CC BY
46
Вестник Челябинского государственного университета. 2013. № 13 (304).
Философия. Социология. Культурология. Вып. 29. С. 98-105.
С. Г. Дюкин
ПЕРМСКИЙ СОЦИУМ НА СТЫКЕ ТЫСЯЧЕЛЕТИЙ ЧЕРЕЗ ПРИЗМУ ТЕЛЕ- И РАДИОНОВОСТЕЙ
Исследуются особенности освещения региональной жизни в пермских электронных СМИ на рубеже ХХ-ХХ1 веков. Особое внимание акцентируется на соотношении действительных процессов и их преломления в медийной реальности. Значительное внимание уделяется властному дискурсу в массмедиа как определяющему содержательному компоненту периферийных российских СМИ обозначенного периода.
Ключевые слова: СМИ, властный дискурс, социокультурный институт.
Нельзя воспринимать мир масс-медиа в качестве слепка с мира настоящего, действительного. Подобно искусству, мир СМИ - это иная, искусственно сотворяемая реальность. Однако в отличие от искусства реальность масс-медиа смело пытается выдавать себя за уменьшенную модель действительности. Чаще всего делает она это успешно, превращаясь в устойчивый симулякр настоящей жизни, реальных отношений, существующих в социуме.
Таким образом, картина отдельного фрагмента действительности, формируемая СМИ, успешно создает видимость реальности данной модели социального бытия. С другой стороны, элементы действительности в той или иной степени все же присутствуют в созданной СМИ модели. Однако значительный сегмент формируемой картины появляется извне, будучи продуктом искусственного моделирования либо случайного искажения реальности. Эти две составляющие медийной реальности оказывают друг на друга взаимное влияние. «В телевизионном образе мы видим верховенство размытых очертаний, которые сами по себе являются максимальным стимулом к росту и новому “заполнению”, или довершению»1.
Пермская действительность на границе тысячелетий представляет собой слепок с российской действительности переходного периода. Пермь предстает типичным российским периферийным центром, по своему размеру и значению находящимся во второй десятке российских городов. Что касается обозначенной нами эпохе, она обладает некоторой репрезентативностью в силу, с одной стороны, своей целостности, с другой стороны, принадлежностью все же к двум раз-
отражение реальности, формирование образа,
личным периодам российской истории, каковыми являются 90-е и 2000-е. Для данного периода характерна смена отношений между обществом, государством и СМИ, обозначающая стремительные изменения в социальных отношениях как таковых.
Пермская ситуация на российском фоне выглядит достаточно типично. В Перми в обозначенный период регулярно действуют 5 новостных телепрограмм и 9 радиопрограмм. Три из названных радиостанций обходятся текстами новостей, представленных на интернет-сайтах информационных агентств. В 2000 году ежедневная аудитория самого слушаемого радио в Перми («Т7») составляла 200000 человек, наиболее рейтинговую в то время из коммерческих радиостанций («Авторадио») в течение суток слушали 104000 человек2. Аудитория наиболее популярного из пермских телеканалов, предлагающего публике местные новости («Рифей»), составляла во 2-й половине 90-х 200 000 человек3.
В самом цехе по производству новостей мы видим следующую картину. Большинство редакций в 90-е годы XX века укомплектованы низкоквалифицированными кадрами, оказавшимися в журналистике случайно. Некоторые из них к моменту появления в медийной сфере уже успели попробовать себя в других профессиях. Многие же пришли на радио и телевидение прямо со студенческой или даже со школьной скамьи. Значительную часть творческого состава СМИ в указанный период составляют выходцы с филологических и исторических факультетов вузов. Многие пермские журналисты 90-х и 2000-х годов -люди с незаконченным высшим образованием, оставившие учебу, чтобы целиком посвятить себя журналистике, либо отчисленные за неу-
спеваемость. Нередко среди пермских журналистов можно встретить людей с актерским, режиссерским, равно как и с техническим образованием.
