CC BY
28
Примаков Алексей Николаевич, канд. юрид. наук, ст. преп. кафедры, alprima-kov@mail.ru, Беларусь, Могилев, Могилевский институт МВД Республики Беларусь
ORGANIZATION OF INTERACTION OF LAW ENFORCEMENT AUTHORITIES IN THE INVESTIGATION OF CRIMES AGAINST SEXUAL INTEGRITY
AND SEXUAL FREEDOM
A.N. Primakov
Based on the results of studying the materials of criminal cases on crimes against sexual inviolability and sexual freedom, the article examines the peculiarities of the organization of interaction between preliminary investigation bodies, inquiry bodies and forensic expert institutions, manifested in the disclosure and investigation of these types of crimes; the most effective forms of their interaction are determined - a permanent specialized investigative task force and joint planning by the authorities preliminary investigation of investigative actions and operational search measures. In order to increase the effectiveness of the considered forms of interaction, the need for a more thorough study of their organizational and legal issues, as well as the adoption of coordinated management decisions at both interdepartmental and departmental levels is predetermined - it is necessary to redistribute the competencies of operational units in terms of carrying out operational investigative support of the investigation of these acts.The article also analyzes the reform of law enforcement agencies carried out in 2011 in the Republic of Belarus and identifies the author's opinion on its results, on some problematic issues, primarily related to their interdepartmental competition, evaluation of the results of the official activities of each of the named ministries and departments separately, as well as the use of a forensic registration system.
Keywords: organization, interaction, investigation, sexual freedom, sexual integrity
Primakov Alexey Nikolaevich, Cand. of Legal Sc., Senior Lecturer of Department, alprima-kov@mail.ru, Belarus, Mogilev, Mogilev Institute of the Ministry of Internal Affairs of the Republic of Belarus
УДК 343.214: 343.131 DOI: 10.24412/2071-6184-2023-3-117-125
ОТРАСЛЕВАЯ ПРИНАДЛЕЖНОСТЬ КВАЛИФИКАЦИИ
ПРЕСТУПЛЕНИЙ
В.Н. Сафонов
Рассматривается проблема отраслевой принадлежности квалификации преступлений и влияние этого обстоятельства на расширение числа субъектов квалификационной деятельности. Представлены подходы к пониманию квалификации преступлений и сами дефиниции уголовно-правовой оценки деяния, данные учеными в специальных исследованиях. С учетом содержания правовой оценки деяний исследуются вопросы об отраслевой принадлежности квалификации преступлений, влияние этого обстоятельства на субъектный состав и виды квалификации преступлений. Делается вывод о том, что квалификация преступлений - межотраслевой теоретико-прикладной институт, вобравший в себя положения уголовного и уголовно-процессуального права. При этом сущность и содержание квалификационной деятельности определяются положениями уголовного права, а процедура и закрепление результата - положениями уголовно-процессуального права. Делается вывод о
том, что уголовно-процессуальные принципы диктуют необходимость расширения доктри-нальных представлений о видах и субъектах квалификации преступлений, что логично предполагает законодательное закрепление права усеченной квалификации преступлений для стороны обвинения и потерпевшего.
Ключевые слова: квалификация преступлений, принципы уголовного права, принципы уголовного процесса, виды квалификации преступлений, субъекты квалификации преступлений.
Значимость квалификации преступлений в сфере уголовного судопроизводства сложно переоценить, поскольку она «представляет собой основополагающую, фундаментальную, центральную, стержневую часть, ядро применения уголовного закона в следственной и судебной практике» [1, с. 6]. Являясь неотъемлемым компонентом уголовной ответственности, теоретико-прикладной институт квалификации преступлений остается в сфере научной дискуссии, причем с выходом за пределы одной отрасли права. В последние десятилетия исследователи неоднократно обращали свое внимание на различные аспекты квалификационной деятельности. Определенное развитие получила и дискуссия об отраслевой принадлежности квалификации преступлений, что, на наш взгляд, важно не только по соображениям догматической определенности, но может привести к иной расстановке акцентов в вопросе о признании участия в квалификации преступлений представителей стороны защиты и потерпевшего.
