CC BY
90
УДК 801
ПАРАКИНЕМЫ В ПОВЕСТИ К.Д. ВОРОБЬЕВА «СКАЗАНИЕ О МОЕМ РОВЕСНИКЕ»
© 2014 М. А. Бобунова1, Ло Шаньлинь2
1докт. филол. наук, профессор, проф. каф. русского языка e-mail: [email protected] 2аспирант каф. русского языка e-mail: [email protected]
Курский государственный университет
Важной частью речевой коммуникации, наряду с языковыми конструкциями, являются невербальные средства, которые по-разному отражаются в языке художественной литературы. На примере одной повести К.Д. Воробьева проводится разноаспектный анализ всех использованных писателем паракинем. Основное внимание уделено языковым номинациям жестов, мимики, телодвижений и поз коммуникантов.
Ключевые слова: невербальные средства коммуникации, параязык, паракинема
Основным средством человеческого общения является язык, однако смысловая информация может передаваться и с помощью параязыка. Параязык - это «явления и факторы, сопровождающие речь и не являющиеся вербальным материалом: громкость, паузы нерешительности, модуляции голоса, мимика, жесты, визуальный контакт между коммуникантами и т.д.» [Комлев 2008: 265].
Одним из видов паралингвистических средств являются кинетические компоненты. В устной речи кинемы как значимые жесты, мимические и пантонимические движения входят «в коммуникацию в качестве невербальных компонентов при непосредственном (выделено нами. - М.Б., Л.Ш.) общении коммуникантов» [ЛЭС: 221] и являются обязательным элементом, сопровождающим речь. Иное дело - художественный текст, где писатель опосредованно отражает эту неотъемлемую часть коммуникации, демонстрируя индивидуально-авторский подход к отбору специальных языковых средств и включению их в текст повествования. Продемонстрируем это на примере повести К. Д. Воробьева «Сказание о моем ровеснике» [Воробьев 2008].
Путем сплошной выборки мы составили словник паракинем - наименований, описывающих тот или иной жест (в широком смысле). Определяющим для отбора материала явилось следующее: жест, мимика и телодвижение должны быть
коммуникативно значащими и понятными собеседнику, в качестве которого могут выступать конкретные лица, группы лиц, сам говорящий (в случае внутренней речи) или мыслимый, воображаемый персонаж. Заметим, что паракинема выявляется нами лишь в ситуации реального или виртуального диалога, поэтому наименования самодостаточных жестов, которые «выполняются ради самих себя, для достижения непосредственных целей» [Верещагин, Костомаров 1981: 36], нами не учитывались.
Зафиксированные паракинемы неоднородны в структурном отношении, поскольку могут быть представлены одной лексемой (кивнуть, оглядеть, поклониться), словосочетанием (вскинуть голову, махнуть рукой, окинуть взглядом) и
ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НА УКИ
даже развернутой конструкцией. Всего в словнике паракинем оказалось 68 наименований разных типов (91 словоупотребление).
Исследователи предлагают разные классификации средств кинесического языка. В частности, Г.Е. Крейдлин выделяет следующие формы кинетического поведения: «собственно жесты, выражения лица (мимика), позы, телодвижения и манеры» [Крейдлин 2001: 178]. Указанные формы отличаются друг от друга инструментом исполнения (конечности - корпус), большим или меньшим масштабом, динамической или статичной формой, длительным или недлительным состоянием, комплексным или некомплексным характером исполнения.
В соответствии с данной классификацией мы распределили паракинемы повести «Сказание о моем ровеснике» по четырем группам: «Мимика», «Жесты», «Телодвижения» и «Поза», которые имеют качественные и количественные особенности. Наиболее разнообразна в лексемном отношении группа «Мимика», включающая 31 наименование в 42 словоупотреблениях, в то время как группа «Поза» представлена тремя паракинемами в четырех словоупотреблениях.
Высокая частотность наименований первой группы не удивительна, так как мимика, под которой понимают «совокупность движений частей лица человека, выражающую его состояние или отношение к тому, что он воспринимает (представляет, обдумывает, припоминает и т.п.)» [КСПТ], значима в процессе общения, о чем свидетельствуют многочисленные исследования психологов, педагогов, филологов и др. (см., например: [Бутовская; Верещагин, Костомаров 1981; Измайлова; Кузьмин; Магура; Пастухов; Покровская 1998; Равенский]). «Человеческое лицо представляется важнейшим коммуникативным каналом, способным передавать эмоциональный и содержательный подтекст словесно выраженного содержания, реализовывать обратную связь, контролировать ход коммуникации, координировать последовательность реплик, регулировать саму процедуру общения, делая его более эффективным» [Русина 2007: 82].