Сам процесс создания новостных видео- и аудиоматериалов зависит от множества условий. Это и уже упомянутый уровень профессионализма журналистов, и технические условия, зависящие от финансовых возможностей СМИ, и ожидания заказчиков, среди которых наиболее важную роль играют учредители и собственники того или иного СМИ. Если рассмотреть картину, связанную с владельцами пермских электронных массмедиа на рубеже тысячелетий, мы видим следующее. В руках у государства находятся один из телеканалов и две радиостанции, объединенные в рамках одного медиахолдинга («Т7»). Городским властям принадлежит половина акций компании «Рифей-Пермь». Все остальные обозначенные СМИ находятся в руках у частного бизнеса. В частности, телеканал «УралинформТВ» и радиоканал «Радио Прикамье» принадлежат ООО «Уралсвязин-форм», прочие же медиа распределены между множеством различных собственников. При прочих равных условиях подобная ситуация может обернуться некоторым плюрализмом в том, что касается общей новостной политики, выбора фактов и формы их подачи в программах. Однако в описываемый период для пермских выпусков теле- и радионовостей характерно поразительное однообразие. Объяснить такую ситуацию можно следующими предположениями. Во-первых, к концу 90-х годов в Перми не успело сложиться многообразие журналистских школ, притом, что одновременно появилось немалое число новостных редакций, требующих притока кадров. В такой ситуации продолжал действовать шаблон, некогда заданный «старой» школой пермских журналистов, воспитанных в условиях, когда новости выполняли, прежде всего, идеолого-пропагандистскую функцию. Во-вторых, несмотря на различных собственников пермских массмедиа, в роли заказчиков, в большинстве случаев опосредованно, выступала узкая группа местного властного и экономического бомонда. Еще одна причина новостного однообразия в пермском эфире -периферийность в ее глубинном понимании, то есть набор социокультурных штампов, который, в частности, ограничивает круг фактов, признаваемых достойными общего
внимания, и сводит многообразие жизни к набору единичных явлений, важность которых закрепляется традицией.
Формирование модели местного социума пермскими электронными массмедиа на рубеже тысячелетий осуществлялось, в первую очередь, с помощью определенной проблематики, ставшей единственным возможным вариантом демонстрации городских событий. Среди тем, интересующих новостные редакции, можно выделить определенный набор проблем, за рамки которого СМИ выходят крайне редко. Первое место среди предлагаемых тем, безусловно, занимает работа органов власти, причем в ее непосредственной видимости. Речь идет о совещаниях, заседаниях, пресс-конференциях руководителей областных и муниципальных структур. Особенно часто журналисты посещают и затем представляют в эфире совещания у заместителей губернатора и мэра, встречи рабочих групп по тем или иным проектам, представляющих ценность с точки зрения PR органов власти. Ярко выраженный пример таких акций - проект «Новая Пермь». Речь идет о программе по реконструкции старых общежитий, переданных из ведомственного подчинения в муниципальное. При реконструкции общежития должны были перестраиваться в обычные жилые дома. В рамках этой программы было реконструировано одно общежитие. Однако ежемесячно проводимые совещания в кабинете вице-мэра Г. Шаевича традиционно привлекали до десятка журналистов, а потому исправно освещались в теле- и радиоэфире.
Отчасти интерес к «паркету» объясняется непосредственным заказом со стороны пресс-служб органов власти. Но данный факт применим к тем СМИ, которые либо находятся в экономическо-правовой зависимости от административных структур, либо вступают в финансовые отношения с таковыми, то есть работают на договорных основах, обязуясь за определенную оплату освещать работу администраций в позитивном аспекте. Подобные отношения в разное время практиковались отдельными СМИ. Сохраняются они и поныне. Однако те теле- и радиокомпании, которые в подобных отношениях с органами власти не находятся, все равно исправно освещают деятельность официальных структур. Среди таких СМИ можно назвать «Радио-Максимум», «Радио Альфа», радио «Европа плюс» и некоторые другие. Данный факт объясняется той
долей, которую занимают официальные новости в общем объеме местной информации (интернет-сайты информационных агентств, рассылаемые приглашения). Немалую роль играют неформальные отношения, существующие между сотрудниками пресс-служб и журналистами. В основе же подобной ситуации лежит общее свойство средств массовой коммуникации. «СМИ являются частью мозаичной культуры, так как отбирают материал по принципу случайной выборки. Этот материал никогда не репрезентативен по отношению ко всей социокультурной таблице»4. Степень случайности при выборе информации обусловлена сложившимися традициями и стандартами.
