CC BY
5
УДК 008
DOI: 10.31249/rphil/2023.04.05
ГЛУХОВ СВ.* ПЕРЕЖИТОЧНЫЕ КУЛЬТУРНЫЕ ФОРМЫ В КОНТЕКСТЕ «СОЦИОДИНАМИКИ КУЛЬТУРЫ» АБРААМА МОЛЯ
Аннотация. Статья посвящена пережиточным культурным формам, рассмотренным сквозь призму «Социодинамики культуры» французского ученого Абраама Моля. Цель статьи - выявление смысловых пересечений между исследованием Моля и неактуальной, но стремящейся к возрождению теме пережиточных культурных форм. Для выполнения этой задачи необходимо внимательно рассмотреть содержание соответствующей работы, написанной в 1967 г.
Ключевые слова: культура; пережиточные культурные формы; культурные пережитки; Э.Б. Тайлор; Абр. Моль; социодина-мика культуры; информационная культурология.
GLUKHOV S.V. Survivable cultural forms in the context of "Sociodynamics of Culture" by Abraham Mol
Abstract. The article is devoted to the survival considered in the context of the "Sociodynamics of Culture" by the French scientist Abraham Mole. The purpose of the article is to identify semantic intersections between the study of the Mole and the irrelevant, but striving for revival, topic of survivala. To accomplish this task, it is necessary to carefully consider the content of this work, written in 1967.
Keywords: culture; survivals; E.B. Tylor; Abr. Mole; sociodynamics of culture; information culturology.
* Глухов Сергей Викторович - младший научный сотрудник Института научной информации по общественным наукам РАН; sglukhov@mail.ru
40
Для цитирования: Глухов С.В. Пережиточные культурные формы в контексте «Социодинамики культуры» Абраама Моля // Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Сер. 3: Философия. - 2023. - № 4. - С. 40-47. - DOI: 10.31249/rphil/2023.04.05
Введение
Пережиточные культурные формы (или просто «культурные пережитки») - это особые феномены культуры, которые, согласно определению эволюциониста Э.Б. Тайлора, были перенесены из одной исторической эпохи в другую и «остаются живым свидетельством или памятником прошлого» [4, с. 50].
Как раз с именем последнего обычно ассоциируются пережиточные культурные формы. Английский эволюционист оставил множество описаний таких пережитков, однако так и не смог создать на этой базе полноценную теорию. В своей статье «Культурные пережитки Э.Б. Тайлора: попытка классификации» [1] я выделил 20 типов пережиточных форм, пользуясь только этими описаниями. Тем не менее схожие исследования, без упоминания термина, уже проводились философами и историками Древней Греции и Древнего Рима (см.: [5, с. 487; 6, p. 44-45]). Что же касается термина «пережиток» (по-английски survival), его лексические варианты имеют вполне обыденное значение в английском языке, обозначая процесс и результат «сохранения», «удерживания» или «консервации», в том числе в трудных для этого условиях. М. Ходжен отмечает наличие одной из таких лексем в сочинении английского антиквара и священника Джона Бранда (17441806) [ibid., p. 48-49]. Аналогами данного термина могут служить такие слова, используемые, как правило, в переносном значении, как: «след» (vestige), «остаток» (remain), «реликт» (relic) и «реликвия» (relique). В таком виде он уже присутствует у Фрэнсиса Бэкона, Томаса Гоббса, а также у английских историков и исследователей древностей Генри Борна (1694-1733) и Джона Обри (16261697) [ibid., p. 48].
Неявное определение Тайлора, а также широта приводимых им описаний не давали понимания, являются ли пережиточные формы культурно полезными в новой для себя среде или они выступают лишь в качестве бесполезных «рудиментов». В дальней-
шем некоторые эволюционисты (У. Риверс, Р. Маретт, А. Хэддон, Э. Лэнг) и представители культурно-исторической школы (Фр. Бо-ас, Р. Лоуи) уточнили понятие пережитка, отбросив все функциональные формы (т.е. «рецидивные» или «возрожденные»), о чем я пишу в вышеприведенной статье.
