CC BY
34
УДК 81. 367
Т.В. Чумакова
канд. филол. наук, доцент, кафедра русского языка и методики его преподавания, ФГБОУ ВПО «Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского», Арзамасский филиал
ПАРАДИГМАТИКА ОДНОКОМПОНЕНТНЫХ ИНФИНИТИВНЫХ ПРЕДЛОЖЕНИЙ С СЕМАНТИКОЙ ВОЗМОЖНОСТИ/НЕВОЗМОЖНОСТИ
Аннотация. В статье раскрывается содержание понятия «парадигматика», получающее все более широкое распространение в лингвистике для обозначения системы парадигм единиц определенного уровня языка. Синтаксическая парадигматика связана с триадой функционально-семантических категорий модальности, темпоральности и персональности, образующих частные парадигмы однокомпонентных инфинитивных предложений с семантикой возможности/невозможности.
Ключевые слова: парадигматика; модальность возможности/невозможности; синтаксическая синонимическая парадигма; однокомпонентные инфинитивные предложения; ономасиологический аспект синтаксической семантики.
T.V. Chumakova, Lobachevsky State University of Nizhny Novgorod Arzamas Branch
PARADIGMATIC OF SINGLE-COMPONENT SENTENCES WITH THE INFINITIVE SEMANTICS
POSSIBILITY/IMPOSSIBILITY
Abstract. The article reveals the content of the notion of «paradigms», becoming widespread in linguistics to denote a system of paradigms units of a particular level of language. Syntax paradigms are connected with the triad of functional-semantic categories of modality, temporality and personality forming private paradigms of single-component infinitive sentences with the semantics of possibility/impossibility.
Keywords: paradigms; modality of possibility/impossibility; syntax synonymic paradigm; single-component infinitive sentences; onomasiologic aspect of syntactic semantics.
В современной лингвистике термин «парадигма» приобретает концептуальный характер с середины XX века, когда в языкознании, как науке о человеке, был сделан акцент на «антро-поцентричности» [2, с. 15]. Понятие научной парадигмы знания отражает «устремленность на новые сферы анализа: попытки описать язык как <...> особый механизм, пораждающий синтаксические структуры, сменяются попытками представить язык, как главное средство категоризации и концептуализации мира.» [4, с. 14].
В русском языке слово «парадигма» давно фиксируется в словарях, постепенно изменяя и расширяя свою семантику. Первоначально оно употреблялось как термин только морфологии и лишь в XX веке стало использоваться при описании явлений других языковых уровней [4; 8]. Лингвистический термин парадигма связан деривационными отношениями с другими терминами: парадигматика, парадигматический, которые представлены в современных толковых и энциклопедических словарях [5, 8, 10].
Наиболее подробно сущность термина парадигматика раскрыта в «Лингвистическом энциклопедическом словаре» [5]. В настоящей статье этот термин используется в следующих значениях: 1) система парадигм или их совокупность применительно к единицам синтаксического уровня; 2) раздел грамматики (синтаксиса), посвященный описанию совокупности соответствующих парадигм [5, с. 367].
Синтаксическая парадигматика, по сравнению с морфологической, уже имеющей традиции своего описания, является «складывающейся научной дисциплиной» [5, с. 367], поэтому изучение парадигматических отношений конкретных синтаксических единиц современного русского языка продолжает оставаться актуальным. В статье рассматривается парадигматика инфинитивных предложений (далее - ИП), определяемых как самостоятельный тип однокомпо-
нентного глагольного предложения [9, с. 373-378], например: - Материнства не взять у земли, /Не отнять, как не вычерпать море. (В. Высоцкий. Песня о земле)
Вопрос о парадигматике ИП связан с триадой синтаксических функционально-семантических категорий объективно-субъективного характера: модальности, темпоральности и персональности, составляющих предикативность предложения [1, 5, 11]. Каждая из этих категорий образует частные парадигмы, взаимосвязанные друг с другом.
Существует узкое и широкое понимание синтаксической парадигмы. В первом случае, парадигма предложения представляет собой совокупность внутриструктурных преобразований модели, то есть «набирается» формами индикатива и ирреальных наклонений предиката [9].
Другой, более широкий подход, отражен в трансформационно-парадигматической концепции: в парадигму включаются и формоизменения одной и той же модели и конструкции, являющиеся результатом межмодельных преобразований, рассматриваемые многими лингвистами, как синтаксические синонимы [3]. В рамках такого подхода целесообразно оперировать понятием «синонимическая парадигма» предложения (далее - СП), которое представляет конструкции-синонимы в виде объемного, многомерного объединения сопоставимых единиц.
