CC BY
56
УДК 82 - 94 ХВОРОСТОВ A.C.
доктор педагогических наук, профессор, Орловский государственный университет имени И.С. Тургенева E-mail: aqua_stonn@mail.ru
UDC 82 - 94
KHVOROSTOVA.S.
Doctor of pedagogical Sciences, Professor, Orel State
University E-mail: aqua_storm@mail.ru
ПЕДАГОГ. УЧЁНЫЙ. ХУДОЖНИК TEACHER. SCIENTIST. ARTIST
Статья содержит воспоминания автора о выдающемся педагоге в области художественного образования H. Н. Ростовцеве (1918 - 2000гг.). Его достижения в педагогической, научной и творческойдеятелъности послужили причиной учреждения медали «Н.Н. Ростовцев. 1918 - 2000. За вклад в развитие художественно-педагогического образования».
Ключевые слова: педагогическая деятельность, творчество, научные исследования, методика преподавания, диссертация, зашита, художественное образование, медаль.
The article contains the author's memories of outstanding teachers in the field of art education N. N. Rostovtseva (1918 - 2000). His achievements in teaching, research and creative activity was the reason for the establishment of the medal «N.N. Rostovtsev. 1918 - 2000. For contribution to the development of artistic and pedagogical education».
Keywords: pedagogical activity, creative work, research, teaching, thesis, sewn, art education, medal.
Есть в России яркие личности, которые известны всей стране, а порой, и всему миру. Это политики, космонавты. спортсмены, артисты. Они всегда на виду. А их дела и достижения у каждого на слуху.
А есть люди, имена которыхзнают только специалисты. Как говорится, широко известны в узких кругах. Их деятельность не является сенсацией идостижения не столь громкие. Но без них мир был бы блёклым, скучным, застывшим. Художники, учёные, педагоги делают своё негромкое, но нужное людям и стране дело. За это их не прославляют, но, по-своему, ценят. Бывает и так, что педагогом, учёным, художником оказывается один и тот же человек. Такие специалисты, по-своему уникальны, и, безусловно, достойны того, чтобы народ их знал.
Одним из таких людей является тот, о ком пойдёт речь в этой статье.
Впервые мы встретились с ним на занятиях по «Методике преподавания рисования в школе» на художественно-графическом факультете (в дальнейшем - ХГФ) МГГТИ им. В.П. Потёмкина, на улице «Госпитальный вал», в Москве. Мы - это студенты третьего курса ХГФ московского педагогического института.
Был сентябрь 1959 года.
В расписании стояло название дисциплин: «Методика преподавания» и номер аудитории.
Николай Николаевич Ростовцев. Конец 1950-х годов Слово «Методика» многим из нас ничего не говорило. Мы насторожились в ожидании незнакомого педагога, готового вести у нас неизвестный нам предмет. И вот в аудиторию входит полноватый мужчина, среднего роста, среднего возраста со спокойным округлым лицом и внимательными глазами. Густые тёмные волосы, зачёсанные назад, открывали огромный выпуклый лоб. Он весь был какой-то погружённый в себя, уютный и доброжелательный. От него веяло такой основательностью и невозмутимостью, что мы сразу успокоились. Это был уверенный в своём деле и красивый человек, который, казалось бы, никуда не торопился, но всё успевал.
В нём ощущалась внутренняя сила, и какая - то основательность.
Мне он чем-то напомнил образ киноактёра Сергея Бондарчука. Позже, когда я лучше узнал Николая Николаевича, и когда появились портреты С.П. Королёва,
© Хворостов A.C. © Khvorostov A.S.
стало видно, что Королёв и Ростовцев - почти одна фигура, одно лицо. Это отчётливо видно на фотографии, где московский художественно-графический факультет принимает лётчика-космонавта СССР A.A. Леонова.
Эта фотография относится к 1991 году, а нам надо вернуться в год 1959 на занятия по методике преподавания рисования, которые вёл новый для нас преподаватель.
