CC BY
304
Лю Чжицян
[Лю Чжицян]
ПЕРЕВОДЧЕСКАЯ ТРАНСФОРМАЦИЯ Л. Е. ЧЕРКАССКОГО НАЗВАНИЙ КИТАЙСКИХ СТИХОТВОРЕНИЙ
(НА МАТЕРИАЛЕ СБОРНИКА «ДОЖДЛИВАЯ АЛЛЕЯ», 1969)
LIU ZHIQIANG
TRANSFORMATION THROUGH TRANSLATION BY L. E. CHERKASSKY OF CHINESE POEMS' TITLES
(THE CASE STUDY OF "THE RAINY ALLEY" ANTHOLOGY, 1969)
В данной статье представлен анализ переводческих прочтений заголовков стихов китайских поэтов в сборнике «Дождливая аллея» (Сюй Чжимо, Дай Ваншу, Ван Цзичжи), осуществлённых выдающимся российским синологом Л. Е. Черкасским (1925-2003). Выделяя трансформацию оригинальных названий в переводах Черкасского, автор статьи делает вывод о степени их адекватности подлиннику и об особенностях его домести-цирующей переводческой стратегии.
Ключевые слова: Л. Е. Черкасский, поэтический перевод, переводческая трансформация, заглавие произведения.
This article analyzes the translator’s reading of the titles of poems by Chinese poets in the “The Rainy Alley” anthology (Xu Zhimo, Dai Wangshu, Wang Jingzhi). The translator was Russia’s prominent sinologist L. E. Cherkassky (1925-2003). Identifying the transformation of original titles in Cherkassky’s translation, the article evaluates the degree the translations match the originals and examines the peculiarities of Cherkassky’s translation strategy.
Keywords: L. E. Cherkassky, poetic translation, transformation through translation, literary title.
Лю Чжицян
Аспирант кафедры русского языка как иностранного Дальневосточного федерального университета ► [email protected]
Научный руководитель: д-р филол. наук, доцент Е. А. Первушина
Одним из самых выдающихся российских синологов был Леонид Евсеевич Черкасский (1925-2003). Он пользовался широкой известностью в России и за её пределами. Черкасского интересовали китайская культура и история, особенно китайская литература. Практически вся его жизнь была связана с Китаем. Черкасский известен и как глубокий исследователь-литературовед, и как заинтересованный литературный критик, и как издатель-просветитель. Но его особенный талант проявился в переводческой деятельности.
Переводческая деятельность Черкасского была очень разнообразна. Он открыл русским читателям многих китайских поэтов, как древних: Цао Чжи (Wtt), Ло Биньван (#^i), Оу Янсю (^ГО#), Су Ши ($й), так и поэтов нового времени: Хуан Цзуньсяня (^^^), Цю Цзинь (^Ш), Су Маньшу (^^^), Вэнь Идо (S-#), Го Можо (Щ'МШ), Цюй Цюбо (), Ай Цин (^#) и. др. Многие работы Черкасского были посвящены переводам новой китайской поэзии. На протяжении 1960-1980-х гг. Черкасский оставался, в сущности, единственным переводчиком новой поэзии Китая. В этом отношении особенно интересен сборник его переводов «Дождливая аллея», вышедший в 1969 г.1 В этом сборнике пред-
[мир русского слова № 2 / 2015]
87
[взаимосвязь литературы и языка]
I
ставлены переводы лирических стихотворений поэтов интересного и яркого периода в истории новой китайской литературы. Оценивая преемственность, новаторство и эстетическое своеобразие переводимых стихов, переводчик пишет о том, что «традиционность и новые веяния, влияния прогрессивной поэзии Запада, по-своему истолкованные романтизм и символизм, рожали подчас причудливые, подчас несколько наивные в своём восприятии жизни, но всегда честные, взволнованные и своеобразные произведения»2. «Дождливая аллея» до сих пор остаётся уникальным изданием: поэты, представленные в этой книге, не издавались в России ни до, ни после этого сборника3.
Анализ переводческих принципов Черкасского, реализованных в переводах «Дождливой аллеи», представляет безусловный научный интерес. В данной статье мы остановимся на одном из этих принципов — своеобразии переводческого отношения к заглавиям переводимых стихов.
Термины «название», «заглавие», «заголовок» мы будем употреблять как синонимы, вслед за Н. А. Веселовой, в кандидатской диссертации которой4 представлены история изучения этих понятий и их развёрнутое определение.