Описание синонимических парадигм ИП ведется в ономасиологическом аспекте, актуальном для исследований синтаксической семантики [7]: парадигматические отношения ИП выявляются в пределах модальных значений возможности и невозможности.
Модальность понимается здесь, как многоаспектная и иерархически организованная функционально-семантическая категория, включающая различные модальные планы [1, 5, 11]. Основным, инвариантным модальным значением предложения является функционально-модальное значение, т.к. оно обнаруживается в одной из организующих его противоположностей в любом предложении: повествовательном, вопросительном, побудительном.
Следующей по универсальности и обязательности присутствия в предложении выступает предикативная (объективная) модальность. Основными средствами ее выражения являются формы морфологических наклонений глагола со значениями реальности и ирреальности, а к периферии относятся интонационно-конструктивно способы, типичные для ИП, например: -Спокойной и уверенной любови / Не превозмочь мне к этой стороне: / Ведь капля новгородской крови / Во мне - как льдинка в пенистом вине. (А. Ахматова) - значения повествователь-ности, реальности и невозможности совершения действия говорящим; ср.: ...Невозможно превозмочь мне... = Не смогу превозмочь я. = Не превозмогу я.
- Это Наташа, Наташа, - воскликнула Маргарита. - Ну, оставить при госпоже! А борова к поварам! (М. Булгаков. Мастер и Маргарита) Состав последней СП обусловлен интонацией, адресованностью действия, то есть персональным значением 2-го лица; ср.: Ну, можно (будет) оставить при госпоже! = Ну, можете оставить при госпоже! = Ну, оставь (те) при госпоже!
В СП обнаруживается синкретизм основных модальных планов (повествование - побуждение, реальность - ирреальность); выявляется и такой оттенок модальности возможности, как «разрешается, позволительно»: говорящий разрешает совершить действие другому лицу. Темпоральное значение синонимов тоже синкретично: возможность действия совпадает с моментом речи, а совершение действия относится к будущему времени. Члены СП, кроме безличного предложения, не имеют темпоральной парадигмы. Отсутствует и персональная парадигма, так как этот оттенок возможности обусловлен персональным значением 2-го лица.
Модальные значения «возможности» и «невозможности» включаются в парадигматический ряд: «необходимость», «желательность», составляющий предикатный (внутрисин-таксический) аспект модальности, обязательный для ИП [3]. Эти значения выявляются в повествовательных и вопросительных ИП реальной модальности; побудительных и оптативных ИП ирреальной модальности. Например: - Девушка какая-то уж очень хорошая.
Такую не скоро найти. (И. Ефремов. Лезвие бритвы) - значения сообщения, реальности и возможности действия при обобщенно-личном значении субъекта; ср.: Такую не скоро можно (будет) найти = Такую не скоро найдешь.
В сочетании с отрицанием перед предикатом в ИП реализуется модальное значение «невозможности»: - На губах твоих холод иконки, /Смертный пот на челе...Не забыть! /Буду я, как стрелецкие женки, /Под кремлевскими башнями выть. (А. Ахматова. Реквием) - значения сообщения, реальности и невозможности действия для говорящего; ср.: Невозможно забыть! = Не могу (смогу) забыть! = Не забуду!
- И перекрытие над подвалом менять, - разглядывал новые заботы директор. Для станков-то его мощней надо (А. Солженицын. Для пользы дела) - значения сообщения, реальности и необходимости действия; ср.: И перекрытие над подвалом надо (придется) менять.
- Эх, здоровья нету, поглядеть бы на эту всю петрушку! Хочется поглядеть, старики! (М. Рощин. Ремонт) - значения сообщения, реальности-ирреальности, желательности осуществимого действия; ср.: Хочется поглядеть.! = Хочу погпядеть...!= Хотелось бы поглядеть.!
Повествовательные ИП с модальным значением невозможности имеют парадигму форм синтаксического времени, то есть систему внутримодельных изменений [9]. Формы прошедшего времени образуются с помощью связок «было/ стало», например: - Квартира сжалась и потемнела, в коридоре стало не разойтись. (А. Битов. Пушкинский дом); ср.: .в коридоре стало невозможно разойтись.
Среди вопросительных предложений такие формы имеют только ИП, относящиеся к периферии поля интеррогативности, так как они функционируют в косвенных речевых актах [6, с. 64-65], например: - Когда было учиться танцам? В войну или после нее все пронизывала горечь... (В. Астафьев. Жизнь прожить) - синкретичное значение вопроса-сообщения, реальности и невозможности действия; ср.: Некогда было учиться танцам = Не было возможности учиться танцам.
