CC BY
53
ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ И ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫЕ
ИССЛЕДОВАНИЯ
A.B. Кирилина УДК 81'23
ПЕРЕВОД И ЯЗЫКОВОЕ СОЗНАНИЕ B ДИНАМИЧЕСКОЙ СИНХРОНИИ: ПСИХИЧЕСКИЕ ГРАНИЦЫ ЯЗЫКА (НА МАТЕРИАЛЕ РУССКОГО ЯЗЫКА МОСКВЫ) 1
Статья состоит из двух частей: в первой обсуждаются актуальность динамичной, отличной от структуралистской, модели языка в эпоху глобализации и рассматриваются достижения психолингвистики в этой области - модели ассоциативно-вербальной сети и языкового сознания. Во второй части с позиций теории повседневности (русский язык в повседневности москвича) автор демонстрирует возможности изучения динамики языкового сознания при помощи вводимого понятия «наивный перевод/ адаптация», выявляет его закономерности и предлагает на этой базе термин психические границы языка.
Ключевые слова: языковое сознание, ассоциативно-вербальная сеть, перевод, глобализация, психические границы языка, калькирование, языковые контакты.
Alla V. Kirilina
TRANSLATION / INTERPETATION AND THE LANGUAGE CONSCIOUSNESS IN THE DYNAMIC SYNCHRONY: THE MENTAL BOUNDARIES OF THE LANGUAGES (ON THE MATERIAL OF RUSSIAN IN MOSCOW)
The first part of the issue deals with the actually need of a new dynamic non-structuralist language model for the globalization era; two psycholinguistic concepts are being considered: the associative-verbal net and the language consciousness. The second part is devoted to the perspectives of their research. On the base of the everyday life theory some options of the language consciousness investigation are being demonstrated by means of the new concept of "naive interpretation/translation". Its pattern is being discussed; a new term "mental language boundaries" is offered.
Key words: language consciousness, associative-verbal net, translation/interpetation, globalization, mental language boundaries, loan translation, language contact.
1 Статья подготовлена в рамках проекта ФЦП «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России на 2009 - 2013 годы (Мероприятие 1.1. «Проведение научных исследований коллективами научно-образовательных центров»).
1.1. Моделирование языка в эпоху глобализации
Все более внимательным становится отношение ученых к основному процессу современности - глобализации, понимаемой в большинстве случаев как совокупность процессов, ведущих к созданию социальных и институциональных основ единого человечества [см. Гриценко, Кирилина 2010, В1оттаег! 2010 и др.]2. Глобализация привела в движение большинство языков и обусловила несколько значимых процессов:
- изменение технических условий коммуникации и самой среды функционирования языка;
- повышение интенсивности и рост количества языковых контактов: в контакты вступают языки, ранее не взаимодействовавшие или взаимодействовавшие в ограниченном объеме; усиливается многоязычие; меняются сферы функционирования языков и их социальный престиж; происходит «переформатирование» языковых ситуаций и т.п.;
- формирование новой реальности - в значительной мере через изменение языковой картины мира, перестраиваемой для фиксации новых явлений и создания связей между семантическими областями, для обслуживания новых социальных институтов и т.д.; усиливается роль языковых идеологий, активизируются механизмы социального конструирования; ускоряется динамика языковых изменений.
Стремительные темпы глобализации требуют постоянного мониторинга языковой ситуации и усиленного внимания к тому, как в сознании человека - носителя языка отражается взаимосвязь этих быстрых изменений и их языковой интерпретации.
Еще одна важная особенность сегодняшнего дня состоит в том, что принципы изучения языка все более приходят в соответствие с общими постнеклассическими познавательными установками. Все более
интенсивно в науке - и это свидетельствует об усилении социологического и психологического «акцента» - язык обсуждается как составляющая сознания и составляющая социальных процессов.