Среди пермских официальных новостей указанного периода особое место занимают материалы с традиционных событий. Это заседания муниципальных штабов по благоустройству и по подготовке к отопительному периоду, заседание областной призывной комиссии, заседания рабочих групп по подготовке тех или иных проектов в социальной и культурной сферах, а также периодически проводимые в отдельные периоды брифинги и пресс-конференции губернатора и мэра. Сюжеты, репортажи, сообщения с подобных мероприятий разнообразием не отличаются. В материалах фиксируются следующие элементы: обозначение действующих лиц, предельно мягкая фиксация проблемы (в случае наличии таковой), в отдельных немногочисленных случаях конфликта, числительные показатели ситуации (объем средств, выделенных на проведение фестиваля, на устранение дорожных раскопок, на подготовку жилых домов к зимнему сезону, число сломанных светофоров, количество дорог, занесенных в план ремонта, показатели плана по текущему призыву в вооруженные силы и т. д.), перечисление заслуг администрации в решении проблемы, краткое резюме, которое, как правило, сводится к выражению надежды на благополучный исход ситуации.
Материалы часто сопровождаются краткими комментариями участвующих в совещаниях официальных лиц. В их круг, главным образом, входят заместители губернатора, мэра, сами первые лица области и города, начальники подразделений администраций обоих уровней, их заместители. Эта группа ограничена 30-40 персоналиями. В конце 90-х годов среди них по количеству прямых
упоминаний в теле- и радионовостях лидируют губернатор области Г. Игумнов, его заместители Г. Тушнолобов, В. Морозов, И. Шубин, В. Сергеев, мэр Перми Ю. Трутнев, его заместители В. Петенко, Г. Шаевич, Н. Яшин,
В. Хлебников, В. Зотин, депутаты государственной думы В. Похмелкин и П. Анохин, а также единственный представитель бизнеса в этом списке директор ПФПГ и компании «Лукойл-Пермь» А. Кузяев. Именно они и формируют социальное ядро пермских новостей. Второй план этого ядра составляют работники представительных органов - депутаты областного Законодательного собрания и пермской Городской Думы. Они тоже звучат и показываются в новостях, но реже, чем представители исполнительной власти. Ни спикер областного парламента Е. Сапиро, ни глава Городской Думы В. Сухих не могут в данный период сравниться по известности со своими коллегами из административных органов.
В состав периферии данного ядра входят прочие участники рабочих встреч, попавшие в эфир случайным образом. В качестве таковых могут выступать приглашенные на административные заседания и совещания сотрудники иных ведомств (предприятия ЖКХ, учреждения культуры, школы и вузы и др.). Рядовые сотрудники официальных структур, в основном, из периферии социального ядра СМИ исключаются, так как в силу субординации от интервью обычно отказываются, если для предоставления комментария для СМИ их не делегирует вышестоящее лицо.
Среди материалов, информационные поводы для которых располагаются в пределах органов власти, особняком стоят пресс-конференции и брифинги первых лиц области и города. С середины 90-х годов до марта 2000 года в администрации области регулярно проводились брифинги губернатора, пост которого в то время занимал Г. Игумнов, с участием его заместителей. Данные мероприятия неформально воспринимались в журналистской среде центральным информационным событием недели и регулярно освещались в большинстве СМИ. Во время губернаторства Ю. Трутнева традиция проведения еженедельных брифингов стала отмирать. После появления на этом посту О. Чиркунова (2004) брифинги проводиться стали нерегулярно и редко. В городской администрации подобная традиция практиковалась при А. Каменеве
(2000-2005), когда еженедельно проводились брифинги с участием вице-мэров и начальников подразделений. Это событие также служило непременным информационным поводом для большинства редакций. Схема освещения брифингов выстраивалась на основе перечисления основных тем, затронутых первым лицом области или города. Большинство сюжетов не содержат углублений в данные темы, нет комментариев заинтересованных сторон, отсутствует развернутый анализ.