Выявленные мимические паракинемы мы разделили на три подгруппы: «Лицо; улыбка»; «Глаза; взгляд»; «Брови». Первую подгруппу составляют две номинации: искривить лицо и улыбнуться.
- Это в святой пост? Скоромную падлу потребляешь? - брезгливо искривил лицоХодукин. - С Суровцами, значит, сравнялся... (84).
Сочетание искривить лицо используется писателем для обозначения эмоции отвращения и для передачи презрительного отношения к собеседнику, что подчеркивается конкретизатором действия - наречием брезгливо. Хотя некоторые ученые, например А. Вежбицкая, относят улыбку к «самопроизвольным ненамеренно экспрессивным формам поведения» (цит. по: [Русина 2007: 101]), мы солидарны с теми исследователями, которые полагают, что «лицо и многие связанные с ним мимические жесты и движения, такие как поднимать брови, закрывать глаза, надуть губы, поджать губы, закусить губу, наморщить лоб, нахмуриться, улыбка, поцелуй и некоторые другие, не только соотносятся с конкретными эмоциями, но и выполняют определенные коммуникативные и социальные функции» [Крейдлин 2001: 228].
Подгруппа «Брови» представлена одной паракинемой.
- Ну как, граждане? Здорово получилось?
Спросил и стал пристально оглядывать сельчан, неумело суровя брови и не вынимая правой руки из-за пазухи (114).
К.Д. Воробьев использует выделенное глагольное сочетание при описании поведения (разорение церковного ограждения для оформления братской могилы продотрядовцев) недавно назначенного председателя сельсовета Тишки, только входившего «во власть и силу» и нарочито демонстрировавшего перед односельчанами
Ученые записки: электронный научный журнал Курского государственного университета. 2014. № 3 (31)
Бобунова М. А., Шаньлинь Ло. Паракинемы в повести К. Д. Воробьева «Сказание о моем ровеснике»
свою значимость. Лексикографически не освоенный глагол суровить реализует значение ‘делать суровым’.
Базовую часть самой многочисленной подгруппы составляют паракинемы со словом глаза. «Китайские физиономисты полагают, что глаза - это “окна сердца” и что они обнажают душу человека. Европейцы полагают, что глаза - это зеркало души. Действительно, глаза, вероятно, теснее всего связаны с внутренней сущностью человека, с его личностью, теснее, чем все другие черты лица, вместе взятые» [Равенский].
Как правило, такие паракинемы представляют собой глагольные
словосочетания, например: вперить глаза, глядеть в глаза, жмурить глаза, моргать глазами, округлить глаза, поднимать глаза, уводить глаза в сторону, смеяться глазами.
- Хил! Куда ж мне такой поводырь? - вперил он в Пелагею белые глаза (104);
Всю ночь комиссар Верхоланцев просидел в сельсовете с Игнатом Суровцем. Уколов острым ногтем мизинца очередную фамилию в подворном списке, он устало поднимал на председателя ввалившиеся глаза:
- Сколько этот хозяин сможет? Пуда три ржи сдаст? (59).
Трижды в повести используется модель глядеть глазами, причем обязательно с конкретизаторами к существительному, называющими цветовую палитру глаз, передающими состояние героев и выражающими их эмоции.
- Ты что такоича выдумал? Это по каким резонам ты мне не свой? С каких это времен родимые унуки начинают отрекаться от своих дедов? Отцу-то твоему кто был родителем, а?
Лазурными, осиянными каким-то ликующим светом глазами глядел на
деда Алешка, а дед смешно кривил вбок поседевшую бороду, как от рези, жмурил глаза... (81).
Конкретизатор может сопровождать и глагол, как в следующем фрагменте:
Он стоял непокрытый, в одной тельняшке и широких черных штанах и непомерно синими глазами невинно и дружески глядел на Матвея Егоровича (51-52).
Несколько паракинем являются однословными глагольными наименованиями, синонимичными словосочетаниям, например: заморгать = моргать глазами -выражение растерянности.
- Мне нужны пофамильные имущественные списки жителей вашего села. Есть таковые?
- Списков нетути. А таковые... имущие жители, значит, все по хатам, -часто заморгал Игнат и переступил с ноги на ногу (59);
- Ты эту видал, дедушк?
- Да, кажись, ее, - признал Матвей Егорович, часто моргая глазами (91).
