CC BY
45
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 11. ПРАВО. 2022. № 6
Научная статья УДК: 343.214; 344.652
н. Е. крылова*
квалификационные ошибки по уголовным делам, рассмотренным в особом порядке принятия судебного решения
Аннотация. В статье исследуется проблема ошибок, допускаемых следственно-судебными органами при квалификации преступлений, рассматриваемых в особом порядке принятия судебного решения (гл. 40 УПК РФ). Автор берет за основу определение квалификации преступлений и квалификационных ошибок профессором юридического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова Н. Ф. Кузнецовой. Показан вклад Н. Ф. Кузнецовой в разработку проблематики квалификационных ошибок, заключающийся, в частности, в рассмотрении состава преступления как главного инструмента квалификации преступления, классификации видов квалификационных ошибок, предложенной методике определения количества указанных ошибок. В основной части статьи с использованием материалов судебной практики проанализированы отдельные правоприменительные ошибки, допущенные при квалификации преступлений, рассмотренных в особом порядке. Автор статьи приходит к выводу, что наибольшее число отмененных приговоров связано с неверным выбором уголовно-правовой нормы либо ее неверным толкованием. Особое внимание уделено проблеме квалификации преступлений, составы которых включают так называемые оценочные признаки, содержание которых в уголовном законе не раскрывается и устанавливается правоприменителем в зависимости от фактических обстоятельств конкретного уголовного дела. Автор статьи полагает, что в таких случаях приоритет должен отдаваться общему порядку рассмотрения уголовного дела. Проведение полноценного судебного следствия, хотя и не гарантирует правильной итоговой квалификации совершенного преступления и не позволит полностью исключить квалификационные ошибки, однако способно их в значительной степени минимизировать.
Ключевые слова: уголовный закон, уголовно-процессуальный закон, состав преступления, квалификация преступлений, квалификационные ошибки, особый порядок принятия судебного решения, обоснованность приговора .
* Наталья Евгеньевна Крылова — доктор юридических наук, доцент; профессор кафедры уголовного права и криминологии, юридический факультет МГУ имени М . В . Ломоносова (Москва, Россия); и .ргауо@^ай . сот © Крылова Н . Е ., 2022 .
Для цитирования: Крылова Н. Е. Квалификационные ошибки по уголовным делам, рассмотренным в особом порядке принятия судебного решения // Вестник Московского университета . Серия 11. Право . 2022 . № 6 . С.23-41 .
Творчество Нинель Федоровны Кузнецовой настолько много-планово, что трудно выделить какую-то одну область исследования, которая интересовала бы ее в большей степени . Профессора Кузнецову интересовало все, начиная от вопросов законотворчества и уголовной политики, международного и сравнительного права, криминологических проблем и до проблем, возникающих в судебной практике, что называется, «на земле» . Оценивая результаты любой научной деятельности — своей или другого исследователя — с позиции значимости этих результатов для правоприменительной деятельности («что это даст судебной практике?»), Нинель Федоровна много внимания уделяла вопросам квалификации преступлений и проблеме квалификационных ошибок, причины которых она стремилась установить . Работая в течение пятнадцати лет народным заседателем двух районных судов города Москвы и непосредственно участвуя в осуществлении правосудия, Нинель Федоровна собрала интересный эмпирический материал, впоследствии использованный ею при написании книги «Проблемы квалификации преступлений» (2007) и при преподавании спецкурса «Основы квалификации преступлений» для студентов уголовно-правовой специализации
В определении квалификации преступлений Нинель Федоровна исходила из формулировок, предложенных А. А. Герцензоном1 и В . Н . Кудрявцевым2, однако делала акцент на то, что в процессе квалификации производится сравнение «составов»: «квалификация преступлений — это установление соответствия состава общественно опасного деяния составу, предусмотренному уголовно-правовой нормой»3 . Нинель Федоровна, выступая категорически против понимания состава преступления как научной абстракции, теоретической или законодательной модели преступления, описания преступления в законе и т. п ., полагала, что состав как объективная реальность и си-
1 Автор первой работы по квалификации преступлений А. А. Герцензон полагал, что «квалификация преступлений состоит в установлении соответствия данного конкретного деяния признакам того или иного состава преступления, предусмотренного уголовным законом» (Герцензон А. А. Квалификация преступлений . М ., 1947 . С . 4) .
2 По мнению В . Н . Кудрявцева, квалификация преступлений представляет собой «установление и юридическое закрепление точного соответствия между признаками совершенного деяния и признаками состава преступления» (Кудрявцев В. Н. Теоретические основы квалификации преступлений . М . , 1972. С . 7-8) .
3 Кузнецова Н. Ф. Проблемы квалификации преступлений: Лекции по спецкурсу «Основы квалификации преступлений» . М . , 2007. С . 18 .
стема объективно-субъективных признаков имеется в самом деянии, и в процессе квалификации именно эти признаки сопоставляются с системой признаков, предусмотренных в уголовном законе4 . Эта точка зрения на состав преступления нашла отражение в кафедральных учебниках МГУ по уголовному праву, подготовленных с участием Нинель Федоровны, и образует основу научной уголовно-правовой школы Московского университета .