Помимо всего прочего нельзя не обратить внимания на высказывание журналистами позиции в отношении заявленной проблемы. В большинстве случаев журналисты моделируют данную позицию, исходя из точки зрения респондентов, особенно в тех случаях, когда источник новостей связан с органами власти и прочими официальными структурами. Авторы материалов, таким образом, слагают с себя авторские функции, полностью облачаясь в одеяния посредников между источником информации и ее получателем, то есть аудиторией своего СМИ.
Через обозначенный аспект программы новостей делают еще один шаг к отказу от собственной самодостаточности к простой ретрансляции официальной позиции. Семиотический шум, возникающий на пути между источником коммуникации и его получателем сообщений, формируется не из авторской позиции и профессиональной журналистской социальной рефлексии, а из неточностей, допускаемых журналистами в силу низкой компетентности, слабой погруженности в тему, неподготовленности к производству данного материала. Так, в выпусках пермских теле- и радионовостей 1990-2000 годов часто искажаются названия улиц, районов, неверно или неуместно употребляются термины, допускаются ошибки в числовых показателях, искажаются исторические факты.
В силу данного фактора формируется деструктивное социокультурное поле, в центре которого помещается обозначенный местный бомонд, с одной стороны, наделяемый радио и телевидением исключительными чертами, центральным местом в жизни местного социума, а с другой стороны, компрометируемый многочисленными искажениями.
Что касается новостей из неофициальных кругов, они подаются пермскими СМИ на рубеже тысячелетий как нечто возможное, но необязательное, заполнитель для программ,
довесок, формирующийся по остаточному принципу. В отличие от «властных» сюжетов и репортажей, материалы, не относящиеся к официальным источникам, более дифференцированы и многообразны. Здесь и общественные проекты и акции, и экономика, и культура.
Если говорить об экономических новостях, мы видим следующее. Экономика представлена, главным образом, в материалах о конкретных компаниях (промышленные предприятия, банки, магазины и т. д.). Эти материалы, в основном, носят рекламный характер и оплачиваются персонажем сюжета или репортажа. Здесь нет глубокого анализа фактов, нет стремления понять и описать общий экономический фон деятельности персонажа данного материала. Подобные сообщения, в основном, приурочены к открытию компании, магазина, банка, либо к памятной дате.
Социальные проблемы присутствуют в новостной жизни пермских СМИ указанного периода фрагментарно. Часто подобная тематика возникает на пермском радио и телевидении только лишь благодаря инициативе, исходящей из органов власти. Примером может служить пресс-конференция руководителя пермского отделения пенсионного фонда, проходящая в здании областной администрации, а потому информация о брифинге включается в план работы администрации, рассылаемый во все новостные редакции в начале каждой недели. Отсюда следует формальность общего подхода к подготовке материала по итогам пресс-конференции, отсутствие личностной заинтересованности журналиста. Впрочем, были возможны и исключения. На каналах «Т7», «Рифей-Пермь», «УралинформТВ» выходили сюжеты о реальных проблемах незащищенных слоев населения, в ряде случаев снятые на конкретных материалах. Героями новостей становились и пожилые пермяки, не получающие пенсию вовремя, и малообеспеченные семьи, вынужденные жить в аварийных домах с протекающими крышами и обветшавшими стенами, и беспризорники, занимающиеся воровством на рынке. Однако и в этом случае мы наталкиваемся на амбивалентность ситуации. Многие проблемные стороны социальной жизни выходят в это время на телеэкран и в радиоэфир (гораздо реже) по заказу официальных структур. Так беспризорники появляются в сфере внимания журналистов и переносятся
на экран в связи с акцией, проводимой городским управлением УВД, а ужасающие жилищные условия становятся достоянием телезрителей ввиду проводимой реформы ЖКХ. В этом случае сюжеты о потекших крышах и опадающей со стен штукатурке должны доказать несостоятельность старого подхода к оплате услуг ЖКХ и необходимость реформирования сферы, путем отмены муниципальных субсидий и постепенного введения 100 %-й оплаты услуг населением.
