Переводы победителей конкурса молодых переводчиков

Глухенькая Леся; Сафронова Ксения; Искаева Яна; Гераськова Виктория; Шалыга Диана; Чертушкина Алина; Штольц Евгения; Чистополова Анастасия; Акахян Вероника; Ногерова Алина; Щербакова Анна; Андрюхина Светлана; Переверза Алена; Лазариди С.А.; Голик София

ПЕРЕВОДЫ

ПЕРЕВОДЫ ПОБЕДИТЕЛЕЙ КОНКУРСА МОЛОДЫХ ПЕРЕВОДЧИКОВ

Мы продолжаем публиковать работы участников конкурса молодых переводчиков, проводившегося Институтом иностранной филологии Таврической академии КФУ имени В.И. Вернадского совместно с Крымским отделением Союза переводчиков России осенью 2015 года. В четвертом выпуске нашего журнала мы помещаем переводы победителей в номинации «Перевод поэзии» и работы конкурсантов, отмеченных за успехи в обеих номинациях.

ПЕРЕВОДЫ СТИХОТВОРЕНИЯ КЭРОЛ ЭНН ДАФФИ «ANNE HATHAWAY»

О Кэрол Энн Даффи

Кэрол Энн Даффи (CarolAnn Duffy, 1955, Глазго, Шотландия) -шотландская англоязычная поэтесса и драматург, первая женщина, удостоенная почетного звания поэта-лауреата Соединенного Королевства впервые за более чем трехсотлетнее существование этого престижного придворного звания.

Даффи - поэтесса лирико-эпическая, утвердившаяся на поприще постмодернизма наравне с Тедом Хьзом и Шеймусом Хини, Кэрол Руменс и Флер Эдкок. В своих произведениях она сочетает простоту и ясность художественного слова вместе со сложностью и многоликостью поэтического взгляда на реальность. Ее книги

пользуются популярностью у читателей, а стихи изучают в школах и университетах Великобритании.

Труд поэтессы оценен многочисленными престижными литературными и правительственными наградами, включая премии имени Т. С. Элиота, Дилана Томаса, Сомерсета Моэма, Уитбредовс-кую премию, а также орден Британской империи. Тем не менее Даффи, автор шести поэтических сборников, четырех пьес и трех книг для детей, остается близкой публике, продолжая писать в свойственной ей непринужденной манере о нескончаемой драме жизни.

Леся Гпухенькая,

студентка четвертого курса Института иностранной филологии Таврической академии Крымского федерального университета имени В.И. Вернадского

Энн Хэтэуэй

Постель, где страстной предавались мы любви, галактикой была, Вращающей леса, дворцы, дрожащие огни, холмы, моря, В которых мы могли б жемчужины искать. Его слова любви Осколками от взрыва звезд на землю осыпались с высоты Как поцелуи на уста. Мой стан сейчас желанней рифмы той, Что долго ты искал, теперь он эхом стал, созвучием с тобой. Его касание - глагол, что вихрем танца раскрывает суть предмета. Ночами иногда я трепетно ждала, чтоб вплел меня он вглубь сюжета, Постель - страница под пером поэта. Сюжета, где роман и драма Сплетаются в прикосновениях, единстве вкуса и дыханья... Пускай в другой кровати, лучшей, наши гости прозой истекают, В дремоте находясь. любовь моя, счастливая, живая -Его удерживать в воспоминаньях вдовьих я посмею, Как он удерживал меня в другой, но лучшей среди всех, постели!

Перевод с английского Ксении Сафроновой, студентки второго курса Института иностранной филологии Таврической академии Крымского федерального университета имени В.И. Вернадского

Энн Хэтэуэй

А помнишь ложе, где ты мне дарил Волнующий и кружащийся мир? Огней, лесов, утесов, замков и Морей, в которых жемчуг ты ловил? А звездопад нежнейших слов твоих В мои уста - чарующий родник. Ты ассонансом в мире танца был, Со мною - женской рифмою - так мил. Вошел глаголом нежным в душу, словно Проник ты в существительного лоно. Как я мечтала быть твоим твореньем, Произведеньем на холсте постели. Роман и драма - их прикосновенье, Нежнейших вкусов, запахов смешенье. Пускай лучшее чужое ложе - ложь, По каплям умирающая дрожь, О нет, моя любовь жива - её Одну в шкатулке сердца я храню, Как ты хранил меня в своих руках В постели умирающих шелках.

