CC BY
238
УДК 069
И. В. Андреева
канд. пед. наук, доцент Челябинский государственный институт культуры E-mail: andreevairina7@gmail.com
ПАРАДИГМАЛЬНЫЙ ПОДХОД В МУЗЕОЛОГИИ И ИНТЕГРАТИВНАЯ МЕТОДОЛОГИЯ П. ВАН МЕНША
Рассматривается методология парадигмального подхода и перспективы ее применения для описания теоретического наследия в области музеологии. Источниковой базой исследования является диссертация голландского ученого П. ван Менша (1992, Загреб), которая содержит обширную историографию музеологии преимущественно европейских стран 1960-1980 гг. Парадигмальный подход, разработанный Т. Куном, понимается как логико-гноссеологическая схема, включающая систему взаимосвязанных компонентов -дисциплинарную матрицу, выступающую в качестве основы теоретической и практической деятельности профессионального сообщества музеологов в определенный период времени. Она включает «образцы», модели решения проблем, «символические обобщения», ценности. Последовательное вычленение данных компонентов в системе музеологического знания дает возможность выделить основные типы парадигм и представить эволюцию музеологии как циклическое чередование периодов «нормальной науки», кризисов, научных революций и утверждения новой парадигмы. В рамках классической рациональности в XX в. сформировались коллекционноцентристская и музеецентристская парадигмы. В рамках базового концепта «коллекция» профессиональное сознание и ценности были сосредоточены на приоритете потребностей науки, для изучения предметов музейной коллекции использовались методы профильных дисциплин (классификация, систематизация, интерпретация). Музеецентристская парадигма формировалась под влиянием процессов социальной инклюзии. Она концентрируется на изучении целей и функций, основных направлений деятельности музеев, специфики их организации; характеризуется раздвоением профессионального кредо: ученый-вещевед конкурирует в значимости статуса с музейным педагогом. Неклассическая парадигма музеологии опирается на концепт музеальности З. Странского, который характеризует специфическую музейную потребность. На платформе музеальности новую музеологическую парадигму -документально-информационно-коммуникационную - в 1990-е гг. разрабатывает П. ван Менш.
Ключевые слова: музеология, парадигмальный подход, парадигма, музей, коллекция, музейный предмет, документационная ценность музейного предмета, П. ван Менш, документный подход
Для цитирования: Андреева, И. В. Парадигмальный подход в музеологии и интегративная методология П. ван Менша /И. В. Андреева //Вестник Челябинской государственной академии культуры и искусств. -2016. - № 1 (45). - С. 7-19.
В 2012 г. журнал «Музей» опубликовал интервью с вице-президентом Международного комитета по музеологии, заведующим кафедрой ЮНЕСКО по музеологии и мировому наследию Университета Масарика (Брно, Чехия) доктором Я. Долаком [20, с. 17]. При ответе на вопрос о базовом минимуме литературы для интересующихся музеологией среди десятка наименований им была названа диссертация голландского музеолога П. ван Менша1 «К методологии музеологии». Спустя два года у рос-
сийского читателя появилась возможность с ней познакомиться: журнал «Вопросы музео-
1 Петер ван Менш - профессор (Амстердам, Нидерланды), видный деятель европейской музеологии второй половины XX - начала XXI в. В лаконичных биографических справках [5; 15] приводятся сведения о его музейно-практической деятельности, связанной с рядом нидерландских музеев; профессорско-преподавательской (Академия Рейнварта, директор магистерских программ в 1998-2001, 20052010 гг); международной научной деятельности (с 1983 г. - член Международного комитета по музеологии Международного совета музеев, ИКОМ, а в 1989-1993 гг - президент; 1989-1991 г - руководитель рабочей группы по терминологии при Международном комитете по документации; 2010 г - первый президент Комитета по коллекционированию ИКОМ; с 2011 г. - член Комитета по этике ИКОМ).
7
логии» опубликовал работу ван Менша в переводе петербургского ученого В. Г. Ананьева [18]. Защищенная в 1992 г. в Загребском университете (Хорватия) с присвоением докторской степени, она впервые увидела свет на русском языке. Случись это раньше, не сомневаюсь, и без того авторитетный рейтинг цитирования автора существенно бы повысился, поскольку в отечественной научной практике до сих пор отсутствуют монографии, посвященные анализу отдельных методологических проблем теоретического музееведения [26, с. 5, 7, 11]. Автор перевода обосновал значение публикации как оригинальностью изложенной концепции музеологии, так и ценностью историографического анализа музеологической мысли на рубеже перехода от эмпирически-описательного этапа к этапу теории и синтеза, непосредственно связанному с деятельностью Международного совета музеев (ИКОМ) и созданного в его составе в 1976 г. Международного комитета по музеологии (ИКОФОМ) [5, с. 3]. Вместе с тем хронологические границы описанной П. ван Меншем музеологической ситуации гораздо шире указанного периода.
В европейской музеологии 1970-1980-е гг. были отмечены «сменой перспективы» при «отсутствии общепринятой обобщающей парадигмы» [17, с. 29]. П. ван Менш, сосредоточившись на широчайшем спектре идей и мнений относительно идентичности музеологии и ее особой когнитивной ориентации, в итоге обосновал концептуальные рамки музеологи-ческой парадигмы, назвав ее «интегративной музеологией». В ее построении автор последовательно придерживался методологии пара-дигмального подхода, разработанной американским ученым Т. Куном [16], охарактеризовал основные параметры парадигмы в формате «дисциплинарной матрицы». Стремясь ответить на основные вопросы о целях музеологи-ческого познания, структуре музеологии и сферах музеологической перспективы, автор диссертации не стремился проанализировать смену парадигм науки (если таковая имела место) в исторической ретроспективе, оговорив лишь «общее количество ее теоретических вариан-
тов» [18, с. 19], но дал богатую почву для размышлений о перспективах парадигмального подхода как направления исследования му-зеологической мысли. Методология парадиг-мального подхода до сих пор не применялась ни при анализе эволюции музеологии, ни при создании историографических обзоров по отдельным проблемам. Данный материал является попыткой интерпретации результатов исследования П. ван Менша в парадигмаль-ном ключе, которая, возможно, позволит ввести парадигмальный подход в копилку методологии, нацеленной на изучение/осмысление теоретического наследия.
