5) сказалась уже
говоритъ, что иатр. Ѳеофанъ послѣ посвященія его прожилъ въ польскомъ государствѣ еще почти полгода (Арх. Юго-Зап. Рос., ч. 1, т. VII, .’>20). а уже въ январѣ 1621 г. онъ, какъ увидимъ ниже, находился въ пути изъ Кіева въ Молдавію.
2) Рук. Имп. ІІубл. Библ., Пол., F. IV. № 33, л. 188—189.
3) ІЬ., Л? 208, письмо Альбрехта Стаи. Радзивила къ Янушу Радзи-вилу отъ 1 апр. 1020 г. изъ Варшавы.
4) Весной 1020 года существовало опасеніе, что король созоветъ уко роченный сеймъ, чтобы избавить себя отъ необходимости оправдываться передъ шляхтой во многомъ, между прочимъ и въ томъ, что онъ нарушаетъ общіе государственные законы и „безъ нужды вовлекаетъ государство въ такую великую опасность“ (рук. Имп. Публ. Библ., ІІол., F. IV, № 202, л. 377—378, письмо кн. Януша Радзивила къ брату Христофору отъ 30 марта 1620 г. изъ Гданска).
sj При дальнѣйшемъ изложеніи хода дѣлъ на сеймѣ 1620 года мы пользуемся рукописнымъ дневникомъ этого сейма (Вилямовекой подъ Варшавой библіотеки).
въ привѣтственной рѣчи къ королю (4 ноября 1620 года) мар-шалка сейма, ленчицкаго старосты, Якова Щавинскаго. Онъ прямо сказалъ, между прочимъ, что земскимъ посламъ, хотѣлось бы знать, кто—виновникъ войны съ Турціей. Не смотря на то, что маршалокъ въ умѣренныхъ выраженіяхъ коснулся этого пункта, его непріятный вопросъ король оставилъ безъ отвѣта, холодно вообще отнесшись къ его привѣтствію. Таково было впечатлѣніе, вынесенное составителемъ сеймоваго дневника отъ первой встрѣчи короля съ представителями шляхты. Сигизмундъ III понялъ, конечно, что земскіе послы не сомнѣваются въ существованіи причинной связи между его негласнымъ вмѣшательствомъ въ борьбу Фердинанда II съ его врагами (походы лисовчиковъ) и Цецорской катастрофой.
Въ виду исключительныхъ военно-нолитическихъ обстоятельствъ, король поставилъ на обсужденіе вопросъ о скорѣйшемъ изысканіи сеймомъ средствъ на продолженіе войны съ Турціей, причемъ предлагалъ сократить и самый срокъ продолжительности сейма. Сенаторы единодушно поддержали предложеніе короля. Они высказались за трехнедѣльный срокъ сейма, за назначеніе возможно большаго количества налоговъ на войну, и во всякомъ случаѣ не менѣе шести, за привлеченіе каждаго шляхтича, достигшаго надлежащаго возраста, къ участію въ войнѣ съ турками и татарами (съ уплатой ему опредѣленнаго сеймомъ жалованья) и пр. ІІо посполитое рушенье, какъ средство войны, сенаторы не одобряли... Король хотѣлъ, чтобы земскіе послы немедленно согласились на укороченіе сейма. Въ посольской избѣ сеймовый маршалокъ энергично дѣйствовалъ въ пользу короля. Онъ указывалъ на необходимость какъ можно скорѣе прійти на помощь русскимъ землямъ, угрожаемымъ со стороны турокъ и татаръ. Опровергалъ то мнѣніе, что король хочетъ укоротить сеймъ просто для того, чтобы земскіе послы не имѣли времени заняться дѣлами, оставшимися отъ прежняго сейма не рѣшенными. Послы сначала не соглашались на укороченіе сейма подъ тѣмъ предлогомъ, что еще не всѣ они успѣли прибыть на сеймъ (особенно противились послы краковскаго воеводства), но потомъ почти всѣ согласись уступить. 9 ноября маршалокъ объявилъ королю, что земскіе послы согласны сократить продолжительность сейма на три, и даже болѣе, недѣли, только бы скорѣе найденъ былъ надежный способъ защиты отечества. Но къ этому заявленію онъ присоединилъ просьбу о томъ,
чтобы король исполнилъ «желанія воеводствъ»... Эта просьба всю уступку относительно продолжительности сейма дѣлала скорѣе кажущейся, чѣмъ дѣйствительной.
Среди вышеупомянутыхъ желаній воеводствъ первое мѣсто занимали многочисленныя домогательства краковскаго и сеи-домирскаго воеводствъ, внесенные (10 ноября) на обсужденіе посольской избы въ особомъ письменномъ изложеніи. Краковскіе и сендомирскіе земскіе послы требовали, между прочимъ, у состоявшихъ при особѣ короля сенаторовъ представленія посольской избѣ (въ записанномъ въ свое вромя, согласно закону, видѣ) тѣхъ совѣтовъ (senatus consultorum), которые подавали они королю по слѣдующимъ пунктамъ: а) «Почему не уплачено было казакамъ согласно с/ь назначеніемъ прошлаго сейма, и почему не были прекращены выходы ихъ въ море, отчего болѣе всего зависѣлъ миръ съ турецкимъ императоромъ»; б) Почему нарушенъ былъ въ дѣлѣ съ лисовчнками основной государственный законъ о необъявленіп войны безъ согласія всѣхъ государственныхъ чиновъ? Маршалокъ довелъ желанія краковскихъ и сендомирскихъ пословъ до свѣдѣнія короля. Одинъ коронный референдарій Озга пытался возражать противъ нихъ, но сконфуженный и онъ долженъ быль оставить это. Король обѣщалъ (10 ноября) вникнуть въ нихъ и ихъ исполнить.