Перевод с английского Яны Искаевой, студентки третьего курса Института иностранной филологии Таврической академии Крымского федерального университета имени В.И. Вернадского

Энн Хэтэуэй

Ложе любви для нас было всем миром: Огни лесов, вершины гор, моря, Где жемчуг он ловил. Слова любимого Летели, словно в море якоря, На моё тело; и стан мой в такт его Как эхо отзывалось; а касанья Кружились в танце вместе с естеством. Порой кровать в ночных моих мечтаньях

Лежала словно полотно любви, Где драма в запахе и вкусе пролетит. А рядом - наши гости, посмотри, Как прозой дышат. Верный мой пиит, В своём сознанье я тебя храню И ту кровать, где слышала «Люблю».

Перевод с английского Виктории Гераськовой, студентки первого курса отделения магистратуры Института иностранной филологии Таврической академии Крымского федерального университета имени В.И. Вернадского

ПЕРЕВОДЫ СТИХОТВОРЕНИЯ КУРТА ТУХОЛЬСКОГО «AUGEN IN DER GROßSTADT»

О Курте Тухольском

Курт Тухольский (Kurt Tucholsky, 1890, Берлин - 1935, Гёте-борг) - один из наиболее известных публицистов времен Веймарской республики, сатирик, кабаретист, поэт-песенник, романист и лирик; пацифист-антифашист. Писал также под псевдонимами Каспар Хаузер, Петер Пантер, Теобальд Тигер и Игнац Вробель.

Изучал юриспруденцию в Берлинском и Йенском университетах. В 1907 г. в юмористическом листке «Ульк» (Ulk) появилась его первая сатирическая сказка. С 1915 по 1918 годы - солдат на восточном фронте. В 1929 г. эмигрировал в Швецию. В 1933 г. в Германии нацисты сожгли книги Курта Тухольского, а самого писателя лишили немецкого гражданства. В 1935 г. в состоянии душевной депрессии писатель покончил с собой.

В своих произведениях Курт Тухольский высмеивал немецкого обывателя, в фельетонах создал образ немецкого мещанина «господина Вендринера», «коммерсанта, которому наплевать на все, кроме собственных выгод и маленьких удовольствий».

Диана Шалыга, старший преподаватель кафедры теории и практики перевода Института иностранной филологии Таврической академии Крымского федерального университета имени В.И. Вернадского

Глаза большого города

Когда с утра идешь ты на работу,

Когда на станции стоишь

В своих заботах,

Тогда в круговороте тел,

В асфальта бликах

Являет город миллионы ликов.

Короткий взгляд двух глаз чужих -

Ты помнишь: бровь, зрачок и веки.

Что это было? Счастье лишь на миг?

Прошло, развеялось навеки.

Всю жизнь по лабиринту улиц

Бредешь ты, на пути встречая тех,

Кому твои глаза не приглянулись.

Вдруг кто-то подмигнул.

Душа забилась от волненья.

Нашел, нашел!

Но только на мгновенье...

Короткий взгляд двух глаз чужих -

Ты помнишь: бровь, зрачок и веки.

Что это было? Никто не может время возвратить.

Прошло, развеялось навеки.

Ты на своем пути пройдешь

По миллионам городов;

Но только пульс стучит сильней

От глаз другого.

А может это друг,

А может враг,

А может твой товарищ

По борьбе.

Но он отвел лишь взгляд,

Затем исчез в толпе.

Короткий взгляд двух глаз чужих -

Ты помнишь: бровь, зрачок и веки.

Что это было?

Часть толпы людской!

Прошло, развеялось навеки.

Перевод с немецкого Алины Чертушкиной, студентки третьего курса Нижегородского государственного лингвистического университета имени Н.А. Добролюбова

Глаза в большом городе Когда ранним утром Спешишь на работу, Когда на вокзале Стоишь весь в заботах, На гладком асфальте Чьих лиц миллионы? Весь город - машины, Улыбки, заборы. С чужой парой глаз Мимолетная встреча. В толпе промелькнули И скрылись навечно -Зрачки, брови, веки. Но что это было? А вдруг это счастье Твое проскочило? Шагая по жизни, По тысячам улиц, Ты помнишь глаза, Что тебе подмигнули. Душа зазвенела, Но лишь на секунду, И вновь ожиданья Тебя обманули. С чужой парой глаз Мимолетная встреча. В толпе промелькнули И скрылись навечно -Зрачки, брови, веки. Но что это было? А вдруг это счастье Твое проскочило? Пока бьется сердце, Ты будешь скитаться. И тысячи глаз Тебе будут встречаться.

