Оценка развития энергетики Китая и перспектив сотрудничества с Россией. Часть I Текст научной статьи по специальности «Энергетика и рациональное природопользование»

ЭНЕРГЕТИЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА

Игорь МАТВЕЕВ

ОЦЕНКА РАЗВИТИЯ ЭНЕРГЕТИКИ КИТАЯ И ПЕРСПЕКТИВ СОТРУДНИЧЕСТВА С РОССИЕЙ

Часть 1

Основными целями данной научной работы являются определение оснований и оценка возможностей для дальнейшего развития энергетического сотрудничества России и Китая. Для их достижения были последовательно решены несколько задач. На первом этапе изучены текущая ситуация в энергетике КНР, перспективы развития ключевых секторов в долгосрочном периоде, выполнены соответствующие прогнозные расчёты. Затем определены и зафиксированы рамочные параметры ввоза базовых энергоносителей в КНР, оценены возможности России по их обеспечению. Сформулированы заключения о выходе Китая на уровень самообеспеченности по углю, об увеличении разрыва между внутренним производством и потреблением жидкого и газообразного топлива из-за сложностей, связанных с разработкой национальных залежей в условиях роста спроса, о замедлении темпов расширения суммарной установленной мощности крупных ГЭС и АЭС, относительно динамичном развитии сектора ВИЭ, который не в состоянии полноценно заместить ископаемое топливо. Показано, что действующая модель импорта углеводородов в Китай характеризуется высоким уровнем уязвимости перед внешними факторами.

Сделан вывод, что указанные обстоятельства формируют благоприятные условия для расширения энергетического сотрудничества обеих стран, наращивания выпуска на территории России продукции высоких переделов и объёма многосторонней торговли. Автором высказана идея о целесообразности решения Россией нескольких задач, в том числе, таких как: стягивание пространства, развитие регионов Сибири и Дальнего Востока, расширение российской транспортной и энергетической инфраструктуры с целью оптимизации поставок энергоносителей внутри страны и других государств-членов ЕАЭС, увеличение вывоза излишков топливно-энергетических товаров на китайский, монгольский, корейский, японский и другие рынки.

МАТВЕЕВ Игорь Евгеньевич — кандидат экономических наук, заместитель директора Всероссийского научно-исследовательского конъюнктурного института. Адрес: Российская Федерация, г. Москва, 119285, ул. Пудовкина, д. 4. E-mail: [email protected]. SPIN-код: 4530-4240.

Ключевые слова: энергетика, Россия, Китай, запасы, производство, потребление, нефть, газ, уголь, электроэнергия, возобновляемые источники энергии, импорт, экспорт, торговля энергоресурсами, концепция, стратегия энергетического сотрудничества.

Для повышения эффективности энергетического сотрудничества России и Китая предлагается разработать концепцию, на основе которой в дальнейшем будут созданы доктрина, затем — стратегия, включающая разносторонние планы и программы, взаимоувязанные в географическом и отраслевом измерениях. Поиск и формулирование идей, создание проектов концепций является одним из направлений дальнейшей научной работы.

В конце ХХ — начале XXI веков резкий рывок Китая в хозяйственной сфере с точки зрения энергетики основан на угольных технологиях, хотя начало промышленной добычи нефти и газа было положено ещё в прошлом веке. В последние несколько десятилетий КНР активно наращивала мощность энергетического хозяйства и добилась на этом пути значительных успехов. В начале текущего века произошло рассогласование темпов развития национальной энергетики и экономики, что привело к усилению зависимости страны от импорта топливно-энергетических товаров. Сохранится ли эта тенденция в перспективе и на каком временном отрезке? Имеются ли у России и других государств-членов ЕАЭС/СНГ возможности для расширения энергетического сотрудничества с крупнейшей экономикой мира? Поиску ответов на эти и некоторые другие вопросы и посвящена данная научная работа.

Обоснованность и научная ценность полученных результатов

Выводы и рекомендации, сформулированные в данном научном исследовании, представляются обоснованными. Достоверность результатов прогнозирования можно считать достаточно высокой, несмотря на относительную простоту математического аппарата.

В качестве основных аргументов в поддержку данных заключений приведём следующие.