Что касается квалификационных ошибок, которые являются одним из видов правоприменительных ошибок, то они, в определении Н . Ф . Кузнецовой, представляют собой «неверное установление наличия либо отсутствия состава преступления, а также его соответствия описанию в нормах Общей и Особенной частей УК РФ»5 . Раскрывая данное определение, Нинель Федоровна выделяла три варианта квалификационных ошибок: 1) не-квалификация преступлений, имеющая место при ошибочном непризнании наличия состава преступления в деяниях, где он имеется, и образующая так называемую искусственную латентность преступлений, при которой, как следствие, «миллионы потерпевших граждан» лишаются права на правосудие; 2) ошибочное признание состава преступления в деяниях, где его на самом деле нет, влекущее существенное нарушение прав и законных интересов обвиняемых лиц, поскольку в таких случаях невиновное лицо привлекается к уголовной ответственности и может быть осуждено, и 3) неверное применение уголовно-правовой нормы к имевшему место преступному деянию . При этом к основным «истокам» всех видов ошибок Нинель Федоровна относила «недочеты законодательства и недостатки право-применения»6
Н . Ф . Кузнецова обращала внимание на то, что точное число квалификационных ошибок определить невозможно, и предлагала руководствоваться несколькими критериями, в том числе критерием, устанавливаемым на основании числа вынесенных оправдательных приговоров, полагая, что суды посредством таких приговоров исправляют ошибки, допущенные в ходе следствия . По мнению профессора Кузнецовой, постановление оправдательного приговора может быть условным показателем неверного применения уголовного закона на досудебной стадии . При этом в 2007 г . данный показатель оценивался Н . Ф . Кузнецовой в 10%, т . е . автор полагала, что примерно по каждому десятому делу следственными органами была допущена квалификационная ошибка7
4 Подробнее см .: Крылова Н. Е. Дискуссионные вопросы учения о составе преступления // Вестн. Моск. ун-та. Сер . 11. Право . 2012 . № 4 . С. 38-43.
5 Кузнецова Н. Ф. Указ . соч . С . 18 .
6 Там же .С . 18, 21-33 .
7 Там же .С . 29 .
Разумеется, оправдательные приговоры могут быть вынесены не только при допущенных следствием ошибках квалификации, но и в связи, например, с неустановлением события преступления (п 1 ч 2 ст . 302 УПК РФ) .
Кроме того, необходимо учитывать квалификационные ошибки, допускаемые самими судами . Постановление оправдательного приговора может служить не исправлению ошибок квалификации, а напротив, их возникновению, в связи с чем УПК РФ допускает отмену оправдательного приговора в силу незаконности и необоснованности оправдания подсудимого, а также в иных случаях (ст . 38924, 38925) . Таким образом, постановленные судами первой инстанции приговоры, включая оправдательные, в свою очередь могут быть отменены или скорректированы вышестоящими судебными инстанциями .
В специальной литературе отмечается большое число отмененных оправдательных приговоров, вынесенных судами с участием присяжных заседателей . Так, в 2018 г. судами с участием присяжных было оправдано 90 человек, однако затем в судах апелляционной инстанции оправдательные приговоры были отменены в отношении 30 человек — с передачей дела на новое судебное разбирательство . Иными словами, каждый третий из оправданных лиц был вновь подвергнут уголовному преследованию8
Следует, однако, учитывать, что механизм отмены оправдательных приговоров, постановленных судами с участием присяжных заседателей, предназначен для исправления не квалификационных, а, скорее, уголовно-процессуальных ошибок. В соответствии со ст. 38 925 УПК РФ оправдательный приговор, постановленный на основании оправдательного вердикта коллегии присяжных заседателей, может быть отменен лишь при наличии существенных нарушений уголовно-процессуального закона . Несоответствие оправдательного вердикта фактическим обстоятельствам совершения преступления, установленным следствием и судом, основанием для отмены приговора не является
Например, органами предварительного расследования Магомедов обвинялся в распространении заведомо ложных, порочащих честь и достоинство, а также подрывающих репутацию других лиц сведений о том, что в ходе расследования и рассмотрения в отношении него уголовного дела в связи с неуплатой налогов (ч . 1 ст . 199 УК РФ) заместитель прокурора, помощник прокурора и судья городского суда якобы вымогали у него денежные средства в размере от 10 до 30% от суммы неуплаченного обвиняемым налога . Коллегия присяжных заседателей дала положительные ответы на вопросы о наличии события преступления, о
8 Подробнее см .: Пропастин С. В. Отмена оправдательных приговоров суда присяжных: виноват ли адвокат? // Адвокатская практика . 2020. № 2 .С . 16—20 .
доказанности совершения преступления подсудимым и отрицательный ответ о виновности Магомедова в совершенном преступлении, в связи с чем судом был постановлен оправдательный приговор9 .
Верховный Суд РФ в кассационном определении указал на обоснованность постановления оправдательного приговора в отношении Магомедова, поскольку оправдательный вердикт коллегии присяжных заседателей является обязательным для председательствующего . При этом было отмечено, что фактические обстоятельства, установленные вердиктом коллегии присяжных заседателей, не могут быть оспорены в кассационной порядке10 .
Таким образом, особенности рассмотрения уголовных дел судами с участием присяжных заседателей и порядок отмены постановленных этими судами приговоров не дают представления о допущенных правоприменителем квалификационных ошибках, хотя их наличие весьма вероятно . По приведенному делу Магомедова итоговая квалификация действий подсудимого как не содержащих состава преступления противоречила установленным фактическим обстоятельствам, что свидетельствует, исходя из классификации ошибок, предложенной Н . Ф . Кузнецовой, о таком виде ошибке, как «не-квалификация преступлений» . Применительно к оправдательным приговорам, постановленным на основании оправдательного вердикта присяжных, механизм исправления данных квалификационных ошибок отсутствует
В настоящее время, по данным Судебного департамента при Верховном Суде РФ, доля оправдательных приговоров в общей массе приговоров составляет менее 1% (например, в 2021 г оправдательные приговоры составили около 0,4%; в том же году 0,7% уголовных дел от общего числа прекращенных дел были прекращены по реабилитирующим ос-нованиям)11 . Значит ли это, что число правоприменительных ошибок по сравнению с 2007 г . снизилось в 10 раз? Думаю, что это не так .