Враги ли, друзья ли, Соратники в битве... Два взгляда случайных Друг в друга проникли... С чужой парой глаз Мимолетная встреча. В толпе промелькнули И скрылись навечно -Зрачки, брови, веки. Но что это было? А вдруг это счастье Твое проскочило?

Перевод с немецкого Евгении Штольц, студентки третьего курса Института иностранной филологии Таврической академии Крымского федерального университета имени В.И. Вернадского

В суете

Когда утром идёшь на работу, В ожиданье стоишь на вокзале, Своей жизни лелеешь заботы, Город сущность свою проявляет. В бесконечно глубокой воронке Незнакомых лиц миллионов Мы несёмся вдоль плоской коробки Из асфальта, металла, бетона. Пара глаз, неизвестных и светлых, Беглый взгляд, зрачки, брови, ресницы. Может счастье? Оно разве было? Прошло мимо, уже не приснится. Ты по жизни - по тысячам улиц Встретишь тех, кто к тебе не вернулся. Глаз мерцанье, сиянье души Ты найдёшь лишь на миг, поспеши. Пара глаз, беглый взгляд среди ночи, Веки, брови, зрачки и ресницы.

Что это? Время вспять не воротишь -Пройдёт мимо, как ветер промчится. Города изучи не по взглядам, А как странник, жаждущий друга, Ты не бойся взглянуть за ограду, Чтоб потом не испытывать муку. Пара глаз, этот взгляд в неизвестность, Веки, брови, зрачки и ресницы. Что опять? Добродетели личность? Прошла мимо, и не возвратится.

Перевод с немецкого Анастасии Чистополовой,

студентки второго курса Института иностранной филологии Таврической академии Крымского федерального университета имени В.И. Вернадского

ПЕРЕВОДЫ СТИХОТВОРЕНИЯ АЛЬБЕРА САМЕНА «DANS LE PARC...»

Об Альбере Самене

Альбер Самен (Albert Samain, 1858, Лилль - 1900, Маньи-ле-Амо). Имя Альбера Самена, французского поэта-символиста, в наше время почти забыто не только во всем мире, но и во Франции. Забыто, однако, незаслуженно, поскольку Самен - тонкий и самобытный поэт-лирик.

Первый сборник стихов А. Самена «В саду инфанты» («Au jardin de l'Infante») появился в октябре 1893 года. Его успех открыл перед Саменом большие возможности. В 1898 году вышла в свет вторая книга поэта - «Рисунки на вазе» («Aux Flancs du Vase»). Посмертный сборник, «Золотая колесница» («Le Chariot d'Or»), был опубликован в 1901 году и объединил в себе стихи поэта разных периодов. Здесь представлена любовная лирика, в которой автор описывает новые оттенки чувств, пронизывающую грусть и изменчивое настроение, владеющие лирическим героем. Леон Бокет, французский поэт и писатель, так характеризует этот сборник: «В "Золотой колеснице" поэт заботится о простоте, вышедшей из непосредственного реализма, за счет поэзии, замкнутой на самой себе и вдохновленной книгами, как в "Саду инфанты"».

Поэзия А. Самена перекликается с мотивами лирики поэтов-романтиков, в частности, А. де Мюссе и А. де Ламартина. Его стихи переводили на русский язык такие известные поэты и переводчики, как В. Брюсов, Г. Иванов, И. Тхоржевский, И. Эренбург, Р. Дубровкин. В творчестве поэта нашли отражение практически все направления, характеризующие французскую поэзию XIX века.

Вероника Акахян,

студентка четвертого курса Института иностранной филологии Таврической академии Крымского федерального университета имени В.И. Вернадского

В парке

В дальнем парке туман под деревьями стелется И кружат тихо листья под шелестом нежности, Словно золото осени моего одиночества Под бледнеющим небом с усталостью прошлого.

Если хочешь, пройдемся тропинками времени И в сердцах воскресим настроение летнее, Что сейчас в молчаливых аллеях забытое Вместе с горечью трав дождями прибитое.

И в молчании нашем увядшая осень Свой последний внезапный сюрприз преподносит -Под кружение листьев, средь шумных лесов, Словно памятник, высится наша любовь.