Во-первых, анализ и моделирование основаны на статистической базе, публикуемой компанией British Petroleum (крупнейший акционер ПАО «Роснефть») в течение почти 70-ти лет. Как показывает авторский многолетний опыт исследования, допуски, содержащиеся в её методике, не оказывают значительного влияния на научный результат, предполагающий получение рамочных оценок и осмысление тенденций. Безусловно, отраслевым специалистам известны случаи резких изменений показателей ВР, например, в части доказанных запасов топлива (в отдельных государствах, в первую очередь, странах Закавказья и Центральной Азии). Подобные отклонения могут иметь политический «привкус». Вместе с тем аккуратный анализ подобных «всплесков» и «скачков», сопоставление их с данными международной и национальной статистики позволяют «нащупать» адекватный показатель. При проведении подобных исследовательских работ

требуется учитывать также ряд специфических факторов, оказывающих влияние на достоверность результатов научного поиска. Например, в некоторых (если не во многих) добывающих странах мира, данные о запасах и производстве углеводородов являются государственной тайной. По этой причине априори не следует надеяться на высокую точность используемых статистических и иных данных.

Во-вторых, процесс развития любой крупной системы энергообеспечения является размеренным и инерционным. Ход вещей могут переломить лишь события чрезвычайной важности: глубокий и затяжной долгосрочный спад мирохозяйственной конъюнктуры, войны, революции, масштабные социальные протесты, техногенные и экологические катастрофы. Даже великие научные открытия, например получение новой промышленной технологии использования атомной энергии, производства метана из газогидратов, газификации углей и т. д., не в состоянии скачкообразно изменить ситуацию, резко скорректировать производство и потребление энергоносителей, конфигурацию маршрутов международной торговли топливом.

Научная ценность полученных результатов заключается в попытке «осмотреть будущее». Осмыслить тенденции, выявить рамочные параметры, отметить области неопределённости, обозначить направления трансформации китайской энергетики и российско-китайского сотрудничества на основе широкого круга источников информации путём построения простых моделей без «оглядки» на официальные показатели, представленные КНР международному сообществу.

Оценка природных запасов углеводородов КНР

Китай располагает крупными залежами углей, нефти и газа, находящихся на суше и морском шельфе. Точные параметры ресурсной базы неизвестны.

По запасам углей КНР занимает третье место в мире после России и США. В настоящее время данный показатель превышает как минимум 780 млрд т, из них изучены и оценены около 250 млрд т. Разведанные залежи находятся в бассейнах крупных рек Северного и Южного Китая, на побережье Тихого океана. Наиболее крупный угольный бассейн расположен в междуречье Янцзы-Хуанхэ («Большой Хуанхэ бассейн», содержит запасы коксующихся углей и антрацитов), при этом его центральная часть до сих пор почти не исследована. Разведанных запасов энергетических углей стране может хватить на 70 лет и более. Недостатком угольной отрасли является низкий технологический уровень 2/3 добывающих компаний. В отдельных угледобывающих регионах проведение геологоразведочных работ (ГРР) и меры по расширению производства сдерживаются из-за нехватки мощностей железных дорог, нагрузка на которые достигла максимального уров-

ня. Наличием подобных проблем характеризуются и морские порты, предназначенные для перевалки углей (импорта и экспорта).

Начальные суммарные извлекаемые запасы сухопутных залежей жидкого топлива составляют 10—15 млрд т, из них разведаны 4 млрд т, уже извлечены — более 1,3 млрд т. Около 3/4 месторождений сконцентрированы на востоке страны, 1/4 приходится на Центральный и Западный Китай. Наиболее крупное нефтяное месторождение — Дацин (извлекаемые разведанные запасы — 1,5 млрд т). Шельфовые ресурсы нефти оцениваются в 4 млрд т, и их освоение только начинается (рис. 1).

Месторождения газообразного топлива находятся в Центральном и Западном Китае, на морском шельфе. В нефтегазовом бассейне Сычуань оконтурены и в различной мере исследованы 60 залежей с суммарными запасами в 0,8—1 трлн куб. м. В целом, согласно консервативной оценке, разведанные запасы газа находятся на отметке около 1 трлн куб. м. [Отчёт «КНР: геология и полезные ископаемые», 2019: 92]

В XXI веке усилился интерес Китая к нетрадиционным видам углеводородов (сланцевых, из низкопроницаемых коллекторов, и других) не только по экономическим, но и политическим причинам. Поддержку в изучении этого сектора оказывали компании США, опирающиеся на свой национальный опыт. На территории КНР соответствующие месторождения распределены относительно равномерно (рис. 2).

