CC BY
94РепродуктиВная деятельность
ОЦЕНКА ПОЛОЖЕНИЯ СФЕРЫ РЕПРОДУКТИВНОГО ТРУДА В ПЕРИОД КРИЗИСА И ПЕРСПЕКТИВЫ ЕГО ИЗМЕНЕНИЯ*
А.М. ИЛЬШЕВ,
доктор экономических наук, профессор Уральский государственный технический университет — УПИ имени первого Президента России Б. Н. Ельцина
А.П. БАГИРОВА,
кандидат социологических наук, доцент Уральский гуманитарный институт, г. Екатеринбург
Ключевые слова: труд; человек, капитал; кризис; активность; фактор, рождаемость; репродуктивность, деятельность; демография, программа.
В статье обосновывается необходимость рассмотрения репродуктивного труда как механизма приращения человеческого капитала. Подобный подход особенно становится актуальным в условиях продолжающегося в нашей стране популяционного кризиса. Приводятся результаты анализа экономико-демографической ситуации в странах мира; рассматриваются факторы, формирующие ситуацию репродуктивной пассивности. Раскрывается суть трехэтапного механизма перехода к объективно-активному типу репродуктивной ситуации в России.
Новый взгляд на репродуктивный труд и связанные с ним категории
В настоящее время, как и ранее, продуктивный труд, направленный на производство разнообразных товаров (работ, услуг), безусловно, доминирует
* Статья подготовлена к печати Екатеринбургским информационным центром Издательского дома «Финансы и кредит»
в общественном сознании, в исследованиях ученых-гуманитариев и в управленческой практике. Более явно или менее явно, но управление экономической деятельностью, социальной по своей глубинной природе, сводят по существу к управлению лишь так называемым реальным сектором национальной либо региональной экономики.
Какое же место при таком подходе отводится репродуктивному труду — этому своеобразному производству людей людьми? Практически его относят к сфере приватного, тем самым лишая репродуктивный труд статуса общественно значимого. Крайняя противоречивость такого рода «двойных стандартов» очевидна: с одной стороны, все ученые и специалисты дружно отводят человеческому фактору решающую роль в совокупности факторов, определяющих ход общественного прогресса, а с другой стороны, процессы рождения, духовно-нравственного воспитания и профессионального обучения будущих человеческих ресурсов (в условиях рынка — человеческого капитала) с прочностью укоренившегося предрассудка считается частным делом семьи — прежде всего женщины-матери.
Достаточно часто приходится слышать следующие возражения оппонентов: но ведь муниципаль-
ные учреждения социальной сферы в настоящее время принимают на себя большую часть забот о подрастающем поколении. Однако большую ли часть? И впрямь ли они берут ее на себя?
В России охват детей в возрасте от 1 до 6 лет дошкольными образовательными учреждениями составил в 2007 г. 58 % (тогда как в 1990 г. он достигал 70 %), а абсолютная численность детей в этих учреждениях сократилась за 1990 — 2007 гг. в нашей стране с 9 до 4,9 млн человек, т. е. в 1,8 раза (рассчитано по [9, 11, 14, 15]). Контингент детей в возрасте от 1 до 6 лет, не посещающих дошкольные образовательные учреждения, равнялся 2,9 млн человек в 1990 г. и 3,5 млн человек в 2007 г. При этом сейчас вообще находится вне сферы учреждений социальной сферы еще 1,6 — 1,7 млн детей в возрасте до 1 года. Итак, число охваченных заботами сферы социальной репродукции (4,8 млн дошколят) меньше числа неохваченных (5,1 — 5,2 млн). Учитывая ограниченное время пребывания ребенка в детском учреждении, которое составляет примерно одну четвертую часть календарного фонда времени, невозможно всерьез вести речь о едва ли не решающем вкладе учреждений социальной сферы в воспитание дошкольников — он соотносится с вкладом родителей в соотношении 1:10.
Одна из основных причин ситуации, сложившейся в сфере социальной репродукции, — уменьшение числа дошкольных образовательных учреждений с 87,9 тыс. на начало 1991 г. до 46,7 тыс. на начало 2008 г., т. е. в 1,9 раза (рассчитано по [9, с. 211; 14]). Итак, более 40 тыс. помещений детских садов отдано на откуп коммерсантам и другим пользователям, которые перестроили и перепрофилировали эти социальные по своей природе учреждения под свои нужды. Оставшиеся детские сады в большей мере «самофинансируются» за счет средств родителей (как по легальным, так и по теневым схемам). Повсеместно ликвидированы ясельные группы, т. е. дети в возрасте до трех лет по большей части вообще лишены возможности посещать детские дошкольные учреждения.
Динамика числа дошкольных образователы
В целом же затяжной и глубокий кризис, продолжающийся в сфере социальной репродукции уже около 20 лет, не привлек к себе должного внимания ученых и специалистов. Между тем показатели его просты, наглядны и рельефны. То же число дошкольных образовательных учреждений в России менялось по периодам следующим образом (табл. 1). Итак, контрастная картина налицо: ежегодный прирост на 1 — 1,8 тыс. числа дошкольных образовательных учреждений в 1951 — 1990 гг. и их ежегодное уменьшение в среднем на 2,5 тыс. в 1991 - 2007 гг.