Нежно душу омоет осенний поток, Словно пахнущий нашей любовью платок.

Перевод с французского Вероники Акахян, студентки четвертого курса Института иностранной филологии Таврической академии Крымского федерального университета имени В.И. Вернадского

В парке

Тонкой нитью туман сонный парк оплетал, В мягком шуме последний луч солнца сгорал. И в прощальном падении усталой листвы Под седым бледным небом идем.я и ты. В этом медленном стуке усталых сердец Тонут летние звуки, твердя нам «конец». Мы пойдем в переулках, не слыша себя, Мы вдохнем горький запах травы и дождя. И откроем в падении осени шарм,

Что скрывает в молчании изысканном жар.

Жар листвы, жар от трепета капель дождя,

Что сбивают цветы, голых клумб не щадя.

Дождь достанет до дна наших тихих сердец,

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Он напомнит о чувствах, помешает сказать нам «конец».

Перевод с французского Алины Ногеровой, студентки четвертого курса Института иностранной филологии Таврической академии Крымского федерального университета имени В.И. Вернадского

В парке

Укрытый дымкой голубой, Теряет парк свое убранство. Внимая одиночеству природы, Под небосводом серо-голубым, Шагая не спеша с тобой вдвоем мы, Мы лету «До свидания!» говорим. Среди аллей безмолвных, молчаливых, Идем, вдыхая горький аромат увядших трав, И тишину, и томное осеннее дыханье, Рождающее в нас печальную осеннюю пору, Что водворяется в природе,

В безлистных цветниках средь зябнущих надгробий, И увлечет нас вновь осенняя пора, Словно любовь былая, что прошла, Но боль в душе, которой не унять.

Перевод с французского Анны Щербаковой, студентки Нижегородского государственного лингвистического университета имени Н.А. Добролюбова

ПЕРЕВОД СТИХОТВОРЕНИЯ АНТОНИО МАЧАДО «A ELISA»

Об Антонио Мачадо

Антонио Мачадо Руис (Antonio Machado Ruiz, 1875, Севилья -1939, Кольюр), член Королевской Академии испанского языка (La Academia Real de Espaсa). Его полное имя - Антонио Сиприано Хосе Мария Мачадо Руис (исп. Antonio Cipriano Josй Mama Machado Ruiz). Этот поэт из Севильи оставил огромное наследие, представляющее эпоху испанского модернизма, и входил в состав течения, которое называлось «Поколение 1898». Его наиболее значительными произведениями являются «Одиночества» («Soledades», 1903), «Поля Кастилии» («Campos de Castilla», 1913), «Война» («La Guerra», 1937). Среди наиболее известных стихотворений Антонио Мачадо выделяют «Сухому вязу» («A un Olmo seco»), «Путник без дороги» («Caminante no hay camino»), «Преступление произошло в Гранаде» («El crimen fue en Granada»).

Светлана Андрюхина, ассистент кафедры теории и практики перевода Института иностранной филологии Таврической академии Крымского федерального университета имени В.И. Вернадского

Элисе

Ради глаз, что читают эти длинные строки, Ради уст, чьих касаются речи мои, Ради чувств в твоём добром сердце глубоком Я написал эти нежные стихи.

Ради тех, кто найдут приют в твоём сердце, Ради той теплоты, что подаришь им ты, Открыв в жизнь свою юную тайные дверцы, Я написал эти милые стихи.

Ради того, чтобы ты разделила И радость, и горе, и чувства мои, Чтобы душу мою ты на миг окрылила, Я написал эти душевные стихи.

И чтобы жизнь свою тебе отдать, Любовь, улыбки, слёзы и мечты, Чтобы таким, как есть, смогла меня принять, Я написал эти сердечные стихи.