Напротив, глагольные паракинемы щуриться, прищуриться и сочетание
сужать глаза реализуют в повести разные значения: ‘нежелание контактировать’; ‘недовольство, раздражение’; ‘недоверие’. Ср.:
Щурясь будто от соринок под веками, уводя глаза в сторону, Тишка торопливо сказал:
- Не знаю. Живите пока где-нибудь так (112);
- Куда ж это она пошла? - недобро прищурился Матвей Егорович, чувствуя смутное раздражение против свата. - К чужим, что ли? Мы-то с тобой нешто ей не родня? (64);
ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НА УКИ
- Так-так, - протянул Ходукин, - вот и я думаю, оно как бы и не время по гостям ходить... - И, помолчав, сужая постепенно глаза, вдруг сообщил полушепотом не то с испугом за свата, не то с сожалением: - А деньги-то у тебя не ходячие нынче, сваток! (43).
Коммуникативная функция жеста подчеркивается конкретизатором действия (постепенно) и сравнительным оборотом с союзом будто.
В составе двух паракинем фиксируется существительное веко. Сочетание приоткрыть веки используется писателем как синонимичное конструкции приоткрыть глаза, а прихлопнуть веком глаз - глаголу подмигнуть.
- Некогда. Я на минуту... У тебя русско-горькая водится?
- Есть добро. А что, гость в хате? - прихлопнул веком левый глаз Кузьма Михайлович (43).
Периферию словника мимических паракинем с опорным словом глаза составляют словосочетание помигать ресницами и фраза с существительным зрачки.
Через воротник, закрывший лицо, Рубакина недоуменно помигала на Тишку опушенными инеем ресницами и спросила удивленно, шепотом:
- Что это такое ? (110);
Алексей растерянно глянул на женщину. Желтые зрачки ее были пронзительны и будто спрашивали: «Верно?» «Как у кошки», - подумал Алексей и тут же понял, что матроса надо выручить в чем-то перед этой бабой, сказав ей неправду... (56)
В данную подгруппу мы также включили паракинемы, связанные со взглядом ‘направленность, устремленность глаз, зрения на кого-, что-л.; взор’ [МАС: 1: 165], большую часть которых представляют однословные глагольные лексемы: взглянуть, глядеть, глянуть, оглядеть, оглядывать, поглядеть, посмотреть.
- Вы и есть председатель здешнего Совета? - оглядев Игната, спросил он.
- Выбрали вроде меня, - виновато сказал Игнат (59).
Нами зафиксировано лишь два сочетания с существительным взгляд: окинуть взглядом и уставиться взглядом. Наряду с литературными стилистически нейтральными лексемами К.Д. Воробьев использует разговорные наименования и диалектные глаголы: уставиться ‘Разг. Не сводя глаз, неподвижно смотреть на кого, что-л.’ [МАС: 4: 523]; зыркнуть ‘смотреть, посматривать, взглядывать, бросать короткие быстрые взгляды’ [СРНГ: 12: 39].
Не здороваясь, Кузьма Михайлович и на этот раз насмешливо посмотрел на свата и, зыркнув на его бутыль, спросил с нарочитым безразличием:
- В газке нуждишка? Что ж, сходим, налью. У меня он дешевле, чем тут, -кивнул он на стенку (83).
Если паракинемы, связанные с глазами, отличаются единичным употреблением (за исключением глядеть глазами), то конструкции для описания взгляда повторяются неоднократно: взглянуть (4 словоупотребления; далее - цифра), глядеть (3), оглядеть (3), поглядеть (3), посмотреть (2). Думается, что своеобразие авторского стиля проявляется не только в выборе конкретного наименования, но и в отборе конкретизатора глагола, с помощью которого писатель отражает характер действия, передает эмоциональное состояние человека, его отношение к собеседнику. Представим эту информацию в таблице.
