CC BY
55
России в третьем тысячелетии наиболее перспективным источником экономического роста и общественного развития.
Библиографический список
1. Экономические и социальные проблемы России: Социальная политика и социальные реформы в России (2000 — 2003 гг.). - М., 2004. - С. 5- 6.
2. Социальная справедливость и экономическая эффективность: Опыт, проблемы, теория : материалы науч. конф. — М.: ЛЕНАНД, 2007. - С. 26.
3. Сидорина, Т. Ю. Социальная теория — коридор развития социальной политики / Т. Ю. Сидорина // Общественные науки и современность. — 2006. — №4. — С. 56.
4. Гонтмахер, Е. Социальная политика: уроки 90-х/ Е. Гонт-махер. —М.: Гелиос АРВ, 2000. — С. 334.
5. Социальная политика в современной России: реформы и повседневность. — М.: ООО «Вариант», ЦСПГИ, 2008. — С. 24.
6. Заславская, Т. Н. Социетальная трансформация российского общества: Деятельностно-структурная концепция / Т. Н. Заславская. — М., 2003. — С. 496.
7. Поланьи, К. Великая трансформация: политические и эко-
номические истоки нашего времени / К. Поланьи. — СПб.: Ала-тейя, 2002. - С. 13-14.
8. Туган-Барановский, М. И. Теоретические основы марксизма/ М. И. Туган-Барановский. — М., 2003. — С. 85.
9. Славин, Б. Ф. Какая идеология нужна России? / Б. Ф. Славин // Социально-гуманитарные знания. — 2004. — № 4. — С. 4-5.
10. Волков, Ю. Г. Гуманистическая перспектива России как общенациональная цель / Ю. Г. Волков // Социально-гуманитарные знания. —2005. — № 1. — С. 13.
11. Туроу, Л. Будущее капитализма / Л. Туроу // Новая постиндустриальная волна на Западе. Антология. — М., 1999. — С. 214-217.
12. Государственная социальная политика и стратегии выживания домохозяйств. — М.: ГУ ВШЭ, 2003. — С. 461.
КИБАРДИНА Людмила Николаевна, кандидат философских наук, доценткафедры социологии, социальной работы и политологии.
Адрес для переписки: 644050, г. Омск, пр. Мира, 11.
Статья поступила в редакцию 14.07.2009 г.
© Л. Н. Кибардина
УДК 17+316.47
А. И. ОРЕХОВСКИЙ Н. Л. ЖДАНОВА
Сибирский государственный университет телекоммуникаций и информаций, г. Новосибирск
Новосибирский государственный архитектурно-строительный университет
ОТВЕТСТВЕННОСТЬ КАК ОСНОВАНИЕ ЭТИЧЕСКОГО КОМПОНЕНТА ГРАЖДАНСКОЙ ДИСЦИПЛИНЫ
В статье расширены и углублены представления об этических составляющих общественной дисциплины и предложен способ и алгоритм философского исследования одного из важнейших ее элементов — ответственности. Данный подход открывает новые возможности для теоретического осмысления механизма дисциплинирования общества и использования результатов исследования руководителями разного ранга в их работе с подчиненными.
Ключевые слова: дисциплина, ответственность, аксиологический, праксиологический, социальная регуляция.
Ответственность и наряду с ней дисциплину как определенный порядок поведения людей, соответствующий сложившимся в обществе нормам права и морали, как обязательное для всех членов какого-ни-будь коллектива подчинение установленному поряд-
Я ритм и риск сверяю с целью.
И дисциплина — мой маяк,
Когда она - конец безделью И волоките ярый враг.
Во всем мне нравится порядок.
Ие тот, что страхом насажден,
А чуткий, деловой, что к ряду С доверьем, честностью, добром.
А. И. Ореховский
ку, правилам, можно считать одним из древнейших этико-социальных феноменов. Дисциплина определяет во многом слаженность и эффек тивность работы каждого из конкретных социальных образований, чем объясняется интерес исследователей, изучаю-
ФИЛОСОФСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №2 (86) 2010
щих отдельные ее аспекты. И хотя уже предпринимались попытки с философских позиций исследовать дисциплину1, однако концептуально выверенных осмыслений этого феномена в области философского знания в настоящее время явно недостаточно, что не дает возможности выявить в полной мере механизм его действия и наметить более осознанные пути для управления процессом дисциплинирования личности и общества. Поэтому задача научного рассмотрения этико-философских аспектов дисциплины до сих пор чрезвычайно актуальна.