Никто из нас, студентов и предположить не мог, что вместе с этим человеком для многих из нас в эту аудиторию вошла сама судьба - стольким он помог потом в выборе жизненного пути.
Положив на стол портфель, он поздоровался с поднявшимися студентами и предложил нам сесть. Затем представился. Сказал, что зовут его Николаем Николаевичем. А когда назвал фамилию, я по-настоящему был поражён. У нас уже вели занятия педагоги с фамилиями Владимирский и Суздалев. И вот, наконец, круг замкнулся - перед нами человек с фамилией Ростовцев.
Встреча с лётчиком-космонавтом А. А. Леоновым. МПГУ 1991 год.
H.H. Ростовцев - крайний слева.
Прямо, не факультет, а «Золотое кольцо» России! Как будто, - это не фамилии педагогов, а специально подобранные псевдонимы с названиями древних русских городов: Владимир, Суздаль, Ростов Ярославский!
А преподаватель, между тем, сел за стол, достал из портфеля книгу в мягком, переплёте со скучной обложкой, открыл её на закладке и стал читать вслух то, что там напечатано. Читал он, не отрываясь, не обращая на нас внимания. Размеренно и спокойно. И в этом чтении была такая глубокая основательность и вера в своё дело, что мы притихли и стали внимать каждому его слову.
Оказалось, что Николай Николаевич читал нам только что вышедшую из печати собственную монографию по методике преподавания изобразительного искусства.
Это было наше первое знакомство с таким неторопливым и надёжным - одним из великих педагогов современности.
Много позже, когда я былуже в аспирантуре, мой научный руководитель, скульптор, доцент Лев Моисеевич Писаревский, скептически относившийся к научным текстам в области обучения искусству, основное вни-
мание обращал на подбор и разработку наглядного материаламоей диссертации. А когда возникала необходимость просмотреть и оценить текстовые наработки, отправлял к Николаю Николаевичу.
Поэтому в период моей активной работы над текстом (это были 1966 - 1967 годы) мы часто встречались с Николаем Николаевичем. Он к тому времени защитил докторскую диссертацию «Рисунок как учебный предмет». И, поскольку в то время был первым и пока единственным в стране доктором педагогических наук по специальности 13.00.02 - теория и методика обучения изобразительному искусству, его назначили директором НИИ художественного воспитания Академии педагогических наук СССР. Вот в кабинет директора столь серьёзного научного учреждения я и протоптал дорожку. И Николай Николаевич ни разу не отказал мне, чужому аспиранту в приёме, в консультации и в практической работе над текстом диссертации. Как позже я узнал, он не отказывал не только мне. Практически все аспиранты и докторанты в области методики преподавания изобразительной грамоты получали у него бескорыстную помощь и поддержку.
Наши встречи становились всё чаще. Беседы - продолжительнее. Тексты - всё более зрелыми, пока, наконец, я не вышел на защиту кандидатской диссертации.
Что касается защиты, то неожиданно возникло очень серьёзное препятствие, преодолеть которое помогал мне, конечно же, Николай Николаевич.
Защита была намечена на четверг, 28 марта 1968 года. А накануне, в среду. 27 марта разбился Юрий Алексеевич Гагарин. Все полёты авиациив стране на несколько дней были отменены, поэтому второй оппонент. Александр Иванович Горелов не мог вылететь из Ленинграда. Его отзыва в Совете не было (правила защиты тогда были другие). И защита срывалась.
Выход подсказал H.H. Ростовцев (он был первым оппонентом по моей диссертации). Выход такой: назначить встречного оппонента; защиту задержать на час, чтобы новый оппонент мог ознакомиться с работой, и тогда уже возобновить защиту.
Совет согласился.
Встречным оппонентом назначили Александра Михайловича Серова, кандидата педагогических наук, доцента, заведующего кафедрой рисунка московского худграфа.