Ученые записки: электронный научный журнал Курского государственного университета. 2014. № 3 (31)
Бобунова М. А., Шаньлинь Ло. Паракинемы в повести К. Д. Воробьева «Сказание о моем ровеснике»
Таблица 1
Глагол Количество словоупотреблени й Конкретиз атор
взглянуть 4 восторженно и пытливо 1 растерянно и недоуменно 1 трепетно 1 с неосознанной надеждой 1
глядеть 3 долго и недоуменно 1 сострадательно 1 твердо 1
глянуть 1 в упор 1
оглядеть 3 пасмурно 1
оглядывать 1 пристально 1
поглядеть 3 невыразимо скорбно и трудно 1 пугающе тупо 1 спокойно 1
посмотреть 2 насмешливо 1 с каким-то удивленным вниманием 1
Как видно из таблицы, практически во всех примерах глагол сопровождается конкретизатором, при этом К.Д. Воробьев в каждом конкретном случае находит нужные, ни разу не повторяющиеся конструкции. Исключение составляет лексема оглядеть. Вероятно, это обусловлено семантикой глагола ‘обвести взглядом кого-, что-л., посмотреть на кого-, что-л. со всех сторон, осмотреть’ [МАС: 2: 585]. Ср.: осмотреть ‘1. Внимательно, со всех сторон посмотреть на кого-, что-л., оглядеть’ [МАС: 2: 649] (выделено нами. -М.Б., Л.Ш.).
- Отец твой? Неимоверной красы был!
- Как ты? - Алешка взглянул на деда восторженно и пытливо (96);
Еще в коридоре учитель пасмурно оглядел его и сказал:
- Сам ни в дудочку, ни в сопелочку, а неделями не являешься! (106).
То же относится и к конструкциям со словом взгляд: выжидающим, почти просящим взглядом уставился на Алексея (54); искоса, раздумчиво-пытающим взглядом окинув свата (84).
Группу «Жесты» можно разделить на три подгруппы: «Движения рук», «Движения ног» и «Движения головы», первая из которых отличается большей употребительностью. Паракинемы, называющие жесты рук, разнообразны. Здесь и указательные жесты, и жесты установления контакта или отказа от него, и жесты недовольства или безнадежности.
- И переоденьтесь, - сказал Верхоланцев, указывая Игнату на странный узел... (60);
По случаю праздника в лавке был сам Ходукин. Он неохотно оторвался от газеты, бережно сложил ее вчетверо и только тогда протянул через стойку смуглую цепкую руку.
- Здорово, сваток. С праздником. Не ходил к обедне? (43);
- Ну, скоро ты, Лешка? Тятя ж ругается, - опасливо приоткрыв дверь, выглянул из сеней Петрак.
Алексей махнул на него рукой... (57).
Дважды писатель использует конструкции со словом кулак. В «Словаре языка русских жестов» номинация ударить кулаком по столу толкуется следующим образом: «Придя в ярость от некоторых действий адресата или имеющегося положения дел, жестикулирующий Х выражает свое возмущение по этому поводу и требует прекратить
ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НА УКИ
осуществление этого действия или изменить положение дел» [СЯРЖ: 142]. Обычно данный жест исполняется мужчиной, который имеет более высокий или равный с адресатом статус [Там же: 143]. В художественных целях К.Д. Воробьев вместо нейтрального слова ударить использует более интенсивные по значению глаголы: треснуть ‘Прост. Сильно ударить, стукнуть’ [МАС: 4: 407] и крушить ‘С силой ломать, разбивать на части, разрушать’ [МАС: 2: 140]
- Его отец соблюл главный закон в Бешеной лощине аж в девятнадцатом году, а теперича у нас двадцать шестой! - выкрикнул Матвей Егорович и яростно, вложив всю свою силу, треснул кулаком об стол. - И выше смертного закона другого на свете нетути! Пиши и не вводи меня в грех! (84).
- Куда пошел? Воротись, сукин сын! Воротись, балакать с тобой буду! -крушил кулаками стол Матвей Егорович, пока не стихли в сенцах шаги Алексея (48).
В эту подгруппу мы включили и паракинемы обрядового характера. В повести «Сказание о моем ровеснике» жест креста - символа христианской религии -вербализуется глаголами креститься, перекреститься и сочетанием крест-накрест поводя перед собой. Мы учитывали случаи двух видов, когда действие направлено и на себя (общение с Богом), и на других (общение с людьми).
- Это ж душа его... Господи! За что ж ты нас так, а? За какие перед тобой прегрешения не принимаешь к себе невинно убиенного?! - прошептал он и перекрестился (94);
- Люди! - шептал одно это слово Матвей Егорович, крест-накрест поводя перед собой ребенком (74).
Периферию словника данной подгруппы составили паракинемы, включающие в свой состав наименования оружия: обнажить маузер, тронуть кобуру браунинга.
- Хлеб сдать полностью-у! - протяжно и четко скомандовал внезапно Верхоланцев и нарочито заметным движением руки тронул крохотную кобуру браунинга (62).
В таких примерах есть намек на возможное применение оружия, понятный адресату. Кроме того, в контексте находим подтверждение осознанного действия: нарочито заметным движением руки.