Однако, может быть, ситуация в России начала кардинально меняться в благоприятном направлении в самые последние годы - с началом осуществления демографической программы нашей страны? Действительно, если судить по сводкам СМИ, то столь оптимистичная точка зрения явно преобладает. Вот только некоторые, взятые выборочно, сообщения:
— «в 2007 — 2011 гг. в Петербурге планируется построить 66 дошкольных учреждений на 13 тыс. мест, тогда как за последние 15 лет было возведено всего 12 таких объектов» (новости Петербурга, 11.07.2007 г. URL: http://www.astok-press.ru/news/ release734.html);
— «в Волгограде разработана и принята в 2007 г. программа «Доступный детский сад» на период 2007 — 2011 гг. В следующем году будет окончено строительство детского сада в поселке ГЭС» (в Волгограде решаются проблемы детских садов. URL: http://www.volgograd.ru/news/common/2008);
— «перед стройкомплексом столицы поставлена задача ввести в этом году (речь идет о 2006 г., авт.) в строй 100 детских дошкольных учреждений» (строительству детских садов — неослабное внимание. URL: http://www. restko. ru/news/4943);
— как сообщает информационное агентство SakhaLife в Якутске, «на 2008 г. в плане было предусмотрено строительство пяти детских садов. Однако почти все объекты строительства 2008 г. будут завершены только в следующем году» (депутаты
Таблица 1
i учреждений (ДОУ) в РФ за 1951 - 2008 гг.
Год Число ДОУ, тыс. (на начало года) Базисные темпы роста, % Цепные темпы прироста (+), снижения (-), %
1951 30,2 х х
1961 47,6 157,6 +57,6
1971 65,0 215,2 +36,6
1981 74,5 246,7 + 14,6
1991 87,9 291,1 + 18,0
2001 51,3 169,9 —41,6
2008 45,7 151,3 —10,9
Гордумы рассмотрели ход строительства детсадов. URL: http://www.kursor.ru/artide.aspx?id=9849);
— «в Саратове почти восемь тысяч детей ждут своей очереди в дошкольные учреждения. Даже с учетом принимаемых сегодня спешных мер понадобится десять лет, чтобы всех их обеспечить местами». URL: http://www.rg.ru/2007/10/31/reg-saratov/ochered.html.
Последнее сообщение из Саратова просто-напросто удручает. Не внушает оптимизма и информация из Якутска: инвестиционные возможности кризисного 2009 г. много скромнее возможностей предшествующего ему года. Естественно, что и «планов громадье» на 2009 — 2011 гг. по интенсивному строительству детсадов в Санкт-Петербурге, Волгограде и в других городах страны в нынешней ситуации представляются прожектерскими.
В сложившихся условиях в высшей степени аморально вести речь о том, что учреждения социальной сферы муниципальных образований, якобы, действительно берут на себя возрастающую часть общих забот о подрастающем поколении страны. Весьма трудно рассчитывать также и на то, что ожидаемый рост рождаемости (в связи с реализацией приоритетной национальной программы по ее стимулированию) не будет всерьез ограничиваться такими мощными препятствующими факторами, как возрастающий дефицит мест в дошкольных образовательных учреждениях и низкий качественный уровень воспитания и ухода за детьми в такого рода учреждениях.
Проблема приращения человеческого капитала
Очевидно необходимо уяснить всем (от ответственных чиновников, ученых-гуманитариев и предпринимателей до педагогических, медицинских, социальных и профсоюзных работников), что для достижения высоких результатов в сфере человеческой репродукции нужны соответствующие качественные ресурсы — в первую очередь имеющие хорошее репродуктивное здоровье и приемлемые материально-бытовые условия молодые женщины и мужчины. Кроме того, требуются огромные финансовые и трудовые затраты, а также умение и профессионализм на всех стадиях репродукционной деятельности по взращиванию будущего человеческого капитала—на младенческой, дошкольной, школьной стадиях, на стадиях обучения специальности и обеспечения инкорпоративной включенности профессионально обученной молодежи в производство.
Строго говоря, репродуктивная деятельность тоже является производством — «производство людей людьми». И пока мы не научимся произносить эти взятые в кавычки слова без нелепой ухмылки, т. е. не осознаем полно и глубоко простую и древнюю как мир истину о безусловной приоритетности забот общества, связанных с продолжением рода человеческого, — никакие «программы», «национальные проекты» и т. п. не изменят плачевной ситуации с воспроизводством человеческих ресурсов в родном Отечестве, которое уже 18 лет носит суженный характер.
Следует прямо сказать, что социально-экономические науки и управленческая практика самых разных стран, прежде всего промышленно развитых и новых индустриальных стран — потерпели чувствительное фиаско в бесплодных попытках решить проблему сохранения (либо восстановления) процесса расширенного воспроизводства человеческого капитала (ресурсов) как важнейшего средства обеспечения национальной безопасности и устойчивого экономического роста своих государств. Собственно такого рода цель в качестве важнейшей геостратегической задачи до последнего времени не ставилась вообще. Ведь народонаселение страны обычно рассматривалось ее правителями скорее как «пушечное мясо» для достижения совсем иных амбициозных целей: «Стать ведущей державой мира», «войти в тройку (либо пятерку) лидеров мирового развития», «расширить свое жизненное пространство» и т. п.