Тут открывается дверь и входит Александр Иванович Горелов. Каким-то чудом, на случайном почтовом самолёте ему удалось вылететь из Ленинграда и достигнуть Москвы. Совет вернулся к нормальной работе.
Жизнь и деятельность Николая Николаевича Ростовцева на многих оказала большое положительное влияние. В том числе и на мою судьбу. В частности, решение H.H. Ростовцева писать докторскую диссертацию, отразилось на моей жизни и жизни моей семьи самым непосредственным образом.
Судите сами.
Вместо H.H. Ростовцева кафедру методики преподавания рисования, черчения и труда стал возглавлять
Станислав Иосифович Дембинский, человек с артистической натурой и совершенно потрясающей энергией. Кроме работы на худграфе, он вёл занятия в обычной московской общеобразовательной школе № 1140 и сделал её базовой для прохождения студентами педагогической практики по рисованию и черчению.
А на освободившуюся после ухода H.H. Ростовцева ставку Станислав Иосифович пригласил именно меня. Произошло это 15 августа 1962 года. Выходило, что полтора месяца назад я получил на руки диплом об окончании ХГФ МГГТИ им. В.И. Ленина и, не успев ещё приступить к работе по распределению в одной из московских школ, уже стал преподавателем родного художественно-графического факультета. Таковы были энергичные и убедительные действия С.И. Дембинского в Министерстве просвещения РСФСР, поддержанные Николаем Николаевичем Ростовцевым. Их совместная атака на министерство привела к изменению результатов государственного распределения и дала возможность выпускнику нынешнего, 1962 года, стать ассистентом кафедры методики преподавания рисования, черчения и труда (Приказ по МГПИ им. В.И. Ленина №293-а от 17.VIII. 1962 г.).
Что здесь сыграло главную роль, я так и не смог узнать. То ли красный диплом, полученный мною по окончании вуза. Но, думаю, скорее всего, то. что дипломная работа у меня была по технологии изготовления и методике преподавания деревянной мозаики. То есть, диплом проходил по третьему направлению - труду, которое на факультете только начинало осваиваться.
Станислав Иосифович Дембинский
Всё это сложилось вместе, и привело меня на кафедру методики.
Но моя педагогическая карьера неожиданно прервалась призывом на действительную военную службу (Приказ по МГПИ им. В. И. Ленина № 401-а, от 26.Х. 1962 года).
После двухлетней службыв Армии я вернулся на родной факультет, но не на прс пода вате л ьс кую работу, а для продолжения обучения, уже в аспирантуре, куда поступил, ещё, будучи солдатом, в августе 1964 года.
Что касается докторской диссертации H.H. Ростовцева, то я в буквальном смысле носил её на руках, прижимая к себе в тот день, когда предстояла её защита на московском худграфе (Москва, Госпитальный вал, д. 4).
С Николаем Боголюбовым, тоже аспирантом Л.М. Писаревского, мы носили тяжёлые тома диссертации со второго этажа, где располагалась кафедра методики, на 5-й этаж, в актовый зал худграфа, где должна была состояться (и состоялась) защита этой уникальной диссертации. Уникальной потому, что она была первой докторской диссертацией по теории и методике преподавания изобразительного искусства в нашей стране. И состояла она из нескольких томов. Каждый том - более 700 страниц.
Говорят, что после её защиты был издан Указ ВАК СССР, ограничивающий объём текста докторских исследований в области педагогики и методики преподавания. По крайней мере, объём моей собственной докторской в 1983 году составлял 563 страницы. И это-
Лев Моисеевич Писаревский
го хватило для её успешного прохождения через ВАК.
В последующие годы с докторской диссертацией H.H. Ростовцева я встречался уже в Библиотеке им. В.И. Ленина. И её структура и содержание помогали мне идти в своих исследованиях в верном направлении. И, как Смел я заметить, не только мне.