Самой употребительной паракинемой подгруппы «Движения головы» является конструкция кивнуть (3) / кивнуть головой (3), частотность которой обусловлена как универсальным характером данного жеста, так и его многозначностью. В повести К.Д. Воробьева этот жест чаще всего используется в качестве указания на что-либо.
- Это почему такое? - обиделись кавалеристы. Шурша калачником, густо покрывшим двор, матрос подошел к усатому и что-то коротко сказал ему, кивнув на бричку (53);
Он еще издали окликнул в улице незнакомца, кивнув головой на сельсоветскую хату:
- А ну-ка, Колупай Сысоич, ходи со мной! Ходи-ходи! (107).
Указанная паракинема может обозначать и ‘согласие с мнением собеседника, готовность откликнуться на просьбу или приглашение’ [ЖиМ: 27]
- Вы... сумеете сколько-нибудь дать? - не сразу спросил Верхоланцев.
Игнат долго молчал, глядя в окно на серую, предгрозовую муть рассвета, потом кивнул головой (60).
Многозначность жеста приводит к тому, что он может реализовывать сразу несколько значений, что подтверждает следующий фрагмент, в котором о неопределенности семантики жеста говорит авторский комментарий.
Ученые записки: электронный научный журнал Курского государственного университета. 2014. № 3 (31)
Бобунова М. А., Шаньлинь Ло. Паракинемы в повести К. Д. Воробьева «Сказание о моем ровеснике»
Женщина долго и недоуменно глядела на обнаженный маузер в руке Алексея, потом на гармонь и вдруг ахнула:
- Алеша!.. Сменял?
Матрос приоткрыл веки и, не переставая играть, мечтательно улыбнулся, кивнув женщине, будто подзывал ее или здоровался (56).
Другие паракинемы со словом голова используются писателем для обозначения решительности и самоуверенности персонажа (вскинуть голову), для передачи нескрываемого удивления от услышанного (качать головой), для подтверждения мнения собеседника (мотнуть головой).
- Мучицы бы взял, - предлагал ему иногда Ходукин.
- Не нуждаемся! - дерзко заявлял Тишка. - Своей хватает!
- Да откудава ж она у тебя?
- Из тех самых ворот, откудава весь народ!
- Ай как складно! - качал головой Кузьма Михайлович, но сильно не настаивал (78).
В эту подгруппу мы включили и другие наименования: обернуть лицо (= повернуть голову) со значением установления контакта, тряхнуть чубом (= кивнуть) со значением указания, кривить бороду (= отворачивать голову), правда, не из-за обиды или недружелюбия [ЖиМ: 30], а с целью справиться с нахлынувшими эмоциями.
- Пардон, супруга! - тряхнул в сторону брички белым чубом человек в тельняшке (52).
Подгруппа «Движения ног» представлена одной номинацией: переступить с ноги на ногу. Данный жест является свидетельством растерянности, нерешительности сказать или сделать что-то. В тексте повести писатель употребляет указанную конструкцию в связке с другой, аналогичной по значению (заморгать).
В отличие от жестов, которые исполняются разными конечностями, телодвижения совершаются корпусом. Хотя паракинемы группы «Телодвижение» в сравнении с ранее рассмотренными менее употребительны (9 наименований в 13 словоупотреблениях), они отличаются разнообразием, что позволяет распределить их по четырем подгруппам: «Движение корпуса»; «Поклон»; «Объятие» и
«Коленопреклонение».
Самой частотной паракинемой указанной группы является наименование обернуться (4), которое используется или для описания заинтересованности в собеседнике и желания установить с ним контакт, или для указания на кого-либо.
- Куда ты в такую рань? - обернулась к нему Пелагея (88);
- Дали... Они вот, - твердо признался Игнат и всем корпусом обернулся к Верхоланцеву (62).
Для обозначения отказа от контакта вследствие обиды писатель использует паракинему подняться.
- Ну, если так - женись сам! - поднялся Алексей. - Не шибко старый!.. (48).
Давно замечено, что поклон - важный коммуникативный жест. Об истории поклонов и их функциях в разных странах разных эпох написано немало (см., например: [Крейдлин 1999; Крейдлин, Морозова 2004; Мечковская 2004; Щелгунова 1991]). Обычно выделяют три класса поклонов: 1) церемониальные (ритуальные); 2) религиозные; 3) бытовые (светские) [Крейдлин, Морозова 2004: 34]. В тексте повести описываются два из них. Религиозный поклон как знак почитания Господа, исполняющийся в особой ситуации (во время молитвы, богослужения и др.), вербализован глагольными сочетаниями класть поклоны и отбивать поклоны.
ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НА УКИ
Матвей Егорович и Петрак стояли рядом, крестились и клали поклоны разом, как по команде (42).
В лексикографических справочниках указанные конструкции получают разное толкование и сопровождаются разными пометами. В академическом толковом словаре находим такие дефиниции: класть (земные) поклоны ‘Делать поклоны, низко кланяться (во время молитвы)’ [МАС: 2: 55]; отбивать поклоны ‘Устар. - класть поклоны при молитве’ [МАС: 2: 662]. В «Большом словаре русских поговорок» В.М. Мокиенко и Т.Г. Никитиной сочетания отличаются только пометами. Ср.: отбивать поклоны ‘Разг. Кланяться во время молитвы’ [Мокиенко, Никитина 2007]; класть поклон (поклоны) ‘Разг. Устар. То же, что отбивать поклоны’ [Там же]. Во фразеологическом словаре оба оборота, которые неравнозначны по семантике, характеризуются как устаревшие: класть поклон (поклоны) ‘Устар. Кланяться (обычно во время молитвы)’ [ФСРЛЯ: 280]; отбивать поклоны ‘Устар. Молясь, низко кланяться (касаясь лбом пола)’ [ФСРЛЯ: 415]. Как свидетельствует духовная литература, религиозные поклоны различаются своей глубиной. Глубокие поклоны нередко применялись в качестве наказания, поэтому их нужно было отбивать. В повести отбивает поклоны
вернувшаяся домой из богомольных мест Пелагея, которая до этого долго жила в монастыре келейной прислужницей.
Приходила она всегда одинаково, в сумерках, и долго отбивала поклоны у порога хаты, как чужая нищенка (115).
Для описания бытового поклона, который используется в ситуации повседневного общения людей (приветствие, прощание, выражение благодарности и почтения), К.Д. Воробьев использует две конструкции: поклониться и сказать с поклоном.
- Идите скореича на речку! - с поклоном сказала она. - Там матросенок ваш залился!.. (89).
Заметим, что указанное телодвижение может совершаться нарочито, для подтверждения сказанных слов, даже если они - реакция на обиду.
Матвей Егорович выронил аршин, волоча сапоги, отступил к столу и, часто заморгав, низко поклонился в ноги Алексею.
- Спасибо, сыночек... Вырастили тебя мы с покойницей... Да она, кормилица твоя, не дождалась такой чести, как я... Спасибо. Обласкал отца на старости... Приголубил... (46).
С помощью наречий писатель характеризует степень поклона (низко), временные характеристики данного телодвижения (долго) и коллективность его исполнения (разом).
Подгруппа «Объятие» включает два наименования: обнять и прижать к себе. В одном случае паракинема используется для выражения благодарности за спасение внука. Искренность поступка, в целом не свойственного герою повести, подчеркивается конкретизаторами обеими руками и неумело.
- Так нешто ж я... Значит, померещилось мне, будь она трижды проклята!.. - И, неумело обняв Суровца обеими руками, Матвей Егорович зачастил просящим и рыдающим голосом... (91).
В другом примере с помощью паракинемы прижать к себе автор передает отношение взрослого человека к маленькому, только вступающему во взрослую жизнь, и отражает его стремление уберечь близкого человека от всех возможных неприятностей.
- Ты чего расквасился, будто побираться я тебя спровожаю? А ну, валяй без меня! Учителю скажешь так: хвамилия Ястребов, звать Алексеем, по отцу Алексеевичем. Запомнил? - И когда Алешка пошел, то и дело
Ученые записки: электронный научный журнал Курского государственного университета. 2014. № 3 (31)
Бобунова М. А., Шаньлинь Ло. Паракинемы в повести К. Д. Воробьева «Сказание о моем ровеснике»
оборачиваясь назад, Матвей Егорович рывком настиг его и прижал к себе.
- Ты вот что, - с обидой и жалостью зашептал он, - ты знай: жизня - зла, а люди... сладок будешь - расклюют, горек будешь - расплюют. Вот. А зараз иди с богом. Иди и не оглядывайся!.. (100-101).
Жест коленопреклонения, который в настоящее время является устаревшим, в повести представлен одним наименованием пасть на колени.