В этическом аспекте дисциплина представляет собой довольно сложное структурное образование: это двуединый процесс взаимодействия принуждающей и подчиняющейся сторон, который может быть назван дисциплинарным актом. В нравственном сознании человека внутреннюю структуру современной дисциплины можно рассматривать как действие и (или) противодействие трех элементов: принуждения (исходящего от властвующего лица), свободы (уровень которой ущемляется в основном у подчиняемого) и воли участников совершаемого акта. Свобода — неформализованное содержание способа выбора действия, отсутствие давления или ограничения, которое выражается в альтернативных возможностях выбора вариантов поведения субъектом деятельности; принуждение есть понуждение к действию; воля. — синтез разумной оценки и устремлений. Предмет стремления в акте воления осознается как цель. Воля в наилучшем своем проявлении, по Аристотелю, есть выбор между крайностями в душевных состояниях и разумных поступках, есть такое среднее, которое соответствует природе субъекта и определяется усмотрением разума, подкрепляемого усилием воли и упражнением. В этом отношении дисциплинарный акт базируется на основных «добродетельных» свойствах каждого участника совместной деятельности. На наш взгляд, у повелевающего лица таковыми являются требовательность, ответственность, решительность, строгость, демократизм, а у подчиняющегося — исполнительность, старание, добросовестность, прилежность и также ответственность и демократизм.
С нашей точки зрения, из указанных выше свойств особым статусом для обеих сторон дисциплинарного акта обладает такой его компонент, как ответственность. В современной религиозно-философской литературе можно встретить разное определение ответственности.. Так, с позиции игумена Ев-мения, английское слово ответственность (responsibility) означает «возвращение дарования дарованному вам источнику», а в переводе на язык Евангелия — «отчетность относительно использования своих способностей и талантов перед Давшим вам эти дарования» (1, с. 19 — 20). Все это, с точки зрения игумена, вписывается в следующее определение: « ... быть ответственным означает отвечать за порученное и исполненное, сполна рассчитываться за совершенное, уметь расплачиваться за пропущенное и добровольно принимать наказание за неверно выполненное, то есть отвечать за свои слова, обещания, поступки. Быть ответственным означает также отвечать за последствия своих решений, своих действий, слов и реакций» (1, с.19). Для немецкого философа Г. Йонаса ответственность является первым и основным положением этики, включающим в себя «расчет за содеянное» и определяющим «подлежащее исполнению» (2, с.172). В трактовке отечественного философа В.А. Канке императив «Будь ответственным!» означает: « ... поступай и твори максимально эффек-
тивно на основе всех тебе присущих ценностей» (3, с. 272), то есть ответственность проявляется в интегральной системе ценностей.
Однако традиционно (в семантическом смысле) ответственность трактуют, во-первых, как необходимость, обязанность отвечать за свои действия, поступки, права и обязанности в осуществлении какой-нибудь деятельности, т.е. высоко развитое чувство долга, ревностное отношение к своим обязанностям и правам, и, во-вторых, как возмездие за нарушение чего-нибудь (отсюда выражения «понести ответственность», «привлечь к ответственности»). Второй из указанных аспектов дал возможность сформировать такое понятие, как «дисциплинарная ответственность» (наряду с «правовой ответственностью»). При этом фиксируется момент, когда обычные дисциплинарные правила переходят в стадию санкций (утверждений высшей инстанцией какого-либо акта, придающих ему правовую силу), отсюда и возникают потребности решения правовых проблем трудовой, воинской, образовательной и т.п. дисциплины.
Как утверждает Ю.Н. Туганов (4, с. 7, 17), дисциплинарная ответственность имеет юридическую природу, являясь разновидностью государственного принуждения (карательной санкцией), входя в состав административного, трудового и военного права и выполняя вместе с тем задачу не только правовую, но и в определенной мере моральную, личную, поскольку упреждает совершение более тяжкого (административного или уголовного) правонарушения. В этом смысле можно отметить, что дисциплина зачастую «самостоятельно» обслуживает тот ряд человеческих отношений, которые находятся в переходном состоянии при движении от морально-этических к собственно правовым. При этом примат правовых установлений в дисциплине может существенно расходиться с ценностными основаниями ответственности, когда формализованная свобода воли игнорирует содержательный ценностный характер ответственности.