Ход развития науки о пережиточных формах казался вполне перспективным, однако он был остановлен в результате оглушительной критики со стороны школ диффузионизма и функционализма и уже упоминавшихся представителей культурно-исторической школы. Было выдвинуто три основных аргумента. Первый их них можно условно назвать «культурно-биологическим». Этот аргумент предполагал, во-первых, полную биологическую тождественность всех существующих человеческих рас, а во-вторых, абсолютную корреляцию между природой человека и условиями, в которых он воспитывался. «Коллективная память» того или иного сообщества, таким образом, не могла переходить за рамки своего исторического существования, или, иными словами, все, что человек усваивал в результате опыта, полностью определяло его поведение и его ценности. Те же культурные элементы, которые внешне напоминали «пережитки», объяснялись действием диффузии между разными сообществами или непосредственным развитием базовой культуры.
Сегодня означенный постулат не выглядит столь очевидным, как это было еще в начале и середине ХХ в. Теоретические успехи эволюционной психологии (социобиологии), эволюционной эпистемологии, генетики поведения и нейропсихологии заставляют иначе взглянуть на него. Наследственные факторы поведения действительно существуют, и сознание человека при рождении нельзя рассматривать как «чистый лист» (правильнее всего говорить о комбинации личного опыта и наследственности). Кроме того, внимательное вглядывание в описания пережиточных форм, которые были даны Тайлором, помогает полностью обойти эту проблему. Тип пережиточных форм, которые я предложил назвать «сениль-ным» (медицинский термин; т.е. старческий, относящийся к старости), «указывает на действие привычки и отторжение новых технологий, которые свойственны пожилым людям» [1, с. 13-14]. Через последних некий культурный элемент теоретически может
передаваться бесконечно, размыкая исторические границы между культурами.
Второй аргумент против пережиточных форм - «диффузио-нистский». Элементы, внешне напоминающие некий архаичный срез древности, являются лишь заново усвоенными через культурный контакт (трансфер), совершающийся в настоящем времени или незадолго до этого, но в рамках данной исторической культуры.
Скажем и о третьем аргументе, условно назовем его «функ-циональнистским». Любой так называемый «пережиток» должен отвечать требованиям культуры, в которой он функционирует, и, если он даже бесполезен, он утоляет потребность того или иного человека (группы людей) в ностальгии и «жажде возвращения в прошлое».
На оба этих аргумента можно ответить следующим образом. Так как нормативное поведение человека в культуре определяется исключением «других вариантов поведения» [3, с. 63], очевидно, что формы, внешне напоминающие архаику, предпочитаются другим - полезным и более отвечающим культурной обстановке. Следовательно, не имеет значения, был тот или иной архаичный элемент получен в результате «припоминания» или в процессе диффузии, важно лишь то, что он оказался усвоен. Не имеет значения и его современная функция, поскольку он в любом случае остается осколком прошлого и дисфункциональной составляющей данной культуры на фоне более адекватных времени норм поведения, мышления и материального производства.
Постановка проблемы
Выше уже было замечено, что полноценная теория пережиточных культурных форм так и не была создана. Тем не менее для возрождения этой темы было бы уместно исследовать такие имплицитные и фрагментарные теоретические представления о пережитках, которые сложились уже после того, как была высказана критика. Одним из таких источников может служить «Социодина-мика культуры» А. Моля.
Решение проблемы
Понимание культуры Молем отличается своеобразием. Он не пытается дать ей замкнутое или какое-либо классическое определение. С его точки зрения, понятие культуры «охватывает совокупность интеллектуальных элементов, имеющихся у данного человека или у группы людей» [2, с. 83]. Также это «интеллектуальный аспект искусственной среды, которую человек создает в ходе своей социальной жизни» (там же). Культура представляет собой абстрактный элемент окружающего мира, но в то же время есть «результат деятельности индивидуумов - творцов, живущих в этой среде» [там же, с. 85]. Причем особенности их творчества обусловлены именно взаимодействием со средой. Оно возможно только благодаря творческим личностям, стремящимся к развитию среды, что обеспечивает социодинамику культуры (важнейший термин культурологической теории Моля).
Моль считает, что культура делится на два типа - индивидуальную и социальную. Индивидуальная культура проецирует на собственный экран сообщения, получаемые из внешнего мира (т.е. от социальной культуры). Это активный процесс, который приводит к переработке уже имеющихся культурных образцов и построению оригинальных конструкций. Совокупность атомов социальной культуры усваивается группой индивидов на различных уровнях сознания (более или менее глубоких) и оседает в памяти после избирательного отбора посредством забывания.