В свете сказанного ясна необходимость обновления теоретических моделей языка. В условиях динамической синхронии разработанное для структурализма разграничение языка и речи не позволяет описать процессы и тенденции языкового развития во всей их полноте. Да и само структуралистское определение языка как системной абстракции сегодня, когда речь идет не столько об удобстве описания структуры, сколько о фиксации признаков развития и изменения и поиске объяснений этих изменений, не позволяет в рамках такой модели не только изучить, но даже и легитимировать исследование языковой динамики. Динамическая синхрония, на возникновение которой обращают внимание сегодня многие исследователи, требует разработки понятийного аппарата и методов, согласующихся со скоростью изменений языка, с «текучестью» его состояния, а также с требованиями новой эпистемы.
Новый теоретический конструкт должен, видимо, учитывать социальный и психологический аспекты более, нежели структурный. Это тем более важно, что глобализация ставит на карту судьбы языков, а сама возможность дальнейшей жизни или смерти языка социальна и лежит за пределами его системного устройства [Сводеш, 2001]. Тем не менее и сегодня при обсуждении на научных форумах вопросов развития и состояния, например, русского языка, можно услышать реплики о том, что рассматриваемые явления - это не язык, а речь. Между тем сохранение жесткого разграничения между двумя научными конструктами сегодня не позволяет двигаться вперед при описании современной языковой, социальной да и психологической ситуации.
2 Мы не рассматриваем здесь детально взгляды зарубежных лингвистов на глобализацию, понимаемую широко, или узко, или даже как дискурс. Отметим лишь, что все авторы подчеркивают важность фактора глобализации при анализе языковых явлений современности.
На необходимость разработки нового теоретико-методологического аппарата указывают и зарубежные коллеги [Шоттаег!, 2010].
В отечественной психолингвистике предложен и обоснован ряд новых понятий и методов. Сбор данных и последующая подготовка русского ассоциативного словаря [РАС 1994 - 1998] создали надежную эмпирическую основу для последующих теоретических выводов: «Использование материалов ассоциативного словаря позволяет наметить новые пути в исследовании механизмов речевого воздействия и поведения, а также в изучении семантических законов в языке в целом, принципов соотношения семантики и синтаксиса в речи и языке, закономерностей социализации индивидуальных семантических изменений и установлении новых типов ассоциативных связей» [Уфимцева 2004: 190].
Ю.Н. Караулов [Караулов 1999], обобщив данные, полученные при подготовке РАС, разработал индуктивную динамическую модель: ассоциативно-вербальную сеть, представляющую собой язык в пред-речевой готовности. Создание ассоциативного тезауруса позволило объективировать этот конструкт: «Ассоциативный тезаурус представляет собой способ фиксации ассоциативно-вербальной сети, лежащей в основе языковой способности носителя языка» [Караулов 1999: 7]. В основе подхода лежит лингвистическое конструирование - метод, предполагающий «создание нового исследовательского объекта, обладающего свойствами изучаемой реальности, а именно - языкового сознания» [Караулов, Филиппович 2009: 5].
Модель языкового сознания, понимаемого как «совокупности образов сознания, формируемых и овнешняемых при помощи языковых средств - слов, свободных и устойчивых словосочетаний, предложений,
текстов и ассоциативных полей» [Тарасов, 2000: 27], значительно более четко соответствует специфике динамической синхронии, поскольку само весьма динамично, и позволяет обнаружить и проследить изменчивость ассоциативно-вербальной сети [см. труды. Н.В.Уфимцевой 1998; 2000; 2004 и др.];
Данные ассоциативных экспериментов и психолингвистический ассоциативный словарь демонстрируют большую стабильность ядра и высокую динамику периферии ассоциаций, но также и движение ядра. Разделяя приведенные выше взгляды, мы хотим обратить внимание на то, что языковое сознание - и особенно его динамика - могут быть исследованы как при помощи ассоциативных экспериментов, так и иными способами.
Отражение этих процессов, можно проследить в повседневности языка и «захватить» их не только в экспериментально полученном ассоциативном поле, но и в текстах повседневности, в процессе ежедневного контакта с миром - городской средой, Интернетом, телевидением, в бытовом и профессиональном общении и т.д.