Парадигмальный подход в последнее время завоевывает все большее количество сторонников, в том числе в системе гуманитарных наук [См., например: 7; 11; 24; 28]. Как любой теоретический подход, он задает логико-гносеологическую и методологическую направленность научного исследования, ограничивая его одним аспектом [27, с. 7-8]. Его автор, Т. Кун, понимал под парадигмой «признанные всеми научные достижения, которые в течение определенного времени дают научному сообществу модель постановки проблем и их решений» [16, с. 3]. Смена парадигм - кульминационная точка научных революций, приводящих к новым правилам и стандартам научной практики, названных Т. Куном «нормальной наукой» [Там же, с. 12]. Это «реконструкция области на новых основаниях», новая научная «картина мира», разделяемая научным сообществом. «Нормальная наука» - модус исследований, опирающихся на принцип общепризнанной парадигмы, направленных на классификацию и иллюстрацию явлений, теорий и проблем, существование которых парадигмой заведомо предполагается. В конце концов «нормальная наука» влечет за собой осознание аномалий и кризис, что приводит к торжеству новой парадигмы. Таким образом, Т. Кун описывает структуру научного процесса как цикл, где чередуются периоды «нормальной науки», конкуренции концепций и кризиса, приводящего к научной революции, становления новой парадигмы («экстраординарная нау-
8
ка») и дальнейшего развития науки на ее основе в «нормальном» ключе. Возвращаясь к метафоре «смены перспективы», период, оказавшийся в фокусе внимания П. ван Менша, можно было бы отнести к кризисному состоянию музеологии.
В свете куновской концепции, парадигма -научный конструкт, фундаментом которого является «дисциплинарная матрица» - упорядоченные элементы парадигмы, образующие единое целое и функционирующие как единое целое [Там же, с. 122]. Современные исследователи парадигмального подхода исходят из принципов системно-целостного строения зрелой парадигмы, научной эвристичности, доминирования одной парадигмы и ее временной ограниченности, революционной смены и качественной несоизмеримости парадигм [10, с. 164-165]. Автор исследования о пара-дигмальном анализе науки О. А. Ермолаева называет также четыре метода парадигмально-го подхода, с помощью которых может быть выполнено структурирование парадигм, проведен анализ их возникновения и скачкообразного перехода от одной к другой, дано описание истории науки. Нам представляется, что данные принципы и методы являются грузоподъемным инструментарием для социально-философского осмысления эволюции музеоло-гии в рамках специального исследования.
Научная практика применения парадиг-мального подхода привела как к использованию парадигм фундаментальных наук в качестве эпистемологического инструмента в частных науках1, так и к формированию отраслевых понятий типа библиографическая парадигма [28], образовательная парадигма [24] и т. п., а значит, и соответствующих им научных конструктов2. В большинстве случаев па-
1 Например, О. С. Сапанжа в работе «Теория музея и му-зейности: историографический обзор и историческая типология» подробно анализирует применение в музеологии культурологической парадигмы как способа включения музейной культуры в многоуровневый универсум культуры [23, с. 42].
2 Так, авторы очерков «Парадигмы библиографоведения:
книга, документ, ресурс» определяют библиографическую парадигму как «выраженные отраслевыми терминами общепризнанные смыслы библиографического социального института в данный период времени» [26, с. 11].
радигмальный подход используется, когда обнаруживаются ограничения описательно-хронологического метода с целью воссоздания ретроспективной панорамы науки с элементами прогностической практики. По этому поводу социолог искусства Г. Г. Дадамян остроумно заметил: «немудреная логика хронологического "шампура" - исторический шашлык - вид пиршественного научного блюда, но в действительности это всего лишь муляж, неспособный насытить жаждущего истины» [7, с. 14]. Логико-гносеологическая схема парадигмального подхода оказывается весьма удобной для анализа эволюции идей и концепций в системе науки. Возможны ли в этом контексте анализ эволюции музеологии и собственно понятие музеоло-гическая парадигма? Если да, то, очевидно, эволюция музеологической мысли3 может быть рассмотрена как чередование периодов «нормальной» науки и кризисов, а конфигурация музеологической парадигмы, согласно методу дисциплинарной матрицы, должна связать воедино такие компоненты, как:
1) общепризнанные (прикладные) образцы - правила и стандарты научной практики;
2) метафизические части парадигмы - специфические модели, центральные вопросы исследования (в терминологии Куна - «головоломки», которые помогает решать парадигма), характеристика музеологического феномена;
3) символические обобщения - базовый концепт парадигмы;
4) ценности (ценностные установки), связанные с характеристикой научного форума, в рамках которого развивается музеологический дискурс. Ценности, кредо представителей научного сообщества, регулирующие их деятельность в течение длительного периода.
Становлению любой науки предшествует продолжительный этап допарадигмального (по П. ван Меншу - предпарадигматического) развития. Несмотря на попытку утверждения музеологического дискурса еще в 1878 г. в «Журнале по общей музеологии и родствен-
3 Соотношение понятий история музеологии и история му-зеологической мысли было критически рассмотрено В. В. Астафьевым и Л. А. Сыченковой [1, с. 16].
9
ным ей наукам», создателем которого был директор дрезденского музея «Зеленые своды» И. Г. Т. фон Грассе [4, с. 11], эмансипация музеологии от профильных наук и практической музейной работы происходит только в середине 1960-х гг., когда в учебные планы европейских университетов вводятся курсы теоретической музеологии [31]. Предшествующий ей период вместил в себя, согласно периодизации музеологии З. Странского, донаучную (XVI - конец XIX в., необходимыми и достаточными рамками музейной работы являлись концептуальные рамки профильной дисциплины) и эмпирически-описательную стадии музеологии (конец XIX - вторая половина 1960-х гг., объектом исследовательского интереса стал музейный институт) [3].
Соотнесение донаучного периода с пред-парадигматическим этапом, с нашей точки зрения, является поводом для полемики с П. ван Меншем, так как уже в описаниях ре-нессансных коллекций и более поздних музео-графических трудах содержались зачатки му-зеологического знания, формировавшегося вокруг концепта коллекция. Интерес профильных наук к музеям как к потенциальным объектам исследования на донаучной стадии нашел отражение в прикладном статусе музео-логии. «Museum studies» - музеология с точки зрения профильных дисциплин, «специальная музеология» - в центр исследований помещала предметы музейной коллекции как источники и руководствовалась методами профильных дисциплин - научной классификацией, систематизацией, интерпретацией, которые и диктовали правила и стандарты применения в науке мультидисциплинарного подхода. Закономерно, что институциализация музея как культурной формы во второй половине XIX в. осуществлялась в формате «дворца науки», «лаборатории ученого».