Оправдательный отвѣтъ короля и его оффиціальныхъ совѣтниковъ на обращенныя къ нимъ требованія посольской избы послѣдовалъ лишь 23 ноября. Относительно запорожскихъ казаковъ король отвѣтилъ, что причиной неуплаты имъ жалованья было ихъ своеволіе: они не выполнили условій заключеннаго съ ними короннымъ гетманомъ договора, низвергли своего старшаго Сагайдачнаго, избрали на его мѣсто Бородавку и ушли въ море... По дѣлу лисовчиковъ правительство Сигизмунда Ш въ существѣ дѣла лишь повторило тѣ объясненія, которыя оно въ началѣ 1620 года дало но этому дѣлу депутатамъ краковской шляхты и которыя оно обычно развивало, когда заходила рѣчь объ этомъ видѣ его военной помощи имп. Фердинанду II. Положеніе Сигизмунда и его совѣтниковъ въ отношеніи къ этому дѣлу значительно облегчилось уже въ теченіе интересующаго насъ сейма, благодаря тѣмъ событіямъ, которыя произошли въ это время на театрѣ Тридцатилѣтней войны.
Въ то время, какъ предводимое Жолкевскимъ польское
войско отступало передъ турками и изнемогало въ неравномъ съ ними бою, армія ими. Фердинанда II и католической лиги (Максимиліанъ Баварскій), еще 20 сентября 1620 года переступившая чешскую границу, продолжала свое наступленіе. 30 сентября она взяла г. Писекъ и двинулась противъ Пиль-зена, который защищалъ Мансфсльдъ (предводитель особаго вспомогательнаго отряда), имѣвшій, кромѣ того, своей задачей задержать шедшія изъ Австріи на соединеніе съ главной непріятельской арміей вспомогательные отряды. Попытка главнокомандующаго чешской арміей принца Христ. Ангальтскаго поразить императорское войско (Букуа) до окончательнаго соединенія его съ войскомъ лиги не удалась, какъ не удалось и Мансфельдѵ отбросить вышеупомянутые отряды. Всѣ части арміи императора и лиги соединились и . 12 октября расположились въ виду ІІильзена. Но измѣнническіе переговоры, въ которые вступилъ Мансфельдъ съ императорскими вождями, дали этимъ послѣднимъ возможность, не тратя силъ на взятіе сильно укрѣпленнаго Пильзена, двинуться прямо на Прагу. Чешская армія удачно преградила непріятельскому войску всѣ пути къ своей столицѣ, и въ теченіе многихъ дней обѣ враждебныя арміи стояли другъ противъ друга, ограничиваясь однѣми небольшими стычками. Этотъ періодъ военной нерѣшительности на театрѣ 30-лѣтней войны совпалъ съ промежуткомъ времени между Цецорской катастрофой и открытіемъ въ Варшавѣ интересующаго пасъ польскаго сейма. #
Но въ дни первыхъ же засѣданій этого сейма произошли на театрѣ 30-лѣтнѳй войны событія чрезвычайной важности. 5 ноября предводители императорскаго войска рѣшили обойти чешскую армію и, ускореннымъ маршемъ зайдя ей въ тылъ, прямо напасть на Прагу. Этотъ маневръ имъ не удался. Принцъ Ангальтскій предупредилъ ихъ, во время (7 ноября) подоспѣвши къ Прагѣ и расположивши свое войско на Бѣлой горѣ (въ нѣсколькихъ верстахъ отъ Праги). Чешское войско нѣсколько уступало по численности своей императорскому войску (21.000 противъ 25.000), но оно занимало хорошую позицію. О рѣшительномъ пораженіи его, повидимому, не могло быть и рѣчи, тѣмъ болѣе, что на помощь къ нему спѣшилъ изъ Венгріи Бетлемъ-Габоръ съ восьмитысячнымъ отрядомъ (8 ноября онъ былъ лишь въ четырехъ миляхъ пути отъ Праги)... И тѣмъ не менѣе 8 ноября чешская армія потерпѣла совершенное пораженіе. На сторонѣ вождей императорскаго войска оказалось
рѣшительное иреносходство военнаго таланта. То, что называется счастливымъ стеченіемъ обстоятельствъ, также оказалось на сторонѣ императорскаго войска. Немногіе, бывшіе въ составѣ чешскаго войска, венгерскіе полки не выдержали непріятельскаго натиска, обратились въ безпорядочное бѣгство п увлекли за собой большую часть чешской пѣхоты. Выдающаяся храбрость моравскаго полка не могла уже поправить дѣло. Послѣ боя, продолжавшагося немногимъ болѣе одного часа, чешская армія бѣжала съ Бѣлой горы въ Прагу. Король Фридрихъ не послушался тѣхъ, которые совѣтовали ему за-переться въ Прагѣ, указывая на то, что она сильно укрѣплена и что положеніе вещей можетъ быстро измѣниться въ его пользу. Онъ бѣжалъ изъ Праги вмѣстѣ съ принцемъ Ангальтскимъ и другими главнѣйшими предводителями разбитаго войска. Прага стала легкой добычей императорскаго войска, учинившаго полный разгромъ беззащитнаго города °). И на эту послѣднюю кровавую страницу исторіи борьбы чеховъ за религіозную и политическую независимость польскіе казаки-лисов-чики занесли свое печальное имя. Авторъ спеціальной исторіи лисовчиковъ сообщаетъ, что Русииовскій со своими казаками, какъ злой духъ, то спереди, то сзади, но съ боковъ, налеталъ па чешское войско. Особенную пользу императорскому войску лисовчики принесли тѣмъ, что во время трудныхъ его переходовъ черезъ горы добывали для него провіантъ. Безпощадная жестокость и звѣрства лисовчиковъ въ предѣлахъ несчастной Чехіи не знали предѣловъ. И въ страшной бѣлогорской битвѣ лисовчики Бусиновскаго сыграли не послѣднюю роль. Они приняли участіе въ томъ натискѣ императорскаго войска, который сломилъ венгровъ и за ними чеховъ
Извѣстіе о бѣлогорскомъ пораженіи чеховъ достигло варшавскаго сейма въ теченіе первой же недѣли послѣ его открытія и извѣстнымъ образомъ повліяло на настроеніе если не всего польскаго общественнаго мнѣнія, то, по крайней мѣрѣ, той его части, которая вмѣстѣ съ Сигизмундомъ III благопріятствовала имп. Фердинанду. Силезкимъ посламъ, отправленнымъ въ Польшу государственными чинами Чехіи, Моравіи, Силезіи и Лужицъ, на самой іюльской границѣ сообщено
,!) Winter, Geschichte der 30—järigen Krieges (Berlin, 1893), 219—225. ') Dzieduczycki, kröt.ki rys dziejow i spraw. Lisowczvkow, t. I, str. 339—346.