1.2. Перевод в динамической синхронии
Наблюдения над происходящими процессами и функционированием языка в городской повседневности (Москва 2008 - 2011 гг.) позволяют говорить, что среди факторов, воздействующих на жизнь языка в динамической синхронии, внимания заслуживает перевод - деятельность, которая в нашей стране с последней четверти ХХ века чрезвычайно расширила свою сферу и вышла за рамки того, что могло считаться институциональным профессиональным занятием, которому специально обучают - как правило, в рамках учебных программ высшей школы на переводческих (и филологических) факультетах3.
Прототипически перевод в той или
3 Со времен У. Вайнрайха перевод рассматривается как контакт языков в психике билингва, и это позволяет рассматривать результаты переводческой деятельности как «окно» в языковое сознание и его динамику.
иной мере подразумевает устную или письменную деятельность по перекодированию4, осуществляемую лицами соответствующей квалификации.
Традиционная переводческая деятельность включает несколько составляющих, которые обеспечивают названное представление. В случае письменного перевода это: 1) перевод, осуществляемый специалистом, осознающим своеобразие языка оригинала и языка, на который переводится текст; 2) работа корректора и 3) работа редактора5. Эта деятельность осуществляется на основе нормативной базы (закон о языке, закон о рекламе и т.п.) или «по умолчанию» сложившихся правил и традиций. Например, устный перевод в большинстве случаев предполагает использование литературного стиля, а перевод в целом представляет собой в значительной мере институционализированный процесс.
Однако подобный регламент доминирует лишь в случае, когда языковые контакты имеют не слишком высокую интенсивность. В период же столь динамичных изменений, какие переживает сегодня русский язык, перевод чрезвычайно расширил сферу действия и доминировать стал иной его регламент -утрата (вернее, выход за рамки) институцио-нальности. Неизбежным поэтому становится прирост в переводческой сфере лиц, лишь в некоторой степени владеющих иностранным языком и не знакомых с основной - принимаемой «по умолчанию» - установкой профессионального перевода - между двумя языками, с которыми переводчик работает, существует граница, которую необходимо тем или иным способом соблюдать6. Назовем их наивными переводчиками, или адаптаторами.
В истории языкознании и теории язы-
ка уже отмечались ситуации, когда интенсификация языковых контактов порождала потребность в большом количестве людей, владеющим иностранным языком (а также литературной формой родного языка). Такая потребность не может быть, как правило, удовлетворена за счет подготовленных в системе профессионального образования переводчиков, поскольку эта система рассчитана на «традиционные» количественные нормативы и «традиционное» / свойственное профессиональному сообществу и образованным носителям языка понимание перевода, связанное с прототипическими представлениями о базовых задачах и содержании этой профессиональной деятельности.
В данном случае можно провести аналогию с предложенным А. Мейе и М. Сова-жо еще в 1934 г. разграничением обычного билингвизма и «билингвизма культурных людей». В роли «культурных людей» выступают профессиональные переводчики с должным образованием и навыками. Именно они поддерживают границу между языками, хотя, разумеется, также, не застрахованы и от интерференции, и от переводческих ошибок, и от личных предпочтений. И все же число таких ошибок сознательно контролируется, на что обращали внимание практически все лингвисты, заинтересовавшиеся переводом как видом билингвизма: «Хотя перевод является бесспорным случаем языкового контакта, его следовало бы описывать как предельный случай, редкий со статистической точки зрения, где сопротивление обычным последствиям билингвизма более сознательно и более организованно; случай, когда говорящий билингв сознательно борется про-
4 Неслучайно определение понятия в словарях включает, как правило, слово «другой» (см, например, Толковый словарь русского языка [ТСРЯ1999: 501]: «перевести - предать средствами другого языка»).
5 В советское время, если текст имел профессиональную специфику, например, относился к какой-либо научной области и предназначался к публикации в специализированном издании, он мог быть направлен на отзыв рецензенту - специалисту в данной области знания. Не исключено, что так происходит и сегодня, однако не этот процесс определяет общую картину.
6 С позиции постнеклассической эпистемы можно говорить о неявном знании.