В последние несколько лет Геологическая служба США опубликовала серию отчётов, содержащих данные о китайских запасах нетрадиционных видов углеводородов, заключённых в отдельных нефтегазоносных сухопутных структурах. Например, в Таримском нефтегазоносном бассейне (пустыня Такла- Макан) в сланцевых отложениях палеозоя на глубинах 8—10 км могут находиться 190 млн т жидкого и 0,76 трлн куб. м газообразного топлива. В 2015—2016 гг. геологические ресурсы сланцевого газа, находящиеся в десяти нефтегазоносных бассейнах Китая, оценивались в 90—120 трлн куб. м., доступные — в 50 трлн куб. м, извлекаемые — в 28 трлн куб. м (коэффициент извлечения — 23,4%) [Газовая революция в Китае, 2016] [ChinaInternational Energy Data and Analysis, 2015].

Указанные нефтегазоносные структуры характеризуются сложным геологическим строением. Глубина залегания пластов — 6,5—10 км, и в ходе их изучения требуется пробуривать структуры с аномально высокими давлением и температурой. Результат подобных работ непредсказуем с точки зрения безопасности.

Для дальнейшего исследования нетрадиционных залежей и промышленной разработки требуется реализовать комплекс мер, включающий программы по освоению и внедрению технологий разведки и добычи, производству оборудования и расходных материалов. Отметим, в конце 2018 г. Китай, возможно, создал полный цикл производства сланцевого газа [Алифирова, 2018].

Рис. 1. Крупные месторождения нефти в КНР [China-International energy data and analysis, 2015].

Рис. 2. Крупные месторождения сланцевых углеводородов в Китае [China-International energy data and analysis, 2015: 20].

Перспективные участки, недра которых могут содержать углеводороды, заключённые в низкопроницаемых коллекторах, находятся в различных регионах страны. В Сычуаньском нефтегазоносном бассейне в мезозойских отложениях запасы неконвенциональной нефти оценены в 160 млн т, газа — 0,8 трлн куб. м [Assessmentof Mesozoic Tight-Oil... 2019]. В бассейне Джунгар (на границе с Казахстаном) аналогичные показатели составили соответственно 32 млн т и 0,28 трлн куб. м. Все указанные запасы отнесены к категории «неоткрытых, оценённых в указанном количестве с вероятностью 50 %, технически извлекаемых без учёта экономического фактора» [Assessment of Tight- Oil and Tight- Gas Resources... 2019] [Assessment of Paleozoic Shale-Oil... 2019].

Важной и острой проблемой добычи нетрадиционных ресурсов, решение которой пока не найдено, является высокий уровень воздействия на окружающую среду методов гидроразрыва пласта, которые приводят к изменению структуры недр, загрязнению водоносных горизонтов и другим негативным последствиям. Подобные факторы способны спровоцировать точечные землетрясения, нарушить снабжение питьевой водой, обострить социальную обстановку.

Сведения о национальных запасах углеводородов, ежегодно публикуемые British Petroleum, отличаются от приведённых данных по углю в меньшую сторону, а по традиционной нефти и газу, наоборот, являются более оптимистичными. Расхождения объясняются различиями в методиках учёта. В данном исследовании ориентиром служат показатели британской корпорации.

Согласно ВР, в 1998—2018 гг. балансовые запасы (proved reserves, точность оценки — не ниже 20%) углеводородов в целом увеличились. По углю рост составил около 20%, нефти — 50%, газа — 330%. В середине 2019 г. временной горизонт разработки залежей твёрдого топлива оценивался в 38 лет, газа — 38 лет, нефти — 18 лет (табл. 1).

Таблица 1

Балансовые запасы ископаемого топлива в Китае в 1998 г., 2008 г. и 2018 г.*

Год Показатель

Уголь, млрд т н. э. Нефть, млрд т Газ, трлн куб. м

1998 г . 114,5 2,3 1,4

2008 г . 114,5 2,8 2,7

2018 г . 138,8 3,5 6,1

Период добычи, лет 38 18 38

* Источник: ^P Statistical Review... 2018].