было (15 ноября) расположенными къ нимъ лицами, что противники ихъ въ Польшѣ, узнавши о пораженіи чеховъ, стали говорить, что ихъ слѣдуетъ задержать и даже совсѣмъ не пускать въ ГІольшу. Силезкіе послы уѣхали изъ Силезіи, не зная о бѣлогорскомъ пораженіи, и первыя о немъ извѣстія получили на польской границѣ... По первымъ извѣстіямъ нельзя было еще собственно судить о размѣрахъ бѣлогорскаго пораженія, а тѣмъ болѣе о его послѣдствіяхъ—политическихъ и религіозныхъ. Но польскій оффиціальный міръ, какъ видно изъ дневника силезскихъ пословъ, уже въ ноябрѣ и декабрѣ 1620 года вполнѣ предугадывалъ грядущее полное торжество Фердинанда II съ его неизбѣжными для Чехіи и соединенныхъ съ нею земель послѣдствіями. Онъ нисколько не раздѣлялъ мнѣнія силезкихъ пословъ, что одно пораженіе еще ничего не означаетъ, что военное счастіе—измѣнчиво. Силезскіе послы получали отъ польскаго правительства все новыя и все болѣе неутѣшительныя свѣдѣнія. 28 ноября имъ было сообщено, что не только взята Прага и вся Чехія, но и Силезія готова уже присягнуть имп. Фердинанду,—что хотя Фридрихъ прибылъ въ Силезію, спасаясь бѣгствомъ, однако же немедленно выбрался оттуда. Посламъ стало ясно, что польскій король и его совѣтники увѣрены въ томъ, что власть надъ Чехіей и соединенными съ нею землями вскорѣ перейдетъ къ' австрійскому дому, съ которымъ (а не съ послами чешско-моравско-силезскихъ сословій) они и предпочитали вести переговоры... 2 декабря до силезскихъ пословъ дошли еще болѣе печальныя вѣсти: все чешское королевство покорено императоромъ силою оружія; польскіе казаки (лисовчики) уже возвращаются въ Польшу, такъ какъ императоръ не нуждается болѣе въ ихъ услугахъ; саксонскій курфюрстъ занялъ не только обѣ Лужицы, но и глоговское княжество; Силезія уже не отдѣльное, свободное государство 8)... Торжество Фердинанда II и габсбургско-австрійскаго дома вообще во время варшавскаго сейма 1620 года стало вполнѣ совершившимся фактомъ. Польское правительство, помогшее руками лисовчиковъ этому торжеству, чувствовало себя тоже какъ бы въ роли побѣдителя. Не забудемъ, что всему этому дѣлу придавалось въ Польшѣ заинтересованными привительственными кругами значеніе побѣды угнетенной
8) Mosbach. Dwa poselstwa do Polski, przez Szbzakow odprawowano vv iatua-ch Kill i 1620 (Poznan, 1863), str. 37, 52, 57, 65.
католической вѣры надъ ересью. Всѣ ужасы Фердинандовой реставраціи католичества въ Чехіи, которые и не нафанатизи-рованныхъ польскихъ католиковъ могли оттолкнуть отъ себя, были еще впереди. При такомъ общемъ положеніи дѣла нейтральному польскому правительству не очень ужъ трудно было замять непріятный запросъ о лисовчикахъ.
Уже 9 ноября посольская изба избрала изъ своей среды депутатовъ въ коммиссію объ оборонѣ. Сенатъ избралъ депутатовъ изъ своей среды. 10 ноября внесенъ былъ въ эту коммиссію письменный проектъ обороны, составленный короннымъ нодчашимъ ки. Ю. Збаражскимъ и сильно поддерживаемый посольской избой. Сущность его сводилась къ тому, чтобы привлечь къ защитѣ отечества противъ татаръ двадцать тысячъ запорожскихъ казаковъ (съ уплатой щмъ за службу ста тысячъ золотыхъ ежегодно). Сенатскіе депутаты просили позволенія имъ подумать до слѣдующаго засѣданія. 12 ноября они разбранили проектъ Збаражскаго и посольской избы и внесли въ коммиссію свой проектъ, въ которомъ (по словамъ сеймоваго дневника) не было ничего серьезнаго и опредѣленнаго. Споры о средствахъ и способахъ военвой обороны продолжались въ послѣдующіе дни. Особенно духовные сенаторы противились проекту Збаражскаго. Въ коммиссію 14 ноября поступило новое письменное заявленіе—о созывѣ всеобщаго шляхетскаго ополченія (посполитое рушенье). Всѣ три проекта сенатскіе депутаты взяли для представленія ихъ сенату, а депутаты посольской избы—для представленія ей. 15 ноября произошло покушеніе шляхтича Пекарскаго на жизнь Сигизмунда III, что также отчасти отразилось на ходѣ совѣщаній объ оборонѣ, которые, впрочемъ, и въ эти дни не прекращались у). 18 ноября земскіе послы великаго княжества литовскаго внесли въ посольскую избу свои желанія (въ письменномъ изложеніи). Не отказываясь отъ участія въ общей оборонѣ южныхъ границъ государства отъ турокъ и татаръ, они указывали сейму на опасности, грозящія ему съ востока и сѣвера, со стороны Москвы и Швеціи, при чемъ проектировали цѣлый рядъ мѣръ къ отраженію этихъ послѣднихъ ,0).