С социальной проблематикой соседствует криминальная тематика. В пермском информационном дискурсе рубежа веков она занимает значительное место, как и в целом в России. Криминальные новости призваны выполнять не только информативную функцию (предоставление населению объективных сведений, способных регулировать деятельность, защищая от нежелательных ситуация), но и функции мобилизационную, а отчасти компенсаторную, восполняя обывателям недостаток острых ощущений, создавая иллюзию наполненности повседневной жизни пограничными ситуациями. Не менее важно наполнение жизни пермского обывателя страхом, упорядочивающим социальное бытие в эпоху институционального распада. По замечанию Л. Гудкова, «в тех обстоятельствах и ситуациях, когда институты <...> подверглись процессам эрозии и разложения, функции “страха” заключаются в обеспечении поддержки некоторых важных ценностей и самотождественности для групп, не имеющих специализированных средств их акцентирования и выражения»5.
Криминальная тематика объединяется в пермских новостях с патерналистским дискурсом. В результате формируется практика, связанная с констатацией положительных тенденций и гарантиями безопасности в ближайшем будущем. Субъектами подобной позиции являются руководители местной милиции, подаваемые массмедиа как носители истины в последней инстанции. Их риторика сомнению не подвергается. Населения в подобных материалах нет. Сами преступления подаются лишь как фон для подобной риторики.
Интересно то, каким образом социальная информация обрамляется криминальной тематикой. Типичным примером являются традиционные новости о приближении военизированных праздников, связанных в сознании россиян с начала 90-х годов с девиантным
поведением участников этих торжеств. Речь идет о Днях пограничника и десантника. Информация о праздниках аргюй уводится в сферу проблемы общественного порядка и потенциальной угрозы погромов. Характерен следующий текст информационного сообщения, вышедшего в эфире «Радио-Максимум»: «В преддверии Дня десантника в Перми предпринимаются усиленные меры безопасности. Завтра (2 августа) в день воздушно-десантных войск Центральный колхозный рынок будет закрыт. Власти города и руководство рынка идут на подобные меры уже не в первый раз, чтобы оградить торгующих от празднующей молодежи. По усиленному варианту будут работать в этот день сотрудники милиции Перми: дополнительные патрули обеспечат в городе порядок во время массовых народных гуляний». Далее следуют слова специалиста городского отдела по общественным связям Михаила Солдатенко, гарантирующего пермякам безопасность. В этом, достаточно типичном случае, мы вновь сталкиваемся с присутствием потенциальной опасности, от которой людей надежно защищает власть.
Особым сегментом новостного вещания в обозначенный период становятся материалы с промышленных предприятий. Они немногочисленны. На телевидении сюжеты о промышленных достижениях и новинках появляются в среднем два раза в месяц. На радио они звучат еще реже (исключением являются Областное радио и «Радио Прикамье»). Подобные новости в большей степени, нежели материалы, связанные с органами власти, служат связующим мостиком с предшествующей культурой. В них содержатся явные реминисценции в отношении социалистической эпохи. По сути, основной функцией появления в новостных программах производственной тематики становится оживление механизмов советской повседневности. Сами по себе такие факты, как запуск новой газовой турбины, произведенной «Пермскими моторами», или запуск новой производственной линии на заводе «Морион», вряд ли способны вызвать особый интерес и понимание нацеленного на восприятие обыденных фактов телезрителя или радиослушателя. Помимо реанимации уходящей культуры промышленные новости в этот период призваны создать чувство социального покоя и стабильности. Погруженность аудитории новостей в мир индустриализма предполагает ощущение ей уверенно-
сти в себе и в реальности при актуализации подобной тематики.
Несколько большей автономностью в отношении официальных структур обладает сфера культуры. Работа учреждений досуга и искусства, реализация различных проектов (конкурсы и фестивали) выводятся журналистами за скобки основного освещения городской жизни. Типичным проявлением подобного подхода является хорошо знакомый автору по собственному журналистскому опыту принцип выезжать на мероприятия данной сферы по остаточному принципу (если нет других событий). Такое уничижительное отношение к данной тематике обусловлено не столько относительно низким рейтингом новостей культуры, тем более что аргументов в защиту данного положения не существует, сколько автономностью этой сферы в отношении официальных структур.