Перевод с испанского Алены Переверзы, студентки второго курса Института иностранной филологии Таврической академии Крымского федерального университета имени В.И. Вернадского

ПЕРЕВОД СТИХОТВОРЕНИЯ ДИОНИСИОСА СОЛОМОСА «АПЧпРИТН»

О Дионисиосе Соломосе

Дионисиос Соломос (Дюvйaюg ЕоАыцод, 1798, о-в Закинфос -1857, о-в Керкира (Корфу)) - великий греческий поэт, основатель новогреческой литературы. Отец поэта носил титул графа, а мать происходила из бедной семьи. Именно она, вопреки существовавшим в то время традициям, согласно которым аристократы изучали итальянский язык и говорили на нем, научила своего сына, будущего выдающегося поэта, любить греческий народный язык. Образование Соломос получил в Италии, и свои первые стихи писал на итальянском языке, однако, возвратившись в Грецию, он начинает писать стихи на народном греческом языке - димотики. Вскоре его стихи приносят ему известность и славу. Он пишет такие великолепные произведения, как «Гимн свободе», первые строфы которого стали национальным гимном Греции, а также «Свободные осажденные», «На смерть лорда Байрона». Главная идея, которая проходит через все его произведения, это идея революционной борьбы и свободы. В то же время среди его произведений встречаются и душевные лирические стихи, такие, как «Белокурая девушка», «Незнакомка» и др.

Сократ Лазариди, старший преподаватель кафедры теории языка, литературы и социолингвистики Института иностранной филологии Таврической академии Крымского федерального университета имени В.И. Вернадского

Незнакомка 1

Кто она, кто она, в белом сияя, к нам приближается с пышных холмов?

2

Девы прекрасной, травы касаясь, благоуханным цветеньем полны.

3

Лёгкость движенья, плавная поступь, как грациозна она, посмотри!

4

Каждой былинкой к ней обращаясь луг словно просит: «Ко мне прикоснись!»

5

Цвета рубина нежные губы, как лепестки полыхающих роз.

6

Будто рассветной зарёю восходишь, майским дождём орошаешь ты твердь.

7

Волоса пышные пряди чаруют, вниз ниспадая сияньем златым.

8

В ясной улыбке радости полной, небо искрится в глазах у неё.

9

Кто она, кто она, в белом сияя, к нам приближается с пышных холмов?

Перевод с новогреческого Софии Голик, студентки первого курса Института иностранной филологии Таврической академии Крымского федерального университета имени В.И. Вернадского

ПЕРЕВОДЫ УЧАСТНИКОВ КОНКУРСА

МОЛОДЫХ ПЕРЕВОДЧИКОВ, ОТМЕЧЕННЫЕ ПООЩРИТЕЛЬНЫМИ ДИПЛОМАМИ

ПЕРЕВОД РАССКАЗА АРТУРО ВИВАНТЕ «CAN-CAN»

Канкан

- Пойду, прокачусь, - сказал он жене. - Вернусь через пару часов.

Он редко уходил из дому более чем на пару минут, чтобы зайти в отделение почты или в магазин. Он больше проводил время, занимаясь своими делами - жена прозвала его мистер Почини-тель - и, хоть и не постоянно, рисованием - тем, чем он зарабатывал на жизнь.

- Хорошо, - довольно отозвалась жена, словно она только и ждала его ухода. На самом деле ей это не доставляло особого удовольствия; когда он был дома, она чувствовала себя в безопасности, к тому же он помогал присматривать за детьми, особенно за малышом.

- А ты и рада бы от меня отделаться, да? - спросил он.

- Ага, - она ответила с улыбкой, и лицо её вдруг расцвело -будто она вспомнила кого-то.

Она не спрашивала, куда он едет. В ней не было и толики любопытства, только ревность, и то, про себя.

Он наблюдал за ней, пока одевался. Она была в гостиной с их старшей дочкой. «Мамочка, станцуй канкан», - попросил ребёнок, а она, придерживая юбку, начала танцевать, делая махи ногами в его сторону.

Он ехал не просто прокатиться, как сказал. Он отправлялся в кафе на встречу с Сарой. Жена знала её, но ни о чём не подозревала. Он отправится с Сарой в домик у озера, о котором жена не имела ни малейшего понятия - летний домик под ключ.

- Ну, пока, - сказал он.

- Пока, - отозвалась она танцуя.

Не такой реакции мужчина ожидал от своей жены - ведь он собирался ехать к другой женщине - совсем не такой, размышлял он. Ему думалось, она будет шить, или убирать, но уж никак не танцевать канкан! Да, какое-нибудь неинтересное, скучное занятие, вроде штопанья детской одежды. На ней не было ни чулок, ни обуви. Ноги казались молочно-белыми, гладкими, даже загадочными, словно он никогда не касался и даже не видел их. Её ноги, взлетающие то вверх, то вниз, казалось, машут ему. Она кокетливо придерживала юбку. Почему она делает это именно сейчас? Он задержался. В её глазах была насмешка; сама она смеялась. И дочка вместе с ней. Когда он покидал дом, она всё ещё танцевала.