На практике доля оправдательных приговоров существенно снизилась — не только, но во многом — за счет возросшего числа уголовных дел, рассматриваемых в особом порядке принятия судебного решения (гл . 40 УПК РФ), где обвинительный приговор является «гарантированным» . Критически оценивая данный порядок судебного разбирательства, Л . В . Головко замечает, что в современном российском уголовном процессе под «особым порядком» понимается такая процедура, при которой «обвиняемый заявляет о своем согласии с предъявленным обвинением, в силу чего с обвинения снимается обязанность
9 Определение Верховного Суда РФ от 30.07 .2009 № 20-009-21сп: Доступ из СПС «КонсультантПлюс: Версия Проф» (дата обращения: 11 .12 .2022) .
10 Там же .
11 URL: www . cdep .m/userimages/sudebnaya_statistika/2022/F1-svod_vse_sudy-2021. xls (дата обращения: 11.12.2022) .
доказывания обстоятельств дела, судебное следствие не проводится, доказательства не исследуются, а размер назначенного наказания не может превышать 2/3 от верхней планки наказания, установленного уголовным законом» . Таким образом, по мнению автора, «мы имеем здесь гарантированный обвинительный приговор, но гипотетически чуть с меньшим наказанием»12 .
Особый порядок как специфичная процедура судебного разбирательства лежит в основе сразу нескольких уголовно-процессуальных институтов: 1) согласие обвиняемого с предъявленным ему обвинением (гл . 40 УПК РФ); 2) заключение досудебного соглашения о сотрудничестве (гл . 401 УПК РФ); 3) дознание в сокращенной форме (гл . 321 УПК РФ) . Названные институты объединяют существенное упрощение уголовного процесса и отсутствие у суда необходимости специального доказывания вины лица, обвиняемого в совершении преступления . Эти институты весьма сходны с существующими в англо-американском праве «сделками о признании вины», получившими широкое распространение в странах общего права
Л . В . Головко отмечает, что сделки о признании, зародившиеся в США, «предстают в виде некоего отрицания правосудия», поскольку «достаточно уговорить обвиняемого признать вину, и уголовный процесс становится совсем не нужен» . Согласно приведенным автором данным, в США, например, в таком порядке осуществляется разрешение свыше 97% уголовных дел, что фактически превращает все остальные формы разрешения дел о преступлениях лишь «в статистическую погрешность»13 .
К этому следует добавить, что квалификация преступлений как особая правоприменительная функция, осуществляемая следственно-судебными органами на профессиональной основе, в условиях возможности исправления допущенных при квалификации ошибок в результате многократного исследования фактических обстоятельств совершенного преступления (с учетом возможности обжалования решений в вышестоящие судебные инстанции) имеет значение лишь при сложившейся в континентальной правовой семье классической форме судебного разбирательства В тех правопорядках, где приоритетным является признание вины в рамках заключаемых «сделок» и практически полный отказ от всестороннего исследования обстоятельств уголовного дела для подавляющего большинства обвиняемых, теряют смысл многие вопросы, которыми озадачены, например, российские
12 Головко Л. В. Сокращение особого порядка — шаг в сторону нормализации уголовного процесса: URL: zakon .ru/blog/2019/04/15/sokraschenie_osobogo_poryadka_shag_v_
storonu_normalizacii_ugolovnogo_processa (дата обращения: 28 .11 .2022) .
13 Головко Л. В. Влияние профессионального статуса суда на степень его активности в уголовном судопроизводстве // Закон. 2016 . № 1. С. 27-38.
юристы: точное установление в содеянном всех элементов и признаков конкретного состава преступления; разграничение смежных составов преступлений и отграничение преступлений от иных правонарушений; разрешение вопросов конкуренции и коллизии уголовно-правовых норм и т . д . , — в общем все то, что в отечественной науке уголовного права составляет предмет многочисленных исследований и дискуссий .
Первоначальная редакция УПК РФ 2001 г . предусматривала возможность применения особого порядка судебного разбирательства лишь по преступлениям, за которые предусмотренное Уголовным кодексом РФ наказание не превышает пяти лет лишения свободы (ч . 1 ст. 314 УПК РФ в прежней редакции), т. е . по преступлениям небольшой и средней тяжести Однако спустя два года данный порядок был распространен на тяжкие преступления, предполагающие в качестве максимальной санкции лишение свободы сроком до десяти лет включительно14 . Такое существенное расширение сферы применения особого порядка судебного разбирательства, из которой была исключена лишь небольшая группа самых опасных преступлений, привело к тому, что на практике до 70% уголовных дел стали рассматриваться в условиях этой процедуры, а рассмотрение дел в общем порядке стало чуть ли не исключительной формой уголовного судопроизводства
В 2013 г . ситуация еще больше осложнилась в связи с введением в уголовный процесс дознания в сокращенной форме (гл . 321 УПК РФ) . По мнению Л В Головко, данный институт был также ориентирован «на признание вины» и не предполагал «полноценного собирания доказательств» . В результате, «когда эти процедуры (гл . 321 и гл . 40) накладываются друг на друга, то выясняется, что в современном российском уголовном процессе по некоторым делам никто вообще ничего доказывать не должен: ни в досудебном, ни в судебном производстве»15 .
Любопытно, что даже в диссертационных исследованиях стали выдвигаться идеи о невозможности достижения истины по делам, рассматриваемым в особом порядке . Н . С . Ершова в своей кандидатской диссертации «Обоснованность итоговых уголовно-процессуальных решений суда первой инстанции», защищенной в 2014 г . в диссертационном совете МГУ, пришла к выводу о том, что обвинительный приговор, выносимый в общем порядке, «всегда должен соответствовать истине», поскольку «вина подсудимого и все обстоятельства, подлежащие доказыванию, должны быть достоверно установлены судом путем всесторонней, объективной и полной проверки и оценки доказательств . У суда
14 Федеральный закон от 04.07 .2003 г . № 92-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» // СЗ РФ . 2003 . № 27 (ч . 1) . Ст. 2706 .