Вопрос о субъектах квалификации общественно опасных деяний отнюдь не второстепенный, так как он позволяет понять несогласованность между доктриной права и судебно-следственной практикой. В частности, как оценить противоречие, когда сторона защиты не является субъектом квалификации преступлений, а едва ли не в каждом бюллетене Верховного Суда РФ (далее - ВС РФ) мы встречаемся с конкретными ситуациями и решениями высшего судебного органа страны, при этом он соглашается с вариантом квалификации преступления, предложенным самим осужденным или его защитником, и изменяет решения нижестоящих судов?
Насколько активно и эффективно обвиняемые и подсудимые могут оспаривать квалификацию их действий, убедительно показывает следующий пример из судебной практики. Так, Калининским районным судом Краснодарского края инспектор дорожно-патрульной службы отдела государственной инспекции безопасности дорожного движения Д. осужден по ч. 1 ст. 293 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ) (халатность). Ему вменялось в вину то, что, получив сообщение об имевшем место дорожно-транспортном происшествии с причинением тяжкого вреда здоровью пешеходу К., он получил объяснение у потерпевшей, однако уголовное дело не возбудил, доказательства не закрепил, скрыл от учета преступление, чем подорвал авторитет органов внутренних дел. В дальнейшем потерпевшая и водитель В. договорились об иной версии произошедшего, что значительно усложнило установление истины по делу. Апелляционная инстанция оставила обвинительный приговор без изменения. Однако осужденный Д. обратился с кассационной жалобой в ВС РФ, представив свои доводы об отсутствии в его действиях состава преступле-
ния. ВС РФ согласился с аргументами Д., отменил состоявшиеся решения, а уголовное дело прекратил за отсутствием в действиях Д. состава преступления [2, с. 14-16].
Несложно заметить, что судьбу уголовного дела решил спор о квалификации действий Д., в котором аргументы со стороны защиты представил сам обвиняемый Д. Сложно отрицать тот факт, что опосредованно на основании принципов уголовного процесса обвиняемый Д. фактически принимал участие в правовой оценке его действий. Отсюда следует: немаловажным является соотношение квалификации преступлений и принципов уголовного процесса. Разрешение вопроса о таком соотношении предполагает обращение к: 1) дефиниции квалификации преступлений; 2) определению отраслевой принадлежности квалификации преступлений.
В качестве последствия «пересечения» процедуры правовой оценки деяний и принципов уголовного процесса следует ожидать расширения субъектного состава квалификации преступлений в силу императивного значения процессуальных принципов как основополагающих положений этой отрасли права.
Понимание квалификации преступлений. Квалификация преступлений по-разному определяется в доктрине уголовного права, чему служит отсутствие ее законодательного определения. Однако в целом дефиниции делятся на две группы. Определения первой группы ограничиваются указанием на процесс правовой оценки деяний, который заключается в установлении тождества между признаками совершенного общественно опасного деяния и признаками преступления, предусмотренного соответствующей нормой Особенной части УК РФ.
В частности, профессор А.А. Герцензон по этому вопросу высказался следующим образом: «Квалификация преступлений состоит в установлении соответствия данного конкретного деяния признакам того или иного состава преступления, предусмотренного уголовным законом» [3, с. 14]. Схожим образом понимает этот процесс Н.Ф. Кузнецова [4, с. 6]. Как «уголовно правовую оценку совершенного деяния, выбор и применение к нему той уголовно-правовой нормы, которая полнее всего описывает его признаки» понимал квалификацию преступлений Н.И. Коржанский [5, с. 12]. В контексте механизма уголовной ответственности В.Н. Нешатаев под квалификацией преступлений понимает «установление наличия или отсутствия в совершенном посягательстве законодательно закрепленных общих признаков преступления и признаков конкретного преступления, достаточных для реализации уголовной ответственности или ее исключения» [6, с. 8].
В определениях второй группы в понятие квалификации преступлений включается не только правовая оценка деяния (или установление тождества), но и результат квалификации в виде юридического закрепления тождества признаков совершенного деяния признакам соответствующего состава преступления. Хрестоматийным стало определение В.Н. Кудрявцева: «Квалификация преступления есть установление и юридическое закрепление точного соответствия между признаками совершённого деяния и признаками преступления,
предусмотренного уголовно-правовой нормой» [7, с. 5]. В целом аналогичным образом понимает квалификацию преступлений Л.Д. Гаухман [1, с. 5].
