CC BY
78
УДК 34 ББК 67.71
перечень преступлений
коррупционной направленности как неотъемлемый структурный элемент
в механизме учета коррупционной преступности
ИРИНА МИХАЙЛОВНА КОЛОСОВА,
декан юридического факультета Российской правовой академии Министерства юстиции Российской Федерации, кандидат юридических наук, доцент E-mail: florencia1567@mail.ru Научная специальность 12.00.11 — судебная деятельность; прокурорская деятельность; правозащитная и правоохранительная деятельность
Citation-индекс в электронной библиотеке НИИОН
Аннотация. Рассматривается современное состояние положений перечня преступлений коррупционной направленности; обосновывается его несоответствие имеющимся организационным потребностям в сфере статистического наблюдения за состоянием коррупционной преступности.
Ключевые слова: перечень преступлений коррупционной направленности, правоохранительные органы, учет, механизм учета коррупционных преступлений, система уголовно-правовой статистики
Annotation. It Is Considered modern condition of the positions of the list of the crimes corruption to directivities and is motivated his(its) discrepancy available organizing need for sphere of the statistical observation for condition corruption to criminality.
Keywords: list of the crimes corruption to directivities, law-enforcement organs, account, mechanism of the account corruption crimes, system criminal-legal statistics
Совершенно очевидно, что эффективная организация учета коррупционных преступлений возможна только на основе четко определенного их круга, что вполне обосновано следует отнести к особенностям учета соответствующих преступлений. Об этом в определенной степени свидетельствует складывающаяся ранее на практике ситуация, при которой вплоть до 2010 г. необходимые предпосылки для его организации отсутствовали по причине неопределенности круга коррупционных преступлений.
Надо сказать, что на необходимость определения перечня коррупционных преступлений постоянно обращается внимание отдельными руководителями правоохранительных органов и представителями науки.
Например, Генеральный прокурор Российской Федерации Ю.Я. Чайка считает, что это обусловлено различием в показателях деятельности правоохранительных органов по борьбе с коррупционной преступностью1.
Кроме того, С.В. Максимов и Л.Д. Гаухман указывают не только на необходимость в разработке такого перечня, но и его нормативного правового закрепле-ния2, поскольку подп. «а» и «б» ч. 1 ст. 1 Федерального
закона от 25 декабря 2008 г. №2 273-ФЭ «О противодействии коррупции»3 к числу коррупционных преступлений отнесено всего 5 составов преступлений, предусмотренных ст.ст. 285, 290, 291, 201, 204 УК РФ — как наиболее распространенных проявлений коррупции4.
В то же время из основ теории статистики нам известно, что при формировании показателей, характеризующих то или иное явление, применяется такой прием как группировка, который позволяет выделить из общей массы показателей необходимые объекты учета посредством систематизации всех показателей по предметно-родовой принадлежности5.
Поэтому, применительно к обозначенной проблеме можно прийти к выводу о том, что на основе Перечня № 23 преступлений коррупционной направленности6 за счет группировки рассматриваемых преступлений по предметно-родовой принадлежности обеспечивается их выделение из общего массива ставящихся на первичный статистический учет преступлений общеуголовной, экономической, террористической, экстре-мисткой и иной направленности.
Одновременно отметим, что такая группировка про-
исходит на основе критериев отнесения преступлений к числу коррупционных в соответствии с ратифицированными Российской Федерацией международно-правовыми актами и национальным законодательством с целью отражения в системе уголовно-правовой статистики сведений о состоянии коррупционной преступности, ее структуры, динамики, уровня и тенденций развития.
Вместе с тем, практика применения Перечня №2 23 свидетельствует о несовершенстве его отдельных положений, что затрудняет порядок организации первичного учета коррупционных преступлений и не обеспечивает полноту отражения сведений о них в системе уголовно-правовой статистики.
Прежде всего, необходимо обратить внимание на неприемлемость взятого за основу в Перечне № 23 способа классификации коррупционных преступлений, который осуществляется в зависимости от наличия или отсутствия условий, устанавливаемых в ходе расследования преступлений7.
Это обусловлено тем, что такой способ классификации в большинстве случаев не способствует выделению особенностей, присущих специфике организации первичного учета преступлений коррупционного характера.
Например, по этой причине существенно осложняется описание порядка формирования показателей о преступлениях, предусмотренных ст.ст. 174, 1741, 175, ч. 3 ст. 210, ст. ст. 294, 295, 296, 302, 307, 309 УК РФ, на основе условий, изложенных в подп. 3.18 и 3.29 Перечня № 23.
Одновременно следует отметить и наличие внутренних противоречий, имеющееся между отдельными положениями Перечня № 23.