В советский период российской истории ответственность в социальном взаимодействии рассматривалась ограниченно. Ее сущность, как правило, сводилась к обоснованию требований подотчетности личности властным и управленческим установлениям тоталитарного государства. Такое одностороннее праксиологическое понимание ответственности и ее функционирование обусловило ряд деструктивных явлений в регулятивных сферах социального взаимодействия. В анализе ответственности как меры применения внешних социальных санкций или как определенных форм подотчетности действующих субъектов превалирует, остается определяющей субъективная зависимость в поведении индивида. При этом спектр объективных ценностных зависимостей и связей субъектов, складывающихся в сфере экономических, политико-правовых и нравственнопсихологических отношений просматривается лишь на втором плане. А эти отношения зависимости, в общем-то, объективны. И логически ответственность здесь выступает как объектно-субъектное взаимоотношение в системе социального взаимодействия, а не наоборот.
Таким образом, ответственность как форма упорядочивающей связи в различных структурах социальных отношений (экономических, политических, правовых, моральных), как правило, базируется. на таких общественных зависимостях, которые имеют, объективную ценностную основу, поэтому
ценностная интерпретация ответственности — объектно-субъектная — также необходима. Ценность — неотъемлемый элемент прогрессивного развития общества и личности, все то, что способствует формированию насущных положительных потребностей и интересов субъектов, все то, что полезно и необходимо в позитивно значимом взаимодействии их в процессе деятельности, в становлении благ общества. Аксиологические основания в регулятивных отношениях открывают новые, перспективные возможности для отладки механизма ответственности на строго научной основе, когда общенародные ценности полагаются в качестве необходимой меры упорядоченности индивидуальных и коллективно-групповых интересов посредством адекватных требований дисциплины. Интересы субъекта деятельности могут быть неадекватны ценностным отношениям общества. Поэтому одна из острейших проблем в социальной регуляции — органичное соотношение интересов и ценностей в системе социальных взаимодействий.
Социальные нравственные предписания, наряду с предметными, необходимы. Они определяют меру свободного выбора в пределах социальной и экономической детерминации. Чтобы эта мера находилась в соответствии с установлениями ответственности, регулятивы требуется строить на ценностной основе, обусловленной необходимыми природными и социальными зависимостями, при учете которых в требованиях дисциплины люди достигают социально значимых, позитивных результатов в своей деятельности.
Каждый из нас, реализуя свои цели, не может игнорировать потребности взаимодействующих других субъектов, будь то личности, коллективы, различные слои населения и интересы общества в целом. Индивиду необходимо органично «вписать» свой интерес в общенародный. При ценностном согласовании интересов достигается целесообразное регулирование. В этом отношении моральные предписания выступают как важнейшее средство ответственного взаимодействия. Реализация созидательных планов и исполнение принимаемых решений упорядочивают связи в стихийном процессе, пресекая анархию. Совокупность необходимых требований, обусловливающих созидательную деятельность по сохранению и умножению ценностей, закладывается в основание механизма ответственности. По отношению к каждому члену общества такие требования характеризуются как «ответственные зависимости».
Итак, при отладке регулятивного механизма, упорядочивающего систему социального взаимодействия на принципах ответственности, требуется осуществить конструктивную взаимосвязь трех тесно переплетенных «срезов» научного анализа (применительно к ценностному освоению различных сфер исторической практики) — онтологического, гносе-олого-аксиологического и конкретно-социологического (праксиологического). В этой связи надо иметь в виду структуру любого ответственного отношения, включающую в себя следующие основные элементы: 1) субъект ответственности (кто отвечает); 2) инстанция и мера ответственности (перед кем субъект отвечает и какова степень, мера ответственности); 3) объективная основа ответственности (за что и во имя чего отвечает субъект). Можно сказать и иначе: основные структурные компоненты ответственного отношения — за что и во имя чего человек несет ответственность (онтологический «срез»), перед кем и
каким образом он отвечает (нормативно-ценностный «срез») и кто отвечает (компетентный, ролевой, нравственно-психологический «срез»). Эти элементы ответственного отношения теснейшим образом взаимосвязаны.