Перемещая руки под своей живой невесомой ношей, матрос не видел, как подкошенно пал на колени Матвей Егорович, обернув лицо к конвоирам. Подняв над головой руки и растопырив трясущиеся пальцы, он заговорил монотонно и страстно, будто творил молитву:
- Солдатики! Господа! Родимые мои... не винен я ни в чем! Ослобоните, ради бога!.. Миколаевки есть, сало... Все возьмите, все! Избавьте от смертушки!.. (73)
В этом фрагменте концентрируется сразу несколько паракинем, одна из которых представляет группу «Поза». По мнению исследователей, «поза, в отличие от других, динамических, форм, является формой статичной» [Крейдлин 2001: 179]. Полагаем, что конструкция подняв над головой руки и растопырив пальцы отвечает данному требованию. Также в эту группу мы отнесли однословное наименование выпрямиться и развернутую фразу, в которой образно описывается «разговор» двух тел.
- Ну вот что, - обиженно выпрямился Ястребов, - говори прямо: отпущаешь товар за мои деньги или нет? (44);
Сваты стояли друг против друга внутренне напрягшись, издавна и втайне ненавидя свое нечаянное родство, и было в их позах что-то удивительно птичье: один, смуглый и плотный, смахивал на ворона,
готового клюнуть, второй — на раскрылатившегося перед боем скворца (83).
Обобщим полученные количественные данные в таблице.
Таблица 2.
ПАРАКИНЕМЫ
Группы Подгруппы Количество наименовани й % Количество словоупотреблен ий %
МИМИКА Лицо; улыбка 2 2
Глаза; взгляд 28 39
Брови 1 1
Всего 31 46% 42 46%
ЖЕСТЫ Движения рук 16 18
Движения головы 8 13
Движения ног 1 1
Всего 25 37% 32 35%
ТЕЛОДВИЖЕНИЯ Движение корпуса 2 5
Поклон 4 5
Объятие 2 2
Коленопреклоне ние 1 1
Всего 9 13% 13 14%
ПОЗА 3 4% 4 5%
Общее количество 68 100% 91 100%
Таким образом, анализ повести «Сказание о моем ровеснике» показал, что К.Д. Воробьев использует разные способы вербализации параязыка в художественном
ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НА УКИ
тексте. Выявленные языковые номинации неоднородны по лексическому составу, морфологическому выражению и структурным особенностям. Основу словника паракинем составили общеупотребительные, стилистически нейтральные конструкции, однако писатель не ограничивается стандартными наименованиями, используя лексикографически не освоенные синонимичные языковые выражения и развернутые языковые описания, находящиеся на периферии словника.
Выделенные нами группы и подгруппы паракинем наглядно демонстрируют авторские приоритеты в отборе языковых единиц, описывающих мимику, жесты, телодвижения и позы коммуникантов. Наиболее часто К.Д. Воробьев обращается к описанию органов зрения, выражения глаз, направления взгляда, используя традиционные лексико-грамматические модели, но наполняет их особым содержанием за счет использования конкретизаторов, нередко сразу нескольких, с помощью которых передается манера исполнения того или иного жеста, дается социальная или эстетическая оценка жестикулирующего, выражается его отношение к адресату и характеризуется область чувств и эмоций. Хотя писатель реже обращается к вербализации телодвижений и поз, передающих определенную смысловую информацию, паракинемы этих групп в анализируемой повести весьма выразительны.
Интересно, что группу собственно жестов составили преимущественно описания движений рук и головы, в то время как движения плеч не нашли отражения на страницах повести. Нами была зафиксирована одна паракинема с существительным плечо (перенести руку на плечо'), однако, поскольку указанная часть тела в жестовой коммуникации является пассивным органом, так как определяет место реализации жеста (об этом см.: [СЯРЖ: 22]), отмеченная конструкция вошла в другую подгруппу. Не была зафиксирована и паракинема поцелуй. В целом перечень выявленных языковых номинаций согласуется с сюжетом произведения, рассказывающего о периоде гражданской войны, нэпе и коллективизации в русской деревне.
Полагаем, что расширение материала исследования за счет других произведений К. Д. Воробьева и привлечения к анализу художественных текстов других писателей позволит составить более точную картину авторского мировидения, выявить универсальные, национальные и идиолектные способы вербализации параязыковых явлений, выполняющих разные функции в художественном описании.
Список источников
Воробьев К.Д. Сказание о моем ровеснике // Воробьев К.Д. Собрание сочинений: в 5 т. Т. 1. Курск: ИД «Славянка», 2008. С. 38-124 (при цитировании в скобках указывается страница).
Список использованных словарей
ЖиМ - Акишина А.А., Кано Х., Акишина Т.Е. Жесты и мимика в русской речи: Лингвострановедческий словарь. М.: Рус. яз., 1991. 144 с.