Итак, данные о национальных запасах углеводородов точно не известны и являются государственной тайной. Показатели, находящиеся в открытом доступе, следует рассматривать как приблизительные. При текущем уровне добычи истощение залежей предполагается к середине столетия, однако необходимо учитывать, что этот временной рубеж является формальным параметром. Перспективы расширения ресурсной базы оцениваются положительно. Дальнейшие работы по изучению залежей и освоению новых месторождений углеводородов зависят от темпов и направлений развития отраслевой науки, техники.

Потребление энергоресурсов

Потребности Китая в первичной энергии резко увеличились в XXI веке. В 2001—2018 гг. внутренний спрос вырос более чем в три раза — с 1067,7 млн т н. э. в год до 3273,5 млн т н. э. в год (аналогичный показатель в 1990 г. составил 684 млн, в 1995 г. — 890 млн т н. э.). По абсолютному расходу энергии КНР обогнала США в 2009 г. и в последующий период закрепила мировое первенство по данному параметру. В конце 2018 г. в мировой структуре энергопотребления на долю китайской экономики приходилось более 23%, США - менее 17%.

Отметим, по объёму выбросов «парниковых» газов в атмосферу Китай стал глобальным лидером в 2006 г.

Рис. 3. Потребление первичной энергии в Китае в 1965-2018 гг. и прогноз потребления до 2035 г., млн т н. э.*

* Графики на рис. 3—9 составлены автором по данным ВP Statistical Review of World Energy, 2018 // https://www.bp.com/content/dam/bp/business-sites/en/global/corporate/pdfs/energy-economics/statistical-review/bp-stats-review-2018-full-report.pdf, дата обращения 16.12.2019, прогнозы автора.

Рис. 4. Темпы прироста потребления первичной энергии в КНР в 2000-2018 гг., %

В ретроспективе наращивание внутреннего спроса осуществлялось поступательно и неравномерно [Современная мировая энергетика... 2019] [Россия на мировом рынке энергоресурсов... 2019]. В первой половине 2000-х гг. среднегодовые темпы прироста достигли максимальных значений (более 14%). До минимального уровня в 1—2% в год они сократились в 2014— 2017 гг., а в 2018 г. увеличились до 4,3% (рис. 3, 4). В дальнейшем, вероятно, расширение энергопотребления замедлится вслед за сокращением темпов прироста ВВП, которые в 2019 г. могут составить 6,3%, а в 2024 г. — 5,5%. [ВP Statistical Review... 2018] [World Economic Outlook... 2018: 6].

В хозяйственной сфере страны базовым энергоносителем традиционно является уголь. В 2018 г. в структуре расходной части энергобаланса на его долю приходилось 58% (в 2014 г. — 66%, в 2009 г. — 72%)*. Аналогичные показатели для нефти и газа составили соответственно 20% и 7,5 %, удельный вес крупных ГЭС, станций на базе возобновляемых источников энергии (ВИЭ) и АЭС оценивался в 8%, 4% и 2%.

В последнюю декаду наблюдалась плавная трансформация структуры энергопотребления, при которой доминирующий энергоноситель — уголь замещался другими базовыми источниками — нефтью, газом, энергией атома и ВИЭ. На рисунке 5 приведены данные, характеризующие потребление ископаемого топлива и электроэнергии, выработанной на базе низкоуглеродных источников — АЭС, ГЭС и ВИЭ (агрегированный показатель).

* В настоящее время в Китае спрос на твёрдое топливо формируют три сектора: электроэнергетика (в структуре потребления угля её удельный вес — 24%), выплавка стали (26%) и чугуна (22%). Примерное соотношение, вероятно, сохранится и в среднесрочной перспективе.

Показатели, характеризующие потребление отдельных видов энергоносителей, приведены в графическом виде на рисунках 6—9. Оценки спроса в долгосрочной перспективе (на ближайшие 10—15 лет) получены методом физической (технической) аппроксимации.

30040

1500,0

1000,0 •

..... яцо __________ , , ^ * ™ г

2000 г. 2002 г. 2004 г. ■ -Не^ггь 200« г 200! г — — Газ * • * • Уголь 2010 г. 2012 г. 2014 г. 2016 г. Нкзкоуглеродны е источники 2018 г.

Рис. 5. Потребление углеродных и низкоуглеродных источников энергии (ГЭС, АЭС, ВИЭ) в КНР в 2000-2018 гг., млн т н. э.