Следуя по пути более развернутого определения с учетом логико-психологической природы, Н.Т. Идрисов комплексно рассматривает квалификацию преступлений как «деятельность правоприменителя с использованием приемов формальной логики, направленную на проверку тождества выявленных обстоятельств акта общественно опасного поведения индивида и признаков состава преступления, результат которой формализуется в уголовно-правовых документах в виде вывода о совершении преступления определенного вида со ссылкой на статьи Уголовного кодекса» [8, с. 5].
Важными компонентами квалификационной деятельности В.В. Марчук считает «подчиненность законам формальной логики, герменевтическим процедурам, принципам социальной справедливости, специальным принципам и правилам» [9, с. 68-74]. Содержательно определение квалификации преступлений, даваемое этим ученым, схоже с цитированными выше трактовками А.А. Генцензона и Н.Ф. Кузнецовой [9, с. 68-74].
Обобщая доктринальные подходы, можно констатировать, что в целом просматривается тенденция, которая заключается во включении в понятие квалификации преступлений, кроме установления тождества между признаками совершенного общественно опасного деяния и признаками состава преступления, соответствующей правовой нормы Особенной части УК РФ процессуального компонента - юридического закрепления такого тождества.
Отраслевая принадлежность квалификации преступлений.
Вопрос об отраслевой принадлежности квалификации преступлений не видится в качестве сугубо доктринального, без практического значения, так как отраслевые принципы влияют на объем прав участников уголовного процесса и их реальное воплощение в тех или иных процессуальных действиях.
В научной литературе дискуссия в этом отношении отмечается двумя направлениями: относительно собственно отраслевой принадлежности квалификации преступлений и относительно влияния на нее уголовно-процессуальных принципов. При этом не стоит забывать, что квалификация преступлений - один из этапов регулирования общественных отношений в общем механизме уголовной ответственности. Здесь уместно вспомнить мнение М.С. Строговича, который относил к содержанию уголовно-процессуальных правоотношений не только процессуальные действия, но и процессуальные решения [10, с. 16].
Н.Т. Идрисов считает, что в «науке не решен вопрос об отраслевой принадлежности правил квалификации преступлений» [8, с. 35]. Сам же исследователь настаивает на том, что «по правовой природе квалификация преступления имеет исключительно уголовно-правовой характер, поскольку непосредственно связана с решением фундаментальной проблемы уголовного права - определением уголовной ответственности, ее основания» [8, с. 36]. Однако, не признавая за правовой оценкой деяния междисциплинарного значения, Н.Т. Идрисов прибегает к не вполне корректному аргументу: «Хотя квалификация преступлений осуществляется в форме уголовно-процессуальных отношений, идентичности
соответствующих уголовно-правовых и уголовно-процессуальных отношений нет, в том числе и по временным характеристикам» [8, с. 36].
Основанием непризнания квалификации преступления межотраслевым институтом Н.Т. Идрисов считает отсутствие «временной синхронности» между квалификационной деятельностью со стадиями уголовного процесса. Вряд ли можно согласиться с этим выводом Н.Т. Идрисова, так как уголовно-правовое и процессуальное содержание квалификации преступления определяет не временная синхронность уголовно-процессуальных стадий с квалификацией деяния, а разные стороны (компоненты) этого единого процесса. Если уголовное право «делегирует» квалификации преступлений основания уголовной ответственности, содержание, цель и правовые последствия, то уголовно-процессуальное право «обеспечивает» имманентные этой правовой отрасли принципы, соответствующие процессуальные права и процессуальные формы этой деятельности, в том числе - форму закрепления результата квалификации деяния.
Н.Ф. Кузнецова считала «вполне практичным сочетание уголовно-правовых и уголовно-процессуальных этапов в процессе квалификации преступлений, когда закрепление таковой осуществляется в уголовно-процессуальных документах по нормам уголовного закона» [4, с. 6]. Однако «квалификация преступлений - институт материального права» [4, с. 6], так характеризует отраслевое местонахождение квалификации преступлений Н.Ф. Кузнецова.