В сказанном ранее достаточно просто убедиться, если оценить степень тесноты связи уровней общей рождаемости населения по группе развитых стран мира в 1913 г. и 2008 г., т. е. 95 лет спустя (табл. 2). Эту задачу можно поставить и решить методами рейтингового анализа [7, с. 204 — 234]. Коэффициент корреляции рангов Спирмэна (р) исчисляется по данным, помещенным в табл. 2:
р = 1 - 6£ N - Му) 2 / п (п2— 1), (1)
где N, N — ранг страны (номер в порядке убывания
х у
значения признака) общего уровня рождаемости среди 24 стран мира соответственно в 1913 г. и в 2008 г.;
п — общее число развитых стран мира в выборочной совокупности.
Расчет по формуле (1) дает результат: р = 1 — 6-2760 / 24-576 = — 0,1979. Согласно количественным критериям оценки тесноты связи при величине коэффициента корреляции до 0,3 (по модулю) связь практически отсутствует. Иными словами, та иерархия развитых стран мира по уровню рож-
Репродуктивная деятельность
16 (145) - 2009
даемости (репродуктивной активности), которая сложилась к началу XXI в., утратила связь с их иерархией в начале XX в. Так, в рейтинге уровней рождаемости утратили по 11 — 13 ранговых позиций Россия, Германия и Португалия, а по 16 — 17 ранговых позиций — Италия, Венгрия, Румыния. И наоборот, значительно укрепили свои ранговые позиции по репродуктивной активности: Мексика (она поднялась с 6 на 1 место); Ирландия — с 22 на 3 место; Австралия — с 11 на 4 место; США — с 17 на 5 место; Франция — с 24 на 6 место; Англия — с 18 на 7 место. Особенно впечатляет изменение соотношения между репродуктивной активностью населения США и России: в 1913 г. Россия превосходила США по этому показателю на 88 %, а в 2008 г. наша страна уже отставала от США на 14 %.
Если 95 лет назад все 28 рассматриваемых стран характеризовались расширенным типом воспроизводства населения, то в последние десятилетия пять стран имеют суженный тип воспроизводства населения (Россия, Германия, Румыния, Венг-
рия, Болгария), а еще четыре — простое (Италия, Австрия, Чехословакия, Португалия). Восемь из девяти перечисленных стран (за исключением Португалии) — это страны, вынесшие на своих плечах главные ужасы Первой и Второй мировых войн. И победители этих войн, и проигравшие в них вместе потерпели сокрушительное поражение в демографическом отношении, оказались в стане побежденных, т. е. понесших огромные людские потери и так и не сумевших создать эффективные механизмы, которые обеспечивали бы устойчивое количественное и качественное приращение их человеческих ресурсов (человеческого капитала).
Между тем промышленно развитые и новые индустриальные страны объективно находятся в авангарде общемирового социального, экономического, научно-технического и духовного прогресса, хотя, конечно же, и другие народы мира вносят возрастающий вклад в поступательное развитие человечества. Поэтому проблема обеспечения постоянного приращения интеллектуальных активов
Таблица 2
Исходные уровни и ранги рождаемости по группе развитых стран мира в 1913 г. и 2008 г. (рассчитано по [12, 19 - 22])
Родилось в расчете Ранг (Л) в порядке Естественный
Страна на 1000 человек убывания (N13 - N,8^ прирост на 1000
1913 г. 2008 г. 1913 г. 2008 г. человек в 2008 г.
А 1 2 3 4 5 6
Россия (без Польши и Финляндии) 47,0 12,0 1 12 121 -3
Румыния 42,1 10,0 2 19 289 -2
Аргентина 38,0 19,0 3 2 1 11
Венгрия 33,8 10,0 4 20 256 -4
Португалия 32,3 10,0 5 18 169 0
Мексика 32,0 20,0 6 1 25 16
Италия 31,7 9,0 7 23 256 0
Испания 30,4 11,0 8 15 49 2
Канада 29,1 11,0 9 13 16 3
Чехия (вместе со Словакией) 28,9 11,0 10 16 36 0
Австралия 28,2 14,0 11 4 49 7
Нидерланды 28,2 11,0 12 14 4 3
Германия 27,5 8,0 13 24 121 -2
Болгария 25,7 10,0 14 21 49 -5
Дания 25,6 12,0 15 9 36 2
Норвегия 25,1 12,0 16 8 64 4
США 25,0 14,0 17 5 144 6
Великобритания 24,2 13,0 18 7 121 3
Австрия 24,1 9,0 19 22 9 0
Швеция 23,2 12,0 20 10 100 2
Швейцария 23,1 10,0 21 17 16 2
Ирландия 22,8 16,0 22 3 361 9
Бельгия 22,4 12,0 23 11 144 2
Франция 19,0 13,0 24 6 324 4
И т о г о: 2760 х
Примечание. При одинаковых уровнях рождаемости (гр. 1 и 2) более высокий ранг присваивался стране, в которой наблюдался более высокий естественный прирост населения.
(в первую очередь человеческих) все более актуализируется, требуя адекватной оценки ситуации и нахождения эффективных путей ее решения.
«Естественная убыль приостановилась» или оценка ситуации должна быть более адекватной?