:') Успѣшному ходу дѣлъ на сеймѣ препятствовало и то обстоятельство, что „важнѣйшіе сенаторы и земскіе послы только теперь (записано подъ 16 ноября) стали пріѣзжать въ Варшаву'’ (ib., 37).
Послѣ заключенія Деулинскаго перемирія постоянно возникали пререканія между русскимъ и польскимъ правительствами изъ-за топ».
Послѣ прочтенія л итонскихъ требованій, въ числѣ которыхъ было требованіе и объ «успокоеніи русской религіи», марша-локъ сейма ознакомилъ посольскую избу съ сенатскимъ проектомъ обороны, сущность котораго сводилась къ тому, чтобы сформировать шестидесятитысячную армію жолнеровъ и назначить на жалованье ей соотвѣтствующіе налоги.
Того же 18 ноября въ посольской избѣ принято было рѣшеніе выслушать мнѣнія отдѣльныхъ воеводствъ и земель но вопросу объ оборонѣ государства. Того же числа началась и нодача этихъ мнѣній. Но земскіе послы не желали заниматься однимъ этимъ вопросомъ, или даже этимъ вопросомъ прежде всего. Особенно много хлопотъ правительству въ этомъ отношеніи доставили краковскіе и сендомирскіе послы. Литовскій полыіый гетманъ кн. Христофоръ Радивилъ также (23 ноября) доказывалъ, что можно одновременно и объ оборонѣ разсуждать, и лечить внутреннія раны государства: не противникъ обороны, говорилъ онъ, тотъ, кто настаиваетъ на строгомъ исполненіи законовъ... Вообще королю и его совѣтникамъ трудно было шестинедѣльный сеймъ, созванный обычнымъ порядкомъ (съ предсеймовыми сеймиками и ихъ инструкціями земскимъ посламъ) превратить въ чрезвычайный сеймъ, занимающійся однимъ вопросомъ объ оборонѣ государства отъ турокъ. Даже 5 декабря, но словамъ сеймоваго дневника, находились еще такіе земскіе послы, «которые не усматривали никакой опасности» для государства въ переживаемый моментъ. Неудивительно, что они и не хотѣли принести тѣ или иные интересы своихъ избирателей въ жертву вопросу объ оборонѣ. Это были, конечно, земскіе послы изъ отдаленныхъ отъ театра военныхъ дѣйствій, чисто польскихъ (этнографически) воеводствъ и земель. Конгрессивный характеръ польскаго сейма, какъ извѣстно, не мало вообще способствовалъ проявленію областныхъ сепаратистическихъ тенденцій въ немъ.
что литовско-польскія пограничныя власти въ своихъ сношеніяхъ съ русскими властями не только не признавали за Михаиломъ Ѳеодоровичемъ царскаго титула, но и позволяли себѣ по его адресу оскорбитель пыя выраженія. Центральное польское правительство защищало своихъ низшихъ агентовъ. Въ особенности усилились пререканія въ 1620 году.-Польскіе сенаторы въ этомъ году стали запугивать московскихъ бояръ призракомъ новаго самоЗѣанца—царевича Ивана Димитріевича (шляхтича Лубы), мнимаго сына Лжедимитрія и Марины, на сторону котораго будто бы уже готовы стать запорожскіе и донскіе казаки (Солов., Ист. Poe., IX, 206—211).
ч.
Среди мнѣній отдѣльныхъ воеводствъ, которыя подавались въ посольской избѣ въ теченіе нѣсколькихъ дней (18—24 ноября), особенный интересъ представляютъ мнѣнія окраинныхъ, сравнительно болѣе заинтересованныхъ воеводствъ. Земскіе послы кіевскаго воеводства, указывая на «великую опасность»,— просили 18 ноября о наискорѣйшей оборонѣ, обѣщая дать на псе столько налоговъ, сколько нужно. Они же «просили объ охранѣ греческой религіи», признавая, очевидно, причинную связь этого послѣдняго пункта съ общей своей просьбой о скорѣйшей оборонѣ. На слѣдующій день (19 ноября) земскій посолъ кіевскаго воеводства, кіевскій (земскій) судья Аксакъ сообщилъ посольской избѣ, что G ноября татары появились подъ Сатановымъ и совершенно опустошили окрестности Ка-менца-ІІодольскаго на двѣнадцать миль кругомъ. Отъ запорожскихъ казаковъ тогда же получено извѣщеніе, что другое татарское войско (40,000 чел.) направляется въ южную Русь «чернымъ шлякомъ». 24 ноября кіевскіе земскіе послы заявили, что они согласны теперь же дать на оборону восемь налоговъ (съ тѣмъ, чтобы расходованіе ихъ осталось въ воеводствѣ) и вообще готовы согласиться на все, что будетъ принято сеймомъ въ видахъ обороны. Но это свое согласіе они обусловливали тѣмъ, чтобы «обезпеченъ былъ покой для греческой религіи, потому что казаки и много знатныхъ людей взяли ее подъ свою защиту и присягнули другъ другу не отступать отъ этого». Волынскіе земскіе послы (24 ноября) съ грустью говорили: «Такъ долго мы (т. е. сеймовые чины вообще) трудимся, а ничего еще не изобрѣли, кромѣ налоговъ, да и тѣ уступаютъ, словно приданое большое. Наше воеводство опустошено, обнищало; однако мы согласимся па то, что вы, господа, ни постановите»... Волынскіе послы соглашались теперь же дать два налога (расходованіе въ воеводствѣ), обѣщая дать и болѣе, если на то послѣдуетъ общее согласіе. Они еще просили, чтобы Луцкій замокъ былъ снабженъ всѣмъ необходимымъ. Король Стефанъ, говорили они, взялъ изъ него двадцать орудій на московскую войну. Они просили посольскую избу ходатайствовать передъ королемъ о томъ, чтобы присланъ былъ въ Луцкъ десятокъ или больше орудій. Подольскіе земскіе послы (24 ноября) говорили: «Не можетъ быть большихъ опасностей, чѣмъ тѣ, что нависли надъ нашимъ воеводствомъ. Уже раньше непріятель разорилъ его, теперь же вновь его выжегъ. И еще новыя опасности, новыя