По свидетельству Веселовой, отдельные работы, посвящённые заглавию, стали появляться ещё в первой половине XX века5. Все исследователи данной проблемы единодушны в признании значимости заглавий в художественных произведениях, поскольку заглавие является кратким выражением общего смысла произведения. Так, И. Р. Гальперин отметил, что название — это «компрессированное, нераскрытое содержание текста. Его можно метафорически изобразить в виде закрученной пружины, раскрывающей свои возможности в процессе развёртывания»6. Название — это имя и «первый знак произведения, с которого начинается знакомство с текстом», — считает Н. А. Николина7. Заглавие «связано с доминантой текста... и не случайно рассматривается как „аббревиатура смысла“ всего текста, как отражение собственно авторской интерпретации»8 и выражает «основную тему текста, определяет его важнейшую сюжетную ли-
нию или указывает на его главный конфликт»9. С. В. Иванова указывает, что заголовок произведения является неотъемлемой частью текста, оказывается его ключевым компонентом10. Немаловажно и то, что название «активизирует восприятие читателя и направляет его внимание к тому, что будет изложено далее и вводит читателя в мир целого произведения»11.
В связи со сказанным становится понятно, как важно адекватно перевести название поэтического произведения. Мы обнаружили, что Черкасский постоянно преобразовывал оригинальные названия переводимых китайских стихотворений. Данная ситуация вполне объяснима и даже закономерна, потому что художественный, особенно поэтический перевод всегда трансформирует подлинник. Зачем переводчик меняет оригинальное название? В какой мере измененное переводчиком название отражает его трактовку самого стихотворения? Не искажает ли он творческий замысел оригинального автора?
В сборнике «Дождливая аллея» мы выделили около 100 стихотворений наиболее известных китайских авторов и проанализировали переводы их названий. Выяснилось, что в половине случаев Черкасский заметно менял оригинальные названия, прибегая при этом к различным тактикам. Так, переводчик изменял порядок слов в названии «ДДЙЛД» (Серая человеческая жизнь) Сюй Чжимо12. Черкасский перевёл его «Человеческая серая жизнь». В других случаях он упрощал отдельные названия. Так, заголовок Лю Баньнуна «Д{Шй» (Нас двое) переведён просто «Двое»; заголовок Чжу Цзыцина «/ Д» (Маленькие травы) — «Травы». Заголовки Сюй Чжимо (Это один трус-
ливый мир) — «Трусливый мир»; «^ДЙД-Д» (Последний тот день) — «Последний день»; «ЖД» (Глубокая ночь) — «Ночь». Заголовок Дай Ваншу «ДЙДД» (Мой автопортрет) — «Автопортрет». Заголовок Ван Цзичжи «-Дй» (Одна рука) — «Рука». Встречается противоположная тактика: Черкасский усложнял китайские названия: «#!Ъ> (Похоронная песня) Чжэнь Мэнця — «Эпитафия на могиле солдата»; «Д» (Поздравить) Ин Фу — «Будь счастлив». Иногда он озаглавливал поэти-
88
[мир русского слова № 2 / 2015]
ческие миниатюры Лю Баньнуна: «Вот и дождался...», «Слёзы»; Чжу Сяна: «Дитя». Эти миниатюры в оригинале не были названы.
Конечно, особый интерес представляют ситуации, когда переводческие варианты Черкасского приводили к заметному изменению смыслового значения заголовка. В данной статье мы обратимся к анализу именно таких переводческих решений.
Отметим, что Черкасский довольно часто прибегает к подобным преобразованиям. Так он поступал, переводя стихи Лю Баньнуна «ЙРй ^МШ» (Между слоями бумаги) — «Между ними лишь слой бумаги»; «ЙЛ7УзД» (Вернуться после поражения) — «Поражение»; «ДДЙЛЙД
(Два неудачных химика) — «Неудачники». Так же было и в переводах названий стихотворений Сюй Чжимо «ДДДЙД#»' (Герой, подобный небесному богу) — «Божество»; «ДД ЖДЙДД»' (Больше не может быть моим любимым) — «Море»;
^» (Я не знаю, ветер в какой стороне дует) — «Я не знаю, куда ветер дует»). У Дай Ваншу «ДГОТ» (Под закатом) — «Закат»; «Д#» (Устареть) — «Молодой старик». У Чжу Сяна « Ш Л> (Разъединённое предложение) — «Слова». У Ин Фу «ДЛ#...» (Когда я проснулся) — «Когда я очнулся от грёз»; «&7^» (Призрачный образ) — «Призрачные мечты»; «#ДЙ#Д...» (Мама Мэр...) — «Маме». У Цзян Гуанцы « Ш^» (Новый сон) — «Сон». У Шао Сюьмэя «ДЛДДЛДДА» (Ты считаешь, какой я человек) — «За кого ты меня принимаешь?». У Чжэнь Мэнцзя « ДА7Р^Д#Л»' (Стародавний Иисус сказал людям) — «Поучения Иисуса»; «^^» (Лошадиной сигнал) — «Кавалерийский сигнал»; «ДЖ7 » (Ночь потемнела) — «Вглухую полночь»; «ДЛ> (Медленный) — «Не торопясь...». У Ван Цзинчжи «/^^» (Маленький монах) — «Юный монах»; « 3%М» (Я надеюсь) — «Я хочу»; «ДШДДА»' (Ещё во что можно превратиться) — «Превращенья». У Лю Дабая « А ДАЙАД» (Чудо в коляске) — «Чудо»; «—# ЙАЛ> (Одинаковый петушиный крик) — «Петушиный крик»; <ЛЛ^^» (Люди, которые смотрят на луну) — «Глядя на луну (из цикла)».