Репродуктивные результаты первого года реализации беспрецедентной по своим масштабам демографической программы России обнадеживали: за 2007 г. уровень рождаемости вырос на 8,3 %, смертность снизилась на 13 %, естественная убыль населения сократилась с 846 тыс. чел. в 2005 г. до 478 тыс. чел. в 2007 г., т. е. в 1,8 раза [13, с. 105]. Однако согласно отчетным данным Росстата за 2008 г., ситуация явно изменилась, при этом не в лучшую сторону. Конечно, определенный позитивный потенциал развития еще сохраняется, но факты говорят сами за себя. Они таковы [14]:
■ рождаемость за 2008 г. возросла на 107,4 тыс. чел., или на 6,7 % (соответствующие цифры в 2007г. составили 122,8 тыс. чел. и 8,3 %);
■ смертность за 2008 г. возросла на 0,6 тыс. чел., т. е. увеличилась незначительно (аналогичные показатели в 2007 г. - снижение смертности на 86,6 тыс. чел., или на 13,4 %);
■ естественная убыль населения в 2008г. сократилась на 106,8 тыс. чел., т. е. на 22,7 %, тогда как в 2007 г. убыль сократилась на 209,4 тыс. чел. (процесс происходил почти вдвое интенсивнее, чем в следующем году), или на 30,5 %;
■ если в 2007 г. помесячные уровни рождаемости постоянно превышали соответствующие помесячные уровни предыдущего года, то в 2008 г. по трем из двенадцати месяцев наблюдалось падение аналогичных показателей рождаемости (май, август и ноябрь). Поразительно, но факт: практически эти же
цифры агентство INTERFAX. RU с подачи Мин-здравсоцразвития РФ подает под заголовком «Естественная убыль россиян приостановилась» [3]. Но ведь абсолютные масштабы естественной убыли россиян за 2008 г. равнялись 363,5 тыс. чел. Где же здесь горе-интерпретаторы статистических данных узрели приостановку убыли населения?
Учитывая же тот факт, что на уровень рождаемости 2008 г. и первой половины 2009 г. еще не сказываются негативные последствия экономического кризиса (из-за вполне объяснимого девятимесячного лага во времени между принятием супругами
решения о рождении ребенка и его появлением на свет), это означает следующее: естественная убыль населения, начавшаяся было сокращаться в последние два года, вновь вполне вероятно может «пойти в рост».
По ком звонят колокола? Конечно же, по демографической программе России. Не слишком ли грустная кончина (всего через два года!) в общем-то очень хорошего по сути начинания властей, которые практически впервые за многие-многие десятилетия озаботились народосбережением и народоприра-щением? Правда, высокопоставленные чиновники все еще и сейчас продолжают по инерции демонстрировать казенный «демографический оптимизм», объясняя, например, огромный дефицит мест в детских дошкольных учреждениях тем, что «в России происходит настоящий демографический взрыв» [2]. Такого рода политиканское наперстничество не имеет ничего общего с трезвой оценкой ситуации в сфере человеческой репродукции страны, выработкой и реализацией действенных мер по преодолению неумолимо приближающегося второго витка попу-ляционного кризиса.
Ведь едва ли не все долговременные демографические прогнозы для России остаются крайне неутешительными. К примеру, независимая группа экспертов представила не так давно доклад, подготовленный по заказу представительства ООН в РФ на тему «Демографическая политика России: от размышлений к действию». Эксперты пришли к выводу, что меры, принимаемые правительством по улучшению демографической ситуации в стране, недостаточно эффективны и не спасут Россию от вымирания: численность населения нашей страны к началу 2025 г. сократится до 125 — 135 млн чел., а к 2050 г. — до 100 млн чел. [10].
Факторы и первопричины продолжающегося популяционного кризиса
Демографы и социологи традиционно выделяют группы факторов и/или отдельные факторы, которые влияют на количественные показатели рождаемости.
Демографический подход обычно предполагает сопоставление коэффициентов рождаемости с социально-экономическими показателями условий жизни: урбанизацией, социальной принадлежностью, занятостью женщин в общественном производстве, доходом и обеспеченностью жильем, уровнем образования, этнической принадлежностью. Естественно, что подобный «факторный подход», в
процессе которого выявляются взаимосвязи между рождаемостью и различными показателями социально-экономической деятельности, имеет право на существование только при учете взаимовлияния анализируемых параметров друг на друга.
Множественный корреляционно-регрессионный анализ и моделирование в принципе позволяют учесть взаимовлияние факторов, рассчитать коэффициенты чистой корреляции, эластичность изменения уровня рождаемости от каждого фактора и т. д. Однако соответствующие модели, полученные в конкретных условиях места и времени, могут быть использованы для прогнозирования развития демографической ситуации в весьма узких пределах, так как их параметры крайне неустойчивы в пространстве и времени.
Социологический подход к рассмотрению факторов рождаемости предусматривает изучение репродуктивного поведения личности в целом. Структурными элементами этого подхода выступают формирование потребности в детях на фоне господствующих репродуктивных норм, репродуктивных установок, репродуктивных мотивов, которые, взаимодействуя с условиями жизни, приводят к определенным результатам в репродуктивном поведении, что находит свое отражение в конкретном числе детей в семье.