Комлев Н.Г. Словарь иностранных слов. М.: ЭКСМО, 2008. 672 с.
КСПТ - Краткий словарь психологических терминов [Электронный ресурс]. URL: http://vocabulary.ru/dictionary/16/word/mimika (дата обращения: 30.04.2014)
ЛЭС - Лингвистический энциклопедический словарь / гл. ред. В.Н. Ярцева. М.: Сов. энциклопедия, 1990. 688 с.
МАС - Словарь русского языка: в 4 т. / под ред. А. П. Евгеньевой. 2-е изд., испр. и доп. М.: Рус. яз., 1981-1984. Т. 1-4.
Ученые записки: электронный научный журнал Курского государственного университета. 2014. № 3 (31)
Бобунова М. А., Шаньлинь Ло. Паракинемы в повести К. Д. Воробьева «Сказание о моем ровеснике»
Мокиенко В.М., Никитина Т.Г. Большой словарь русских поговорок. М: ЗАО «Олма Медиа Групп», 2007. 784 с. [Электронный ресурс]. URL: http://enc-
dic.com/russaving/Otbivat-poklon-27766.html (дата обращения: 30.04.2014).
СРНГ - Словарь русских народных говоров. М.; Л.; СПб.: Наука, 1965-2010. Вып. 143.
СЯРЖ - Григорьева С.А., Григорьев Н.В., Крейдлин Г.Е. Словарь языка русских жестов: Языки русской культуры. Венский славистический альманах, 2001. 256 с. ФСРЛЯ - Фразеологический словарь русского литературного языка / сост. А.И. Фёдоров. М.: ООО «Фирма «Издательство АСТ», 2001. 720 с.
Библиографический список
Бутовская М.Л. Глаза как зеркало мимики: функциональная нагрузка взгляда [Электронный ресурс]. URL:
http://www.elitarium.ru/2012/04/25/glaza zerkalo mimiki vzgljad.html (дата обращения:
16.02.2014)
Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. О своеобразии отражения мимики и жестов вербальными средствами (на материале русского языка) // Вопросы языкознания. 1981. № 1. С. 36-47.
Измайлова М.А. Невербальные средства общения: кинесика [Электронный ресурс]. URL: http://www.elitarium.ru/2011/07/28/neverbalnye sredstva kinesika.html (дата
обращения: 03.05.2014)
Крейдлин Г.Е. Кинесика // Григорьева С.А., Григорьев Н.В., Крейдлин Г.Е. Словарь языка русских жестов: Языки русской культуры. Венский славистический альманах, 2001. С.166-254.
Крейдлин Г. Е. Национальное и универсальное в семантике жеста // Логический анализ языка: Образ человека в культуре и языке. М.: Индрик, 1999. С. 170-185.
Крейдлин Г.Е., Морозова Е.Б. Внутриязыковая типология невербальных единиц: бытовые поклоны // Вопросы языкознания. 2004. № 4. С. 34-47.
Кузьмин Ф.А. Сигналы мимики [Электронный ресурс]. URL:
http://www.elitarium.ru/2005/06/29/signaly mimiki.html (дата обращения: 16.02.2014) Магура М.И. Что означает мимика лица [Электронный ресурс]. URL:
http://www.elitarium.ru/2005/09/01/chto oznachaet mimika lica.html (дата обращения:
16.02.2014)
Мечковская Н.Б. Семиотика: Язык. Природа. Культура: курс лекций. М.: Академия, 2004. 432 с.
Пастухов Е.С. Мимика, взгляд, поза и жесты [Электронный ресурс]. URL: http://www.elitarium.ru/2007/10/30/mimika vzgljad poza zhesty.html (дата обращения:
16.02.2014)
Покровская Я. А. Мимика гнева и ее вербальное отображение в текстах художественных произведений: на материале английского и русского языков // Языковая личность: социолингвистические и эмотивные аспекты. Волгоград; Саратов, 1998. С. 110-116. Равенский Н.Н. Как читать человека. Черты лица, жесты, позы, мимика [Электронный ресурс]. URL: http://www.e-reading.co.uk (дата обращения: 16.02.2014).
Русина Е.А. Параязык в русском и английском художественном тексте. Курск: Изд-во Курск. гос. ун-та, 2007. 152 с.
Щелгунова Л.Л. Способы передачи рече-жестового поведения персонажей в повествовательном художественном тексте // Филологические науки. 1991. № 4. С. 6170.