тив любого отклонения от лингвистической нормы, против любой интерференции...» [Мунэн 1978, эл.ресурс]. Повторим, что в случае письменного перевода помощь в такой борьбе приходила и со стороны корректоров, редакторов, рецензентов.
Еще одно важное обстоятельство, воздействующее на процесс и результат перевода - это (не)равноправный статус контактирующих языков в сознании говорящего: «Представляется, что цельность двух структур имеет больше возможностей сохраниться, когда два языка, находящихся в контакте, являются равными или сравнимыми с точки зрения престижа, ситуация, которая не является редкой в случаях, которые мы могли бы именовать индивидуальным билингвизмом или плюралингвизмом» [Martinet 1952; цит. по: Мунэн 1978, эл. ресурс].
Изменилась и цель перевода. Как показывает анализ исследованного материала, неинстуционализированный перевод может рассматриваться сегодня во многих областях как динамический процесс «сближения.», адаптации, а не перекодирования. Именно это делает его интересным для исследования языкового сознания и динамики ассоциативно-вербальной сети.
Мы проиллюстрируем эту мысль на примере контакта языков в Москве, обратившись к фактам перевода и к фактам употребления языка т.н. наивным носителем, сравнив их в ряде случаев с языковой деятельностью тренированного сознания лингвиста-переводчика.
2. Анализ и обсуждение эмпирического материала
Англо-русский контакт языков в Москве, экспансия английского языка зафиксированы во многих исследованиях и не требуют особого обоснования. Так, Е.В. Маринова отмечает: «интернациональный характер процесса заимствования и преимущественно один его источник - американский английский; широту проникновения - затронуты все сферы и варианты языка; особую активизацию калькирования; тесное взаимодействие внутреннего и внеш-
него заимствований; заимствование слова и его производных, т.е. перенос в РЯ целых семантических групп; заимствование аббревиатур» [Маринова 2008: 3].
Отмечаются также высокий престиж и расширение сферы действия английского и снижение престижа, а также сужение сферы функционирования русского языка [Кирилина 2009 а, с]. Следовательно, обсуждаются не «отдельных дефекты» того или иного перевода, а о более глубокий и широкий процессе - изменения в функционировании языка, которые вызваны деятельностью психики «наивного переводчика/ адаптатора» и той информацией, которую эти изменения дают исследователю о языковом сознании.
Широкое распространение «наивного перевода» / адаптации во всех сферах повседневной (и не только) жизни позволяет получить дополнительные данные о деятельности языкового сознания.
Наш материал, собранный в период 2008 - 2011 гг. в повседневности языка (вывески, этикетки в магазинах; различная реклама, в. т.ч. - листовки, бросаемые в почтовые ящики и под.; устные объявления на объектах торговли; массовая литература и под.) позволил систематизировать закономерности этого перевода. К наиболее ярким проявлениям адаптации мы относим:
Калькирование - перенос слова в том виде, в каком оно существует в иностранном языке; графика может быть как латинской, так и кириллической:
Рил Маккой (название фильма The real Mccoy).
Обезьяны ушли в саванну и стали бипе-дальными (Канал «Культура», фильм «Homo sapiens», 13 апреля 2010.
Особенно активно развивается синтаксическое калькирование:
«Он сделал это» (he did it) вместо более свойственных ранее языку разнообразных конструкций - получилось, забил (гол), свершилось!;
«Счастливы вместе» (название переводного сериала, которое, как представляется, ранее имело бы иную формулировку
- «Счастливое семейство» или нечто подобное) и т.д.
Этому автомобилю повезло стать банкой Heineken (телереклама, июнь 2008 г.).
Вследствие синтаксического калькирования вытесняются продуктивные безличные или неопределенно-личные конструкции, а их место занимают коммуникативно более «настойчивые», персонифицированные и индивидуализирующие призыв императивные модели во втором лице единственного числа: «Выиграй машину!», «Получи приз!», «Узнай больше!» (вместо прежнего «подробности по телефону»), «Устройся на работу в ...», «Управляй мечтой» или конструкции, в которых безличные, неопределенно-личные грамматические структуры уступают место агентив-ным, «Яуже знаю, как...».