Например, п. 2 такого перечня относит к числу коррупционных преступлений без каких-либо условий преступления, предусмотренные ч. 1 ст. 1411, ч.ч. 1-3 ст. 184, ст.ст. 291 и 2911 УК РФ, где их субъектами выступают физические лица, достигшие необходимого возраста, но не обладающие признаками, определенными в примечаниях к ст.ст. 201 и 285 УК РФ10. В то время как положения п. 1 этого перечня определяют в качестве одного из основных критериев отнесения противоправных деяний к числу коррупционных преступлений — правовой статус их субъектного состава.
Именно поэтому и возникает выявленная проблема, связанная с отсутствием в системе уголовно-правовой статистики сведений о преступлениях, способствующих совершению коррупционных преступлений, и односторонним отслеживанием состояния коррупционной преступности в частном секторе, которой «подпи-тывается» коррупция в государственной сфере11.
Кроме того, следует обратить внимание на то, что в отдельном положении отсутствуют преступления, которые в разных формах могут способствовать совершению преступлений коррупционного характера.
Например, п. 4 не содержит предделиктных преступлений, предусмотренных ч.ч. 1 и 2 ст. 184, ч.ч. 1 и 2 ст. 204, ст.ст. 291, 2911, 304, ч. 1 ст. 309 УК РФ, которые могут «спровоцировать» посредством подкупа совершение коррупционных преступлений. В нем также отсутствуют преступления, предусмотренные п. «а» ч. 2 ст. 141, ч. 1 ст. 183, ч. 1 ст. 309 УК РФ, которые, по мнению многих специалистов, так или иначе связаны с подкупом12.
Более того, указанное положение Перечня № 23 также не содержит ряд преступлений, которые в большей степени вероятности могут «содействовать» совершению коррупционных преступлений.
Например, преступления, предусмотренные ст.ст. 174, 1741, ч. 1 ст. 195, ст.ст. 198, 1992 УК РФ, которые также могут «завуалировать» факты совершения преступлений коррупционного характера.
Полагаем, что перечисленные предделиктные составы преступлений подлежат обязательному включению в п. 4 Перечня № 23 с тем, чтобы путем их учета в системе уголовно-правовой статистики минимизировать «предпосылки» к совершению последующих коррупционных преступлений.
Наконец, следует обратить особое внимание на то, что рассматриваемый перечень не выполняет своего основного функционального предназначения, заключающегося в определении исчерпывающего круга коррупционных преступлений на основе ратифицированных Российской Федерацией международно-правовых актов и национального законодательства. Это обусловлено тем, что им отнесено к числу преступлений, имеющих коррупционную принадлежность, лишь 50 уголовно-правовых деликтов.
В то время как многие специалисты полагают, что в современном российском уголовном законодательстве есть достаточно большое количество уголовно-правовых норм об ответственности за собственно коррупционные и непосредственно связанные с ними преступления13.
Например, при рассмотрении обозначенной проблемы В.А. Григорьев и В.В. Дорошин полагают, что к числу коррупционных преступлений должно быть отнесено не менее 80-ти уголовно-правовых деликтов14.
Приведенные доводы свидетельствуют о наличии субъективного подхода при определении круга коррупционных преступлений, поскольку в науке есть достаточно обоснованное мнение о том, что Перечень № 23 преступлений коррупционной направленности является продуктом субъективного восприятия, основанного на объективных критериях15.
Как следствие — происходит искусственное сужение круга коррупционных преступлений, что не способствует достижению цели единой государственной политики в сфере статистического учета, заклю-
чающейся в обеспечении государственных органов наиболее полными сведениями о состоянии коррупционной преступности, ее структуры, динамики, уровня и тенденций развития.
Более того, в сложившейся ситуации определенные сложности возникают с соблюдением базового принципа статистического учета — «полнота информации», который означает, что статистическая информация по своим свойствам должна включать в себя такой объем сведений о предмете, которого было бы достаточно для его понимания и принятия решений16.
В контексте изложенного отметим, что современное состояние Перечня № 23 преступлений коррупционной направленности не в полной мере отвечает имеющимся организационным потребностям, что обусловлено наличием технологической и этической проблемы, которые возникают в ходе определения круга коррупционных преступлений17.
Полагаем, что разработка и принятие необходимых организационных мер, направленных на совершенствование положений рассматриваемого перечня, позволит в значительной степени повысить эффективность деятельности правоохранительных органов по учету преступлений коррупционного характера и, тем самым, получить реальную, а не мнимую статистическую информацию о состоянии коррупционной преступности, ее структуры, динамики, уровня и тенденций развития в России, что, в конечном итоге, позволит на качественно новом уровне проанализировать складывающуюся криминогенную обстановку с целью принятия своевременных и адекватных правовых и организационных мер, направленных на сведение коррупционной преступности до социально терпимого уровня.