Социальная культура берет свое начало в средствах массовой коммуникации, включая воспитание и межличностные отношения. В индивиде она является отражением логосферы (формы вербального мышления), эйдосферы (графические, живописные, кинематографические формы) и акусферы (звуковые формы). Человеческую культуру, таким образом, можно рассматривать как совокупность документов разного происхождения или как социокультурную таблицу. Количественными характеристиками культуры служит ее объем, а также ее прегнантность, «определяемая числом возможных или фактических ассоциаций между элементами» [там же, с. 363]. У каждого человека или групп людей, обладающих стабильностью, есть своя память. Общественная память
закрепляется в языке, а также может быть материализована в памятниках и каталогах библиотек.
Человек создает новые сообщения на основе событий, по-разному оцениваемых в каждой индивидуальной культуре. Система этих сообщений образует поток, который распространяется с помощью средств массовой коммуникации (в ее широком понимании).
Моль отдельно обсуждает проблему передачи культурного сообщения. Последнее представляет собой последовательность «выделимых и определимых элементов, поступающих к индивидууму из окружающего мира» [там же, с. 204]. Сообщение можно охарактеризовать количеством оригинальности, которое определяется (в том числе математически) в зависимости от уровня восприятия нового индивидом или группой индивидов («получателями»). Творческий подход индивида, ограниченность его возможностей перед всей массой информации и социальная предвзятость задают случайный характер циркуляции сообщений.
Культурные сообщения распространяются с помощью разных каналов - печати, радио, кино, грамзаписей, книг, научных трудов, театра и т.д. Цикл их творческого создания и передачи другим людям опирается на замкнутый контур. Последний состоит из двух частей: отношения автора с группой распространения (личный круг общения или опосредованный - через каналы коммуникации) и механизма копирования и размножения сообщений. Все контуры замкнуты на себе: реакция публики зависит от прошлого опыта распространения похожих сообщений («обратная связь»). Культурную социодинамику порождает именно запаздывание реакции.
Моль разделяет гуманитарную и мозаичную культуры. Последняя сложилась на Западе не так давно - начиная с ХХ в. Гуманитарная культура, влияние которой стало заметным в эпоху Возрождения, подразумевала существование иерархии культурных элементов. Важнейшим способом распространения идей в то время было воспитание. Сегодня человек уже не так зависит от воспитания и способен сам определить, какой элемент для него более важен и какой элемент он желал бы переработать в собственном творческом «цеху».
Говоря о памяти индивидов и групп, Моль особо подчеркивает, что в «любом новом произведении обычно можно выделить некоторое количество компонентов, заимствованных из произведений, созданных на какой-то более ранней стадии развития» [там же, с. 24]. Выявление таких элементов, по его информации, уже проводилось - в частности, на примерах кино, телевидения, литературы и научных трудов. Между новыми и архаичными элементами, очевидно, происходит интерференция, которая способствует как запаздыванию реакции, так и динамическим процессам в культуре.
Выводы
Обозревая все вышесказанное, можно сделать вывод, что тема пережиточных культурных форм некоторым образом представлена в «Социодинамике культуры» А. Моля. Объем памяти современного человека, как считает этот автор, достаточно глубок, чтобы в нем можно было обнаружить архаичные элементы, вступающие в определенный конфликт с культурными элементами более актуального порядка. В то же время нельзя принять тот факт, что мозаичная культура будто бы появилась только в ХХ в., поскольку «мозаичность» свойственна и гуманитарной культуре, и многим другим культурам, как это показано в работах Тайлора.
Заключение
Для развития темы было бы целесообразно в дальнейшем исследовать другие культурологические теории, которые смогли бы наделить возрождающуюся науку о пережиточных культурных формах необходимым ей современным содержанием. Особое внимание следует обратить на семиотику культуры и информационную культурологию.
Список литературы
1. Глухов С.В. Культурные пережитки Э.Б. Тайлора: попытка классификации // Вестник культурологии. - 2022. - № 4(103). - С. 10-25.
2. Моль Абр. Социодинамика культуры. - Москва : Изд-во ЛКИ, 2008. - 416 с.
3. Пивоев В.М. Философия культуры. - Москва : Академический проект, 2020. -426 с.
4. Тэйлор Э. Первобытная культура : в 2 кн. Кн. 1. - Москва : ТЕРРА-Книжный клуб, 2009. - 464 с.
5. Философская энциклопедия. - Москва : Советская энциклопедия, 1983. -840 с.
6. Hodgen M.T. The doctrine of survivals. - London : Allenson, 1936. - 198 p.