Ранее в неполной и извращенной форме в механизме регулятивных отношениях были задействованы лишь два компонента отношения ответственности — кто и перед кем отвечает. Обоснованию же третьего элемента отношения зачастую не придавали должного значения, словно это основание подразумевалось само собой, и тем самым ответственное отношение по существу было исключено из системы социального взаимодействия, которое имманентно присуще всем социальным отношениям; онтологический «срез» ответственности по существу «выпал» из системы управленческо- регулятивных отношений. К чему это привело? В регулятивных отношениях дисциплина характеризует прежде всего праксиологический «срез» в деятельности социально-экономических сообществ и политических партий. Ответственность — подотчетность задается, например, в политике уставами партий, призванных проводить в «жизнь» интересы своих социальных групп и удовлетворять их материальные потребности. Властными структурами в центр регуляции зачастую поставлены их меркантильные интересы в качестве нормативно-оценочного критерия при определении мер и санкций юридической ответственности. Законодатель может закрепить свои нелегитимные, меркантильные интересы, попирающие моральные требования социума.
Таким образом, не учитывается то обстоятельство, что хотя фундаментальными ценностями являются материальные, но в иерархии ценностей высшими из них выступают моральные, духовные. И если моральные императивы не востребованы в жизнедеятельности высших эшелонов власти, принимающих управленческие решения, то, как правило, это существенно сказывается на деятельности регулятивных структур, где дисциплина выполняет основную роль в способах фактической реализации принятых проектов материальной и духовной деятельности. Поэтому онтологический «срез» — определяющий в генезисе ответственности, и именно этот элемент выявляет исходный принцип комплексного философского исследования проблемы ответственности. При определении центрального звена, детерминирующего конкретный исторический «срез» ответственности, очевидно, следует начинать не с субъекта ответственности, а с того, за что он отвечает.
При этом следует помнить, что ответственность как многомерное, многосущностное отношение органично включает в себя две функции в отладке единого противоречивого механизма регуляции. Первая из них - функция целесообразной ценностной связи (актуальной и перспективной) Она закрепляется системой нравственных требований, а также различными политико-правовыми и техническими нормативами, стимулирующими должную направленность активной позиции личности. Поступки субъекта, соответствующие этим нормативам, квалифицируются как правильные (позитивная, сторона ответственности). Во-вторых, нельзя забывать об ответственности в функции ретроспективной связи. Это определенные санкции или меры порицания и наказания применительно к тем уже совершенным поступкам и деяниям, в результате которых разрушены ценности, охраняемые определенными социальными и
ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК № 2 (86) 2010 ФИЛОСОФСКИЕ НАУКИ
ФИЛОСОФСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №2 (86) 2010
техническими нормами (негативная сторона ответственности). В этом смысле ответственность выступает как неукоснительная кара за преступное нарушение общественных требований и норм, установленных на ценностной основе.
Современные теоретические исследования, особенно правовые, в большей мере рассматривают ретроспективный аспект ответственности: обоснование меры вины, наказания, порицания за свершенные деяния, нарушившие в обществе определенные правила. Своевременное пресечение актов насилия важно сопровождать гуманизацией поведения: милосердие и сострадание — непременный атрибут преобразовательной деятельности. Покаяние и искупление — назревшие формы нравственно-политической расплаты за содеянные правонарушения. Ответственность в этом плане — не только арсенал средств наказания за произвол, проявившийся в деятельности субъекта, а и необходимый ценностный ориентир деятельности, определенный идеал и мощный стимул свободы и гражданской активности личности в творческом преобразовании действительности, определенная гражданская мера исполнения социальных обязанностей, вытекающая из аксиологических оснований общества. От того, насколько всесторонне и логически правоверно учитывается в практической деятельности исторических субъектов должный спектр необходимых ценностных зависимостей в социуме (за что отвечает субъект и во имя чего создается система подотчетности), непосредственно зависят перспективы и успехи свободной деятельности людей, опирающейся на научно обоснованные формы подотчетности и установленной ролевой компетенции, адекватной требованиям социального развития.