Формы будущего времени с глагольной связкой «будет» значительно менее продуктивны, так как для ИП в исходном виде типичен синкретизм темпоральной семантики настоящего-будущего времени. ИП в форме будущего времени имеют повествовательную или вопросительно-повествовательную функциональную модальность, например: - Даже не гипотеза, а миф, но, боюсь, нам его будет уже не потянуть. (А. Битов. Человек в пейзаже) Увы! все гибнет: кров и пища! Где будет взять? (А.С. Пушкин. Медный всадник); ср.: Нам его будет уже невозможно потянуть = Мы его уже не сможем потянуть; Негде будет взять = Нигде невозможно будет взять = Нигде не возьмешь.
Следующим аспектом категории модальности является субъективно-логический, выражающийся вводно-модальными единицами со значениями вероятности, уверенности и т.д., например: - Мне и Москву жаль бросать, я московская, тут родилась, у меня здесь приятели, - и заманчиво. Все-таки, пожалуй, потанцевать в Европе? А? Как, по-вашему? (Б.К. Зайцев. Голубая звезда).
В вопросе-предположении реализуются синкретичные модальные значения реальности - ирреальности, возможности и желательности действия; ср.: Все-таки, пожалуй, (мне) можно (будет) потанцевать в Европе? = .потанцую в Европе? = .потанцевать бы в Европе?
При широком понимании границ модальности в ней выделяется еще один аспект: субъективно-эмоциональный [11]. Антропоцентрический фактор оказывается своеобразным фокусом, в котором пересекаются категории модальности, эмоциональности (эмотивности) и экспрессивности.
Экспрессивность, «как одно из свойств языковой единицы, тесно связана с категорией эмоциональной оценки и, в целом, с выражением эмоций у человека» [5, с. 591]. Этот модаль-
ный план оформляется с помощью интонации и модальных частиц, например: - Вы что, с ума сошли? - Тата искренно возмутилась. - Поднимать среди ночи людей! (С. Антонов. Васька)
В подобных ИП имплицитно выражается определенно-личное персональное значение и передается негативное отношение говорящего к действию, которое, с его точки зрения, неприемлемо, невозможно, поэтому утвердительное по форме ИП имеет отрицательное значение; ср.: Нельзя же поднимать среди ночи людей!
Яркие эмотивные значения (удивления, возмущения и т.п.), выступая на первый план, «затеняют» другие аспекты модальности ИП, но сообщение здесь не содержит элементов гипотетичности или побуждения: в контексте обычно есть указания на реальность действия. Если предикат выражен глаголом совершенного вида, как правило, речь идет о действии, уже совершенном, например: - Убить человека, чтоб завладеть его состоянием!.. Ваше подозрение совершенно неправдоподобно! - сказал он решительно. (М. Алданов. Ключ)
В зависимости от контекста, проявляются оба оттенка невозможности: невозможно и нельзя, недопустимо; ср: Разве можно (было) убить человека.! = Нельзя же (было) убить (убивать) человека.!
ИП может иметь персональное неопределенно-обобщенное значение, обычно сопровождаемое эмоционально-модальными оттенками иронии, неприятия в сочетании с темпоральным значением вневременности: - И что такое вообще русский... революционер...? Как! Служить в канцелярии губернатора, вносить в общественное дело какую-то жалкую лепту! Да ни за что - «карету мне, карету»! (И.А. Бунин. Жизнь Арсеньева); ср.: Разве можно служить., вносить в общественное дело какую-то жалкую лепту! = Нельзя же (невозможно) служить.!
Подобные ИП, выражая то или иное темпоральное значение с помощью вида глагола и контекста, не имеют соответствующей парадигмы форм. В синонимах-трансформах эксплицируется не только модальное, но и конкретное временное значение ИП.
Таким образом, ИП с семантикой объективной возможности и невозможности и персональными значениями 1-го, 3-го, неопределенно-обобщенного лица синонимичны повествовательным реальной модальности безличным и двусоставным предложениям с модальными ква-лификаторами или обобщенно-личным с формами будущего времени в модальной функции. Субъективный тип модальности реализуется в ИП синкретичного повествовательно-побудительного характера (2-е лицо субъекта), а также в ИП с вводно-модальными единицами или интонационно-синтаксическими показателями эмотивных значений.
Соотносясь друг с другом, члены СП несут не только содержательную, но и стилистическую информацию, поэтому синтаксическая парадигматика пересекается со «стилистической парадигматикой» [10]. Рассмотренные СП свидетельствуют об избирательности функционирования ИП в разговорной сфере.