Он задумался о сложностях, сопутствующих его свиданию -выход к телефонной будке; звонок в офис Сары (к слову, она тоже замужняя); её отсутствие; его повторный звонок; занято; монетка падает, и он дверью пытается остановить её; наконец, дозвонился; её просьба позвонить через неделю, назначив дату.

Пока он ждал её в кафе, он поймал себя на мысли, что не хочет, чтобы она приходила. Встреча была назначена на три часа. Уже десять минут четвёртого. Что ж, она всегда опаздывала. Он взглянул на часы, потом выглянул в окно с надеждой, что увидит её машину. Вот похожая, но не та - в ней нет багажника. Новенький седан вызвал у него чувство удовлетворения. Почему? На часах 3:15. Она, наверное, не придёт. Нет, если она и собиралась прийти, то сейчас самое время. Двадцать минут четвёртого. В нём затеплилась надежда. Надежда? Странно, что он надеется на её отсутствие. Почему он назначил свидание, заведомо надеясь, что она не придёт? Он не знал, но будет куда лучше, если она не приедет. Потому что всё, чего ему сейчас хотелось бы, это выкурить сигарету, допить свой кофе и не позволить себе лишнего.

Ещё ему хотелось действительно просто проехаться, как он и сказал. Но он ждал, и она приехала в полчетвёртого.

- Я уж подумал, не приедешь, - сказал он.

Они отправились в домик у озера. Он держал её в своих объятиях, но мысли его были далеко; где угодно, но не здесь и сейчас.

- О чём задумался? - позже спросила она, чувствуя его отстранённость.

Он помедлил с ответом, а потом спросил в ответ:

- Ты действительно хочешь знать, о чём я думаю?

- Конечно, - с опаской сказала женщина.

Он выдавил из себя смешок, как бы показывая, что сейчас скажет нечто абсурдное, если не глупое.

- Я думаю кое о ком, танцующем канкан.

- А-а, - с облегчением сказала она. - А я-то испугалась, что ты о жене думаешь.

Перевод с английского Виктории Гераськовой, студентки первого курса отделения магистратуры Института иностранной филологии Таврической академии Крымского федерального университета имени В.И. Вернадского

Канкан

- Проедусь по делам, - он сообщил жене. - Вернусь через пару часов.

Нечасто случалось, чтобы он покидал дом более чем на несколько минут, за которые успевал сходить на почту или в магазин. В остальное время он вечно ходил где-то рядом, занятый какой-либо работой - отчего жена прозвала его Мистер Мастер-на-все-руки - и, конечно, пусть не часто, но он занимался живописью, чем и зарабатывал на жизнь.

- Хорошо, - оживленно ответила она, будто оказывая ему услугу. К слову, она не хотела оставаться дома одна, ведь чувствовала себя в безопасности, когда муж был рядом. Более того, он помогал ей присматривать за детьми, особенно за их малышкой.

- Мне кажется, ты и рада от меня избавиться, не так ли? -спросил он.

132

- Ага-а, - улыбнулась она. Улыбка делала её очень милой. По такому легко можно соскучиться.

Не спросила она и о том, куда он собирался ехать. Она нисколько не была любопытной, но ревновала молчаливо, почти незаметно.

Надевая пальто, он не спускал глаз со своей жены, которая в то время была в гостиной с их старшей дочерью. «Мама, мама, станцуй канкан», -попросила дочка. Та тут же подхватила подол юбки и начала танцевать, энергично и высоко вскидывая ноги в его сторону.

Но он не просто ехал «по делам». У кафе он собирался встретиться с Сарой, которую его жена знала лично, однако ни в чем не подозревала. После они собирались отправиться в домик у озера, к которому он сумел раздобыть ключ; небольшой летний коттедж, о существовании которого жена точно так же не знала.

- Ну, пока, - обронил он.

- Пока, - крикнула она в ответ, продолжая танцевать.