Дальше жизнь сложилась так, что моя педагогическая деятельность продолжилась в горах Северного Кавказа, в городе Карачаевске, на вновь открытом художественно-графическом факультете.
Работая в Карачаевске. я периодически, раз в два месяца. имел возможность приезжать в Москву, на заседания Учёной комиссии по художественно-графическим дисциплинам Министерства просвещения РСФСР, где удавалось общаться со многими нашими педагогами, ставшими теперь коллегами. В том числе и с Николаем Николаевичем Ростовцевым, который много лет возглавлял эту комиссию. А в мае 1971 года в Карачаевске мы принимали Всероссийский семинар преподавателей художественно-графических факультетов педагогических институтов.
Москвичи ещё совсем бледные после прошедшей зимы и нежаркой весны с удовольствием приехали на этот форум многочисленной делегацией во главе с Николаем Николаевичем Ростовцевым и Александром Михайловичем Серовым.
На одной из фотографий, сделанной во время семинара, лидеры москвичей, Н. Н. Ростовцев и А. М. Серов -в президиуме вместе с ректором Карачаево-Черкесского государственного педагогического института (КЧГПИ) Курманом-Али РамазановичемКипкеевым. На трибуне-автор этих строк.
В суматохе семинара, когда надо было многое решать и ничего не упустить, всё равно удавалось пообщаться с Николаем Николаевичем. Об этом говорят и фотографии тех дней. На снимке с белой «Волгой» запечатлена группа участников Всероссийского семинара преподавателей художественно-графических факультетов педагогических институтов. Крайний слева, рядом с машиной - H.H. Ростовцев. Правее, на переднем плане - Э.Н. Гребенникова (г. Краснодар), за ней - инспектор Министерствапросвещения РСФСР Ю.П. Гусев (Москва). Виден его высокий лоб. Справа от Э.Н. Гребенниковой - инспектор Министерства просвещения СССР Д.Н. Каменский (Москва). Правее - Г.В. Беда (Карачаевск). Крайний справа -A.C. Хворостов (Карачаевск). И местные преподаватели, и гости из Москвы и Краснодара наслаждаются зернистым снегом с ледников.
На другой фотографии - выезд участников Всероссийского семинара на курортные площадки Домбая. H.H. Ростовцев пишет этюд. Заинтересованные лица - М. С. Ко но плёва, заведующая кафедрой черчения и начертательной геометрии МГПИ им В.И. Ленина и заведующий кафедрой декоративно-прикладного искусства КЧГПИ Хворостов А. С.
Выступление на Всероссийском семинаре преподавателей ХГФ педагогических институтов. Г. Карачаевск. 1971 г В президиуме: Н. Н. Ростовцев. Сидит, первый слева. А. М. Серов. Сидит, первый справа. Вцентре -ректорКЧГПИ К-А. Р. Кипкеев.. На кафедре: А. С. Хворостов
H.H. Ростовцев с коллегами в Кремлёвском Дворце съездов на юбилееМНПИ им В. И. Ленина 1972 г.
Николай Николаевич был очень гостеприимным и хлебосольным человеком.
Он радушно встречал гостей, в том числе и нежданных, и обязательно угощал их вкуснейшим индийским чаем с домашним вареньем. Он слыл гурманом, и чаепития с его участием превращались в красивые ритуальные застолья.
В горах Кавказа. 1971 год
Николай Николаевич (в центре) сгруппой соратников
Жил он недалеко от Центрального рынка в Москве. И сам покупал продукты. Бывало, подолгу ходил между рядов, высматривая то, что задумал купить. Торговцы его знали. Знали его взыскательный, но не придирчивый вкус. Кроме овощей и фруктов он любил покупать вырезку и творил из неё чудеса.
Что касается супруги Н. Н. Ростовцева, Елизаветы Михайловны, то как-то так получилось, что с ней мне довелось познакомиться лишь в конце девяностых годов, когда она, обеспокоенная состоянием здоровья, Николая Николаевича стала сопровождать его на заседания диссертационного совета.