500,0 /

2000 г. 2002 г. 2004 г. 2006 г. 2008 г. 2010 г. 2012 г. 2014 г. 2016 г. 2018 г.

Рис. 6. Потребление угля в КНР в 2000-2018 гг. и прогноз до 2035 г., млн т н. э. 110 Геоэкономика энергетики 4/2019

Рис. 7. Потребление нефти в КНР в 2000-2018 гг. и прогноз до 2035 г., млн т н. э.

Газ

700,0

500,0 У = 0,5404хг + 1,1474х + 17,223 = 0,9931

500,0

400,0 ______ -

300,0

200,0 100,0 У 11,956х-20,608 К2 =0,9471

2000 г. 2002 г. 2004 г. 2006 г. 2008 г. 2010 г. 2012 г. 2014 г. 2016 г. 2018 г.

Рис. 8. Потребление газа в КНР в 2000-2018 гг. и прогноз до 2035 г., млн т н. э.

Низкоуглеродные источники

1400,0 1200,0 1000,0 воао 600,0 400,0 200,0

2000 г. 2002 г. 2004 г. 2006 г. 2008 г. 2010 г. 2012 г. 2014 г. 2016 г. 2013 г.

Рис. 9. Потребление электроэнергии, выработанной в КНР на базе ГЭС, АЭС и ВИЭ в 2000-2018 гг. и прогноз до 2035 г., млн т н. э.

Таким образом, в долгосрочной перспективе внутренний спрос на первичную энергию будет расти в среднем на 2—3% в год. Через 10—15 лет её потребление приблизится к стадии насыщения, и повышательная тенденция изменится на противоположную — по подобию ситуации, произошедшей в ХХ веке во многих государствах ОЭСР.

Одним из главных факторов, смягчающих рост энергопотребления, является долгосрочная политика КНР, нацеленная на изменение качества экономического развития, т. е. переход с экстенсивного ресурсоёмкого (ре-сурсорасточительного) направления на высокотехнологичный путь. В 2020 г. намечено завершить переход к обществу «малого достатка». Задача будущего — создание более богатого общества «всеобщего единения» на базе конфуцианской этики, экологически «чистого» хозяйства [China Renewable Energy Outlook 2018, 2018]. На основе данного императива правительством КНР реализуется комплекс долгосрочных мер, в том числе таких, как:

• системная борьба с загрязнением окружающей среды, разумное ужесточение экологических норм [Мозиас, 2016];

• создание промышленно-энергетических кластеров («предприятие по добыче углеводородов — ТЭЦ — химическое производство/выпуск алюминия/стройматериалов и других товаров», «шахта — коксовая батарея — завод по газификации (углей)»;

• масштабная цифровизация, способствующая внедрению новых технологий, в том числе энергоэффективных и ресурсосберегающих;

• оптимизация потребления электроэнергии в промышленности (роботизация, автоматизация) и на транспорте (к 2040—2050 гг. намечено завершить перевод наземного транспорта на электрическую тягу);

• сокращение выпуска трудо- и ресурсоёмких изделий, углубление переработки сырья, увеличение производства более «чистых» товаров, расширение сферы услуг, развитие экономики общего пользования;

• перенос китайских энергоёмких предприятий за рубеж;

• вывод из эксплуатации устаревших генерирующих мощностей, создание современных теплоэлектростанций, в том числе с использованием «чистых» угольных технологий;

• развитие сферы возобновляемых источников энергии, снижение стоимости ветроэнергетических установок и солнечных батарей, себестоимости выработки «чистой» электроэнергии;

• развитие сетевой инфраструктуры, создание национальной активно-адаптивной электроэнергетической сети и систем дальней передачи электроэнергии, позволяющих оптимизировать (сократить на 10—15%) потребление электроэнергии.

Ещё одним важным фактором, сдерживающим рост энергопотребления, является вывод с территории КНР части производств, принадлежащих крупным и средним ТНК, согласно политике США [ China scrambles to stem... 2019].

Вероятно, в ближайшей перспективе следует ожидать замедления до 1—2% в год темпов прироста спроса на уголь и жидкое топливо. В 2035 г. в абсолютном выражении их потребление, вероятно, приблизится к 2—2,2 млрд т и 600—750 млн т н. э. в год соответственно. Расход газа вырастет примерно на 1/3 — до 400 — 520 млн т н. э. в год (470—600 млрд куб. м в год). Возможен двукратный рост генерации на базе крупных ГЭС и АЭС, но расширение этих секторов может сдерживаться факторами экологического, социального (гидроэнергетика) и ресурсного (атомная отрасль) характера.