А. И. Антонов и В. М. Медков выделяют три группы репродуктивных мотивов: экономические, социальные и психологические. По их замечанию, «общая тенденция здесь состоит в том, что постепенно ослабевают или даже сходят на «нет» экономические и социальные мотивы рождения нескольких детей в семье, а на первый план выходят психологические, внутренние мотивы» [17, с. 359]. Следовательно, переход к нормам малодетности сопровождался снижением роли экономических и социальных репродуктивных мотивов. Это наводит на размышление о том, что регулирование рождаемости сегодня возможно через усиление, в частности, экономической группы мотивов. В целом социологический анализ факторов рождаемости предполагает изучение как самой потребности в детях, так и условий, способствующих ее реализации — объективных и субъективных.
Представляется, что к анализу и моделированию факторов, влияющих на репродуктивную активность/пассивность населения, возможен двоякий подход.
Первый подход — традиционный (сложившийся при социально-демографическом исследовании факторов рождаемости) — может опираться
на изучение взаимосвязи между сложившимися типами воспроизводства и условиями, потенциально влияющими на эффективность реализации репродуктивного труда. Данный подход основывается на построении экономико-демографической модели репродуктивной активности/пассивности населения; в процессе же анализа выявляется влияние различных факторов (экономических, социально-психологических, духовно-нравственных, медико-экологических, политико-исторических) на формирование того или иного ее типа.
Второй подход — назовем его репродуктивист -ским — опирается на понимание того, что, как мы уже отмечали ранее, для обеспечения расширенного воспроизводства человеческого капитала, выведения России из популяционного кризиса и успешного перехода к инновационной экономике необходимо создать адекватную среду с совокупностью условий (на макро-, мезо- и микроуровнях) — идеологических, социально-политических, демографических, институциональных, экономических и гендерных, благоприятно влияющих на выполнение репродуктивной функции [6, с. 266].
В рамках этого подхода репродуктивная активность рассматривается как активность в сфере репродуктивного труда, обусловленная влиянием системы факторов, выделенных на основе многоуровневой стабильности. Подход основывается на гипотезе, что величина репродуктивной активности мотивирована достигнутым уровнем стабильности в стране, регионе, семье и условий развития личности: чем выше уровни стабильности и сбалансированности между собой разных ее видов, тем ближе к оптимально-устойчивой величина репродуктивной активности. И наоборот: чем ниже уровни стабильности и выше разбалансированность между собой разных видов стабильности, тем сильнее отклоняется от оптимально-устойчивой величина репродуктивной активности (вниз либо вверх).
Итак, прогнозирование, базирующееся преимущественно на экстраполяции складывающихся демографических тенденций, не может служить достаточно надежным инструментом предсказания будущего. Особенно если иметь в виду, что в перспективе государственные проекты стимулирования рождаемости, основанные на резком расширении масштабов социальной помощи и поддержки, обычно малоэффективны. В странах мира, где ре-ализовывались подобные программы, наблюдалась практически одинаковая картина: сначала некоторое увеличение числа рождений, после этого — серьезный спад. Подобная ситуация объясняется
тем, что семьи, которые намереваются завести второго либо третьего ребенка, но не вполне уверены в том, когда им это лучше сделать, «подстраиваются» под государственные программы, дающие возможность получить льготы или дотации. Спад же рождаемости начинается потому, что предлагаемые преференции недостаточно велики, чтобы повысить репродуктивную активность целого ряда других категорий потенциальных родителей [18].
К сожалению, Н. Эберштадт прав и в случае с Россией. Поэтому целесообразно завершить этот раздел цитатой из его интервью: «На уровень рождаемости главное влияние оказывает только один фактор — желание родителей иметь больше детей». В этом и состоит первопричина продолжающегося демографического кризиса: народы великой России, истерзанные лживой пропагандой и бесчеловечными политико-идеологическими экспериментами, продолжающимися многие и многие десятки лет, просто боятся поверить, что наступают другие времена и во власть приходят иные люди. А поверить следует. Тогда захочется жить (а не выживать) и появится желание иметь больше детей.
Вызовы времени и адекватный вариант действий
Значение ныне реализуемой демографической программы для нашей страны (да и для ряда других стран, переживающих популяционный кризис) заключается не только в определенном улучшении репродуктивной ситуации, хотя это, конечно же, представляется главным. Дело в том, что сам факт принятия и реализации российским государством такого крупномасштабного проекта в весьма деликатной сфере человеческой жизни (сфере преобладания приватного) призван в случае его успеха наглядно показать: репродукционная деятельность может и должна быть включена в число объектов государственного управления, естественно, что методами гибкого регулирования, косвенного разностороннего воздействия на эту деятельность.
Очевидно, что достигаемая сегодня эффективность управления человеческой репродукцией и реальные перспективы ее роста, степень устойчивости потенциально возможных демографических результатов в будущем порождают все больше вопросов, сомнений и споров. И это несмотря на то, что имеется достаточно интересный (хотя и далеко не бесспорный по методам осуществления) многолетний китайский опыт государственного
регулирования уровня репродуктивной активности своих граждан. Как известно, уже более 30 лет Китай проводит политику «одна семья — один ребенок». По имеющимся в СМИ оценкам [8], если бы политика дестимулирования рождаемости не осуществлялась, то в настоящее время китайцев было бы не 1,3 млрд чел., а 1, 7 млрд чел., или на 400 млн чел. больше. Даже самому живому уму и изощренной человеческой фантазии трудно вообразить те коллизии, которые пришлось бы тогда пережить нашему Дальнему Востоку и Сибири с их населением в 26 млн чел. (т. е. в 15 раз меньше гипотетического прироста избыточного китайского населения).