Профессиональное сознание, активно формировавшееся профессиональными журналами и ассоциациями первых десятилетий XX в. [4], концентрировалось вокруг «приоритета в музейном деле науки (как содержания), научности (как способа презентации) и ученого
(как образа музейного деятеля)» [11, с. 108]. Кредо формирующейся на этом этапе профессии выражалось в источниковом обеспечении науки - систематизации, описании музейных предметов, введении их в научный оборот. В музее заседали научные общества, при музеях формировались университетские кафедры. Неслучайно авторами ранних трактатов были философы, ученые, практикующие врачи, профессура европейских университетов (С. фон Кви-кхеберг, Ф. Бэкон, О. Ворм, И. Д. Майор, М. Б. Валентини, К. Линней и др.), стремившиеся через рефлексию практики коллекционирования и через создание «каталогов вещей» воссоздать модель мира. На следующем этапе, когда развернулись процессы профессионализации музейного сектора (первая половина XX в.), эта тенденция нашла поддержку в том, что в качестве главной фигуры теоретической му-зеологии стал выступать куратор [18, с. 26]. Таким образом, базовым концептом, вокруг которого формировалось музейное знание вплоть до середины XX в., являлась коллекция; источником методологического инструментария - парадигмы профильных наук, их принципы и методы.
Две аномалии предопределили назревающий в научной практике кризис. Первая - невозможность с помощью профильных дисциплин удовлетворить требования времени, поскольку становление идеи публичности музеев повлекло за собой «движение за музейную модернизацию», т. е. активное включение музеев в социальную жизнь. Вторая - внутренние обстоятельства, связанные со специфическими вопросами коллекционирования, консервации, учета, хранения и экспонирования коллекций, на которые профильные дисциплины тоже не могли дать ответа. Как писал Кун, «банкротство существующих правил означает прелюдию к поиску новых» [16, с. 49]. Ситуация расшатывания чисто научной коллекционноцентрист-ской концепции открывала две области музео-логической перспективы. Одна из них была связана с осмыслением трансформаций музея на основе требований общества, другая - с формированием музеологии как независимой
10
области знаний с базовым технологическим (музеографическим) подходом.
Закономерно, что попытки создания новой парадигмы во второй половине 1960-х - 1970-е гг. концентрируются вокруг базового концепта музей. На фоне общего кризиса культуры и политизации населения возникло «новое понимание взаимоотношений между музеями и сообществами, в которых они существуют» [4, с. 24]. Ядро профессиональных ценностей формируется вокруг представления о содействии развитию общества, обновление музейного института видится в большей социальной вовлеченности, «культуре участия». Происходит смещение музеологического дискурса в поле социальной значимости музеев и музеологии. Музейный институт демонстрирует способность к моделированию и презентации образов истории, инвариантных профильной науке. Идеал просветительства формирует образовательную концепцию музея. Как пишет культуролог Т. П. Калугина, «"большая наука" становится все более умозрительной, отрывается от зримых, осязаемых вещей - музеи же по-прежнему интересуются лишь тем, что соразмерно человеку» [11, с. 142].
В сфере международного сотрудничества и формирования профессионального сознания, организационным ядром которого становится созданный в 1976 г. ИКОФОМ, формируются две школы. Первая - движение за «новую му-зеологию». Его сторонники - англофилы и франкофоны - выдвигают концепцию экомузея и рассматривают музеологию как теорию практики интеграции музея в общество на основе рыночно ориентированных подходов. Дискуссии музеологов восточноевропейских стран концентрируются вокруг когнитивной ориентации музеологии, поиска специфического «языка» музея и обращаются к теориям и методам других социальных наук.
Эмансипация музеологии от профильных наук в это время связана с формированием новой области познания - изучением целей и функций, основных направлений деятельности музеев, специфики их организации. В проблемном поле музеологии активно развивается
музеографическое направление. С точки зрения технических дисциплин описывается технология форм музейной деятельности, направленных на сохранение и использование предметов, чему в значительной степени способствует признание одними из музейных профессий реставратора и хранителя, ослабление позиций куратора в музеях, а также утверждение музео-логии в качестве университетской дисциплины. Как и предполагает логика научных революций, новая музеецентристская парадигма встречает сопротивление, так как несет в себе «угрозу для существующего баланса сил» в организационной структуре музея [18, с. 31]. Профессиональное кредо музейного деятеля раздваивается: с одной стороны, абсолютизируется статус ученого-вещеведа, «жреца музейного собрания» [11, с. 142], с другой - крепнет «голос» музейного педагога. За неимением собственного метода познания, музеология обращается к методологиям других наук - педагогике, социологии, научной информатике - и в работах некоторых музеологов получает статус субдисциплины. Например, немецкий му-зеолог Ю. Ромедер предлагает рассматривать музеологию как субдисциплину социальных коммуникаций [18, с. 26], музеологи социалистического лагеря относят ее к комплексу до-кументационных дисциплин наряду с информатикой, архивоведением, библиотековедением, книговедением, библиографоведением [Там же, с. 67]. Но ни одна из этих наук оказывается не способной объяснить первопричину феномена музея. Возникла новая «головоломка», которую невозможно было разрешить средствами музеецентристской парадигмы.
Коллекционноцентристская и музеецен-тристская парадигмы характеризуют этап классической рациональности в развитии музеологии (П. ван Менш называет его «традиционной музеологией»). Автор типологии научной рациональности В. С. Степин этап классической науки связывал с познанием простых систем путем объяснения и описания их характеристик и обобщения опытных фактов [30]. Коллекции и музейные технологии требовали именно такого эмпирического под-
11
хода на этапе эмансипации музеологии от профильных наук. Логика следующего шага предполагала выделение в качестве объекта исследования сложных саморегулирующихся систем и использование в качестве метода гипотез и абстрактных моделей. Эти характеристики неклассической рациональности, согласно выводам В. С. Степина, позволяют «на основе небольшого числа принципов объяснить расширяющийся массив разнородных явлений, связывая в единой системе теоретического описания и объяснения и такие области опыта, которые могли казаться несовместимыми до создания теории» [Цит. по: 28, с. 16]. «В противоположность идеалу единственно истинной теории» [Там же, с. 144] укореняется норма мультиконцептуальной науки.