Расход/потребление электроэнергии, произведённой на базе ветроэнергетических установок, солнечных батарей, биотопливных станций и оборудования, использующего тепло Земли, вырастет в три и более раза.

Сравним полученные прогнозные показатели с данными, приведёнными в «Энергетической стратегии Китая до 2050 г.». Отметим, что оба ключевых сценария China Renewable Energy Outlook 2018 предусматривают рост потребления газа только на 35—40% (табл. 2).

Сопоставление данных таблицы позволяет сделать вывод о том, что прогнозные показатели, полученные в данном исследовании, наиболее близки к параметрам, зафиксированным в «Сценарии государственной политики» (Stated Policies Scenario). Второй базовый сценарий «На 2 °С ниже» предусматривает пятикратное увеличение производства энергии на базе ВИЭ —

Таблица 2

Сравнительные показатели потребления первичных энергоносителей в КНР в 2018 г. и в 2035 г. (прогноз), млн т н. э. в год

Вид энергоносителя Потребление

2018 г. (факт) «Сценарий государственной по-литики-2035»* Сценарий «На 2 C ниже-2035» * Усреднённые прогнозные показатели (согласно моделям)

Всего 3273,5 3313,1 3042,2 3800-3900

Уголь 1906,7 1298,5 973 2000-2200

Нефть 641,2 898,8 697,9 600-750

Газ 243,3 336,0 335,3 400-520

Низкоуглеродные источники 482,2 778,4 1036,7 800-1000

АЭС 66,6 147,7 147,7

ГЭС 272,1 139,3 139,3

ВИЭ и прочие 143,5 491,4 749,7

* Отображает условия, при которых энергетическая система эффективно развивается на основе прагматичной государственной политики страны. Сценарий «На 2 °C ниже» иллюстрирует ситуацию, при которой КНР стремится выполнить условия парижских соглашений по ограничению вредных выбросов

Источники: составлено по данным [BP Statistical Review of World Energy, 2018] [China Renewable Energy Outlook, 2018], расчёты автора.

со 143 млн т до 750 млн т н. э. в год. Реализация этой задачи представляется малореалистичной по различным причинам, раскрыть которые не представляется возможным в рамках данной статьи. Можно согласиться с мнением управляющего директора WMT Consult Н. Гриб, высказавшей следующее предположение: «Китай разработал два сценария: один для себя... второй для внешнего пользования — экологический» [Гриб, 2019].

Список литературы

British Petroleum Statistical Review of World Energy, 2018. 61 с. // https://www. bp.com/content/dam/bp/business-sites/en/global/corporate/pdfs/energy-economics/ statistical-review/bp-stats-review-2018-full-report.pdf, дата обращения 16.12.2019.

China Renewable Energy Outlook, 2018. 34 p, // http://boostre.cnrec.org.cn/wp-content/uploads/2018/12/CNREC_China-Renewable-Energy-Outlook-2018_ Executive-Summary_ENG.pdf, дата обращения 16.12.2019.

China-International Energy Data and Analysis, 2015. https://www.eia.gov/beta/ international/analysis_includes/countries_long/China/china.pdf, дата обращения 16.12.2019.

Отчёт «Китайская Народная Республика: геология и полезные ископаемые». 2019. М.: ЦНИГРИ., 103 с. // http://www.tsnigri.ru/images/content/infres/china.pdf, дата обращения 16.12.2019.

Potter C. J., Schenk C. J., Mercier T. J., Tennyson M. E, Finn T. M., Woodall C. A, Leathers-Miller H. M, Marra K. R., Le P. A., Drake R. M. II, Brownfield M. E, Pitman J. K. 2019. Assessment of Mesozoic Tight-Oil and Tight-Gas Resources in the Sichuan Basin of China, 2018: U. S. Geological Survey Fact Sheet 2019-3010, 2 p. // https://pubs.usgs.gov/fs/2019/3010/fs20193010.pdf, дата обращения 16.12.2019. https://doi.org/10.3133/fs20193010