Будучи участником чаепитий у Николая Николаевича, я, как-то. обратил внимание, что ёмкость, в которой он кипятил воду, была электрическим чайником. Современным дизайном чайник по стилю выпадал из набора старой, а то и старинной посуды - фарфорового с росписью сервиза с красивыми чашками, блюдцами, сахарницами и другими неспешными предметами.
И у меня родилась мысль за всю доброту и сердечность Николая Николаевича подарить ему старинный самовар, но с удобным электроподогревом. Практика изготовления таких чайных агрегатов на нашей кафедре была. И вот, вернувшись из очередной московской командировки, я собрал наших учебных мастеров (а это, надо сказать, было буквально созвездие уникальных специалистов) и рассказал им об этом сердечном и отзывчивом человеке. Сказал, что хотелось бы подарить ему красивый самовар, но без их помощи у меня ничего не получится.
Они загорелись, и дело завертелось.
Найти в Орле в середине 70-х годов прошедшего века баташевский полуведерный самовар с медалями международных выставок было не трудно. Уже через несколько дней такой экземпляр красовался у меня на рабочем столе.
Вдвоем с супругой. 1980-е годы
Несколько дней работы, и вот уже самовар, в качестве подарка от Орловского худграфа едет в Москву. Ведь Николай Николаевич помогал не только мне, но и Н.Я. Маслову, A.C. Близнюку и другим педагогам нашего факультета.
Конечно, на праздничном столе в окружении чайного натюрморта такой самовар был в центре внимания. Только о нём и говорили.
Николай Николаевич часто бывал в Орле. Он был в дружеских отношениях с Андреем Ильичём Курнаковым, о чём даже записал в своём дневнике. Охотно он общался и с семьёй педагогов Масловых. Он был руководителем диссертации Николая Яковлевича Маслова. У Татьяны и Николая Масловых подрастали двое сынишек. Николай Николаевич хорошо был об этом осведомлён, и для мальчишек и их мамы всегда привозил из Москвы конфеты.
Особенностью приездов Николая Николаевича было то. что. когда бы и к кому бы он не приезжал, что-
бы чувствовать себя спокойно и никому не досаждать, всегда останавливался в гостинице «Русь».
вая его жизненный путь, невольно обращаешь внимание, что по многим позициям он был Первым.
Он был в Первом наборе того Первого легендарного художественно-графического факультета МГПИ им. В.П. Потёмкина, который был основан в декабре 1941 года, когда фашистские полчища стояли под Москвой.
Он был среди Первых аспирантов на этом же факультете и среди Первых кандидатов педагогических наук по художественной педагогике. Он был Первым докторантом по своей специальности и Первым доктором наук по методике преподавания изобразительного искусства в нашей стране. Затем, уже в ранге доктора педагогических наук Он был Первым учителем рисования. ставшим Директором НИИ художественного воспитания Академии педагогических наук СССР. Он был Первым, кто руководил исследованиями докторантов по теории и методики преподавания изобразительного искусства. Он был Первым председателем диссертационного совета по этой специальности. Совет сначала был
H.H. Ростовцев и С.П. Ломов
А к орловским друзьям ходил в гости.
Николай Николаевич был поклонником спорта и каждое воскресенье в компании молодых докторов наук и профессоров, кому он помог достигнуть этих степеней и званий (а помог он многим), отправлялся в лыжные пробеги по Подмосковью. В этой команде, как правило, были: В. Кузин, Е. Шорохов, В. Корешков, А. Алёхин, С. Ломов, Л. Медведев (до его отъезда в Сибирь) и многие другие. Среди педагогов художественного образования эти фамилии многим знакомы. У них был излюбленный маршрут. Начинался он в Фирсановке (до неё электричкой), далее - лыжный поход длиной 22 километра до Опалихи. А от неё уже транспортом возвращались в Москву. Иногда использовали и запасной подмосковный маршрут: от Манихино до Аникеевки. Тоже длиной в 22 километра.