внезапныя бѣдствія грозятъ ому». Они призывали всѣхъ ско1 рѣе взяться за защиту отечества, чтобы не потерять того, что пріобрѣтено было предками. Они рѣшительно возставали противъ намѣренія земскихъ пословъ нѣкоторыхъ воеводствъ rfe-ренести вопросъ о военныхъ налогахъ и прочемъ, относящемся къ оборонѣ, на рѣшеніе своихъ мѣстныхъ послѣсеймовыхъ сеймиковъ. Земскіе послы такъ называемаго галицко-рѵсскаго воеводства говорили: «Умоляемъ васъ, милостивые государи, спасти насъ уже погибающихъ. Мы на все согласны, что для насъ посильно; но безъ васъ, милостивые государи, трудно что-либо и начать. Просимъ помощи вѣрной, крѣпкой, скорой. Много, много нужно войска. Не войско сообразуйте съ деньгами, а деньги съ войскомъ. Мы все, что имѣемъ, отдадимъ; но тѣ, которые разорены непріятелемъ (какъ Галицкая земля) едва ли что могутъ дать». Земскіе послы холмской земли, рѣшительно возставая противъ перенесенія вопроса о военныхъ налогахъ на сеймики, справедливо замѣтили: «Кого не ударили, тому не больно,—давно ото сказано. Такъ и ихъ милости (т. е. земскіе послы, стоявшіе за перенесеніе дѣла на сеймики) поступаютъ: ихъ ударъ не затронулъ, и они все какъ-то издалека ходятъ около этой обороны» 11). Вообще русскіе, волынскіе, подольскіе земскіе послы, по замѣчанію сеп-мового дневника, говорили въ высшей степени горячо, патетически (замѣчаніе подъ 18 ноября). Онн убѣдительными, доводами доказывали необходимость предупредить и предотвратить вторженіе турокъ и татаръ (замѣчаніе подъ 5 декабря). Южно-русскихъ земскихъ пословъ поддерживали больше другихъ земскіе послы великаго княжества литовскаго. Витебскіе, напр., послы, въ виду великой опасности, изъявили согласіе на все, а брестскіе послы особо просили короля «обезпечить греческую религію» (подъ 24 ноября).
Подача мнѣній по вопросу объ оборонѣ земскими послами разныхъ воеводствъ земель и повѣтовъ, безъ сомнѣнія, не мало послужила къ уясненію размѣровъ угрожавшей польскому государству опасности и необходимыхъ къ отраженію ея средствъ. Шляхетское представительство всюду искало этихъ посЪѣд-
и) О противодѣйствіи духовенства заиисано и въ дневникѣ силезскихъ пословъ. По его сообщенію, оно впослѣдствіи согласилось дать двѣсти тысячъ талеровъ, но противъ этого протестовалъ отъ имени паны его нунцій (Mosbach, І)\ѵа poselstwa, 97).
нихъ, желая облегчить размѣры шляхетскихъ финансовыхъ тягостей. Князья Зборажскіе, отъ лица посольской избы, всякимъ способомъ убѣждали и горячо упрашивали духовныхъ сенаторовъ и вообще духовенство прійти отечеству на помощь своими добровольными пожертвованіями (9 декабря), хотя послѣдніе сами раньше это уже обѣщали (19 ноября) 12). Пререканія по вопросу объ оборонѣ между сенатомъ и посольской избой не разъ поднимались съ новой силой. Шляхетская оппозиція Сигизмунду III давала себя также сильно чувствовать, тѣмъ болѣе, что посольская изба занималась не однимъ вопросомъ объ оборонѣ, но и разными другими дѣлами (напр. вопросомъ о монетѣ). Извѣстный уже намъ оправдательный отвѣтъ короля (23 ноября), заключавшій въ себѣ отповѣдь на цѣлый рядъ непріятныхъ для него вопросовъ, не успокоилъ и не удовлетворилъ посольской избы. Большія неудовольствія и споры въ посольской избѣ возникли изъ-за того одного, что отвѣтъ данъ былъ устно, а не на бумагѣ. Во главѣ недовольныхъ стоялъ коронный подчашій кн. Зборажскій. Одно время возникъ своего рода конфликтъ между посольской избой и ея маршалкомъ (изъ-за того, что послы сперва уполномочили его сказать рѣчь, какъ отповѣдь на королевскій оправдательный отвѣтъ, а потомъ отъ него отступились)... Не смотря на всѣ эти препятствія, трудный вопросъ объ оборонѣ постепенно подвигался впередъ, къ благопріятному положительному рѣшенію. II по нѣкоторымъ другимъ вопросамъ между короной и шляхетскимъ сеймовымъ Представительствомъ къ концу ноября успѣло состояться соглашеніе. 1 декабря въ посольской избѣ началось уже редактированіе сеймовыхъ конституцій, хотя оно продолжало прерываться другими дѣлами. Такъ, 1 декабря въ посольскую избу внесена была вѣрительная грамота чешско-моравско-силезскихъ государственныхъ чиновъ послами ихъ въ Польшу 13). Посольская изба отнеслась къ этимъ
’-j 23 ноября варшав. староста Мартинъ Заремба сообщилъ силезскимъ посламъ, что „Великая Польша, какъ провинція отдаленная, не хочетъ дать той же суммы налоговъ, какая надаетъ на Русь. ІІодолію и иныя земли, болѣе близкія къ опасности“ (Mosbach, 42).