15 См .: Головко Л. В. Сокращение особого порядка...
не должно быть сомнений в виновности подсудимого»16 . Н . С . Ершова обоснованно отмечает, что «при проведении судебного разбирательства в общем порядке создаются наилучшие гарантии постановления обоснованного приговора (как обвинительного, так и оправдательного), поскольку в наибольшей мере реализуются принципы уголовного судопроизводства»17 . Напротив, приговор, вынесенный в особом порядке, «может не соответствовать фактическим обстоятельствам дела, имевшим место в действительности, т . е . не соответствовать истине»18 .
В контексте рассматриваемой нами проблемы выводы, сделанные Н . С . Ершовой и другими учеными-процессуалистами, имеющими сходную точку зрения, вызывают тревогу. Если предположить, что до 2020 г . , когда были внесены изменения в уголовно-процессуальное законодательство, по 70% уголовных дел, рассматриваемых в особом порядке, истина не достигалась, то число квалификационных ошибок, «не исправленных» судами, могло составлять не 10%, о которых писала Н . Ф . Кузнецова, а в несколько раз больше . Лица могли отбывать наказание не за те преступления, которые они в действительности совершили, более того — часть подсудимых могли быть осуждены и вовсе при отсутствии в их действиях состава преступления: при малозначительности деяния; при добровольном отказе от совершения преступления; при обстоятельствах, исключающих преступность деяния; при ненаказуемом приготовлении к преступлению, которое было ошибочно квалифицировано как покушение, влекущее уголовную ответственность, и т д
Малозначительное деяние, не обладающее общественной опасностью, не является преступлением (ч . 2 ст . 14 УК РФ), несмотря на внешнее совпадение объективных и субъективных признаков этого деяния с признаками состава преступления, предусмотренного уголовным законом . В связи с тем, что понятие малозначительности является оценочным и устанавливается с учетом обстоятельств конкретного уголовного дела, при отсутствии полноценного судебного разбирательства, предполагающего всесторонний анализ фактических обстоятельств, риск осуждения лица, совершившего в действительности малозначительное деяние, довольно высок. И в данном случае речь уже нужно вести не об ошибках, связанных с неверным применением уголовно-правовой нормы, когда действия лица, совершившего преступление, квалифицируются, например, как грабеж, а не кража, или как квалифицированное, а не «простое» убийство, а об ошибке, влекущей осуждение невиновного лица, поскольку при малозначительности деяния лицо не подлежит
16 Ершова Н. С. Обоснованность итоговых уголовно-процессуальных решений суда первой инстанции . Автореф . дис .... канд . юрид . наук. М ., 2014 . С . 9, 21 .
17 Там же .С . 21 .
18 Там же .С . 9 .
уголовной ответственности в силу отсутствия ее основания Сколько таких лиц было осуждено за весь период действия особого порядка судебного разбирательства, представить сложно . Учитывая, что разъяснения Пленума Верховного Суда РФ по вопросу о малозначительности деяний применительно к конкретным преступлениям все чаще и чаще включаются в ранее принятые им постановления, очевидно, что суды испытывают проблемы с установлением признаков малозначительности и допускают ошибки даже при общем порядке рассмотрения уголовных дел19 . Однако при рассмотрении дела в общем порядке, помимо всестороннего исследования судом фактических обстоятельств уголовного дела, предусмотрена возможность дополнительной оценки указанных обстоятельств вышестоящими судебными инстанциями в рамках процедуры обжалования приговора . При особом же порядке принятия судебного решения приговор не может быть обжалован в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, а основаниями отмены или изменения приговора могут признаваться только существенное нарушение уголовно-процессуального закона, неправильное применение уголовного закона и несправедливость приговора (ст . 38915, 38 927 УПК РФ)
В связи с изменениями, внесенными в ч . 1 ст . 314 УПК РФ Федеральным законом от 20 июля 2020 г . ,20 особый порядок принятия судебного решения не может быть применен по тяжким преступлениям, а вновь распространяется лишь на преступления первых двух категорий (при максимальном сроке лишения свободы, предусмотренном в санкции статьи Особенной части УК РФ, до пяти лет лишения свободы включительно)
Внесение этих изменений обусловило снижение количества уголовных дел, рассматриваемых в особом порядке (гл . 40 УПК РФ): в 2021 г. такие дела составили 43% от общего числа дел, рассмотренных по существу и завершившихся постановлением приговора или прекращением уголовного дела21 Но и это число большое, если предпо-
19 См ., напр .: п . 25 . 4 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.12 .2002 г . № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое», введенный постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 29 .06 .2021 № 22 // Бюл . ВС РФ . 2003 . № 2; п . 8 .1 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28 .06.2011 г . № 11 «О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности», введенный постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 20 .09.2018 г . № 32 // Там же .2011 . № 8; и др .
20 Федеральный закон от 20.07 .2020 г. № 224-ФЗ «О внесении изменений в статьи 314 и 316 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // СЗ РФ . 2020 № 30 Ст 4750
21 По данным Судебного департамента при Верховном Суде РФ: URL: www cdep ru/userimages/sudebnaya_statistika/2022/F1-svod_vse_sudy-2021. xls (дата обращения: 11.12.2022) .
ложить, что оно включает и некую «серую», скрытую от учета, область квалификационных ошибок, допущенных в ходе следствия и не выявленных судом, который всесторонне не исследовал обстоятельства уголовного дела
Анализ судебной практики показывает, что квалификационные ошибки, о которых можно судить в связи с последующей отменой или изменением обвинительного приговора суда вышестоящими инстанциями, часто допускаются по составам преступлений, включающим оценочные признаки .