Формирование неклассической парадигмы в музеологии во многом происходит благодаря критике музеецентристской парадигмы, что и становится симптомом кризиса и перехода му-зеологии от эмпирико-описательной к стадии теории и синтеза и фактически к научной революции. Оппоненты музеецентристской парадигмы настаивали на «вторичности» музея, признании музейной институции всего лишь «организационной системой координат» [18, с. 75]. Суть музеологического феномена, по словам В. Глузинского, следовало искать в «М-факторе» - символическом и коммуникативном поведении, с помощью которого происходит атрибуция и передача символических ценностей, воплощаемых предметами [Там же]. Переход к новой стадии исследований был связан «с признанием ценности предмета/коллекции как носителя культурной документации» [Там же, с. 69]. «Переключение гештальта»1 произошло под влиянием теории музеальности, разработанной чешским музео-логом З. Странским.
Отечественные музеологи последнего десятилетия неоднократно анализировали тео-
1 Под «переключением гештальта» Т. Кун понимал сдвиг восприятия, благодаря которому «одни и те же совокупности объектов» оказываются «преобразованными во многих своих деталях». Кун сравнивает это новое видение с взглядом «через линзу, переворачивающую изображение» [14, с. 83].
рию музеальности [2, с. 79-80; 25, с. 25-26]. П. ван Менш в своей диссертации рассмотрел и ее эволюцию в системе взглядов Странского (от ценностной категории к особой ценностной ориентации), и дискуссии профессионального сообщества вокруг этой теории. Компактное изложение теории музеальности и ее современную интерпретацию (выполненную французскими музеологами А. Девалье и Ф. Мерес-сом) можно найти в avant premiere фундаментального «Музеологического словаря», подготовленного ИКОМ, - брошюре «Ключевые понятия музеологии» [13]. Музеальность в ней рассматривается как термин, однопорядковый обозначению феноменов «политическое поле», «религиозное поле», «сфера экономики», «социальное поле», «демографическая сфера». Деятельность в музеальном поле характеризуется «специфическим подходом, который устанавливает точку зрения на реальность относительно мира наследия (рассматривать что-либо с музеальной точки зрения, например, означает спрашивать себя, возможно ли это сохранить для экспонирования публике)» [Там же, с. 43]. «Реальность как таковая становится культурной метареальностью» [2, с. 79-80]. Музеаль-ность, таким образом, - теоретическая область, характеризующая музейную потребность (потребность в отборе предметов реального мира для сохранения и экспонирования) во всех возможных сферах человеческой деятельности, не обязательно связанных с музейной институцией. Критерием отграничения музеальных явлений от других, присущих, например, таким институтам документальных коммуникаций, как библиотека или архив, является сенсорное документирование реальности. Музеальность предполагает чувственное восприятие (главным образом, визуальное) на основе опыта - более абстрактного и теоретичного способа познания, чем, например, печатное слово, письмо, книга, которые требуют как минимум знания языка и умения читать. Музеальное пространство - «пространство для чувственного показа... через обособление и деконтекстуализацию, т. е. отражение реальности через образы» [13, с. 45].
12
Дискуссии вокруг теории музеальности в 1970-1980-е гг. подводили к пониманию возможности особого музеологического подхода -музеологии как самостоятельной академической дисциплины с собственным предметом познания, формулировавшимся как «познание музеальности» [18, с. 98]. Не музей, таким образом, стал причиной появления музеологии, а музеология как «совокупность всех попыток построения теорий или критических размышлений по поводу музеального пространства» [13, с. 43] способствовала познанию и реализации социальной значимости культурной информации на институциональном и музеографическом уровнях.
Основным концептом неклассической парадигмы в музеологии соответственно становится концепт музеальность. Новая методология получает признание на волне беспрецедентного обновления музейного мира в начале 1980-х гг. На фоне демократизации музейного института, стремления избавиться от черт элитаризма ИКОМ формулирует миссию музея и профессиональное кредо музейщика в понятиях «института на службе обществу и его развитию» [Там же, с. 20]. В отличие от предшествующего этапа музейное служение понимается с позиций социального прагматизма как генератора ресурсов через вовлеченность в решение проблем местного сообщества, связанных с культурными меньшинствами, идентичностью, межкультурной коммуникацией. Внешним фактором развития музеологической мысли становятся также успехи научной информатики и становление до-кументоцентристской парадигмы в системе документационно-коммуникационных наук.
В рамках неклассики набирающие силу национальные школы и направления развивают философско-критический подход. Утверждается междисциплинарность как методология музеологии. Человек рассматривается в природном, социальном и культурном окружении, поэтому особое значение приобретают концепты среды и контекста. Изменяется конфигурация концепций, сложившихся ранее. В рамках предметоориентированного подхода происхо-
дит смещение акцентов с музеологии предметов к музеологии идей. Общинно ориентированный (антропологический) подход видит идеал в «новом освоении территории и наследия для индивидуального и коллективного развития» [18, с. 85] и формулирует концепт наследия как «ресурса, который следует развивать в интересах общины» [Там же, с. 85].
На платформе музеальности новую му-зеологическую парадигму разрабатывает П. ван Менш. Оперируя термином музеологи-ческий контекст1, автор диссертации обосновывает компромиссный вариант между «традиционной», ориентированной на предмет, и «новой», ориентированной на сообщество, концепциями науки. Взаимосвязь основных параметров - культурное и природное наследие, музейный институт и общество - им интерпретирована с позиций копер-никанской модели, в центре которой - предмет/наследие (микроуровень музеологии), а внешние орбиты образуют институт/территорию, а также их функции (мезоуровень), и общество (макроуровень музеологии). «Общество создает и использует наследие, а в роли посредника между ними выступает музейный институт» [Там же, с. 140].
Все базовые параметры музеологии основываются на наследии (его единица - предмет). Но поскольку музеология занимается не одними предметами, а еще концепциями и идеями, которые они помогают передавать [Там же, с. 142], насущной необходимостью становится разработка модели, соединяющей предмет, ценность и отношения. Такую модель П. ван Менш обосновывает на основе структурного подхода к информационной ценности предметов, что позволяет четко отграничить музеологию от профильных наук, также занимающихся материальной культурой.