На связь квалификации преступлений с уголовным процессом указывает Н.Г. Кадников: «...с точки зрения уголовного процесса квалификация преступления представляет собой деятельность, направленную на выяснение истины по уголовному делу и содержащую основной вывод в виде умозаключения» [11, с. 7]. Вопрос об отрицании такой связи исследователи не ставят, иное дело - сущность, содержание и оценка такого взаимодействия. В.И. Божьев считает, что «в результате одновременного применения норм уголовного процесса и уголовного права возникают, развиваются и прекращаются «центральные» уголовно-процессуальные правоотношения, то есть между государством в лице компетентных органов и обвиняемым» [12, с. 32].
По мнению П.А. Лупинской, оценка доказательств и квалификация преступлений имеют под собой единую познавательную и удостоверительную стороны уголовно-процессуального познания [13, с. 19].
В научной литературе указывается на то, что связь квалификации преступлений с институтами уголовного процесса многомерна [14, с. 207-213]. Убедительны результаты исследования соотношения квалификации преступлений и уголовного процесса В.Г. Шумихина. Имея в виду сложный логико-психологический и многоаспектный характер квалификации преступлений, ученый определяет это понятие как интегральное [15, с. 120-127]. Интегральный характер квалификации преступлений, по мнению ученого, обусловлен тем, что она является категорией межотраслевой принадлежности, относится как к уголовному праву, так и к уголовному процессу, поскольку квалификация
преступлений является важной частью правоприменительной деятельности [15, с. 120-127]; «в свою очередь правоприменительная деятельность в сфере применения уголовно-правовых норм сосредоточена в рамках уголовного процесса; как логический мыслительный процесс, квалификация преступлений органически включена в процесс уголовно-процессуального познания и связана с оценкой доказательств как завершающим этапом доказывания по уголовному делу. Квалификация преступлений включена в процесс уголовно-процессуального познания, поскольку основу конкретного предмета доказывания составляет состав расследуемого преступления» [15, с. 120-127].
Нелишним видится соотношение квалификации преступлений и процессуальной деятельности с позиции системы принципов двух отраслей права. В частности, базовыми уголовно-правовыми принципами являются принципы законности, справедливости, равенства граждан перед законом (ст. ст. 3-7 УК РФ). В уголовно-правовой литературе выстроена система принципов квалификации преступлений, не вызывающая критики: «1) законность; 2) официальность; 3) объективность; 4) точность; 5) индивидуальность; 6) полнота; 7) решение спорных вопросов в пользу лица, действия которого квалифицируются; 8) недопустимость двойного инкриминирования; 9) стабильность» [16, с. 26-28].
В рассматриваемом контексте уголовно-правовым и квалификационным принципам корреспондируют принципы уголовного процесса, предусмотренные УПК РФ: законности при производстве по уголовному делу (ст. 7), презумпции невиновности (ст. 14), состязательности и равенства сторон (ст. 15), свободы оценки доказательств (ст. 17). Исследователи в качестве уголовно-процессуальных принципов выделяют также всесторонность, полноту и объективность, хотя и не упомянутые в Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации (далее - УПК РФ) [17, с. 24]. Но именно эти принципы традиционно являются непреложными и ориентиром качества в следственной и судебной деятельности.
Коль естественным видится распространение уголовно-процессуальных принципов на этап применения нормы права, который именуется квалификацией преступления, правомерно встает вопрос, в какой степени процессуальные принципы состязательности и равенства сторон влияют на уголовно-правовую оценку деяния? Напрашивается ответ: они закрывают брешь в виде отсутствия определенных прав стороны защиты (да и потерпевшего) в процессе правовой оценки деяния. В научной литературе этот аспект соотношения норм материального и процессуального права оставлен без должного внимания.