Оценочные признаки — это термины и выражения, используемые в уголовном законе, содержание которых законодателем не раскрывается, а устанавливается правоприменителем по каждому делу с учетом конкретных обстоятельств . Н . Ф . Кузнецова к оценочным признакам относила признаки «диспозиций уголовно-правовых норм и описанных в них составов», содержащие «максимально обобщенную характеристику элементов и признаков составов преступлений, не поддающихся описанию и формализации в УК ввиду их ситуационной вариативности»22 . Удельный вес таких ошибок ко всем квалификационным ошибкам правоприменителя составляет примерно от 30 до 60%23, что является высоким статистическим уровнем .
На практике осуждение по более строгой норме встречается в связи с ошибочным установлением такого оценочного признака хищений, как «значительный ущерб» .
По одному из уголовных дел был осужден некий Богданов, действия которого следствием были квалифицированы по п . «а» ч . 3 ст . 158 УК РФ как кража с причинением значительного ущерба гражданину (наряду с незаконным проникновением в жилище) Суды первой и апелляционной инстанций с такой квалификацией согласились . Вместе с тем, согласно определению Первого кассационного суда общей юрисдикции от 17 марта 2021 г . , органами предварительного расследования, вопреки требованиям закона, совокупный доход членов семьи, с которыми потерпевший ведет совместное хозяйство, имеющий существенное значение для квалификации действий Богданова, не был установлен и доказательствами не подтвержден . Суд же первой инстанции при постановлении обвинительного приговора данному обстоятельству правовой оценки не дал, не проанализировал обстоятельства преступления, не убедился в обоснованности предъявленного обвинения в части юридической оценки содеянного по признаку причинения гражданину значительного ущерба, формально рассмотрел дело в особом порядке, не обеспечил должной проверки
22 Кузнецова Н. Ф. Указ . соч . С. 139 .
23 Там же .С . 135 .
доказанности обвинения, чем нарушил уголовно-процессуальный закон, что повлияло на постановление законного и справедливого приговора24
В итоге приговор суда первой инстанции и апелляционное определение были отменены, а уголовное дело направлено на новое судебное рассмотрение со стадии судебного разбирательства . Разумеется, при новом судебном рассмотрении квалификация кражи может остаться прежней как причинившей значительный ущерб гражданину, поскольку исследованными доказательствами эта квалификация может быть подтверждена, а не опровергнута, однако данный пример показывает, что допущенные следствием ошибки по установлению оценочного признака не были замечены ни судом первого звена, ни апелляционным судом, что позволяет утверждать, что «судебные фильтры» далеко не во всех случаях способны выявлять и устранять данные ошибки . Если же суд первого звена, как отмечено в приведенном выше определении кассационного суда, «формально рассмотрел дело в особом порядке», то вероятность осуждения лица при неверном выборе уголовно-правовой нормы довольно высока .
Установление содержания оценочного признака часто вызывает трудности у правоприменителей даже в случаях, когда законодатель данный признак в общих чертах определяет, в том числе в примечаниях к соответствующим статьям Особенной части УК РФ .
Так, гражданин Д . был осужден при особом порядке судебного разбирательства по п . «б», «в» ч . 2 ст . 158 УК РФ — за кражу, совершенную с незаконным проникновением в хранилище и с причинением значительного ущерба гражданину . Согласно приговору суда, Д . проникнув на территорию дачного участка, являющегося хранилищем, тайно похитил металлическую бочку стоимостью 20 000 руб , принадлежащую потерпевшей, причинив последней значительный ущерб25
По данному делу ошибка была допущена в части отнесения территории, на которой хранилось похищенное имущество, к «хранилищу» . Понятие хранилища определено законодателем в прим . 3 к ст . 158 УК РФ, согласно которому таковым должны признаваться «хозяйственные помещения, обособленные от жилых построек, участки территории, трубопроводы, иные сооружения независимо от форм собственности, которые предназначены для постоянного или временного хранения материальных ценностей» . Вместе с тем оценочным признаком в при-
24 Определение Первого кассационного суда общей юрисдикции от 17.03 .2021 г . № 77-903/2021: Доступ из СПС «КонсультантПлюс: Версия Проф» (дата обращения: 11.12.2022) .
25 Постановление Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 30.06.2022 г . № 77-2858/2022: Доступ из СПС «КонсультантПлюс: Версия Проф» (дата обращения: 11.12.2022) .
веденном законодательном определении выступает понятие «участки территории, предназначенные для постоянного или временного хранения материальных ценностей» . Органами следствия данное понятие установлено неверно, поскольку дачный участок, хотя и является «участком территории», но никак не предназначен для «хранения» материальных ценностей, у него другое функциональное назначение . В связи с рассмотрением данного дела в особом порядке суд первой инстанции эту ошибку не исправил, не дал свое толкование спорному оценочному признаку, не привел аргументы «за» или «против» отнесения дачного участка к «хранилищу», что привело к неверной итоговой квалификации действий подсудимого и его осуждению по более строгой норме
В постановлении Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 30 июня 2022 г ., которым были отменены предыдущие судебные решения по данному делу, указывается, что «принятие судом без достаточных оснований решения о проведении судебного заседания в особом порядке и, как следствие этого, постановление приговора без исследования и оценки собранных доказательств исказило суть правосудия, противоречит принципу законности и разрушает необходимый баланс конституционно защищаемых ценностей»26 .