Однако патерналистская установка пермских журналистов делает возможным перенос практик, сложившихся в официальной сфере, на сферу культуры. Авторы материалов с легкостью превращают в основных персонажей новостей культуры менеджеров, режиссеров, организаторов акций и представлений. Именно они занимают то место, которое должно быть предуготовано самим событиям - спектаклям, фестивалям, концертам, конкурсам. В середине-конце 90-х годов именно под влиянием медийной сферы в Перми формируется устойчивый круг арт-деятелей, знакомых основной массе аудитории. Это немногим более десятка человек: театральные режиссеры Сергей Федотов (театр «У моста»), Георгий Исаакян (Театр оперы и балета), Михаил Скоморохов (Театр юного зрителя) и Игорь Тернавский (Театр кукол), художник Юрий Лапшин, кинорежиссер-документалист Павел Печенкин, продюсер и музыкант Олег Новоселов, директор художественной галереи Надежда Беляева. Можно назвать еще 5-10 человек. Именно эти люди олицетворяют пермскую культуру в массмедиа.
Немаловажной деталью новостей культуры является присутствие представителей власти. Речь идет о сотрудниках областного департамента культуры и городского комитета по культуре и искусству. Эта группа специалистов сближают сферу культуры с официальной сферой.
Данная ситуация обусловлена той огромной ролью института патернализма, которую
он играет в современной России. Отношения паттерна и ребенка позволяют сохранять устойчивость социальной структуры. Н. Шушкова замечает: «.патернализм позволяет определить положение индивида в локальном сообществе. Разрушение связей - это и потеря статуса. Положение индивида/группы в обществе определяется относительно других, сообразно той роли, которую они исполняют»6. Помимо этого, необходимо учесть, что власть как особая социальная группа готова использовать любое доступное средство для собственной обособленности, для создания собственного сегмента пространства. Общеизвестно, что «социальное пространство стремится преобразоваться в физическое пространство»7. Действуя подобным образом, современная власть использует СМИ как симулякр реальности для создания своего пространства. У центральной власти таких возможностей использования СМИ много - у местной гораздо меньше. Новости составляют основной очаг, в который помещается власть, обособляясь от прочих социальных групп.
При этом в ряде случаев электронные СМИ создают видимость многообразия социума и плюрализма внутри него. Речь идет об опросах общественного мнения, на журналистском языке именуемых стрит-ток или вокс-поп. Часто высказывание случайными горожанами мнения по поводу поставленной проблемы или ответ на готовый вопрос представляются СМИ противоположностью в отношении власти, которая в данном случае выступает как нечто определяющее и предельно статичное. Массмедиа формируют дуальную оппозицию элиты и населения, дополняя опросами материалы о принятии властью каких-либо решений или о сложных ситуациях в какой-либо сфере (реформа ЖКХ, износ дорог, отравление предприятиями воды и воздуха).
Проведение опросов призвано повысить привлекательность данного канала среди аудитории. В расчет принимается тот факт, что опрошенные люди, а также их родственники и друзья, будут специально смотреть программу, чтобы увидеть близкого человека «по телевизору». И даже после свершения факта демонстрации их знакомого на экране в течение некоторого времени будет продолжаться инерционное доверие именно к этому каналу.
Заявленная репрезентативность при проведении опросов не соблюдается, даже если
не предъявлять к ней строгих требований и абстрагироваться от социологической наполняемости данного понятия. В поле видимости камеры и микрофона не попадают бродяги, криминальные элементы с внешним выражением своей социальной принадлежности, представители элиты во время выполнения социальных актов внутри городского сообщества, малоимущие пенсионеры. Высказываемое мнение не должно быть явно оппозиционным. Критикуя работу органов власти, люди не должны называть конкретных имен. Данные установки характерны не только для производителей теле- и радиоматериалов, но и для самих респондентов. Позиция, высказанная П. Бурдье в тезисе о том, что «опрос общественного мнения - тоже ни что иное как установление способа производства мнений, который может заставить наиболее обделенных высказывать мнения, противоположные тем, которые им представляют (в двойном смысле) их представители, ставя, таким образом, под сомнение обоснованность договора о представительстве»8, приобретает в пермских условиях еще более радикальный характер. У наиболее обделенных не остается потребности в высказывании противоположного мнения, симулируюшего активный плюрализм. Им достаточно сопричастности к слоям населения, определяющих лицо масс-медиа.