[Лю Чжицян]
У Пу Фэна «АЖв#71ЛВД» (Из темноты к свету) — «К свету».
Остановимся на наиболее характерных приемах Черкасского в его переводческих преобразованиях оригинальных названий. Выразительный пример — перевод названия одного из стихотворений Сюй Чжимо. Сам автор назвал его «АДЖДЙАА» (транскрипция оригинального звучания — Ьй zai ski wo de gual guat). Дословный перевод: «Больше не может быть моим любимым». Сюжетная динамика стихотворения отражает меняющееся эмоциональное состояние лирического героя: вначале он полон страстной любви.
Сюй Чжимо
ДАйАРНШрАД,
ЙЙАААЛДЙАЖ:
Перевод Л. Е. Черкасского
Позавчера, когда ребёнком был,
Любил я море, пламенно любил.
Согрет горячим утренним лучом,
Я к морю шёл с сияющим лицом.
Но в финале он полностью разочарован
в нём:
Сюй Чжимо
АЬЬАт,А7ДЙДШ,
'^±ДЖШЛЙ—Ж,
в#Шйй7ДД|ШД,
ДАААЛШЙМА—
ДЛ—ЛЛ'Д!
ДАДДДЖДЙДД!
Перевод Л. Е. Черкасского
Любви безумье сгинуло давно,
Над головой заветных нет лучей,
На море мрак, и берег стал ничей,
И смыты пенною волной Слова, написанные мной.
«Тебя я больше не люблю!» -Кричу я морю.
Именно это разочарование Сюй Чжимо вынес в заглавие произведения — «Не может быть
[мир русского слова № 2 / 2015]
89
[взаимосвязь литературы и языка]
I
моим любимым». Несомненно, что такой заголовок позволяет нам в известной мере погрузиться во внутренний мир поэта, скорее всего передавая ощущение самого Сюй Чжимо. Но Черкасский перевёл читательское внимание с лирического субъекта стихотворения на воспринимаемый им объект — море. Не останавливаясь здесь на детальном сопоставлении оригинального и переводного текстов самого стихотворения, отметим, тем не менее, что Черкасскому в достаточной мере удалось воспроизвести лиризм произведения. Но избранный им заголовок заметно ослабляет этот лиризм.
Другую ситуацию мы наблюдаем в переводческом прочтении заглавия одного из стихотворений Дай Ваншу. Приведём его оригинальный и переводной тексты.
Дай Ваншу
ЙВ^
А^?Хр£,ХЖ#ХАо
■ Xt,tX-AAfeTllAAT: АААХАКХАА^Т, даХААЛАХАХААо
Перевод Л. Е. Черкасского
Молодой старик
Говорят, будто я сожалею о прошлых годах. Современная песня зазвучит у меня на устах,
Ты насмешливо скажешь: «Уже устарела! Увы!»
Устарела! Увы! Стали мудрыми женами вы, Нарожали детей, те, кого я когда-то любил, Только я почему-то остался таким же, как был.
Жалким юношей! Нет! Я горел, я горел, я горел, Но немного с тех пор постарел.
Ты взгляни на меня, как я палку держу,
Загляни мне в глаза, а потом я тебе расскажу...
Я из тех молодых стариков,
Кто пока ещё молод для осенней травы и ветров,
Но увы, уже стар для весенней луны и цветов.