Важная особенность оценочных признаков — их зависимость от «ситуации», т. е . конкретных фактических обстоятельств совершенного преступления, которые при рассмотрении дела в особом порядке не исследуются, — диктует необходимость по такого рода преступлениям отдавать приоритет общему порядку судебного разбирательства, в особенности при очевидной недостаточности аргументации следствия в пользу наличия того или иного оценочного признака . Только полноценное судебное разбирательство, как представляется, способно минимизировать ошибки в установлении указанных признаков
При рассмотрении уголовных дел в особом порядке встречаются правоприменительные ошибки, при которых содеянное виновным квалифицируется по менее строгой норме, нежели та, которая должна быть применена
Так, гражданин З . был осужден за причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности, выразившегося в нанесении колото-резаной раны в область поясницы потерпевшего (ч . 1 ст . 118 УК РФ) . Дело рассматривалось мировым судьей в особом порядке, апелляционная жалоба не подавалась и приговор вступил в законную силу . Однако впоследствии прокурором было подано кассационное представление, в котором отмечалось, что в постановлении о привлечении З . в качестве обвиняемого описание субъективной стороны преступления, в
26 Там же
частности формы вины, «содержит существенные противоречия, что являлось безусловным препятствием для рассмотрения уголовного дела в особом порядке» . По мнению прокурора, фактические обстоятельства, установленные следствием (использование принадлежащего обвиняемому ножа, о свойствах которого виновный знал; глубина колото-резаной раны 5 см, что означает приложение определенных усилий для причинения ранения; неоказание виновным помощи потерпевшему после нанесенного ранения и т д ), не давали оснований для вывода о неосторожном причинении тяжкого вреда здоровью, а свидетельствовали о косвенном умысле.
Первый кассационный суд общей юрисдикции в определении от 11 марта 2021 г . указал, что «для правильного установления фактических обстоятельств дела и правильной квалификации действий З . требовалось исследование всех собранных по делу доказательств, что невозможно было сделать в ходе рассмотрения уголовного дела в особом порядке»27 . В результате приговор был отменен, дело было направлено на новое судебное рассмотрение
При ошибочной квалификации, связанной с осуждением лица за менее опасное преступление, нежели в действительности совершенное, именно прокурору принадлежит ведущая роль в вопросе устранения ошибок, допущенных следственно-судебными органами . Очевидно, что осужденный и сторона защиты в этом не заинтересованы . Однако, учитывая принципы законности и справедливости, интересы правосудия и защиты прав потерпевших лиц, данный вид ошибки также следует рассматривать как недопустимый
Квалификационные ошибки нередко затрагивают существенные элементы и признаки состава преступления . При этом выводы суда, рассматривающего уголовное дело в особом порядке, не подтверждаются доказательствами, собранными по данному делу
Так, ранее судимый Х. был осужден за совершение грабежа по п . «г» ч . 2 ст . 161 УК РФ (с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия) Согласно материалам уголовного дела, Х . на улице потребовал у малолетнего К. деньги, на что тот ответил отказом . Тогда Х., продолжая реализовы-вать свой преступный умысел, замахнулся на него кулаком, высказывая угрозы применения насилия, не опасного для жизни и здоровья, тем самым подавил волю потерпевшего к сопротивлению . После этого Х. из куртки малолетнего открыто похитил мобильный телефон марки "ТрИопе стоимостью 9 513 руб . и деньги в размере 240 руб . В этот
27 Определение Первого кассационного суда общей юрисдикции от 11 .03 .2021 г . № 77-708/2021: Доступ из СПС «КонсультантПлюс: Версия Проф» (дата обращения: 11.12.2022) .
момент К. позвал на помощь не установленного в ходе следствия мужчину, которому сообщил о совершенном у него хищении мобильного телефона и денег . Похититель Х., осознавая, что его действия были замечены третьими лицами, и не желая быть привлеченным к уголовной ответственности, вернул мобильный телефон малолетнему К. Не вернув деньги, Х. с места преступления скрылся .
В данном случае судом первой инстанции не был поставлен под сомнение оконченный характер хищения, не исследовался вопрос о возможности признания деяния покушением на хищение мобильного телефона (с учетом отсутствия возможности распорядиться похищенным имуществом), а также третий вариант квалификации содеянного как добровольный отказ от совершения преступления . Несмотря на сообщение потерпевшим об изъятии у него мобильного телефона посторонним лицом, возвращение телефона потерпевшему могло рассматриваться в качестве добровольного отказа, не влекущего уголовную ответственность, при доказанности осознаваемой похитителем возможности доведения преступления до конца, тем более что сумму в 240 руб . он не вернул, завершив начатое . Иными словами, правильная квалификация действий подсудимого требовала установления и уголовно-правовой оценки ряда обстоятельств, исследование которых было невозможно при особом порядке судебного разбирательства
Второй кассационный суд общей юрисдикции в своем определении от 22 июля 2021 г . указал, что из содержания приговора суда первой инстанции невозможно установить, какую правовую оценку дал суд действиям Х в части возвращения мобильного телефона потерпевшему. Кроме того, вывод суда о размере причиненного потерпевшему ущерба в приговоре отсутствует, т . е . судом первой инстанции не установлен один из обязательных признаков состава преступления, предусмотренного ст . 161 УК РФ . В то же время смягчающим наказание обстоятельством суд признал частичное добровольное возмещение Х. причиненного преступлением ущерба, никак не мотивировав свои выводы и не изложив суждения, в чем это возмещение выразилось (очевидно, что возврат телефона сразу после изъятия нельзя рассматривать как возмещение ущерба, а именно так посчитал суд первой инстанции)28 . Допущенные судом первой инстанции нарушения уголовно-процессуального закона были признаны существенными, поскольку они повлияли на исход дела — на вынесение законного, обоснованного и мотивированного приговора . Приговор был отменен, дело направлено на новое судебное рассмотрение
28 Кассационное определение Второго кассационного суда общей юрисдикции от 22.07 .2021 г . № 77-2226/2021: Доступ из СПС «КонсультантПлюс: Версия Проф» (дата обращения: 11 12 2022)
Наиболее грубой квалификационной ошибкой является установление признаков состава преступления в деянии, в котором в действительности эти признаки отсутствуют, что по существу означает привлечение к уголовной ответственности невиновного лица .