І3) Силезскіе послы прибыли въ Мокотово (подъ Варшавой) 23 ноября, а вступили въ Варшаву лишь 26 ноября. Хлопоты ихъ объ аудіенціи у короля и государственныхъ чиновъ на сеймѣ натолкнулись на цѣлый рядъ препятствій. Польское правительство никогда не признавало Фридриха чешскимъ королемъ. Тѣмъ болѣе не могло признавать его послѣ
посламъ очень сочувственно и въ тотъ же день отправила нѣсколькихъ лицъ изъ своей среды къ королю съ просьбой дать имъ просимую ими аудіенцію. Сигизмундъ заступничество посольской избы за силезскихъ пословъ нашелъ страннымъ. какъ и то обстоятельство, что они обратились со своимъ дѣломъ къ земскимъ посламъ раньше, чѣмъ къ нему. Король объяснилъ, что онъ не можетъ самъ лично присутствовать на аудіенціи, чтобы по показалось, что онъ дѣйствуетъ вопреки договору, заключенному имъ съ имп. Фердинандомъ, котораго одного онъ признаетъ чешскимъ королемъ. Но Сигизмундъ соглашался, чтобы силезскіе послы отправили свое посольство передъ нѣсколькими сенаторами и земскими послами. Силезскимъ посламъ пришлось согласиться на это, и 3 декабря состоялось оффиціальное принятіе ихъ нѣкоторыми сенаторами и земскими послами, въ присутствіи большого числа зрителей. Одинъ изъ силезскихъ пословъ (Dornavius) сказалъ (на латіТн. яз.) длинную рѣчь, въ которой просилъ о сохраненіи и подтвержденіи прежнихъ мирныхъ договоровъ, жаловался на насилія и жестокости лисовчиковъ (въ умѣренныхъ, впрочемъ, выраженіяхъ, по особому совѣту доброжелателей силезскихъ пословъ), указывалъ на то, что казаки своими черноморскими походами раздражили турокъ и вызвали ихъ нападеніе на ГІолыпу гораздо раньше отправки чещско-моравско-еилезскими государственными чинами своего посольства въ .Константинополь.
бѣлогорскаго пораженія. Уполномоченіе отъ однихъ государетв. чиновъ (безъ государя) считалось недостаточнымъ для заключенія договоровъ. На чешско-моравско-силезскіе государственные чины взводилось обвиненіе, что они подстрекнули турокъ къ нападенію на Польшу... Всѣ эти возраженія ставились со стороны короля и сената. Напротивъ, маршалъ посольской избы отнесся къ силезскимъ посламъ сразу же очень сочувственно. Онъ уже 28 ноября предлагалъ имъ представить ихъ посольской избѣ завтра же. Но силезскіе послы тогда отъ этого отказались, сославшись на то, что они посланы не къ одной посольской избѣ, но и къ королю съ сенатомъ. Но уже 29 ноября для силезскихъ пословъ стало ясно, что король хочетъ отложить пріемъ ихъ до закрытія сейма, чтобы затѣмъ совсѣмъ ихъ не принять. Оказалось, что король боится еще и того, чтобы силезское посольство не возбудило посольской избы противъ него изъ-за поставленнаго королемъ въ предсеймовой инструкціи на сеймики вопроса о благовременности возвращенія Польшею себѣ Силезіи (предсеймовые сеймики рѣшительно высказались противъ этого). При такомъ положеніи дѣла силезскимъ посламъ ничего другого не-оставалось, какъ прибѣгнуть къ помощи посольской избы (Mosbach, 42—(И).
Послы передали при этомъ и особое письменное изложеніе отдѣльныхъ случаевъ обидъ силезскимъ жителямъ со стороны поляковъ. Примасъ благодарилъ пословъ за дружественныя чувства и выразилъ надежду на сохраненіе мирныхъ договоровъ. Рѣчь силезскихъ пословъ произвела доброе впечатлѣніе умѣренностью тона. Много затѣмъ имъ пришлось хлопотать сначала объ оффиціальномъ имъ отвѣтѣ, потомъ о передачѣ имъ (то въ письменномъ изложеніи. Устный отвѣтъ данъ имъ примасомъ въ присутствіи извѣстнаго числа сенаторовъ и земскихъ пословъ 8 декабря, а письменный уже но окончаніи сейма—13 декабря. Не напрасно силезскіе послы усиленно хлопотали о томъ, чтобы письменный отвѣтъ данъ имъ былъ, пока не разъѣхались земскіе послы. Данный имъ великимъ короннымъ маршалкомъ отъ лица государственныхъ чиновъ польскихъ и литовскихъ отвѣть заключалъ въ себѣ не мало непріятныхъ для нихъ вещей. Вмѣстѣ съ благодарностью за пріязнь, доброе сосѣдство и пожеланія добраго успѣха, въ этомъ отвѣтѣ говорилось, что польскій король всегда заботился о возстановленіи въ Чехіи и соединенныхъ съ нею зем-мяхъ спокойствія, что онъ въ самомъ началѣ замѣшательствъ у нихъ посылалъ къ нимъ соотвѣтствующія грамоты (о вѣрности Фердинанду), но что они, къ сожалѣнію, не произвели должнаго дѣйствія, слѣдствіемъ чего и явились всѣ постигшія ихъ бѣдствія. Въ письменномъ отвѣтѣ выражалось пожеланіе, что чешско-моравско-силезскіе государственные чины признаютъ законную власть надъ собою и этимъ возвратятъ себѣ желанный миръ. Но поводу лисовчиковъ въ немъ говорилось, что взаимные договоры польскаго и чешскаго королей позволяютъ каждому изъ нихъ нанимать па свою службу солдатъ во владѣніяхъ другого-, а рѣшеніе вопроса о томъ, кто законный король Чехіи, не принадлежитъ литовско-польскимъ государственнымъ чинамъ. (Въ устномъ отвѣтѣ прямо было сказано что польскій король попрежнему будетъ посылать помощь императору, съ которымъ онъ связанъ родствомъ и договорами). Въ письменномъ отвѣтѣ, высказанъ былъ упрекъ посламъ и но поводу подстрекательства Турціи къ войнѣ съ Польшей. «Такъ какъ нѣкоторые, связанные съ чешско-моравско-силезскими чинами договоромъ и союзомъ въ настоящемъ дѣлѣ, писали къ Портѣ Оттоманской, побуждая турецкаго султана поднять оружіе противъ христіанства, особенно же противъ Полыни (автографъ этого письма (Бетлемъ-Габора,