По сути, концепция исследователя является документоцентристской, так как предме-
1 Под музеологическим контекстом П. ван Менш понимает «особый концептуальный и материальный контекст», в котором объекты физического окружения человека «приобретают особое значение, основывающееся не столько на экономической, сколько на культурной их ценности» [16, с. 143].
13
ты как «неисчерпаемые источники информации» [Там же, с. 151] рассматриваются в качестве документов, а музеологические институты - в качестве инструментов реализации социальной значимости этой информации. Условием преобразования предмета реального мира в документ является «документационное намерение» [18, с. 182] - объективация информации, необходимая для документирования того или иного феномена социальной жизни или природы в форме селекции - отбора предметов на основе репрезентационных и других свойств и деконтекстуализации. Ссылаясь на З. Странского, ван Менш подчеркивает, что «центральная ценность предмета в музеологическом контексте - это документа-ционная ценность» [Там же, с. 184], связанная с функцией аутентичного свидетельства. Из этого следует, что выявление документа-ционной ценности предмета и есть отношение музеальности. Музейные предметы «онтологически совпадают с предметами вообще, но в отношении семантики они имеют новую функцию, т. е. функцию аутентичных свидетельств». В итоге «как таковая (музейная) коллекция дублирует скорее аксиологическую, чем онтологическую структуру реальности» [Там же].
В модели информационной структуры предмета (музеологического документа) П. ван Менш выделяет три уровня: физических, функциональных свойств (структурная и функциональная идентичность), а также связей предмета с контекстом (контекстуальная идентичность - отношения между предметом и его окружением). Каждый из этих уровней диа-хронно связан с «культурной биографией» предмета: структурные, функциональные и контекстуальные свойства артефакта специфичны для каждой стадии его жизненного цикла, включая стадию музеализации (музеефика-ции). В результате селекции и научной обработки предмет приобретает документационную ценность - становится источником информации и о самом себе, и о множестве контекстуальных связей с эпохой, событиями, идеями, людьми и пр. П. ван Менш выделяет три сис-
темных состояния предмета: состояние использования - первичный контекст, состояние вне использования - археологический, состояние сохранения - музеологический контекст. Переходные состояния составляют отдельный предмет авторского интереса.
Все названные структурные измерения в модели информационного потенциала предмета анализируются в диалектическом единстве, при этом каждое детально дифференцируется. Дальнейшее развитие теории в диссертации П. ван Менша связано с анализом музеологиче-ских функций (сохранение, изучение, коммуникация), что в итоге дает автору возможность теоретически воспроизвести музеальность и в функциональном, и в институциональном аспектах. Предмет в итоге музеализации становится коммуникационным артефактом, объединяющим в себе «режим символизации» и «режим коммуникации» [18, с. 182].
Ф. Мересс, сопроводивший недавнее русское издание диссертации «несколькими замечаниями», горячо поддержал актуальность теоретической модели музеологии П. ван Менша для современности, «так как начинала она отнюдь не с музея, а предполагала гораздо более широкую перспективу, включающую античные тезаурусы, ренессансные кабинеты редкостей или современные виртуальные музеи (о которых автор, конечно, не писал в своей диссертации по той простой причине, что тогда их еще не существовало)... Музеи могут исчезнуть, но музеологический способ мыслить, свойственный человеку, останется» [17, с. 9].
С точки зрения современной отечественной документологии концепцию П. ван Мен-ша при более детальном рассмотрении, возможно, следует квалифицировать как доку-ментально-информационно-коммуникационную. Примечательно, что в то время, когда она создавалась, в российском музееведении шел параллельный процесс формирования документного подхода. На страницах профессиональной печати обсуждались документный статус музейных предметов [9; 14; 15; 21; 23; 32], соотношение понятий документ и исторический источник [12]. В отличие от зару-
14
бежных коллег, поиски и дискуссии1 отечественных музееведов развивались в рамках му-зеецентристской парадигмы, поэтому были сосредоточены не на информационной структуре предмета, а на процессах научного документирования (результатом которого документ и является) в ракурсе функций и направлений деятельности музея. Ученые так и не пришли к единому мнению относительно их содержания. Ю. П. Пищулин рассматривал функцию документирования в качестве одной из основных у музея и формулировал ее как «целенаправленное отражение в музейном собрании с помощью музейных предметов тех исторических, социальных или природных процессов и явлений, которые изучает музей в соответствии со своим профилем и местом в музейной сети» [19, с. 52; 21, с. 3]. Как направление научно-фондовой работы рассматривал документирование и А. М. Разгон [23, с. 839]. В. Ю. Дукельский, избегая термина документ, разрабатывал аксиологический подход к музейному предмету, сближая понятия научная ценность и информативность [9, с. 32]. И. В. Клюшкина предлагала понимать под документированием в узком смысле фиксацию результатов научной обработки и атрибуции предметов в научно-фондовой документации; а широкое содержание понятия связывала с вышеназванной функцией [14; 15]. В этом спектре мнений так и не выясненным осталось множество вопросов. В их числе - перспективность применения для музейной теории понятия документа, феноменология музейного документа: что же все-таки следует рассматривать с точки зрения этого понятия - предмет, коллекцию или музейное собрание? Какое место в данной системе занимают копийные материалы и научно-фондовая документация, относятся ли названные феномены к первичному или вторично-документальному уровню документной коммуникации в музее? На каком этапе музейной работы с предметами возникает документ - на
1 Историография этих поисков и дискуссий нашла отражение в статье Е. Плешкевича [20].
этапе отбора («разрыва значений»), когда предмет еще является «обычной» вещью, но уже утрачивает свои первичные функциональные смыслы, а иногда и морфологические качества и становится предметом музейного значения? На этапе включения предмета в собрание, когда он становится музейным предметом и подвергается процедурам атрибуции и научной обработки? Или на этапе коммуникации со зрителем, когда он становится экспонатом и, соответственно, транслятором информации? Может ли рассматриваться с точки зрения документных коммуникаций музейная экспозиция? Каков в итоге документный статус предмета музейного значения, музейного предмета, экспоната, экспозиции?