Среди калек встречаем также употребление положительно коннотированного определения с существительными, которые прототипически в русском узусе определений ранее не имели, например: «Счастливая свадьба» (название журнала; также калька) или «Вкусные подушечки» (корм для кошек).
Присоединение определения лишает имена существительные обобщающего значения, а в данном случае позволяет предположить, что свадьба может быть и несчастливой, а подушечки - невкусными. Прежний русский узус требовал, с нашей точки зрения, назвать журнал «Свадьба» или «Подготовка к свадьбе» и т.п., поскольку имплицитно подразумевается, что типичная свадьба удачна, типичная еда вкусна и т.д.
Еще одно изменение - «перетекание» к определению, выраженному именем прилагательным, функции определения в родительном падеже: ср.: мясные кусочки и кусочки мяса. Здесь вследствие калькирования меняется соотношение средств передачи вещественного состава и количества веще-
ства: мясные кусочки (а не кусочки мяса, или мясо кусочками, или нарезное мясо и т.п.) -логический акцент переносится с вещества на его форму или количество.
Все приведенные выше примеры убеждают в динамичности синтагматических связей лексических единиц7.
К замене уже имевшихся номинаций новыми ведет отсутствие фоновых знаний у наивных переводчиков-адаптаторов:
«указатель ветра» вместо «флюгер» (этикетка в «Ашане», апрель 2011);
трусы принтованные (этикетка в «Рамсторе», осень 2008).
Вытесняются уже имеющиеся лексические единицы. Особенно это касается наименований в сфере торговли. Например, в сетевых магазинах с 2008 г. на отбивные наклеивается этикетка со словом котлета. Обновляется лексика в области строительных и отделочных материалов.
Калькирование меняет узус и семантику имеющихся языковых единиц. Так, изменяется языковая манифестация человека и его параметров, то есть базовых со-циальноантропологических конструктов, в частности, гендера. Под влиянием адаптации повышается частотность имен существительных с семантикой пола: мужчины и женщины (несомненная калька с men and women). Ранее в подобном контексте встретилось бы слово люди. Вследствие таких изменений слово «человек» заменяется словом с более четко выраженной принадлежностью по полу:
Вспомним теперь Аристотеля. Это был мужчина с незабываемо гибким умом. Великий грек (ЛГ№7, 18 - 24 февраля 2008).
Помимо изменения сочетаемостных норм в сторону сближения с английским языком, калькирование приводит в противоречие имеющиеся в русском языке конноти-рованные единицы и новые, не учитывающие столь важное явление, как коннотация, конструкции:
7 Сегодня есть, хотя и окказиональные, примеры изменения морфологической синтагматики: новогодабл
во власти качества (рекламный слоган) - (ср.: власть тьмы).
Под влиянием калькирования расширяется сфера употребления модальных глаголов, в том числе это объясняется неверным с точки зрения нормативных правил переводом конструкций в сослагательном наклонении с английского языка.
Происходит изменение перспективы, связанное с оппозицией свое / чужое, что выражается в смене точки отсчета, принимаемой за «известное», за базу сравнения. Базой сравнения становится «чужое»:
АБВГДЕйка - советская «Улица Сезам» (НТВ, программа «Русские сенсации», 28 марта 2009 г.).
Наблюдается и замена прецедентных имен:
- Мама, смотри, Санта Клаус и Снегурочка! (возглас ребенка в магазине, декабрь 2008).
Калькирование ведет и к таким явлениям, как «дружба» с ложными друзьями переводчика: Г. Никипорец-Токигава [2006] отмечает явление вторичного заимствования, ведущее к приобретению уже заимствованными словами новых значений, которые не развиваются в результате ассимиляции заимствованного слова, а также заимствуются. Это, например, расширение значения слова агрессивный и появление у него положительно коннотированного значения дерзкий, наступательный, напористый (Ср.: агрессивный дизайн автомобиля). По нашему мнению, это проявление более широкого процесса вытеснения русской лексики английской, причина которого - широко распространенное сегодня незнание понятия «ложные друзья переводчика».