Авторами уже отмечалось [5, с. 51], что доминирующая тенденция (ныне сложившаяся в мире) состоит в том, что с повышением экономической и политической стабильности в стране, прогрессом медицины, развитием цивилизованных социально-психологических отношений, ростом духовности одна и та же страна может двигаться и к снижению рождаемости на фоне высокого уровня жизни, и к росту рождаемости, экономические издержки которой перекрываются высоким динамизмом развития ее хозяйства. Россия отнюдь не Западная Европа с ее перенаселенностью и исчерпанностью перспектив пространственного развития. В нашей стране явно отсутствуют и тот, и другой признаки. Геополитическое положение России — крупнейшей по территории евразийской державы — обязывает, и мы должны эффективно распорядиться богатейшим наследством наших предков.
Приведем еще одно веское соображение геоэкономического характера. В ходе встречи «Большой восьмерки» в Японии по инициативе России прошло заседание глав государств растущих гигантов мировой экономики, входящих в структуру БРИК (Бразилии, России, Индии и Китая). Эксперты говорят о том, что эти страны все увереннее бросают вызов прежним лидерам. Их быстрый экономический рост свидетельствует о том, что к 2025 г. именно эти страны подвинут на мировой арене нынешних «тяжеловесов» [1]. Уже в ближайшие годы Индия и Китай станут крупнейшими поставщиками товаров и услуг в мире, а Бразилия и Россия — основными мировыми сырьевыми источниками, включая энергетические.
В настоящее время на долю стран БРИК приходится 45 % трудоспособного населения мира, 8 % глобальных экономических ресурсов, а их суммарный ВВП составил 25 % от совокупного ВВП всех стран. По мнению аналитиков «Голдман Сакс», укрепляющаяся из год в год экономика этих стран уже
к 2025 г. превзойдет американскую экономику [16]. В 2006 г. компания «Доу Джонс» (Dow Jones) ввела специальный биржевой индекс БРИК-50, который охватывает в том числе и такие крупнейшие российские компании, как «Газпром», «ЛУКОЙЛ», «Норильский никель», «Сургутнефтегаз». Однако всмотримся повнимательнее в стремительно прогрессирующую мощную экономическую группировку с позиций обеспечения в перспективе национальных интересов России. Уже сегодня население нашей страны составляет только 5 % от общей численности населения БРИК. Если дальнесрочная репродукционная программа России не будет реализовываться, то к 2025 г. доля нашей страны в населении «четверки» снизится до 4 %, а к 2050 г. — до 3 %.
При подобном (достаточно правдоподобном) сценарии развития событий Россия имеет все шансы окончательно закрепиться в роли сырьевого и энергетического придатка трех самых многонаселенных стран планеты. О существенном же увеличении ее вклада в пополнение интеллектуальной сокровищницы народов мира придется забыть навсегда. Fini, la comedie (комедия окончена), если трагедию великого народа можно назвать комедией.
Что же надо делать практически, чтобы кардинально изменить ситуацию? Во-первых, прямо включить репродуктивный труд по взращиванию будущего человеческого капитала в производство (путем профессионализации родительства и его достойной оплаты); во-вторых, возродить желание и мотивировать родителей иметь больше детей; в-третьих, институировать партнерские отношения государства, общества, семьи и бизнеса в процессе воспроизводства человеческих ресурсов. Выполнение этих условий, нужных для достойного позиционирования России в мире, следует положить в основу дальнесрочной репродукционной программы страны, которую надо разработать на период до 2040 — 2050 гг. Ее успешное осуществление может удвоить численность населения нашей страны.
Перспективы кардинальных перемен в управлении сферой человеческой репродукции
Представляется достаточно очевидным, что необходимо сформировать систему приоритетов и механизмов, обеспечивающих последовательное достижение высоких репродукционных целей на разных этапах социально-экономического развития России. Это предполагает применение разных
средств для разных экономико-демографических условий.
На первом этапе для реализации дальнесроч-ной репродукционной программы нашей страны можно использовать — в невиданных ранее масштабах — методы социальной помощи и поддержки материнства и детства. В этом состоит и сила, и естественная ограниченность этих методов, что доказано практикой проведения в жизнь всех подобных программ, осуществляемых аналогичными методами в самых разных странах мира.
На втором этапе репродукционной стратегии России следует исходить из того, что человеческая репродукция (процессы рождения детей и их воспитания) — это нелегкий квалифицированный труд по взращиванию будущего человеческого капитала. Как и труд продуктивный, он требует возмещения понесенных затрат, т. е. оплаты репродуктивного труда. Иными словами, речь идет о начальном этапе реализации стратегии включения репродуктивного труда в реальный сектор национального хозяйства. Именно о наличии в высших политических кругах страны подобных планов говорил председатель Совета Федерации С. Миронов, заявивший, что государство намерено стимулировать рождаемость введением родительской заработной платы (правда, речь пока идет только о семьях с тремя и более детьми [4]).