Ранее судимый Р . был осужден по ч . 1 ст . 161 УК РФ за совершение грабежа, т . е . открытого хищения чужого имущества . Находясь в торговом зале магазина «Пятерочка» вместе со своим знакомым Г ., осознавая, что его действия являются очевидными для последнего, совершил хищение бутылки вермута емкостью 1 л ., стоимостью 541 руб . 43 коп . Спрятав похищенный товар себе под куртку и минуя кассовую зону, вышел из помещения магазина, скрывшись с места преступления . Квалифицируя указанные действия Р . как открытое, а не тайное хищение чужого имущества, суд первой инстанции исходил из того, что хищение совершено в присутствии постороннего лица Г . Вместе с тем, согласно постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г . «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое», если присутствующее при незаконном изъятии чужого имущества лицо не сознает противоправность этих действий либо является близким родственником виновного, который рассчитывает в связи с этим на то, что в ходе изъятия имущества он не встретит противодействия со стороны этого лица, содеянное следует квалифицировать как кражу (п . 4) . Точно так же не рассматриваются в качестве «посторонних» лиц соучастники преступления и иные лица, которые, понимая противоправность действий похитителя, не демонстрируют решимость противодействовать хищению
Шестой кассационный суд общей юрисдикции в своем постановлении от 3 августа 2022 г. отметил, что в соответствии с показаниями Р ., данными в ходе следствия, Г . не являлся для обвиняемого посторонним лицом, был его знакомым, с которым они вместе пришли в магазин, при этом сам Г ., находясь в отделе алкогольной продукции, взял со стеллажа бутылку вермута и спрятал ее под одежду . После этого Р . тоже решил похитить спиртное, после чего вместе с Г . они вышли из магазина . Эти показания подтверждались информацией с камер видеонаблюдения магазина . Суд кассационной инстанции пришел к выводу, что для правильной квалификации содеянного суду необходимо было оценить все обстоятельства дела в их совокупности, установить характер взаимоотношений осужденного с Г ., а также выяснить, имелось ли у Р . реальное основание полагать, что Г . может как постороннее лицо противодействовать изъятию имущества и содействовать его изобличению в хищении В результате приговор суда первой инстанции был отменен29 .
29 Постановление Шестого кассационного суда общей юрисдикции от 03 .08.2022 г . № 77-3723/2022: Доступ из СПС «КонсультантПлюс: Версия Проф» (дата обращения: 11.12.2022) .
По данному делу лицо было осуждено не просто за деяние, которое в действительности не имело место, — вместо кражи ему был вменен более опасный грабеж, но фактически за деяние, не имеющее уголовно-правового характера. Сумма ущерба в 541 руб . 43 коп ., если речь идет о краже, свидетельствует о наличии состава не преступления, а административного правонарушения, ответственность за которое предусмотрена ч . 1 ст . 7 . 27 КоАП РФ «Мелкое хищение» . Следствием не были установлены какие-либо квалифицирующие признаки хищения (групповое совершение, незаконное проникновение в помещение либо иное хранилище и др . ), поэтому об уголовно-правовом характере деяния мог бы свидетельствовать лишь открытый способ совершения хищения: грабеж, независимо от суммы ущерба, мелким хищением не признается . Иными словами, именно способ совершения хищения в данном случае выступает тем признаком, от установления которого зависит, понесет ли лицо уголовную или административную ответственность В связи с неверным установлением данного признака и констатацией наличия состава преступления, которого в действительности не было, лицо было подвергнуто уголовной ответственности вместо административной, что существенно нарушило его законные права
Приведенные примеры показывают, что при рассмотрении уголовных дел в особом порядке квалификационные ошибки были допущены, во-первых, в связи с неверным выбором уголовно-правовой нормы либо ее неверным толкованием, а во-вторых, в связи с недоказанностью органами следствия существенных для квалификации обстоятельств . При этом во многих случаях, несмотря на наличие явных противоречий в материалах уголовного дела и процессуальных документах, суд не принимал решение о проведении судебного разбирательства в общем порядке, что повлекло за собой постановление незаконного и необоснованного приговора . Важно подчеркнуть, что требование обоснованности приговора (ст . 297 УПК РФ) сохраняет свое значение и при особом порядке принятия судебного решения Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 5 декабря 2006 г. «О применении судами особого порядка судебного разбирательства уголовных дел» (в ред . от 29 июня 2021 г . ) разъяснил, что по делам, рассматриваемым в особом порядке, суды должны устанавливать «обоснованность обвинения и его подтверждение собранными по делу доказательствами (часть 7 статьи 316 УПК РФ); отсутствие оснований для прекращения уголовного дела» (п . 2) 30 . Таким образом, проведение судебного разбирательства в особом порядке не снимает с суда ответственность за итоговую уголовно-правовую оценку престу-
30 Бюл . ВС РФ . 2007. № 2 .