С учетом сложившегося подхода к трактовке видов квалификации преступлений по признаку субъекта этой процедуры, следует признать, что в уголовно-правовой доктрине не выделяются такие виды как квалификация сторонами уголовного процесса, квалификация стороны защиты, обвиняемого или, скажем, квалификация потерпевшего (кроме дел частного обвинения). Известно, что в научной литературе выделяют три вида квалификации преступлений: 1) официальная (легальная); 2) доктринальная; 3) обыденная [18 с. 35]. Ни к одной из них не относится квалификация стороны защиты и квалификация преступления потерпевшим.
Предвидя возражения, смысл которых в том, что к субъектам правозна-чимой квалификации могут относиться только дознаватель, следователь, прокурор и суд, замечу: де-факто квалификация преступлений стороной защиты существует. Неслучайно в ВС РФ, пройдя несколько инстанций, поступают уголовные дела с жалобами, в основе которых - квалификационный спор. Случается, что осужденный побеждает, как это было показано в приведенном выше примере из судебной практики.
На сомнения оппонентов в целесообразности и обоснованности выделения в криминалистической доктрине права на квалификационную деятельность стороны защиты (поскольку решение все равно принимают представители стороны обвинения или суд), замечу, что квалификация стороны защиты носит усеченный характер, ограничиваясь тем ее этапом, который заключается в установлении тождества между совершенным деянием и признаками соответствующего состава преступления. Юридическое же закрепление результатов правовой оценки деяния - безусловная прерогатива лиц, производящих дознание, следствие, прокурора и суда.
В настоящее время сторона защиты не наделена в этом отношении каким-либо правом, ведь дача обвиняемым показаний или отказ от таковой либо право заявлять ходатайства по поводу отдельных следственных действий или решений дознавателя, следователя, суда находятся за пределом квалификации преступлений. Думается, что право на определенное участие стороны защиты в квалификации преступлений может быть обеспечено путем дополнения п. 14 ч. 4 ст. 47 УК РФ правом обвиняемого предложить свой вариант правовой оценки его действий. Аналогичное положение следует включить в ст. 42 УПК РФ (права потерпевшего), а ст. 123 УПК РФ (обжалование) следует дополнить правом обвиняемого и потерпевшего обжаловать решения дознавателя, начальника подразделения дознания, начальника органа дознания, органа дознания, следователя, руководителя следственного органа, прокурора при несогласии с квалификацией действий обвиняемого публичными субъектами такой деятельности.
Подводя итог вышеизложенному, считаю уместным сделать следующие выводы:
1. Квалификация преступлений - многоаспектная, межотраслевая деятельность субъекта применения нормы уголовного права, которая заключается в установления тождества между совершенным общественно опасным деянием и признаками состава преступления, предусмотренного нормой Особенной части УК РФ, и в процессуальном закреплении результатов такой деятельности. Наиболее полно такое понимание квалификации преступлений соответствует официальной квалификации.
2. В теоретическом и методологическом отношениях квалификация преступлений - междисциплинарный теоретико-прикладной институт, назначение которого - обеспечение деятельности субъекта применения нормы уголовного права по правовой оценке деяния.
3. Сущность и содержание квалификации преступлений, основания уголовной ответственности (юридическое и фактическое), сама правовая оценка деяния определяются положениями уголовного права, а процессуальные формы квалификационной деятельности и форма закрепления результата - положениями уголовно-процессуального права.
4. Уголовно-процессуальные принципы диктуют необходимость расширения доктринальных представлений о видах и субъектах квалификации преступлений. В этой связи доктринальный перечень видов квалификации преступлений предлагается дополнить новыми: квалификацией преступлений представителями сторон уголовного процесса; квалификацией преступлений обвиняемым, потерпевшим. В УПК РФ логично предусмотреть положения, регламентирующие право усеченного участия стороны защиты и потерпевшего в квалификации преступлений.
Список литературы
1. Гаухман Л.Д. Квалификация преступлений: закон, теория, практика. 2-е изд., перераб. и дополн. М.: АО «Центр ЮрИнФор», 2003. 250 с.
2. Бюллетень Верховного суда РФ. 2022. №11. С. 14-16.
3. Герцензон А.А. Квалификация преступлений. М.: издательство ВЮА КА, 1947. 26 с.