Он поймал себя на мысли о том, что ожидал совсем не такого поведения от жены, муж которой уезжает к другой женщине. Она скорее должна была заниматься шитьем или стирать, но уж никак не танцевать канкан, Бога ради. Да, должна была делать что-то совершенно неинтересное и непривлекательное, к примеру, штопать детскую одежду. Сейчас на ней не было ни чулок, ни обуви, а ноги выглядели такими белыми и гладкими, манящими, словно он никогда не касался их и даже не был с ними рядом. Её стопы то вздымались вверх, то опускались вниз, словно кивая ему. Как же привлекательно она придерживала юбку. Почему она решила сделать это именно сейчас? Он медлил. В её глазах читалась насмешка, и она смеялась. Дочь хохотала вместе с мамой, пока та танцевала. И она продолжала танцевать, когда он закрыл за собой дверь.

Он думал о том, как сложно было устроить им подобное рандеву: выходить к телефонной будке; звонить в офис Сары (у которой тоже был супруг); узнавать, что она отошла; снова звонить ей, а в ответ слышать гудки - абонент «занят»; ронять монетку, а потом открывать дверь телефонной будки, чтобы её достать; наконец дозвониться ей и услышать её просьбу позвонить на следующей неделе; и, в конце концов, договориться о встрече.

Поджидая Сару у кафе, он с удивлением обнаружил, что был бы рад, если бы она не пришла. Они договорились встретиться в три часа дня, а было уже десять минут четвертого. Что ж, она всегда опаздывала. Он посмотрел на часы, потом в окно, пытаясь увидеть её машину. Ах, вот же она. хотя нет, всё же не её: на крыше этой машины не было багажного отделения. Он даже вздохнул с облегчением. Но почему? Было уже 3:15. А может она не придёт. Нет, если бы она пришла, то сделала бы это с минуты на минуту. Двадцать минут четвертого. Теперь уже появилась надежда. Надежда? Как же странно, что он надеется на то, что Сара не приедет. Зачем вообще он договариваться о встрече с надеждой на то, что она не состоится? Он не понимал, почему, но всё же было бы проще, если бы она не приехала. Сейчас ему ничего больше не хотелось, кроме как выкурить сигарету, выпить чашечку кофе за двоих и не заставлять себя придумывать что-то еще. Как же хотелось сейчас нажать на газ, спокойно, будучи ничем не обремененным, уехать, и он правда вот-вот намеревался это сделать. Но ждал, и в 3:30 она появилась.

- Я уже было потерял надежду, - произнес он.

И они поехали к тому домику у озера. Она была в его объятьях, но он просто не мог думать о ней; хоть убей, не мог.

- О чем ты думаешь? - спросила она спустя некоторое время, заметив его безучастность.

Он молчал, прежде чем ответить.

- Ты действительно хочешь узнать, о чем я думал?

- Да, - её ответ прозвучал несколько настороженно.

Он подавил смешок, будто бы хотел сказать ей что-то глупое или абсурдное.

- Я думал о человеке, танцующем канкан.

- О, - произнесла она, успокоившись. - На мгновение мне показалось, что ты думал о своей жене.

Перевод с английского Яны Искаевой, студентки третьего курса Института иностранной филологии Таврической академии Крымского федерального университета имени В.И. Вернадского

ПЕРЕВОД СТИХОТВОРЕНИЯ КЭРОЛ ЭНН ДАФФИ «ANNE HATHAWAY»

Энн Хэтэуэй

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

«Кроме того, я завешаю моей жене вторую из лучших моих постелей.»

(из завещания У. Шекспира)

Наша постель была летящим в неизведанное вихрем миром, где леса малахит, дворцов убор, жар факела, гряда холмиста, гладь морей, нырни скорей - ждут жемчуга на дне. И лира звезд дождем с небес прольется и в поцелуе шелковистом контур алых уст сомкнется; вьется рифма между нас, издаст лишь эхо мой канцон - с твоим в созвучии поется он, глагол и имя вступят в пляс, его движение - мой указ. Как часто снился мне тот сон, полог кровати - небосклон -раскинет тени, а постель - бумаги лист нагой. Поэма иль драма из-под руки выйдет творца - в союзе чувства рождена. В первой кровати, ах, ее убранство, спят до рассвета гости, прозу источая. Моя любовь, мой ласковый луч солнца -он мой по-прежнему, как я, жена, была его в пору былую, когда в любовь мы посвятили в доме кровать вторую.

Перевод с английского Леси Гпухенькой, студентки четвертого курса Института иностранной филологии Таврической академии Крымского федерального университета имени В.И. Вернадского

Переводы победителей конкурса молодых переводчиков Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

Текст научной работы на тему «Переводы победителей конкурса молодых переводчиков»