конечно) находится въ королевскомъ архивѣ), а затѣмъ государственные чины названныхъ земель отправили пословъ своихъ туда же по какой-то причинѣ: естественно было предположить, что и всѣ другіе, состоявшіе въ союзѣ, знали объ этихъ замыслахъ». Впрочемъ, въ письменномъ отвѣтѣ заявлялось, что теперь, послѣ данныхъ послами разъясненій, въ Польшѣ уже не будутъ вѣрить этому... Не мало было въ этомъ отвѣтѣ и'другихъ непріятныхъ для силезскихъ пословъ вещей. Они не знали, что имъ съ нимъ и дѣлать: хотѣли просить разъясненій, хотѣли подать оффиціальную протестацію. Но ничего изъ этого не вышло... Положеніе ихъ было тѣмъ болѣе страннымъ, что они знали, что данный имъ письменный отвѣтъ не соотвѣтствуетъ общему настроенію посольской избы. За два дня до этого отвѣта, 11 декабря, въ поданномъ королю въ день закрытія сейма меморіалѣ, земскіе послы спрашивали правительство: «Почему послали лисовчиковъ, вопреки давнимъ договорамъ съ королемъ венгерскимъ? Почему нарушили миръ съ такимъ множествомъ обидъ и невыносимымъ бѣдствіемъ, откуда возникли самыя главныя побудительныя причины къ турецкой войнѣ противъ насъ?.. Почему нарушенъ законъ, воспрещающій начинать войну безъ согласія всѣхъ государственныхъ чиновъ и дразнить сосѣдей? Почему не можетъ быть воспрещено королю посылать подкрѣпленія императору безъ позволенія чиновъ?»... Въ тайной инструкціи, данной сеймомъ избраннымъ имъ для нахожденія при королѣ коммисса-рамъ (ее силезскіе послы получили 5 декабря), поручалось имъ позаботиться о томъ, чтобы силезскимъ послами данъ былъ «справедливый отвѣтъ», чтобы давніе договоры съ Силезіей ни въ чемъ не были измѣнены, какъ и договоры съ Венгріей, Москвой, Ипфлянтами и иными сосѣдями 14). Вообще взглядъ посольской избы на сеймѣ 1620 года на отношенія Полыни къ борьбѣ ими. Фердинанда съ чехами оказался далеко не сходнымъ со взглядомъ Сигизмунда III и его совѣтниковъ, хотя и не былъ ею убѣжденію и настойчиво проведенъ вт* жизнь.
Редактированіе конституцій въ посольской избѣ продолжалось нѣсколько дней (1—5 декабря), такъ какъ и въ эти дни земскіе послы (помимо другихъ дѣлъ) занимались'не однимъ редактированіемъ ихъ въ собственномъ смыслѣ, но нерѣдко и
“) Mosbach, 61—129.
новымъ обсужденіемъ ихъ по существу. Даже проекты новыхъ конституцій вносились на обсужденіе посольской избы. Такъ, 1 декабря на обсужденіе ея внесенъ былъ проектъ конституціи о нарушителяхъ религіознаго мира, поводомъ къ чему послужило разрушеніе фанатической римско-католической толпой двухъ иновѣрческихъ (протестантскаго и армянскаго) храмовъ въ Люблинѣ, лѣтомъ 1620 года, во время самой сессіи главнаго трибунала І3). Проектъ конституціи внесенъ былъ, конечно, земскими послами протестантскаго вѣроисповѣданія, въ числѣ которыхъ былъ на сеймѣ литовскій польный гетманъ кп. Христ. Радивилъ, принимавшій участіе въ сеймовой борьбѣ за свободу совѣсти въ предыдущіе годы ,6). Въ защиту проекта въ посольской избѣ отозвался только графъ Тарнов-скій, указавшій на то, что люблинскимъ печальнымъ происшествіемъ не только нарушены частныя права шляхтичей— диссидентовъ (на землѣ которыхъ вышеупомянутыя кирхи были построены и которые, какъ оказывается, не обезпечены въ своихъ вольностяхъ), но и общественная безопасность, безопасность трибѵиалыіаго суда. Графъ Тарновскій находилъ, что принятія конституціи требуетъ государственный интересъ. Его сталъ было поддерживать сендомирскій судья. Но тутъ поднялась противъ проектированной конституціи цѣлая буря со стороны земскихъ пословъ рим.-католическаго вѣроисповѣданія. Болѣе рьяные изъ нихъ прямо противъ нея возстали, болѣе умѣренные «молчаніемъ убивали» ее. Иные указывали 15 16
15) Іішонка въ своемъ дневникѣ записалъ но поводу разрушенія въ Люблинѣ въ іюлѣ 1620 года двухъ иновѣрческихъ храмовъ, что по слухамъ оно напередъ было извѣстно самому маршалу трибунала Зборовскому (ВіЫ. Ossoliu., 1, 63). Это событіе произошло въ Люблинѣ 6 іюля 1620 г. 0.но тогда же разсматривалось въ судѣ трибунала, освободившаго отъ наказанія привлеченныхъ къ дѣлу лицъ по недоказанности ихъ вины. Въ судебномъ процессѣ противъ нихъ принималъ участіе волынскій чашникъ Лаврентій Древинскій (Lukaszewicz, Dzieje kosciolow wyznaiiia Helweckiego w Malej Polsee (Poznaii, 1853, str. 362—367).