пления, вмененного в вину подсудимому, хотя, согласно ч . 8 ст . 316 УПК РФ, анализ доказательств и их оценка судьей в приговоре не отражаются
Существенному уменьшению числа квалификационных ошибок по такого рода делам могло бы способствовать дальнейшее сокращение круга преступлений, по которым может применяться особый порядок, и ограничение их, например преступлениями небольшой тяжести, совершенными в условиях очевидности Кроме того, в особом порядке не должны рассматриваться дела по преступлениям, совершенным в соучастии, либо составы которых содержат оценочные признаки, либо вред причинен в условиях, дающих основание предполагать наличие обстоятельств, исключающих преступность деяния, либо в случае малозначительности деяния . В целом, следует поддержать позицию Л . В . Головко, полагающего, что «особый порядок постановления приговоров, основанный на признании обвиняемым своей вины, должен рассматриваться исключительно в качестве специальной процедуры рассмотрения несложных уголовных дел и иметь четко очерченные границы применения»31 . Проведение полноценного судебного следствия по иным делам, конечно, не гарантирует правильной итоговой квалификации совершенного преступления и не позволит полностью исключить квалификационные ошибки, однако способно их в существенной степени минимизировать
* * *
В заключение, вновь отдавая дань памяти Н . Ф . Кузнецовой, хотелось бы отметить, что вопросы правоприменения, квалификации преступлений, преодоления квалификационных ошибок занимали в творчестве Нинель Федоровны значительное место . Все ее исследования, раздумья и планы были подчинены именно этой цели — помочь практикам в их нелегком труде . Оценивая свою работу «Проблемы квалификации преступлений» (2007), которая стала одной из последних ее работ, Нинель Федоровна говорила: «Здесь — всё: моя боль, моя кровь, моя жизнь!» . По прошествии пятнадцати лет эта работа не утратила свою актуальность и позволяет погрузиться в интересную материю уголовного права, ощутить на себе влияние неподражаемого языка и стиля Нинель Федоровны Кузнецовой и найти ответы на сложные юридические вопросы
31 Головко Л. В. О проблемах российского уголовного процесса // Вестн . юрид . фак-та Южного федерального ун-та. 2014 . № 1 .С . 79 .
Список литературы
1. Герцензон А. А. Квалификация преступлений . М . , 1947 .
2 . Головко Л. В. Влияние профессионального статуса суда на степень его активности в уголовном судопроизводстве // Закон. 2016 . № 1. С. 27—38 .
3 . Головко Л. В. О проблемах российского уголовного процесса // Вестн . юрид. фак-та Южного федерального ун-та . 2014 . № 1. С. 75-80 .
4 . Крылова Н. Е. Дискуссионные вопросыучения о составепреступления // Вестн . Моск. ун-та. Сер . 11. Право . 2012 . № 4 . С. 38-43 .
5 . Кудрявцев В. Н. Теоретические основы квалификации преступлений . М . , 1972.
6 . Кузнецова Н. Ф. Проблемы квалификации преступлений: Лекции по спецкурсу «Основы квалификации преступлений» . М . , 2007.
7 . Пропастин С. В. Отмена оправдательных приговоров суда присяжных: виноват ли адвокат? // Адвокатская практика. 2020. № 2 . С. 16-20 .
Статья поступила в редакцию 19.12 .2022; одобрена после рецензирования
25 12 2022; принята к публикации 26 12 2022
Original article
Natalya Е. Krylova*
QUALIFICATION ERRORS IN CRIMINAL CASES, CONSIDERED IN A SPECIAL PROCEDURE FOR ADJUDICATION
Abstract. The article examines the problem of errors made by the investigative and judicial authorities in the qualification of crimes considered in a special procedure for making a court decision (Chapter 40 of the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation). The author takes as a basis the definition of the qualification of crimes and qualification errors by the professor of Moscow University N. F. Kuznetsova. The contribution of N. F. Kuznetsova in the development of the problem of qualifying errors, which consists, in particular, in considering the corpus delicti as the main tool for qualifying a crime, in classifying the types of qualifying errors, in the proposed methodology for determining the number of these errors. In the main part of the article, using the materials of judicial practice, individual law enforcement errors made in the qualification of crimes considered in a special order are analyzed. The author of the article comes to the conclusion that the largest number of overturned sentences is associated with the wrong choice of the criminal law norm or its incorrect interpretation. Particular attention is paid to the
* Dr . Sci (Law), Dozent; Professor of the Department of Criminal Law and Criminology, Faculty of Law, Lomonosov MSU (Moscow, Russia) .
problem of qualifying crimes, the composition of which includes the so-called evaluative features, the content of which is not disclosed in the criminal law and is established by the law enforcement officer depending on the actual circumstances of a particular criminal case. The author of the article believes that in such cases, priority should be given to the general procedure for considering a criminal case. Conducting a full-fledged judicial investigation, although it does not guarantee the correct final qualification of the crime committed and will not completely eliminate qualification errors, however, it can minimize them to a large extent.
Keywords: criminal law, criminal procedural law, corpus delicti, qualification of crimes, qualifying errors, special procedure for making a court decision, reasonableness of a sentence.
For citation: Krylova, N. E . (2022) . Qualification errors in criminal cases, considered in a special procedure for adjudication . Moscow University Bulletin. Series 11. Law, 6, pp . 23—41 (in Russ. ) .
Bibliography
1 . Gertsenzon, A.A. (1947) . Crime qualification. Moscow (in Russ. ) .
2 . Golovko, L.V. (2016) . Influence of the professional status of the court on the degree of its activity in criminal proceedings . Law, 1, pp . 27-38 (in Russ . ) .
3 . Golovko, L. V. (2014) . On the problems of the Russian criminal process . Bulletin of the Faculty of Law of the Southern Federal University, 1, pp . 75-80 (in Russ . ) .
4 . Krylova, N. E . (2012) . Controversial issues of the doctrine of the composition of the crime . Moscow University Bulletin. Series 11. Law, 4, pp . 38-43 (in Russ . ) .
5 . Kudryavtsev, V. N. (1972) . Theoretical bases of qualification of crimes. Moscow (in Russ )
6 . Kuznetsova, N. F. (2007) . Problems of qualification of crimes: Lectures on the special course "Fundamentals of qualification of crimes". Moscow (in Russ. ) .
7. Propastin, S .V. (2020) . Cancellation of acquittals by jury: is the lawyer guilty? Law practice, 2, pp . 16-20 (in Russ . ) .
The article was submitted 19 . 12.2022; approved 25. 12 .2022; accepted 26. 12 .2022