Еще одним способом проникновения в новостной эфир становится личная инициатива. Традиция обращения на телевидение (радио из этой тенденции исключено) для решения личных вопросов либо для оглашения социально важной проблематики активно формируется в конце 90-х годов. На телеканалах «Рифей-Пермь», «АвтоТВ», «Ветта» еженедельно выходят сюжеты, являющиеся реакцией на обращения пермяков. Появление в эфире пермяков, самостоятельно прокладывающих себе тропу на телевидение, указывает на отдельные ростки формирования гражданского общества. Пользуясь немногочисленными прецедентами, а главным образом, деинституализацией СМИ, непониманием журналистов задач, ставящихся перед ними собственниками и властью, граждане обращались в медийные структуры за помощью, порой охотно получая ее. В подобных материалах явно фиксируется установка пермяков на помощь от первого лица. Как правило, в этой роли выступал мэр Перми Юрий Трутнев.
Другим аспектом обозначенной ситуации становится фрагментация самого местного пространства. Новости переформировывают пермский ландшафт, акцентируя внимание на определенных точках. Телевизионная «картинка» включает в себя ряд стандартизированных изображений центральной части города. Отчасти это обусловлено недостатком времени для съемок. Съемочным группам нередко приходится работать в авральном режиме, вследствие чего при окончательном монтаже новостного сюжета используются изображения из архива. А это и есть, как правило, стандартные съемки зданий областной и городской администраций, эспланады, театра оперы и балета и театра драмы, панорамы Комсомольского проспекта. Прочие объекты, особенно в окраинных районах, попадают в кадр крайне редко. М. Каганский считает такую ситуацию типичной для сегодняшней культуры, полагая, что «сейчас ландшафт превращается в сеть избранных объектов»9. Контекст в данном случае исключается. Именно поэтому для пермских новостей крайне свойственны топографические ошибки. Проспект Парковый превращается в улицу Парковую (находятся в разных частях города), Гайва соединяется с Закамском (эти районы удалены друг от друга на десятки километров), улица Окулова перемещается в спальные районы (находится в центре Перми, но на ней не располагаются административные здания).
Подобное отклонение, как и вышеперечисленные, во многом носят общероссийский характер. Деструкция многих социокультурных институтов российского общества, наследие советской эпохи и его переплетение с элементами нового периода российской истории явно выдают себя в таком сегменте культуры, как провинциальные теле- и радионовости. Особенности социокультурного облика России обозначенного периода фиксируются как в эфире электронных СМИ, так и в их внутренней структуре. Составляющая данной ситуации, объясняемая собственно пермскими особенностями, неотделима от общероссийского ядра.
Примечания
1 Маклюэн, М. Понимание медиа : внешние расширения человека. М. ; Жуковский, 2003. С. 464.
2 Аудитория радио в Перми. Агентство Урал-ИНСО. Пермь, 2000. С. 13.
3 Отчет по данным экспресс-опроса «Отношение населения города Перми к средствам массовой информации и рекламе». Пермь, 1996. С. 21.
4 Моль, А. Социодинамика культуры. М., 2005.С. 120-121.
5 Гудков, Л. Страх как рамка понимания происходящего // Гудков, Л. Негативная идентичность. М., 2004. С. 81-82.
6 Шушкова, Н. Социальные функции патернализма в современном российском обществе // Культурный мир меняющейся России. Пермь, 2003. С. 22.
7 Бурдье, П. Социология политики. М., 2000. С. 36.
8 Там же. С. 118.
9 Каганский, М. Культурный ландшафт и советское обитаемое пространство. М., 2001.
С. 41.