Отметим и следующие явления:
- осознанные переименования, связанные с символическим капиталом (по Бур-дье), которые также способствуют распро-
странению американских наименований и вытесняют имеющиеся русские: управление - менеджмент; уборка - клининг. Это явление иллюстрирует тезис о роли языкового престижа.
- широчайшая экспансия английского языка в научной коммуникации:
Оно ... делает возможным количественно оценить, насколько... (фрагмент кандидатской диссертации);
«Предикаты с пропозициональным комплементом в современном английском языке: предетерминация структуры и семантики придаточной части» (название кандидатской диссертации)
Интерес представляет и стремительно совершившийся синтез латиницы и кирил-лицы9: Удовольствия only теперь и в Москве (Реклама на перетяжках, март 2009).
Заметна и тенденция не склонять названия торговых марок, названий продукции: Новый год с Кока-кола. Это обнаруживает тенденцию к ослаблению семантической и логической связи между словами - нарастание явлений изоляции.
В ряде случаев синтез двух графических систем реализуется в виде использования одних и тех же знаков в типографской печати: уже есть издания, в которых для передачи кириллицы используется латинский алфавит в тех случаях, где возможны совпадения знаков. Графика остается латинской k= к, в = в, g = д, m = т, n = п (см. рисунок 1): Рис. 1.
Тыква В сиропе
Пропущенные в лимонном сиропе дольки тыквы — немного непривычный для нас десерт
Время подготовки: 20 мин. Время приготовления; 25 мин. + остывание
Кол-во калорий — 520 в порции
8 Примечательно высказывание одного молодого человека при виде рекламы с этим слоганом: «Они бы еще «в лапах качества» написали!»
"Действительно, еще в 2008 г. расширение графических возможностей за счет «удвоения» алфавита обсуждалось как фрагментарное. Сегодня же это свершившийся факт.
Указанные явления могут встречаться в совокупности.
Синтез латиницы и кириллицы часто используется для языковой игры: правозаshitники^; Духless; The телки; The офис - названия книг.
Нередко синтез происходит опосредованно - в виде отклонения (в сторону транслитерации) от уже имеющихся в русском языке кодифицированных норм правописания иностранных слов: булочка-бриош; Мурилло (Мурильо).
Наблюдается и обратный процесс -кириллическое написание английских слов, причина которого, видимо, кроется не только в неумении перевести, невозможности перевода, престижности английского выражения или просто экономии усилий, но и в обходе закона о языке и закона о рекламе. Так, в рекламе напитка REDD'S на остановках общественного транспорта (апрель 2011) имеется перевод, который, однако, представляет собой простой перенос с латиницы на кириллицу:
- Хочешь яблоко?
- Redd's me1!
Реддс ми
рых (пусть и не всегда в полной мере) возможно без знания английского языка: Афиши Black Eyed Peas Рекламодатель: Вещательная корпорация Проф Медиа.
Брэнд: Black Eyed Peas.
Виды работ: Афиши Black Eyed Peas.
(информация на сайте рекламного
агентства: http://www.brand-city.ru/folio_
idP_3_idFT_12.html)
Б) гибридные тексты, понять которые может только владеющий английским языком:
Go с Visa!
Как приготовить яблочный фреш? (реклама ТВ, январь 2009 г.)10
Это просто новогодабл! (ТВ, январь 2010 г.)
В) полностью английские тексты (электронный авиабилет; распечатки анализов крови, некоторые рекламные щиты и под.; см. рис. 2). Рис. 2
В этой связи вновь возникает вопрос о психических границах - теперь не только между языками, но и в пределах родного языка: что сегодня есть признак «русскоя-зычности» текста? Где границы русского языка? Со всей очевидностью, происходит их расширение / размывание в сознании носителей.