Potter C. J., Schenk C. J., Mercier T. J., Tennyson M. E., Finn T. M, Woodall C. A, Leathers-Miller H. M., Marra K. R., Le P. A., Drake R. M. II, Brownfield M. E., Pitman J. K. 2019. Assessment of Tight-Oil and Tight-Gas Resources in the Junggar and Santanghu Basins of northwestern China, 2018: U. S. Geological Survey Fact Sheet 2019-3012, 2 p. // https://pubs.usgs.gov/fs/2019/3012/fs20193012.pdf, дата обращения 16.12.2019. https://doi.org/10.3133/fs20193012

Potter C. J., Schenk C. J., Mercier T. J., Tennyson M. E., Finn T. M., Woodall C. A., Leathers-Miller H. M., Marra K. R., Le P. A., Drake R. M. II, Brownfield M. E., Pitman J. K. 2019. Assessment of Paleozoic Shale-Oil and Shale-Gas Resources in the Tarim Basin of China: U. S. Geological Survey Fact Sheet 2019-3011, 4 p. // https:// pubs.usgs.gov/fs/2019/3011/fs20193011.pdf, дата обращения 16.12.2019. https://doi. org/10.3133/fs20193011

Мозиас П. М. 2016. Экологическая политика в Китае: вверх по лестнице, ведущей вниз? — Общество и государство в Китае. № 2. С. 274-314 // https:// cyberleninka.ru/article/n/ekologicheskaya-politika-v-kitae-vverh-po-lestnitse-veduschey-vniz, дата обращения 16.12.2019.

Баринов П. С., Богоявленский В. И., Якубсон К. И. 2016. Газовая революция в Китае - Бурение и нефть, № 11 // https://burneft.ru/archive/issues/2016-11/3, дата обращения 16.12.2019.

Алифирова Е. 2018. Полный технологический цикл освоен! // https://neftegaz. ru/news/dobycha/197938-polnyy-tekhnologicheskiy-tsikl-osvoen-kitay-k-2030-g-uvelichit-dobychu-slantsevogo-gaza-do-100-mlrd/, дата обращения 16.12.2019.

ГрибН. 2019. Газовый рынок Китая: риски на средне- и долгосрочную перспективу // https://oilcapital.ru/article/general/24-09-2019/gazovyy-rynok-kitaya-riski-na-sredne-i-dolgosrochnuyu-perspektivu, дата обращения 16.12.2019.

Hoshi M., Nakafuji R, Cho Yu. 2019. China Scrambles to Stem Manufacturing Exodus as 50 Companies Leave // https://asia.nikkei.com/Economy/Trade-war/China-scrambles-to-stem-manufacturing-exodus-as-50-companies-leave, дата обращения 16.12.2019.

Igor E. MATVEEV,

Candidate of Economic Sciences, Deputy Director of All-Russian Market Research Institute.

Address: 4, Pudovkina str., Moscow, 119285, Russian Federation. E-mail: [email protected]. SPIN-code: 4530-4240

ASSESSMENT OF CHINA'S ENERGY SECTOR AND PROSPECTS FOR RUSSIA-CHINA ENERGY COOPERATION

Keywords: China-Russia energy cooperation, energy resources, power demand, power supply, oil, gas, coal, renewable resources, trading, collaboration concept.

Abstract

The main goals of this article are to determine the grounds and assess opportunities for development of cooperation between Russia and China in energy sector. It reviews the current situation in energy sector of China, primary energy production and consumption by fuel, import of basic energy sources, potential of Russian export to the China. Article says that China is self-sufficiency in coal. In the future, it is highly likely, that the gap between oil and gas production and consumption will open higher, expansion of the installed capacity of large hydropower plants and nuclear power plants will slowdown. Development of the renewable energy sector will be successful, but they are not be able even to partly replace fossil fuels. Current China's import routes of energy supply are not fully secure.

These circumstances are positive factors for development energy cooperation between China and Russia. The idea is that in this way Russia may solutions a few problems: expanding the national infrastructure, growing of mutual energy supplies to EAEU member states, increasing of export to China, Mongolia, Resp. Korea, Japan and other markets. The necessity of planning of energy cooperation between Russia and China as well as is noted. Create a concept, the doctrine and the strategy of energy cooperation between China and Russia is need. Formulation of ideas, creation of draft concepts is one of the areas of further author's research.