Участники пробега рассказывали, что, как правило, Николай Николаевич убегал далеко вперёд и оглядывался, посмеиваясь.
Николай Николаевич очень любил и ценил эти лыжные прогулки и встречи с молодыми учёными - его воспитанниками. Они давали ему заряд бодрости на целую
неделю. И он очень редко пропускал их.
*
Читатель, не знавший Николая Николаевича и прочитавший эти воспоминания, скажет, что это - самый обыкновенный человек, каких тысячи. Так же считал и сам Николай Николаевич. Но даже наскоро просматри-
кандидатским, а затем при неизменном руководстве H.H. Ростовцева перерос в докторский.
Похоже, что сам Николай Николаевич никогда не стремился в чём-то быть Первым. Но как-то получалось само собой, что он шёл впереди своих коллег.
Он ушёл из жизни в 2000 году - на рубеже веков и тысячелетий.
О таких людях, как H.H. Ростовцев, поэт Владимир Маяковский писал: «В наших жилах -Кровь, а не водица. Мы идём
Сквозь револьверный лай.
Чтобы,
Умирая,
Воплотиться
В пароходы,
В строчки,
И в другие
Долгие дела!»
Николаю Николаевичу Ростовцеву удалось дважды воплотитьсяв «долгие дела»: в строчки - он автор академических изданий по методике преподавания изобразительного искусства. И эти труды полностью востребованы как в общеобразовательной школе, так и в высшей художественной педагогике. И ещё он воплотился в одно редкое, не упомянутое поэтом «дело» - в Медаль: Международная Ассоциация деятелей художественного образования учредила Медаль его имени «За вклад в развитие художественно-педагогического образования».
Согласитесь, что учреждение именной медали не полководца или флотоводца, а имени скромного учёного, обучающего рисованию, - дело необычное.
В заключении с гордостью сообщаю, что «Медаль H.H. Ростовцева» № 001 вручена его бывшему студенту и коллеге - автору этих строк.
С уважением, профессор A.C. Хворостов.
Библиографический список
1. Ростовцев Николай. Методика преподавания изобразительного искусства в школе. М.: «Альянс», 2014. 256 с.
2. РостовцевН.Н. О педагогической деятельности и методах преподавания (мемуарные записи) Омск, 2002. 247 с.
3. Ростовцев Н.Н. Академический рисунок. М.: «Просвещение», «Владос», 1995. 237 с.
4. Ростовцев Н.Н. Рисование головы человека. М.: «Изобразительное искусство», 1989, 304 с.
5. Ростовцев Н.Н, ТерентъевЛ.Е. Развитие творческих способностей на занятиях рисованием. М.: «Просвещение», 1987. 176 с.
6. РостовцевН. Н. Учебный рисунок. М.: «Просвещение», 1985. 256 с.
7. Художественно-графическому факультету 50 лет (1941 - 1991).М.: «Прометей», 1992.
References
1. Nikolay Rostovtsev. Methods of teaching art in school. M.: "Alliance", 2014. 256 p.
2. Rostovtsev N. N. About teaching activities and teaching methods (memoir writing) Omsk, 2002
3. Rostovtsev N. N. Academic drawing M.: Prosveschenie, Vlados, 1995. 237 p.
4. Rostovtsev N. N. Drawing the human head. M.: "Visual arts", 1989. 304 p.
5. Rostovtsev N. N Temit 'ev A. E. Development of creative abilities in the classroom drawing. M
6. Rostovtsev N. N. Teaching drawing. M.: Education, 1985. 256 p.
7. Art-graphic faculty - 50 years (1941 - 1991). M.: Prometheus, 1992.
. 247 p.
.: Prosveschenie, 1987. 176 p.