Идеал адаптации - полное отсутствие необходимости что-либо переводить. В нашем материале это выражается, помимо указанных явлений, в сужении сферы функционирования русского языка и расширении сферы функционирования английского. Отмечаются несколько «ступеней» этого процесса:
А) гибридные тексты, понимание кото-
EIMERGV
юа.г
гмимссм
MST
Заключение и некоторые выводы
Наблюдения над контактом языков в сознании «наивного переводчика/ адапта-тора» представляют собой отражение процессов, происходящих в сознании носителей языка, дают возможность систематизировать их и сделать обоснованные выводы о функционировании языкового сознания.
В повседневности русского языка Москвы сегодня преобладает неинституциона-
10 Для этого примера у нас имеются данные о восприятии фразы четырьмя лицами, не владеющими английским языком: они ее не поняли. То же касается выражений вроде «блэкаут в Подмосковье».
лизированный «наивный перевод» / адаптация, который чрезвычайно расширил сферу действия и может рассматриваться как динамический процесс «сближения», а не перекодирования. Цель в этом случае (она не всегда осознается) - сглаживание различий и в идеальном варианте - полное их устранение.
«Наивный перевод» / адаптация указывает на ослабление среди лиц, не относящихся к культурным билингвам чувства различия между языками, что ведет к «сращиванию» контактирующих языков в сознании лица, осуществляющего перекодирование. В языковом сознании «наивного переводчика» четко проявляется факт неосознанного восприятия разных языков как единой сущности.
Это позволяет ввести понятие психическая граница языка, отражающее готовность/ неготовность к поддержанию и воспроизводству различий между родным языком и языком, осуществляющим экспансию. Другой стороной понятия границы являются пределы одного и того же языка, как было показано выше на примере перехода от латиницы к кириллице.
Массовый характер процесса адаптации приводит к нескольким выводам:
1. В языковом сознании наличествует стремление к экономии ментальных усилий, которые необходимы для поддержания различий между языками.
2. Процесс сближения не нейтрален и имеет явную направленность. Сам факт столь интенсивного переводческого/адаптационного процесса свидетельствует о неравноправном языковом контакте и может служить доказательством иноязычной/инокультурной экспансии, тем более что результаты наивного перевода демонстрируют вытеснение структур русского языка и укоренение иноязычных (английских) конструкций. Широкое распространение т.н. «наивного перевода» и его вектор требуют осмысления того, почему языковое сознание москвичей обнаруживает столь высокую готовность принять и воспринять «чужое». Ведь «адаптации» и переносу
подвергаются не только языковые сущности, но и иные семиотические явлений (системы записи разрядов чисел; праздники и т.п.).
Представляется, что осмысляться должны в это связи понятия языкового престижа, символического капитала, а также общая идейно-духовная атмосфера сегодняшнего дня.
3. Многие из обсуждаемых явлений обнаруживаются в сферах со значительной долей занятости слабо владеющих русским языком мигрантов, например, в торговле. С некоторой долей осторожности можно говорить и об их частичном «вкладе» в сближение двух языков. В пользу этого предположения говорит и тот факт, что в повседневном пребывании в городской среде автора не оставляет чувство, что вербальная составляющая названной области создается людьми, для которых русский язык неродной, что конечно же связано с многочисленными нарушениями узуса. Если это предположение верно, то в ряде случаев мы имеем дело с контактом не двух, а большего числа языковых сознаний, что требует дальнейшего изучения.
4. Перевод-адаптация способствует изменению картины мира - согласованного определения реальности. Факт изменения языковой картины мира вследствие массового «перевода», видимо, слабо осознается «наивным» носителем языка, сознание которого со всей очевидностью стремится к использованию только одного кода.
5. Закономерности функционирования языкового сознания фиксируются в повседневном существовании языка, анализ которого, наряду с ассоциативным экспериментом, позволит обнаружить его динамику и построить прогнозы. Важным методико-методологическим моментом фиксации жизни языка становится, следовательно, мониторинг его повседневного существования.
Для объяснения специфики развития языкового контакта русского и английского языков целесообразно привлекать данные о взаимодействии русского языка и языков малочисленных народов в СССР и на постсоветском пространстве.