References

British Petroleum Statistical Review of World Energy, 2018. 61 p. // https://www. bp.com/content/dam/bp/business-sites/en/global/corporate/pdfs/energy-economics/ statistical-review/bp-stats-review-2018-full-report.pdf, accessed 16.12.2019. (InEng.)

China Renewable Energy Outlook, 2018. 34 p. // http://boostre.cnrec.org.cn/wp-content/uploads/2018/12/CNREC_China-Renewable-Energy-Outlook-2018_ Executive-Summary_ENG.pdf, accessed 16.12.2019. (InEng.)

China-International Energy Data and Analysis, 2015. https://www.eia.gov/beta/ international/analysis_includes/countries_long/China/china.pdf, accessed 16.12.2019. (InEng.)

Report «People's Republic of China: Geology and Minerals», 2019. M.: TsNIGRI, 103 p. // http://www.tsnigri.ru/images/content/infres/china.pdf, accessed 16.12.2019. (InRuss.)

Potter C. J., Schenk C. J., Mercier T. J., Tennyson M. E., Finn T. M., Woodall C. A, Leathers-Miller H. M, Marra K. R., Le P. A., Drake R. M. II, Brownfield M. E., Pitman J. K. 2019. Assessment of Mesozoic Tight-Oil and Tight-Gas Resources in the Sichuan Basin of China, 2018: U. S. Geological Survey Fact Sheet 2019-3010, 2 p. // https://pubs.usgs.gov/fs/2019/3010/fs20193010.pdf, accessed 16.12.2019. (InEng.) https://doi.org/10.3133/fs20193010

Potter C. J., Schenk C. J., Mercier T. J., Tennyson M. E., Finn T. M, Woodall C. A, Leathers-Miller H. M., Marra K. R., Le P. A., Drake R. M. II, Brownfield M. E., Pitman J. K. 2019. Assessment of Tight-Oil and Tight-Gas Resources in the Junggar and Santanghu Basins of northwestern China, 2018: U. S. Geological Survey Fact Sheet 2019-3012, 2 p. // https://pubs.usgs.gov/fs/2019/3012/fs20193012.pdf, accessed 16.12.2019. (InEng.) https://doi.org/10.3133/fs20193012

Potter C. J., Schenk C. J., Mercier T. J., Tennyson M. E., Finn T. M., Woodall C. A., Leathers-Miller H. M., Marra K. R., Le P. A., Drake R. M. II, Brownfield M. E., Pitman J. K. 2019. Assessment of Paleozoic Shale-Oil and Shale-Gas Resources in the Tarim Basin of China: U. S. Geological Survey Fact Sheet 2019-3011, 4 p., // https:// pubs.usgs.gov/fs/2019/3011/fs20193011.pdf, accessed 16.12.2019. (InEng.) https://doi. org/10.3133/fs20193011

Mozias P. M. 2016. Environmental policy in China: up the ladder leading down? — Society and state in China. № 2. Pp. 274—314 // https://cyberleninka.ru/article/n/ ekologicheskaya-politika-v-kitae-vverh-po-lestnitse-veduschey-vniz, accessed 16.12.2019. (InRuss.)

Barinov P. S., Bogoyavlensky V. I., Yakubson K. I., 2016, The Gas Revolution in China-Drilling and Oil, № 11 // https://burneft.ru/archive/issues/2016-11/3, accessed 16.12.2019. (InRuss.)

Alifirova E., 2018. The Full Technological Cycle has been Mastered! // https://neft-egaz.ru/news/dobycha/197938-polnyy-tekhnologicheskiy-tsikl-osvoen-kitay-k-2030-g-uvelichit-dobychu-slantsevogo-gaza-do-100-mlrd/, accessed 16.12.2019. (InRuss.)

Grib N., 2019. China's Gas Market: Medium - and Long-term Rrisks // https:// oilcapital.ru/article/general/24-09-2019/gazovyy-rynok-kitaya-riski-na-sredne-i-dolgosrochnuyu-perspektivu, accessed 16.12.2019. (InRuss.)

Hoshi M., Nakafuji R, Cho Yu. 2019. China Scrambles to Stem Manufacturing Exodus as 50 Companies Leave // https://asia.nikkei.com/Economy/Trade-war/China-scrambles-to-stem-manufacturing-exodus-as-50-companies-leave, accessed 16.12.2019. (InEng.)