Функционально-стилистическая маркированность ИП обусловлена, очевидно, тем, что морфологически не выраженное, но обнаруживающееся в СП предикатно-модальное значение, а также особенности темпоральности и персональности делают ИП «более емким, более концентрированным обозначением ситуации» [3, с. 273]. В этом плане СП дают возможность предпочтения говорящим или пишущим той модели, которая является оптимальной в определенной речевой ситуации или в большей мере соответствует стилистическому характеру текста.
Список литературы:
1. Виноградов В.В. Основные вопросы синтаксиса предложения // Исследования по русской грамматике. - М.: Наука, 1975. - С. 254-294.
2. Демьянков В.З. Термин «парадигма» в обыденном языке и в лингвистике // Парадигмы научного знания в современной лингвистике: сб. науч. трудов / РАН ИНИОН, Центр гуманитар. науч.-информ. исслед., Отд. языкознания. - М., 2006. - С. 15-40.
3. Золотова Г.А. Коммуникативные аспекты русского синтаксиса. - М.: Наука, 1982. - 367с.
4. Кубрякова Е.С. Понятие «парадигма» в лингвистике: Введение // Парадигмы научного знания в современной лингвистике: сб. науч. трудов / РАН ИНИОН, Центр гуманитар. науч.-информ. исслед., Отд. языкознания. - М., 2006. - С. 4-14.
5. Лингвистический энциклопедический словарь / гл. ред. В.Н. Ярцева. - М.: Совет. эн-цикл., 1990. - 685 с.
6. Логинов А.В. Семантическая организация вопросительного высказывания // Рус. яз. в шк. - 2009. - № 9. - С. 61-65.
7. Романова В.Н. Выражение модального значения целесообразности/нецелесообразности действия в односоставных глагольных предложениях: дисс ... канд. филол. наук. - М., 2008. - 191 с.
8. Российский гуманитарный энциклопедический словарь: в 3 т. - М.: ВЛАДОС: Филол. фак-т С.-Петерб. гос. ун-та, 2002. - Т. 2. - 720 с.
9. Русская грамматика: в 2 т. /под ред. Н.Ю. Шведовой. - М.: Наука, 1982. - Т. 2: Синтаксис. - 710 с.
10. Стилистический энциклопедический словарь русского языка [Электронный ресурс]. - URL: http://stylistics.academic.ru (дата обращения: 15.05.2013).
11. Теория функциональной грамматики. Темпоральность. Модальность / под ред. А.В. Бондарко. - Л.: Наука, 1990. - 263 с.
List of references:
1. Vinogradov V.V. Basic questions of the sentence syntax // Studies in Russian grammar. - Moscow: Science, 1975. - P. 254-294.
2. Demiankov V.Z. The term «paradigm» in ordinary language and linguistics // Paradigm of scientific knowledge in modern linguistics: Col. of sc. papers / INION RAS, Centre of hum. sc.-inf. Studies, The CTD. linguistics. - Moscow, 2006. - P. 15-40.
3. Zolotova G.A Communicative aspects of Russian syntax. - Moscow: Science, 1982. - 367 p.
4. Kubryakova E.S. Concept of «paradigm» in linguistics: an Introduction // Paradigm of scientific knowledge in modern linguistics: Col.of sc. papers / INION RAS, Centre of hum. sc.-inf. Studies, The CTD. linguistics. - Moscow, 2006. - P. 4-14.
5. Linguistic dictionary / CH. Ed. by V.N. Yartseva. - Moscow: Owls. encyclopedia, 1990. - 685 p.
6. Loginov A.V. Semantic organization of question statements // Russian at school. - 2009. - № 9. - P. 61-65.
7. Romanova V.N. Expression modal values expediency / inexpediency of actions in single-component verbal proposals: Diss ... cand. philol. sciences. - Moscow, 2008. - 191 p.
8. Russian humanitarian encyclopedic dictionary: In 3 v. - Moscow: VLADOS: Philol. fac. SPb. University, 2002. - V. 2. - 720 p.
9. Russian grammar: in 2 v. / ed. By N.Y. Shvedova. - Moscow: Science, 1982. - V. 2: Syntax. - 710 p.
10. Stylistic encyclopedic dictionary of the Russian language [Electronic resource]. - URL: http://stylistics.academic.ru (date of access: 15.05.2013).
11. The theory of functional grammar. Temporality. Modality / ed. by A. V. Bondarko. - Leningrad: Science, 1990. - 263 p.