Дискуссии по этому поводу возобновились только в 2000-е гг. в связи со становлением общей теории документа и не в музееведческой, а в среде библиографоведов и до-кументологов [6; 22; 29]. Опыт зарубежных коллег, с которым знакомит диссертация П. ван Менша, и разработанная им концепция, несмотря на необходимость экспликации центрального понятия документационная ценность предмета, имеют безусловное значение для дальнейшего развития информационного и документного подходов в музееведении. Что же касается практического применения модели П. ван Менша, то и тогда, когда она была предложена, и сейчас она открывает перспективу оптимизации докумен-тационной ценности предмета через выбор адекватных процедур производства данных предмета и их документальной фиксации, исследования, экспонирования.
Таким образом, работа П. ван Менша представила эволюцию музеологии от прикладной науки, тесно связанной с профильными дисциплинами, к прикладной дисциплине с эмпирическим описательным содержанием и далее - к академической дисциплине, независимой области знания с собственной идентичностью и когнитивной ориентацией (предметом познания). Применение парадиг-мального подхода к анализу этого процесса позволило рассмотреть основные этапы эво-
15
люции музеологии с точки зрения базовых концептов, вокруг которых формировалось теоретическое ядро музеологических концепций. Исторически первая стадия была связана с концептом коллекции, ее сменила парадигма, опирающаяся на концепт музея. Музеоло-ги этого периода, завершившегося к середине 1960-х гг., основывались на методологии классической рациональности.
Стадия теории и синтеза в развитии му-зеологической мысли стартовала благодаря принятию неклассической парадигмы, сформировавшейся на основе концепта музеальности. Последние десятилетия XX в. стали началом эпохи концептуального плюрализма в музеологии, проявившего себя в деятельности национальных музеологических школ (чехословацкой, хорватской, канадской, франкфуртской, лестерской и др.) и международных организаций. Работа П. ван Мен-ша «К методологии музеологии» резюмировала их деятельность в XX столетии. Помимо глобального анализа историографии в ней была обоснована документально-информационно-коммуникационная концепция, открывающая дальнейшие перспективы разработки информационного и документного подходов в музеологии.
«Музеологический контекст», радикально изменившийся в первые десятилетия XXI в.
под влиянием глобализации, роста капитализма во всем мире, стремительного приращения знаний, развития информационных технологий и виртуализации пространства, безусловно, повлек за собой появление новых «головоломок». В их числе, например, феномены виртуальных музеев, электронных мест наследия, кибер-музеев, музейно-туристи-ческих кластеров, нематериального культурного наследия, «живые» и антропологические музеи, сосредоточенные на современных, не обязательно традиционных и аутентичных, реалиях. Динамика внешних факторов и изменение музейного ландшафта стали предпосылками развития современных философско-культурологических и социально-коммуникационных концепций в музеологии. Недостаточность их методологического ресурса регулярно артикулируется в проблемных му-зеологических публикациях [8]. Современный этап развития музееведения отечественный музеолог О. С. Сапанжа вновь характеризует как точку бифуркации, состояние кризиса [25, с. 8]. Очевидно, место музео-логической парадигмы вновь вакантно, а перспективы ее появления будут связаны с постнеклассической рациональностью и разработкой гуманитарно и гуманистически ориентированной парадигмы, в которой нуждается наше время.
1. Астафьев, В. В. Судьба музеологии и культурологии в России: опыт историографического осмысления /
B. В. Астафьев, Л. А. Сыченкова // Обсерватория культуры. - 2013. - № 6. - С. 4-19.
2. Ананьев, В. Г. История зарубежной музеологии: учеб.-метод. пособие / В. Г. Ананьев; Ин-т истории
C.-Петерб. гос. ун-та. - Санкт-Петербург, 2014. - 136 с.
3. Ананьев, В. Г. К вопросу о периодизации музеологии / В. Г. Ананьев // Вестник Челябинской государственной академии культуры и искусств. - 2013. - № 2 (34). - С. 38-42.
4. Ананьев, В. Г. Национальные и международные музейные организации: учеб.-метод. пособие / В. Г. Ананьев. - Санкт-Петербург: Исторический факультет Санкт-Петербургского государственного университета, 2013. - 140 с.
5. Ананьев, В. Г. Музеология в трудах Петера ван Менша / В. Г. Ананьев // Вопросы музеологии. - 2014. -№ 1 (9). - С. 3-5.
6. Берестова, Т. Ф. Документ: методологические основания изучения, предыстория возникновения, сущность и явление / Т. Ф. Берестова // Постижение. Избранное. 1977-2012. - Челябинск, 2012. - C. 241-258.
7. Дадамян, Г. Г. Атлантида советского искусства. 1917-1991: моногр. / Г. Г. Дадамян. - Москва: ГИТИС, 2010. - Ч. 1. 1917-1932. - 524 с., ил.
8. Долак, Я. Музеология - настоящее и будущее / Я. Долак; авториз. пер. с англ. В. Г. Ананьев // Музеология -музееведение в XXI веке: проблемы изучения и преподавания. - Санкт-Петербург, 2009. - С. 12-19.
16
9. Дукельский, В. Ю. Терминологические проблемы теории музейного предмета / В. Ю. Дукельский // Терминологические проблемы музееведения. - Москва, 1986. - С. 27-34.
10. Ермолаева, О. А. Основные принципы, методы и уровни современного парадигмального подхода / О. А. Ермолаева // Вестник Нижегородского университета им. Н. И. Лобачевского. Серия: Социальные науки. - 2008. - № 1 (9). - С. 163-168.
11. Калугина, Т. П. Художественный музей как феномен культуры / Т. П. Калугина. - Санкт-Петербург: Петрополис, 2008. - 244 с.
12. Каштанов, С. М. С. О. Шмидт и проблема определения исторического источника / С. М. Каштанов // Источниковедение. Проблемные лекции: учеб.-метод. модуль. - Москва, 2005. - С. 130-134.
13. Ключевые понятия музеологии [Электронный ресурс] / сост.: А. БезуаИёеБ, Б. МаиеББе. - Режим доступа: http://icom.museum/fileadmin/user_upload/pdf/Key_Concepts_of_Museology/key_concepts_ru.pdf.
14. Клюшкина, И. В. Документирование как общенаучное понятие и его содержание в музееведении / И. В. Клюшкина // Актуальные проблемы советского музееведения: сб. науч. тр. - Москва, 1987. - С. 57-67.