На данном этапе предлагаемая стратегия должна носить, по нашему мнению, «очаговый» характер, т. е. первоначально быть опробована и внедрена на территориях Дальнего Востока и всей Сибири, где проживает примерно 20 % населения страны. Здесь присутствуют приемлемые условия и реальная необходимость первоочередного внедрения разработанной стратегии (при этом необходимо ввести оплату родительского труда для семей с двумя и более своих и приемных детей). Именно на востоке страны и следует ее апробировать, отработать нормативно-правовую базу и механизмы реализации, внести коррективы, повышающие репродуктивную эффективность стратегии. Переход же ко второму этапу следует начать не по завершению продолжительного первого этапа, а много раньше — по мере обеспечения стратегии включенности репродуктивного труда нужной нормативно-правовой базой и осуществления комплекса подготовительных организационных мероприятий.
На третьем этапе стратегия включения репродуктивного труда в экономику России должна превратиться в общенациональную. Вероятнее всего, этот этап целесообразно начать после 2020 г.
Впрочем, решение во многом будет зависеть от успеха первых двух этапов и возможностей финансирования (из средств федерального и местных бюджетов, предпринимательских средств и добровольных пожертвований) репродукционных расходов, возрастающих примерно вчетверо.
Предлагаемый трехэтапный сценарий кардинальной трансформации демографической ситуации в нашей стране, позволяющий перейти от популяционного кризиса к интенсивному типу расширенного воспроизводства человеческих ресурсов, не может рассчитывать на научное признание и следование ему на практике, если ограничиться лишь декларациями о крайней желательности такого сценария. Для рассмотрения альтернатив развития репродуктивной ситуации в России выделим ее типы, сложившиеся в различных странах мира.
Для этого предлагается ориентироваться на категорию «репродуктивная активность», под которой понимается деятельность человека, направленная на расширенное воспроизводство населения посредством рождения здоровых детей, их правильного воспитания и формирования высокоценного человеческого капитала. Теоретический анализ основных качественных параметров репродуктивной активности (и ее «оборотной стороны» — репродуктивной пассивности) позволяет предположить, что они обусловлены влиянием совокупности объективных и субъективных факторов.
Основным условием формирования и развития репродуктивной активности населения в целом является активность всех субъектов данного процесса: во-первых, государства, общества и бизнес-сообщества — при формировании соответствующего «социального заказа», определении целей и путей воздействия на выработку репродуктивных ориен-таций (установок) определенных групп населения, адекватной оценке результатов репродукционного процесса; во-вторых, активность самого населения (прежде всего, молодых семей и родителей) — при непосредственном осуществлении репродуктивной деятельности, связанной с возникновением, формированием и развитием будущего человеческого капитала.
Опираясь на количественную идентификацию таких понятий, как «репродуктивная активность» и «репродуктивная пассивность», нами выполнена оценка воспроизводственной ситуации в мире, дифференцированная по странам. Для ее проведения была сформирована статистическая совокупность, состоящая из 155 стран, численность населения каждой из которых в 2007 г. составляла
не менее 1 млн чел. Вне анализа остались 50 малочисленных стран мира с совокупной численностью населения 17 млн чел. (0,3 % от населения мира).
Анализ показал, что 58 стран (т. е. 37 %) имеют суженный тип воспроизводства населения, а 8 стран (5 %) — простой тип. В 89 странах (57 %) наблюдается расширенный тип воспроизводства населения, причем в 38 из них (24 % от числа стран, охваченных анализом) суммарный коэффициент рождаемости превышает значение 4,4, а это вдвое перекрывает границу между суженным и простым воспроизводством. Важно, что ВВП на душу населения в странах с очень высоким уровнем СКР не превышает 2 тыс. долл., тогда как среднемировой показатель приближается к 10 тыс. долл.
Методами многомерного анализа нами выделены четыре типа репродуктивных ситуаций, т. е. групп стран с близкими значениями объемов ВВП на душу населения и коэффициентов рождаемости, но различающихся по сочетанию качественных характеристик процесса («активность-пассивность» и «объективная-субъективная»):
1. Высокие (более 4) значения СКР — низкий (менее 3 тыс. долл.) уровень ВВП. К этому типу относятся 37 стран Западной, Восточной и Центральной Африки. В них сложился тип репродуктивной ситуации, определяемый как субъективная репродуктивная активность (африканский тип репродуктивной ситуации).
2. Низкие (менее 2,1) значения СКР — относительно низкий (менее 10 тыс. долл.) уровень ВВП. Среди стран этого типа преобладают азиатские страны и ряд стран Восточной Европы. Подобный тип репродуктивной ситуации наблюдается в 18 странах. Данная ситуация отнесена к ситуации объективной репродуктивной пассивности (азиатский тип репродуктивной ситуации).
3. Низкие (менее 2,1) значения СКР — высокий (более 20 тыс. долл. США) уровень ВВП на душу населения. К этому типу относятся 26 стран мира, из которых 18 западноевропейских, 5 — азиатских. Эта репродуктивная ситуация идентифицируется как субъективная репродуктивная пассивность (западноевропейский тип репродуктивной ситуации).