4. Кузнецова Н.Ф. Проблемы квалификации преступлений: лекции по спецкурсу «Основы квалификации преступлений» / науч. ред. и предисл. академика В.Н. Кудрявцева. М.: Издательский Дом «Городец», 2007. 336 с.
5. Коржанский Н.И. Квалификация следователем преступлений против личности и собственности. Волгоград: ВСШ, 1984. 60 с.
6. Нешатаев В.Н. Квалификация преступлений: теория, практика, законодательная регламентация: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Омск, 2019. 22 с.
7. Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. 2-е изд., перераб. и дополн. М.: Юрист, 2001. 304 с.
8. Идрисов Н.Т. Правила квалификации преступлений: понятие, виды, проблема правового регулирования: автореф. дис ... канд. юрид. наук. Самара, 2009. 22 с.
9. Марчук В.В. Философско-методологические начала квалификации преступления // Право.Ьу. 2014. № 1(27). С. 68-74.
10. Алексеева Л.Б., Ларин А.М., Строгович М.С. Советский уголовно-процессуальный закон и проблемы его эффективности. М.: Наука, 1979. 319 с.
11. Кадников Н.Г. Квалификация преступлений и вопросы судебного толкования: теория и практика: учеб. пособие. М.: Норма, 2003. 142 с.
12. Божьев В.И. Уголовно-процессуальные отношения. М.: Юрид. лит., 1975. 176 с.
13. Лупинская П.А. Решения в уголовном судопроизводстве. Их виды, содержание и формы. М.: Юрид. лит., 1976. 168 с.
14. Сафонов В.Н. К дискуссии о наименовании процесса уголовно-правовой оценки деяния // Закон. Право. Государство. 2020. № 3(27). С. 207213.
15. Шумихин В.Г. Квалификация преступлений - интегральное правовое понятие // Известия высших учебных заведений. Правоведение. 2006. №3 (266). С. 120-127.
16. Зацепин А.М. Принципы уголовно-правовой квалификации // Успехи современной науки и образования. 2016. Т. 4. № 8. С. 26-28.
17. Ахмадуллин А.С. Всесторонность, полнота, объективность предварительного расследования как принцип уголовного процесса // Законность. 2005. № 8. С. 43-45.
18. Шеслер А.В. Научные основы квалификации преступлений: учеб.-метод. пособ. Томск: Изд-во НТЛ, 2017. 66 с.
Сафонов Владимир Николаевич, канд. юрид. наук, доц., доц. кафедры, svn205@gmail.com, Россия, Санкт-Петербург, Северо-Западный филиал Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего образования «Российский государственный университет правосудия»; Санкт-Петербургский государственный университет аэрокосмического приборостроения
SECTORAL AFFILIATION OF THE QUALIFICATION
CRIMES
V.N. Safonov
The article considers the problem of sectoral affiliation of qualification of offences and the impact of this circumstance on the expansion of the number of subjects of qualification activity. Approaches to the understanding of qualification of offences and the very definitions of the criminal-legal assessment of the act, given by scientists in special studies are presented. Taking into account the content of the legal assessment of acts, the questions about the branch affiliation of qualification of offences, the influence of this circumstance on the subject composition and types of qualification of offences are investigated.
The author comes to the conclusion that the qualification of offences is an interdisciplinary theoretical and applied institute, which absorbed the provisions of criminal and criminal procedural law. In this case, the essence and content of qualification activities are determined by the provisions of criminal law, and the procedure and consolidation of the result - by the provisions of criminal procedural law. It is concluded that criminal procedural principles dictate the need to expand doctrinal ideas about the types and subjects of qualification of offences, which logically implies the legislative enshrinement of the right of truncated qualification of offences for the prosecution and the victim.
Keywords: qualification of crimes, principles of criminal law, principles of criminal procedure, types of qualification of crimes, subjects of qualification of crimes.
Safonov Vladimir Nikolaevich, Cand. of Legal Sci., Associate Professor, Associate Professor of the Department, svn205@gmail.com, Russia, St. Petersburg, North-Western Branch of the Federal State Budgetary Educational Institution of Higher Education «Russian State University of Justice»; St. Petersburg State University of Aerospace Instrumentation