Список литературы
Гриценко Е.С., Кирилина А.В. Язык и глобализация: задачи и направления социолингвистического анализа // Вестник Минского государственного лингвистического университета. Серия Филология, 2010.- №6.- С. 14 - 21
Гудков Д.Б., Скороходова Е.Ю. О русском языке и не только о нем. - М., 2010.- 206 с.
Делягин М.Г. Кризис человечества. Выживет и Россия в нерусской смуте. - М., 2010. -416 с.
Караулов Ю.Н. Активная грамматика и ассоциативно-вербальная сеть. М., 1999.- 180 с.
Караулов Ю.Н., Филиппович Ю.Н. Лингвокультурное сознание русской языковой личности. Моделирование состояния и функционирования. - М., 2009.- 336 с.
РАС - Русский ассоциативный словарь; в 6 книгах. - М., 1994 - 1998.
Кирилина А.В. Русский язык в мегаполисе как индикатор изменения языковой ситуации // Русский язык в условиях культурной и языковой полифонии. Под ред. В..В.Ждановой. Verlag Otto Sagner. München - Berlin, 2009а. S.. 75 - 87.
Кирилина А.В. Изменение социальной базы русского языка в Москве // Общество
- Язык - Культура: Актуальные проблемы взаимодействия в XXI веке. Доклады Третьей международной научно-практической конференции. МИЛ, 28 ноября 2008 г. - Том 2. - М.: МИЛ, 2009b. - С. 26 - 41.
Кирилина А.В. Некоторые признаки проникновения английского языка в функциональное пространство русского // Современные лингвистические парадигмы: фундаментальные и прикладные аспекты. Сб научн. Статей по материалам Третьих чтений памяти О Н. Селиверстовой (17 октября 2008 г.). - М., 2009c. - с. 92 - 109.
МалышевА.Ю. Методы и механизмы регионального регулирования трудовой миграции в России // Федеративные отношения и региональная социально-экономическая политика. 2008. N 2. С. 21 - 22.
МариноваЕ.В. Иноязычные слова в русской речи конца ХХ - начала XXI вв: Проблемы освоения и функционирования. - Автореферат докторской диссертации, - М.2008
Мунэн Ж. Теоретические проблемы перевода. Перевод как языковой контакт // Вопросы теории перевода в зарубежной лингвистике. - М., 1978. - С. 36-41. Эл. Ресурс: дата доступа
- 10 апреля 2010 http://sprach-insel.com/index.php?option=com_content&task=view&id=89
Никипорец-ТокигаваГ. Вторичные заимствования в русском языке XXI века // Integrum: точные методы и гуманитарные науки. - М., 2006.- С. 87-106.
СводешМ. Социологические заметки о языках, выходящих из употребления // Вестник молодых ученых. Серия: Филологические науки.- СПб, 2001.- №1 - С. 61-67.
ТарасовЕ.Ф. Актуальные проблемы анализа языкового сознания // Языковое сознание и образ мира. Сб. статей./ Под ред. Н.В.Уфимцевой, - М., 2000.-С. 24-32
Уфимцева Н.В. Этнический характер, образ себя и языковое сознание русских // Языковое сознание: формирование и функционирование / Отв. Ред. Н.В. Уфимцева. - М., 1998.- С. 135-170.
Уфимцева Н.В. Языковое сознание и образ мира славян // Языковое сознание и образ мира / Отв. ред. Н.В.Уфимцева. - М., 2000.- С. 207-219.
Уфимцева Н.В. Ассоциативный словарь как модель языкового сознания // Языковое сознание: теоретические и прикладные аспекты/ Под общ. Редакцией Н.В.Уфимцевой..-Москва - Барнаул, 2004.- С. 189-202
Фомин Н.Н. Специфика трудовой миграции в московском регионе // СОЦИСб 2010, №4.- С. 130-133.
Blommaert Jan A. The Sociolinguistics of Globalization.- Cambridge University Press, NY, 2010.- 230 P.
ТСРЯ - Толковый словарь русского языка / Под ред. С.И.Ожегова и Н.Ю.Шведовой-4-изд.. дополн., - М., 1999.- 944 с.