4. Нормальные (2,1 и более) значения СКР — выше среднего уровень ВВП. Эта наиболее благоприятная ситуация наблюдается в 12 странах мира, 6 из которых расположены в Азии (преимущественно в западной ее части), 2 — в Африке и 4 — в Америке (в данной группе доминируют по численности населения страны американского континента — США, Мексика, Аргентина и приближающаяся к
ним Бразилия). Эта ситуация идентифицируется как объективная репродуктивная активность (американский тип репродуктивной ситуации).
Отчетливо выделяются также еще два типа стран, репродуктивные ситуации в которых можно определить как ситуации переходного типа:
— довольно высокий уровень (более 2,1) СКР при низком уровне ВВП (менее 10300 долларов США на душу населения). К этому типу относятся 34 страны (14 азиатских, 11 американских, 9 африканских). Данный тип близок к ситуации субъективной репродуктивной активности, т. е. к африканскому типу репродуктивной ситуации;
— относительно низкие (менее 2,1) значения СКР при уровне ВВПвыше среднего (более 10,3 тыс. дол. на душу населения). К этому типу относятся 13 стран
Список литературы
(в том числе Россия), которые находятся во всех частях света. Рассматриваемый тип расположен достаточно близко как к ситуации субъективной репродуктивной пассивности (западноевропейский тип репродуктивной ситуации), так и к объективной репродуктивной активности, т. е. к американскому типу репродуктивной ситуации.
По глубокому убеждению авторов, у России есть судьбоносный выбор своего дальнейшего репродукционного и в значительной мере геополитического будущего. Это выбор между явно неадекватным ее историческому пути дрейфом в сторону западноевропейского типа репродуктивной ситуации и целенаправленным следованием американскому типу репродуктивной ситуации. Пока еще не поздно — выбор имеется.
1. БРИК готов потеснить «Большую восьмерку» // Правда. РУ: Новости и аналитика. URL: http://www. pravda.ru/world/10-07-2008/275325-brik-0 (дата обращения: 11.03.2009).
2. Голикова Т. В России происходит демографический взрыв // РБК-РИА «РосБизнесКонсалтинг». URL: http://top.rbc.ru/society/25/04/2008/ (дата обращения: 28.04.2008).
3. Естественная убыль россиян приостановилась // Интерфакс. URL: http://www.interfax.ru/society/news. asp?id=65127 (дата обращения: 11.03.2009).
4. Захарова Л. Мам переведут на оклад // ChelDoctor. Медицина в Челябинске. URL: http://cheldoctor.ru/ news/65700.html (дата обращения: 11.03.2009).
5. Илышев А., Багирова А., Павлова Л. Демографическая программа: приоритеты и механизм реализации // Экономист. 2008. № 6. С. 46 - 51.
6. Илышев А. М., Лаврентьева И. В. Стратегия включения репродуктивного труда в экономику России. М.: ИД «Финансы и Кредит», 2005. 368 с.
7. Илышев А. М. Общая теория статистики: учебник для студентов вузов, обучающихся по специальностям экономики и управления. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2008. 535 с.
8. Китайцам придется довольствоваться одним ребенком на семью еще 10 лет // Лента. ру. URL: http://www. lenta.ru/news/2008/03/10/onechild/ (дата обращения: 11.03.2009).
9. Народное хозяйство СССР в 1990 г.: стат. ежегодник. М.: Финансы и статистика, 1991. 751 с.
10. Нечаева К. А был ли мальчик? // rA3ETA.GZT.RU. URL: http://www.gzt.ru/business/2008/04/29/063040. html (дата обращения: 11.03.2009).
11. Образование в России: стат. сб. М.: Росстат, 2003. 414 с.
12. Основные демографические показатели по всем странам мира в 2008 году // Демоскоп Weekly — Приложение. URL: http://demoscope.ru/weekly/app/world2008_1.php (дата обращения: 11.03.2009).
13. Российский статистический ежегодник. 2007: стат. сб. М.: Росстат, 2007. 825 с.
14. Российский статистический ежегодник. 2008: стат. сб. М.: Росстат, 2008. 847 с.
15. Россия в цифрах. 2008: крат. ст. сб. М.: Росстат, 2008. 510 с.
16. Состоялся первый в истории саммит БРИК // K2Kapital: финансовые новости, рынки, аналитика, котировки. URL: http://www. k2kapital. com/news/archive/438777.html (дата обращения: 11.03.2009).
17. Социология семьи: учебник / Под ред. проф. А. И. Антонова. М.: Инфра-М, 2005. 640 с.
18. Эберштадт Н. Демографические парадоксы России // Washington ProFile: Независимая информация и аналитика из США. URL: http://www.washprofile.org/ru/archive/2007/05/09 (дата обращения 15.07.2009).
19. Mali Rocznik Statystyczny, 1939; Warszawa, 1939, S. 45.
20. Population Reference Bureau. 2008. World Population Data Sheet. URL: http://www. prb. org/pdf08/08WPDS_ Eng. pdf (дата обращения: 11.03.2009).
21. Rocznik Statystystiki Rzeszypospolitey Polskey, 1927, Warszawa, 1927, S. 538-541, 574-576.
22. Wirtschaftung Statistic. N 13. Berlin, 1933. S. 517.