литература
1. Гончаренко Г.С. Понятие, сущность и виды коррупции современной России // Административное и муниципальное право. 2010. № 6.
2. Гриб В., Киташов Э. Интервью с Генеральным прокурором Российской Федерации, членом Президиума Ассоциации юристов России Ю.Я. Чайкой // Юридический мир. 2010. № 1.
3. Григорьев В.А., Дорошин В.В. Коррупционное преступление: понятие, признаки, виды. М., 2002.
4. Лопашенко Н.А. Противодействие российской коррупции: обоснованность и достаточность уголовно-правовых мер // Проблемы борьбы с проявлениями криминального рынка. Владивосток: Изд-во ДВУ, 2005.
5. Максимов С.В., Гаухман Л.Д. Практика борьбы с уголовно наказуемой коррупцией в России // Уголовное право. Актуальные проблемы теории и практики: сборник очерков / под ред. В.В. Лунеева. М.: Изд-во Юрайт, 2010.
6. Мусаелян М.Ф. Вопросы международного сотрудничества в сфере противодействия коррупции // Журнал российского права. 2012. № 4.
7. Ребрий В.А., Доника Е.Е., Васильев Д.В. Общая и правовая статистика. Пособие. М.: Академия управления МВД России, 2004.
8. Цоколов И.А. Коррупция: явление и система // Юрид. газ. 2011. 15 февраля. № 6.
1 Гриб В., Киташов Э. Интервью с Генеральным прокурором Российской Федерации, членом Президиума Ассоциации юристов России Ю.Я. Чайкой // Юридический мир. 2010. № 1. С. 5.
2 Максимов С.В., Гаухман Л.Д. Практика борьбы с уголовно наказуемой коррупцией в России // Уголовное право. Актуальные проблемы теории и практики: сборник очерков / под ред. В.В. Лунеева. М.: Изд-во Юрайт, 2010. С. 704.
3 Федеральный закон от 25 декабря 2008 г. № 273-Ф3 «О противодействии коррупции» // Собрание законодательства Российской Федерации. 2008. № 52 (ч. 1). Ст. 6228.
4 Григорьев В.В. Комментарий к Федеральному закону от 25 декабря 2008 г. N° 273-Ф3 «О противодействии коррупции» (постатейный). М.: Деловой двор, 2009 // СПС «КонсультантПлюс», 2009.
5 Ребрий В.А., Доника Е.Е., Васильев Д.В. Общая и правовая статистика. Пособие. М.: Академия управления МВД России, 2004. С. 41.
6 Указание Генеральной прокуратуры Российской Федерации и Министерства внутренних дел Российской Федерации от 11.09.2013 № 387-11/2 «О введении в действие перечней статей Уголовного кодекса Российской Федерации, используемых при формировании статистической отчетности». Документ опубликован не был.
7 Григорьев В.А., Дорошин В.В. Коррупционное преступление: понятие, признаки, виды. М., 2002. С. 10.
8 «Преступления, относящиеся к перечню при наличии в статистической карточке основного преступления отметки о его коррупционной направленности».
9 «Преступления, относящиеся к перечню в соответствии с международными актами при наличии в статистической карточке основного преступления отметки о его коррупционной направленности».
10 Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. Изд. 2-е, изм. и доп. Под общей редакцией Генерального прокурора Российской Федерации, профессора Ю.И. Скуратова и Председателя Верховного Суда Российской Федерации, профессора В.М. Лебедева. М.: НОРМА-ИНФРА-М, 1998. С. 452, 453, 663, 664.
11 Мусаелян М.Ф. Вопросы международного сотрудничества в сфере противодействия коррупции // Журнал российского права. 2012. № 4. С. 120.
12 Лопашенко Н.А. Противодействие российской коррупции: обоснованность и достаточность уголовно-правовых мер // Проблемы борьбы с проявлениями криминального рынка. Владивосток: Изд-во ДВУ, 2005. С. 21-35.
13 Гончаренко Г.С. Понятие, сущность и виды коррупции современной России // Административное и муниципальное право. 2010. № 6. С. 60.
14 Григорьев В.А., Дорошин В.В. Указ. соч. С. 8.
15 Цоколов И.А. Коррупция: явление и система // Юрид. газ. 2011. 15 февраля. № 6. С. 6.
16 Федеральный закон от 29.11.2007 № 282-ФЗ «Об официальном статистическом учете и системе государственной статистики в Российской Федерации» // Собрание законодательства Российской Федерации. 2007. № 49. Ст. 6043.
17 Гончаренко Г.С. Указ. соч. С. 60.