15. Клюшкина, И. В. Документирование современности музеями РСФСР в 1960-х - начале 1980-х гг. (Теория и практика) / И. В. Клюшкина // Музееведение. Проблемы культурной коммуникации в музейной деятельности: сб. науч. тр. - Москва, 1989. - С. 87-93.
16. Кун, Т. Структура научных революций [с вводной статьей и дополнениями 1969 г.] / Т. Кун. - Москва: Прогресс, 1977. - 300 с.
17. Мересс, Ф. О будущем музеологии: несколько замечаний к русскому изданию диссертации Петера ван Менша / Ф. Мересс // Вопросы музеологии. - 2014. - № 1 (9). - С. 6-14.
18. Менш, П. ван. К методологии музеологии / П. ван Менш // Вопросы музеологии. - 2014. - № 1 (9). - С. 15-291.
19. Музейные термины. Терминологические проблемы музееведения: сб. науч. тр. - Москва: Центральный музей революции СССР, 1986. - С. 35-135.
20. Музеология - музееведение в XXI веке [Интервью с Я. Долаком, Х. Фирегг, М. Беспалой] // Музей. -2012. - № 8. - С. 14-23.
21. Пищулин, Е. П. Социальные функции советского музея / Е. П. Пищулин, Д. А. Равикович // Терминологические проблемы музееведения. - Москва, 1986. - С. 3-10.
22. Плешкевич, Е. Общая теория документа и теория музееведения / Е. Плешкевич // Мир музея. - 2009. -№ 3. - С. 43-46; № 4. - С. 43-46.
23. Разгон, А. М. К вопросу о научном комплектовании фондов в музеях исторического и краеведческого профилей / А. М. Разгон // Музееведческая мысль в России XVIII - XX веков. - Москва, 2010. - С. 839-843.
24. Романенко, И. Б. Образовательные парадигмы в истории античной и средневековой философии / И. Б. Романенко. - Санкт-Петербург: РХГА, 2002. - 304 с.
25. Сапанжа, О. С. Теория музея и музейности: историографический обзор и историческая типология: мо-ногр. / О. С. Сапанжа. - Санкт-Петербург, 2011. - 98 с.
26. Сапанжа, О. С. Методология теоретического музееведения / О. С. Сапанжа. - Санкт-Петербург, 2008. - 108 с.
27. Семенюк, Э. П. Информационный подход к познанию действительности / Э. П. Семенюк. - Киев: Нау-кова Думка, 1988. - 240 с.
28. Соколов, А. В. Парадигмы библиографоведения: книга, документ, ресурс: очерки о прошлом и будущем библиографической науки / А. В. Соколов, Т. Ф. Берестова. - Челябинск, 2014. - 490 с.
29. Столяров, Ю. Н. Документология: учеб. пособие / Ю. Н. Столяров. - Орел: Горизонт, 2013. - 370 с.
30. Степин, В. С. Научная рациональность в техногенной культуре: типы и историческая эволюция / В. С. Степин // Вопросы философии. - 2012. - № 5. - С. 125-133.
31. Труевцев, Н. В. История образования и деятельность Комитета музеологии Международного совета музеев: автореф. дис. ... канд. ист. наук / Н. В. Труевцев. - Томск, 2012. - 26 с.
32. Хан-Пира, Э. Что такое «документ» / Э. Хан-Пира // Советский музей. - 1991. - № 1. - С. 33-35.
Получено: 11.01.2016
17
I. Andreeva
Candidate of Pedagogic Sciences, Docent, Chelyabinsk State Institute of Culture and Arts E-mail: andreevairina7@gmail.com
PARADIGMATIC APPROACH IN MUSEOLOGY AND AN INTEGRATIVE METHODOLOGY IN THE WORKS OF P. VAN MENSCH
Abstract. The methodology ofparadigmatic approach and the possibility of its application for the description of the theoretical heritage in the field of museology is considered. The research is based on the thesis of Dutch museologist Peter van Mensch (1992, Zagreb) that contains an extensive historiography of museology of mainly European countries in 1960-1980.
Paradigmatic approach developed by T. Kuhn is understood as the logico epistemological scheme which includes a system of interconnected components - a disciplinary matrix that is presented as the basis of theoretical and practical activities of the professional museological community during a certain period of time.
It includes "samples", problem-solving models, "symbolic generalizations", values.
Sequential isolation of these components in the museological knowledge system gives an opportunity to distinguish the main types ofparadigms and to present the evolution of museology as cyclical periods of Normal Science, crises, scientific revolutions and Paradigm Change.
Within the bounds of classical rationality in the 20th century collectable centrist and museum centrist paradigms were created.
Within the scope of a basic concept the "collection" a professional consciousness and values were concentrated on a priority of science requirements, methods of the profile disciplines (classification, systematization, interpretation) were used for the study of the museum collections.
Museum centrist paradigm has been forming under the influence ofsocial inclusion processes. It concentrates on studying of the purposes and functions, basic directions of museum activities, the specifics of its organization; it is characterized as bifurcation ofprofessional credo: the scientist competes in the importance of the status with the museum teacher.
Non-classical museological paradigm is based on the concept of museal that was developed by Z. Stransky and characterizes specific term known as museality.
In 1990s Peter van Mensch develops a new documentary and information and communication paradigm that is based on museality.
Keywords: museology, paradigmatic approach, paradigm, museum, collection, museum object, documentary value of a Museum object, Peter van Mensch, documentary approach
For citing: Andreeva I. 2016. Paradigmatic approach in museology and an integrative methodology in the works of P. van Mensch. Herald of Chelyabinsk State Academy of Culture and Arts. № 1(45): 7-19.
References
1. Astafev V., Sychenkova L. 2013. The fate of museology and cultural studies in Russia: experience of historio-graphical reflection. Observatoriya kultury [Observatory of Culture]. № 6: 4-19. (In Russ.).
2. Ananev V. 2014. Istoriya zarubezhnoy muzeologii ^he history of foreign musicology]. Saint Petersburg: Institute of History of Saint Petersburg State University. 136 p. (In Russ.).
3. Ananyev V. 2013. Due to the topic of museology periodization. ^rald of Chelyabinsk State Academy of Culture and Arts. № 2 (34): 38-42. (In Russ.).
4. Ananev V. 2013. Natsional'nye i mezhdunarodnye muzeynye organizatsii [National and international museum organizations]. Saint Petersburg: Faculty of History of Saint Petersburg State University. 140 p. (In Russ.).