16) 15 сент. 1620 г., въ виду приближающагося сейма, кн. Янушъ Радзивилъ обращалъ вниманіе брата Христофора на то, что литовскопольскимъ протестантамъ („которые явное уже и нигдѣ въ вольномъ народѣ неслыханное религіозное притѣсненіе терпятъ“) нужно быть на сторожѣ, особенно потому, что уже нѣтъ въ живыхъ благопріятно для нихъ настроенныхъ вліятельныхъ сенаторовъ. Янушъ не считалъ для себя безопаснымъ являться на сеймъ безъ достаточной вооруженной свиты (рук. Имп. Публ. Библ., ІІол., F. ІУ, JSIs 202). Въ другомъ письмѣ.
па то, что но люблинскому дѣлу уже оказана «достаточная справедливость». Нѣкоторые предлагали прекратить обсужденіе отого дѣла въ посольской избѣ и передать его на судъ короля и сената. Изданіе конституціи о нарушителяхъ религіознаго мира нс состоялось. ’
Къ 6 декабря обсужденіе и редактированіе сеймовыхъ конституцій въ посольской избѣ закончилось. 7 декабря земскіе послы пошли съ ними «наверхъ», т. е. къ королю въ засѣданіе сената. Здѣсь маршаловъ посольской избы тотчасъ приступилъ къ чтенію принятыхъ ею конституцій. Но тутъ оказалось. что не всѣ еще препятствія къ принятію ихъ устранены. Группы земскихъ пословъ, недовольныхъ тою или другою конституціею по существу или ея внѣшнимъ изложеніемъ, дѣлали тутъ же въ сенатѣ, въ присутствіи короля, свои противъ нея возраженія. Тогда 0 декабря читалась конституція относительно «успокоенія греческой религіи», православные русскіе земскіе послы высказали, или повторили, свои замѣчанія но поводу ея (ихъ мы приведемъ пилю). Чтеніе въ сенатѣ принятыхъ посольской избой конституцій опять потребовало нѣсколькихъ дней. Оно окончилось лишь 10 декабря... 11 декабря сеймъ оффиціально закрылся, занявши
ио .поводу предсеймовыхъ сеймиковъ, Янушъ писалъ Христофору, что земскимъ посламъ нужно поручить, чтобы они не только на постоянную, но и на временную оборону не соглашались до тѣхъ поръ, пока „наши раны не будутъ залечечы“ и нарушенные съ сосѣдями договоры не будутъ подтверждены. Въ особенности онъ рекомендовалъ внимательно отнестись къ Смоленской ординаціи (т. е. къ устройству уступленныхъ Польшѣ Москвой по Деулинскому перемирію Смоленской и Сѣверской областей) въ виду слуховъ о томъ, что Сигизмундъ уже просивъ англійскаго короля разрѣшить одному лорду вывести изъ его владѣній нѣсколько тысячъ ирландцевъ-католиковъ для заселенія Сѣверскаго княжества. Англійскій король, готовый ихъ всѣхъ на одной вѣтви перевѣшать, уже охотно на это согласился, — пишетъ Янушъ далѣе (ib., л. 380—380 об.). Въ 1619 году въ Вильнѣ іезуитскіе студенты напали на протестантскую погребальную процессію и вступили въ драку съ слугами Януша. Это подробно описано въ письмѣ Януша къ Христофору отъ 19 авг. 1619 г. (ib., л. 344—345). Ср. жалобу Вилен. протестантскаго собора на запрещеніе вилен. доминиканскаго пріора провозить мимо его монастыря тѣла умершихъ протестантовъ (Акты Вил. Арх, Ком., VIII 505—506, № 144). Самому кн. Янушу Радзивилу не пришлось уже присутствовать на сеймѣ 1620 г. Онъ умеръ 9 ноября 1620 г. Въ рук. Ими. Публ. Библ. (Пол. F. IV, № 107, л. 7—8) находится подробная реляція о погребеніи его.
почти всѣ шесть недѣль обычнаго сеймоваго періода времени (при чемъ, какъ видно изъ дневника силезскихъ пословъ, земскіе послы въ особомъ меморіалѣ повторили многія изъ своихъ заявленныхъ ранѣе жалобъ (о вакансіяхъ, монетѣ, запорожскихъ казакахъ, лисовчикахъ и пр.) *).
П. Жуковичъ.
) Окончаніе слѣдуетъ.
САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ДУХОВНАЯ АКАДЕМИЯ
Санкт-Петербургская православная духовная ака-демия Русской Православной Церкви - высшее учебное заведение, целью которого является подготовка священнослужителей, преподавателей духовных учеб-ных заведений и специалистов в области богословских и церковных наук. Подразделениями академии являются: собственно академия, семинария, регентское отделение, иконописное отделение и факультет ино-странных студентов.
Проект по созданию электронного архива журнала «Христианское чтение»
Проект осуществляется в рамках процесса компьютеризации Санкт-Петербургской православной духовной академии. В подготовке электронных вариантов номеров журнала принимают участие студенты академии и семинарии. Руководитель проекта - ректор академии епископ Гатчинский Амвросий. Куратор проекта - проректор по научно-богословской работе священник Димитрий Юревич. Матери-алы журнала подготавливаются в формате pdf, распространяются на компакт-диске и размещаются на сайте академии.
На сайте академии
www.spbda.ru
> события в жизни академии
> сведения о структуре и подразделениях академии
> информация об учебном процессе и научной работе
> библиотека электронных книг для свободной загрузки