Сам Дай Ваншу назвал стихотворение «А |» (gud ski). Варианты дословного перевода заглавия — «Выйти из моды», «Быть не в моде», «Устареть». Но Черкасский перевёл название «Молодой старик». Интересно, что если произвести обратный перевод заголовка Черкасского на китайский язык, он будет очень отличаться от подлинного — «А^ХХА» (nian qing de lao ren). Однако и без такой операции очевидно, насколько изменился у Черкасского смысл оригинального названия. Переводчик усилил драматический смысл заголовочной конструкции, обратившись к приёму оксюморона, предполагающего сочетание противоположных понятий. В результате противопоставление прошлого времени, о котором вспоминает герой, и настоящего, в котором он пребывает, становится более наглядным. Поэтический заголовок Дай Ваншу в большей мере сосредоточен на настоящем времени героя, в котором он никогда не вернётся в прошлое. Заголовок Черкасского отчетливее показывает нам контраст этих времён.
Особенный интерес представляет перевод стихотворения Ван Цзинчжи «г#ЙА» (ski de ren). Дословный перевод этого названия предполагает несколько необычную для русского языка конструкцию из трех слов — «Человек, созданный стихами». Но Черкасский обращается к одному слову, гораздо более привычному для русского читателя — «Поэт». Очевидно, что переводчик серьёзно меняет не только название стихотворения, но и концептуальный смысл произведения. Обратимся к его тексту и приведём не только оригинальный и переводной его тексты, но дадим и свой подстрочный перевод стихотворения.
Ван Цзинчжи
-АХГХХХА,
90
[мир русского слова № 2 / 2015]
Перевод Л. Е. Черкасского
Когда бы я владел чудесным даром Всё сущее преображать в стихи,
Я шёл бы по земному шару И высекал бы стих из камня и... трухи.
Наш подстрочный перевод
Если бы я был создан стихами,
Человеком, которого сделали стихи,
Тогда я бы хотел пройти весь мир,
Чтобы те места, которые я обойду, превратились в стихи.
Как видим, в стихотворении Ван Цзинчжи деятельным объектом является не поэт, а стихи: не человек делает стихи в этом тексте, а стихи делают человека. Переводчик изменил не только название, но и смысл всего стихотворения. В его прочтении деятельным субъектом, что и подчеркнуто названием, является сам поэт. Черкасский прибегает к самостоятельно найденному им образу: его поэт «высекает» стихи «из камня и... трухи». Можно предположить, что переводчик позволил себе напомнить русскому читателю известные строки А. А. Ахматовой «Когда б вы знали, из какого сора / Растут стихи...». В результате главным в переводном тексте становится мысль о том, из какого ничтожного материала могут возникать стихи. Но у Ван Цзинчжи на первом плане другая идея — стихи, которыми богата природа, поэтому всё, что есть в жизни, может превращаться в стихи. Представляется, что переводческая трансформация продиктована стремлением к русификации.
* * *
В результате мы можем делать вывод о том, что переводческие изменения названий китайских стихов, производимые Черкасским, отразили стремление автора к вольному переводу. Можно предполагать, что особенностью его переводческой рецепции является стратегия доме-стицирующего («одомашнивающего») перевода, предполагающего приближение переводимого автора к языку и культуре переводящей страны. В некоторых случаях подобная переводческая стратегия вызывала критические замечания,
[Лю Чжицян]
но поскольку Черкасский практически впервые знакомил Россию с китайскими поэтами, она была вполне оправдана.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Дождливая аллея. Сб. стихов. Китайская лирика 2030-х годов / Пер. Л. Е. Черкасского. М., 1969.
2 Там же.
3 Об этом подробнее см.: Лю Чжицян. Об издательской презентации в России группы китайских поэтов «Четвёртое мая» // Сб. докладов 60-й междунар. молодёжной научно-тех-нич. конф. «Молодёжь. Наука. Инновации» (Гуманитарная часть), 28-29 марта 2013 г. Владивосток, 2013. Т. 2. С. 166-168.
4 Веселова Н. А. Заглавие литературно-художественного текста: онтология и поэтика: Дис. ... канд. филол. наук. Тверь, 1998.
5 Там же. С. 2.
6 Гальперин И. Р Текст как объект лингвистического исследования. М., 1981. С. 133.
7 Николина Н. А. Филологический анализ текста: Учеб. пособие для студентов Высших педагогич. учебных заведений. М., 2003. С. 117.
8 Там же.
9 Там же.
10 Иванова С. В. Языковые особенности поэтического заголовка (на матер. русского и английского языков): Автореф. дис. ... канд. филол. наук. Ульяновск, 2006. С. 3.
11 Николина Н. А. Указ. соч. С. 117.
12 Здесь и далее подстрочные переводы выполнены нами.
[мир русского слова № 2 / 2015]
91