5. Ananiev V. 2014. Museology in the works of Peter van Mensch. Voprosy muzeologii [The problems of museology]. № 1 (9): 3-5. (In Russ.).
6. Berestova T. 2012. Document: methodological foundations of the study, the background history, essence and phenomenon. Postizhenie. Izbrannoe. 1977-2012 [Comprehension. Favorites. 1977-2012]. Chelyabinsk. P. 241-258. (In Russ.).
7. Dadamian G. 2010. Atlantida sovetskogo iskusstva. 1917-1991 [Atlantis of Soviet art. 1917-1991]. Moscow: The Russian University of Theatre Arts. Part 1. 1997-1932. 524 p. (In Russ.).
8. Dolac J. 2009. Museology - the present and the future. Authorized translation from Eng. by Ananev V. Muzeo-logiya - muzeevedenie v XXI veke: problemy izucheniya i prepodavaniya [Museology - museology in the 21 century: problems of learning and teaching]. Saint Petersburg. P. 12-19. (In Russ.).
18
9. Dukelskii V. 1986. Terminological problems of the theory of an museum object. Terminologicheskie problemy muzeevedeniya [Terminological problems of Museum study]. Moscow. P. 27-34. (In Russ.).
10. Ermolaeva O. 2008. Basic principles, methods and levels modern paradigmatic approach. Vestnik of Loba-chevsky State University of Nizhniy Novgorod. Series: Social Sciences. № 1 (9): 163-168. (In Russ.).
11. Kalugina T. 2008. Khudozhestvennyy muzey kak fenomen kul'tury [Museum of art as a phenomenon of culture]. Saint Peterburg: Petropolis. 244 p. (In Russ.).
12. Kashtanov S. 2005. S. O. Shmidt and the problem of determining the historical source of. Istochnikovedenie [Chronology]. Moscow. P. 130-134. (In Russ.).
13. Kluchevye ponyatiya muzeologii [Key concepts of museology] [Electronic Resource]. 2012. Desvallées A., Mairesse F., comp. Available from: http://icom.museum/fileadmin/user_upload/pdf/Key_Concepts_of_ Museology/key_concepts_ru.pdf. (In Russ.).
14. Klushkina I. 1987. Documentation as a scientific concept and its content in museology. Aktual'nye problemy sovetskogo muzeevedeniya [Current problems of Soviet museology]. Moscow. P. 57-67. (In Russ.).
15. Klushkina I. 1989. Documentation contemporary museums of the RSFSR during the 1960s - early 1980s (Theory and practice). Muzeevedenie. Problemy kul'turnoy kommunikatsii v muzeynoy deyatel'nosti [Museology. The problems of cultural communications in museum activity]. Moscow. P. 87-93. (In Russ.).
16. Kun T. 1977. Struktura nauchnykh revolutsiy [The structure of scientific revolutions]. Moscow: Progress. 300 p. (In Russ.).
17. Mairesse F. 2014. On the future of museology: some notes to the Russian translation Ph. D. thesis by Peter van Mensch. Problemy muzeologii [The problems of Museology]. № 1 (9): 6-14. (In Russ.).
18. Mensch P. van. 2014. To the methodology of museology [The problems of Museology]. № 1 (9): 15-291. (In Russ.).
19. Museum terms. 1986. Terminologicheskie problemy muzeevedeniya [Terminological problems of museum studies]. Moscow. P. 35-135. (In Russ.).
20. Museology - Museum studies in the 21 century [Muzeologiya - muzeevedenie v XXI veke] [Interview with J. Dolac, H. Vieregg, M. Bespalaia]. 2012. Muzey [Museum]. № 8: 14-23. (In Russ.).
21. Pishchulin E. 1986. Social functions of the soviet museum. Terminologicheskie problemy muzeevedeniya [Terminological problems of museum studies]. Moscow. P. 3-10. (In Russ.).
22. Pleshkevich E. 2009. The General theory of document and theory of museology. Mir muzeya [The museum world]. № 3: 43-46; № 4: 43-46. (In Russ.).
23. Razgon A. 2010. To the question of academic collection development in museums of history and local lore profile. Muzeevedcheskaya mysl' v Rossii XVIII - XX vekov [Museological thought in Russia of the 18-20 centuries]. Moscow. P. 839-843. (In Russ.).
24. Romanenko I. 2002. Obrazovatel'nye paradigmy v istorii antichnoy i srednevekovoy filosofii [Educational paradigm in the history of ancient and medieval philosophy]. Saint Peterburg: Russian Christian Humanitarian Academy. 304 p. (In Russ.).
25. Sapanzha O. 2011. Teoriya muzeya i muzeynosti: istoriograficheskiy obzor i istoricheskaya tipologiya [Theory the Museum and musealium: historiographical and historical overview of typology]. Saint Petersburg. 98 p. (In Russ.).
26. Sapanzha O. 2008. Metodologiya teoreticheskogo muzeevedeniya [Methodology theoretical museology]. Saint Petersburg. 108 p. (In Russ.).
27. Semenuk E. 1988. Informatsionnyy podkhod k poznaniu deystvitel'nosti [Information approach to cognition of reality]. Kiev: Naukova Dumka. 240 p. (In Russ.).
28. Sokolov A., Berestova T. 2014. Paradigmy bibliografovedeniya: kniga, document, resurs: ocherki o proshlom i budushchem bibliograficheskoy nauki [Paradigm of bibliography: book, document, resource: essays about the past and the future bibliography]. Chelyabinsk. 490 p. (In Russ.).
29. Stoliarov IU. 2013. Dokumentologiya [Documentology]. Orel: Gorizont. 370 p. (In Russ.).
30. Stepin V. 2012. Scientific rationality in a technological culture: types and historical evolution. Voprosy filosofii [The problems of philosophy]. № 5: 125-133. (In Russ.).
31. Truevtsev N. 2012. Istoriya obrazovaniya i deyatel'nost' Komiteta muzeologii Mezhdunarodnogo soveta muzeev [The history of formation and activities of the Committee of museology International Council of museums]. Tomsk. 26 p. (In Russ.).
32. Khan-Pira E. 1991. What is a "document". Sovetskiy muzey [The Soviet Museum]. № 1: 33-35. (In Russ.).
Received: 11.01.2016
19