Очевидно, что отстроить в государственной деятельности управленческо-регулятивный механизм ответственности, должную положенность к ответу, соответствующую общенациональным интересам, возможно лишь при становлении правового государства, комплексно включая в систему общественно — экономических отношений все структурные элементы отношения ответственности. Отладку державной государственности следует непременно базировать на всестороннем учете онтологических зависимостей — за что и во имя чего отвечает субъект деятельности в сфере материального и духовного производства. В объективации ответственности должны быть востребованы экономические ответственные зависимости — фундаментальные материальные ценности. Система властно-распорядительных предписаний — правовых установлений — в этом отношении должна строго основываться на общенародных интересах. Субъект власти призван не наполнять контекст принимаемых законов преследованием своих корыстных интересов, а подчинить логику правотворчества реализации морального императива, который выражает общенародные ценности.
Философский анализ призван выявить те необходимые формы связей, которые наиболее полно отвечали бы требованиям позитивного взаимодействия личности и общества, выявить с той целью, чтобы закрепить их правовыми установлениями. Тем самым можно будет ограничить произвол личности, действия, идущие вразрез с разумными потребностями отдельного человека и общества, необходимыми санкциями упреждающего характера. Исторически ответственна в позитивном плане не любая деятельность субъекта, а только та, которая реализо-
вала творческий потенциал личности в созидательном труде, способствовала гуманизации общественных отношений и утверждению принципов социальной справедливости. «Ответственный индивид учитывает все обстоятельства, а это почти всегда предполагает осознание им более широкой шкалы факторов, чем человеком долга или человеком пользы» (5, с. 119).
Как справедливо указывают О.И. Цыбулевская и Т.В. Милушева (6, с. 164), многие негативные реалии современного развития страны (несогласованность в действиях органов власти, оторванность государства от гражданского общества, кризис духовности, нестабильность экономической системы) связаны с ослаблением института ответственности в нашей стране. Но, думается, можно определить этот процесс и в более широком контексте как ослабление всех видов дисциплины в обществе. Предложенный системный философский анализ этического основания данного явления, на наш взгляд, должен помочь в решении указанной проблемы.
Примечания
’См,, например, следующие работы:
Манешин В.С. Дисциплина в свете понятий исторического материализма. — М.: Изд-во МГУ, 1980. — 175 с.; Манешин В.С. Дисциплина и общество: социально-философский аспект. — М.: Изд-во МГУ, 1984. — 302 с.; Манешин В.С. Дисциплина как предмет социально-философского исследования. Автореф. дис. ... д-ра филос. наук. — М.: МГУ, 1985. — 38 с.; Апресян Р.Г. Перфекционистский и дисциплинарный языки морали // Оправдание морали: Сб. научных статей. М.; Тюмень. Издание центра прикладной этики и НИИ прикладной этики Тюм.ГНУ, 2000. — С. 38-53.
Библиографический список
1. Евмений (игумен). Духовность как ответственность / Ев-мений (игумен) // Редакция Свет Православия. — Решма, 2005. - 301 с.
2. Йонас, Г. Принцип ответственности. Опыт этики для технологической цивилизации / Г. Йонас // пер. с нем. ; предисл., примеч. И.И. Маханькова. — М. : Айрис-пресс, 2004. — 480 с. — (Человек и мир).
3. Канке, В.А. Этика ответственности: Теория морали будущего / В.А. Канке. — М. : Логос, 2003. — 352 с.
4. Туганов, Ю.Н. Теоретико-правовая характеристика института дисциплинарной ответственности военнослужащих / Ю.Н. Туганов. — Чита : Чит.ГУ, 2006. — 291 с.
5. Митчем, К. Что такое философия техники / К. Митчем. — М. : Аспект-Пресс, 1995. — 149 с.
6. Цыбулевская, О.И. Власть и реформы в России: нравственно-правовой аспект / О.И. Цыбулевская, Т.В. Милушева // под ред. С.Ю. Наумова. — Саратов : Поволжская академия гос.служ-бы им. П.А. Столыпина, 2003. — 200 с.
ОРЕХОВСКИЙ Александр Игнатьевич, доктор философских наук, профессор, зав. кафедрой философии и истории Сибирского государственного университета телекоммуникаций и информаций. ЖДАНОВА Наталья Адамовна, кандидат философских наук, доцент кафедры русского языка Новосибирского государственного архитектурно-строительного университета (Сибстрин).
Адрес для переписки: e-mail: kluft @ mail . ru
Статья поступила в редакцию 11.09.2009 г.
© А. И. Ореховский, Н. А. Жданова
